В.В. Розанов
Восстановление экзаменов в гимназиях

Задачи, перед которыми поставлено министерство народного просвещения в настоящий момент, — трудны, настоятельны и деликатны. Безусловно, необходимо выйти из той анархии, в которую привело нашу школу, высшую и среднюю, "освободительное движение", и столь же безусловно нужно избежать жесткости, бездушия и формализма, которые предшествовали этой анархии и до некоторой степени, по закону контраста, также вызвали ее. Нужен средний золотой путь. Министерскому кораблю нужно пройти между Сциллой петербургского чиновнического абсолютизма и между Харибдой местного и личного самоволия, фантазии, злоупотреблений и свойственной русским распущенности и ничегонеделанья. Есть все признаки, что г. Шварц чувствует эту задачу не только со стороны ее настоятельности, но и в особенности со стороны ее деликатности. Можно сказать, что чем осторожнее будет проведено все это дело теперь, тем менее оно потребует дополнительной работы потом и в особенности вредных и опасных отступлений назад. Не дай этого Бог! Именно порывы взад и вперед, которые производились как эксперимент над нашими злосчастными учениками и над не более их счастливою русскою семьею, в лице родителей учеников, и породили главным образом сумбур и хаос, какие мы наблюдаем сейчас.

Однако нельзя не заметить, что уроки осторожности в школьном деле, вытекающие из пережитых испытаний, должны в равной мере быть соблюдены как министерством, так и русской семьею и обществом. Оно также должно серьезно оглянуться на царящую анархию и пожелать энергичного выхода из нее для счастья собственных детей, которых, конечно, не безделье и не кой-какое ученье научит нужному в будущем труду, ответственности и борьбе с препятствиями.

Вопрос о восстановлении в средних учебных заведениях экзаменов есть один из крупных, если не самый крупный, этапов в восстановлении нормального порядка вещей в расшатанной школе. Экзамен — это испытание и проверка; и достаточно помнить эту сущность дела, чтобы оставить всякие пререкания против него. Только злостное, преднамеренное и заранее обдуманное решение вовсе не исполнять или худо исполнить какое-нибудь дело может привести к желанию избежать его контроля, т.е. в педагогической сфере — экзамена. Мы не до такой степени пессимистически смотрим на состояние у нас учебных заведений, чтобы не верить вполне, что есть некоторое число среди них, где классное преподавание в течение года поставлено так высоко и все вообще дело ведется с такой внутренней нравственной ответственностью, что для них экзамены явятся лишь внешней нужной формальностью. Итак, мы не хотим обидеть весь учительский персонал в России, — и потому признаем это. Но без сомнения, все родители восстали бы против нас, если бы мы сказали, что все в России учебные заведения суть именно таковы. Горькая истина состоит в том, что таких прекрасных учебных заведений крайне немного в России, а громадное большинство их, увы, нуждается в контроле, и именно в контроле фактическом, формальном, документальном, каковым и является экзамен.

"Вестник Европы", далекий от всяких мыслей о введении в нашей школе суровых порядков, в только что вышедшей апрельской книжке, однако, также соглашается с пользою восстановления экзаменов в гимназиях, говоря, что учительский персонал почти всюду так еще слаб у нас, что невозможно положиться на полную удовлетворительность классной работы его на уроках в течение года. В самом деле, экзамен есть не только проверка ученика и учеников, но также это есть проверка учителя и вообще учительского персонала целого учебного заведения. И это очень хорошо знают сами учителя, знает это каждый учитель, годовую работу которого именно во время экзаменов рассматривают его товарищи по должности и директор учебного заведения. Экзамен так же смущает и тревожит учителя, как и учеников его. И, вероятно, родители учеников решительно ничего не имеют против того, чтобы учителя преподавали в гимназиях с некоторою мыслью о своей ответственности в конце года. Они только против того, чтобы эта ответственность, смущение и тревога передавались и далее — на учеников, на детей их. Но это уже такая очевидная личная слабость, с которою считаться не приходится. Совершенно явно, что все, и учителя и ученики, должны заниматься хорошо, и именно ответственно хорошо. Ибо они трудятся, учатся и учат не для себя, а для отечества, для народа, для целого общества, для государства.

"Вестник Европы" останавливается на другой, очевидно, полезной стороне экзаменов, на быстром и цельном обзоре учениками всего пройденного в течение года. Можно сказать, что цельность пройденного только и представляется ученикам во время экзаменов, и нужно ли объяснять, до какой степени умственно образователен этот цельный обзор, до какой степени он необходим. Это все равно, как озирать всю карту России после того, как изучены все уезды и губернии. Этот цельный обзор дает не только то, что содержится в кусочках курса, проходимых по дням и неделям, но и дает положительно нечто новое, именно этот смысл и многозначительность всего предмета, его ценность. Ученики лучше входят в смысл всего учения, более заинтересовываются им; более входят в его наукообразность. На этой последней стороне экзаменов, в смысле новизны им сообщаемого, не останавливается "Вестн. Евр.", но она очевидно есть и она, пожалуй, главное. Он говорит только о повторительной силе экзаменов, о необходимости припомнить, и энергично припомнить все пройденное. Мы также говорили в свое время, что "repetitio est mater studioram", "повторение есть мать учения" и что это хотя отвлеченно и повторяется в русской педагогике, но практически совершенно из нее выкинуто. И выкинуто самою организациею дела. К сожалению, и экзамены наши получили во времена "строгостей" толстовско-деляновской эпохи такой антипедагогический, нелепый характер, что не проявляли ни одной из своих благотворных сторон и приводили к результатам прискорбным и даже частью позорным. Эта сторона их требует внимательного рассмотрения, и мы к ней еще вернемся.

Впервые опубликовано: Новое Время. 1908. 4 апр. № 11517.

Василий Васильевич Розанов (1856-1919) — русский религиозный философ, литературный критик и публицист, один из самых противоречивых русских философов XX века.