М.А. Кузмин
<Рецензия на книгу: Гиппиус З. Собрание стихов: Книга вторая. 1903-1909>

На главную

Произведения М.А. Кузмина


М.: Мусагет, 1910

Очень кстати вышел второй сборник стихов З. Гиппиус после шестилетнего промежутка и снова напомнил нам облик поэта, скрывшегося было за публицистом и тенденциозным беллетристом. Нам же поэтическое творчество З. Гиппиус наиболее дорого, причем очевидны и бесспорны заслуги автора в этой именно области как одного из первых пионеров зарождавшегося русского символизма, давшего незабываемые по мастерству образцы "своей" лирики и много повлиявшего ритмическими приемами хотя бы на А. Блока. И вторая книга стихов, напоминая, подтверждает это мнение, не меняя почти ни одной черты в знакомом лице. Будь обе книги в одном выпуске, цельность отнюдь не была бы нарушена, но год стоял бы 1903-й (мы не говорим о сюжетах, но касательно устремлений, чувствований поэта и форм его лирики). Ни падения, ни завоевания — ровная линия. И странно, что, читая прозу З. Гиппиус, мы не скажем, что это "проза поэта", как мы скажем про повести и отрывки Пушкина. А между тем З. Гиппиус — подлинный и весьма значительный поэт с редкой концентрацией, ритмическим богатством, остротою чувства и мысли, большою четкостью, но поэт безуханный, без очарования, без певучести, с мыслями скорей рассудочными, чем поэтическими, с головною страстностью, с чрезмерной долей "мозгологии". Цветок, засушенный в томе логарифмов. Новая книга дарит нас такими перлами, как "Мудрость", "Перебой", "Три формы сонета", "Малинка", "Дьяволенок", "Женское", и за одно это должно благодарить автора. Но встречаются и стихотворения средние, испорченные то прозаизмом мысли, то непоэтическим способом ее выражения, напр.:

Я ждал полета и бытия.
Но мертвый ястреб — душа моя (отлично).
Как мертвый ястреб, лежит в пыли,
Отдавшись тупо во власть земли (ст. 18).

Хочу разъединить
Себя с моим страданьем.


Открой мне, Боже, открой людей!

Прости мне! Бесконечности
В любви я не достиг... и т.д.

Стихи З. Гиппиус грешат также чрезмерным обилием отвлеченных слов для выражения душевных движений и словообразованием существительных от любого прилагательного, что повелось с Бальмонта и придает стихам вид то отвлеченно сухой, то ненужно декадентский: "темность", "светлость", "победность", "всестрастность", "безудержность", "мглистость", "иглистость", "льдистость", "забвенность" и пр. Самые заглавия — "Так ли?", "Только о себе", "Внезапно", "Оно", "Иметь" — показывают или чрезмерную щепетильность, рассудочную добросовестность, или напоминают название картин у передвижников. Мы сознательно останавливаемся на этих недостатках, не преувеличивая их нисколько, так как с самого начала подчеркнули, что имеем дело с книгой подлинного и немаленького поэта, достоинства которого и заслуги, отчасти уже упомянутые нами, всем давно и достаточно известны, — новая же книга еще раз напомнила и подтвердила их.


Впервые опубликовано: Аполлон. 1910. № 8. 2-я наг. С. 62-63.

Кузмин Михаил Алексеевич (1872-1936) русский поэт Серебряного века, переводчик, прозаик, композитор.



На главную

Произведения М.А. Кузмина

Монастыри и храмы Северо-запада