| ||
|
Перевод с французского. Часть первая. Санкт-Петербург. В тип. И. Воробьева. 1841. В 8-ю д. л. 123 стр. "Мопра" есть одно из лучших созданий Жоржа Занда. В основе этой повести лежит мысль глубокая и поэтическая: молодой человек, воспитанный в шайке феодальных воров и разбойников, влюбляется, со всею силою дикой и девственной натуры, в девушку с душою возвышенною, характером сильным и тем не менее прекрасную и грациозную. Действием непосредственного влияния своей красоты и женственности она обуздывает животные и зверские порывы его страсти, постепенно из дикого зверя делает ручного зверя, а потом и человека, научив его любить кротко, почтительно, благоговейно и беззаветно, всего ожидать от любви, а не от прав своих, и свято уважать личную свободу любимой женщины. Прекрасная мысль эта развита в высшей степени поэтическим образом. Рассказ Жоржа Занда — это сама простота, сама красота, сама жизнь, сам ум, сама поэзия. Сколько глубоких, практических идей о личном человеке, сколько светлых откровений благородной, нежной, женственной души! И какая человечность дышит в каждой строке, в каждом слове этой гениальной женщины! Это не то, что г. де Бальзак, перед которым так благоговейно преклоняются паши добрые гонители всего европейского во славу всего китайского! Это не г. де Бальзак, с своими герцогами, герцогинями, графами, графинями и маркизами, которые столько же похожи на истинных, сколько сам г. де Бальзак похож на великого писателя или гениального человека. У Жоржа Занда нет ни любви, ни ненависти к привилегированным сословиям, нет ни благоговения, ни презрения к низшим слоям общества; для нее не существуют пи аристократы, пи плебеи, — для нее существует только человек, — и она находит человека во всех сословиях, во всех слоях общества, любит его, сострадает ему, гордится им и плачет о нем. Но женщина и ее отношения к обществу, столь мало оправдываемые разумом, столь много основывающиеся на предании, предрассудках, эгоизме мужчин, — эта женщина наиболее вдохновляет поэтическую фантазию Жоржа Занда и возвышает до пафоса благородную энергию ее негодования к легитимированной насилием невежества лжи, ее живую симпатию к угнетенной предрассудками истине. Жорж Занд есть адвокат женщины, как Шиллер был адвокат человечества. Мудрено ли после этого, что г-жа Дюдеван ославлена слепою чернью, дикою и невежественною толпою как писательница безнравственная?.. Кто открывает людям новые истины, тому люди не дадут спокойно кончить века; зато, когда сведут в раннюю могилу, — то непременно воздвигнут великолепный памятник и как на святотатца будут смотреть на того, кто бы дерзнул сказать хоть одно слово против предмета их прежней остервенелой ненависти... Ведь и Шиллер, при жизни своей, слыл писателем безнравственным и развратным... "Мопра" был переведен в одном из наших журналов, и переведен хорошо; кажется, этот же самый перевод был напечатан в "Библиотеке для чтения" Улитина. Теперь "Мопра" переведен во второй раз и напечатан в третий раз. Что сказать о достоинстве этого второго перевода? Он тяжел, местами темен и вообще очень некрасив. Одно уже заглавие романа во вкусе Щукина двора, выдуманное досужею фантазиею г. переводчика, уже достаточно указывает на достоинство перевода: в заглавии подлинника стоит просто "Мопра", в прежнем переводе так же, а отнюдь не "Бернард Мопрат, или Перевоспитанный дикарь"... Издание самое серобумажное. Впервые опубликовано: Отечественные записки. 1841. Т. XVI. № 6. Отд. VI "Библиографическая хроника. С. 29 — 30. | ||
|