| ||
|
У воробьев совсем так же, как у людей: взрослые воробьи и воробьихи — пичужки скучные и обо всем говорят, как в книжках написано, а молодежь — живет своим умом. Жил-был желторотый воробей, звали его Пудик, а жил он над окошком бани, за верхним наличником, в теплом гнезде из пакли, моховинок и других мягких материалов. Летать он еще не пробовал, но уже крыльями махал и всё выглядывал из гнезда: хотелось поскорее узнать — что такое божий мир и годится ли он для него? — Что, что? — спрашивала его воробьиха-мама. Он потряхивал крыльями и, глядя на землю, чирикал: — Чересчур черна, чересчур! Прилетал папаша, приносил букашек Пудику и хвастался: — Чив ли я? Мама-воробьиха одобряла его: — Чив, чив! А Пудик глотал букашек и думал: "Чем чванятся — червяка с ножками дали — чудо!" И всё высовывался из гнезда, всё разглядывал. — Чадо, чадо, — беспокоилась мать, — смотри — чебурахнешься! — Чем, чем? — спрашивал Пудик. — Да не чем, а упадешь на землю, кошка — чик! и слопает! — объяснял отец, улетая на охоту. Так всё и шло, а крылья расти не торопились. Подул однажды ветер — Пудик спрашивает: — Что, что? — Ветер дунет на тебя — чирик! и сбросит на землю — кошке! — объяснила мать. Это не понравилось Пудику, он и сказал: — А зачем деревья качаются? Пусть перестанут, тогда ветра не будет... Пробовала мать объяснить ему, что это не так, но он не поверил — он любил объяснять всё по-своему. Идет мимо бани мужик, машет руками. — Чисто крылья ему оборвала кошка, — сказал Пудик, — одни косточки остались! — Это человек, они все бескрылые! — сказала воробьиха. — Почему? — У них такой чин, чтобы жить без крыльев, они всегда на ногах прыгают, чу? — Зачем? — Будь-ка у них крылья, так они бы и ловили нас, как мы с папой мошек... — Чушь! — сказал Пудик. — Чушь, чепуха! Все должны иметь крылья. Чать, на земле хуже, чем в воздухе!.. Когда я вырасту большой, я сделаю, чтобы все летали. Пудик не верил маме; он еще не знал, что если маме не верить, это плохо кончится. Он сидел на самом краю гнезда и во всё горло распевал стихи собственного сочинения: Эх, бескрылый человек,
Пел, пел да и вывалился из гнезда, а воробьиха за ним, а кошка — рыжая, зеленые глаза — тут как тут. Испугался Пудик, растопырил крылья, качается на сереньких ногах и чирикает: — Честь имею, имею честь... А воробьиха отталкивает его в сторону, перья у нее дыбом встали — страшная, храбрая, клюв раскрыла — в глаз кошке целит. — Прочь, прочь! Лети, Пудик, лети на окно, лети... Страх приподнял с земли воробьишку, он подпрыгнул, замахал крыльями — раз, раз и — на окне! Тут и мама подлетела — без хвоста, но в большой радости, села рядом с ним, клюнула его в затылок и говорит: — Что, что? — Ну что ж! — сказал Пудик. — Всему сразу не научишься! А кошка сидит на земле, счищая с лапы воробьихины перья, смотрит на них — рыжая, зеленые глаза — и сожалительно мяукает: — Мяа-аконький такой воробушек, словно мы-ышка... мя-увы... И всё кончилось благополучно, если забыть о том, что мама осталась без хвоста... Впервые опубликовано в сб. сказок "Голубая книжка", издание т-ва О. Поповой, СПб. 1912;
Максим Горький (Алексей Максимович Пешков 1868-1936) — российский и советский писатель. | ||
|