| ||
|
Хоронили мы как-то на днях молоденькую жену нашего старого почтмейстера Сладкоперцева. Закопавши красавицу, мы, по обычаю дедов и отцов, отправились в почтовое отделение "помянуть". Когда были поданы блины, старик-вдовец горько заплакал и сказал: — Блины такие же румяненькие, как и покойница. Такие же красавцы! Точь-в-точь! — Да, — согласились поминавшие, — она у вас действительно была красавица... Женщина первый сорт! — Да-с... Все удивлялись, на нее глядючи... Но, господа, любил я ее не за красоту и не за добрый нрав. Эти два качества присущественны всей женской природе и встречаются довольно часто в подлунном мире. Я ее любил за иное качество души. А именно-с: любил я ее, покойницу, дай Бог ей Царство небесное, за то, что она, при бойкости и игривости своего характера, мужу своему была верна. Она была верна мне, несмотря на то, что ей было только двадцать, а мне скоро уж шестьдесят стукнет! Она была верна мне, старику! Дьякон, трапезовавший с нами, красноречивым мычанием и кашлем выразил свое сомнение. — Вы не верите, стало быть? — обратился к нему вдовец. — Не то, что не верю, — смутился дьякон, — а так... молодые жены нынче уж слишком тово... рандеву, соус провансаль... — Вы сомневаетесь, а я вам докажу-с! Я в ней поддерживал ее верность разными способами, так сказать, стратегического свойства, вроде как бы фортификации. При моем поведении и хитром характере жена моя не могла изменить мне ни в каком случае. Я хитрость употреблял для охранения своего супружеского ложа. Слова такие знаю, вроде как бы пароль. Скажу эти самые слова и — баста, могу спать в спокойствии насчет верности. — Какие же это слова? — Самые простые. Я распространял по городу нехороший слух. Вам этот слух доподлинно известен. Я говорил всякому: "Жена моя Алена находится в сожительстве с нашим полицеймейстером Иваном Алексеичем Залихватским". Этих слов было достаточно. Ни один человек не осмеливался ухаживать за Аленой, ибо боялся полицеймейстерского гнева. Как, бывало, увидят ее, так и бегут прочь, чтоб Залихватский чего не подумал. Хе-хе-хе. Ведь с этим усастым идолом свяжись, так потом не рад будешь, пять протоколов составит насчет санитарного состояния. К примеру, увидит твою кошку на улице и составит протокол, как будто это бродячий скот. — Так жена ваша, значит, не жила с Иваном Алексеичем? — удивились мы протяжно. — Нет-с, это моя хитрость... Хе-хе... Что, ловко надувал я вас, молодежь? То-то вот оно и есть. Прошло минуты три в молчании. Мы сидели и молчали, и нам было обидно и совестно, что нас так хитро провел этот толстый, красноносый старик. — Ну, Бог даст, в другой раз женишься! — проворчал дьякон. Впервые опубликовано: Осколки. 1883. № 44. 29 октября.
Антон Павлович Чехов (1860-1904) русский писатель, драматург, по профессии врач. Почётный академик Императорской Академии наук по Разряду изящной словесности (1900 — 1902). | ||
|