| ||
Критики нередко обвиняют поэтов в банальности тем и образов, но до сих пор понятие «банального» оставалось несколько неопределенным. Ныне этой неопределенности приходит конец, ибо издано «Полное собрание стихотворных банальностей», под заглавием «Полное собрание стихотворений Д. Ратгауза». Здесь собраны примеры и образцы всех избитых, трафаретных выражений, всех истасканных эпитетов, всех пошлых сентенций — на любые рифмы (конечно, обиходные) и в любых размерах (конечно, общеупотребительных). «Огонь любви в крови», «кипучий пламень в крови», «змея тоски», «жизни гнет», «забвенья своды», «надежд огни», «зеленый убор сада», «страстная соловьиная песня», «знойные восторги ласк», «душа, объятая тоской», «томление жаждой счастья», «пить забвение», «сорвать с души печать тоски» — все эти и подобные сочетания слов представлены в двух томах г. Ратгауза в полном выборе. Остается составить к этим томам алфавитный указатель, и получится книга не бесполезная для начинающих стихослагателей, вроде руководства для изучающих французский язык, «Ne dites pas» [Не говорите (фр.)], где перечислены выражения, которых должно избегать. ______________________ * Д. Ратгауз. Полное собрание стихотворений. Изд. т-ва М.О. Вольф, 2 тома. СПб., 1906. ______________________ В той же мере поучительны те мысли, которыми г. Раттауз любит украшать свои лирические излияния. Эти изречения мудрости, большею частью заканчивающие пьесы, нередко составляют истинные и редкие перлы трогательной наивности. Г. Ратгауз, по-видимому, сам, своим умом, дошел до положений элементарного пессимизма и потому сообщает своим читателям откровения, вроде следующих: Из грязи и из пыли
Г. Ратгауз доходит даже до таких пределов мировой скорби, что умоляет кого-то: Дай мне нирвану на время. «Нирвана на время» — выражение, которое должно стать классическим! Однако г. Ратгауз, будучи пессимистом по убеждениям, иногда изменяет себе, увлекаясь поэтической зыбкостью своей природы. И тогда вдруг он оказывается младенчески сентиментальным. Так, по поводу русско-японской войны обращается он к людям с таким умилительным призывом, в котором намечен гениальный, хотя нельзя сказать, чтобы очень новый, план решения всех международных вопросов: О люди! все мы — прах, но братья,
Судя по упоминанию о «тихом плаче», с каким нам всем предлагается попадать друг другу в объятия (мне, например, в объятия г. Ратгауза, а маршалу Ойяме — в объятия Куропаткина), можно предположить, что г. Ратгауз не мужчина с пышной бородкой, каким он изображен на портрете, предупредительно приложенном к «Полному собранию стихотворений», а 16-летняя институтка. Впрочем, г. Ратгауз знает и другие чувства, отнюдь не сентиментальные, а отдающие казармой, хотя и уверяет, что его душа «убаюкана грезой нежной» и что он «возводит нежным чувствам светлый храм». Так, в одном стихотворении он признается, что «быстролетные желанья он удержать в груди (?) не мог» и от этого «приблизилась развязка» любви и разлука навсегда. В другом он обращается к какому-то «дитяти» с таким откровенным, «мужчинским» приглашением: Ночь вся неги полна. О, зайдем же скорей,
Как поэт, тщательно избегающий всякой самостоятельности, чурающийся малейшей оригинальной черты, г. Ратгауз постоянно перепевает чужие стихи, постоянно повторяет сказанное раньше, доходя в своих подражаниях чуть не до буквальных повторений. У Фета, например, есть стихотворение, каждая строфа которого оканчивается стихом: Ничего, ничего не ответила ты. Г. Ратгауз спешит написать стихи, где строфы кончаются стихом: И тебе ничего, ничего не сказал. У Фета читаем: Благовонная ночь, благодатная ночь...
У г. Ратгауза тоже есть нечто подобное: В эту лунную ночь, в эту дивную ночь...
Вообще г. Ратгауз особенно старается сочинять «под Фета». Все, что творится со мной,
Здесь и «Тихая звездная ночь», и «Не отходи от меня» и, наконец: О, друг мой, скажи, что с тобою,
Однако есть перепевы и других поэтов: Перед нами тень качнулась...
Это из Я. Полонского: Но покачнулись тени ночи,
Стихи г. Ратгауза: Судьбою дан мне щит железный —
— взяты прямо из М. Лохвицкой: Всегда с тобой твой щит могучий,
А его стих: Вся жизнь мне кажется каким-то странным сном... — по праву принадлежит г. Минскому: Вся жизнь моя — великий, смутный сон. Перелистав два довольно объемистых тома г. Ратгауза, наполненные бледными, бесцветными, бессильными перепевами, невольно соглашаешься с поэтом, когда он говорит о своей душе: Ничего в душе, кроме скуки, нет. И жаль, что эти скучные стихи убраны тонкими, красивыми, истинно художественными заставками и концовками Г. Фогелера. 1906 Впервые опубликовано: Весы. 1906. № 5. Брюсов Валерий Яковлевич (1873-1924) - русский поэт, прозаик, драматург, переводчик, литературовед, литературный критик и историк. Один из основоположников русского символизма. | ||
|