| ||
|
В течение многих лет исследователи нашей деревни и, в частности, деревенской грамотности констатировали один из печальнейших фактов: что во многих случаях все, приобретенное крестьянским мальчиком в училище в годы от 9 до 13, забывается целиком между 13 и 21 годами. Являясь отбывать воинскую повинность, молодой крестьянин хотя и держит в руках свидетельство об окончании курса в начальном сельском училище, как удостоверение в праве на льготу, но при проверке этого «удостоверения» обнаруживает самые слабые признаки грамотности и полное забвение пройденного крохотного курса. Конечно, такие рецидивисты безграмотности не составляют правила; но и мальчики, расширившие по выходе из школы приобретенные там сведения, попадаются не чаще, чем такие рецидивисты. В общем, школьное ученье является недвижным в деревне приобретением. Убрано окончательное безобразие. Но дальше, в глубине явления, лежит нетронутая древняя темнота, самые странные суеверия и отсутствие самых элементарных сведений. Школа всегда имела могучую подмогу в чтении, которое движется уже собственным возбуждением, и движется притом безгранично. Можно сказать, что действие школы на душу ученика тогда только несомненно, если школою ученик возбужден к чтению. Тогда не только материал школьного обучения укрепляется, но он беспрерывно и бесконечно начинает увеличиваться, и это увеличение строго пропорционально природной даровитости бывшего ученика. Если школа получает себе преемство и продолжение в чтении взрослого, то одноклассная она сравнивается с двуклассною, год учения играет роль двух лет и вообще весь результат работы училища над учеником удваивается, если не возводится (в лучших случаях) в квадрат. Вот почему сельская читальня, сельская библиотека есть огромной силы рычаг для внесения света в деревню, о чем теперь хлопочут единодушно и ряд казенных ведомств, и земства и частные лица. Ввиду этого полезно, чтобы нашло себе широкое оглашение и по мере возможности подражание доброе начинание Нижегородской уездной управы. Именно (по сообщению «Волгаря») она обратилась к начальству губернии за разрешением дозволить открыть народные библиотеки при 77 земских училищах в уезде. В самом деле, отдельная библиотека или читальня, требуя себе помещения и библиотекаря, не по силам земскому бюджету, который, естественно, сперва должен обставить школами все села и уже потом думать о библиотеках. Это «потом» относительно библиотек может и никогда не настать или оттянуться на чрезмерно долгий срок. Между тем дать библиотеку при школе, но не для учеников, а для бывших учеников и вообще для всего крестьянского люда, с приспособлением к интересу взрослых, уже не представит большого отягощения бюджета, да и прилив частных пожертвований здесь возможен «вещами», т. е. книгами, и даже он может быть значителен по легкости пожертвований. Каждая книжка, обильная сведениями, а особенно практическими, может, переходя из избы в избу, оставить золотой след своего действия. Элементарные сведения об уходе за скотом, о помощи в несчастных случаях, о болезнях, о сохранении молока или яиц, об удобрении земли, о предупреждении пожаров, будучи в городе бросаемым за ненадобностью листком, могут в деревне просветить и научить. Не сомневаемся, что могучее развитие деревенских читален и библиотек могло бы вызвать приспособленные к деревне журнал, газету, книжную популяризацию. Возвращаясь к начинанию Нижегородской земской управы, добавим, что, ввиду жалкого до нищенства вознаграждения сельских учителей и учительниц, возложение на них новых обязанностей по ведению народных библиотек не должно быть предложением «без особого вознаграждения еще потрудиться для народного просвещения», а должно вознаградиться хотя маленькою дополнительною платою. Земский бюджет на пользу образования должен напрягаться. Это парус, которому опуститься и ослабнуть нельзя. Нижегородская управа начала реформу, где наибольшая прибавка в расходовании средств дает наибольший результат. Но увеличение расхода тем не менее должно последовать, ибо от великодушия и трудоспособности многих учителей и учительниц уже взято страною все, что можно, и пора, слишком пора подумать о лучшем их вознаграждении. Возложение на них библиотекарства дает отличный повод озаботиться этим предметом таким образом, чтобы повышение вознаграждения не вышло голою и беспричинною подачкою. Впервые опубликовано: Новое время. 1903. 21 февр. № 9686.
Василий Васильевич Розанов (1856-1919) — русский религиозный философ, литературный критик и публицист, один из самых противоречивых русских философов XX века. | ||
|