| ||
|
1. В предшествующее собрание и бывшее еще прежде него [289] мы, взяв одно изречение апостола, посвятили на объяснение его всю беседу; и сегодня опять мы хотим заняться тем же самым изречением. Это мы делаем нарочито для пользы вашей любви, а не для нашего прославления, — не для того, чтобы явится каким то знающим и многодумающим, но чтобы открыть вам и мудрость Павла, и возбудить усердие в вас, я берусь за слова. Глубина [290] мудрости его становится очевиднее, когда из одного изречения он нам рождает реки мыслей; вы же, узнав, что даже из одного апостольского слова можно извлечь неизреченное богатство любомудрия, не будете пробегать без внимания посланий его, но питаясь этою надеждою, будете стремиться исследовать с великим тщанием каждое из находящихся там изречений. Если одно [291] изречение дало нам предметы для бесед на три дня, то какое богатство доставит нам целый отдел, обозреваемый обстоятельно? Не будем же утомляться, пока не извлечем всего. Если те, которые раскапывают золотые рудники, сколько бы оттуда ни извлекли богатства, не отстают дотоле, пока не выберут всего золота, тем большее мы должны оказывать усердие и старание в исследовании божественных изречений. И мы также вырываем золото, но не чувственное, а духовное, потому что мы работаем не в земных рудниках, но в рудниках Духа. Подлинно, послания Павловы суть духовные рудники и источники: рудники, потому что они доставляют нам богатство драгоценнее всякого золота; источники, потому что они никогда не иссякают, но сколько черпаешь оттуда, столько же — или еще более — опять прибывает в них. Ясным доказательством этого может служить все прошедшее время. С тех пор, как жил Павел, прошло уже до пять сот лет; и во все это время множество писателей, множество учителей и толкователей много и часто черпали оттуда, но не истощили заключающегося там богатства. Это — не чувственное сокровище, потому оно не истощается от многочисленности вырывающих его, но растет и множится. Но что я говорю о прежних? Сколь многие будут говорить после нас, а после тех опять другие, и однако этот богатый источник не иссякнет и этот рудник не оскудеет? Духовен он, и не с тем возник, чтобы издержаться когда-нибудь. Какое же это апостольское изречение, о котором я и недавно беседовал с вашею любовью? Имуще же тойже дух веры, по писаному: веровах, темже возглаголах (2 Кор. IV, 13). 2. В то время мы исследовали, для чего апостол сказал: дух веры тойже, и изложили пока одну причину этого, именно ту, чтобы показать согласие нового завета с ветхим. Действительно, когда открывается, что один и тот же дух веры двигал устами Давида, изрекшего: веровах, темже возглаголах, и действовал на душу Павла, то очевидно, что между пророками и апостолами есть великое сродство, и необходимо следует, что между ветхим и новым заветом есть великое согласие. Впрочем, чтобы, опять повторяю тоже самое, мы не обременили вас, теперь мы изложим и другую причину, по которой апостол сказал: тойже. Мы и тогда обещали вам показать другую причину такого изречения. Но будьте внимательны, потому что глубока мысль, которую я хочу сообщить любви вашей, и требует проницательного ума и самой острой души; поэтому призываю вас тщательно следить за тем, что́ будет сказано. Если труд — наш, то выгода — ваша; или — лучше — это не наш труд, а дар благодати Духа. Когда же Он предлагает откровение, то ни говорящий, ни слушающие не утомляются, потому что велика приятность этого откровения. Вникнем со тщательностью, потому что, хотя бы вы проследили большую часть, но, если проспите малую часть, то не поймете всей речи, потеряв последовательность изложения. Как незнающие пути и нуждающиеся в руководстве других, хотя бы долго шли вслед за ними, но если по кратковременной невнимательности потеряют путеводителя, то не получают никакой пользы от прежнего следования за ним и останавливаются, не зная куда идти, так и следящие за [292] говорящим, если, прослушав почти все поучение, будут невнимательны только малое время, то, потеряв всю последовательность речи, не в состоянии уже дойти до конца мыслей. Поэтому, чтобы и вам не потерпеть того же, слушайте с одинаковым вниманием все, что будет сказано мною, пока не дойдем до самого конца. 3. Итак, для чего апостол сказал: имуще тойже дух веры? Он хочет показать и то, что как в ветхом, так и в новом завете вера есть матерь благ. Впрочем необходимо начать речь несколько отдаленнее, тогда эта причина будет для нас гораздо яснее. В чем же состоит эта причина? В то время, когда апостол говорил такие слова, великая война окружала верных, война тяжкая и непрерывная. Повсюду восставали против них целые города и народы, враждовали все властители, вооружались цари, поднималось оружие, изощрялись мечи, выступали войска, вымышлялись всякого рода казни и мучения. Разграбление и отнятие имуществ, ссылки, ежедневные смертные казни, пытки и темницы, огонь, железо, звери, виселица, колесо, пропасти, утесы, и все, что только можно придумать, употреблялось для истребления верных. Но война не остановилась на этом, потому что не только она была воздвигаема врагами, но и самая природа разделилась с собою: отцы восставали на детей, дочери ненавидели носивших их во чреве, друзья отвращались от друзей; война мало по малу проникла в круги родных и в семейства; и было тогда великое смятение во вселенной. Как корабль в то время, когда поднимутся волны, соберутся тучи, разразятся громы, со всех сторон окружит судно мрак, взбушует море, поднимутся чудовища, нападут морские разбойники, и сами плывущие на корабле восстанут друг против друга, — не может избежать опасности, если высшая, сильная и великая десница не отразит смятения и, прекратив бурю, доставит тишину плывущим: так точно было и тогда, в начале проповеди. Не только отвне поднималась буря, но и внутри часто восставали друг против друга. Кто говорит это? Сам Павел, который пишет: внеуду брани, внутрьуду боязни (2 Кор. VII, 5). А что это было действительно так, что и учителей, и учеников окружали бесчисленные бедствия и война простиралась на всех, на это я привожу опять свидетельство Павла. Вы же помните все сказанное, чтобы, узнав опасности, искушения и бесчисленные бедствия, в которых пребывали тогда верующие, вы больше благодарили и за это Бога, который рассеял все эти бедствия и даровал глубокий мир, прекратил войну и устроил великую тишину, — чтобы никто из беспечных не думал избегнуть наказания, и никто из добродетельных теперь не превозносился. 4. Подлинно не все равно — стоять ли мужественно среди свирепствующей со всех сторон войны и бесчисленных бедствий, или находясь теперь как бы в пристани, и наслаждаясь полною безопасностью, оказывать такую же бодрость. Тогда верующие находились в положении нисколько не лучше того, как мореплаватели, колеблемые в море и застигнутые бурею; а мы [293] теперь живем безопаснее находящихся в пристани. Поэтому не будем ни превозноситься добрыми делами, ни падать при встречающихся искушениях, ни злоупотреблять безопасностью мира для нерадения; но будем всегда трезвы и бдительны. Есть и у нас борьба с пожеланиями своей природы. На нас не восстают теперь люди, но восстают плотские удовольствия, не поднимаются войною властители и цари, но поднимается гнев, честолюбие, зависть, клевета и бесчисленные душевные страсти. Будем же, освободившись от тех искушений, преодолевать эти. Я для того напомнил вам о тягостях тогдашних времен, чтобы и теперь находящийся в скорби получил от того достаточное утешение, и наслаждающийся полным спокойствием, не испытав тех опасностей, оказывал великое усердие в борьбе против непристойных помыслов, потому что все это писано в наше научение, утешение и ободрение (1 Кор. X, 11). Об этом необходимо теперь сказать вам и изложить великие ужасы, которые окружали тогда верных, не учителей только, но и учеников. Послушай же, что говорит Павел в послании к Евреям: воспоминайте первыя дни, в нихже просветившеся, мног подвиг подъясте страданий (Евр. Х, 32). Не проходило даже краткого времени, но тотчас, с самого начала оглашения и наставления, постигали их искушения и немедленно после крещения они подвергались опасностям; а что именно терпели они, послушай: ово убо поношенми и скорбми позор бывше (Евр. Х, 33). Все оплевывали их, презирали, осмеивали, вышучивали, называли глупыми и несмысленными за то, что они, оставив отеческий образ жизни, приняли новое учение. А это не мало для поколебания души, если вера не укоренена глубоко, потому что ничто так не уязвляет душу, как позор; ничто так не терзает душу и сердце, как насмешки и злословия; многие мужи часто падали от посрамления. Говорю это теперь для того, чтобы мы твердо соблюдали веру. Если тогда, когда вся вселенная оскорбляла верующих, они не падали, то тем более должно твердо содержать учение истины теперь, когда вся вселенная перешла на нашу сторону. А что они не только твердо стояли среди обвинений и поношений и злословий, но еще радовались, терпя это, выслушай рядом стоящее: и разграбление и имений ваших, говорит апостол, с радостию приясте (Евр. Х, 34). Видишь, как и имущества их были отнимаемы в древности, и для всех, желавших обижать, были они жертвою. Так он говорит в послании к Евреям. 5. О фессалоникийцах же он опять свидетельствует подобное: и вы, говорит, подобницы бысте нам и Господу, приемше слово в скорби мнозе (1 Сол. I, 6). Смотри: и эти были в скорби и не просто, но в скорби мнозе. Сильное было искушение, непрерывная опасность, не дававшая ни на малое время перевесть дух тогдашним подвижникам. И однако, терпя это, они не [294] досадовали и не приходили в отчаяние, а даже радовались. Откуда это видно? Из слов Павла, — потому что, сказав: в скорби мнозе, он прибавил: с радостию Духа Святаго (1 Сол. I, 6), объявляя, что искушения причиняли скорбь, но причина искушений производила в них радость. Для их утешения достаточно было сознавать, что они терпели это за Христа. Поэтому в тогдашних христианах я не столько удивляюсь тому, что они терпели скорби, сколько удивляюсь тому, что они радовались, претерпевая скорби для Бога, Душе благородной и боголюбивой свойственно — терпеть скорби и злострадать; но мужественно переносить искушение и благодарить Того, Кто попускает скорби, это — знак величайшего мужества, это свойственно душе бодрственной и освободившейся от всего человеческого. И не здесь только, но и в другом месте, желая показать, сколько бедствий терпели тогда верующие от близких и сродников — что было тяжелее всего — апостол говорит так: вы бо подобницы бысте, братие, церквам Божиим сущим во Иудеи. В чем подобницы? Зане таяжде и вы пострадаете от своих сплеменник, якоже и тии от Иудей (1 Сол. II, 14). Вот и война, и притом война междоусобная, которая причиняет гораздо большую скорбь. Яко аще бы враг поносил ми, претерпел бых убо: ты же человече равнодушне, владыко мой и знаемый мой, говорит псалмопевец (Псал. LIV, 13, 14); это происходило тогда прообразовательно. Поэтому они и имели нужду в великом утешении. Павел, замечая это и видя, как управляемые им страдают и подвизаются, изнуряются величием бедствий и терпят скорби от непрерывных ударов, различным образом и ободряет их мысли, и то говорит: аще убо праведно у Бога, воздати скорбь оскорбляющим вас, а вам оскорбляемым отраду с нами (2 Сол. I, 6, 7); то говорит: Господь близ, ни о чемже пецытеся (Филин. IV, 6); и еще: не отлагайте дерзновения вашего: терпения бо имате потребу, да волю Божию сотворше, приимете обетование (Евр. X, 35, 36); затем, укрепляя их в терпении, прибавляет: еще бо мало елико, елико, грядый приидет, и не укоснит (Евр. X, 37). Как дитя расплакавшееся, сетующее и ищущее матери, кто-нибудь из находящихся при нем утешает, говоря: еще немного подожди, и мать непременно возвратится, так и Павел, видя тогдашних верующих сетующими, горько плачущими и желающими пришествия Христова по причине невыносимой тяжести бедствий, в утешение им говорит: еще мало елико, елико, грядый приидет и не укоснит. 6. Итак отсюда ясно, что ученики страдали, терпели бесчисленные бедствия и, как бы агнцы в самой средине волков, подвергались нападениям со всех сторон; а чтобы ты удостоверился, что и учители их испытывали не меньшие, но еще тягчайшие страдания, — потому что чем более они противодей-[295] ствовали врагам истины, тем более возбуждали против себя гонителей, — выслушаем и это от того же, кто говорил нам предыдущее. В послании к Коринфянам он говорит так: ни едино ни в чемже дающе претыкание, да служение наше безпорочно будет, но во всем представляюще себе якоже Божия слуги, в терпении мнозе, в скорбех, в бедах, в теснотах, в ранах, в темницах, в нестроениих, в трудех, в бдениих, в пощениих (2 Кор. VI, 3 — 5). Видишь ли, сколько он исчислил подвигов, какое множество искушений? Далее, в послании к ним же, он говорит: служителие ли Христовы суть? Не в мудрости глаголю: паче аз (2 Кор. XI, 23). Потом желая убедить нас, что страдания за Христа гораздо блистательнее совершения знамений, представляя доказательство своего апостольства и показывая, что он лучше их, т.е. не апостолов, а лжеапостолов, он заимствует доказательство своего преимущества не от чудес и знамений, но от непрерывных опасностей, и говорит так: в трудех множае, в ранах преболе, в темницах излиха, в смертех многащи: от иудей пятькраты четыредесять разве единыя приях, трищи палицами биен бых, единою каменми наметан бых, трикраты корабль опровержеся со мною, нощь и день в глубине сотворих, в путных шествиих множицею, беды в реках, беды от разбойник, беды от сродник, беды от язык, беды во градех, беды в пустыни, беды в мори, беды во лжебратии: в труде и подвизе, во бдениих множицею, во алчбе и жажди, в зиме и наготе, кроме внешних (2 Кор. XI, 23 — 28). Таковы черты истинного апостольства! Знамения часто совершали и многие другие, которые однако не получили от чудес никакой пользы, но после всего этого услышали: отъидите, не вем вас, делающии беззаконие (Матф, VII, 23); а из тех, кто может сказать о себе то, что перечислил теперь Павел, никто не услышит подобного приговора, но с великим дерзновением взойдет на небо и будет наслаждаться всеми небесными благами. 7. Может быть, беседа наша сделалась слишком длинною; но не беспокойтесь: мы не забыли обещания и тотчас к нему опять возвратимся. И на этом не напрасно мы помедлили, а желая большими доводами сделать предмет нашей речи более несомненным и более ясным и вместе ободрить скорбящие души, чтобы каждый из находящихся в искушениях и опасностях вышел отсюда с достаточным утешением, узнав, что посредством страданий он делается общником Павла, или — лучше — Владыки ангелов, Христа; а участвующий в Его страданиях здесь будет общником Его славы там. Понеже, говорит апостол, с Ним страждем, да и с Ним прославимся (Рим. VIII, 17); и еще: аще терпим, с Ним и воцаримся (2 Тим. II, 12). Для верующего неизбежно — терпеть скорби, потому что вси хотящии благочестно жити о Христе, гоними будут (2 Тим. III, 12); и еще: чадо, аще приступаеши работати Господеви, уготови душу твою во искушение, управи сердце твое, и потерпи (Сирах. II, 1, 2). [296] Прекрасны же, скажут, обетования — с самого начала впадать в искушения! Велико побуждение и утешение в служении — тотчас вкусить опасности! Действительно, весьма великое и дивное и доставляющее величайшую выгоду. Какую же именно? Выслушайте рядом стоящее: яко во огни искушается злато, и человецы приятни в пещи смирения (Сир. II, 5). Смысл этих слов следующий: как золото, расплавляемое в огне, становится чище, так и душа, искушаемая скорбями и опасностями, делается чище и светлее и сбрасывает всю греховную нечистоту. Поэтому и Авраам сказал богатому: Лазарь восприял злая, и зде утешается (Лук. XVI, 25). И Павел в послании к Коринфянам писал: сего ради в вас мнози немощни и недужливи: аще бо быхом себе разсуждали, не быхом осуждени были. Судими же, от Господа наказуемся, да не с миром осудимся (1 Кор. XI, 30 — 32). И блудника он предал во измождение плоти, да дух спасется (1 Кор. V, 5), показывая, что от настоящего искушения происходит спасение и что опасности служат величайшим очищением души для тех, которые переносят их с благодарностью. Итак, мы достаточно показали, что верующие, как ученики, так и учители, испытывали скорби и терпели бесчисленные бедствия и не имели отдыха ни на малое время, будучи окружены со всех сторон различными и разнообразными нападениями; а кто любознателен, тот может и больше сказанного прочитать об этом в божественных писаниях. 8. Теперь обратимся к нашему предмету. О чем предположено было сказать? О том, для чего Павел сказал: имуще дух веры тойже. Для чего же он сказал это? Учеников смущало то, что бедствия были на опыте, а блага в ожидании, первые в действительности, а последние в отдалении, и одно происходило, а другое ожидалось. И удивительно ли, что некоторые так чувствовали тогда, в начале проповеди, если и теперь, спустя столько времени, после того как проповедь распространилась по всей вселенной, после того как получено столько доказательств этих обетований, многие так же чувствуют? И не только это смущало их, ко и нечто другое, не меньше того. Что же именно? Они думали в себе, что в ветхом завете дела устроялись не так, но проводившие праведную и целомудренную жизнь немедленно получали воздаяния и награды за добродетель, потому что не по воскресении тел и не в будущей жизни, но здесь же, в настоящей жизни, исполнялись для них все обетования. Аще, сказано было, возлюбиши Господа Бога твоего, благо ти будет, и умножит Бог стада волов твоих, и паствы овец твоих: не будет в вас безчадный, ниже неплоды; не будет у тебя ни разслабления, ни язи (Втор. VII, 13 — 15); послет Господь благословение свое в хранилищах твоих, отверзет небо, [297] и даст тебе дождь ранный и поздний (Втор. XXVIII, 8, 11, 14); и постигнет млачение обрание винограда, и обрание винограда сеятву (Лев. XXVI, 4, 5). И много других подобных Бог давал им обетований, которые все и сбывались для них в настоящей жизни. Кто сообразительнее, тот уже предвидит разрешение вопроса. Так как телесное здоровье, плодородие земли, многочадие и доброчадие, маститая старость, превосходное состояние времен года, благополучие, благовременные дожди, изобилие мелкого и крупного скота и все вообще блага ниспосылались им в настоящей жизни, и ничего не оставлялось в надежде, или по отшествии отсюда, то верующие, представляя себе, что предки их немедленно получали все блага, а им все награды и венцы отложены до жизни будущей и все блага обетований известны только по вере, утомлялись и ослабевали, будучи принуждены проводить всю настоящую жизнь среди искушений. Поэтому Павел, представляя это вместе с великостью постигавших их бедствий, т.е. что им Бог обещал награду за труды по отшествии отсюда, а предков их вознаграждал здесь, и замечая, что от таких мыслей происходит в них многая беззаботность, хотел подкрепить их и научить, что и при отцах их дела устроялись таким же образом и многие получили награду только верою, и для этого напомнил им пророческое изречение, сказав: имуще тойже дух веры, по писаному: веровах, темже возглаголах. Он как бы так говорит: и великий Давид, этот дивный и благородный пророк, получал воздаяния верою, а не на опыте; иначе он не сказал бы: веровах, темже возглаголах, потому что вера есть осуществление предметов ожидаемых, но не видимых (Евр. XI, 1), а кто видит что-нибудь, тот, конечно, уже не ожидает. Следовательно, если он веровал, то веровал ожидаемому; если же он веровал ожидаемому, а ожидаемое еще не видно, то он еще не получал того, чему веровал. Поэтому апостол и говорит: имуще тойже дух веры, т.е. ту же веру, которая была в ветхом завете, имеем и мы. Поэтому и в другом месте он говорит, беседуя о тогдашних святых: проидоша в милотех, и в козиях кожах, лишени, скорбяще, озлоблени, ихже не бе достоин мир (Евр. XI, 37, 38); и далее, научая, что они бедствия терпели, а наград еще и теперь не получили, он прибавляет: все они умерли с верою, не приявше обетований, но издалеча видевше я и целовавше (Евр. XI, 12, 39). Как же они видели их, скажи мне, когда они еще не осуществились? Очами веры, проникающими небо и созерцающими все, там находящееся. 9. Посмотри на премудрость Бога, как Он и показал им награды издали, и не дал этих наград тотчас, дабы произвести в них большее терпение; а показал издали для того, чтобы они, питаясь этими надеждами, не чувствовали тяжести настоящих трудов. Но, может быть, кто-нибудь из более проницательных слу- [298] шателей подумает, что беседа моя противоречит сама себе. Если и прежние, скажет, не получали немедленно благ и воздаяний, то для чего ты так долго распространялся, исчисляя нам благорастворение времен года, телесное здоровье, доброчадие, многочадие, благополучие, изобилие плодов, стада крупного и мелкого скота и все вообще житейское счастье? Что же мы скажем на это? То, что Бог иначе руководил тогда большинство и слабейшую часть народа, а иначе мужей благородных и стремившихся к любомудрию нового завета. Большинству, или тем, которые пресмыкались долу, не могли видеть ничего великого и простирать душевной надежды к наслаждению благами будущими, Он подавал эти настоящие блага, подкрепляя немощь души их, руководя их чрез это к совершению добродетелей и возбуждая в них стремление к добру; а Илию, Елисея, Иеремию, Исаию и вообще всех пророков и тех, которые принадлежали к лику святых и великих мужей, Он призывал к небесам и к благам, там уготованным для избранных. Поэтому и Павел не просто всех перечислил, но тех, которые скитались в милотях и козьих кожах, были в печи и в темнице, убиты, побиты камнями, страдали от голода, от бедности, в пустынях, в пещерах, в ущельях земли, и претерпевали бесчисленные бедствия; потом он и сказал, что все они скончались с верою и еще не получили исполнения обетований, разумея не весь народ иудейский, но мужей подобных Илии. Если же кто скажет: почему эти самые мужи еще и теперь не получили следующих им венцов? — тот пусть узнает причину и этого от Павла. Сказав, что все они умерли с верою, не получив исполнения обетований, он присовокупил: Богу лучшее что о нас предзревшу, да не без нас совершенство приимут (Евр. XI, 40). Торжество, говорит он, будет общее, потому что удовольствие будет выше, когда мы все вместе увенчаемся. То же бывает и на олимпийских состязаниях: участвующие в борьбе, или в рукопашном бою, или во всех родах состязания, совершают подвиги в разные времена, но объявляются победителями все в одно мгновение времени. Так бывает и на пиршествах: когда одни из гостей опередили, а других еще нет, то хозяева, делая честь задержанным, велят опередившим и прибывшим подождать опоздавших. Тоже сделал и Бог: так как Он призвал отличившихся пред Ним из всей вселенной и разных времен на общее духовное пиршество, то предупредившим и уже пришедшим Он повелевает ожидать имеющих придти после, чтобы таким образом, в присутствии всех вместе, и честь и радость была у всех одна. 10. Подумай, сколько чести, если Павел и подобные ему, Авраам и подобные ему и еще прежде него за столько лет подвизавшиеся и побеждавшие сидят теперь, ожидая нашего прославления. А что Павел действительно еще не получил венца, и никто другой из отличившихся пред Богом от начала, и не получат дотоле, пока не соберутся все, имеющие быть увенчанными, до конца мира, об этом послушай самого Павла, который говорит: подвигом добрым подвизахся, течение скончах, веру соблюдох: прочее убо соблюдается мне венец правды, егоже воздаст ми праведный судия. Когда? В день он: не токмо же мне, но и всем возлюблшым явление Его (2 Тим. IV 7, 8). И опять в другом месте объясняя, что наслаждение благами будет даровано всем вместе, в послании к Фессалоникийцам, он говорит: аще убо праведно у Бога, воздати скорбь оскорбляющым вас, а вам оскорбляемым отраду с нами (2 Сол. I, 6); и еще: яко мы живущий оставший в пришествие Господне, не имамы предварити умерших (1 Сол. IV, 15); всем этим он выражает, что наслаждение небесными почестями должно быть тогда, когда соберутся все вообще и вместе. Это и предупредившим доставит великую радость, когда они будут наслаждаться теми неизреченными благами вместе с своими сочленами. Так отец, участвующий в блестящей и стоившей многих издержек трапезе, тогда наслаждается ею с большим веселием, когда участвует в радости и веселии со своими детьми. Так и Павел и все подобные ему будут чувствовать большую сердечную радость, когда будут наслаждаться ею вместе с своими сочленами, потому что не такую нежность отцы оказывают детям, какую имеют заботливость те о людях, совершающих одинаковые с ними добрые дела. Итак, чтобы и нам быть в числе тех, которые тогда получат почести, постараемся последовать тем святым. Но как, скажут, мы можем последовать им? Кто укажет нам путь, ведущий туда? Сам Владыка святых, который не только научает нас последовать им, но и сделаться сожителями и сообщниками всех их. Сотворите себе, говорит Он, други от мамоны неправды, да, егда оскудеете, приимут вы в вечныя свои кровы (Лук. XVI, 9). Хорошо сказал Он: в вечныя. Здесь, хотя бы у тебя был великолепный дом, он непременно разрушится, обветшавши от времени; или — лучше — еще прежде разрушения его от времени, приключившаяся смерть изгонит тебя из этого великолепного жилища; и часто даже прежде смерти какие-нибудь хлопоты, или нападения и замыслы клеветников заставляют выйти из него. А там не нужно опасаться ничего такого — ни тления, ни смерти, ни разрушения, ни угроз клеветников и ничего другого, но это — незыблемое и бесконечное жилище! Поэтому Он и назвал его вечным. Сотворите себе други, говорит, от мамоны неправды. 11. Посмотри, каково человеколюбие Владыки, какова благость и справедливость. Он не напрасно высказал такое прибавление. Так как у многих богачей богатство собрано грабежом и жадностью, то Он говорит: это дурно, и не следовало тебе так собирать деньги; но так как ты уже собрал, то отстань от грабежа и жадности и воспользуйся для должного своими деньгами. Не то я говорю, чтобы ты грабя оказывал милостыню, но чтобы ты, прекратив жадность, воспользовался богатством для милостыни и человеколюбия. Кто не удерживается от грабежа, тот не может совершать и милостыни; но, хотя бы он отдавал множество денег в руки нуждающихся, деньги других грабя и жадничая, он будет сочтен Богом наравне с человекоубийцами. Поэтому нужно наперед отстать от жадности и тогда [300] подавать милостыню бедным. Велика сила милостыни, о которой мы беседовали с вами и в прежнем собрании, и теперь буду беседовать. Впрочем пусть никто не принимает частого напоминания об этом за укоризну слушателям. И в состязаниях зрители поощряют тех из бегущих, которых видят находящимися ближе к награде и имеющих многие надежды на победу. Так и я, видя, что вы всегда с великим усердием принимаете слова о милостыне, и сам чаще предлагаю увещание об этом. Бедные — врачи наших душ, благодетели и предстатели, потому что ты не столько даешь им, сколько получаешь: даешь серебро, а получаешь царство небесное; облегчаешь бедность, и примиряешь себя с Владыкою. Видишь ли, что воздаяние не равномерно? То — на земле, а это — на небе; то гибнет, а это остается; то — тленное, а это — выше всякого тления. Для того отцы наши и поставили бедных пред дверями молитвенных домов, чтобы один вид бедных мог даже в самом нерадивом и бесчеловечном пробудить воспоминание о милостыне. Когда здесь стоит сонм стариков, согбенных, набросивших на себя рубища, иссохших, загрязненных, с палками, с трудом могущих держаться, часто и слепых и изувеченных всем телом, то кто будет таким каменным, таким адамантовым, чтобы устоять против этой старости, немощи, увечья, бедности, жалкой одежды и вообще всего, преклоняющего его к состраданию, и остаться неподдающимся на все это? Поэтому они и стоят пред нашими дверями, видом своим сильнее всякого слова склоняя и призывая входящих к человеколюбию. Как в преддвериях молитвенных домов обыкновенно устрояются умывальницы, чтобы идущие молиться Богу сначала омыли руки и тогда простирали их на молитву, — так и бедных отцы поставили пред дверями подобно источникам и умывальницам, чтобы мы, как умываем руки водою, так, очистив наперед душу человеколюбием, потом приступали к молитве. 12. Подлинно, не так вода по природе своей омывает нечистоты тела, как милостыня силою своею обтирает нечистоту души. Поэтому, как ты осмеливаешься войти на молитву с неумытыми руками — хотя и меньшая то вина, — так не входи никогда на молитву и без милостыни. Притом часто, имея и чистые руки, мы не простираем их на молитву, не омыв их наперед водою: такова привычка! Тоже будем делать и с милостынею. Хотя бы мы и не сознавали за собою никакого великого греха, однако будем очищать свою совесть милостынею. Ты на торжище приобрел себе много дурного: враг огорчил тебя; судья принудил тебя сделать что-нибудь ненадлежащее; извергал часто неуместные слова; друг склонил тебя сделать что- нибудь греховное, и ты во многом другом провинился, в чем легко провиниться человеку, обращающемуся на торжище, председающему в судилищах, участвующему в городских делах; во всем этом ты приходишь просить у Бога прощения и защиты. Брось же серебро в руки бедных и оботри эти нечистоты, чтобы с дерз- [301] новением ты воззвал к Тому, Кто может отпустить тебе грехи. Если ты поставишь себе в обычай никогда не приступать к этому священному преддверию без милостыни, то волею или неволею, никогда не опустишь этого доброго дела: такова привычка! И как всегда — допустим это! — ты не позволяешь себе молиться с немытыми руками, потому что однажды на всегда поставил себе это в привычку, так и в отношении к милостыне, если ты поставишь ее себе законом, то волею, или неволею, будешь исполнять его ежедневно, побуждаясь привычкою. Молитва есть огонь, особенно когда она воссылается трезвенною и бодрствующею душею; но этот огонь нуждается и в елее, чтобы достигнуть до самых небесных сводов; а елей для этого огня есть не что иное, как милостыня. Подливай же этот елей щедро, чтобы ободряясь правым делом, ты мог совершать молитвы с большим дерзновением и большим усердием. Как незнающие за собою ничего доброго не могут и молиться с дерзновением, так сделавшие что-нибудь правое и [302] после праведного дела приступающие к молитве, ободряясь воспоминанием о сделанном добре, возносят молитву с большим усердием. Поэтому, дабы наша молитва сделалась сильнее и от того, что наша душа во время молитвы будет ободряться воспоминанием о добрых делах, будем приходить на молитву с милостынею и тщательно помнить все сказанное; а больше всего другого соблюдайте в памяти то мое сравнение, по которому я сказал, что бедные, стоя пред дверями молитвенных домов, выполняют такую же нужду в отношении к душе, какую умывальница в отношении к телу. Если мы будем всегда помнить это, очищая таким образом постоянно свой ум, то будем в состоянии возносить чистые молитвы, приобресть великое дерзновение пред Богом и достигнуть царства небесного, благодатию и человеколюбием Господа нашего Иисуса Христа, Которому слава и держава во веки веков. Аминь. Опубликовано: Творения Святаго отца нашего Иоанна Златоуста, Архиепископа Констанипольскаго, в русском переводе. Том 3, книга 1. СПб., Издание С.-Петербургской Духовной Академии. 1898.
Иоанн Златоуст (ок. 347 — 14 сентября 407) — архиепископ Константинопольский, богослов, почитается как один из трёх Вселенских святителей и учителей вместе со святителями Василием Великим и Григорием Богословом. | ||
|