* * *
Опять вокруг меня ночная тишина.
Опять на серебро морозного окна
Бросает лунный свет отлив голубоватый,
И в поздний час ночной, перед недолгим сном,
Сижу я при огне, склонясь над дневником,
Тревогою, стыдом и ужасом объятый.
Таких, как этот день, минувший без следа,
Растратил много я в последние года, —
Но их в мою тетрадь я заносить боялся:
Больную мысль страшил растущий их итог...
Так медлит счет свести неопытный игрок,
С отчаяньем в груди сознав, что проигрался...
Сегодня совесть мне отсрочки не дает...
За что, что сделал я?.. За что меня гнетет
Мое минувшее, как память преступленья?
Я жил, как все живут, — как все, я убивал
Бесцельно день за днем и рабски отгонял
Укоры разума, и думы, и сомненья!
Не вини меня, друг мой, — я сын наших дней,
Сын раздумья, тревог и сомнений:
Я жил, как все живут, — а в этот час ночной,
Быть может, я один с мучительной тоской
В тайник души моей спускаюсь беспристрастно...
И тихо все вокруг, и за моим окном,
Окованный луны холодным серебром,
Недвижный город спит глубоко и бесстрастно.
1883
Впервые опубликовано: Еженедельное обозрение. 1885. № 56. С. 14.
Семен Яковлевич Надсон (1862—1887) — поэт, мемуарист.
|
