| ||
|
Сегодня опубликованы новые правила министерства народного просвещения о назначении в университетах курсовых кураторов, курсовых старост, курсовых собраний и об усвоении студентами научных кружков и разных педагогических и вспомоществовательных учреждений — спорнейшим образом захватывающих жизнь университетов и могут статься полагающими начало новому университетскому уставу. В самом деле, вместе с дисциплинарным профессорским судом, о котором говорилось у нас в № 9513, оне мало что оставляют в университете в прежнем виде. Вся жизнь как профессорской коллегии, так и студентов вступают в совершенно новые рамки. Слова Государя Императора, начертанные 10 июня 1902 года в рескрипте на имя управляющего министерством о сердечном и предусмотрительном участии администрации и профессоров университетов к духовному миру вверенной их попечению молодежи и о вхождении званных «руководителей в ее сомнения, борьбу и увлечения», были уже фундаментом нового устава, на котором предстояло только возводить последующие этажи. И они действительно на наших глазах возводятся. Кстати, времена переменчивы. Отмеченные нами слова до такой степени выражают необходимое для университета, что их можно было бы навсегда выгравировать и поставить как бы «зерцалом» и в зал профессорского дисциплинарного суда, и в зал курсовых и кураторских собраний, чтобы в каждом затруднении или в каждом стеснении и студент и профессор мог на них указать и опереться. Нет сомнения, что кураторство в университете вполне станет в дружелюбные и тесные отношения со студенчеством, как ближайшая и совершенно необходимая инстанция, выслушивающая и принимающая непосредственно от студентов всякие возможные жалобы и указания. Можно быть уверенным, что кураторство станет душою университетской жизни, а совету университета и ректору останутся высоко административные и ученые заботы, от которых до сих пор они были совершенно отвлечены мелочами студенческой жизни и возникающих здесь порою неурядиц. Семнадцать кураторов (по числу всех курсов университета) будут уже знать не студенческую жизнь вообще, а знать эту жизнь в частностях и почти в личных подробностях, во временных и случайных изъянах курса по подготовке к слушанию науки, в его талантах, порывистости или тихости. Словом, взгляд на студенчество «с высоты птичьего полета», откуда прежде всего ничего нельзя разобрать, непременно должен кончиться с выделением из профессорской корпорации людей, уже почти входящих в толпу студентов, но входящих в нее не случайно и от себя лично, не во время разных студенческих нестроений, а постоянно и притом на учебно-воспитательной почве. Будущий талант университета должен пойти именно в линии этого кураторства и сказаться в искуснейшем подборе личности кураторов. Оговорка в правилах, что они избираются советом университета на годичный «или меньший» срок, указывает на крайнюю, так сказать, чуткость, деликатность и нервность этой новой должности, лицо которой, в случае неудачи выбора, может быть ежечасно сменено, однако сменено не ректором, т.е. не в дисциплинарном духе, а советом профессоров, т.е. в духе и в целях педагогических и вообще просветительно-гуманных. Все эти оговорки и вообще осторожная постановка этой важнейшей должности имеет в виду возвысить прежде всего моральный авторитет кураторов среди студентов. Можно сказать, пока он не будет достигнут — ничего в университетах не изменится сравнительно с прежним, а когда он достигается — все само собою там уладится и успокоится. В семнадцати профессорах, которые непременно должны быть любимыми и авторитетными, двухтысячная и доселе вовсе неорганизованная толпа студенчества получит опорные точки, около которых начнет непременно слагаться в правильную кристаллическую форму. Курсовые старосты и курсовые собрания, можно сказать, и кладут первый камень оформления студенчества. Как в лице кураторства профессорская корпорация, так сказать, выдвигается в сторону студенчества и входит в него, так в лице курсовых старост, уже выбираемых студентами, со своей стороны и студенчество двигается навстречу профессуре, и эти старосты, еще сами носящие студенческий костюм, вообще товарищи среди товарищей, уже, однако, выдвигаются в профессорские круги, в атмосферу коллегиальных университетских совещаний и предрешений. Куратор есть свой человек в университетской администрации и — не чужой студентам: староста есть свой человек в студентах и — не чужой в администрации. Эти семнадцать профессоров и семнадцать студентов составят соединительный слой между, так сказать, верхним этажом и нижним этажом университета, между которыми до сих пор не было никакой лестницы. Профессора до сих пор никакого представления о студенчестве не имели и не могли иметь, говоря с ними только единственный раз в год, на экзамене, да и то не говоря, а выслушивая ответы. В создании промежуточного, соединительного слоя лежала труднейшая проблема улучшения и успокоения университетской жизни, и, кажется, она разрешена удовлетворительно. Впервые опубликовано: Новое время. 1902. 30 авг. № 9514.
Василий Васильевич Розанов (1856-1919) - русский религиозный философ, литературный критик и публицист, один из самых противоречивых русских философов XX века. | ||
|