| ||
Время от времени, но не реже, однако, чем раз в месяц, раздается истошный вопль театральной общественности: — Нужно оздоровить советскую эстраду! — Пора уже покончить! — Вон! Всем известно, кого это «вон» и с кем «пора уже покончить». — Пора, пора! — восклицают директора и режиссеры театров малых форм. — Ох, давно пора, — вздыхают актеры этих же театров. — Скорее, скорее вон! — стонет Главискусство. Решают немедленно, срочно, в ударном порядке приступить к оздоровлению советской эстрады и покончить с полупетуховщиной. Всем ясно, что такое полупетуховщина. Исчадие советской эстрады, халтурщик Полупетухов наводнил рынок пошлыми романсами («Пылали домны в день ненастья, а ты уехала в ландо»), скетчами («Совслужащий под диваном»), сельскими частушками («Мой миленок не дурак, вылез на акацию, я ж пойду в универмаг, куплю облигацию»), обозрениями («Скажите — А!»), опереттами («В волнах самокритики») и др. и пр. Конечно, написал все это не один Сандро Полупетухов, писали еще Борис Аммиаков, Луврие, Леонид Кегельбан, Леонид Трепетовский и Артур Иванов. Однако все это была школа Сандро и все деяния поименованных лиц назывались полупетуховщиной. Действительно, отвратительна и пошла была полупетуховщина. Ужасны были романсы, обозрения, частушки, оперетты и скетчи. И желание театральной общественности оздоровить эстраду можно только приветствовать. Оздоровление эстрады обычно начинается с созыва обширного, сверхобщего собрания заинтересованных лиц. Приглашаются восемьсот шестьдесят два писателя, девяносто поэтов, пятьсот один критик, около полутора тысяч композиторов, администраторов и молодых дарований. — Не много ли? — озабоченно спрашивает ответственное лицо. — Ну, где же много? Всего около трех тысяч пригласили. Значит, человек шесть приедет. Да больше нам и не нужно. Создадим мощную драмгруппу, разобьем ее на подгруппы, и пусть работают. И действительно, в назначенный день и час в здании цирка, где пахнет дрессированными осликами и учеными лошадьми, наверху, в канцелярии, открывается великое заседание. Первым приходит юный Артур Иванов в пальто с обезьяньим воротником. За ним врываются два Леонида, из коих один Трепетовский, а другой Кегельбан. После Луврие, Бориса Аммиакова является сам Сандро Полупетухов. Вид у него самый решительный, и можно не сомневаться, что он вполне изготовился к беспощадной борьбе с полупетуховщиной. — Итак, товарищи, — говорит ответлицо, — к сожалению, далеко не. все приглашенные явились, но я думаю, что можно открывать заседание. Вы разрешите? — Валяй, валяй, — говорит Аммиаков. — Время не терпит. Пора уже наконец оздоровить. — Так вот я и говорю, — стонет председатель. — До сих пор наша работа протекала не в том плане, в каком следовало бы. Мы отстали, мы погрязли... В общем, из слов председателя можно понять, что на театре уже произошла дифференциация, а эстрада безбожно отстает. До сих пор Луврие писал обозрения вместе с Артуром Ивановым, Леонид Трепетовский работал с Борисом Аммиаковым, а Сандро Полупетухов — с помощью Леонида Кегельбана. — Нужно перестроиться! — кричит председатель. — Если Луврие будет писать с Трепетовский, Сандро возьмет себе в помощники Иванова, а Кегельбан Аммиакова, то эстрада несомненно оздоровится. Все соглашаются с председателем. И через неделю в портфель эстрады поступают оздоровленные произведения. Романс («Ты из ландо смотрела влево, где высилось строительство гидро»), скетч («Радио в чужой постели»), колхозные частушки («Мой миленок идеот, убоялся факта, он в колхозы не идет, не садится в трактор»), обозрение («Не морочьте голову»), оперетта («Фокс на полюсе») и др. и пр. И на месяц все успокаиваются. Считается, что эстрада оздоровлена. Дон-Бузилио, 1929 Впервые опубликовано: Чудак. 1929. № 50. Илья Арнольдович Ильф (1897-1937) — советский писатель-сатирик и журналист. Евгений Петрович Петров (наст. фамилия Катаев) (1902-1942) — советский писатель, соавтор Ильи Ильфа. Брат писателя Валентина Катаева. | ||
|