| ||
|
Марья Павловна была женщина энергичная, носила зеленые галстуки и резала в глаза правду-матку. Она пришла к Мединой в одиннадцать часов утра, когда та была еще не причесана и не подмазана и потому должна была чувствовать себя слабой и беззащитной. — Так-с! — сказала Марья Павловна, глядя приятельнице прямо в среднюю папильотку.— Все это очень мило. А не потрудишься ли ты объяснить мне, кто это вчера переводил тебя под ручку через улицу? А? Медина подняла высоко неподмазанные брови, развела руками, повела глазами — словом, сделала все, что было в ее скудных средствах, чтоб изобразить удивление. — Меня? Вчера? Под ручку? Ничего не понимаю! — Не понимаешь? Она не понимает! Вот вернется Иван Сергеевич из командировки — он тебе поймет! Медина собралась было снова развести руками и повести глазами, да как-то ничего не вышло. Поэтому она решила обидеться. — Нет, я серьезно не понимаю, Мари, о чем ты говоришь! — Я говорю о том, что ты, пользуясь отсутствием мужа, бегаешь по улицам с дураком Фасольниковым. Да-с! Мало того, полтора часа у подъезда с ним разговаривала. Очень умно! — Уверяю тебя,—залепетала Медина,—уверяю тебя, что я его совсем не заметила. — Не заметила, что под руку гуляешь? Ну, это, мать моя, ври другим! — Даю тебе честное слово! Я такая рассеянная! — Другой раз смотри, что у тебя под локтем делается. Два часа у подъезда беседовала. Швейцар хихикает, извозчики хихикают, Анна Николаевна проезжала — все видела. Я, говорит, еще с поперечного переулка заметила, что Медина влюблена. Теперь ездит и трещит по всему городу. Медина всплеснула руками: — Я? Влюблена? Что за вздор! — Ври другим,—деловито заметила Марья Павловна и закурила папироску.—Завтра на вечере он у тебя будет? — Разумеется, нет. Впрочем, я пригласила его— нельзя же было не пригласить. Так что, может быть, и будет. Ведь на именинах был, так почему же вдруг теперь... Разумеется, придет. — Поздравляю! Это чтобы все гости за вашей спиной перемигивались? Чрезвычайно умно! Подожди, то ли еще будет! Вернется Иван Сергеевич, станет анонимные письма получать. Медина притихла. — Да что ты! — И очень просто. Анна Николаевна первая напишет. «Откроет глаза». — Как же мне быть? — А уж это твое дело. Ты должна поступить, как тебе подсказывают долг и честь. — А как они подсказывают? — Ты должна написать своему Фасольникову, что, во-первых, ты — порядочная женщина, а во-вторых, что он не должен больше у тебя бывать. — Неловко как-то выходит. Я, мол, порядочная женщина, так что, пожалуйста, у меня не бывайте. Точно он должен только к непорядочным ходить! — Виляй, виляй! А потом и рада бы, да поздно будет. Впрочем, мне все равно. Марья Павловна встала, демонстративно отряхнула платье и поправила зеленый галстук. Медина взволновалась: — Подожди, Мари, ради Бога! Продиктуй мне, как написать! Марья Павловна села и снова закурила папироску. — Пиши: «Милостивый государь!» — Воля твоя, но я не могу писать «милостивый государь» человеку, который бывал у меня запросто! — Ну, пиши: «Многоуважаемый Николай Андреич». — Это такому-то мальчишке писать «многоуважаемый»? Да он себе невесть что в голову заберет. По-моему, нужно написать просто «дорогой». — Ты думаешь? Ну хорошо, это, пожалуй, можно. Итак: «Дорогой Николай Андреич! Честь имею уведомить вас, что я — честная женщина...» — Воля твоя, не могу так писать. Это точно официальная бумага! — Ну, пиши просто: «Я —женщина честная, и прошу вас...» — Воля твоя, нехорошо выходит. — Ну, так пиши: «Спешу уведомить вас, что я — честная женщина». — А он скажет: чего ж она четыре месяца молчала, а теперь вдруг заспешила... Мари, дорогая, не сердись на меня! Может быть, можно это в конце поместить? Знаешь, это даже эффектно выйдет. Уверяю тебя! — Ну хорошо. Теперь пиши так: «Не истолкуйте плохо моей просьбы, но я умоляю вас — не приходите ко мне завтра». — Воля твоя, ужасно грубо выходит. Может быть, лучше и на самом деле завтрашний вечер отменить? — Делай, как тебе велят долг и честь. — А как же они велят? Нужно отменить вечер? — Конечно, отмени. Тогда пиши так: «Не приходите завтра, так как вечер отменен и никого не будет. Не требуйте от меня объяснения — ваша чуткость поможет вам догадаться». Вот и все. Подпишись: «Готовая к услугам такая-то» и посылай. — Воля твоя, как-то грубо! Может быть, немножко смягчить? — Мягчи, мягчи! Вот приедет Иван Сергеевич, он тебе помягчит! — Ах, какая ты, право! Всегда умеешь все так неприятно повернуть. Письмо, конечно, очень хорошо, только — ты уж не сердись — у тебя совсем нет стиля. Понимаешь, иногда достаточно переставить или вычеркнуть какое-нибудь самое пустое слово — и все письмо приобретает особый колорит. А у тебя все как-то так аляповато, уж ты не сердись! — Дура ты дура! Сама двух слов слепить не умеешь, а туда же —сти-иль! — Пусть дура, пусть не умею. Ты зато очень умна. Смотри сама: в четырех строчках четыре раза «не» повторяется. Это, по-твоему, хороший стиль? — Разве четыре? — Четыре. — Ну, вычеркни одно «не» — и делу конец. А мне пора. Надеюсь, ты поступишь, как тебе велят долг и честь. Отошли письмо сейчас же. Марья Павловна снисходительно потрепала подругу по щеке и вышла. Медина тяжело вздохнула и села переписывать письмо набело. — Вычеркну одно «не» — вот и делу конец. Вычеркнула, переписала, перечитала: — «Дорогой Николай Андреич! Не истолкуйте плохо моей просьбы, но я умоляю вас — приходите ко мне завтра, так как вечер отменен и никого не будет. Не требуйте от меня объяснений — ваша чуткость поможет вам догадаться. Готовая к услугам В. Медина». Перечитала еще раз и немножко удивилась: — Странно! Теперь получается как-то не совсем то... но ведь Мари сама сказала, что из четырех «не» зачеркнуть одно всегда можно. И, во всяком случае, стиль от этого только выиграл. Надушила письмо «Астрисом», отправила, подошла к зеркалу и улыбнулась просветленной улыбкой: — Как, в сущности, легко повиноваться голосу долга и чести! Опубликовано: Сб. Карусель. СПб.: Новый сатирикон.1913.
Тэффи Надежда Александровна (наст. фамилия: Лохвицкая, по мужу Бунинская; 1872—1952) — русская писательница, поэтесса, мемуаристка, переводчица. Сестра поэтессы Мирры Лохвицкой и генерала Николая Лохвицкого, соратника адмирала Колчака. | ||
|