| ||
|
В самом деле, крушение какого хотите огромного поезда не может же уничтожить на земле железнодорожной сети. В этом величие титанического начала, заложенного в род людской. Неудача не останавливает, а заставляет только удваивать усилия. "Титаник" погиб не от несовершенства своей конструкции, не от недостатков своей идеи. Он погиб даже не от случайности в виде слепой плавучей горы. О приближении льдов с севера "Титаника" предупреждали по беспроволочному телеграфу шедшие впереди его пароходы. Капитан Смит по тому же телеграфу благодарил предупреждавших, но курса не изменил. Почему? А Бог его знает, почему. Ему хотелось, по-видимому, побить рекорд скорости, и он держался явно опасного, не рекомендуемого лоциями курса. Возможно, что это вина не самого капитана Смита, а находившегося на пароходе президента "White Star Line", которому капитан, вероятно, докладывал, как своему адмиралу, обо всех важных обстоятельствах плавания. Капитан Смит уже 35 лет как командовал судами, стало быть это был моряк вполне опытный, хоть немножко и устаревший. Пишут, что это был человек несчастливый: он чуть было не погубил "Олимпик", но общество "Белой Звезды" не поняло предзнаменования и вручило несчастливому капитану последний, самый гигантский в мире пароход. Я думаю, что все несчастье бедного капитана Смита было в том, что, будучи, как все англичане, титанической породы, он все-таки оказался недостаточно титаном. Настоящий "соперник богов" на его месте взвесил бы все условия и не упустил бы ни одного, особенно столь важного, как ледяные горы. Капитану Смиту в молодые годы, вероятно, приходилось не раз встречаться с плавучими льдами и даже резать их форштевнем сравнительно небольших судов. Но он не оценил двух условий. Всегда нужно допускать возможность, что среди ледяных полей, легко проходимых, может попасться сорвавшаяся с ледников Гренландии глыба величиной с гору, которую не пробьет никакой таран. Следовало также учесть, что то столкновение, которое для небольшого судна пройдет иногда благополучно, для "Титаника" с его колоссальной инерцией явится непременно гибелью. Устаревший капитан Смит, вероятно, вообще робкий в присутствии компанейского начальства, на этот раз (после несчастия с "Олимпиком") был, может быть, вдвойне нерешителен и побоялся довериться своему опыту. Раз президенту "White Star Line" хотелось побить рекорд, то капитану Смиту пришлось рискнуть, рискнуть даже неблагоразумно, — и вот... Вполне титаническая натура ни за что не позволила бы вмешаться в свое дело никакому президенту, но капитан Смит оказался (допустим это) не вполне титаническою натурой. Подобно адмиралу Рожественскому, он не побоялся риска и не отступил бы перед гибелью, но не сумел преодолеть всех условий, ведущих к катастрофе. Что делать, что делать! Да будет почтена состраданием память и этого почтенного капитана Смита, как и адмирала Рожественского, и да пошлет нам судьба поменьше таких вождей — на всех поприщах человеческой деятельности. Из катастрофы с "Титаником" позвольте извлечь одно древнее поучение. Нельзя новое вино лить в старые мехи. Нельзя, сооружая нечто сверхъестественно новое и огромное, допускать в его системе кое-что устаревшее и сообразованное с отжившим планом. Командир корабля, конечно, центральный винт в общей механике судовой жизни. Может быть, было неосторожностью со стороны компании "White Star" назначать командиром моряка, который всю молодость — эпоху морского воспитания — провел на иных судах, гораздо более мелких. Может быть, было выгоднее взять человека менее опытного, но более молодого, воспитанного на титанических судах: у того была бы другая психология и другие интуиции в решительный момент. Если бы нашим несчастным флотом командовали в эпоху Цусимы не парусные кадеты, может быть, исход битвы был бы другой. И флот, и армия нынче совсем не те, что в пятидесятых годах. Японцы имели то важное преимущество, что не имели слишком старого опыта, и весь — хотя бы небольшой их опыт — был современный, сообразованный с действительностью. В их машине войны, построенной англичанами и немцами, не было 35-летних винтов, заржавевших в своих гнездах и не выдерживавших новых сопротивлений. Идя несколько дальше, мне кажется, и в новом представительном строе едва ли полезны слишком опытные на старый лад капитаны Смиты... Хорошим ответом на катастрофу 2 апреля было бы счесть ее дурною "первоапрельскою" шуткой судьбы и заложить "Титаник 2-й" тысяч на десять тонн крупнее водоизмещением. Конечно, пришлось бы подвергнуть строгой критике все спасательные средства погибшего "Титаника". Если в самом деле недостаток спасательных шлюпок объясняется тем, что палуба парохода понадобилась для скэтинг-ринга и велосипедной езды (оцените размеры корабля), то, очевидно, тут трагическое было принесено в жертву комическому, и подобная ошибка не должна быть повторена. Мне кажется, титанические размеры пароходов "White Star" позволяют иметь на них не только флотилию спасательных шлюпок, но даже крупное морское судно, способное в случае крушения спасти весь экипаж и все главные ценности. Это судно могло бы стоять на "Титанике", как на стапеле, всегда готовое к спуску, т.е. готовое всплыть и остаться на воде, если гигантский корпус погрузится на дно моря. В нормальное время такое судно могло бы служить помещением для спальных кают и особенно важных складов. Лишним грузом был бы только корпус этого спасательного судна, но и для него нашлась бы полезная роль — внутренних стенок. Пройдет несколько лет и, вероятно, можно будет говорить о спасении пассажиров каждого гибнущего судна на тот ближайший материк, который называется атмосферой. Так как воздух — при умении пользоваться им — дает такую же прочную опору, как вода (при умении пользоваться ею) и как сама земля, то нет сомнения, что титаны техники одолеют атмосферу. Наконец, мыслим и третий выход: идущее на дно судно будущего может дать убежище погибающим в недрах самого моря, если теория подводного плавания будет достаточно разработана. Ведь и теперь уже возможны подводные крейсера вместимостью в несколько сот тонн. Я верю в титанические силы науки и вполне убежден, что мы доживаем последний век крупных бедствий. Так постыдно гибнуть, как гибнут животные, застигнутые наводнением или пожаром, наши внуки уже не будут — конечно, если они не изменят своему арийскому титаническому началу. Против бедствий уже изобретен очень остроумный корректив — страховые общества, но в XXI столетии их, вероятно, уже не будет. Зачем страховаться, если люди будут жить в несгораемых домах, будут ездить на неспособных терпеть крушения поездах, будут плавать на непотопляемых пароходах и т.п.? Эти строки мне хочется посвятить памяти знаменитого английского коллеги, погибшего на "Титанике". Еще недавно я получил от него поклон через одного американского журналиста, а не так давно получил приглашение познакомиться с ним и книгу с любезной надписью. Познакомиться нам не довелось, по Вильям Стэд мне всегда казался одним из тех публицистов, которые делают честь не только родине своей, но и человечеству. Он был полон высоких замыслов и симпатий, он бесстрашно любил все великое — и в том числе Россию, и этим последним создавал себе не мало врагов. В каждом веке во главе прогресса стоит в сущности очень небольшая группа людей, и в нашем веке Стэд принадлежал к числу их. Он всегда стоял в первом ряду событий. Обладая покоряющей подчас убедительностью, он не только наблюдал факты, но и создавал их. Англичанин до мозга костей, он чувствовал себя гражданином всей семьи народов. Сердце его иногда благородно билось даже за врагов Англии, как в эпоху бурской войны. В наследство России он оставил дружбу Англии, в значительной степени им созданную. В наследство человечеству он оставил память о себе, как о безукоризненном человеке, державшем перо писателя, как рыцарское копье — без страха и без упрека... Опубликовано в сб.: Письма к ближним. СПб., Издание М.О. Меньшикова. 1912.
Михаил Осипович Меньшиков (1859-1918) — русский мыслитель, публицист и общественный деятель, один из идеологов русского националистического движения. | ||
|