| ||
|
Снова несчастие под конкою, на этот раз еще более ужасное, чем случай с гимназистом I класса Анатолием Бородиным, раздавленным весною: девочки 4 лет и 7 лет, дети поденных рабочих, живущих в углах, перебегая рельсы по 11-й роте Измайловского полка, попали под лошадей, вагон и были вытащены мертвыми, одна — почти перерезанная пополам. Кровь стынет при усилии вообразить несчастие! Конечно, кучер вагона уже убит случившимся, и нечего его добивать. Вообще, не будем винить, но подумаем, как бы сделать, чтобы этого не повторялось? Мне кажется, об этом все должны подумать. И неужели не придумаем все?! 1) Дети должны быть под присмотром. Когда родители — поденщики, очевидно, они не могут быть дома, и нужно пожелать, да и энергично пожелать, повсеместного учреждения дневных временных приютов для оставляемых дома детей. Пусть, уходя из дому, рабочий или работница отводят детей в такой, хотя бы дешевенький и нищенский, приют, но чтобы это могли делать все рабочие, повсеместно. Сколько у нас сантиментальной возни с хулиганами и хулиганством. Каждое утро видишь, как двое солдат, идя по сторонам, следуя иногда за прилично одетым "господином со дна", ведут его в какое-то злачное, теплое и сытое место. Между тем вся его заслуга перед отечеством заключается в том, что он 1) украл или 2) ударил по лицу. Труд двух солдат потрачен на него! А что сделано для полуголодных, но трудящихся людей?! Вот для их оставленных дома малюток?! Тот же солдат, охраняющий жулика, мог бы охранить, присмотреть за десятерыми малютками. 2) Общество конок или городское конно-железное управление должно бы быть взыскиваемо большими штрафами за подобные несчастия, ну хоть в пользу учреждения вот таких приютов, о каких мы сказали выше. Штраф — действительнее всякого увещания, всякой сантиментальности. Страх штрафа, но непременно большого, даже очень большого, заставил бы город или общество конок озаботиться: а) лучшим подбором кучеров на конки, — из людей сильных, не старых, крепких, трезвых, исправных (кучерами мы иногда видим почти мальчиков), b) введением более могущественных тормозов. Вагон должен стать недвижен при первом крике несчастного, когда еще он попал под лошадей и вагон не дошел до него: если почти моментально тормоз Вестингауза останавливает железнодорожный поезд, в десятки тысяч пудов веса и скорости 40 верст в час, то остановить моментально вагон конки, конечно, не представляет никакой трудности. Очевидно, тормоза на конках — грошовые, ломаные, из ржавого железа и с презренным механизмом. В Риме, на крутых скатах холмов, как и у римских извозчиков, я наблюдал тормоза легкой, изящной конструкции: малейшее движение его ручки — и экипаж или вагон стоят как вкопанные. Итак, это — возможно, это — есть, и только на пути стоит наша проклятая лень и косность! Впервые опубликовано: Новое Время. 1904. 6 сент. № 10243.
Василий Васильевич Розанов (1856-1919) — русский религиозный философ, литературный критик и публицист, один из самых противоречивых русских философов XX века. | ||
|