| ||
|
Из-под старых зацветших булыжников парижской мостовой, подернутой человеческой слизью, вырастают иногда жуткие и красивые цветы. Francois Villon [Франсуа Вийон (фр.)], Chanson des Gueux [Песня нищих (фр.)], Песни Аристида Брюана... В восьмидесятых годах парижская улица расцвела целым рядом рисовальщиков: Форен, Виллет, Тулуз-Лотрек, Стейнлен, Жан Вебер... Стейнлен — это улица предместья, улица, замкнутая громадными домами, улица, льющаяся непрерывным потоком, черным и грязным, в котором еле мелькают отдельные фигуры. Никто глубже Стейнлена не понял струю, стихийный порыв, расходящиеся волны толпы. И когда он рисует отдельные фигуры, то за ними в глубине всегда шевелится и растет раскатистый там улицы. Французский рисунок переживает теперь ту эпоху, которую переживал рассказ при переходе от комического романа к реалистическому. В восьмидесятых годах карикатура переходит от сарказма, шутки и сатиры к трагическому. В области графических отражений мира она становится самым нервным и чутким органом, воспринимающим все текущее во всей его полноте. Она становится в конце века тем. чем стал в его начале роман и потом рассказ. Она даже делает еще один шаг дальше — к драматической форме: рисунок воплощает всю описательную сторону рассказа и оставляет внизу слово, как обрывок диалога. В этом пункте пластика неразрывно и органически сливается со словом. Значение этого органического слияния необычайно полно выражено в иллюстрациях Стейнлена. Стейнлен впервые выступил в качестве иллюстратора песен Аристида Брюана. И благодаря ему эти два тома получили неожиданно полную драматическую цельность. Он поступил с этими песнями как драматург, которому дали отдельные монологи, и он их слил в законченную драму. Это было пятнадцать лет назад. Теперь Стейнлен как иллюстратор ушел гораздо дальше. Последняя его вещь — серия рисунков, выставленных теперь на выставке Place St. George — иллюстрации к "Les Soliloques du Pauvre" Jehan Rictus. Из "Песен улицы" Брюана Стейнлен сделал ряд драматических сцен, связанных между собой только единством чувства и места; из "Soliloques du Pauvre" он создал громадную лирическую драму. Темой Стейнлена явились уже не улица из стихотворений Риктюса, а сам автор. Одна фигура высокого костлявого человека, в старом цилиндре, в узком пальто с поднятым воротником, с длинной бородой и скорбными глазами неизменно проходит через всякий рисунок и общим обликом напоминает самого Жана Риктюса таким, как он появлялся года три назад читать свои стихи в теперь уже несуществующем Cabaret Grillon [Кабаре Сверчок (фр.)]. Эта фигура, с руками, плотно вдвинутыми в карманы, всегда идет по улице сквозь зимний снег, осенний дождь, и днем и ночью, силуэтится на фоне освещенных окон, слабо мерцает при свете фонарей... И мимо нее бежит и струится парижская улица, то отдельными фигурами, то сливаясь в человеческую волну, то тянется пустынными бесконечными домами и рядами окон, то, вырастая, тяготеет над ней, то уходит глубоко вдаль и смешивается с фантастическими видениями, несущимися в голове вечного Прохожего. В этом смешении бреда и действительности Стейнлен рисунком достигает того же, чего Гауптман в "Ганнеле" словом. Значение Стейнлена велико не только как иллюстратора. Он представляет еще более важный шаг во французском искусстве. Если главная заслуга Милле в том, что он нашел силуэт крестьянина в комнате и в поле, то Стейнлен сделал то же для городского рабочего, для "faubourgienne" [девушка из предместья (фр.)], для "trotteuse" [уличная (фр.)], для всей массы фигур, скользящих по парижской улице. И это понимание фигуры — заслуга исключительно Стейнлена, потому что Форен дает только лицо и движение фигуры, но не силуэт. Виллет создает свои фигуры от себя и для себя, но не отражает их, Вебер вносит в фигуру то же типичное преувеличение, какое Леандр вносит в лицо. Тулуз-Лотрек больше живописец и замкнут в определенном круге лиц. На настоящей выставке Стейнлена собрано много его масляных вещей. Это то, что наиболее слабо в Стейнлене. Он слишком рисовальщик для того, чтобы понимать краски. Краски у него хороши только тогда, когда он на рисунке делает несколько пятен акварелью или цветным карандашом, обозначая, но не гармонируя их. В масляной живописи он не интересен. Его рисунок слабеет. Силуэт теряет свою нервную незаконченность. Кошки — слава его молодости, делаются аляповатыми неподвижными пятнами... Социальные темы, которые так искренно и сильно звучат на его афишах, становятся искусственными и декламаторски-сентиментальными. Из масляных картин Стейнлена на нас произвела впечатление цельности только одна. Это глубокая расщелина — площадь между глыбами домов, выпятившихся животами. На дне ее несметная толпа размахнулась и ринулась в одном порыве. От крыш поперек площади падает тень. Кое-где над серой массой развеваются красные пятна. И над всем холодное, безнадежное, скучное небо. Впервые опубликовано: Весы. 1904. № 2. С. 42-44 под названием "Письмо из Парижа. Выставки художников".
Максимилиан Александрович Волошин (1877-1932) — поэт, художник, литературный и художественный критик, идейно и эстетически близкий к символизму. | ||
|