М.А. Булгаков
Главполитбогослужение

Конотопский уисполком по
договору 23 июля 1922 г. с общиной верующих при cm.
Бахмач передал последней в бессрочное пользование
богослужебное здание, выстроенное на полосе
железнодорожного отчуждения и пристроенное к
принадлежащему Зап. ж. д. зданию, в коем помещается
жел. дорожная школа.
...Окна церкви выходят в школу.
Из судебной переписки

Отец дьякон бахмачской церкви, выходящей окнами в школу, в конце концов не вытерпел и надрызгался с самого утра в день Параскевы Пятницы и, пьяный как зонтик, прибыл к исполнению служебных обязанностей в алтарь.

—Отец дьякон! — ахнул настоятель, — ведь это же что такое?.. Да вы гляньте на себя в зеркало: вы сами на себя не похожи!

—Не могу больше, отец настоятель! — взвыл отец дьякон, — замучили, окаянные. Ведь это никаких нервов не х-хва... хва... хватит. Какое тут богослужение, когда рядом в голову зудят эту грамоту.

Дьякон зарыдал, и крупные, как горох, слезы поползли по его носу.

—Верите ли, вчера за всенощной разворачиваю требник, а перед глазами огненными буквами выскакивает: «Религия есть опиум для народа». Тьфу! Дьявольское наваждение. Ведь это ж... ик... до чего доходит? И сам не заметишь, как в ком... ком... мун... нистическую партию уверуешь. Был дьякон, и ау, нету дьякона! Где, спросят добрые люди, наш милый дьякон? А он, дьякон... он в аду... в гигиене огненной.

—В геенне, — поправил отец настоятель.

—Один черт, — отчаянно молвил отец дьякон, криво влезая в стихарь, — одолел меня бес!

—Много вы пьете, — осторожно намекнул отец настоятель, — оттого вам и мерещится.

—А это мерещится? — злобно вопросил отец дьякон.

—Владыкой мира будет труд!! — донеслось через открытые окна соседнего помещения.

—Эх, — вздохнул дьякон, завесу раздвинул и пророкотал: — Благослови, владыка!

—Пролетарию нечего терять, кроме его оков!

—Всегда, ныне и присно и во веки веков, — подтвердил отец настоятель, осеняя себя крестным знамением.

—Аминь! — согласился хор.

Урок политграмоты кончился мощным пением «Интернационала» и ектении:

Весь мир насилья мы разрушим до основанья, а затем...

—Мир всем! — благодушно пропел настоятель.

—Замучили, долгогривые, — захныкал учитель политграмоты, уступая место учителю родного языка, — я — слово, а они — десять!

—Я их перешибу, — похвастался учитель языка и приказал:

—Читай, Клюкин, басню.

Клюкин вышел, одернул пояс и прочитал:

Попрыгунья стрекоза
Лето красное пропела,
Оглянуться не успела...

—Яко Спаса родила!! — грянул хор в церкви.

В ответ грохнул весь класс и прыснули прихожане.

Первый ученик Клюкин заплакал в классе, а в алтаре заплакал отец настоятель.

—Ну их в болото, — ошеломленно хихикая, молвил учитель, — довольно, Клюкин, садись, пять с плюсом.

Отец настоятель вышел на амвон и опечалил прихожан сообщением:

—Отец дьякон заболел внезапно и... того... богослужить не может.

Скоропостижно заболевший отец дьякон лежал в приделе алтаря и бормотал в бреду:

—Благочестив... самодержавнейшему государю наше... Замучили, проклятые!..

—Тиш-ша вы, — шипел отец настоятель, — услышит кто-нибудь, беда будет...

—Плевать... — бормотал дьякон, — мне нечего терять... ик... кроме оков.

—Аминь! — спел хор.

* * *

Примечание «Гудка»:

В редакции получен материал, показывающий, что дело о совместном пребывании школы и церкви в одном здании тянется уже два года. Просьба всем соответствующим учреждениям сообщить, когда же кончится это невозможное сожительство?

Впервые опубликовано: Гудок. 1924. 24 июля.

Михаил Афанасьевич Булгаков (1891-1940) врач, русский писатель, драматург, театральный режиссёр и актёр.