| ||
|
Стихи. Берлин. 1922. Зачинатели так называемого акмеизма манифестировали свой выход из символизма как войну против "превращения мира в химеру". Они хотели вернуть вещам их первоначальный, простейший смысл. Последовательный акмеизм, конечно, стал бы натурализмом, если бы, отколовшись, не захватил с собою "символический прием". Расстаться с символическим приемом акмеисты не сумели — или не решились. Как рудимент символистской двусмысленности, "двузначимости" реального мира, они сохранили любовь к метафоре. Этот метафоризм широко разросся в акмеизме, что вполне естественно, так как никакие другие задачи перед акмеистами не возникли. Поэзия Мандельштама — благородный образчик чистого метафоризма. Подобно Адаму (недаром сам акмеизм порой именовался "адамизмом"), поэт ставит главною своей целью — узнать и назвать вещи. Талант зоркого метафориста позволяет ему тешиться этой игрой и делать ее занимательною для зрителя. Поэзия Мандельштама — танец вещей, являющийся в самых причудливых сочетаниях. Присоединяя к игре смысловых ассоциаций игру звуковых, — поэт, обладающий редким в наши дни знанием и чутьем языка, часто выводит свои стихи за пределы обычного понимания: стихи Мандельштама начинают волновать какими-то темными тайнами, заключенными, вероятно, в корневой природе им сочетаемых слов — и нелегко поддающимися расшифровке. Думаем, что самому Мандельштаму не удалось бы объяснить многое из им написанного. Теоретикам "заумной" поэзии следует глубоко почитать Мандельштама: он первый, и пока только он один, на собственном примере доказывает, что заумная поэзия имеет право на существование. Сделать это ему помогли: поэтический дар, ум и образованность, то есть то, чего начисто лишены были бедные "мэтры" российского футуризма. Впервые опубликовано: Дни. 1922. 12 ноября.
Владислав Фелицианович Ходасевич (1886-1939) поэт, прозаик, литературовед. | ||
|