| ||
|
Завтра — Рождество Христово, и вся необозримая Россия стечется в храмы одним сердцем и одною мыслью вознести молитву к Богу. Не говорим, не смеем говорить о молитве: но какой миг единства от камчатских дымящихся «сопок» до равнин Западной Двины и Немана, от скованного льдом Ледовитого океана до волнующегося у предгорий Кавказа Черного моря... На 1/6 земной суши в один и тот же вечер, накануне, в одно утро назавтра вспыхнут, волнуясь пламенем, миллионы свечей. Не касаясь религии в ее сокровенной сущности, мы останавливаемся у порога, на внешности: разве это не цивилизация, не культура? Мы хотим сказать, разве уже не сплочена бездна цивилизующих элементов в самой обрядности христианства, во всем его ритуале? Вся жизнь человеческая от рождения и до могилы здесь обдумана, включена, объята несравненным художеством и глубиною мысли. Болеете ли вы, рождаются ли у вас дети, любите ли вы плотскою любовью; радуетесь ли, скорбите ли, всему вы находите отзвук в храме, всему находите соответственную молитву и освящение. Святая святых культуры человеческой, святая святых цивилизации — она найдена, перед нами; нам остается только приходить и почерпать. Войны, политика, мирные договоры, торговые конвенции — как это мелко все, как расстилается все у подножия креста. Франкфуртский договор и торжество Пруссии не есть ли только смешной эпизод в истории человечества, смешной по малости своего значения, вот перед этим завтрашним днем, когда между тремя Океанами народы встанут и потекут в храм? Какая же сила, какая же мощь, какая красота и глубь лежит в основе этих ежегодных движений, все не устающих, все не останавливающихся, не замирающих, когда вот уже возвысилось и пало столько царств, родилось и умерло столько народов, мелькнули быстро века и сменилась цивилизация человеческая в своих не вечных частях. Погибли одни науки, как схоластика, и зародились другие; сменились системы философские, отцветшие, не успев расцвесть; сменились искусства... Все сменилось, все неузнаваемо; но вот 25 декабря ударяет колокол и неизменившимся сердцем воспрянув — люди спешат выслушать славословие Предвечному Младенцу. Все одна песнь, без утомления выслушиваемая; все те же лики на образах, которые мы не устаем созерцать; то же курение фимиама, которое мы не утомились обонять. Нет пресыщения; вечная юность, не увядающий расцвет; мы как будто вечно рождаемся в жизнь с Господом, доколе не оскудевает наша в Него вера... Вечный элемент цивилизации. О, если бы поняли это люди вечной вражды: ни распрей более у нас не было бы, ни недоразумений, но мир, любовь, но та «вечная гармония», о которой мечтают идеалисты, не находя подлинного имени и определения этой гармонии... Впервые опубликовано: Свет. СПб. 1896. 25 декабря. № 345.
Василий Васильевич Розанов (1856—1919) — русский религиозный философ, литературный критик и публицист, один из самых противоречивых русских философов XX века. | ||
|