| ||
В своей духовной Дмитрий Донской, завещая сыновьям, между прочим, три города: Галич, Белоозеро и Углич, назвал их "куплею деда своего"; между тем ни сам Калита, ни его сыновья в своих завещаниях о них не упоминают ни словом, давая основание думать, что своею собственностью они города эти не считали. Такое умолчание Карамзин объяснил предположением, что покупались города эти Калитою не к Москве, а к великокняжению Владимирскому, почему и считaлиcь великокняжескими, а не московскими (И. Г. Р. Т. IV, гл. IX. С. 247). Соловьев отказался принять такое толкование: "Как мог Калита прикупить к великому княжению, которое вовсе не принадлежало в собственность его роду, и по смерти его могло перейти к князю тверскому или нижегородскому? Это значило бы обогащать других князей на свой счет". По мнению Соловьева, "Калита купил эти города у князей, но оставил им еще некоторые права владетельных, подчиненных, однако, князю московскому, а при Димитрии Донском они были лишены этих прав" (История России, т. IV, прим. 417) Сергеевич не удовлетворен ни тем, ни другим толкованием: "Вещь возможная, что Калита оставил свои купли за князьями продавцами, обязав их службой себе и детям; но все-таки то, что он купит приобретено им, и в завещании, в котором не забыт даже прикуп-ленный кусок золота, надо было упомянуть о Галиче с Белоозером и Угличем; упомянуто же там село Богородское, хотя оно и не находилось во владении сыновей, а было отдано Борису Воркову Итак, молчание завещаний Калиты и его детей остается не объясненным, а возбуждаемые им сомнения неустраненными. Несомненно только следующее: Галич, Белоозеро и Углич в состав московской территории вошли только при Дмитрии Донском" (Рус Юрид. Древн. Т. I. С. 53-54). Пресняков полагает, что "сомнения" Сергеевича навсегда останутся "неустраненными", пока мы будем держаться традиционного взгляда на Ивана Калиту, как на собирателя Русской земли. "Не землю собирали московские князья, а власть; не территорию своей московской вотчины расширяли, а строили великое княжение, постепенно и упорно превращая его в свое государство". Карамзин уже указывал на связь этих трех городов с великим княжением — связь эта и пояснит нам, "почему в духовной Ивана Калиты нет упоминания о Галиче, Устюге и Белоозере, как не упоминаются ни Переяславль, ни Кострома, никакая великокняжеская волость, ни само великое княжение". Невыясненными и трудно выяснимыми остаются два вопроса: "о содержании тех сделок, которые в духовной Дмитрия Донского названы "куплями", а также о судьбах Галича, Белоозера и Углича до той поры, как они слились с вотчинными владениями московских князей Мы не знаем, когда и с какими князьями мог заключить Калита "ряд" о "купле"; притом возможно, что он, как черта сугубого подчинения мелких князей-вотичей великокняжеской власти, явился следствием той новой борьбы, какую пришлось выдержать Ивану Калите по возвращении кн. Александра Михайловича на Тверское княжение, а дальнейшие судьбы Галича и Белоозера осложнены соперничеством Москвы и Нижнего Новгорода" (Образование Великорусского государства. СПб., 1918. С. 150 — 153). Любавский, сторонник "традиционного" взгляда на московских князей, как на "собирателей", говорит: "Вопрос о куплях Калиты обычно разрешался историками догадками, что купля состоялась на таких условиях, которые до поры до времени оставляли за названными князьями права князей самостоятельных. Но такая сделка была бы мыслима в форме предоставления княжеств в пожизненное владение продававшими князьями, а не до поры до времени, со включением и преемников... Приходится поэтому отказаться от этой догадки. Но возможна, на наш взгляд, иная гипотеза. Иван Данилович Калита выручил князей Углицкого, Галицкого и Белозерского, внеся за них ордынские недоимки, но за то названные князья должны были поступиться в его пользу своей самостоятельностью, низойти на положение служебных князей, держащих свои отчины по милости князя Московского, под условием службы ему Так как при этом ни Калита, ни его преемники до Донского не брали княжеств в свое непосредственное владение и управление, то эти княжества и не фигурируют в числе волостей, отказываемых по духовным грамотам московских князей" (Образование основной государственной территории Великорусской народности. Л., 1929. С. 54). Ни Ключевский, ни Дьяконов чего-либо нового в разъяснение вопроса не внесли, говоря — один: "Покупая села и деревни в чужих уделах, Иван Калита купил целых три удельных города с округами, Белозерск, Галич и Углич, оставив, впрочем, эти уделы до времени за прежними князьями на каких-либо условиях зависимости" (Курс русской истории. Т. I. С. 15 — 16); другой: "Хотя ссылка Дмитрия Донского на "купли деда своего" и возбуждает сомнения, так как Калита этими городами не распорядился в своей духовной, и их снова силою захватил Донской; но самый факт покупки каких-то прав на эти города этими сомнениями еще не устраняется" (Очерки общ. и гос. строя др. Руси. Изд. 4-е, СПб., 1912. С. 233). Впервые опубликовано: Курс русской истории в 3 тт. Прага, 1931-1935. Т. 1.
Шмурло Евгений Францевич (1853-1934) русский учёный-историк, член-корреспондент Российской академии наук, профессор Санкт-Петербургского и Дерптского университетов. 4-й Председатель Императорского Русского исторического общества. | ||
|