К.М. Тахтарев
Свобода и власть

Революция дала нам свободу. Свобода должна быть равной для всех. Свобода одних не должна быть рабством других. Свобода хозяев, превращающих рабочих в рабов, не есть свобода, равная для всех. То же пришлось бы сказать и о свободе рабочих, если бы они, добившись свободы, лишили свободы какую-нибудь правоспособную часть населения. Значит, свобода одних ни в каком случае не должна быть рабством и неволей других.

Свобода есть законное проявление воли, а не своеволие. Свобода есть равное для всех право и власть распоряжаться собой и делать все, что захочется, поскольку это не нарушает права и свободы других. Каждый человек должен быть совершенно свободен во всем, что касается только его одного. А в том, что касается и других, он свободен лишь постольку, поскольку он не нарушает прав других своими поступками, отвечая за каждый свой неправильный шаг.

Свободные граждане могут говорить и писать не все, что им вздумается, но только то, что они считают возможным говорить и писать, не нарушая права слова других, сознавая свою нравственную ответственность за все сказанное и написанное, отвечая перед другими людьми за правдивость своих речей и писаний. Истинная свобода слова не мирится с клеветой и неправдой. Ибо клевета и неправда есть насилие над истиной, злоупотребление свободой слова, словесный разврат. Свобода слова и ложь — враги, которые уничтожают друг друга. Свобода слова — не свободоязычие, а законное право каждого гражданина пользоваться словом для желанного и необходимого нравственного и умственного общения с другими людьми и желательного воздействия на них силой разумного убеждения.

Свободные граждане могут делать не все, что им вздумается, а лишь то, на что они имеют законное право и власть. Из этих прав важнейшее право есть право на жизнь, на свою собственную жизнь, разумеется, а не на жизнь другого.

Пользуясь правом свободно располагать своей жизнью по собственному желанию, никто не должен нарушать законного права другого на жизнь и свободу. Лишь нарушение права на жизнь и покушение одного на жизнь другого дает право на ограничение свободы нарушителя этого права. Жизнь есть величайшее благо, которого никто не имеет права лишать другого. Отсюда ясно, что при покушении на жизнь каждый имеет законное право на самозащиту и оборину. Но при борьбе, даже с целью самозащиты и обороны, легко может случиться, что защищающийся, обороняясь, убьет нападающего. Он, разумеется, ответит за это. Но будет, конечно, оправдан, если будет доказано, что он действовал исключительно с целью необходимой обороны и спасения собственной жизни. Это оправдание не может, однако, служить для оправдания смертной казни, которая совершается не тем, чье право на жизнь нарушено преступником, а другими людьми, мстящими за нарушение права на жизнь одного из них. Свобода и месть злейшие враги. Месть не восстанавливает нарушенного права. И смертная казнь за убийство не возвращает жизни убитому. Смертная казнь есть новое нарушение права на жизнь другого, это лишь другой вид убийства. А убивать другого не имеет права никто. И даже война не может служить оправданием убийства, ибо сама война оправдывается не правом, а необходимостью, необходимой защитой страны и обороной народа.

Но свобода и насилие не выносят друг друга. Всякий насильник есть изменник свободе, ее злейший враг и предатель. Насилие убивает свободу, потому что оно нарушает законнейшее право каждого располагать собой по собственному желанию и проявлять свою волю и власть, поскольку это не нарушает права другого. Свобода и законная власть, которая прибегает к насилию, подобна самоубийце, прибегающему к убийству себя самого. Она сама уничтожает себя, становится самовластием и ведет к рабству и преступлению. А самовластье, рабство и преступление уж, конечно, не имеют ничего общего со свободой, как насильники и преступники не имеют ничего общего со свободными гражданами. Вот почему, когда мы видим принуждение и насилие, которое совершается деспотами и тиранами, то называем их врагами свободы, все равно, кто бы ни были эти деспоты и насильники, называют ли они себя помазанниками божиими или избранниками и друзьями народа, безразлично. Даже революционер, прибегающий к насильственным действиям не с освободительной целью, не с целью самозащиты от насилия вражеской власти, а с целью укрепления собственной власти, есть такой же насильник и враг свободы, как и всякий тиран.

Истинной основой свободы служит равенство и справедливость. Равенство и справедливость служат основой и права. Следовательно, основа свободы и основа права одна и та же. Значит, свободный человек должен быть справедлив и может проявлять свою волю и пользоваться своей властью лишь по своему законному праву, не нарушая права других и отвечая за каждый свой шаг и поступок перед своей собственной и общественной совестью.

Свободный человек может думать все, что угодно. Свободный человек может говорить и делать все, что ему хочется, если только поступки его касаются только его самого. В области своих чисто личных дел он совершенно свободен. Но, когда он приходит в соприкосновение с другими людьми и вступает с ними в общение, он уже не может говорить и делать все, что ему вздумается, а должен действовать и поступать, сообразуясь не только со своими желаниями и интересами, но и с желаниями и интересами его окружающих, ибо слова и поступки его тогда касаются не только его одного, но и других. Во многих случаях своей жизни свободный человек решится поступить так или иначе лишь по соглашению с другими людьми, лишь по взаимному договору. И во всех случаях он будет избегать возможности поступать несправедливо по отношению к другим. Он не будет нарушать прав других и мешать осуществлению их законных желаний.

Так следует понимать свободу, основанную на равенстве прав. Как же следует понимать власть?

Власть есть та же свобода, но обращенная не на себя, а на других, которая касается прав и свободы других.

Свобода вытекает из личного права каждого пользоваться собственной жизнью. А власть вытекает из общения людей и права пользоваться содействием сограждан для обеспечения общественной жизни. Так, сограждане, желая упорядочить свою совместную жизнь и сообща обеспечить и улучшить ее, избирают из своей среды людей, которым поручают ведение своих общественных дел и защиту своих прав в том случае, если они предпочитают это делать не сами, а через своих уполномоченных. Граждане избирают своих доверенных и обязуются оказывать им необходимую поддержку всякий раз, как их избранникам потребуется общественная сила для выполнения возложенных на них поручений и обязанностей. Значит, всякая власть есть одновременно и обязанность, должность. Всякая власть означает собой определенное общественное дело, исполнять которое есть долг и обязанность избранного доверенного, властителя или судьи. Уже из этого понимания власти должно быть ясно, что общественно-установленная власть не имеет ничего общего с самовластием и произволом, как свобода не имеет ничего общего с своеволием и насилием.

Самовластие есть власть, оторвавшаяся от своего корня, оторвавшаяся от сограждан и не имеющая законного права на существование.

Бывают, конечно, случаи вынужденного самовластия, когда властитель, лишенный чрезвычайными обстоятельствами общения и связи со своими избирателями и доверителями, бывает вынужден по своему личному усмотрению решать дела, на решение которых он не уполномочен. Но это редкие случаи, которые могут быть оправданы обстоятельствами далеко не всегда. Обыкновенно же, т.е. в огромном большинстве случаев, самовластие есть произвол властителя, изменившего своим избирателям, порвавшего с ними необходимую связь и, естественно, лишенного их законной поддержки. Самовластием будут и действия даже законного властителя, избранного всем народом, но не уполномоченного на совершаемые им действия. Всякое превышение власти, всякое нарушение данных поручений, всякий выход из границ полномочий даже законного властителя есть самовластие. Нечего говорить, что властвование людей, самочинно захвативших власть в свои руки без всякого согласия тех, над которыми они властвуют, есть даже не самовластие, а прямое насилие, самозванство и произвол, не заслуживающие никаких оправданий. И нет более лживого и кощунственного утверждения "несть бо власти, аще не от Бога". Утверждение это может служить для оправдания любого властвования, хотя бы убийц и грабителей. На самом деле нельзя признавать и не должно быть власти иной, чем власть действительно народного большинства, или которая, по крайней мере, не исходила из общественной воли народного большинства, не существовала его поддержкой и не ставила своей непосредственной целью благо народа. Всякая иная власть неизбежно есть ничем не оправдываемое самовластие, которое ничем не лучше, чем безвластие.

Безвластие есть отсутствие власти или бессилие властителей. Безвластие возникает тогда, когда не может создаться решительного народного большинства, необходимого для властного законного решения общественных дел, избрания или нужной поддержки властителей. Это происходит тогда, когда народ распадается на враждующие классы и партии, которые не могут согласоваться друг с другом относительно должного решения дел. Тогда общественная жизнь нередко превращается в безысходную и безнадежную борьбу враждующих партий, которые, обессиливая друг друга, лишают общественной силы и сам народ. В этой безысходной и безнадежной борьбе враждующие классы и партии нередко совершенно не стесняются в выборе средств и иногда доходят до измены своим собственным политическим интересам и общественным идеалам, пользуясь услугами различных политических проходимцев и авантюристов и входя в соглашение и противообщественные сделки с ними. Политические проходимцы всегда пользуются всякой междоусобной борьбой в своих собственных своекорыстных и властолюбивых интересах. Видя перед собой общество или народ, обессиленный междоусобной враждой и потому безвластный, они действуют по обычному правилу, подходящему к данному случаю: кто палку взял, тот и капрал. Порожденные междоусобной борьбой, захватившие власть в свои руки из-за взаимообессиления классов и партий, политические авантюристы продолжают и дальше господствовать над народом, обессиленным классовой и партийной рознью, следуя испытанному и излюбленному правилу всех тиранов. Правило это гласит: разделяй и властвуй.

Говорят, что не может существовать дом, "распавшийся на ся", т.е. на свои составные части. Так не может существовать и властного народа и его общественной власти, если народ распался на безнадежно враждующие партии, не способные прийти к соглашению, и если ни одна из них не только не представляет собой народного большинства, но и не обладает достаточной силой, чтобы подчинить себе все другие и заставить их признать свою собственную общественную власть. При обессилении общества или народа подобной безысходной междоусобной борьбой классов и партий безвластие, анархия столь же неизбежны, как неизбежны и попытки разных политических проходимцев и авантюристов воспользоваться этим бессилием и безвластием народа, классов и партий для утверждения своей собственной противообщественной власти и диктатуры над всеми борющимися общественными силами.

Какими бы высокими словами и целями ни прикрывали при этом себя самозванные властители, тираны, деспоты, диктаторы и императоры, их власть, как бы неизбежна она ни была, будет всегда не чем иным, как самовластием, насилием и обманом. И таким же точно насилием и обманом и самовластием будет и власть той изменнической общественной группы и партии, которая сочтет для себя выгодным и будет поддерживать подобного самозванного властителя, захватившего власть в свои руки, пользуясь хитростью, вероломством, изменой и безысходным положением народа, обессиленного междоусобной борьбой.

Порождаемое личными интересами и существующее изменнической поддержкой своекорыстных общественных групп, самовластие любого политического авантюриста, утвердившегося на почве безвластия и бессилия общества, существует лишь до тех пор, пока продолжается это бессилие общества и не возникает общественной группы, достаточно сильной, чтобы господствовать самостоятельно, или не происходит соглашения враждующих классов и партий с целью совластия и установления их совместной общественной власти. История всех стран и народов, которым приходилось так много и часто страдать от междоусобной борьбы, безвластия общества и самовластия различных политических самозванцев, тиранов и деспотов, может служить этому самым наглядным и поучительным доказательством. Когда-то в Древних Афинах, раздираемых междоусобной борьбой знати, плутократии и городской бедноты, утвердили свою власть Писистратиды, тиранствовавшие над обессиленным афинским народом. То же самое произошло в свое время и в Древнем Риме. Римская республика была доведена междоусобной борьбой богатой знати и простого народа до такого безвластия и бессилия, которым спешили воспользоваться все, кто только мог, для утверждения собственной власти над потрясенной и разрушающейся республикой. Кто не господствовал в ней, кто не утверждал своей диктатуры над обессиленным и безвластным римским народом?! Рим принужден был пережить и военную диктатуру Мария, и тиранию Суллы, и деспотию Помпея, и троевластие Помпея, Цезаря и Красса и их борьбу за власть одного из них над всей Римской республикой, готовой превратиться в империю. Для этого недоставало лишь императора, т. е. властителя, достаточно сильного, чтобы установить свое самодержавие над всеми борющимися классами общества. И Юлий Цезарь, главнокомандующий римских войск, не заставил себя долго ждать. Провозглашенный своими войсками императором, он заставил признать свою самодержавную власть все классы римского общества и превратил, таким образом. Римскую республику в империю, оставив в назидание потомству самое имя свое как равнозначное обозначению самодержавной монархии. Цезаризм, царь и царизм — все эти слова произошли от имени Цезаря. Подобного же рода истории утверждения самодержавия различных политических проходимцев над обществом и народом, обессиленным междоусобной классовой и партийной борьбой, повторялись в свое время и в самых различных городских республиках Италии, Фландрии, Нидерландов, Германии и Швейцарии и других стран, не исключая России (Господин Великий Новгород и Псков). В новейшее время все ужасы безвластия, самовластия и цезаризма испытала Франция. Превращенная Великой революцией из самодержавной монархии в демократическую республику, уже на другой день после окончательного падения королевской власти революционная республика Франции была охвачена такой междоусобной и безысходной борьбой классов и партий, которая быстро довела французский народ до полного общественного бессилия. Враждующие партии в своей ожесточенной и кровопролитно-убийственной борьбе за господство и власть прямо обескровливали и обезглавливали друг друга, словно нарочно стремясь ко взаимному обессилению и безвластию. Этой междоусобной гражданской войной народ был доведен до готовности признать над собой власть любого политического проходимца, который только оказался бы достаточно сильным и властным чтобы прекратить это ужасное положение непрекращающейся и безнадежной братоубийственной гражданской войны. Многие готовы были приветствовать нового Цезаря. И он явился. То был революционный генерал Наполеон Бонапарт, главнокомандующий победоносных французских войск, готовых идти куда угодно за своим обожаемым вождем. Считавшийся защитником республики, провозглашенный ее первым консулом, Наполеон, опираясь не только на армию, но и на жителей Франции, не желавших долее страдать от ужасов гражданской войны, всенародно провозгласил себя императором и сделался новым Цезарем. Правда, он пал в борьбе, которую он вызвал против господства французского империализма со стороны Англии и других стран, объединившихся под влиянием Англии против Французской империи Наполеона. Правда, Наполеон был свергнут союзниками с престола и заточен англичанами на остров св. Елены, и во Франции была восстановлена "законная королевская власть". Но она держалась недолго в стране, пережившей уже Великую революцию. Революция 1848 года превратила Францию снова в республику. Но и эта республика тоже существовала недолго, потому что на другой день после своего провозглашения она стала ареной ожесточенной борьбы классов и партий, приведших ее к новой гражданской войне, к июньским дням 1851 года, когда произошла кровопролитная битва между правительственными войсками и парижскими рабочими. Французская буржуазия торжествовала, рабочие были подавлены. Число убитых было громадно. Число арестованных парижских рабочих простиралось до 14 000. Но торжество французской буржуазии, еще недостаточно сильной, чтобы господствовать самостоятельно, было мимолетно, ибо французское общество было обессилено междоусобием и опять было готово признать любую власть, которая обеспечивала бы Францию от продолжения междоусобий. Пользуясь обстоятельствами политического момента, вполне подходящими для установления самовластия политического авантюриста, на политическую сцену Франции выступил новый Наполеон, прозванный третьим. Он заставил французов признать себя императором и господствовал над всеми классами французского общества вплоть до своей неудачной борьбы с немцами, которые взяли его в плен вместе с его армией. Тогда во Франции снова была провозглашена республика, республика буржуазная.

А парижские рабочие и часть мелкой буржуазии, недовольные буржуазной республикой, провозгласили Париж свободной коммуной, т.е. самостоятельной городской республикой. Эта городская республика, или коммуна парижских рабочих и мелкой буржуазии Парижа, по своей политической форме была похожа на городскую республику старых времен. Но она была одушевлена новыми социалистическими стремлениями рабочего класса. К сожалению, она, в свою очередь, сильно страдала от внутренней междупартийной борьбы социалистов и анархистов, которая делала ее бессильной и безвластной, способной лишь обороняться, но не нападать. В это время французская буржуазия имущих классов уже оказалась достаточно сильной, чтобы утвердить свое классовое господство над всем французским народом. Парижская Коммуна была раздавлена войсками буржуазной Французской республики, которая наконец прочно утвердилась во Франции. И это может служить поучительным примером того, что, когда из среды борющихся классов, не способных прийти к взаимному соглашению и уступкам, выделяется, наконец, такая крупная общественная сила, которая может господствовать самостоятельно и взять верховную власть в свои руки, тогда всякому самовластию меньших общественных сил, как и самовластию различных политических проходимцев, неизбежно приходит конец. Когда становится возможным непосредственное господство одного какого-нибудь могущественного класса или совместное господство нескольких общественных классов, приходящих ко взаимному соглашению и совластию, тогда всякая личная диктатура, тирания, деспотия, империя и монархия становятся невозможными, так как власть обобществляется, т.е. переходит в руки общественных сил.

Это обобществление власти, конечно, может быть весьма различно. Если власть переходит в руки немногочисленного класса, главным образом крупных землевладельцев и капиталистов, составляющих меньшинство народа, то она, конечно, обобществляется в очень слабой степени. Таково обобществление власти с помощью буржуазного парламента.

В каждой парламентарной буржуазной республике верховная власть находится в руках представителей буржуазии, и правительство является как бы ее правящим исполнительным комитетом.

Произойдет ли это обобществление власти более мирным путем или посредством самой кровавой революции, это не меняет сущности дела. В обоих случаях мы, собственно говоря, имеем дело с олигархией или властвованием немногих над народным большинством.

Иначе, конечно, будет обстоять дело там, где против тирана или олигархии выступает наиболее многочисленный и могущественный класс народа. Будет ли этот класс крестьянством, мелкой буржуазией или рабочим классом — во всех случаях одинаково произойдет в конце концов обобществление власти в руках народного большинства, которое в одном случае будет крестьянским и мелкобуржуазным, в другом рабочим, в третьем одновременно и рабочим и мелкобуржуазным.

Обобществление верховной власти в руках народного большинства всюду и всегда происходит посредством достижения народом права непосредственного участия в верховной власти и в решении важнейших политических дел. Это непосредственное участие граждан в верховной власти достигается тремя способами: 1) посредством введения всенародного голосования и утверждения народом законов, вырабатываемых парламентом, и мероприятий, предлагаемых правительством на решение большинства голосующих граждан; 2) посредством предложения законов и правительственных мероприятий, вырабатываемых самими гражданами, на непосредственное утверждение народа; и 3) посредством избрания властей и судей непосредственно самим народом.

Осуществление этих народных прав в Швейцарии, как в отдельных кантонах, так и в общегосударственном устройстве Швейцарской союзной республики, как и осуществление тех же народных прав в отдельных штатах Америки, а отчасти даже и в Англии, в Австралии и других самоуправляющихся англосаксонских колониях, убедительно показало, что развитие демократической республики и обобществление верховной власти народом или совокупностью граждан происходит повсюду почти одинаковым образом посредством введения в конституцию страны народных прав референдума (всенародного голосования), законодательной народной инициативы (народного законопредложения) и прямого избрания народом властей, судей и правителей. Все эти народные права в своей совокупности образуют вполне определенную демократическую систему, которая обеспечивает самоопределение и самоуправление народа и делает народ действительно самодержавным, так как предложение и утверждение законов непосредственно самими гражданами дает народу полную возможность проявлять и осуществлять свою собственную общественную и политическую волю.

Эти народные права, эта демократическая система правления, делает республику действительно демократической по самой ее организации и превращает каждого голосующего гражданина в непосредственного участника верховной, самодержавной, общественной власти, которая столь же естественно превращается в настоящее совластие всех граждан.

Совластие всех граждан есть высшая форма обобществления власти, одинаково исключающая как самовластие, так и безвластие, как бессилие, так и произвол правителей, ибо совластие всех граждан есть власть действительного большинства самого общества, которое управляет своей собственной жизнью по желанию как непосредственно, так и посредством избранных лиц, пользующихся решительной поддержкой народного большинства.

Конечно, характер этого народного совластия большинства всех граждан будет различен в зависимости от состава народного большинства. Если народное большинство будет крестьянское или мелкобуржуазное, то и народное совластие граждан и все его правительственные мероприятия и законы неизбежно будут носить мелкобуржуазный характер. В этом случае и демократическая республика столь же неизбежно будет крестьянской и мелкобуржуазной, наглядный пример которой мы видим в Швейцарии. Если же состав господствующего, законодательствующего и правящего народного большинства окажется по своему составу пролетарским, а народное совластие граждан — совластием, главным образом, рабочих и служащих, то оно столь же неизбежно будет иметь социалистический характер, как только трудящиеся массы осознают необходимость обобществить средства труда и все блага жизни.

Достижение народом народных прав референдума, народной инициативы и непосредственного избрания властей в первом случае приведет к установлению мелкобуржуазной демократической республики, а во втором случае приведет к социалистической республике и покажет, что обобществление верховной власти народом или совокупностью граждан и демократическая республика есть необходимейшее предварительное условие для обобществления производства и осуществления социализма как народного совластия равных. Ибо действительное и равное совластие всех граждан возможно лишь там, где все граждане имеют не только равное право, по и равную возможность участвовать в политической жизни и в управлении своей страной. А это возможно лишь при условии равного обеспечения всем гражданам их необходимейших потребностей жизни и свободного времени, или досуга, необходимого каждому для того, чтобы заниматься общественными и политическими делами. Без этой возможности неосуществимо равное совластие всех граждан или социалистическая демократическая республика, без этого не достижимо полное освобождение трудящихся от всяческого гнета и порабощения, без этого не осуществима конечная цель социализма, который также неразрывно связан с демократией и демократической республикой, как равное совластие всех граждан связано с социализмом.

Мы пытались выяснить, как следует понимать свободу и власть, безвластие, самовластие и совластие. Остается сказать лишь о том, как относятся власть и свобода друг к другу.

Многие готовы противопоставлять власть и свободу как две совершенно различные и непримиримые вещи. На самом же деле свобода и власть суть лишь две различные стороны и проявления одной и той же политической жизни.

Выше было уже сказано, что свобода есть законное право каждого осуществлять все желания, которые касаются лишь себя самого. Свобода есть личная власть, обращенная только на себя самого, а общественная власть есть власть, обращенная на других. Это та же свобода, но касающаяся прав других граждан. Это другая сторона той же политической и гражданской свободы, но обращенной не к себе самому, а к другим.

Стоит только присмотреться как следует и вдуматься глубже в самую сущность свободы и власти, чтобы увидеть и понять, что обе они вытекают из одного и того же источника, из законных прав гражданина как непосредственного участника политической жизни, совластия граждан и верховной власти народа. Необходимо понять, что действительно свободен лишь тот, кто имеет право и силу осуществлять свою законную волю по отношению не только к себе самому, но и по отношению к другим, если ему поручено ведение их дел, защита их прав и жизненных интересов. Следовательно, без общественной власти нет и не может существовать и свободы, а без свободы нет и не может существовать и общепризнанной, общественной власти.

Каждый действительный гражданин как непосредственный участник совластия свободных граждан совмещает в себе и свободу и власть. И глубоко заблуждаются те, которые противопоставляют свободу и власть и провозглашают безвластие, анархию как спасение от произвола властителей.

Безвластие народа, анархия общества, есть как раз, наоборот, самая подходящая почва для развития самовластия, тирании и деспотии. А единственное спасение от них именно и заключается в совмещении свободы и власти в одних и тех же руках совокупности граждан.

Жестоко и горько ошибаются те, кто думает, что из безвластия вытекает свобода. Нет! Из безвластия вытекает лишь бессилие одних и самовластие других. И то и другое одинаково губит свободу, которая может быть обеспечена лишь совластием, а не безвластием граждан.

Вот почему политическим идеалом гражданина должно быть не безвластие и самовластие, а соединение свободы и власти в равном совластии всех.

Впервые опубликовано: Петроград. Издательство отдела Центрального Военно-промышленного комитета. 1917.

Тахтарев Константин Михайлович (1871-1925) — российский социолог, политический деятель, один из первых преподавателей социологии в России.