| ||
|
Когда-то ловкий поручик, танцор и волокита, а ныне толстенький, коротенький и уже дважды разбитый параличом помещик, Иван Прохорыч Гауптвахтов, утомленный и замученный жениными покупками, зашел в большой музыкальный магазин купить нот. — Здравствуйте-с!.. — сказал он, входя в магазин. — Позвольте мне-с... Маленький немец, стоявший за стойкой, вытянул ему навстречу свою шею и состроил на лице улыбающийся вопросительный знак. — Что прикажете-с? — Позвольте мне-с... Жарко! Климат такой, что ничего не поделаешь! Позвольте мне-с... Мммм... мне-е... Мм... Позвольте... Забыл!! — Припомните-с! Гауптвахтов положил верхнюю губу на нижнюю, сморщил в три погибели свой маленький лоб, поднял вверх глаза и задумался. — Забыл!! Экая, прости Господи, память демонская! Да вот... вот... Позвольте-с... Мм... Забыл!! — Припомните-с... — Говорил ей: запиши! Так нет... Почему она не записала? Не могу же я все помнить... Да, может быть, вы сами знаете? Пьеса заграничная, громко так играется... А? — У нас так много, знаете ли, что... — Ну, да... Понятно! Мм... Мм... Дайте припомнить... Ну, как же быть? А без пьесы и ехать нельзя; загрызет Надя, дочь то есть; играет ее без нот, знаете ли, неловко... не то выходит! Были у ней ноты, да я, признаться, нечаянно керосином их облил и, чтоб крику не было, за комод бросил... Не люблю бабьего крику! Велела купить... Ну, да... Ффф... Какой кот важный! — И Гауптвахтов погладил большого серого кота, валявшегося на стойке... Кот замурлыкал и аппетитно потянулся. — Славный... Сибирский, знать, подлец!.. Породистый, шельма... Это кот или кошка? — Кот. — Ну, чего глядишь? Рожа! Дурак! Тигра! Мышей ловишь? Мяу, мяу?.. Экая память анафемская!.. Жирный, шельмец! Котеночка у вас от него нельзя достать? — Нет... Гм... — А то бы я взял... Жена страсть как любит ихнего брата — котов!.. Как же быть теперь? Всю дорогу помнил, а теперь забыл... Потерял память, шабаш! Стар стал, прошло мое время... Помирать пора... Громко так играется, с фокусами, торжественно... Позвольте-с... Кгм... Спою, может быть... — Спойте... oder... [или (нем.)] oder... или посвистайте!.. — Свистеть в комнате грех... Вон у нас Седельников свистел, свистел да и просвистелся... Вы немец или француз? — Немец. — То-то я по облику замечаю... Хорошо, что не француз... Не люблю французов... Хрю, хрю, хрю... свинство! Во время войны мышей ели... Свистел в своей лавке от утра до вечера и просвистел всю свою бакалею в трубу! Весь в долгах теперь... И мне двести рублей должен... Я иногда певал себе под нос. Гм... Позвольте-с... Я спою... Стойте. Сейчас... Кгм... Кашель... В горле свербит... Гауптвахтов, щелкнув три раза пальцами, закрыл глаза и запел фистулой: — Тото-ти-то-том... Хо-хо-хо... У меня тенор... Дома я больше все дишкантом... Позвольте-с... Три-ра-ра... Кгррм... В зубах что-то застряло... Тьфу! Семечко... О-то-о-о-уу... Кгррм... Простудился, долхчно быть... Пива холодного выпил в биргалке... Тру-ру-ру... Все эдак вверх... а потом, знаете ли, вниз, вниз. Заходит этак бочком, а потом берется верхняя нота, такая рассыпчатая... то-то-ти... рууу... Понимаете? А тут в это время басы берут: гу-гу-гу-туту... Понимаете? — Не понимаю... Кот посмотрел с удивлением на Гауптвахтова, засмеялся, должно быть, и лениво соскочил со стойки. — Не понимаете? Жаль... Впрочем, я не так пою... Забыл совсем, экая досада! — Вы сыграйте на рояле... Вы играете? — Нет, не играю... Играл когда-то на скрипке на одной струне, да и то так... сдуру... Меня не учили... Брат мой Назар играет. Того учили... Француз Рокат, может быть, знаете, Венедикт Францыч учил... Такой потешный французишка... Мы его Буонапартом дразнили. Сердился... "Я, говорит, не Буонапарт... Я республик Франце"... И рожа у него, по правде сказать, была республиканская... Совсем собачья рожа... Меня покойный мой родитель ничему не учил... Деда, говаривал, твоего Иваном звали, и ты Иван, а потому ты должен быть подобен деду своему во всех своих поступках: на военную, прохвост! Пороху!! Нежностей, брат... брат... Я, брат... Я, брат, нежностей тебе не дозволяю! Дед, в некотором роде, кониной питался, и ты оной питайся! Седло под головы себе клади вместо подушки!.. Будет мне теперь дома! Заедят! Без нот и приезжать не велено... Прощайте-с, в таком случае! Извините за беспокойство!.. Сколько эта рояля стоит? — Восемьсот рублей! — Фу-фу-фу... Батюшки! Это называется: купи себе роялю и без штанов ходи! Хо-хо-хо! Восемьсот руб... лей!!! Губа не дура! Прощайте-с! Шпрехензи! Гебензи!.. [Говорите! Дайте! (нем.)] Обедал я, знаете ли, однажды у одного немца... После обеда спрашиваю я у одного господина, тоже немчуры, как сказать по-немецки: "покорнейше вас благодарю за хлеб, за соль"? А он мне и говорит... и говорит... Позвольте-с!.. И говорит: "Их либе дих фон ганцен герцен!" А это что значит? — Я... я люблю тебя, — перевел немец, стоявший за стойкой, — от всей сердцы! — Ну вот! Я подошел к хозяйской дочке, да так прямо и сказал... С ней конфуз... Чуть до истерики дело не дошло... Комиссия!.. Прощайте-с! За дурной головой и ногам больно... Так и мне... С дурацкой памятью беда: раз двадцать сходишь! Будьте здоровы-с! Гауптвахтов отворил осторожно дверь, вышел на улицу и, прошедши пять шагов, надел шляпу. Он ругнул свою память и задумался... Задумался он о том, как приедет он домой, как выскочат к нему навстречу жена, дочь, детишки... Жена осмотрит покупки, ругнет его, назовет каким-нибудь животным, ослом или быком... Детишки набросятся на сладости и начнут с остервенением портить свои уже попорченные желудки... Выйдет навстречу Надя в голубом платье с розовым галстуком и спросит: "Купил ноты?" Услышавши "нет", она ругнет своего старого отца, запрется в свою комнатку, разревется и не выйдет обедать... Потом выйдет из своей комнаты и, заплаканная, убитая горем, сядет за рояль. Сыграет сначала что-нибудь жалостное, пропоет что-нибудь, глотая слезы... Под вечер Надя станет веселей и, наконец, глубоко и в последний раз вздохнувши, она сыграет это любимое: то-то-ти-то-то... Гауптвахтов треснул себя по лбу и, как сумасшедший, побежал обратно к магазину. — То-то-ти-то-то, огого! — заголосил он, вбежав в магазин. — Вспомнил!! Вот самое! То-то-ти-то-то! — Ах... Ну, теперь понятно. Это рапсодия Листа, номер второй... Hongroise... [Венгерская (фр.)] — Да, да, да... Лист, Лист! Побей меня Бог, Лист! Номер второй! Да, да, да... Голубчик! Оно самое и есть! Родненький! — Да, Листа трудно спеть... Вам какую же, original [оригинальная (фр.)] или facilite? [облегченная (фр.)] — Какую-нибудь! Лишь бы номер второй, Лист! Бедовый этот Лист! То-то-ти-то... Ха-ха-ха! Насилу вспомнил! Точно так! Немец достал с полки тетрадку, завернул ее с массой каталогов и объявлений и подал сверток просиявшему Гауптвахтову. Гауптвахтов заплатил восемьдесят пять копеек и вышел посвистывая. Впервые опубликовано: Москва. 1882. № 8.
Антон Павлович Чехов (1860-1904) русский писатель, драматург, по профессии врач. Почётный академик Императорской Академии наук по Разряду изящной словесности (1900-1902). Является общепризнанным классиком мировой литературы. Его пьесы, в особенности "Вишнёвый сад", на протяжении ста лет ставятся во многих театрах мира. Один из самых известных мировых драматургов. | ||
|