А.А. Дмитриевский
Святая Русь и Италия у мироточивой гробницы святителя Николая Мирликийского в Бар-граде

(составили проф. А. Дмитриевский и В. Юшманов)

СОДЕРЖАНИЕ

I. Почитание святителя Николая в России и Италии

II. Восстановление древней Сионской базилики и сооружение временного русского храма во имя святителя Николая в Мирах Ликийских

III. Построение русского храма во имя святителя Николая и при нем странноприимницы для паломников в Бар-граде

IV. Сооружение нового Св. Николо-Александровского храма в Петрограде

I. Почитание святителя Николая в России и Италии

Великий угодник Христов, святитель и чудотворец Николай, архиепископ Мир Ликийских (в Малой Азии), святостью своей высоко аскетической жизни, глубоким христианским смирением, исключительною щедростью и любовью к тайному милостынедательству бедным и в тяжелых обстоятельствах жизни обретающимся, стяжал себе великую любовь и почитание еще при жизни среди своей паствы. Его горячая ревность о чистоте веры православной и неусыпное рачение о спасении чад Христовой Церкви, наипаче же вверенных его отеческой благопопечительности, засвидетельствованы были открыто и безбоязненно на Первом Вселенском соборе, среди 318-ти отцов коего находился и святитель Мирликийский Николай, когда из уст злочестивого Ария, пресвитера александрийского, он услыхал хульные речи о Сыне Божием.

С этого времени слава о мужественном поборнике Православной Церкви пронеслась по всей вселенной и сопутствовала ему до самой его блаженной кончины, которую искренними горячими слезами оплакала любящая его паства, лишившаяся в нем попечительного отца-руководителя, скорого помощника в бедах и нуждах и защитника вдов и сирот, и всех в жизни обездоленных.

Мощи святителя Христова, прославленные источением многоцелебного и благоуханного мира, были честно и торжественно погребены в мраморной раке, в величественной соборной Сионской базилике, созданной трудами и заботами родного дяди святителя Христова Николая, в ее нижней полутемной части. Здесь это великое драгоценное сокровище православного христианского мира оставалось сокрытым даже от взоров усердных почитателей и непрестанных молитвенников, обращавшихся за помощью и предстательством у престола Отца Небесного к святителю Николаю, особенно во все то время, когда город Миры Ликийские и вся Малая Азия попали под владычество нечестивых агарян (около 1036 г.), разрушивших и сам величественный христианский храм — место вечного покоя великого угодника Христова. И только по особому Промыслу Божию, не без соизволения святителя Христова Николая, его многоцелебные и мироточивые мощи благочестивыми обитателями итальянского града Бари — греками — были извлечены из-под спуда, явлены всему христианскому миру, торжественно ими перевезены на корабле и положены сначала в храме Св. Предтечи, а отсюда перенесены в нынешнюю базилику, созданную папой Урбаном II в честь этого святителя.

Настоящее событие, совершившееся в 1087 г., по словам церковной песни, было «светлым торжеством» не только для одного маленького итальянского городка Бари и проживавших в нем благочестивых греков, выходцев из Византии, но с ними «ликовствовала и вся вселенная», ясно понимая, что чтимому угоднику Божию был найден подобающий и честный покой. Сюда-то непрерывною волною и потекли с того времени благочестивые паломники от Запада и Севера, чтобы достойно и праведно величать святителя и у гроба его черпать силу и утешение в несении креста, какой посылается Провидением каждому из них.

В почитании сего святителя соревнуют между собою церкви Западная и Восточная в одинаковой почти мере, но особенно близок и дорог этот милостивый заступник и благомощный покровитель обитателям града Бари, где обретаются его мироточивые мощи, и русскому боголюбивому православному народу, который, с самого принятия христианства, воспылал особенной горячей любовью к святителю Христову Николаю Чудотворцу. Торжественная служба на день перенесения мощей святителя, по мнению некоторых наших ученых, была якобы составлена русским иноком Печерской обители Григорием, или даже Русским митрополитом Ефремом в 1097 г. Но кто бы ни был вдохновенным творцом этой службы, одно несомненно, что он легко мирится с тем, что «мирская страна молчит» (стихира на литии), лишившись своего «хранителя», и, забыв о печальных трениях между Восточной и Западной церквами, спокойно взирает на то, что мироточивые мощи святителя находятся в «латинском языке» (3-й тропарь первой песни канона), или — «в латынех» (первый тропарь 9-й песни). Таким образом, у мироточивой гробницы с мощами святителя Христова Николая в г. Бари, на самых же первых порах их пребывания здесь, объединились в чувствах глубокого благоговейного почитания и молитвенного горячего чествования сего святителя сосредоточенно-вдумчивая Святая Русь и жизнерадостная Италия. Град Барский, населенный не одними греческими выходцами, но в большей части природными итальянцами, «радовался», видя у себя драгоценные мощи св. Николая, а Русская Церковь, составляющая часть «всей вселенной», «ликовствовала» с ним, имея ввиду, что святые мощи изъяты из рук нечестивых агарян и находятся среди христиан — горячих почитателей великого угодника Христова.

Как же и чем можно объяснить это исключительное благоговейное почитание святителя Христова у нас, русских, и у итальянцев?

Причина этого кроется в присущей обеим народностям глубокой религиозности, проникающей все стороны их жизни и деятельности, и любви к пышной церковной обрядности. Личные качества святителя, восхваляемые составителями его жития и описывателями многоразличных чудес, явленных им по молитвам к нему обращающихся, пришлись по душе впечатлительным и горячо отзывчивым на все доброе и прекрасное обоим народам — русскому и итальянскому. В чудном старческом лике святителя Христова Николая наш художник сумел отпечатлеть все отличительные черты облика зрелого русского человека, с лицом, окаймленным небольшой густой с проседью бородою, со спокойным любовным взором, с широким челом, изборожденным легкими складками — признак глубокой думы. Простой же русский народ в своем стремлении приблизить к себе святителя Христова — грека, уроженца города Па-тар, пошел еще дальше и постарался обрусить его даже в одеянии. По его представлениям, св. Никола зимний должен быть в «шапке» — митре, а летний Никола — с непокрытой головой.

Наоборот, итальянский художник, придав лику святителя Николая мягкие черты благодушного старца-итальянца, в одеянии епископского сана Католической церкви, окружил его маленькими детьми, простирающими к нему свои нежные ручки, желая выразить в этом присущую итальянцам любовь к семейной жизни и детям.

Нисколько не удивительно, что чествование сего святителя у того и другого народа выражается далеко неодинаково. Итальянцы празднуют день св. Николая шумными народными крестными ходами с парадами войск, с хорами музыкантов и с роскошным освещением городских улиц и площадей электрическими фонарями и разноцветными лампочками, ибо этого требует живой, веселый характер итальянского народа. Величаво, но спокойно и благоговейно в своих благолепных храмах, посвященных его имени и во множестве рассеянных по необъятному лицу Русской земли, празднует тот же день русский богоносный народ длительными всенощными богомолениями, торжественными архиерейскими богослужениями, величественными крестными ходами и распеванием детьми коляд (в Малороссии) в честь св. Николая с припевом: «Святый Николай, всему миру помогай».

Нередко во имя той же любви и глубокого почтения к св. Николаю русский набожный человек, с котомкой за плечами и с посохом в руке, на праздник в честь св. Николая идет за сотни верст в обители, где чествуются чудотворные древние иконы сего милостивца-святителя, или даже, презирая все трудности пути и полное незнание нравов и обычаев итальянского народа, и неумение с ним вступить в живой обмен мыслями, шествует спокойно к мироточивому гробу святителя Христова и пред ним, под непонятный для него язык латинских молитв и песнопений, изливает там свои наболевшие скорби и сердечные туги. Этот страдный крестоносный подвиг паломничества к мощам святителя Николая, как знак высокого молитвенного почитания сего угодника Божия, присущ православному русскому человеку настолько, что в этом подвиге объединяются и Великий ГОСУДАРЬ богохранимой Российской Державы, и юный князь Императорской крови, только что покинувший школьную скамью и всецело готовый, по единому слову Державного Вождя, восприять мученический венец на поле ратном за славу и благоденствие дорогой родины, и русский ученый, и богобоязненный купец, и трудолюбивый земледелец. Для всех идущих к этому св. гробу готово высокое нравственное удовлетворение и трогательное до слез душевное утешение, омрачаемое лишь одним печальным сознанием, что у гроба дорогого святителя нет места дивным песненным хвалениям на родном языке с русским священником.

Но и русский, и итальянец, объединенные любовью к святителю Христову Николаю, несмотря на далекое пространство, их разделяющее, на разность их верований, несходство их природного характера, невозможность, за незнанием языка, войти в живое непосредственное общение, были проникнуты издавна чувствами сердечности и взаимного тяготения друг к другу. Ужасное Мессинское землетрясение и человеколюбивая самоотверженная отзывчивость наших моряков в это время вызвали в итальянском народе чувства живой благодарности и усугубили существовавшие доселе дружеские чувства к России. Эти чувства, как увидим ниже, с особою выразительностью высказались, когда Высочайше учрежденный Барградский Комитет на приобретенном им месте заложил первый камень русского в Бар-граде храма во имя св. Николая и странноприимницы при нем. С самого начала нынешней беспримерно тяжелой войны итальянский народ проявил к России весьма благожелательные чувства, объявив строгое невмешательство и приняв на себя защиту русских подданных в пределах Оттоманской империи. Русские, захваченные войной в пределах Германии, Австрии и других стран, и возвращавшиеся в свое отечество через Италию, встречали повсюду в ней гостеприимство и полное сочувствие. Все это, по молитвам великого предстателя и покровителя России и Италии святителя Христова Николая, завершилось ныне самым дорогим для нас и навсегда незабвенным событием: в ночь накануне 9 мая, — дня памяти перенесения мощей св. Николая, Италия открыто объявила себя союзницей России и стала на защиту права и справедливости с державами тройственного соглашения против жестоких и коварных угнетателей народов — немцев и швабов.

II. Восстановление древней Сионской базилики и сооружение временного русского храма во имя святителя Николая в Мирах Ликийских

Глубокое благоговейное почитание святителя Христова Николая русским народом и непрекращающееся тяготение сего последнего к его мироточивым нетленным мощам послужили причиной для зарождения в России так называемого «мирликийского вопроса», перешедшего затем в «барградский», ныне, благодарение Богу, близящийся к своему благополучному разрешению.

В начале 1850 г. известный русский паломник — писатель А.Н. Муравьев, на обратном пути из Иерусалима в Россию случайно посетил место подвигов и блаженной кончины святителя Николая Чудотворца, запустелый город Миры Ликийские, и в нем печальные развалины древнего Сионского храма, где первоначально почивали мощи св. Николая Чудотворца до перенесения их в 1087 г. в Бар-град. Пораженный убожеством этих драгоценных и близких русскому сердцу развалин, А.Н. Муравьев воспылал горячей ревностью во что бы то ни стало приобрести их в собственность России, с целью восстановить древний храм на этом месте высоких архипастырских подвигов и вечного упокоения в течение нескольких веков св. Николая, Мирликийского Чудотворца.

А.Н. Муравьев, с благословения приснопамятного Московского митрополита Филарета, коему он поведал свое благочестивое намерение, и с разрешения Св. Синода, скоро собрал в России, путем щедрых пожертвований, необходимую сумму денег и приобрел, однако, не на свое имя, что было воспрещено турецкими законами, а на имя одного из местных поселян, не только развалины древнего храма, но и прилегавший к нему значительный земельный участок, входивший отчасти в черту давно упраздненной и полуразрушенной крепости. Начавшаяся в 1856 г. Крымская война помешала приступить к восстановлению храма, но после ее окончания А.Н. Муравьев вновь принялся за это благое дело. В 1860 г., при деятельном участии французского архитектора Зальцмана, на древних развалинах возникла полутемная, в нижнем этаже бывшего Сионского храма, небольшая русская церковь во имя св. Николая Чудотворца. Признавая необходимым закрепить мирликийские владения за Россией, А.Н. Муравьев обратился к тогдашнему русскому послу в Константинополе графу Н.П. Игнатьеву, близко принявшему под свое покровительство в целом объеме весь «мирликийский вопрос», с просьбою оказать ему свое мощное содействие в этом трудном деле. Хотя граф Н.П. Игнатьев являлся в ту пору противником земельных приобретений иностранцев в Турции, однако, несмотря на это, он ревностно взялся за дорогое ему русское народное дело. Ввиду того, что ему лично, как занимавшему высокое положение в Турции, и по указанным выше основаниям, было неудобно закрепить мирликийские владения на свое имя, то он сделал это на имя своей тещи — княгини А.М. Голицыной.

Но и на этом незабвенный русский государственный деятель на Востоке не остановился, а пожелал задуманное благое начинание довести до благополучного конца. С этой целью граф Н.П. Игнатьев испросил у Св. Синода в 1876 г. разрешение на производство повсеместного в России сбора пожертвований на восстановление в Мирах древней Сионской базилики св. Николая Чудотворца. Сбор этот производили прибывшие для сего афонские иноки. В это время в Петрограде на Песках возводилась часовня в память чудесного избавления ГОСУДАРЯ ИМПЕРАТОРА АЛЕКСАНДРА II от злодейского покушения в 1867 г. в Париже. Сборщики, афонские иноки, склонили строителей-жертвователей приписать эту часовню к русской Мирликийской церкви св. Николая Чудотворца, с обращением ее доходов на восстановление в Мирах древней базилики с сохранившейся в ней гробницей святителя. Вскоре последовало со стороны Св. Синода надлежащее разрешение на указанную передачу часовни св. Николая на Песках. С 1880 г. часовня перешла в ведение Петербургского епархиального начальства, хотя за ней и сохранено было по-прежнему назначение собирать пожертвования на восстановление Мирликийской базилики св. Николая. Спустя ровно 25 лет, часовня эта в 1905 г. была перестроена и обращена в Николо-Александровскую церковь.

По окончании Русско-турецкой войны 1877-1878 гг., когда пользовавшийся громадным влиянием на Ближнем Востоке граф Н.П. Игнатьев к своему посту не вернулся, положение «мирликийского вопроса» сразу же и весьма резко изменилось. Вселенский Патриарх, который до этого времени воздерживался от какого-либо вмешательства в мирликийское дело, воспользовавшись тем, что во время войны афонские иноки, которым поручено было временно заведовать храмом в Мирах Ликийских, покинули русские мирликийские владения, немедленно послал туда греческое духовенство и передал храм и земельный при нем участок Писидийскому митрополиту. Турецкое правительство признало действия Вселенского Патриарха правильными и выдало в 1879 г. ему даже особое тескере, где объявлялось, что Мирликийская церковь не может быть передана русским «по соображениям военно-стратегического характера».

Исчерпав все средства к обратному получению захваченных мирликийских владений и не видя возможности подвинуть дело личным влиянием, граф Н.П. Игнатьев, от имени княгини Голицыной, передал в 1886 г. права на церковь и земельные участки в Мирах покойному великому князю Сергию Александровичу, как августейшему Председателю Императорского Православного Палестинского Общества, рассчитывая при его содействии добиться благоприятного разрешения мирликийского вопроса. Вскоре после сего, в сентябре 1888 г., Св. Синод, желая сосредоточить мирликийское дело в одном месте, передал Палестинскому Обществу и собранный на восстановление храма в Мирах Ликийских капитал, достигший к тому времени 73 046 руб. 32 коп. В целях дальнейшего постепенного возрастания на указанный предмет денежных средств, Св. Синод вместе с тем приписал к Обществу и самую часовню, в которой великий князь Сергий Александрович принялнасебя, с соизволения ГОСУДАРЯ ИМПЕРАТОРА, звание ее ктитора.

В Бозе почивший великий князь пожелал вновь возбудить вопрос о возвращении в русское владение церкви и земельных участков в Мирах, поручив все это дело Императорскому Православному Палестинскому Обществу. К глубокому сожалению, все меры, принятые Обществом в этом направлении, не имели никакого успеха. Со стороны Турции возникло даже подозрение к Русскому правительству, которому приписывалось намерение этим путем создать военный оплот в Средиземном море. Такие измышления, не взирая на всю их маловероятность, принятые, однако, с доверием Турцией, по-видимому, под влиянием страха перед Россией после победоносной войны ее в 1877-1878 гг., привели к тому, что турецкое правительство признало за русским владением в Мирах важное военное значение. В 1891 г. турецкий Государственный совет постановил считать приобретенные Россией в Мирах земли потерявшими своих владельцев, ввиду того, что со времени приобретения они не обрабатывались русскими, и посему подлежащими, согласно существующим в Турции законам о земельной собственности, отчуждению в пользу государства.

После такого решительного постановления высшего турецкого правительственного учреждения, ни у кого уже не оставалось даже слабой надежды восстановить мирным путем утраченные Россией права на мирликийские владения, и таким образом все заботы о достойном возвеличении памяти великого угодника Христова святителя Николая, естественно, должны были обратиться к Бар-граду, где покоятся его мироточивые мощи, тем более что мало-помалу выяснилось в подробностях то крайне затруднительное во многих отношениях положение русских паломников, направляющихся в г. Бари для поклонения мощам святителя, в каком нередко оказываются многие из них.

III. Построение русского храма во имя святителя Николая и при нем странноприимницы для паломников в Бар-граде

Настоящие исторические дни сближения русского народа с благородной Италией, мужественно обнажившей меч и вступившей вместе с нами и дружественными нам великими державами в кровавую борьбу с общим грозным врагом, следует признать особенно благовременными для ознакомления широких слоев русского общества с тем народно-русским делом в г. Бари у мироточивых мощей святителя Николая Мирликийского, которому, несомненно, суждено в значительной мере содействовать укреплению уз дружбы и взаимного понимания между родственными по духу союзными странами.

Русское «барийское дело», как продолжение ранее возникшего «мирликийского вопроса», о чем было сказано выше, явилось не сразу и имеет свою историю. Эта последняя, относящаяся сравнительно к недавнему времени, будет передана с возможной краткостью, чтобы затем уже более подробно коснуться современного положения «барийского дела» и предстоящих ему задач в ближайшем будущем.

Со времени перенесения мощей св. Николая Чудотворца из Мир Ликийских в Бар-град, последовавшего в 1087 г., этот город стал неудержимо привлекать к себе религиозно настроенных верующих христиан. Русская земля, только что просвещенная около этого времени светом христианской веры, усердно чтила великого святителя, а Русская Православная Церковь в конце XI столетия установила даже особое празднество в память перенесения мощей св. Николая Чудотворца из Мир Ликийских в Бар-град, ежегодно воспоминаемое 9 мая. Таким образом, издавна между нашим отечеством и далеким от него Бар-градом установилось незримое духовное родство под покровом св. Николая. Неудивительно поэтому, что для русского народа из святых мест, находящихся за рубежом России, после святынь Палестины и Афона, самым дорогим сделался Барийский храм, под сводами которого в благоухании святости почивают мощи св. Николая. Далекий иноземный город Бари стал для русских близким и родным, как хранитель драгоценного сокровища — святых мощей покровителя и защитника нашей родины, ее пламенного молитвенника и чудотворца, имя и слава которого у всех православных русских непрерывно пребывают в уме и сердце и составляют самое дорогое и великое народное достояние. Для русского народа паломничество в Бар-град к мощам святителя сделалось непреодолимой потребностью благодарного верующего сердца, святым порывом искреннего религиозного чувства, а вместе с тем и необходимым дополнением к паломничеству в Святую Землю. Многие из благочестиво настроенных русских людей, после поклонения Живоносному Гробу Господню, считали необходимым для завершения святого подвига паломничества поклониться и гробнице с мироточивыми мощами св. Николая Чудотворца. Невзирая, однако, на такое пламенное стремление русских паломников в г. Бари, прилив их сюда, по сравнению с хождением в Св. Землю, был весьма незначителен, едва достигая 100-200 человек в год, и только за последнее десятилетие замечается постепенное возрастание. В настоящее время общее число русских паломников в Бари доходит ежегодно до 300 — 400 человек, считая в том числе и наших состоятельных соотечественников, путешествующих по Италии, и случайно, проездом, попадающих в Бари. Однако же и это количество следует признать весьма значительным, если принять во внимание те исключительные по трудности условия, при которых до самого последнего времени русские паломники совершали свое благочестивое странствование к мощам святителя Николая.

Путь из России в Италию всегда представлял для паломника-простолюдина много неудобств и затруднений, требуя притом больших денежных средств; особенно трудно было пробираться через Австро-Венгрию и Италию по железным дорогам; часто незнание иностранных языков ставило наших паломников в невыразимо тяжелые условия, отдавая их в руки бесчестных людей, которые, конечно, пользовались таким безвыходным положением и обирали их без зазрения совести. В гораздо лучшем положении были те из русских паломников, которые отправлялись в Бари не прямо из России, а на обратном пути из Палестины, после праздника Св. Пасхи, поспевая сюда к началу мая месяца, когда барийские жители, католики, с пышной торжественностью празднуют знаменательное для их города событие — перенесение мощей св. Николая из Мир Ликийских. Кроме весьма значительных по составу партий русских паломников, посещающих Бари после Пасхи, они бывают здесь также и после Рождественских праздников: в этом случае паломники, поклонившись гробнице святителя, возвращаются обратно в Иерусалим, где дожидаются наступления светлого праздника. Этот путь паломники начинают обычно в Яффе, следуя сначала на русском пароходе до Александрии, затем пересаживаются здесь на итальянский или австрийский пароход и на нем уже прибывают в итальянский портовый город Бринди-зи, находящийся в 23-х верстах от г. Бари. Хотя и по прибытии в Бриндизи наши простецы-паломники нередко попадают в не менее тяжелые условия, чем и те из наших соотечественников, которые путешествуют прямо из России по железным дорогам, однако путь морской значительно короче, дешевле и не представляет особенных затруднений в отношении языка, ибо жители Бриндизи, преимущественно из числа греков и славянских народностей, кое-как объясняются с ними, и хотя также обирают доверчивых простецов-паломников, но все-таки сведут на вокзал железной дороги и укажут им путь до Бари. Через час пути паломники из Бриндизи попадали в Бари, где, к глубокому сожалению, испытывали не менее тяжелые лишения и невзгоды. Несмотря на то, что русские паломники посещают г. Бари издавна и непрерывно, здесь не было для них ни русского странноприимного дома, где бы паломники могли по дешевой цене иметь хотя бы самое неприхотливое помещение и пропитание, ни русского духовенства, которое совершало бы для них богослужения по уставу Православной Церкви, ни своего храма, где в молитве и слезах наши паломники могли бы изливать свою душу в непосредственной близости к целебным мощам святителя Николая. И последствием таких неблагоприятных условий русского паломничества в Бари бывало нередко то, что богомольцы не получали здесь того духовного утешения и обновления, которого жаждала их верующая душа, и ради которого, пренебрегая опасностями, они предпринимали столь утомительный путь, расходуя часто последние крохи своего скудного достатка.

Претерпев в свое время невероятные лишения и трудности, русское паломничество в Бари к мощам великого угодника Божия святителя Николая приобретаете 1911 г. новые, уже вполне благоприятные условия. Те неудобства и злоупотребления, которыми было обставлено пребывание русских паломников в Бари, должны отойти ныне в область невозвратного прошлого: на страже подвижнического русского паломничества в Бари стало Императорское Православное Палестинское Общество, которое, как увидим ниже, и предприняло здесь богоугодное дело, достойное имени России и славы чтимого ее верующими сынами святителя Николая.

Императорское Православное Палестинское Общество, упорядочив в течение своей 30-летней неусыпной деятельности условия русского паломнического быта в Св. Земле, не могло равнодушно и безучастно взирать на те невзгоды и лишения, которым подвергались русские паломники при странствовании из Палестины в г. Бари. Хотя, по недостатку денежных средств, Палестинское Общество долгое время лишено было возможности распространить свои заботы на русское паломничество в Бари, тем не менее, оно всегда признавало за собою не только право, но и долг помогать русским паломникам в совершении ими молитвенного подвига, где бы они ни находились за пределами отечества, а тем более о паломничестве в Бар-град, находящийся в прямой связи со странствованиями благочестивых русских людей ко святым местам Православного Востока. Исходя из таких именно соображений, в Совете Палестинского Общества еще в 1890 г. возникла мысль сначала о постройке в Бари странноприимницы, а затем, вследствие недостаточности средств у Общества, о найме здесь постоянной квартиры для русских паломников с особыми, знающими итальянский язык, проводниками, которые должны были встречать паломников в Бриндизи, сопровождать в Бари и сопутствовать им во время посещения базилики св. Николая. Предположения эти, по независящим от Общества причинам, не удалось в то время осуществить, однако Палестинское Общество и через 20 лет не изменило своего основного намерения в отношении к барийскому паломничеству и не поколебалось в своем стремлении распространить и на последнее свои заботы и попечительность тогда, когда к этому представилась возможность.

Так как обстоятельства самого последнего времени убедили всех, кто был знаком с историей возникновения «мирликийского вопроса», в полной его безнадежности, и прежде всего — Совет Общества, то последний, с соизволения августейшего Председателя Общества, великой княгини Елизаветы Федоровны, обратил особенное внимание на продолжение и успешное завершение «барийского вопроса». Однако, прежде чем возобновить свои попытки в этом направлении, Палестинское Общество признало необходимым еще раз со всей обстоятельностью взвесить и оценить намеченное предприятие и при помощи русских деятелей на Православном Востоке уяснить все обстоятельства предстоящей ему деятельности. В конце 1910 г. Совет Палестинского Общества получил на свой запрос вполне убедительное подтверждение русского посла в Константинополе Н.В. Чарыкова о безнадежности всякой попытки восстановить права России на владение мирликийскими развалинами древнего храма, с указанием, что имеющиеся в распоряжении Общества денежные средства, назначенные для возвеличения памяти св. Николая Чудотворца, при невозможности создать благолепный храм в Мирах, было бы целесообразнее употребить на сооружение в г. Бари храма во имя святителя Николая и при нем подворья для русских богомольцев. Заключение это, с исчерпывающей полнотой и ясностью доказывающее правильность взгляда на данный вопрос, гласило следующее: «При всей желательности, с точки зрения церковно-религиозной, ознаменовать постройкою величественного храма место, где скончался святитель Николай и где первоначально находились его святые мощи, едва ли это могло бы действительно принести сему крупному национально-русскому делу ту нравственную пользу в целях поддержания в русском народе благочестия, которую следует в данном случае желать. Давно уже известно, что наши паломники при возвращении из Иерусалима направляются издавна и поныне большими массами на поклонение мощам святителя Николая Чудотворца в Бари, где находится эта столь чтимая русским народом святыня. Направление этого паломничества в Миры Ликийские, лишенные присутствия останков святителя, не могло бы заменить для удовлетворения религиозного благочестия паломников посещения самих св. мощей по месту их настоящего нахождения в Бари, а при втором условии — вряд ли создание русского храма в Мирах Ликийских, лежащих в стороне от привычного пути наших паломников, придало бы этому месту достаточно притягательной силы, чтобы считать собранные на это значительные средства истраченными целесообразно. Другое дело, если имеющиеся в распоряжении Императорского Православного Палестинского Общества на построение Мирликийского храма суммы были бы употреблены в Бари с тою же целью возвеличения памяти и почитания святителя Николая у самого местонахождения его мощей, — это, несомненно, имело бы последствием избавление русских паломников, прибывающих в Бар-град, от тех затруднений и соблазнов, коим они там ныне подвергаются. Вместе с тем, это дело громко свидетельствовало бы о высоком благочестии Русской Православной Церкви пред лицом всего католического мира».

Когда о столь отчетливо ясном взгляде на предстоящее разрешение «мирликийского вопроса» было доведено помощником Председателя Палестинского Общества ген.-лейт. М.П. Степановым до сведения августейшего ктитора Николо-Александровской Мирликийской церкви в Петрограде великого князя Михаила Александровича*, с изложением в особом докладе всех обстоятельств дела, Его Императорское Высочество, всецело присоединившись к предположению Общества о желательности использовать мирликийский капитал на сооружение в Бари храма во имя св. Николая Чудотворца и при нем странноприимного дома для паломников, изволил изъявить свое согласие на обращение этого капитала, возросшего к концу 1910 г. до 246 562 руб., на строительство в Бари.

______________________

* По кончине великого князя Сергия Александровича Его Императорское Высочество великий князь Михаил Александрович соизволил принять на себя звание ктитора Николо-Александровской Мирликийской церкви в Петрограде.

______________________

Так как, при наличии достаточных на первое время денежных средств, дальнейшее направление «барийского дела» не могло уже встретить каких-либо непреоборимых препятствий для своего осуществления, то Совет Палестинского Общества, с соизволения августейшего Председателя великой княгини Елизаветы Федоровны, в январе 1911 г. возложил на прот. И.И. Восторгова и князя Н.Д. Жевахова поручение съездить в Бари и подыскать здесь место для возведения здания храма и странноприимного дома, и если оно окажется подходящим, то закрепить его за Обществом путем совершения временной запродажной записи. По прибытии в Бари, посланцы Общества, вместе с добровольно сопутствовавшим им присяжным поверенным Н.М. Ремизовым и присоединившимся в Риме русским вице-консулом из Неаполя бароном О.Н. Ферзеном, отнеслись к возложенному на них поручению с подобающей вдумчивостью, предварительно ознакомившись как со старым городом Бари, так и с примыкающими к нему ближайшими окрестностями. Первоначально поиски происходили в непосредственной близости от базилики св. Николая, находящейся на глубоко вдающемся в море мысе, где собственно расположился старинный средневековый город с узкими улицами и очень высокими домами. Но так как в этой местности занята каждая пядь земли и, кроме того, почва сильно загрязнена, благодаря невероятной скученности живущей здесь городской бедноты, то нечего было и думать найти где-либо поблизости от базилики подходящий участок. Затем, направо от мыса, где находится старый порт, берега которого давно заняты всевозможными торговыми сооружениями, также не оказалось свободной земли. Были небольшие участки на левой стороне мыса, где расположился новый порт, очень удаленный от города, шумный и крикливый, но цены на эти участки оказались слишком высокими. Правда, можно было бы, примирившись с высокой ценностью земли, приобрести небольшой участок вблизи нового порта и построить здесь странноприимный дом, но только в том случае, если бы наши паломники прибывали в Бари морем и высаживались на портовой набережной, чего в действительности не происходит. Как известно, наши паломники совершают переезд морем из Палестины в Италию почти исключительно на австрийских пароходах, которые совсем не заходят в Бари по причине недостаточной глубины моря у пристани, а направляются в соседний портовый город Бриндизи, о котором уже было упомянуто выше. Высадившись в Бриндизи, паломники продолжают свой путь в Бари уже по железной дороге, прибывая сюда не со стороны моря, а совершенно с противоположной, отстоящей от нового порта не менее как на три версты. Таким образом, для прибывающих в Бари паломников железнодорожный вокзал должен иметь особо важное значение, а потому, по мнению уполномоченных Обществом лиц, около него и следовало искать наиболее подходящий участок земли. По счастливой случайности, как раз недалеко от вокзала, всего в двух-трех минутах ходьбы от него, на улице Карбонара, в весьма здоровой и живописной местности, занятой богатыми особняками, оказался свободный незастроенный участок земли мерою 12000 кв. м., с апельсинными, масличными и миндальными деревьями, с небольшим огородом, колодезем и одной цистерной для дождевой воды, что по местным условиям весьма важно. По улице проложен трамвай, в десять минут доставляющий в середину города, от которого базилика св. Николая находится не более как в 5 минутах ходьбы. Назначенная владелицей участка госпожой Казамассими цена, по 8 лир за кв. м., по отзывам русского вице-консула в Бари и хорошо известных ему лиц, а также после наведения в городском управлении необходимых справок, признана была не особенно высокой. Ввиду отсутствия в окрестностях более или менее подходящего места и боясь упустить вышеописанный участок, протоиерей Восторгов доложил об этом по телеграфу Ее Императорскому Высочеству великой княгине Елизавете Федоровне и Совету Палестинского Общества, прося дать необходимые указания. После получения из Петрограда, также по телеграфу, полного одобрения сделанного выбора земельного участка под будущее здание русского дома, была заключена запродажная запись на имя Н.М. Ремизова, который, спустя некоторое время, особым нотариальным актом передал свое право на землю Палестинскому Обществу.

Для окончательного закрепления означенного земельного участка за Палестинским Обществом необходимо было получить, по законам страны, особую королевскую грамоту. Эта последняя, вследствие ходатайства русского Императорского Посольства, была своевременно получена, и, таким образом, барийский земельный участок является отныне неоспоримой собственностью Императорского Православного Палестинского Общества.

Вскоре после возвращения в Петроград прот. И.И. Восторгова и князя Н.Д. Жевахова, представивших подробный отчет Совету Палестинского Общества об исполнении возложенного на них ответственного поручения, августейший Председатель Общества великая княгиня Елизавета Федоровна повергла 2 февраля 1911 г. на всемилостивейшее благовоззрение ЕГО ИМПЕРАТОРСКОГО ВЕЛИЧЕСТВА все дело по мирликийскому и барийскому вопросам, испрашивая одновременно и соизволение ГОСУДАРЯ ИМПЕРАТОРА на приведение в исполнение нижеследующих предположений Совета Палестинского Общества:

1) Приобрести в собственность Императорского Православного Палестинского Общества земельный участок в г. Бари, расположенный на улице Карбонара, размером 12000 кв. м., за сумму, приблизительно, не свыше 50 000 руб. со всеми накладными расходами.

2) Хранящийся в Конторе Двора ЕеИмператорского Высочества великой княгини Елизаветы Федоровны капитал на сооружение церкви в Мирах Ликийских обратить на устроение в г. Бари храма в честь имени святителя Николая Мирликийского и странноприимницы при нем, в случае же нахождения в составе вышеназванного капитала каких-либо сумм, поступивших по духовным завещаниям, о таковых возбудить дело в порядке 986 ст. X т. I ч. Свода законов по прод. 1906 г.

3) Учредить при Императорском Православном Палестинском Обществе Комитет по сбору пожертвований и для построения в Бар-граде храма во имя святителя Николая и при нем странноприимного для паломников дома, избрание же состава сего Комитета предоставить Совету Общества.

4) Войти с ходатайством в Св. Синод, за невозможностью осуществить предположение о построении храма в Мирах Ликийских и ввиду предположения осуществить это святое дело в Бар-граде, предназначить доходы с Николо-Александровской в Петрограде церкви на нужды возникающих в Бар-граде храма и странноприимницы, наименовав означенную церковь и попечительство при оной Барградскими.

5) Войти в сношение со Святейшим Правительствующим Синодом о разрешении повсеместного в России однодневного церковного сбора на вышеозначенные нужды, приурочив таковой к 9 мая — дню памяти перенесения мощей святителя Николая в Бар-град.

12 мая 1911 г. ЕГО ИМПЕРАТОРСКОЕ ВЕЛИЧЕСТВО благо-изволил дать свое всемилостивейшее согласие на приведение в исполнение всех указанных в докладе великой княгини Елизаветы Федоровны предположений Совета Императорского Православного Палестинского Общества, причем против той части доклада, в которой испрашивалось Высочайшее соизволение на учреждение при Палестинском Обществе Барградского Комитета, ГОСУДАРЮ ИМПЕРАТОРУ благоугодно было собственноручно начертать: «Принимаю его под свое покровительство».

В соответствии с п. 3 Высочайше утвержденного положения, в состав вновь образованного под покровительством ГОСУДАРЯ ИМПЕРАТОРА Барградского Комитета вошли: Председатель — член Государственного совета, сенатор, гофмейстер князь А.А. Ширинский-Шихматов, товарищ Председателя — сенатор П.И. Остроумов († 14 декабря 1913 г.), члены: товарищ министра иностранных дел, камергер А.А. Нератов, председатель Училищного совета при Св. Синоде прот. П.И. Соколов, академик архитектуры М.Т. Преображенский, прот. И.И. Восторгов и князь Н.Д. Жевахов. Впоследствии состав Комитета был дополнен избранием нового члена — ген.-майора Н.Н. Пешкова.

Высочайше учрежденный Барградский Комитет, приступив к выполнению возложенного на него поручения по сооружению в Бари храма и странноприимного дома, прежде всего озаботился получением хранившегося в Конторе Двора великой княгини Елизаветы Федоровны мирликийского капитала, достигшего к 1 ноября 1911 г., вместе с процентными бумагами, 253 984 руб., принятием мер к производству церковного всероссийского сбора на строительство в Бари и, особенно, предварительной разработкой вопроса о будущих сооружениях. По мысли Комитета, приглашенный им для этой последней работы академик архитектуры А.В. Щусев составил план храма и странноприимницы в образцах новгородско-псковских сооружений начала XV столетия, соединив оба здания особыми крытыми переходами. Главная западная часть здания странноприимницы, рассчитанная на два этажа, с присоединением к ней с южной стороны третьего этажа и с общими чердачными помещениями, должна выходить лицевой стороной на улицу Карбонара, имея перед собою ограду со святыми вратами, отстоящими от линии дома на пять саженей. Непосредственно к северной части странноприимного дома примыкает небольших размеров храм с двухъярусной звонницей. Храм рассчитан на 200 человек; он находится на уровне второго этажа странноприимницы, имея в нижней своей части сводчатые помещения для ризницы и книгохранилища, и на наружной западной стене — сень с иконой св. Николая Чудотворца. Железный остов главы храма предположено покрыть темно-зеленой черепицей, а крышу — листами красной меди. Все здание, сложенное из местного камня «карпора» (особый вид известняка), должно иметь черепичную крышу, а над главным входом — больших размеров мозаичную икону святителя Николая с неугасимой пред нею лампадою. Здание странноприимницы должно, в соответствии с планом, заключать в себе: в нижнем этаже — приемную, три общих палаты для паломников, помещения для священника и смотрителя, и в верхнем этаже — 3 комнаты I разряда, 14 комнат II разряда, парадные покои для почетных гостей и общую столовую; на третьем этаже южной части дома намечено помещение для псаломщика; кроме того, в полуподвальном помещении южной части дома с выходящими на запад большими окнами, предположена обширная со сводчатыми потолками народная трапезная, соединяющаяся с находящимися в верхнем этаже кухней и хозяйственными помещениями посредством электрического подъемника. В здании странноприимницы, кроме названных помещений и комнат для прислуги, должны находиться кладовые для паломнических вещей, умывальные и палата для больных паломников с небольшою при ней приемной для врача. На внутреннем дворе предположено возвести отдельное здание для прачечной, бани и других хозяйственных служб, устроить водоемы для хранения дождевой воды, вырыть колодезь, а все свободное место вокруг странноприимного дома превратить в тенистый сад и перед выходящей на улицу лицевой частью здания разбить цветник. Все строительные работы, без внутренней отделки и обстановки, первоначально были исчислены академиком А.В. Щусевым в 300 000 руб., с представленными же впоследствии дополнительными сметами по устройству отопления, освещения, водоснабжения, сада и ограды, а равно и на другие, не предусмотренные основной сметой потребности, общая сумма сметных исчислений возросла до 414 680 руб.

Разработанный А.В. Щусевым, по указанию Комитета, план зданий храма и странноприимницы был повергнут Председателем Комитета, вместе со сметой, на всемилостивейшее благовоззрение ЕГО ИМПЕРАТОРСКОГО ВЕЛИЧЕСТВА и 30 мая 1912 г. удостоился Высочайшего одобрения.

Располагая достаточными средствами для начала строительных работ и имея утвержденный ГОСУДАРЕМ ИМПЕРАТОРОМ план зданий и смету, Барградский Комитет в феврале 1913 г. признал благовременным отправить на место особую строительно-наблюдательную Комиссию в составе архитектора В. А. Субботина, настоятеля будущего храма прот. Н.В. Федотова, смотрителя приюта И.О. Никольского и псаломщика К.Н. Фаминского, возложив председательствование на священника церкви Русского посольства в Риме о. X.А. Флерова. Все эти лица, за исключением о. Флерова, вместе с посланным Министерством иностранных дел для оказания содействия Строительной Комиссии вице-консулом В.В. Юрьевым, прибыли в Бари в середине марта месяца. На первое время Комиссии, снабженной особыми руководственными указаниями, было поручено вступить во владение приобретенным Палестинским Обществом на улице Карбонара земельным участком, ознакомиться с городом и местными условиями жизни, предложить подрядчикам подать цены на строительные работы и озаботиться приготовлениями к предстоящей закладке зданий.

Когда в конце апреля 1913 г. все необходимые приготовления были закончены, Барградский Комитет назначил закладку на четверг 9 мая, и просил своего сочлена князя Н.Д. Жевахова быть его представителем на предстоящем торжестве. При участии прибывшего в Бари вечером 5 мая князя Н.Д. Жевахова и местного вице-консула В.В. Юрьева Строительной Комиссией был выработан порядок торжества и составлен список почетных горожан и представителей местной власти, которым должны были быть посланы приглашения. Самая закладка, по случаю выпавшего на 9 мая католического праздника Corpus Domini (Тела Христова), была назначена в 5 часов пополудни, так как выяснилось, что только к этому времени могли прибыть приглашенные на торжество представители города. Высшему католическому духовенству — архиепископу Барийскому, старшему капеллану базилики св. Николая и другим почетным лицам из местных жителей — пригласительные билеты на закладку были переданы лично князем Н.Д. Жеваховым. За день до закладки спешно были закончены последние приготовления: выкопано в земле и обложено камнем небольшое место, приходящееся по плану под стенами храма, устроен деревянный помост и шатер на нем для богослужения, воздвигнуты с двух сторон помоста особые сиденья для приглашенных лиц, красиво убранные зеленью и флагами, поставлены высокие мачты с русскими и итальянскими флагами, скрепленными в месте пересечения древков вызолоченными русскими гербами, самые мачты были перевиты полосами из цветов и зелени; на одной из мачт, среди итальянских флагов с золотыми шнурами и кистями, было укреплено изображение герба г. Бари.

Накануне дня закладки, 8 мая, в 11 часов утра, прот. Н.В. Федотовым был отслужен в католической базилике св. Николая, у мощей святителя, молебен, на котором присутствовали князь Н.Д. Жевахов, вице-консул В.В. Юрьев и все члены Строительной Комиссии. Священный трепет проник в сердца предстоящих, когда своды древней базилики, едва ли не впервые со дня ее основания, огласились русским молебным пением, полным глубокого содержания и духовной красоты. Горячо молились пред мироточивыми мощами святителя и чудотворца Николая наши соотечественники, прося у святителя благословения на предстоящее нелегкое дело сооружения православного храма вдали от родины, среди людей, чуждых по языку, обычаям и вере... Этим знаменательным молебствием было положено начало приближавшемуся торжеству. Вечером в тот же день, в занимаемом Строительной Комиссией помещении на улице Карбонара, о. прот. Федотов служил всенощную. По окончании богослужения была оглашена присланная великой княгиней Елизаветой Федоровной следующая телеграмма: «Соединяюсь в молитвах с вами в этот торжественный день основания нашего храма и дома для паломников. Помоги вам Бог. Нахожусь на богомолье. Теперь еду на торжество канонизации святого Ермогена. Елисавета». Телеграмма Ее Высочества произвела в высшей степени бодрящее и отрадное впечатление на всех собравшихся и преисполнила их радостным чувством ожидания предстоявшего на следующий день церковного торжества.

Вечером в тот же день, 8 мая, прибыл из Рима прот. X.А. Флеров с причтом и певчими посольской церкви, а утром на следующий день приехал представитель русского посла при Итальянском правительстве — первый секретарь посольства камергер А.Н. Мясоедов.

9 мая, в назначенное для закладки время, около 5 часов пополудни, русский участок стал быстро наполняться приглашенными почетными гостями. Все свободное место вблизи помоста было занято тысячной толпой нарядно одетых итальянцев, с любопытством ожидавших начала русского церковного торжества. Среди присутствовавших находились: президент провинциального совета сенатор Баленцони, городской голова г. Бари профессор Сабино Фиорезе с членами городского совета, президент Апулии г. Витто Манцари, консулы иностранных государств, а также представители местных газет при полном, однако, отсутствии католического духовенства.

Ровно в 5 часов пополудни из близ находящегося особняка, где помещается контора Строительной Комиссии, вышел крестный ход при пении тропаря св. Николаю: «Приспе день светлого торжества, град Барский радуется и с ним вселенная вся ликовствует» и направился к месту закладки. Впереди шествовали, в облачениях из золотой парчи, окруженные певчими, протоиереи X.А. Флеров и Н.В. Федотов — с крестом и Евангелием; за духовенством шли секретарь посольства А.Н. Мясоедов, князь Н.Д. Жевахов и вице-консул В.В. Юрьев, благоговейно неся большую икону св. Николая Чудотворца старинного письма, и в конце шествия следовали члены Строительной Комиссии со своими семьями. Перейдя улицу Карбонара, крестный ход, при неумолкаемом пении тропаря праздника перенесения мощей св. Николая Чудотворца, приблизился к месту закладки, и икона святителя была установлена на заранее приготовленном аналое, убранном благоухающими розами и другими цветами. С чувством глубокого умиления и непередаваемого душевного волнения внимали наши немногочисленные соотечественники впервые раздавшимся на стогнах г. Бари из уст православного русского пастыря вдохновенным словам молитвы в честь святителя Николая. Громкое, отчетливое чтение и возгласы духовенства, стройное пение небольшого посольского хора создавали восторженно-радостное настроение у почитателей св. Николая Чудотворца и произвели неизгладимое впечатление не только на русских, удостоившихся счастья быть свидетелями этого знаменательного торжества, но и на пылких, отзывчивых итальянцев. Богослужение длилось около часа. Перед положением первого камня в основание будущего храма, прот. Н.В. Федотовым была прочитана русская закладная грамота, начертанная на медно-вызолоченной доске, после чего прот. X.А. Флеров прочитал изготовленную на пергаментном листе дополнительную грамоту на итальянском языке, почти одинакового содержания, с добавлением лишь, что сия закладка здания состоялась в царствование короля Италии Виктора-Эммануила III. Затем присутствовавшие почетные гости и члены Строительной Комиссии стали поочередно опускать в место закладки серебряные рубли чекана 1913 г., из коих часть были юбилейные Романовские, с изображением Царя Михаила Федоровича и ГОСУДАРЯ ИМПЕРАТОРА НИКОЛАЯ П.

По окончании обряда закладки крестный ход, в том же порядке, с пением тропаря св. Николаю, возвратился в помещение Строительной Комиссии; сюда же проследовали и приглашенные почетные гости и члены городского управления во главе с городским головой профессором Сабино Фиорезе. Князь Н.Д. Жевахов и архитектор В.А. Субботин ознакомили собравшихся гостей с планами и внешним видом будущих храма и странноприимного дома, его размерами и предполагаемой внутренней отделкой по образцу древнерусских храмов. Итальянские гости восхищались самобытностью русского церковного зодчества и выражали удовольствие, что на долю г. Бари выпала честь приютить у себя столь красивые и художественные здания, которые, несомненно, станут лучшим украшением города. Когда подано было шампанское, городской голова профессор Сабино Фиорезе, подняв бокал и обращаясь к русским, сказал: «Я охотно принял ваше приглашение на сегодняшнее торжество, потому что вижу в нем благороднейшее проявление чувств великого русского народа, и еще потому, что за первым камнем последует начало возвышенного дела благотворительности на пользу славянских странников, которые будут приходить сюда на поклонение мощам великого святителя Мирликийского. К этому чувству удовольствия, справедливо разделяемому гражданской властью города, во главе которой я имею честь стоять, присоединяется также чувство благодарности за ту красоту и блеск, которые приданы будут нашему г. Бари вашими благотворительными учреждениями. Помните, господа, что г. Бари обещает вам свое гостеприимство и должное почтение к вашим трудам. Мы всегда помним узы симпатии, которые в течение многих веков соединяют жителей г. Бари с приходящими сюда на поклонение вашими соотечественниками. Но мы помним также и то великое проявление вашей симпатии к нам, итальянцам, в дни страшного бедствия, постигшего Мессину, когда ваши моряки обнаружили чудеса самопожертвования, приходя на помощь пострадавшим. Примите, поэтому, наш единодушный и искренний привет вашему начинанию, и пусть оно отразится на всем том, что содержит в себе наиболее высокие идеалы вашей земли от Царя и Царицы до русского народа». На эту сердечную речь, покрытую громом рукоплесканий и восторженными кликами: «Да здравствует Россия, да здравствует Царь!» — член Барградского Комитета князь Н.Д. Жевахов сказал ответную речь на итальянском языке: «С глубоким волнением, — говорил князь, — положил я первый камень для храма св. Николаю, тому святому, которого так горячо любит моя родина и который уже давно соединил нас, русских, с вами, итальянцами, узами сердечной дружбы и взаимной симпатии. Это он, святитель Николай, покровитель плавающих на водах, привел наших моряков к вам в Мессину во дни ниспосланных вам тяжких испытаний, и дал нашей дружбе, первым признаком которой является участие в горе и страдании, такое прекрасное выражение. Это он, святитель Николай, привел нас сюда, в Бари, чтобы еще теснее соединить нас в общем служении Богу и ближнему, прославляя Того, Кто благословляет все народы без различия веры и национальности. Вся Россия взирает теперь на наше торжество, которое я, с чувством глубокого удовлетворения, могу назвать и вашим, на нашу радость, которую вы так искренно и сердечно разделяете с нами, свидетельствуя о том, как близки идеалы наших наций и как прочны основы нашей дружбы. Пусть же ничто не омрачает этой дружбы, залогом коей да послужит на вечные времена наша общая любовь к святителю Николаю, и пусть этот день всегда будет напоминать о том единении между нами, какое нашло сегодня такое счастливое выражение и преисполнило наши сердца чувством трогательной к вам признательности». Эти прекрасные вдохновенные слова были встречены итальянскими гостями восторженными и бурными одобрениями, особенно усилившимися после того, как князь Же-вахов заключил свою речь здравицей в честь короля Италии Виктора-Эммануила; поддержанная членами Строительной Комиссии и всеми присутствовавшими на приеме нашими соотечественниками дружными возгласами: «Да здравствует король Италии!» — эта здравица внесла еще большее оживление и послужила поводом для выражения России и ее Державному Монарху теплых, сердечных чувств со стороны представителей дружественного нам итальянского народа.

Тотчас же после закладки была послана телеграмма Председателю Высочайше учрежденного Барградского Комитета князю А.А. Ширинскому-Шихматову следующего содержания: «Собравшись сегодня, 9/22 мая, при участии местных властей и многочисленном стечении народа на торжество закладки храма святителю Николаю, возносим к святому угоднику и покровителю горячие молитвы о драгоценном здравии нашего августейшего Монарха и просим Ваше Сиятельство от лица всех присутствующих повергнуть к стопам ЕГО ИМПЕРАТОРСКОГО ВЕЛИЧЕСТВА чувства нашей беспредельной любви и преданности». В тот же день вечером городской голова Сабино Фиорезе телеграфировал Председателю Барградского Комитета: «Закладка храма, который Императорское Православное Палестинское Общество посвящает св. Николаю Чудотворцу, скрепляет узы, соединяющие наш город с благородным русским народом, воины которого в минуты пережитого Италией бедствия оказали ей самоотверженную помощь В качестве истолкователя этих чувств выражаю горячее пожелание счастья вашему ГОСУДАРЮ и величия славянским народностям».

Эти телеграммы князь А.А. Ширинский-Шихматов имел счастье, при особом Всеподданнейшем докладе, повергнуть на Всемилостивейшее благовоззрение ГОСУДАРЯ ИМПЕРАТОРА, Покровителя Комитета, тотчас по возвращении ЕГО ИМПЕРАТОРСКОГО ВЕЛИЧЕСТВА с юбилейных празднеств, имевших место в Москве и городах Поволжья. ЕГО ИМПЕРАТОРСКОЕ ВЕЛИЧЕСТВО, ознакомившись с содержанием телеграмм, благоизволил собственноручно начертать на докладе: «Искренно благодарю. Желаю успешного окончания постройки храма».

Столь милостивые слова ГОСУДАРЯ ИМПЕРАТОРА были немедленно сообщены Председателю Строительной Комиссии прот. X.А. Флерову для передачи всем лицам, подписавшим телеграмму, а городскому голове Сабино Фиорезе Председатель Комитета отправил следующую телеграмму: «По возвращении ЕГО ИМПЕРАТОРСКОГО ВЕЛИЧЕСТВА из поездки по случаю празднеств трехсотлетия, я имел честь доложить ЕГО ВЕЛИЧЕСТВУ телеграмму, которую Вы мне послали о состоявшейся закладке храма и дома для паломников. Я счастлив известить Вас, что ЕГО ВЕЛИЧЕСТВО ГОСУДАРЬ ИМПЕРАТОР благоизволил поручить мне выразить Вам ЕГО искреннюю благодарность за приветствие и пожелания благоденствия России и ее ГОСУДАРЮ. Прошу Вас принять и передать всем уважаемым членам муниципалитета выражение глубокой признательности за любезные услуги и сочувствие русскому делу, создающему новую взаимную связь симпатий, доверия и уважения между двумя дружескими нациями».

На другой день после столь знаменательного и отрадного для русского сердца торжества во славу святителя Николая, вызвавшего среди впечатлительных итальянцев такой исключительный подъем чувств своей необычайной обстановкой, было приступлено к производству строительных работ. Все земляные и каменные работы были сданы, по особому договору, имевшему отличные отзывы со стороны русских консулов местному подрядчику — инженеру Николо Рикко, построившему в Бари несколько общественных зданий и пользующемуся вполне заслуженным доверием, а плотничные и столярные работы поручены русскому подрядчику Дмитрию Камышову, давно уже работающему за границей, преимущественно по устройству русских выставочных зданий, знающему итальянский язык и весьма хорошо осведомленному в строительных вопросах.

В течение первых двух месяцев после закладки производились почти исключительно земляные работы, которые, вследствие каменистости и неровности почвы, оказались весьма затруднительными, и только в конце июня было приступлено к кладке основания стен. Каменные работы, при наличии заблаговременно заготовленного строительного материала, производились настолько успешно, что к началу октября месяца были закончены все работы по кладке подвальных помещений, положены балки для нижнего этажа и выведена часть стены главного здания. В наступившие затем осенние и зимние месяцы строительные работы не прерывались, и стены зданий храма и странноприимницы, постепенно нарастая, к началу марта 1914 г. были подведены почти под крышу. Кладка стен, сводов и перекрытий и вообще все каменные работы производились все время в точном соответствии с Высочайше утвержденным планом, по особо доставленной в Бари модели храма и странноприимного дома, которая давала возможность архитектору В.А. Субботину наблюдать за тем, чтобы наиболее ответственные каменные части здания, так отчетливо воспроизведенные на модели, были с точностью переданы в постройке и отражали древнерусский вид сооружений. Хотя при таких условиях работы производились и вполне успешно, тем не менее, по предложению Комитета, составитель плана зданий академик А.В. Щусев в апреле месяце посетил Бари и, лично ознакомившись с тем, что сделано за истекший год, преподал Строительной Комиссии свои весьма ценные указания для производства дальнейших работ. По наступлении весны, когда работы были в полном разгаре, в составе Строительной Комиссии, кроме архитектора В.А. Субботина и смотрителя И.О. Никольского, находились: священник В.Н. Кулаков, заменивший прот. Н.В. Федотова и принявший на себя исполнение обязанности председателя, и псаломщик В.В. Каменский, приглашенный на службу вместо г. Фаминского. В это время в Бари совершенно неожиданно возникла забастовка каменщиков, явившаяся откликом на такую же забастовку в некоторых других городах Италии. Забастовка продолжалась, с перерывами, почти два месяца и закончилась только в начале июня. Это непредвиденное обстоятельство хотя и отразилось на общем положении строительного дела, задержав кладку стен храма, тем не менее, Комиссия использовала наступившее свободное время на разработку очередных вопросов строительства, главным образом — на сношение с различными итальянскими мастерскими, производящими предметы водоснабжения, отопления, электрического освещения и др.

Следя по донесениям Строительной Комиссии, а также по присылаемым фотографическим снимкам, за состоянием производящихся в Бари построек и предвидя в скором времени их окончание, Барградский Комитет признал крайне необходимым произвести летом 1914 г. подробный осмотр построек и на месте, при участии членов Строительной Комиссии, выяснить неотложные вопросы относительно внутренней отделки помещений, распределения их в соответствии с потребностями паломнического дела и по снабжению храма и особенно странноприимного дома предметами обстановки. Столь сложное и ответственное поручение, вследствие предложения Председателя Комитета, изволил принять на себя, с Высочайшего соизволения, пожизненный действительный член Императорского Православного Палестинского Общества Его Высочество князь Олег Константинович, отбывавший в Италию, после перенесенной зимой тяжелой болезни, для поправления своего здоровья. Во время недельного пребывания в Бари Его Высочество проявил исключительное внимание к делу Комитета и лично разобрался в весьма многих строительных вопросах. Прибью в Бари 3 июля 1914 г., Его Высочество, невзирая на усталость после продолжительного и утомительного путешествия и крайне жаркое время года, ежедневно подробно осматривал произведенные строительные работы, не отказываясь всходить даже на самый верх здания по колеблющимся подмосткам, выслушивал доклады архитектора и подрядчиков, давал свои весьма ценные в хозяйственном отношении указания, а в ранние утренние часы и поздно вечером назначал заседания Строительной Комиссии, на которых подвергались всестороннему обсуждению наиболее существенные вопросы строительства и предстоящего оборудования заканчивающихся постройкой зданий храма и странноприимницы. Между прочим, во время нахождения в Бари князя Олега Константиновича был заключен с подрядчиком Камышовым договор на устройство черепичной крыши над зданием странноприимницы, что было особенно важно ввиду необходимости прикрыть возведенную постройку от обильных в Италии осенних дождей, и окончательно решен вопрос о применении во всех помещениях странноприимницы, а также и в церкви паро-водяного отопления.

Так как во время пребывания Его Высочества в Италии отношения между Россией и Германией принимали тревожный характер и не предвещали мирного разрешения возникших дипломатических осложнений из-за Сербии, то князь Олег Константинович, как бы предчувствуя надвигавшиеся грозные события, отказавшись от отдыха на юге Италии, пожелал возвратиться на родину.

По прибытии в Москву, на состоявшемся здесь 17 июля в Кремлевском дворце частном совещании в присутствии Председателя Барградского Комитета князя А.А. Ширинского-Шихматова и академика А.В. Щусева, Его Высочество изволил сделать весьма подробный доклад о производящихся в Бари строительных работах и принимал живое участие в обсуждении очередных вопросов, освещая некоторые из них своими меткими, основанными на личном наблюдении, замечаниями, послужившими впоследствии Комитету материалом для окончательного решения. Особенно ценно было указание Его Высочества на необходимость поставить со стороны выходящей на улицу лицевой части странноприимного дома не сплошную каменную ограду, а легкую железную решетку на невысоком каменном основании, чтобы от взоров проходящих не был скрыт вид на красивое здание русского храма. В соответствии с этими указаниями князя Олега Константиновича академиком А.В. Щусевым был выработан новый рисунок ограды, впоследствии вполне одобренный Комитетом.

С горячей отзывчивостью принятый на себя Его Высочеством весьма нелегкий труд по осмотру сооружаемых в Бари зданий и выработке наиболее приемлемых и выгодных в хозяйственном отношении условий для успешного завершения начатого дела, принес настолько существенную пользу Барградскому Комитету, что в сердцах его членов и лиц, принимающих участие своим трудом и доброхотною лептою в сооружении храма святителю Николаю в Бар-граде, навсегда будет сохранена светлая память о безвременно павшем при защите родины юном герое-князе Олеге Константиновиче.

В наступившие вслед за возвращением в Россию князя Олега Константиновича дни военных действий, и даже в последующее, ближайшее к нам время, когда в борьбу с немцами была вовлечена, силою обстоятельств, и Италия, начатое в Бари во славу святителя Николая русское дело не только не прекратилось, но, как увидим ниже, получило дальнейшее развитие. Однако, прежде чем продолжить описание произведенных во время войны работ по постройке зданий храма и странноприимного дома, считаем необходимым вернуться несколько назад и в кратких чертах ознакомить с возникшими в Бари в 1913 г. походной церковью во имя св. Николая Чудотворца и временным паломническим приютом, проявлявшими свою полезную во всех отношениях деятельность не только в мирное время, но и тогда, когда половина Европы была объята войной.

Приняв на себя заботы о посещающих Бари русских паломниках, Барградский Комитет, одновременно с обсуждением в одном из своих заседаний осенью 1912 г. вопроса о необходимости отправить в Бари, вместе с архитектором-строителем, также священника, псаломщика и смотрителя, которые составили бы на месте особую строительно-наблюдательную комиссию, признал весьма желательным, чтобы по прибытии в Бари смотритель занялся устройством временного паломнического приюта, а священник и псаломщик озаботились подысканием помещения для походной церкви и установлением в ней богослужений для посещающих Бари русских паломников. Стремясь к осуществлению этого последнего своего предположения, Комитет заблаговременно испросил у Петроградского епархиального начальства, которому подчинено заграничное духовенство, св. антиминс для временной Барийской церкви и передал его, вместе с облачениями, необходимой церковной утварью и богослужебными книгами, отправившемуся в Бари в марте 1913 г. прот. Н.В. Федотову.

Строительная Комиссия, успешно выполнив, вскоре по прибытии в Бари, первое поручение Комитета относительно временного паломнического приюта, для которого нашлись три комнаты в одном из двух снятых ею особняков на ул. Карбонара, вблизи русского места, долго не могла выполнить второе поручение — устроить временную церковь, так как ни в одном из занятых ею домов не оказалось подходящего помещения. Только летом, по получении извещения Комитета о том, что Св. Синод, определением от 6/19 июля, постановил учредить при сооружаемой церкви в Бари постоянный состав причта из священника и псаломщика, с подчинением их ведению Петроградского епархиального начальства, и с тем, чтобы до отстройки и освящения постоянного храма была открыта на средства Комитета походная церковь, — по мысли находившегося в то время в Бари члена Комитета князя Н.Д. Жевахова было решено испросить согласие Комитета спешно выстроить во внутреннем дворе участка небольшой двухэтажный дом для служб и верхний этаж его приспособить под временный храм. Мысль эта, встретив со стороны Комитета полное одобрение, была приведена Комиссией в исполнение в весьма краткий срок. К середине декабря месяца не только был выстроен самый дом с небольшой аркой на крыше для звонницы и отделано предназначенное для церкви верхнее помещение, но и установлен на деревянных подрамниках, затянутых материей, иконостас с царскими вратами, стены украшены иконами, изготовлена обстановка алтаря, подвешена люстра и всему помещению был придан вид скромного домового храма. К этому же времени были доставлены из Петрограда одежды на престол и жертвенник, сосуды, старинные подсвечники и все вообще необходимое для совершения богослужений. Так как еще раньше, а именно в мае 1913 г., вследствие настойчивого ходатайства русского вице-консула В.В. Юрьева перед Барийским городским управлением, последнее, особым письменным извещением, предоставило сооружаемой в Бари русской церкви право пользоваться при богослужениях колокольным звоном, то на устроенной при временной церкви звоннице был заблаговременно укреплен небольшой медный колокол.

Когда все приготовления были закончены, Высокопреосвященнейший Владимир, митр. Петроградский и Ладожский, по просьбе Комитета, телеграммой от 16 декабря преподал прот. Н.В. Федотову свое архипастырское благословение на освящение временного Барийского храма во имя св. Николая Чудотворца на ранее выданном антиминсе. Обитатели русского поселка встретили эту давно ожидавшуюся весть с тем большею радостью, что приближался праздник Рождества Христова, и все они, как давно уже находящиеся вдали от родины, испытывали душевную потребность молиться в этот праздник в своем собственном храме, устроенном и украшенном их усердием и трудами.

Освящение церкви было назначено на 24 декабря. В этот день, к 5 часам пополудни, под впервые раздавшийся призывный звон колокола, в церковь собралась немногочисленная православная русская паства, вместе с прибывшими в Бари на поклонение мощам святителя Николая десятью русскими паломниками, работавшие на постройке итальянцы и посторонние лица из окрестных жителей, привлеченные необычным для их слуха колокольным звоном. Перед началом освящения прот. Н.В. Федотов произнес прочувствованное слово, в котором изложил исторический ход событий, приведших в католический г. Бари, не имеющий ни одного православного алтаря, русских людей, занятых ныне сооружением в честь и славу св. Николая благолепного храма, а для прибывающих на поклонение мощам святителя русских богомольцев — странноприимного дома, и выразил надежду, что в дружественной нам стране, где в благоухании святости почивают мощи столь чтимого русскими великого святителя и чудотворца Николая, и где незримо витает и живо ощущается веяние его духа, возникающему русскому храму, по молитвам святителя, быть может, суждено свыше положить начало возрождению Православия в Апулии и соседней области Калабрии, искони бывших православными. Затем, по совершении малого освящения церкви, была отслужена всенощная при пении весьма стройного хора, составленного из русских паломников, а на другой день — в праздник Рождества Христова, в присутствии тех же молящихся, была впервые в Бари совершена Божественная литургия на церковнославянском языке и принесена бескровная жертва за здравие ГОСУДАРЯ ИМПЕРАТОРА и ЕГО августейшей Семьи, а также за здравие великой княгини Елизаветы Федоровны, всех благочестивых жертвователей на сей святой храм и лиц, трудящихся над его сооружением. Барийская временная церковь в изобилии снабжена русскими восковыми свечами, а также ароматичным афонским ладаном, и с осени 1914 г. имеет даже свою просфорницу, которая является также помощницей псаломщику во время богослужений в церкви и при исполнении треб. Для придания богослужениям особой торжественности и благолепия, нынешний настоятель церкви о. В.Н. Кулаков и псаломщик В.В. Каменский пригласили несколько итальянцев, обладающих хорошими голосами, и составили из них небольшой хор. В настоящее время певчие, по особо изготовленным нотам с латинскими буквами, изучают песнопения из всенощной и литургии; занятия эти идут весьма успешно и вселяют в руководителях уверенность, что ко времени открытия и освящения постоянного храма хор певчих будет вполне подготовлен.

Посещающие Бари русские паломники могут приобретать в церкви различного размера иконки святителя Николая, изготовленные в русских иконописных мастерских и по цене весьма доступные даже небогатому человеку; имеются также образки святителя на меди, атласе, полотне и бумаге по самой дешевой цене. Все это избавляет ныне не только наших паломников, но и посещающих Бари русских путешественников от необходимости приобретать и освящать на гробнице святителя образки католические, которые прежде, за отсутствием таковых же православных, вывозились из Бари для раздачи родным и знакомым.

Барийский паломнический приют, как было сказано выше, возник значительно раньше церкви. Рассчитанный всего на прием 20-30 человек и обставленный, как временный, весьма скромно, лишь самыми необходимыми предметами, приют до самого последнего времени, пока не прекратился приток паломников по случаю возникновения европейской войны, оказывал существенную помощь всем приезжавшим в Бари русским богомольцам. Многие из них, совершенно не подозревая о существовании в Бари русского приюта, приятно поражались, когда их еще на вокзале встречали русской речью и приглашали остановиться в родном русском доме. Радушный прием, теплый кров, простая русская пища, к которой так привык простолюдин-паломник у себя на родине, и, что особенно ценно на далекой чужбине, — настоящий русский самовар — заставляли богомольцев совершенно забывать о только что перенесенных трудностях далекого пути, направляя их сердца и мысли к мощам святителя и чудотворца Николая, ради поклонения которым они и прибыли в Бари. Со времени своего открытия Барийский приют принимал не только паломников, число коих с 1 мая 1913 г. по 1 июля 1914 г. было свыше 250 человек, но также русских моряков с канонерской лодки «Терец» и многих из наших соотечественников, принужденных возвращаться на родину через Италию в течение почти трех месяцев после начала военных действий.

Матросы с канонерской лодки «Терец» в количестве 120 человек, во главе с командиром Н.Н. Дмитриевым и гг. офицерами, посетили Бари 9 мая 1914 г. и вместе с прибывшими из Иерусалима на возвратном пути в Россию 25 русскими паломниками присутствовали на первом престольном празднике во временной русской церкви, посвященной имени святителя Николая. В этот день, после совершения литургии и молебна при участии хора певчих из нижних чинов судовой команды, командир и гг. офицеры приняли в помещении настоятеля храма предложенный Строительной Комиссией по русскому обычаю хлеб-соль, а матросы и простые паломники были приглашены в приют, где им от имени Барградского Комитета был подан обед, а затем и чай. В память первого посещения русскими моряками странноприимницы и церкви члены Строительной Комиссии поднесли командиру судна Н.Н. Дмитриеву для кают-компании икону святителя Николая, освященную на его гробнице. Посетившие Бари русские моряки были весьма признательны своим соотечественникам за оказанный им радушный прием и гостеприимство, что и засвидетельствовали по отбытии в плавание присылкой настоятелю церкви прочувствованной телеграммы.

По возникновении военных действий между Россией и Германией, когда выяснилось, что находившиеся в немецких лечебных местностях русские подданные, будучи застигнуты врасплох войной, стали покидать пределы враждебных стран и направляться в Россию не только через Швецию, но и через Италию, Председатель Барградского Комитета князь А.А. Ширинский-Шихматов тотчас же предложил Министерству иностранных дел воспользоваться временным Барийским приютом для помещения в нем тех из наших соотечественников, лишившихся средств, которые принуждены будут, до наступления очереди отправления на пароходах из Бриндизи через Дарданеллы в Одессу, остановиться в Бари. Предложение это Министерство приняло с признательностью и немедленно известило русское посольство в Риме об использовании, в случае надобности, русского приюта в Бари. По имеющимся в Комитете сведениям, в течение августа и сентября месяца 1914 г. гостеприимством Барийского приюта воспользовались свыше 200 русских. Среди останавливавшихся были духовные лица, доктора, инженеры, педагоги, общественные деятели; некоторым из них, совершенно не имевшим средств на возвращение в Россию, были выдано заимообразно небольшие денежные суммы. Таким образом, находящийся под покровом святителя Николая, весьма скромный по своим размерам Барийский приют в минуту выпавших на долю соотечественников тяжелых испытаний на далекой чужбине, по мере сил и возможности, оказал им необходимую помощь и содействие.

* * *

Война России с Германией и Австро-Венгрией, а затем и с Турцией хотя и затруднила почтовые сношения Комитета со Строительной Комиссией, лишив его возможности своевременно сообщать свои распоряжения, но, как уже было отмечено, почти совсем не отразилась на ходе строительных работ: эти последние велись и ведутся хотя и медленно, но без перерывов и постепенно приближаются к благополучному завершению. Война, конечно, нарушила некоторые предположения и расчеты Комитета и создала временные затруднения, напр., повысился курс на итальянские лиры, что влечет при переводах денег в Бари увеличение расходов, вздорожали строительные материалы; намеченные к отправлению в Бари в середине июля месяца русские плотники для установки стропил под черепичную крышу не смогли выехать; заказанные в Москве мастерским Т-ва Хлебниковых кресты для церковного купола и звонницы, а также кованые дверные приборы, в которых ныне ощущается особенная потребность, не могут быть посланы по причине прекращения пересылки грузов в Италию; один из наиболее известных московских колокольных заводов, принявший еще в июне 1914 г. заказ на изготовление колокольного звона весом 120 пудов, вследствие вздорожания меди и олова, отказался выполнить заказ по прежней расценке, настаивая на увеличении почти в 30%. Но все эти затруднения были несущественны и не повлияли на строительство: нашлись в Бари плотники, из них даже один русский, которые вполне успешно справились со сложной работой по устройству стропил; кресты заказаны одной из местных итальянских мастерских и уже скоро будут установлены на церковь и звонницу; дверные приборы заменены временными, впредь до присылки из России; колокольный же звон может быть заказан другому заводу и исполнен в непродолжительный срок, в особенности, если среди почитателей святителя Николая найдутся люди с горячим отзывчивым сердцем и щедрою лептой. Таким образом, война не остановила пламенное стремление Высочайше учрежденного Барградского Комитета к довершению начатого им дела во славу святителя Николая, — наоборот, наступившее трудное время как бы налагает на него обязанность производить работы с усиленным рвением, дабы Барийский храм, ко времени окончания войны, явился благодарным молитвенным памятником святителю Николаю — небесному покровителю и защитнику Святой Руси.

Подводя итоги деятельности Строительной Комиссии со времени начала военных действий до последних чисел мая месяца текущего 1915 г., когда Комитет получил от нее последние донесения о состоянии работ, следует прежде всего отметить, что все основные каменные работы по сооружению здания храма и странноприимного дома, включая барабан церковного купола, были закончены еще к январю сего года. Остальные работы, относящиеся к завершению наружной отделки зданий, оборудованию внутренних помещений и устройству двора, сада и ограды, частью также уже выполнены, частью близятся к окончанию. Так, например, после покрытия всей площади пола чердачных помещений асфальтом и установки деревянных, скрепленных железными скобами, стропил, с промежутками для окон, на крышу всего здания странноприимницы была положена поливная темно-зеленого цвета черепица, а крыша храма и примыкающих к нему переходов покрыта листами красной меди; все эти работы, произведенные русским подрядчиком Камышовым, были окончены к февралю сего года. В большей части дома, тем же подрядчиком Камышовым, вставлены оконные рамы и навешаны двери с временными металлическими приборами. В начале февраля во всех помещениях странноприимницы, квартирах служащих и в храме было вполне закончено устройство паро-водяного отопления, и с этого же времени подрядчик Рикко приступил к штукатурке внутренних стен, что ныне также закончено. Тому же Рикко сдан уже подряд на производство работ по настилке полов во всех помещениях странноприимницы. Изготовленный итальянским заводом Мадалена, по чертежам академика А.В. Щусева, железный остов главы храма закончен сборкой и по доставлении заказанного в Милане медно-вызолоченного креста и установке его на место будет покрыт поливной черепицей. Во дворе участка, кроме ранее вырытого колодца, устроены два закрытых каменными сводами водохранилища для дождевой воды и установлена прямая подача воды во все хозяйственные помещения странноприимного дома, а также в нижний этаж особого дома служб, где будут устроены баня и прачечная. С трех сторон участка — северной, восточной и южной, примыкающих к соседним владениям, сложена сплошная каменная ограда с откосами внутрь двора, а в конце апреля месяца Комитет, утвердив представленный академиком А.В. Щусевым рисунок ограды с западной стороны странноприимного дома, — на каменном основании, с железной кованой решеткой, с въезжими воротами и калиткой против главного входа с украшением в виде арки, с главкой и крестом, — предложил Комиссии немедленно приступить к работам. Одновременно с устройством ограды будут начаты одобренные Комитетом работы по очистке всего места от мусора, накопившегося за все время производства постройки, а затем и к разбивке сада по указаниям академика Щусева и к посадке, в дополнение к сохранившимся на участке масличным и миндальным деревьям, новых деревьев и кустарников, преимущественно напоминающих русскую растительность; по линии же западной ограды, чтобы не загораживать деревьями видна лицевую сторону здания, будет разбит цветник. Для сада и внутреннего двора изготовляются, по рисункам академика Щусева, и будут установлены на указанные им места, мраморный открытый водоем, скамейки и фонари.

Кроме перечисленных строительных работ, главным образом по странноприимному дому, как уже исполненных, так и находящихся в производстве и приближающихся к окончанию, предстоят еще следующие, относящиеся преимущественно к внутренней отделке: необходимо провести во всех помещениях электрическое освещение, поставить кухонные очаги, водогрейные кубы и электрический подъемник для сообщения и передачи котлов с пищей из находящейся в верхнем этаже общей кухни в народную трапезную, расположенную, согласно плану, в полуподвальном помещении; устроить в доме для служб русскую баню, а в особо отведенных в странноприимном доме помещениях — ванные, умывальники и прочие удобства с проточной водой. По окончании всех этих работ стены парадных покоев, приемной, трапезных, передней и внутренних переходов, а также на лестницах предположено покрыть теремною росписью, наиболее отвечающей древнерусскому виду всего здания, а над главным входом в странноприимницу установить большую икону святителя Николая, на особо приготовленном при кладке стен месте. Икона эта, если помогут благодетели, должна быть мозаичная; пред иконой укрепится слюдяной фонарь древнерусского образца, в котором должна неугасимо теплиться лампада.

Обстановке странноприимного дома предположено придать также соответствующий древнерусский отпечаток. С этой целью еще осенью 1914 г. Комитет поручил подрядчику Камышову, весьма искусному резчику по дереву, изготовить по чертежам академика А.В. Щусева всю обстановку для парадных покоев, приемной, трапезных, паломнических палат, комнат I и II разрядов, передней и для помещений служащих. Столы, скамьи, кресла, стулья, шкафы, вешалки, рамы для зеркал будут сделаны частью из венгерского дуба, частью из американской сосны, с резьбой, медными приборами и покрытием мягкой мебели русской набойкой различных цветов и рисунка. Мебель наполовину уже изготовлена. В мае месяце сего года сдан заказ на железные кровати для всех помещений странноприимницы. В течение этого года будут разрешены также вопросы относительно снабжения странноприимного дома необходимой посудой для кухни и трапезных, постельными принадлежностями, столовым бельем, осветительными приборами и другими предметами.

Переходя затем к устроению Барийского храма и его внутреннему убранству, необходимо заметить, что еще прежде чем был положен первый камень, Комитет, пользуясь указаниями своего Председателя, князя А.А. Ширинского-Шихматова, редкого знатока и любителя русской старины, стал заблаговременно и исподволь приобретать люстры, подсвечники, лампады, водосвятные чаши, кресты и другую церковную утварь, относящуюся к XVI-XVII вв., но особенное и исключительное внимание обратил он на иконы работы русских мастеров того же времени. Комитету удалось в течение трех лет приобрести весьма ценные царские врата, с расписными столбиками и сенью, и большое собрание древних икон, которыми будут украшены иконостас и часть стен храма. Особенно ценным представляется собрание икон св. Николая Чудотворца, на которых святитель изображен в различных одеждах и при различных обстоятельствах своего служения Церкви и ближним. Все приобретенные иконы и предметы церковной обстановки, после научно-художественного восстановления их в прежнем виде под наблюдением знатоков русских древностей, сданы на хранение в Московскую Синодальную ризницу и по наступлении благоприятного времени и окончании работ по сооружению иконостаса будут отправлены в Бари. Точно также заблаговременно, еще в марте 1914 г., сдан заказ мастерским Т-ва Хлебниковых на пятиярусный басменный из вызолоченной меди иконостас, мерою 16 1/2 аршин длины и 8 аршин 14 вершков высоты; иконостас изготовляется по чертежам академика А.В. Щусева и своим внешним видом будет напоминать иконостас Московского Успенского собора. Те же мастерские изготовляют на наружную западную стену храма чеканной работы из меди сень для иконы св. Николая Чудотворца, и серебряную ризу на большую древнюю икону святителя Николая с житием, предназначаемую для помещения в иконостасе; риза изготовляется на средства прихожан посада Вилкова, давших на это богоугодное дело от своего скромного достатка 850 руб., и будет иметь внизу следующую чеканную надпись: «Сия риза к образу святителя Николая сооружена православными жителями и прихожанами Свято-Николаевской церкви посада Вилкова, Измаильского уезда, Бессарабской губернии, на память о том, как святитель Николай помог им, малому числу бедных людей, живущих среди подавляющего большинства раскольников, построить свой величественный храм, освященныйв 1902 г.».

Хотя для русской Барийской церкви многое уже приобретено, многое заказано, но и многое еще, ввиду отсутствия денежных средств, придется выполнить только с течением времени. Так, например, Комитет признает необходимым, для придания храму благолепия и законченности, покрыть своды и внутренние стены храма и притвора росписью, приняв за образец прекрасно сохранившуюся в Ферапонтовом монастыре роспись соборного храма XV в. Эта работа по своей сложности и трудности выполнения, для чего придется отправить на место русских иконописцев-художников, потребует значительных расходов и может быть произведена не ранее, как будут собраны на это необходимые денежные средства. Затем, предстоит заготовить из парчи древнерусского рисунка облачения для причта и старинного покроя кафтаны для певчих и церковных служителей, а также и все прочие предметы церковной ризницы. Следует также заказать обстановку для церкви и притвора, приобрести для люстр смальтовые лампады, ковры на лестницы и многие другие предметы, которые несомненно потребуются при окончательном устройстве храма и приготовлениях к его освящению.

По мере того как постройки в Бари стали близиться к окончанию, у Председателя Комитета постепенно зарождалась мысль использовать сооружаемые по древнерусским образцам барийские здания не только в соответствии с их прямым назначением, в целях странноприимства и духовного назидания русских паломников, прибывающих на поклонение мощам святителя Николая, но также и для ознакомления дружественного нам итальянского народа и посещающих Италию иностранцев с историческим прошлым и современным бытом народа русского. Ныне все члены Комитета пришли к твердому убеждению, что сооружаемые в Бари храм и странноприимный дом должны явиться не только памятником молитвенного усердия русских людей к св. Николаю, но также и воплощением русской художественной церковной старины и древнерусского быта, чтобы, таким образом, каждый русский, кто бы он ни был и откуда бы ни появился, почувствовал в граде Барском соприкосновение со своей далекой родиной, а иностранцы убедились бы в существовании русского самобытного творчества, познали его и прониклись должным уважением к русской самобытной художественности.

По мнению Председателя Комитета князя А.А. Ширинского-Шихматова, выполнение этой национально-русской задачи, весьма удачно начатое построением в Бари русских зданий по образцу новгородско-псковских сооружений XV в., с подобающей этому времени внутренней отделкой и обстановкой, должно получить дальнейшее развитие через создание при Барийском Русском доме собрания отечественной художественной старины и книгохранилища, с тем, чтобы это последнее, кроме книг богословского, религиозно-нравственного и исторического содержания, предназначенных для паломников, заключало бы в себе и наиболее ценные научные издания, отражающие русское художественное прошлое и посвященные научным изысканиям и исследованиям в области христианской археологии, иконографии и древней письменности. Созданные по этому плану названные учреждения, представляя собою богатый по разнообразию источник для ознакомления иностранцев с бытом русского народа как в до-петровское, так и в более позднейшее время его развития, явятся также и для приезжающих в Италию интересующихся вопросами археологии наших соотечественников крайне полезным справочным пособием и научным подспорьем.

Скорое и возможно полное осуществление этой счастливой мысли могло бы принести в недалеком будущем неоценимую услугу России и Италии на почве серьезного, вдумчивого изучения и взаимного понимания исторических основ бытия братских отныне народов, а потому Барградский Комитет призывает всех сочувствующих этому национальному русскому делу прийти ему на помощь.

Начало образованию подобного рода собрания древностей и книгохранилища уже положено как со стороны Комитета — отводом весьма обширного и наиболее подходящего для этой цели помещения под храмом, в нижнем этаже, так и со стороны некоторых научных учреждений, занимающихся изучением отечественной старины и христианских древностей — присылкою своих научных изданий, в соответствии с намеченной выше задачей. Барградский Комитет получил уже такие издания от Императорского Общества Любителей Древней Письменности, Императорского Русского Археологического Общества, Высочайше учрежденного Комитета Попечительства о русской иконописи и Императорского Петроградского Археологического Института. В настоящее время Комитет располагает более чем скромным запасом предметов древне-церковной старины, но надеется, что дальнейшему пополнению как книгохранилища, так, особенно, собрания древностей будут содействовать русские научные общества и комитеты, частные издатели и любители русских древностей.

Затем, по мысли Председателя Комитета, стены внутренних переходов, общих паломнических палат и народной трапезной будут служить как бы продолжением собрания древностей. Здесь предположено вывесить в дубовых рамах картины из боярского и народного быта до-петровской Руси и изображения наиболее древних и чтимых русских обителей, дабы последние направляли мысль паломников к отечественным святыням и напоминали им о духовной связи с барийской святыней. Благодаря таким картинам, и случайные посетители русской странноприимницы — итальянцы и приезжающие в Бари иностранцы, — обозревая их, получат более ясное представление о многочисленных русских святынях, о жизни и быте русского народа в его прошлом и настоящем, а по находящимся в собрании древностей, и частью расставленным на полках в трапезной наилучшим образцам современных кустарных изделий, — о природном вкусе и изумительной изобретательности простых русских людей. И в этом направлении кое-что уже сделано, однако сделанного слишком недостаточно, а потому Комитет в данном случае также рассчитывает на просвещенное содействие ревнителей русского барийского дела, надеясь получить от них в дар различными способами воспроизведенные виды чтимых русских обителей и, особенно, самобытные образцы русских кустарных изделий из различных областей нашего отечества.

Весьма ценным и редким материалом для книгохранилища и собрания древностей послужат также доставленные в Комитет многими Преосвященными Владыками, вследствие обращенной к ним Председателем Комитета просьбы, фотографические снимки с находящихся в их епархиях церквей и приделов, посвященных имени святителя Николая, а также с особо чтимых чудотворных икон святителя. В настоящее время Комитет имеет свыше 3000 фотографических снимков, доставленных ему из 45 епархий, и не теряет надежды получить такие же снимки из остальных епархий Российской Империи. Все эти фотографические снимки с церквей, приделов и икон святителя Николая, распределенные по городам и селениям и вставленные в особые переплеты по губерниям, будут служить для всех наглядным показателем, как Святая Русь чтит своего святителя Николая Мирликийского: в то время, когда западная Католическая церковь имеет едва ли не единственный храм, посвященный святителю Николаю — в Бари, наша родина воздвигла в честь и славу святителя несколько тысяч алтарей. Такое распределение снимков по губерниям даст возможность посещающим Бари русским богомольцам из тех местностей, где находятся храмы во имя св. Николая Чудотворца, легко отыскать изображение своей родной Никольской церкви или придела.

Высочайше учрежденный Барградский Комитет, поставивший себе целью стремиться во что бы то ни стало закончить постройку русского Барийского храма и странноприимного дома к тому счастливому для всех европейских народов времени, когда Святая Русь, изгнав дерзкого и лютого врага из пределов своей страны и восстановив, вместе с союзниками, свободу и право угнетенных и слабых народностей, в порыве благодарного чувства прильнет, чрез своих паломников, к мощам своего молитвенника и помощника святителя Николая, — в первом же заседании после выступления Италии, состоявшемся 18 мая сего года, единодушно решил предоставить свою новую обширную Барградскую странноприимницу в распоряжение Итальянского Красного Креста под лазарет для раненых воинов.

Да послужит же и эта скромная услуга благородному итальянскому народу показателем братского сочувствия со стороны народа русского!

IV. Сооружение нового Св. Николо-Александровского храма в Петрограде

Глубокое благоговейное почитание святителя Христова Николая, присущее русскому боголюбивому народу, выдвинуло на очередь в прошлом столетии «вопрос мирликийский», который, как мы уже сообщили выше, по условиям международным и бытовым, естественным путем в наши дни превратился в «вопрос барградский». По тем же причинами для возможно быстрого и полного осуществления давнего горячего желания всего русского народа — возвеличить чтимого угодника Христова и создать ему достойный памятник в итальянском г. Бари, где почивают его мироточивые мощи, — Николо-Александровская часовня в Петрограде*, превращенная в 1905 г. в храм, с Высочайшего ЕГО ИМПЕРАТОРСКОГО ВЕЛИЧЕСТВА соизволения была передана Св. Синодом в 1911 г. в ведение Императорского Православного Палестинского Общества, с обращением церковных доходов ее в распоряжение находящегося при Обществе Высочайше учрежденного Барградского Комитета, на который волею ГОСУДАРЯ ИМПЕРАТОРА возложено ныне выполнение всеобщего народного желания — сооружение в Бари православного храма и при нем странноприимницы для русских паломников.

______________________

* Часовня эта находится на перекрестке Калашниковского пр. и 2-й Рождественской улицы.

______________________

И основные денежные средства, на которые приобретен земельный участок в Бари, и начатые постройки русского храма во имя св. Николая и странноприимницы при нем, и будущее устойчивое обеспечение барийских странноприимных сооружений и служащих в них покоятся, главным образом, на доходах вышеназванной Петроградской часовни-храма. Вот почему, что вполне естественно, Высочайше учрежденный Барградский Комитет, чтобы привлечь к этому храму большее внимание православного населения Петрограда, чтущего в нем являющую ему благодатную помощь в разительных случаях св. икону Богоматери Скоропослушницы (список с чудотворной иконы того же имени, вывезенный с Афона), решился небольшой по вместимости и пришедший в ветхость прежний храм-часовню сломать и на его месте, средствами благотворителей и на церковные доходы, соорудить благолепный храм по древнерусским образцам, но уже значительно большего размера, насколько, конечно, это допускает городская площадь, где находится храм.

Принимая во внимание, что Петроград, украшавшийся до последнего времени постройками, чуждыми произведениям древнерусского зодчества, делает попытки вернуться в до-петровскую Русь и на художественной переработке древнерусских произведений строительного искусства создать новые постройки, образец и план нового храма, по указаниям вице-председателя Палестинского Общества и Председателя Высочайше учрежденного Барградского Комитета князя А.А. Ширинского-Шихматова, известного знатока и любителя древнерусского искусства, были выработаны архитектором С.С. Кричинским, наподобие небольших храмов XIII — XIV вв. Новгородско-Псковской области. Имена святителя Николая Мирликийского и св. благоверного князя Александра Невского, бывшего князем Новгородским, в честь коих воздвигается храм, указывали составителю плана в качестве достойного образца именно древние церкви Новгорода.

Незначительные размеры места, отведенного городом под постройку, и самое положение храма между высокими домами трех пересекающихся улиц, привели С.С. Кричинского к мысли разработать план и внешний вид церкви значительной высоты при небольшой площади, дабы окружающие здания не заслоняли и не подавляли бы церковного строения, тем более что, с точки зрения сторонников однообразия построек, окружающая местность вполне допускает создание здесь церкви по образцу до-петровской Руси. К этому как бы обязывал строителей и находящийся вблизи величественный храм в память 300-летия царствования Дома Романовых, воздвигнутый с целым рядом башен и оград наподобие ростовских кремлевских храмов и теремов XVII в. Все эти основания и побудили С.С. Кричинского остановиться на создании храма по образцу новгородских храмов во имя свв. Петра и Павла на Торговой стороне, свв. Иоакима и Анны в Зверином монастыре и т.п.

Первый камень нового Николо-Александровского храма был торжественно заложен рукой августейшего Председателя Императорского Православного Палестинского Общества Ее Императорского Высочества великой княгини Елизаветы Федоровны 8 сентября 1913 г., и с этого времени его сооружение, не прерываясь, идет весьма успешно к близкому своему окончанию.

Строящаяся церковь имеет вид креста с полукружиями, примыкающими к углам. Средняя часты храма возвышается значительно над приступками и покоится на наружных стенах и круглых внутренних столбах. Церковь перекрыта бочарными и крестовыми сводами и увенчана одной главой с барабаном, прорезанным окнами. Снаружи стены оштукатурены и местами покрыты крестами и обронными украшениями, высеченными из белого старинного камня-известняка, составляющими столь разительное отличие для новгородских построек XIV-XV вв. Крыша покрыта зеленой поливной черепицей, подобной своим внешним видом черепице псковских церквей. Внутренняя роспись храма, по образцу стенных росписей Ферапонтова монастыря, поручена двум молодым художникам — В.А. Плотникову и В.С. Щербакову. Иконостас изготовляется в Москве в мастерских Т-ва Хлебниковых и будет состоять исключительно из икон старинного русского письма XV и XVI вв.

Сооружение храма почти закончено. В настоящее время производится роспись внутренних стен, настилка пола, окраска дверей и окон и прочие мелкие подрядные работы. В скором времени, по всей вероятности, к концу ноября 1915 г., храм будет совершенно закончен и, несомненно, явится для Петрограда одним из выдающихся произведений строительного искусства последнего времени.

Опубликовано отдельным изданием: СПб., 1915.

Алексей Афанасьевич Дмитриевский (1856-1929) — русский византист, историк Церкви; профессор по кафедре церковной археологии и литургики в Киевской духовной академии.