| ||
|
По окончании прений председатель Совета обратил внимание членов на высказанное во время суждений мнение о том, будто бы правительство желает построить все местное управление исключительно на бюрократических началах, с упразднением всего того уклада местной жизни, которым Россия жила до настоящего времени. Правительство упрекают в известной законодательной лихости, с которой проектирована реформа. Но хуже было бы, быть может, если бы пришлось упрекать его в излишней законодательной робости. Однако ни лихости, ни робости здесь не было: была обдуманность. Правительство, разрабатывая проект, желало выслушать всевозможные аргументы за и против намеченных преобразований, и недаром Общее присутствие Совета по делам местного хозяйства специально пополнено представителями дворянства. В настоящее время предстоит отдать себе отчет, допустимо ли какое-либо согласование с основной идеей проекта пожеланий, высказанных комиссией, его рассмотревшей, или же надлежит, взвесив и оценив замечания комиссии, отвергнуть самый проект. Обращаясь к указанным вопросам, статс-секретарь Столыпин коснулся выраженного А.Д. Самариным мнения о том, что проектом, будто бы, умаляется авторитет уездных предводителей дворянства в сфере местной уездной жизни. По этому поводу следует сказать, что все области государственной деятельности, в которых возможно участие общественного элемента, должны быть расчленены на три категории: деятельность эта может быть, во-первых, политическая, осуществляемая представительными собраниями, во-вторых, собственно общественная, выраженная в местном самоуправлении, и, наконец, административная. Правительство, с одной стороны, желало бы видеть наряду с широко развивающимся самоуправлением твердо поставленную и энергично действующую административную власть. С другой стороны, правительство нисколько не отрицает желательности участия общественного элемента и в чисто административной деятельности. Но в сем отношении необходимо отличать органы административно-общественные от органов административно-распорядительных. Нисколько не опасаясь умалить власть уездного начальника и всемерно стремясь к утверждению авторитета уездного предводителя дворянства в области дел управления, имеющих общественное значение на местах, правительство признало необходимым сохранить за уездным предводителем первенствующее положение в той сфере местного управления, которая носит, по преимуществу, характер административно-общественный. Сюда правительство отнесло прежде всего обширную область землеустройства и не менее широкую область народного образования, не говоря уже о сфере всесословного местного самоуправления. Но затем нужно было выделить круг дел административно-распорядительных. Здесь необходимо было задать вопрос себе: возможно ли пожертвовать настоятельными нуждами момента в пользу освященного столетием или, по крайней мере, несколькими десятилетиями авторитетного положения предводителя дворянства? Правительство задалось целью создать единую, сильную власть не только в центре, но и на местах, и притом не только в губерниях, но и в каждом уезде. Никто не станет отрицать, что теперь в уезде такой власти нет, но если, создавая сильную власть в уезде, поставить во главе предводителя дворянства, то получилось бы, несомненно, положение, не соответствующее всему значению этой должности. Со времени реформ императора Александра II предводители дворянства несут безвозмездно целый ряд различных обязанностей в уездном управлении, с течением времени все более нараставших. Теперь, чтобы объединить в их лице уездную власть, пришлось бы придать им еще новые функции и, прежде всего, как то предположило большинство комиссии, предоставить им председательствование в чисто административном учреждении — уездном совете. Мысленно поставив себя в нынешние условия уездной жизни, нельзя не признать, что при таком порядке получилась бы вместо единства двойственность уездной власти. Ни для кого не тайна, что предводители дворянства часто находятся в отсутствии, а следовательно, по отношению к текущему управлению уездом предводители являлись бы лишь случайными руководителями. И вот получилась бы такая картина: председателем уездного совета числился бы уездный предводитель дворянства; но в действительности председательствовать в этой коллегии, носящей, в общем, чисто распорядительный характер, он мог бы лишь наездом. Обычно же председательское кресло занимало бы другое лицо. Понятно, что таким образом была бы внесена двойственность в руководство занятиями коллегии, в директивы ее деятельности, и укоренилось бы нечто еще более опасное, чем простое отсутствие власти. Укоренилась бы узаконенная рознь. Сторонники мнения комиссии в защиту своего положения могут сослаться на то, что за уездным начальником остается право протеста против постановлений уездного совета. При условии председательствования в уездном совете уездного начальника такое право протеста было бы весьма полезно. Уездный начальник пользовался бы им осторожно и в крайнем случае. С принятием же предположений комиссии, напротив того, возникает опасение, что уездный начальник, периодически уступающий первенство в уездном совете и руководство им другому лицу, окажется склонным к некоторому злоупотреблению этим правом. Было бы, быть может, менее опасным в указанных условиях наделить такими полномочиями не представителя власти, а представителя общественности. Министерство не отрицает принципа участия общественности в строе управления, но оно не желает создавать двоевластия, и вот почему оно не могло отнять от подчинения представителя правительства функций чисто распорядительных и вручить их представителю общественности. Но оттого, что правительство решило упомянутый вопрос отрицательно, авторитет уездных предводителей дворянства не может считаться поколебленным. Правительство всегда относилось и относится с величайшим уважением к деятельности предводителей дворянства и высоко ценит их бескорыстную работу. Необходимо иметь в виду, что правительство предполагает сохранить уездных предводителей дворянства во главе тех учреждений в уезде, в которых не стоит на первом плане момент административно-распорядительный. Дворянству, следовательно, оставляется широкое поле для того, чтобы консерватизм и стойкость его могли развиваться в своей сфере. Но правительству при создании объединенной власти, власти сильной для поддержания порядка, нужны в местном строе подчиненные и ответственные органы. Если бы принципы, положенные в основу проекта министерства и проекта комиссии, не представляли собою параллельных линий, то можно было бы попытаться пойти путем компромисса. Но при настоящем положении дела является вопрос: действительно ли осуществимо такое соглашение даже при самых широких уступках со стороны министерства. Остается ли после таких уступок достаточно оснований вообще для проведения проекта в жизнь? Ведь такой компромисс будет страдать грехом большинства компромиссов — непоследовательностью и двойственностью: путем его создано будет двоевластие. Комиссией отвергнуто совместительство должности уездного предводителя и должности уездного начальника. Этим комиссия наносит сильный удар всему построению проекта. Лиц, достойных назначения на должности уездных начальников, не так много. Найти же двойной комплект как для замещения этих должностей, так и на должности уездных предводителей дворянства, окажется еще труднее. С осуществлением предположений комиссии уездная реформа ограничится учреждением должности "улучшенного исправника", быть может, это даже будет исправник ухудшенный. В самом деле, на уездного начальника официально возложена будет обязанность объединить всю административную деятельность в уезде, между тем как руководить ею в действительности он не окажется в состоянии, встречаясь с конкурирующим влиянием уездного предводителя дворянства в области административно-распорядительных дел. При таких условиях неизбежно возникает вопрос: необходимо ли учреждение должности уездного начальника? Не лучше ли несколько исправить строй нынешней должности уездного исправника и совершенно отречься от попытки внести новый элемент в управление уездом? В заключение председатель еще раз отметил, что мысль правительства состоит в создании сильной местной власти и в привлечении к этой власти местных общественных элементов, но в той дозе, при которой не нарушалась бы самостоятельность и планомерность местного управления, руководимого центральной объединенной властью. В соответствии с сим статс-секретарь Столыпин полагает, что если представителями общественности в Совете не может быть принята объясненная точка зрения, если на пути проведения ее в местную жизнь становится иной взгляд, опирающийся на установившиеся традиции и на соображения о нежелательности ломки существующего уездного уклада, то, конечно, возникают серьезные осложнения для дела преобразования уездного управления на новых началах. Опубликовано: Журнал заседания общего присутствия Совета по делам местного хозяйства. 2 декабря 1908 г. СПб., 1908. С. 3-5.
Столыпин Пётр Аркадьевич (1862-1911) государственный деятель Российской империи. В разные годы занимал посты уездного предводителя дворянства в Ковно, гродненского губернатора, саратовского губернатора, министра внутренних дел, премьер-министра. | ||
|