В.В. Розанов
Зимний праздник

Вот и праздничек Христов...
Некрасов

Мы лишили себя и детей своих лучшего цветочка в букете рождественских обрядов, обычаев и увеселений.
Швидченко. "Святочная хрестоматия"

Ну, довольно политики, — передвигаемых дивизий, дипломатических нот, езды туда-сюда озабоченных министров; довольно думских речей и законопроектов, группировок и перегруппировок партий; довольно также газетной ожесточенности, которая еще превосходит военную ожесточенность... Задернем все это белою скатертью, все дела и делишки, сор и возню, весь "ералаш" угрюмой и тоскливой жизни...

"Белая скатерть, — и на ней просто "Рождество", наше детское милое Рождество, с санками и скрипучим снегом под полозьями, с забавами, гаданьем и елками.

Молодежь вступает в свои права и обязанности. Год взрослые заботились о детях, теперь дети должны позаботиться о взрослых. "Папы" и "мамы" их устали за год, закоптились в черном труде. Эти две недели — детские недели. Пусть дети войдут в угрюмые кабинеты и парадные гостиные и, взяв за пожелтевшие и усталые руки своих родителей, скажут им:

— Мы вам повиновались год, но эти две недели вы повинуйтесь нам.

И поведут их по всем удовольствиям, и введут их в свои детские комнаты.

Долгая, томительная и однообразная учеба, при всех своих (допустим) педагогических качествах, имеет тот недостаток, что отняла у подростков и юношества много их природной энергии, инициативы и самостоятельности. И мы только не замечаем этой смешной стороны дела, ставшей заурядною и привычною, что теперь даже и елку устраивают родители детям, и все праздничные удовольствия устраивают старики для молодежи; а молодежь, как и дети, только пассивно и вяло ходит около родительских затей и одобряет эти затеи, когда они удачны, а в случае неудачи — помолчит. Конечно, — это не праздник... Конечно, это угасающее "Рождество"... Господа молодежь, вперед! Переверните дело; возьмите в свои руки инициативу; устройте, в самом деле, от себя праздник родителям, изобретайте, придумывайте, только прося у родителей немножко "раскошелиться"... Вот, в самом деле, план в каждую семью: ограничиться, хоть на этот год, пассивным положением старшим членам семьи и, дав предназначенную на рождественские увеселения сумму денег в руки младших, — посмотреть, что они с нею сделают, как распорядятся. Можно даже создать должность на две недели, с вручением ее старшему из младших: "шеф увеселений", "святочный князь" или "святочная княжна", с подчинением этому лицу всего отроческого полка в дому, как помощников и пособников изобретений и исполнения... Пусть себя покажет молодежь, а мы, старшие, посмотрим, как она бегает на своих ногах, без привязи и указки.

Так ведь исторически и было: все украшение, какое получил себе церковный праздник Рождества Христова, он получил из рук молодого населения страны, городов, деревень и сел, старого поместного дворянства. Старики умели только не мешать молодежи; церковь смежила глаза на то, что к христианскому празднику примешались языческие обычаи; или, лучше сказать, примешались игры и забавы языческого оттенка. Но "языческого" в каком смысле? Не в "вероисповедном", но в смысле красок и тонов, положенных на христианскую картину.

* * *

Хотелось бы, чтобы молодежь, усиленно пичкаемая всякою недоброкачественною беллетристикою, на эти дни избрала лучшее чтение и оживила в себе интерес к народному творчеству около праздника Рождества... Увы, из всего пышного убора праздника у нас, по крайней мере в городском образованном классе, сохранилась одна только "елочка". Когда читаешь "Святочную хрестоматию", "литературно-музыкально-этнографический очерк для семьи и школы" Швидченко (издана в 1903 году), то и удивляешься, и ужасаешься, до чего в самом деле погас праздник к нашему времени. Автор и собирал-то описание народных празднований Рождества у всех народов с мыслью закрепить то, что еще осталось: и все-таки собранное им поражает роскошью сравнительно с тем, что, напр., делается у нас, в Петербурге. Тут и "колядки", и кукольный театр, и ряженье, и гаданье, и "христославленье". Теперь двери богатых и образованных людей закрываются скупо и гордо даже перед гурьбой озябших мальчуганов с улицы, которые просятся войти "пропеть славу Христу". Вот по крайней мере в этом маленьком и важном деле пусть петербургские и московские гимназисты и гимназистки "повернут дело назад", к доброй старине. Тут и испуг-то стоит перед мелочью: сапожонки мальчуганов, не знающих галош, наследят. Но ведь "христославленье" тянется всего несколько минут, — и по минованьи их так легко прислуге смахнуть мокрые следы в одной комнате. И она это сделает тем охотнее, что "христославящие" — родные братья ей, т.е. прислуге, идут из того же класса, из которого набирается она. В наш демократический век, в наш школьный и детский век каким диссонансом является это закрытие дверей перед уличной толпой веселящихся ребятишек, которые тут и работают, и гуляют, веселятся и вместе приносят в бедный-бедный дом кой-какие гроши. Кстати, — многие еще скупятся давать эти гроши, и, пожалуй, это есть тайная причина отказа. "Не входить в расходы на праздник, и без того большие". Но можно давать не больше гривенничка или небольшие гостинцы: "христославленье" спустилось в такие нижние этажи, почти ничего не дающие маленьким певцам, что им будет хорош и гривенник. Поменьше конфуза, поменьше гордости и чванства, побольше душевной дружбы с улицей и простонародьем — и дело будет сделано. Ваша обязанность, краснощекие гимназисты и гимназистки!..

Почаще на улицу, кому можно — в поле, на простор снежных равнин, которые не хуже зеленых лугов. Зима!.. Сколько русской души взято отсюда, сколько русского воображения, русской песни и русской сказки тянется к зиме. Рождество — зимний праздник; это самые украшенные и веселые дни, перерывающие на самой середине зимнюю страдную пору; страдную для чиновников и для учеников бесчисленных училищ, от самых высших до самых низших. Что лето в деревне для рабочих рук, то зима в городе для мозгов. Устали они за месяцы от августа до декабря. Кто в это время хорошо работал, может со спокойной душой энергично отдохнуть. Полная беззаботность и энергичное движение, всего лучше бы на воздухе, — вот право, купленное страдными месяцами. Молодежь и это может крепко "намотать на ус", правда едва еще пробивающийся, и потребовать себе от взрослых шири на широкие, шумные удовольствия. Беднея, праздник Рождества стал сводиться к объеданию сластями, к чему в значительной степени свелась и "елочка". Это — упадок праздника. Средства, которые тратятся на сласти, лучше употребить на небольшую загородную прогулку; и хорошо, у кого на этот предмет есть знакомство и дружба где-нибудь в пригородном имении... Вообще для настоящего широкого "Рождества" Петербург немного тесен. В этом отношении нельзя не позавидовать Москве, не позавидовать провинции. Но если сейчас трудно что-нибудь устроить в Петербурге по части загородного веселья, то недурно подумать об этом на будущий год. Тут могут прийти своим ученикам на помощь учебные заведения, принимающие в настоящее время в детской жизни большое участие. Университет и высшие женские курсы могли бы прийти на помощь меньшим школьникам. Если где "коллективизм" уместен, — то в радости и удовольствиях.

Но удовольствие должно быть великодушно: без этого нет в нем полноты и нравственной законченности. Дети и юношество сильны, предприимчивы, деятельны, безустанны: и в праздник Рождества они не должны забыть, что их отцам и матерям, а особенно их дедам и бабушкам, уже осталось недолго повидать "елочку"... Ряд елочек, вытянутый для юношества в длинный ряд, для этих старейших и добрейших членов семьи ограничивается немногими: двумя, тремя, в печальных случаях — одною. Закат имеет свою зарю, как и всходит солнце в заре. Вот об этой вечерней заре любящих их лиц должны подумать юноши и девушки в своей молодой заре. Праздник в высшей степени для них увеличится в нравственной ценности, если они ласкою, приветом, маленькими детскими стихотворениями и рассказами "на тему праздника" и всякими выдумками, которых здесь незачем исчислять и подсказывать, сумеют дать час уже редкой радости своим "зимним дедам" и "зимним бабушкам", которые когда-то, лет 50 и 40 назад, так же резвились, как теперешние их внуки и дети... Люди связываются в труде: но единятся сердцем они только в радости.

Будь же едина в праздничной радости добрая русская семья. С Рождеством Христовым все, от мала до велика!!..

Впервые опубликовано: Новое время. 1911. 25 дек. №12856.

Василий Васильевич Розанов (1856-1919) — русский религиозный философ, литературный критик и публицист, один из самых противоречивых русских философов XX века.