| ||
|
Москва, 25 сентября 1867 Нам суждено было по силам способствовать разъяснению некоторых педагогических начал, имеющих великую важность вообще, а особенно для нашего отечества в настоящую пору. Дело шло не просто о теории учебного дела, но о разрешении вопросов, о которых впервые предлежало высказаться нашему законодательству, и о направлении реформы, от которой зависела судьба русского образования и, стало быть, будущее развитие нашей народности. Надобно было не только разъяснять, но и бороться. В эту борьбу положили мы свою душу; мы следили за ее перипетиями с трепетом и сердечною болью. Чем яснее представлялось нам дело, чем глубже были мы убеждены в жизненной важности вопроса, подлежавшего решению, тем восприимчивее были мы ко всему, что могло возбуждать опасение за благополучный исход его. То была истинная мука Сизифа. Сколько раз дело казалось выигранным, и сколько раз снова все подвергалось сомнению и замешательству! Вскоре увидели мы себя в положении людей, которые, приложив плечо к общему делу, вдруг почувствовали на себе чуть не всю его тяжесть. Само собою развилось в нас чувство как бы нравственной ответственности пред этим делом, под тяжестью которого мы не раз изнемогали. Оно стало для нас как бы фактом нашей жизни, и мы не вольны не принимать сердечного участия в судьбах его. Слава Богу, борьба была не бесплодна. Наше законодательство признало, к вечной славе нынешнего царствования, те педагогические начала, в которых заключается тайна самостоятельного, сильного и плодотворного развития умственной жизни великих исторических народов современного мipa. Но от признания начал еще далеко до развития их в соответственной системе. Всякий разумеющий дело и принимающий его к сердцу не мог не вздохнуть свободно, когда наконец появился прошедший столько трудностей новый устав наших гимназий. Это было истинным торжеством русской народности. Но отсюда не следует, чтобы новый устав представлял собою вполне удовлетворительное развитие признанных нашим законодательством педагогических начал. Новый устав слишком отзывается борьбой, из которой он вышел; в нем слишком заметны следы противодействия тому, что должно быть его основой и в чем должна состоять его сила; в нем есть нечто как бы двусмысленное и нерешительное. Он как бы не уверен в действительности принятых им начал, или как будто начала эти приняты им неохотно и он как будто удержал за собой возможность отбросить их в удобную для того минуту и вывести дело на противный путь. Кто изучал этот новый устав, тот не мог не вынести убеждения, что в нем все дело реформы висит как бы на волоске и что нет ничего легче, как направить его при исполнении в противоположную сторону, особенно если не церемониться, как это нередко бывает, с законом. Стоит только обойти один какой-нибудь маленький параграф, едва заметный в целом уставе; стоит только ослабить обязательную силу одного какого-нибудь пункта; стоит только при введении устава сделать какое-нибудь косвенное распоряжение, которое может прокрасться в дело путем канцелярских извилин, почти без ведома высших правительственных лиц, на которых лежит ответственность за ход дела, и оно может быть поражено в самое сердце, реформа может быть совершенно уронена и те начала, которые в ней, по-видимому, восторжествовали, могут в результате понести окончательное поражение. Устав гимназий, дабы соответствовать своему назначению, должен быть пересмотрен тщательно и добросовестно, с ясною руководящею мыслию, с глубоким убеждением в истине положенных в основание ему начал, с решимостью дать им надлежащее развитие и устранить все, что придает этому уставу характер полумеры, ставит его в зависимость от всякой случайности и подвергает опасности от малейшего дуновения ветра. Есть основание надеяться, что такой пересмотр будет предпринят правительством вскоре, пока новый устав не успел еще войдти в полную силу, так что всякая перемена в нем может быть сделана без потрясений и ломки установившегося порядка, что всегда сопровождается большим или меньшим нарушением разных уважительных интересов. Сейчас говорили мы о расстоянии, которым отделяется признание начал от развития их в определенной системе. Еще большее расстояние бывает между системой, как бы хорошо ни была она выработана, и ее исполнением на практике. Мы можем ожидать всего лучшего от предстоящего пересмотра нового устава гимназий; но вполне обеспеченным дело русского образования и русской науки можно признать только тогда, когда оно с бумаги перейдет в жизнь и установится в действительности, когда вместо параграфов устава будут пред нами многочисленные процветающие заведения, где будет жить дух новой системы, ежедневно оказывая свое действие на многих тысячах учащегося отрочества. Чтобы придти к такому результату, нужно много времени, усилий и забот. Тут только поистине начнется дело реформы, тут только покажет она свою силу и заслужит благословение России как в ее живущих, так и будущих поколениях. Великая и славная задача для правительственных лиц, которым суждено блюсти за исполнением этой реформы, касающейся самых высших и вместе самых настоятельных потребностей нашего народа в эту критическую пору! Но их ожидают и большие трудности, неизбежные при всяком новом деле, особенно при деле такого свойства, как учебная реформа, где почти незаметная и ускользающая от оценки причина может породить неисчислимые последствия. Если во всяком деле одно действие правительства даже при самых лучших условиях, при всевозможной добросовестности, усердии и просвещенности деятелей оказывается недостаточным, то тем паче должны оказаться недостаточными одни бюрократические способы при водворении новой учебной системы. Если желательно, чтобы новая учебная система не просто только накрыла наши школы как общая мера, но выработалась на опыте как плод, данный самою почвой, в которую брошено семя, то для этого недостаточно одних казенных заведений. Требуется, чтобы в общественной среде оказалось энергическое движение навстречу благотворной реформе. Это требуется и по свойству самого дела, и по особенным обстоятельствам, среди которых оно начинается у нас. Преобразование нашего учебного дела не есть частное улучшение в условиях действующей системы; у нас все должно начаться сызнова, потому что существовавший доселе порядок вещей по этой части был не чем иным, как систематическим отрицанием тех начал, которые теперь впервые должны вступить в силу. Учебная реформа у нас имеет своею целию не просто, как бывает в других странах, дать лучшее или более полное развитие началам господствующим и бесспорным, доказавшим свою силу в продолжение многовекового плодотворного развития, создавшим могущественную организацию, воплотившимся в многочисленных учреждениях и людях, преемственно, из поколения в поколение служащих делу, на них основанному, — у нас реформа должна впервые положить эти начала, не имея ни преданий, ни образцов. Еще в то время, когда только шла речь об этой реформе, когда еще самые основания ее подвергались спору, мы решились способствовать ее успеху до конца. Чувство нравственной ответственности не только не утратило теперь своей обязательной силы, но еще более дает чувствовать себя, когда спор о началах кончен и когда предстоит их осуществление на практике. Всею душой были бы мы рады, если бы оказались другие, более достойные и способные делатели, которые разделили бы с нами эту ответственность или вовсе сняли бы ее с наших плеч. Но следует ли отступать и увольняться вследствие сознания нашей недостаточности и слабости? Скромность есть дело похвальное; но она становится делом постыдным, когда служит только личиной, которою прикрываются малодушие и нерадение. Давно уже задумали мы положить основание учебному заведению, которое по своей организации давало бы полную возможность выработать на опыте все условия, необходимые для обеспечения правильного и плодотворного развития признанных нашим законодательством педагогических начал. Казенные заведения, как заметили мы выше, не могут с полным успехом послужить для этой цели. По самой натуре своей они лишены той свободы движения, которая необходима для того, чтобы новое дело могло создать для себя удовлетворительную организацию, воспользоваться всеми средствами, какие только могут оказаться для него пригодными, и примениться ко всем условиям и потребностям окружающей среды. Казенное управление связано неизбежными формальностями. Оно может действовать только посредством общих мер, а подробности, индивидуальности, особенности более или менее ускользают от него, между тем как в них-то вся сила, когда требуется ввести в жизни новые начала. Оно подчинено общим условиям государственной службы при определении и увольнении лиц, а равно при распределении обязанностей между ними, что затрудняет сформирование вполне удовлетворительного личного состава и употребление каждой способности с наибольшею пользой для дела. Именно потому, что у нас еще нет педагогической опытности, опирающейся на вековые предания, нет педагогического сословия, которое могло бы давать направление общественному мнению и освещать пути для правительственных мер, именно потому, что это еще впереди и что этому требуется подготовить почву и положить первое начало, нужно что-нибудь еще, кроме системы казенных заведений, где никто не может действовать как хозяин. Требуется такое управление, которое именно чувствовало бы себя хозяином в своем деле. С другой стороны, частное учебное заведение также не могло бы соответствовать предполагаемой цели. Частное заведение имеет характер случайности; оно есть собственность своего содержателя и слишком тесно связано с его личностью. При самых лучших условиях оно все-таки есть более или менее промышленное предприятие. Требуется такой тип педагогического заведения, который отличал бы его и от казенных, и от частных заведений, но соединял бы в себе некоторые выгоды тех и других. Оно не должно быть частною собственностью, оно должно иметь характер общественный; но оно должно быть так организовано, чтоб управление его имело полную свободу действий. Требуется заведение, которое имело бы свой особый устав, получивший законодательную санкцию, твердый в своих главных чертах, но оставляющий простор для личной инициативы и обладающий достаточною подвижностью в развитии подробностей, в применениях и приноровлениях. Устав подобного заведения, проектированный нами, находится теперь, с Высочайшего соизволения, на рассмотрении в законодательном порядке. Если проект этот удостоится утверждения, то, не теряя времени, можно будет сделать первый шаг к его осуществлению с января 1868 года. Предполагаемое заведение задумано в размерах лицея и должно обнимать как гимназический, так и университетский курс учения. Ожидаемая от этого заведения услуга должна состоять именно в том, чтобы провести новую у нас систему воспитания от начала до конца и, взяв детей с первых лет отрочества, выпустить зрелых и готовых к жизни юношей. Педагогическая задача, полагаемая в основание предприятию, не была бы вполне разрешена, если б ограничиться только гимназическим курсом. При тех условиях, в каких находится у нас наука, ощутительная польза окажется только в том случае, если то же заведение возьмет на себя обязанность руководить своих воспитанников в их факультетских занятиях, причем они могут отчасти посещать общие лекции университета, отчасти слушать курса, специально для них устроенные. Но все эти подробности будут сообщены впоследствии; теперь, ввиду возможности открыть первые классы в январе будущего года, мы сочли нужным заявить о нашем предположении лишь в общих чертах. В каких отношениях будем находиться к этому заведению мы, его учредители? Если правительство утвердит наши предположения, то мы будем иметь в нем право распоряжения, подлежащее правильному контролю на основаниях, установленных законом. Но заведение не будет нашей собственностью и с ним не должны соединяться никакие для нас материальные выгоды, так что оно ни в каком отношении не будет иметь характера промышленного предприятия. Мы вносим в его капитал свой посильный вклад, отказываясь от всякого участия в доходе, равно как и от всякого вознаграждения за труд, который от нас потребуется. Мы берем на себя ответственность в направлении дела по плану, давно нами обдуманному, и в выборе лиц, достойных и способных нести педагогические обязанности. Публичная деятельность наша по изданию «Московских Ведомостей» будет много способствовать нам при устройстве этого нового общественного дела. Мы были бы счастливы, если бы Бог судил нам дождаться первых плодов задуманного нами посева. Предполагаемое заведение должно вместо теории представить опыт полного применения классической системы на русской народной почве; оно послужит к выработке учебного плана и соответствующих ему учебников, к согласованию обучения с воспитанием, к систематическому выбору педагогических приемов, наконец, вообще к самостоятельной постановке русского педагогического дела; вместе с тем оно будет приготовлять к жизни людей, в которых особенно нуждается наше отечество, людей, прошедших крепкую и добрую школу, людей, которые в своем звании русских были бы в полной силе детьми Европы. Европа есть то историческое человечество, которое имеет за собою богатое прошедшее. Дальнейшее развитие человечества совершается на основании этого великого прошедшего: высшее образование каждого отдельного лица есть как бы повторение этого общего процесса. Европейская школа есть классическая школа, основанная на изучении обоих языков древней Европы, школа, которая, служа могущественным средством к развитию и укреплению умственных сил параллельно с физическим возрастанием, в то же время ставит своих воспитанников на почву истории и вводит их в общее наследие человечества. Подробности о характере, плане и устройстве предполагаемого нами лицея могут быть обнародованы лишь по утверждении его устава. Но дабы облегчить желающим приготовление детей ко вступлению в это заведение, если на открытие его последует разрешение правительства, мы считаем полезным объявить ныне же следующее: 1. В январе месяце предполагается открыть три низшие класса гимназического курса. 2. При лицее предполагается по мере надобности учреждать пансионы, находящиеся под его контролем, для содержания его воспитанников, практического обучения их новым языкам и надзора за приготовлением уроков. 3. Плату за преподавание в лицее предполагается назначить 300 р. в год, а за содержание в пансионах при лицее 350 руб. и более по соглашению с родителями; сверх того, при вступлении в лицей единовременно 50 р. с. 4. Лучшие ученики будут приняты отчасти бесплатно, отчасти за половинную плату. 5. Приемные экзамены будут произведены во второй половине декабря по следующей программе: В I класс Закон Божий. Употребительнейшие молитвы по-славянски с переводом на русский. Важнейшие повествования из истории Ветхого и Нового Завета. Латинский и русский языки. Латинские правильные склонения и спряжения. Спряжение глагола sum. Различение частей речи изменяемых. Понятие о подлежащем и сказуемом. Пять басен Крылова наизусть. Диктовка по одной линейке. Арифметика. Четыре действия над целыми числами. Таблица умножения без ошибок. Употребительные русские единицы меры и веса; русские монеты; год, сутки и их деления. Раздробление и превращение именованных чисел. География. Обозрение всех частей света. Самые главные моря, заливы, проливы, острова, полуострова, озера и реки, горы и мысы, столичные города. Французский и немецкий языки. Чтение и письмо. Во II класс Все требуемой для вступления в I класс и, кроме того: Закон Божий. Священная история Ветхого Завета и евангельская история по чтениям четырех евангелистов. Латинский и русский языки. Главные части латинской этимологии, а именно: для учащихся по Кюнеру — первый и третий курсы; для учащихся по пространному руководству Смирнова — вся этимология без склонений греческих имен и без глаголов уклоняющихся, недостаточных и безличных; для учащихся по краткому руководству Смирнова (предназначенному для трех низших классов гимназий) — этимология до синтаксиса с переводом соответствующих фраз с латинского на русский. Этимологический разбор по-русски и по латыни. Писание склонений и спряжений по-русски и по латыни. Арифметика. Четыре действия над дробями. География. Краткая география Азии и Африки. Ответы по немым картам. Французский язык. Член и перевод русских падежей. Образование множественного числа существительных и прилагательных. Род употребительных имен. Женский род и степени сравнения прилагательных. Письменные переводы легких рассказов с французского. Немецкий язык. Склонение и правильные спряжения. Член и род. Степени сравнений. Письменные переводы легких рассказов с немецкого языка. В III класс Все требуемое для вступления в I и II классы и, кроме того: Закон Божий. Священная история апостольская и краткий катихизис по Начаткам христианского учения. Латинский и русский языки. Латинская этимология вся. Для учащихся по Кюнеру — четыре первые курса. Для учащихся по пространному руководству Смирнова — весь первый выпуск. Для учащихся по грамматикам Цумита или Тишера — этимология вся за исключением примечаний. Важнейшие синтаксические правила, как ablativus absolutus, accus. с. inf., употребление главнейших союзов, герундий и герундив. Писание по-русски и по латыни под диктовку без ошибок в окончаниях. Этимологический и синтаксический разбор. Не менее десяти глав из Корнелия Непота (перевод); пять басен Федра (наизусть с переводом). История и география. География Европы с политическим делением стран. Краткий обзор древней истории с необходимыми сведениями по древней географии. Арифметика. Десятичные дроби. Тройное правило простое (чрез приведение к единице). Пропорции. Французский язык. Неправильные спряжения. Писание под диктовку без ошибок в окончаниях. Письменные переводы легких рассказов с русского на французский. Немецкий язык. Неправильные спряжения и употребление предлогов. Писание под диктовку без ошибок в окончаниях. Письменные переводы легких рассказов с русского на немецкий. Примечание. Испытание будет произведено по обоим новым языкам, но будет дозволено экзаменоваться и по одному из них. Впервые опубликовано: Московские Ведомости. 1867. 26 сентября. № 209.
Михаил Никифорович Катков (1818-1887) - русский публицист, философ, литературный критик, издатель журнала "Русский вестник", редактор-издатель газеты "Московские ведомости", основоположник русской политической журналистики. | ||
|