| ||
|
Еще малое время, — и сырая земля плотно придавит собою крышку этого гроба. Еще несколько, очень немного, мгновений — и мрачные, сырые своды холодной могилы на веки, до вожделенного гласа трубы архангеловой, сокроют от сего мира эти дорогие останки этого великого мужа, любвеобильнейшего пастыря земли Русской, незабвенного батюшки о. Амвросия. Еще несколько мгновений, и твое длинное, вельми трудное и тяжелое странствование земное окончится. Позволь же мне в эти последние моменты твоего земного хождения принести тебе последний привет от твоих верных собратий по пастырскому служению — от Московской Духовной Академии. Родившись в духовной среде, ты получил воспитание нужное пастырю. Но тогда, как твои собратия по школе скоро же подъяли на себя пастырское иго, ты, подобно великим святым отцам древности, бежал в сию пустыню, и тут добровольно возложил на себя иго подвижника. Долго, долго ты шел от меры в меру совершенства по этому тяжелому пути умерщвления ветхого человека. Наконец, когда ты приуготовил себя достаточно для служения ближним, Господь воздвиг тебя, как яркий светильник, стоящий высоко, и ты светил своим пастырским, Христовым светом в течение тридесяти лет на всю нашу св. Русь. Не нам исчислять: сколько ты душ просветил этим светом, скольких ты привел или удержал при Христе. Если бы ты мог открыть свои глаза, если бы ты мог приникнуть своим слухом, то увидел бы, сколько тысяч собралось отдать тебе последнее целование, ты увидел бы, сколько слез пролито над тобой, ты услышал бы, что вся Россия скорбит неутешно о твоей смерти. Ты был всероссийским великим пастырем. И на тебя смотрели все с удивлением. Мы питомцы духовных школ, готовящиеся к пастырству и наши руководители смотрели на тебя, как на образец и пример пастырствования. Начальники, наставники и питомцы нашей, наприм., Академии все были при твоей жизни проникнуты чувством благоговейного уважения. Многие из них пользовались твоими советами. И ты любя духовное юношество, умел поселять в обращавшихся истинный дух пастырства — аскетический, самоотверженный, дышащий любовью. Поверь что память о тебе русское духовенство, русское духовное юношество сохранит свято и благоговейно. Много пролито прощальных благодарственных слез над тобою. Прими, наконец, последний слезный привет от своих собратий по пастырскому служению. Прими последнее "прости" от Московской Духовной Академии, о которой ты еще так недавно воспоминал с любовью в беседе с одним из ее питомцев; — от той Академии, которая свято чтить и благоговейно бережет память протоиереев А.В. Горского и Ф.А. Голубинского, которых ты при случае всегда любил вспомнить и помянуть добрым словом, а портрет последнего из них ты даже имел постоянно в своей уединенной келии. Ты встретишься теперь там с ними. Помолись вместе с ними о том, чтобы ими и тобой любимая школа действительно служила делу Христову так, как это нужно по Евангелию: самоотверженно, любвеобильно, бескорыстно и мирно, так, как служил ты. Аминь". Опубликовано: Жизнеописанiе въ Бозѣ почившаго Оптинскаго старца Iеросхимонаха Амвросiя съ его портретомъ и факсимиле. Въ двухъ частяхъ. Москва, Печатня А.И. Снегиревой, Остоженка, Cавеловскiй пер., соб. д. 1900. С. XXII-XXIII.
Григорий иеромонах (в миру — Николай Иванович Борисоглебский) (1867-1893) — русский православный учёный-библеист, духовный писатель, архимандрит, воспитанник Московской духовной академии, в которой состоял инспектором. | ||
|