| ||
|
Чем бы ни кончилась осада Порт-Артура, защитники его заслужили перед родиной, как настоящие герои. Те отрывочные известия, которые доходят до нас, представляют примеры необычайного мужества и самой напряженной работы, работы до истощения сил, работы днем и ночью, бессонной ночью, ибо гром орудий не дает спать или делает сон бредом. Говорят, чтоб заснуть, забираются в пороховые погреба, где не так слышны адские раскаты. Никогда ни в одну войну не было такого дождя смерти. Японцы угрожают лидитными* снарядами осажденным. Чем только человечество не уничтожает друг друга, какие только средства оно ни выдумывает, чтобы грозить друг другу, устрашать, кричать: берегись, убью! И представители народов, при свиданиях, показывают друг другу свои вооружения, провозглашают тосты за взаимное благоденствие и как бы говорят при этом: посмотри, чем я тебя попотчую! И так будет до скончания века, и никакой гений не уберет этой силы в музей. ______________________ * Лиддит — взрывчатое вещество, разрушающее самые крепкие камни. Названо по имени самого крепкого камня, залежи которого находились в Лидии. ______________________ Приближается ли время мира? С необыкновенным искусством и умом Куропаткин сосредоточивал свою армию, собирая ее по капле, затрудняя наступления неприятеля и сообщая в своих телеграммах эти шахматные ходы, для нас, неспециалистов, непонятные и скучные. Но они входили в общий план, как детали, и имели свое значение. Неприятель, вероятно, оценивал их по достоинству, видя, как добыча ускользает из его рук. И он решается пожертвовать десятки тысяч своих солдат, чтобы взять штурмом Порт-Артур. Отчаянное предприятие это должно дать ему громкий успех, должно поднять его престиж. И если после этого он будет разбит, все-таки взятие крепости будет ему большим плюсом. Геройские усилия нашего флота остаются геройством, но они не в состоянии много сделать в этой борьбе, где имеют против себя значительное превосходство. Рассказывают, что еще в Петербурге Куропаткин говорил, что если бы могла быть на Дальнем Востоке балтийская эскадра, только тогда флот играл бы надлежащую роль. Он предвидел до подробностей все то, что случилось, и если не случилось нашего отступления на Харбин, возможность которого предполагалась, то только потому, что японцы слишком медленно подвигались. Сегодняшние телеграммы говорят, что у Куропаткина четыреста тысяч человек. Преувеличено это или нет, во всяком случае, силу его армии нельзя сравнить с тем, чем она была месяц тому назад. Телеграммы и корреспонденции еще в конце июня и весь июль говорили о большой и решительной битве, говорили почти ежедневно. Но ее до сих пор не было, и она все еще впереди. У меня есть свое собственное мнение относительно наших крейсеров, которые арестами судов с контрабандою так подняли общественное мнение, особенно в Англии. Что, если бы эти крейсеры шли на помощь владивостокской эскадре, которая теперь, судя по телеграммам, так обессилена, вместо того, чтобы ловить контрабанду? Япония несомненно старается из всех сил, чтоб втянуть в войну Англию. Для нее это было бы величайшее благо. Я не думаю, что Англия желает войны, и не думаю, что ее вмешательство в войну останется без всякого отзвука на положение других европейских государств. Разумею не Францию, а весь европейский континент и возможные перестановки государств. Во всяком случае, войны с Англией нам невозможно желать. Могу сказать с полным правом, что таково было всегда мнение Куропаткина. Он считал наши границы с Англией на юге, на границах Афганистана, идеальными, лучше которых нам желать нечего. А он отлично знаком с тамошним краем и всеми его условиями. Политический такт и предвидение у нашего вождя замечательно развиты, ими и объясняется в значительной степени и его тактика в Маньчжурии. Воевать можно только тогда, когда к войне готовы, когда все расчеты и подсчеты сделаны почти с математической точностью. Он отлично понимал, что, если бы он бросился на армию Куроки и был бы разбит, то вся кампания пропала бы. Японцы разбивали бы наши войска, по мере их прихода, по частям. И они так и предполагали, рассчитывая добраться до Иркутска. В их газетах, в начале войны, говорилось об этом с уверенностью, и они имели право это говорить, ибо хорошо знали малочисленность нашей армии и провозоспособность Сибирской дороги. Расчетов Куропаткина они не угадали, и, судя по характеру русских, которые больше всего полагаются на свою храбрость, думали, что Куропаткин будет рисковать, что он не удержит пыла и нетерпения русских. Будет ли взят Порт-Артур? На этот вопрос все военные неуклонно отвечают так: «Нет той крепости, которую нельзя взять». Наш военный обозреватель дает сегодня любопытные справки о силе сопротивления Порт-Артура. Впервые опубликовано: Новое время. 1904. 4(17) августа, № 10210.
Суворин, Алексей Сергеевич (1834—1912) — русский журналист, издатель, писатель, театральный критик и драматург. Отец М.А. Суворина. | ||
|