В.В. Розанов
Больницы и общество в уходе за больными

Умело распределить средства — это бывает так же ценно, как приобрести новые средства. Умело расставить людей и поручить каждому человеку соответствующее дело — значит нередко водворить порядок там, где раньше царствовала сумятица. Инцидент смерти доктора Дворянина в больнице Чудотворца Николая и вызванный им ряд частных писем взбудоражил общественное внимание.

Общество подозревает грубость и хуже, чем грубость в отношении служащих в больнице людей к пациентам, администрация больницы ссылается, что она на каждое заготовленное место имеет одного, чуть не двух пациентов и не может справиться при наличных средствах ни с работой, ни с лечением. Ухудшение лечения, которое в отношении душевнобольных сводится почти только к уходу, невольно и незаметно переходит в жестокость и грубость ухода, а, наконец, и в очень тяжелые расправы с буйными больными ночных сторожей. Здесь в сфере медицины происходит то же, что и в педагогике при переполнении класса учениками. Учение и воспитание сводится на "нет", а в больнице сводится на "нет" и даже к отрицательным результатам лечение. Бедствие это присуще не одной больнице Чудотворца Николая. Все помнят случаи, положим исключительные, как роженицы разрешались от бремени на крыльце родовспомогательных заведений.

Ни общество не может не требовать, чтобы больница работала каждою парой рук за четыре руки, ни больница не вправе отказать в приеме и в уходе и притом в хорошем уходе, трудному больному. Общество и администрация больниц должны сговориться. Представляет собою прямую жестокость, когда родильница разрешается на крыльце того самого заведения, где есть два-три, а иногда и десять-двенадцать пациенток на ногах, выздоравливающих, которым и движение, и свежий воздух, а следовательно, и возвращение домой безвредны; когда не принимается в больницу бурно заболевший тифозный, а лежит там чахоточный, нуждающийся более в санатории, нежели в медикаментах, и лежит уже годы без всякого улучшения в здоровье, занимая "нумер" койки, вообще есть больные, для которых больница не безусловна необходима. Сюда относятся все затяжные болезни, или неизлечимые вовсе, или не связанные с требованием таких медикаментов и методов лечения, какие можно найти только в широко организованных больницах. Переходя к душевнобольным, возможно ли сравнить положение семейства, в котором больной член страдает буйным помешательством и может нанести смерть или увечье ближним, с положением такого семейства, в котором есть пациент, страдающий слабоумием и более похожий на странного человека, нежели собственно больного человека. Между тем такой пациент, не опасный и даже не очень беспокойный и дома, раз заняв место в больнице и находясь там годы, заставляет отказать в приеме такому больному, с которым семья не имеет никаких сил справиться.

Вот почему, так сказать, уравнение сострадания должно принудить общество согласиться на то, чтобы нетрудные больные или больные не мучительные и не опасные для дома возвращались администрацией больниц на руки родным своим ранее полного выздоровления, а общество взамен этого получит право требовать места в больнице и надлежащего ухода во всех случаях острого, бурного заболевания, где внимание врача должно быть неустанно и искусно, где от приема в больницу зависит жизнь человека, а отказ в таком приеме угрожает смертью. Когда больниц в городе не хватает на больных, в городе должна быть сделана дифференциация последних. В противном случае всегда будут острые, крикливые жалобы, которым невозможно отказать в основательности, ибо это есть, в сущности, жалоба иногда на насильственную смерть от равнодушия ближних к ближнему. Сколько бы родным такого умершего человека ни говорили о переполнении больниц, о кубическом измерении воздуха для каждого больного, об усталости докторов, недостатке кроватей, утомленности прислуги, он вправе будет кричать: "Мой родственник помер, не будучи принят в больницу, в которой по коридорам на моих глазах расхаживали в больничных халатах румяные и смеющиеся больные". Здесь неравномерность так ярка и очевидна, а отражается она такою невыносимою болью, что администрация больниц никогда не сумеет зажать рот негодующим, ибо последние будут в своем праве.

Впервые опубликовано: Новое время. 1902. 28 мая. № 9421.

Василий Васильевич Розанов (1856-1919) — русский религиозный философ, литературный критик и публицист, один из самых противоречивых русских философов XX века.