| ||
|
Мы, конечно, и не предполагали вовсе решить или даже осветить вопрос, почему гений или талант-техник у нас так редко встречается, и почему большие и трудные у нас сооружения очень часто до сих пор отдаются в заказ за границу. Перед нами стоял очевидный факт, который мы подчеркнули и сделали предметом вопроса, на который должны были ответить стоящие у дела специалисты. Помещенная у нас вчера статья В.Е. Тимонова дает определенный и ясный ответ: 1) Таланты инженерного искусства таятся в русском народе. 2) Высшие технические у нас школы работают по шаблону, и скорее подавляют талант, или выбрасывают его за борт, нежели правильно его воспитывают. 3) Техника предполагает врожденный в себе талант, и этот талант больше всего нуждается в свободе направления и выбора. Таким образом, достаточно констатированный для всех видов наших учебных заведений недостаток, заключающийся в пренебрежении к таланту, к индивидуальности ученика, оказывается присущ и высшим техническим школам. Он дал не только знаменитых наших «классиков»-зубрил, не умеющих прочитать a livre ouvert [по раскрытой книге (без словаря) (фр.)] страницы Демосфена или Горация, но и почти таких же «зубрил»-техников, умеющих класть шпалы, а не перебросить красивый мост через Неву. В ученике технологического института нет, как изъясняет проф. Тимонов, творчества, воображения, «genie»; он вовсе не есть «ingenieur» в смысле производства этого названия от имени благороднейшей человеческой способности. Все эти сведения, данные компетентным ученым, только полнее и обоснованнее разрисовывают печальное положение дела, на которое мы указали кратко и без объяснений. Прибавка одного учебного года, говорит он, не выработает лучшего инженера, как прибавка года в консерватории не выработает лучшего певца или музыканта. Все же и для певца и для музыканта важна мелочная и внимательная обработка голоса и техники игры, для чего подолгу учатся они у лучших учителей и завершают образование голоса или игры у лучших наставников за границею. Но, действительно, в то время как в училищах музыки и живописи преподавание давно индивидуализировано и занятия ведутся, хотя с целым классом, но в то же самое время и параллельно они идут с каждым порознь лично учеником, ученики-wingenieurs» идут в обучении шеренгою, слушают лекции как студенты в университете и производят практические занятия как студенты-медики. Отсутствие живой связи технических школ с большими инженерными ведомствами или предприятиями делает преподавание им наук несколько отвлеченным и в то же время преподаванием «втемную»; они готовятся к тому, чего в стране не требуется, на что нет спроса, и не готовятся к тому, что может быть у них потребовано сейчас же по выходе из училища. Молодой питомец растеривается, не знает, с которой стороны взяться за незнакомое дело, и теряет репутацию, прежде чем что-нибудь сделал. Положение столь же бедственное с личной стороны, как и клонящееся к ущербу страны и государства. К счастью, технические у нас школы находятся в заведывании таких ведомств, которые очень мало заинтересованы в сохранении педагогических шаблонов и нуждаются в практической и выгодной постановке дорогостоющих учебных заведений. Педагогика есть наука очень старая и очень капризная. Сколько времени старым нашим педагогам ни указывали, что никаких ученых языковедов и историков из наших гимназий не выходит, а филологические факультеты пришли в совершенное запустение, — они упорно оставались в своей рутине, ссылаясь «на вековой опыт и пример более просвещенных нас стран», где будто бы все делается так же, и на аргументы, в пользу классицизма, приводившиеся еще в отдаленные от нас времена. Но в деле технического искусства для министерств финансов, земледелия и путей сообщения всякий шаблон нужен, пока он выгоден, и сейчас заменяется другим, как только другой оказывается выгоднее. Постановка у нас высших технических заведений, ведущая к сужению и задержке, а не к развитию талантов, вне всякого сомнения существует только потому, что оставалась никому неизвестной, кроме преподавателей в них, жизненно незаинтересованных в перемене дела. Преподавание по шаблону, преподавание шеренге, вместо работы порознь с каждым питомцем, отвлеченная постановка всего дела, сводящаяся к чтению лекций, — все это создает для преподающего персонала покой и комфорт, совершенно разрушающийся, как только учебное заведение приходит в живую связь, ежеминутно напряженную, с ведомствами больших сооружений. Система каналов между Невою и Волгою, на которую ссылается проф. Тимонов, была начата гениальным Минихом, про труды которого Петр, осматривавший раз их во время сильного нездоровья, сказал: «Труды моего Миниха сделали меня здоровым». Миних, очевидно, и принадлежал к тем творцам-художникам своего дела, которые заставили дать техникам имя, заимствованное от «гений». Если действительно великие техники «рождаются», как и великие поэты, художники и композиторы, то нельзя не заметить, что Россия решительно беднее этим талантом, чем всяким другим; или, по объяснению проф. Тимонова, она своим техническим талантам вовсе не дает средств развития и формирования, какие находят в ней для себя таланты всех других родов. Ни урегулировать у себя Волги, ни устроить оросительную систему для своих черноземов, ни поставить хлопководство, шелководство и виноделие в уровень с Францией или Германией мы не сумели и не умеем. Даже отравление Волги нефтью ежегодно кричит о себе известные месяцы каждого года, и верно к 1920 году оно будет то же, что в 1880. Порча фарватера Волги «идет на прибыль», как вода в Неве при наводнении, и наши техники ничего не умеют сделать, кроме шипенья землечерпательных машин. «Вычерпали» один перекат, глядишь — образовался неподалеку другой. Начинают «черпать» его. Это дает отличный доход, как лечение неисцелимого хроника доктору. Но это, во всяком случае, не говорит не только многого, но и ничего в пользу «вдохновения» и «творческого воображения», хотя бы в качестве залежавшегося в недрах народа капитала. Нет, в технике мы работаем по мелочам, а крупные дела совершаем тогда, когда они представляются состоящими из бесконечного повторения привычного шаблона. Вопрос этот мы считаем вопросом колоссальной важности, и, может быть, из близко стоящих к делу людей кто-нибудь примет на себя труд еще и еще пролить сюда свет. Впервые опубликовано: Новое время. 1902. 16 сент. № 9531.
Василий Васильевич Розанов (1856-1919) — русский религиозный философ, литературный критик и публицист, один из самых противоречивых русских философов XX века. | ||
|