М.Н. Катков
Труды П.Н. Батюшкова по отчизноведению

Известно, что до самого последнего времени у нас в обществе господствовали очень смутные и неправильные понятия об отношениях западного края к России и русскому народу. Не говорили ли люди, считавшиеся просвещенными и либеральными, в то время когда начинались в западном крае революционные демонстрации, что поляки желают освободить свое отечество? "Что ж, — рассуждали эти просвещенные люди, — кому не дороги отечество или независимость? Мы не можем строго судить поляков!" Итак, выходило, что Киев, Могилев, Полоцк, Овруч, Слуцк, Владимир-Волынский, Гродно — это города польские, это Польша! Выходило, что поляки, вооружившиеся для того, чтоб отделить эти города и их уезды от России, восставали не только против существующего порядка, но восстановляли историческое и народное право, вступали в борьбу с русским правительством, но отнюдь не с русским народом... Если память не обманывает нас, подобные мысли были выражаемы даже в печати. Что же они доказывают, кроме политической безнравственности? Жалкое невежество в отечественной истории, едва вероятную путаницу понятий относительно самых оснований отчизноведения — этого ведения, о котором так много говорится в последнее время.

Действительно, это факт, чудовищный по своей нелепости, которому тем сильнее будут удивляться наши потомки, что для руководства не только нас, но и отцов наших имелась превосходная классическая история Русского государства и, кроме того, множество исследований и монографий, которые касались первых веков России, бытия — тех именно эпох, когда история нарезывала границы нашего отечества, когда обозначалась территория русского народа. Видно, недостаточно провозгласить истину один раз; надо твердить о ней и возвращаться к ней при всяком удобном случае: тогда только она усвоится, перейдет в общее сознание, привьется к жизни. Но этого именно и не было. Школа и жизнь, наука и администрация шли порознь, не действуя одна на другую. Администрация принимала меры, не справляясь с историей; люди, оставив школу, скоро забывали, чему учились в ней, да и не очень верили тому, что в ней преподавалось и о чем ничто уже им не напоминало потом.

Вот почему у нас особенно полезны издания, которые популяризовали бы и представляли бы наглядно исторические и статистические данные. К таким полезным изданиям принадлежит изданный в 1863 году при министерстве внутренних дел обширный отчетливый атлас племенного состава народонаселения девяти западных губерний. Это издание с помощью данных, собранных на месте, показало, что в них насчитывается лишь 8,86% лиц польского и quasi-польского происхождения, а 67,2% — чисто и исконно русского.

Во главе этого полезного издания стоял нынешний попечитель Виленского учебного округа П.Н. Батюшков. Издав этот труд, он предпринял новый, не менее полезный. Объезжая в 1866 году западный край по делам службы, он пригласил художника Струкова, уже предпринимавшего археологическую поездку по этому краю, сопутствовать ему и пополнить его альбом старинных зданий, сооруженных при первых князьях Руси, равно как и других достопримечательных исторических местностей. Впоследствии составлены были на основании летописных известий и местных преданий обстоятельные объяснения рисунков, снятых г. Струковым, и все это издается с прошедшего года большими выпусками, не оставляющими ничего желать в художественном отношении. В четырех вышедших выпусках "Памятников старины в западных губерниях Империи" описаны и изображены древности только четырех городов: Владимира-Волынского, Луцка, Острога и Овруча; но они и их окрестности полны наглядными свидетельствами о глубокой древности русского народа в этих местах. Некоторые из найденных здесь памятников относятся к доисторической эпохе; так, например, в окрестностях Владимира есть холмы и курганы, за которыми сохранились имена языческих божеств русской мифологии: Тура, Коляды, Волоса, Стрибога и др. Да и начало самого города Владимира относится, как показали новейшие изыскания, ко временам гораздо отдаленнейшим, чем соименный ему великий князь киевский. В 1840 году при копании канавы под фундамент для городской тюрьмы открыт был остаток какой-то древней стены (в две сажени толщиной), которая была сложена не из кирпичей, а из глины с примесью извести; постройка эта, очевидно, относится к эпохе до Владимира, потому что все известные сооружения этого князя сложены из кирпича.

По местному преданию, вблизи Луцка лежит могила того коня Олегова, который должен был, по предсказанию волхвов, причинить ему смерть. Близ Овруча находится могила Олега Древлянского, погибшего во время войны с братом своим Владимиром, еще язычником. Недалеко от этого же города есть целая группа урочищ, напоминающих благочестивую и мудрую Ольгу. Приняв христианство, эта княгиня поселилась на пепелище Коростена, столицы древлян, истребленной некогда ею, язычницей. На месте древлянской столицы стоит ныне местечко Искорость, полное, подобно Пскову, воспоминаниями о святой княгине; с ее памятью связаны два урочища, так называемое Святье и Ольгины бани. Вышепомянутое издание содержит интересные о них подробности. На пепелище старинного древлянского города, валы которого еще заметны на обрывистом берегу Уша, княгиня Ольга, по словам местного предания, построила терем и небольшую деревянную церковь, а внизу, под скалами, была ее купальня. "Уш, — читаем мы в "Памятниках", — который выше Коростена едва заметным течением пробирается по болотам и лесам, встречает здесь гряду утесов, с шумом устремляется по ним и пробивает путь между скалами, увлекая за собой целую груду камней". Под этими-то камнями, сброшенными силою водопада, находятся Ольгины бани.

Среди самой стремнины на ложе реки возвышаются два большие, полупокрытые водой камня местной гранитной породы розоватого цвета. Вода в течение тысячелетий промыла в них по одному глубоком и узкому отверстию овальной формы. В эти отверстия, наполненные водой, взрослый человек может погрузиться только по пояс; но быстрая струя воды, переливающаяся с камня на камень, обливает его сверху.

...Немного ниже Ольгиных бань береговые скалы Уша несколько расступаются и становятся выше, отвеснее и мрачнее. Течение реки незаметно переходит в тихое и плавное, глубина ее становится значительною; поверхность, защищенная высокими скалами от влияния ветра, никогда не рябится ни малейшею зыбью. На правом берегу реки видна естественная терраса с навесом, образовавшимся в отвесной стене утеса, а наверху, над утесом, стоят три каменные креста древней формы. Каждый шаг на этой террасе отдается глухим звоном, как будто под нею существует пустота. Все здесь, кроме гула шагов, тихо, таинственно. Местные крестьяне, спускаясь на террасу, снимают шапки и набожно осеняют себя знамением креста: это Святье, это самое то место, на котором почти за тысячу лет назад стояла первая православная церковь на древлянской почве.

Так гласит местное предание, и не странно ли, что оно до сего времени далеко не общеизвестно у нас? Не странно ли, не оскорбительно ли, с другой стороны, и то, что эту священную для нас почву, отмеченную первыми проявлениями нашей исторической жизни, у нас так недавно еще оспаривали на основании несомненного будто бы исторического права, попранного будто бы Екатериной II?

Не страннее ли и не прискорбнее всего то, что многие у нас этому верили?..

В четырех первых выпусках "Памятников" помещены весьма важные в археологическом отношении изображения и описания развалин церкви Св. Василия, построенной Владимиром, и Успения, построенной Мечиславом во Владимире-Волынском, развалин замка Любарта и церкви Св. Димитрия, сооруженной в XII веке в Луцке, развалин церкви Св. Василия, воздвигнутой Владимиром в Овруче, виды сооружений, сделанных князьями Острожскими в Остроге и мн. др. Судя по предисловию к этому изданию, можно ожидать, что оно обнимет и большую часть северо-западного края. В этой обширной полосе России, называемой западным краем, и в восточной половине вислинского края есть еще много местностей и урочищ, с которыми связаны воспоминания о самых первых, отчасти еще доисторических временах России, каковы: Переяславль, Вышегород, Перемышль, Туров, Полоцк, Витебск и мн. др. О Киеве мы уже не говорим. Вероятно, и остальные местности будут описаны так же, как Овруч, Острог, Луцк и Владимир-Волынский. Нечего говорить, что издание это и отчетливо, и изящно: иначе и не должны издавать официальные лица и правительственные ведомства. Но те же качества, которые составляют достоинства этого издания, делают его мало доступным публике. Едва ли можно надеяться, чтоб оно было приобретено для учебных заведений, подобно этнографическому атласу западного края, а между тем желательно, чтобы не только всякий образованный человек знал и постоянно имел пред собою древние легенды, урочища и постройки, свидетельствующие об органической связи западного края с остальными частями России, но чтоб относительно этой связи не могло быть сомнения и у людей, едва грамотных. Нам кажется поэтому, что было бы весьма полезно, если бы вслед за этим роскошным изданием предпринято было вторичное издание входящих в него рисунков и текстов, — издание недорогое, которое могло бы распространиться в читающей публике.

Впервые опубликовано: Московские ведомости. 1869. 27 июля. № 164.

Михаил Никифорович Катков (1818-1887) — русский публицист, философ, литературный критик, издатель журнала "Русский вестник", редактор-издатель газеты "Московские ведомости".