Игорь Мордовцев. Предел Веры
(рассказ)

- Петька, вставай!

Самый вредный человек - это тот, кто тебя будит, когда хочется спать. Даже, может, не спать, а просто валяться. Лежишь себе в тепле и неге, наслаждаешься, никого вообще не трогаешь, а тебя бесцеремонно тормошат за что вздумается и ещё грозят санкциями.

- Вставай, я тебе говорю. А то защекочу!

Интересно, как это у неё получится - я ведь в спальнике. Хотя Вика, если сильно захочет, защекочет и через скафандр какой, не то что спальник. Эту знать надо, эта сможет, мало не покажется. Да, сейчас для меня самым вредным человеком был не кто-нибудь, а родная сестра, которая твёрдо вознамерилась добиться своего и не думала отступаться. Вот зачем, спрашивается?

- Дай ты парню поспать. Что привязалась?

Это Игорь, её жених. Нормальный чувак, между прочим. Он уже окончил институт и работает в какой-то солидной конторе, где платят бешеные бабки. Умный, говорят, потому что. И человечный - людям, вон, спать не мешает в отличие от некоторых. Потрепать бы этих некоторых за косу, да где уж там. Сестра старше меня на шесть лет, студентка уже, с косой давно распрощалась.

- Что значит привязалась, Игорь? Времени-то уже сколько! Скоро выходить, а он дрыхнет.

- Не переживай, соберётся в два счёта. Ему же не надо глаза красить.

- Это ты сейчас съехидничал, да? Ну подожди... Петька, вставай!

Я с мученическим стоном откинул с головы клапан спальника. Сестра победила, всё равно уже не усну. Да и в самом деле пора подниматься - все кроме меня на ногах, а места в балке* немного, того и гляди наступят. Через крошечное оконце с улицы в глаза ударил ослепительный в лучах солнца снег.

- Чудесное утро, - недовольно пробурчал я, - Так и хочется кое-кого утопить в сугробе.

Игорь, сидящий за ноутбуком, захохотал.

- Ну уж нет! - сестра оторвалась от своего зеркальца и взмахнула рукой с косметической кисточкой, - Вчера навалялись, будь здоров. Лично мне хватило.

- Он имел в виду не забаву, а месть, - пояснил жених, улыбаясь, - За то, что разбудила.

- Знаете что! - Вика нахохлилась, - Будете ёрничать, оба у меня напроситесь.

Вообще-то она добрая, мухи не обидит. Главное, если ты муха, под горячую руку не попасть. Зная эту особенность сестрицы, я сомневался, что после первой неудачной сердечной привязанности она подпустит к себе кого-то ещё, а тот рискнёт и приблизится. Однако ж, вот, нашёлся такой. Каким-то образом Игорь умудрился пробиться сквозь выстроенные сестрой бастионы и стать ей близким человеком. Откровенно говоря, в наличии у неё к нему тонких чувств я очень сильно сомневался. Родители тоже. Слишком ярким был прошлый, во многом трагичный пример. Тем не менее, Снежная королева оттаяла, обнаружила наличие нерастраченных желаний, и в настоящее время всё шло к официальному оформлению уже почти сложившихся отношений. Что по большому счёту устраивало всех. Насколько оно устраивало саму Вику, не было известно никому.

В балке было сухо и тепло. Буржуйка весело трещала дровами. Клокотала вода в кастрюльке - на завтрак варились яйца.

Пока я одевался и скручивал спальник, а сестра с женихом шутливо препирались, с улицы с хворостом вошёл наш проводник Фёдор. Это был взрослый мужчина лет тридцати уже где-то, то есть раза в два старше меня. Глядя на него, я с ужасом представлял, каким стану старым, когда проживу столько же. От уныния спасала мысль, что до такого всё-таки ещё очень далеко. С другой стороны, Фёдор, человек самостоятельный, чувствующий себя в тайге как дома, вызывал у меня уважение. Он покорял сдержанностью, выверенностью движений, редкими, но ёмкими речами с хрипотцой и какой-то былинной внешностью. Всё это в целом равнялось в моём понимании мужественности. Ему хотелось верить, за ним хотелось идти. Я видел, как на него смотрела сестра. По-моему, мы думали с ней одинаково.

Ни на кого не глядя, наш проводник бросил ветки на пол и занялся печкой.

- Так за дровами ж пошёл Ренат! - удивлённо заметил Игорь.

- Пошёл да обратно не дошёл, - сказал, как пропел Фёдор, - Места тут занятные.

Сестра и мой будущий родственник прильнули к оконному стеклу.

- Всё ясно, - Игорь игриво ощерился, - Русалка-таки соблазнила.

- Тебе-то какое дело! - упрекнула Вика жениха, отгоняя его от окна, а сама бросила туда любопытный взгляд, - Подумаешь, купаются люди.

- А я что сказал? - хихикнул тот.

- А ты скабрёзничаешь, - Вика переключилась на меня, - Петь, не хочешь тоже окунуться напоследок? Когда ещё такой случай представится! Потом вспоминать будешь.

- Видал, Петруха, какое обоснование задвинула, - не унимался Игорь, - Не слушай её. На самом деле тебя отряжают в разведчики, чисто по-женски...

Они затеяли возню и шутливые препирательства, а я вышел на улицу. Искристый снег тотчас заставил сощуриться. Ренат с Кристиной действительно виднелись у лужи. Только из воды они уже вышли, торопливо растирали друг друга полотенцами и одевались.

...

В этом походе нас было шестеро: четверо своих и два чужака. Изначально всех взбаламутил Игорь. Получив зимний отпуск, он решил совместить приятное с полезным (или наоборот) и предложил смотаться куда-нибудь на природу с ночёвкой. В целом идея была неплоха, родители её поддержали. Только когда выяснились дальность и длительность маршрута, они заволновались. В итоге был найден компромисс - в качестве не знаю кого уж там вместе с сестрой отправили меня. Дескать, всем спокойнее будет, и ей, и родителям. По мне, так я Вике с Игорем на дух был не нужен. С другой стороны, я не очень-то возражал. Самого интерес подстёгивал. Больно уж необычной ожидалась наша экспедиция.

Дело в том, что выбор конечной цели похода доверили другу Игоря, Ренату, который в юности занимался спортивным ориентированием и в тайге был не новичок. А тот умудрился найти проводника в такое место, куда попасть оставалось и не мечталось - на Шёрстовские горячие источники. Это группка мелких озерец вдоль горной речушки Шёрстки, горячих круглый год, потому что они питались нагретыми грунтовыми водами. Чудо из чудес, если подумать. Ренат говорил, что на Камчатке или в Исландии такое на каждом шагу, и что если бы мы тоже находились в области более активной вулканической деятельности, на Шёрстке били бы гейзеры. Как бы там ни было, источники находились далеко и про них мало кто слышал. Ещё меньше людей к ним ходило. Но нам повезло - Ренат нашёл Фёдора.

Насколько я понял, профессиональным проводником Фёдор не являлся. Кажется, он вообще нигде не работал, а жил на пенсию по инвалидности, которую получил во время службы в какой-то горячей точке. Что к чему, спрашивать неудобно, а сам он не распространялся. Главное, этот человек хорошо знал здешние места и время от времени водил сюда туристов. За деньги, конечно. В нашем случае вопрос решился быстро - у Фёдора на очереди уже была клиентка, желающая попасть как раз на Шёрстовские источники. Так что требовались лишь попутчики...

Вот она мне не понравилась сразу. Спросить, чем конкретно, не отвечу. Внешне Кристина выглядела привлекательно, но было в ней что-то демоническое. Во взгляде, движениях, манере изъясняться. Впечатление добавляли чёрный, как смоль, цвет волос и практически постоянная задумчивость. Она словно бы всё время где-то отсутствовала, а там, где при этом присутствовала, отнюдь не поливала цветочки и не пела весёлые песенки. Она пугала меня. В отличие от сестры, которая не испытывала в общении со сверстницей никаких трудностей, а также Рената, который, похоже, на неё запал. В общем, я её сторонился. По правде говоря, Ренат у меня тоже восторга не вызывал. Но он был другом Игоря, и с этим приходилось мириться.

Сейчас эти двое, Ренат с Кристиной, мирно беседуя, возвращались с купальни. Я нарочно не стал спешить и задержался на улице, сделав вид, что любуюсь видами. Пусть зайдут в балок первыми. Наверняка Игорь затеет по их поводу своё непреходящее ехидство, а Вика начнёт на него ворчать, отвлекать моё внимание и закрывать уши, будто я несмышлёный малец. Вот оно надо?

К тому же любоваться здесь было чем. Вокруг царила поистине девственная, не тронутая природная красота. Мы находились в пологом, протяжённом, немного извилистом распадке между двумя грядами высоченных сопок, на востоке смыкающихся ещё более высокими вершинами, а на западе наоборот расходящихся в стороны. По дну распадка туда, к большой реке Иначе и бежала Шёрстка, но стояла зима и под ногами был один снег. Только в некоторых местах чуть выше балка "по течению" в небо поднимался пар от источников. Самый ближний из них и самый крупный представлял собой естественный водоём глубиной не более метра с каменистым дном и горячей водой, в котором можно смело купаться круглый год, даже в морозы.

Удивляло, что до сих пор здесь не оборудовали туристической базы. Об источниках вообще мало кто знал. Думаю, эта земля считалась какой-нибудь там заповедной, мало ли. Хотя с другой стороны, отсутствие тут хоженых троп можно было объяснить удалённостью от цивилизации. Мы, например, добирались сюда двое суток. Сначала на пассажирском вертолёте до райцентра, затем на попутке по ужасной трассе. По зимнику перешли Иначу и заночевали в каком-то сарае - больше на переправе ничего не было. Поблизости располагалась деревня туземцев, но, по словам Фёдора (с которым, кстати, мы только здесь и встретились), на контакт с пришельцами те идут неохотно, так что мы никого и не видели. Потом поднимались вверх по распадку весь световой день. Вчера, собственно, и состоялся настоящий отдых: купались, пировали, катались на лыжах по окрестностям. Сегодня предстояло возвращаться...

...

Когда я вернулся в балок, народ уже завтракал. Сестра заботливо положила передо мной на салфетку очищенные от скорлупы яйца и толстенный бутерброд. Ренат разливал по выставленным в рядок кружкам кипяток для чая.

- Пацану полную наливать или как? - спросил он у Вики.

Вот потому он мне и не нравился, что относился с обидным пренебрежением как к сопливому ребёнку и со мной почти не общался, предпочитая формулировать свои обращения через сестру, будто она была воспитательницей. Меня это, мягко говоря, раздражало. Но что я мог сделать! Сейчас Вика уловила моё недовольство и благоразумно предоставила возможность ответить брату.

- Мне пятнадцать лет, - сказал я, понизив голос, - Кое-что сам решаю.

- Пятнадцать лет! - Ренат поджал губы и со значением покивал, - Солидно. Ну и сколько тебе наливать?

- Нисколько, - буркнул я. Дальше хотелось сказать что-нибудь резкое, типа "пей сам, старичок, не захлебнись и не ошпарься, когда руки дрожать будут", но передумал и с напускным безразличием выдал, - По утрам мне подают свежее молоко или марочное вино - смотря где просыпаюсь.

Фёдор хмыкнул, Вика прыснула, Кристина в кои-то веки улыбнулась, Ренат со значением выгнул бровь, а Игорь захохотал.

- Как он тебя?

- Один - ноль, - заметил его друг, наливая полную кружку.

Меня в принципе его ответ устроил. Не развивать же конфликт из-за ерунды. К тому же публично признанное "один - ноль", хоть пустяковая, но победа. Пока первая. В глубине души я мечтал о случае, когда смогу утереть Ренату нос и доказать, что он меня недооценивает, а сам мало чего стоит. Впрочем, по большому счёту мне на него было плевать. Вика как-то оговорилась, что он Игорю вовсе и не друг, а так, обычный коллега по работе, с которым просто они часто общаются. Но это их дела, меня оно не касается. Мне важно только чтобы сестра не чувствовала себя среди этих людей одиноко и чтобы с ней ничего не случилось.

Между тем завтрак подходил к концу. Пора было начинать собираться в обратный путь. Народ допивал чай, лениво беседовал и со вздохом поглядывал на вещички, которые предстояло снова распихивать по рюкзакам. Только Фёдор был какой-то напряжённый. Мне показалось, он всё время хотел что-то сказать, но не решался. Вот с этой минуты всё и пошло совсем не так, как задумывалось.

...

А началась эта история совсем уж неожиданно, с Кристины. Предпочитающая обычно молчать она вдруг потянулась и удовлетворённо произнесла:

- Здорово прогулялась! Классное местечко эти Большие Шёрстки... Кстати, - она повернулась к Фёдору, - А почему Большие?

Все автоматически посмотрели на проводника.

- Потому что есть ещё Малые, - сказал он, тепло улыбнувшись.

- Что - ещё меньше этих? - изумился Игорь, - В них, наверное, только гномикам и купаться.

- В них никому не купаться. Слишком горячие.

- Как это? - спросила Вика.

- Очень просто. Здесь водичка нагретая, а там она кипит как в кастрюле. Можно костёр не разводить. Ну и выглядит фантастически.

- Потрясающе! - сказала Кристина, - Я хочу посмотреть!

- Я тоже, - подхватился Игорь, - Зря что ли в такую даль пёрлись? Да если б мы знали... А где это?

- Полдня пути.

- Полдня? - воскликнула Вика, - Туда, обратно - это же ещё один день получается!

- Ну и что, - возразил Игорь, - Лучше с пользой потратить ещё один день, чем потом жалеть, что были чёрт-те где, а не всё посмотрели.

- Так родители же не в курсе! С ума сойдут.

- Они и так не в курсе, куда мы забрались. И потом, завтра к вечеру вернёмся к Иначе, там на трассе связь, оттуда и позвонишь. Подумаешь, задержимся на денёк - ничего страшного!

Вика растерянно посмотрела на меня. А я что скажу? Всё равно никто слушать не будет. Она сама в первую очередь. Что уж о других говорить - Игорь, вон, всерьёз загорелся, Кристина вообще пылает желанием, как факел, аж весь свой демонизм растеряла. В раздумьях, пожалуй, оставался только Ренат, но надолго ли?

- Тебе же доплатить за это потребуется? - угрюмо уточнил он у Фёдора.

- Мелочи жизни, - отмахнулся тот, - Забудьте.

- Ну вот, - взвился снова Игорь, - Двое "за", двое не определились. Давайте решайте уже кто-нибудь и пойдём, пока предлагают. Чего тянуть-то?

- А нам предлагают? - с сомнением поинтересовалась Вика.

Фёдор поднял брови и развёл руки в стороны, дескать, как сами хотите, так и будет, пока есть возможность - любой каприз. Сестра, сопя, боролась со своей озабоченностью, а Ренат по-прежнему хмурился. Признаться, сейчас я его не понимал. Ему-то чего менжеваться? Здоровый мужик, тоже в отпуске, дома никто не ждёт. К тому же сам организовал нашу вылазку. Может мне его на этом подколоть? Типа старичкам в двадцать пять лет лишние телодвижения противопоказаны - не ровен час рассыпятся...

- Ну что ты? - неожиданно обратилась к нему Кристина с улыбкой манящей сирены, - Идём!

И всё, бастион рухнул. Ренат обречённо махнул рукой и как-то виновато взглянул на мою сестру. Вика решительно подытожила этот диспут:

- Я вижу, взывать к здравомыслию бесполезно. Ладно, с большинством спорить не буду, нет смысла. Идём - так идём. Только давайте договоримся: больше никаких приключений. Сходим к этим вашим Малым Шёрсткам и сразу обратно. Нам ещё до Иначи целый день по сугробам тащиться.

- Моя ж ты умница! - просиял Игорь, - Только не нервничай. До реки нам не по сугробам тащиться, а на лыжах с ветерком под горку катиться. Так что всё путём.

Он хотел погладить её по голове, но Вика смахнула его руку. И правильно. Не зли мою сестру женишок, дольше протянешь, если ещё не понял...

...

Сборы в новый поход были недолгими. К тому же выяснилось, что лыжи для него не понадобятся. Малые Шёрстки располагались за гребнем северной стены сопок, а он был слишком крут, то есть подниматься пешком было куда сподручнее. Да и спускаться - на лыжах точно убьёшься. Это обстоятельство вызвало новое беспокойство Вики, но принципиально возражать теперь она не бралась. Только ворчала и не очень ласково косилась на Игоря, как на инициатора столь экстремальной для зимнего сезона вылазки.

Вещей с собой, понятное дело, взяли самый минимум - хавчик для обеда и аптечку. Всё это уместили в лёгкие заплечные торбы, которые понесли мужчины. Фёдор как всегда не расставался со своей берданкой. Зверьё, он говорил, здесь не ходит, но бережёного бог бережёт. Ещё у мужчин были с собой ножи. У меня тоже, только перочинный.

Поднимались след в след, из-за толщины снега по-другому бы и не вышло. Проводник ломал наст первым, за ним шли Кристина, Игорь и Вика, потом я, а замыкающим, как и требовалось по каким-то там правилам, сильный ходок, Ренат. Меня его соседство за спиной напрягало, но тут уж приходилось терпеть. Подъём был нелёгким, и в первую очередь предстояло доказать, что перед ним идёт не слюнтяй и не обуза, кем он, по всей видимости, меня считал. Я должен был это доказать! А всего больше переживал за сестру - вот уж ей-то, да и Кристине, продвигаться вверх по широкому и глубокому шагу Фёдора было совсем несладко.

Из-за крутизны склона подниматься здесь на лыжах действительно и думать не стоило. Спускаться тоже, потому что если по пути не впишешься в дерево или куст, а их тут немерено, внизу всё равно окажешься по частям. Лучше уж так, пешкодрапом... Зато видок на окрестности открывался - дух захватывало от красоты. Сестра несколько раз порывалась взяться за фотоаппарат, но проводник убедил, что, дабы не тормозить всю группу, правильнее этим заниматься на перекурах. А они делались тем чаще, чем выше мы забирались.

К концу второго часа изнуряющей гонки по наклонной полосе препятствий Фёдор объявил, что мы достигли середины подъёма, и все как подкошенные рухнули в снег отдыхать.

- Я ещё столько же не вынесу, - простонала Вика.

- Я тебя вынесу. Не переживай, - срывающимся голосом сообщил ей Игорь.

Ага, - подумал я, - Ну-ну. Скорее моей сестрёнке ещё кого тащить придётся. А сказал он это только затем, чтобы лишний раз показать, какой ей полезный. Сам, вон, еле дышит, как все.

- Не слушайте. Фёдор пошутил, - буркнул снизу Ренат, устало разминая ноги. Как и наш проводник, он не опрокинулся на спину, а просто сидел, - Известная хитрость!

- Что ещё за хитрость? - спросила Вика.

- Обыкновенная, - пояснил Ренат, - Когда человек сильно устал, ему специально говорят, что сделано меньше, чем на самом деле. Чтобы не расслаблялся раньше времени, а потом, на финише воспылал от восторга. По факту мы уже почти пришли.

Все задрали головы вверх посмотреть на реакцию Фёдора. Тот мягко улыбнулся в свои усы.

- Если быть точным, идти ещё нормально. Но ваш друг прав - большую часть подъёма мы уже преодолели.

Народ вздохнул с облегчением. Отсюда вообще казалось, что до вершины гребня рукой подать. За деревьями его просто не было видно. Зато долина просматривалась почти вся, как из окна самолёта. Слева она сужалась и поднималась, а справа наоборот опускалась и расходилась вширь. Где-то там, откуда два дня назад мы начали свой поход, Шёрстка впадала в Иначу. Место, где располагались источники, с высоты лишь угадывалось, и балок на молочно-белом полотне выглядел малюсенькой чёрной точкой. А напротив нас, за гребнем южной стены долины до горизонта уходил величественный океан сопок. Насколько я мог сообразить, солнце приближалось к зениту.

- Ну что, эскадрон, - бодро спросил Фёдор, - по коням?

Вика простонала и начала вставать. Тяжело зашевелились и остальные.

Вопреки известию, что перспектива окончания восхождения недалека, я на этот раз почувствовал не энтузиазм, а изнеможение. Ноги отказывались слушаться, превратившись в настоящие кандалы, насколько о них имелось представление.

- Может, пока не поздно, отправим пацана назад? - спросил Ренат, как всегда игнорирующий общение непосредственно со мной, - Спускаться - не подниматься.

Первым желанием было бросить в ответ что-нибудь не менее обидное, но сначала мне не хватило для этого воздуха, а потом опередила сестра:

- Никаких назад! Я Петьку от себя не отпущу, - она наклонилась ко мне и тихо спросила, - Ты как?

Я вынул из рукавицы руку и показал большой палец. Ренат как будто догадался, о чём между нами шла речь - было слышно, как он хмыкнул. Вика поправила на мне шапку и громко сказала:

- Мы не в городе. Или вместе или вообще никак.

Это говорилось не мне, и все её поняли. Потихоньку мы стали подниматься дальше.

И всё же что-то во мне надломилось. Я смотрел на других и не понимал, откуда у них берутся силы. Ладно наш проводник - он в тайге как дома. Ладно даже Ренат, чёрт с ним - он крепкий сам по себе. Но остальные! Я догадывался, что субтильному Игорю не лучше чем мне, однако внешне он держался вполне достойно. Что его подстёгивало? Страх показаться слабаком? Девчонки своей слабости не стеснялись, стонали, едва волочили ноги, но и они упрямо шагали вперёд. Сестра как удила закусила почему-то. А худышка Кристина вообще вела себя так, будто увидеть эти поганые Малые Шёрстки - главная цель в её жизни, и значит, все трудности по боку. Или я вправду такой хиляк?

Короткие передышки уже не помогали, и настал момент, когда меня охватило отчаяние. Пришло понимание: ещё пару метров и упаду. Я с ужасом и стыдом осознал, что потерял веру в свои силы... Что легче - обрести веру или её потерять? Ответа на этот вопрос я не знаю. Но мне уже пятнадцать лет, и я видел людей, которые испытывали нечеловеческие муки в обоих случаях.

Вот, например, один монтажник с отцовской работы. У них там что-то случилось, он упал с высоты, выжил, но получил компрессионный перелом позвоночника и много лет еле-еле передвигался, испытывая адские боли. А потом вдруг начитался каких-то книжек, изменил взгляды на жизнь и буквально восстановил сам себя, практически полностью. Врачи только руками развели.

Или сестрёнка. После того как её бросил возлюбленный, страдала как самая несчастная женщина на планете, жить не хотела, травилась даже, клялась, никто кроме него не нужен. Прошло время, появился Игорь, она забыла про свою клятву. Не сказать, что так уж влюбилась снова, но прежний идол с пьедестала напрочь слетел. А ведь царь и бог для неё был, не меньше.

Тот обрёл, а эта потеряла. Кому из них было легче - можно ли определить? Одно могу сказать точно: такое событие сопровождается внутренним потрясением и величайшим напряжением духа. Вот, как у меня сейчас. Мой личный дух от этого напряжения попросту "испускался"...

Помощь пришла с неожиданной стороны.

...

На очередном и, как потом оказалось, последнем более-менее продолжительном перекуре с ходу упавший Игорь проговорился о своём реальном состоянии.

- Это не сопочка. Это какой-то предел!

- Ага. Только не предел, а придел. В преисподнюю, - зловеще прокомментировала Кристина, протирая снегом лицо.

Вика захотела что-то сказать, но её опередил проводник.

- А что вы думаете, - сказал он, - Горное седло, к которому мы приближаемся, так и называется.

- Как?? - с ужасом воскликнула моя сестра.

- Оно называется Предел... Предел Веры.

- Господи! - Вика перекрестилась, косясь на Кристину, - Я уж подумала...

- Прости, что напугала, - бесстрастно сказала та, - Ты верующая что ли?

Не желая вдаваться в подробности, Вика промолчала.

- Не только она, - вдруг как-то сурово сказал снизу Ренат.

Я вспомнил, что он мусульманин, и инстинктивно подался от него к сестре, а Кристина фыркнула и повела плечом.

- Да мне оно вообще как-то фиолетово.

- Это твои проблемы, - буркнул Ренат.

- Нет. Это моя свобода, - парировала девушка.

Игорь беспокойно заёрзал.

- Что-то вы не о том, - торопливо бросил он и повернулся к проводнику, - Причём тут вера?

- Как сказать... - Фёдор задумчиво посмотрел вокруг, - Название этого места неоднозначно.

- То есть? - спросила Вика.

- Оно обязано женщине.

- Вот как! - Игорь довольно оживился, - Так может, ты нам о ней расскажешь?

- А нечего рассказывать. Кроме того, что она здесь исчезла.

Сестра вздрогнула и сильнее прижала меня к себе. Остальные тоже притихли. Фёдор между тем спокойно продолжил:

- По преданию, в стародавние времена была в наших краях христианская подвижница, Верой звали. Слово божье людям несла, ну и всё такое... Однажды уже под конец жизни отправилась она сюда, к местным жителям, язычникам, как известно. Тут и пропала. Говорят, вот на этом подъёме её в последний раз видели. Потому и сопку назвали так.

- Предел Веры... - пробормотала Вика, - Грустный итог, ужасное название.

- Как думают, что с ней тут случилось? - спросила Кристина.

Трагичность истории нашу попутчицу ничуть не тронула. Я обратил внимание, что она напротив, словно бы воодушевилась.

- Как думают? - переспросил Фёдор, - Известно, что бывает с теми, кто со своим уставом да в чужой монастырь.

- Варвары! - констатировал Игорь, - Дикие варвары! Неужто старушка могла чем-то навредить.

Фёдор посмотрел на него с прищуром.

- Почему же варвары? Просто у них другая вера была. Пришёл в гости - будь добр, уважай местные обычаи и подзабудь о своих.

Вроде бы сказаны правильные слова, но сейчас они прозвучали несколько тревожно.

- Что-то мне уже расхотелось дальше идти, - вздохнула сестра.

- Брось, Вика, - подхватился жених, - Столько лезли... Мы же почти добрались!

- И потом ещё неизвестно, что с этой Верой стряслось. Может, туземцы тут нипричём, а она просто заблудилась или попалась зверю.

Кристина вопросительно посмотрела на проводника, но тот лишь пожал плечами. Хмурый Ренат взглянул на него исподлобья.

- Теперь, надеюсь, там наверху никто не живёт?

- Конечно никто, - ответил Фёдор и саркастически хмыкнул, - Разве что древние духи...

- Точно! - развеселился Игорь, - Там среди сосен резвятся таёжные дриады, а голенькие наяды визжат и плещутся, с разбегу ныряя в кипяток!

Даже мне его шутка показалась глуповатой.

- Ладно, пошли уже. Всё равно день пропал, - Ренат обречённо махнул рукой, точно так же как утром в балке, и поднялся.

- Верное решение! - почему-то улыбаясь, подытожила Кристина.

Мне вся эта беседа не понравилась, но, странное дело, придала сил. Созвучие пределов Веры и веры заставило задуматься о собственных возможностях и усомниться, что они исчерпаны. Подумать только, какая-то глубоко религиозная старушка добралась сюда на своих нетвёрдых двоих и ничего, а я, здоровый молодой парень пасую. Или это как раз тот случай, когда преданность идее творит чудеса? Мысль о том, что в итоге подвижница плохо кончила, отошла на второй план. Вместо неё занимала способность личной мобилизации, о которой, выходит, я не имел никакого представления. Так что для этого требовалось - тоже фанатично верить?

Как бы там ни было, наше восхождение подходило к концу, и это само по себе подстёгивало. Оборачиваясь, я пару раз встречался взглядом с Ренатом, который смотрел уже не презрительно, а с некоторой долей удивления. Всю дорогу, небось, мечтал пнуть меня по заднице и назвать молокососом. Не вышло.

По закону подлости самый трудный участок пути поджидал на самом верху. Горный гребень здесь становился чуть ли не вертикальным, а в некоторых местах даже нависал ледяными языками, так что карабкаться вверх между ними пришлось с риском для жизни. Знай об этом заранее, Вика ни за что бы не согласилась на подъём, и я бы её понял.

...

На вершине располагалась довольно просторная площадка, имеющая лёгкий уклон на север. Там наблюдалось хаотичное нагромождение скал. Справа сопка уходила ещё дальше вверх, слева - наоборот, понижалась. А прямо здесь, под ногами было ледяное плато, усыпанное вмёрзшими в него камнями. Некоторые достигали человеческого роста. Возле одного из таких камней мы и повалились, когда подъём остался позади.

- Хорошо, что нет ветра, - выдохнул Игорь, - а то бы нас сдуло обратно, как перья с подушки.

- Да, с погодой повезло, - подтвердил проводник, - В иное время сюда лучше и не соваться.

- Однозначно, - тяжело произнесла Кристина, - Это предел не только старушки Веры.

Игорь выгнулся в её сторону.

- Хочешь сказать, поднимайся мы сюда летом, пришлось бы идти по костям?

- Игорь! - осадила его Вика.

- Кто знает, - неопределённо ответила Кристина, - Может, этих костей хватает и здесь.

Я заметил, как дёрнулась щека у проводника.

- Не советовал бы раньше времени расслабляться, - сказал он, - Сейчас лучше сразу сходить к источникам, а потом вернуться сюда и отдохнуть уже перед спуском. Заодно и перекусим.

- Фёдор прав, - поддержал его Ренат, - Так будет лучше.

Все снова зашевелились, заставляя себя подняться...

...

Нагромождение скал в конце плато при приближении превратилось в небольшой горный полуцирк с замёрзшим озером посредине. Вход в это триумфальное место шёл через скальный лабиринт, сразу за которым и обнаружились Малые Шёрстки. Они представляли собой мелкие вулканчики с кипящей жидкостью цвета грязи. Время от времени это адское варево начинало бурлить более активно и тогда на поверхности появлялись, двигались и исчезали - как живые существа - пузыри. Зрелище было одновременно отталкивающим и завораживающим. Фёдор предупредил близко не подходить, потому что из пузырей выходил какой-то вредный газ, но мы и без того держались в сторонке. Угодить в одну из таких "кастрюлек" никому не хотелось, а их диаметр позволял.

Я видел, сестра чувствовала себя здесь очень неуютно. Она сделала несколько снимков и заторопилась обратно. Сообразив, что сейчас лучше не спорить, Игорь пошёл за ней. Следующим отправился Ренат, а потом хотел я, но получилось так, что он неожиданно остановился и обернулся, из-за чего я уткнулся в него и тоже посмотрел назад.

Картина была не для слабонервных. Кристина стояла у самого края одного из вулканчиков, задумчиво смотрела на него сверху вниз и едва заметно покачивалась.

- Эй! - обеспокоенно крикнул стоящий за мной Фёдор и вскинул в её сторону руку, - Дурёха! Ещё одно движение и тебя никто не спасёт!

Кристина медленно подняла голову и вдруг уставилась на него взглядом, полным необычайной ненависти. Лица проводника я не видел, но догадался, что ему должно стать не по себе. Не по себе стало и нам с Ренатом, когда, постепенно успокаиваясь, девушка перевела взгляд в нашу сторону, и отшагнула от воронки.

- Надышалась что ли? - буркнул он и подтолкнул меня, чтобы шёл первым.

В другом случае я бы точно толкнул в отместку его самого, но сейчас лишь недовольно дёрнул плечом. В конце концов, когда уже меня перестанут принимать за ребёнка!.. На всём пути до места нашего бивака я ни разу не обернулся.

...

Через некоторое время мы собрались под одним из больших камней. Вика уже всласть нафотографировалась, теперь предстояло перекусить и отправляться в обратную дорогу. Общее настроение, однако, было тягостным. Ренат, например, вообще замкнулся. Время от времени я поглядывал на Кристину и пытался понять, что с ней произошло, не ожидать ли новых сюрпризов. А она, успокоившись вроде, теперь будто решала в уме какую задачу. Фёдор, я видел, тоже посматривал на неё. Тоже беспокоился? Не мудрено - приведи сюда туристов, опекай, да ещё смотри за ними, как бы глупостей не наделали.

Один Игорь продолжал веселиться и балагурить. Добалагурился до того, что опрокинул свою и мою кружки с чаем, который проводник всем разлил из своего термоса, за что получил от Вики нагоняй. Фёдор хотел налить снова, но мне пить уже расхотелось, а Игорь "с горя" приложился к своей фляжке с коньяком. По всей видимости, он делал это не первый раз.

- Плесни-ка и мне, Игорёк! - вдруг обратилась к нему Кристина со своей фирменной демонической улыбкой.

- Коньяк с чаем на травах? - поинтересовался тот, - Шикарный замес!

- Кристин, может не надо? - осторожно предложила Вика.

- Я сама знаю, что мне надо! - грубо бросила ей девушка, отвернулась и неожиданно заплакала.

Игорь выпучил глаза.

- Что это с ней?

- Надышалась, - как-то отстранённо сказал Ренат.

- Надо ей помочь, - почему-то шепнула Вика, но не сдвинулась с места.

В течение следующих нескольких минут никто не двигался вообще и после того как Кристина перестала всхлипывать над нашим биваком зависла баюкающая тишина...

...

В какой-то момент я перестал разглядывать небо, приподнялся на локтях и огляделся. Увиденное повергло в шок. Кристина, Ренат и моя сестрёнка безвольно лежали на спинах и в ужасе таращили глаза во все стороны. Игорь, сидя на корточках, дремал. И только проводник бодрствовал. Заметив, что я проснулся, он хмыкнул и подмигнул.

- Дурачок. С моим чайком-то было бы поинтереснее.

- Игорь! - закричал я, - Он их отравил!

Жених сестры дёрнулся и вскочил на ноги. В ту же секунду Фёдор с размаху ударил его кулаком в лицо. Игорь упал. С разбитой губы на лёд закапали капли крови. Фёдор навис над ним, забрал у него нож и снова замахнулся. Игорь сжался, зажмурился и жалобно заскулил. Я попытался резко подняться, но был схвачен, подтянут назад и несколькими верными движениями связан по рукам и ногам накрепко.

- Слушать в отсеках! - прорычал наш проводник, разгибаясь, - Вы, двое. Игрушки закончились! Бежать отсюда некуда, да и незачем уже. Искать вас сюда никто не придёт, так как не знают, куда вы отправились. Обо мне тоже никто не в курсе, верно? Так что это ваш последний путь. Всех касается.

Игорь тихо скулил. Изогнувшись, я посмотрел на Вику. Она как замороженная застыла в одной и той же позе и только мелко подрагивала в руках, а вся жизнь её переместилась в глаза, которые буквально пылали. Сестра не могла повернуть ко мне головы, и я видел лишь, как она отчаянно косилась в мою сторону.

- Это не отрава, - уже спокойно сказал проводник, усаживаясь на своё место, - Вместо чая я дал выпить специальный препарат. Он из арсенала спецслужб. Откуда он у меня - это уже не важно. Важно, что в течение часа после его приёма человек всё слышит, видит и понимает, но абсолютно ничего не может сделать, так как физически парализован. Вот и всё.

- Зачем??? - в исступлении заорал я, - Что мы тебе сделали???

Фёдор поморщился от моего крика, а потом опять же спокойно сказал:

- Вот зачем - на этот вопрос я отвечу с превеликим удовольствием. Знаешь, почему, мальчик? Потому что это и есть главное. Главное состоит в том, что вы назначены быть жертвой моему богу, великому, всесильному, единственному богу. Я назначил вас в жертву, и я её принесу.

Он говорил это без всякого апломба, просто и безмятежно, будто беседовал с приятелем за кружкой пива. Я невольно искал в глазах проводника искру сумасшествия, но не видел её. Не видел ничего, что указывало бы на исступление, фанатичность, крайнее напряжение физических или душевных сил. Неужели можно верить и так, словно ковыряясь в зубах зубочисткой?

Между тем Фёдор не умолкал. Сейчас он подмигнул Кристине.

- Спасибо тебе, глупая, за то, что сделала за меня мою работу. Я уж и не знал, как подступиться, чтобы увлечь вашу команду сюда. А ты сама всех возбудила. Просто прелесть, какая глупая. Думаю, ты будешь первой. К тому же ты меня напрягла, там, на Малых. С чего это ты решила нырнуть в кипяток самостоятельно?

- Так ты хочешь сварить нас в источнике??? - воскликнул я.

- Не сварить, а принести в жертву, мальчик. Я не повар.

- Я... я не хочу быть жертвой! - завопил Игорь, трясясь, - Я хочу жить!

- Посмотрим на твоё поведение, приятель, - миролюбиво сказал Фёдор, - Раз уж не попробовал моего чая, будешь помогать. Твоих друзей, - он оглядел всех лежащих, - до Малых ещё перетащить надо.

Игорь снова заскулил, но проводник сделал адресный замах кулаком и скулёж мигом прервался.

- Так-то оно получше будет. Я же сказал - посмотрим на твоё поведение.

Мне удалось приподняться, чтобы посмотреть в глаза сестрёнки - они были полны слёз.

- Господи, но что я могу сделать? - взвыл я вслух неожиданно для самого себя.

- Ничего, - как прежде спокойно заявил Фёдор, - Абсолютно ничего. Уже никто ничего не сможет сделать, потому что вы находитесь на священной территории и призваны принять участие в священном акте. Такова ваша судьба.

- Ты сумасшедший! - выкрикнул я.

- Не более чем они, - Фёдор показал руками на мою сестру и Рената, и пожал плечами, - Одна христианка, другой мусульманин... Почему исповедующий иную веру должен считаться сумасшедшим? По какому такому праву? У них своя вера, у меня своя. Я уважаю их веру, они должны уважать мою - только и всего.

- Но они не...

- Вот именно! - перебил меня проводник, - Они "не"! Не достигли предела веры. Они верят как бы, слегка, походя, по привычке, не соблюдают всех предусмотренных их религиями предписаний. Ну так их боги им в судьи! Пусть верят во что и как хотят. Я-то здесь причём? В отличие от них в своей вере я просто иду до конца, точно так же как те, кого они чтут своими святыми. И моя позиция гораздо честнее их.

Я понял, что Фёдор говорит сейчас не со мной. Таким вот образом он просвещал сейчас покорную и беспомощную в сопротивлении паству, которой только и оставалось внимать.

- А знаешь, почему честнее? Потому что я не играю в верующего, а являюсь им по-настоящему. Давай-ка вспомним, как в прошлые времена христиане прошлись по остальному миру огнём и мечом. Давай посмотрим, как раньше и во время нынешнее проявляют агрессию мусульмане. И что - кто-то из них в этом покаялся? Вместо того, чтобы приструнить радикалов, то есть тех, кто достиг предела своей веры, наказать их, убедить, что с иноверцами так поступать нехорошо, вместо того, чтобы наконец от них отречься, свой же народ - что? Народ безмолвствует! Прикрываясь именами Христа или Аллаха, террорист идёт совершать священный акт, а его соратники по вере, прикрываясь всё теми же именами, блеют для вида, молчат или потворствуют. Что-то не слышал я вразумительного покаяния за злодеяния, сотворённые во имя веры с чужими людьми на чужой земле, ни от своих же христиан, ни от своих же мусульман. Потому что их хата с краю, они стадо, и верят они не по-настоящему. А коли так, не стоит обольщаться наивной надеждой, что никто другой не имеет права на веру. Стоит наоборот согласиться, что он тоже имеет собственное право на предел. Я делаю то, что делали раньше и продолжают делать сегодня ваши единоверцы с вашего же молчаливого согласия. Так что всё по справедливости, мальчик. Что писал Цицерон в трактате "О природе богов", в курсе? Суум куиквэ - каждому своё! Вот так.

Проводник поднялся. Угадав конец разговорам, Игорь кинулся ему в ноги.

- Давай, я приму твою веру! Она языческая? Я согласен её принять! Только не убивай!

- Сказано же, - Фёдор отечески погладил его по голове, - Посмотрим на твоё поведение. А пока, - он оглядел всю четвёрку лежачих, - Пока нам нужно доставить жертвенные тела к месту священнодействия. Сделаем это в два захода. Рената потащишь потом вместе с мальцом, сейчас разберёмся с дамочками. Я возьму вот эту глупышку, а ты - свою невесту.

Фёдор забросил себе на плечо худую Кристину как пушинку.

- Ну, что сидишь? Бери ненаглядную.

- Только попробуй! - прошипел я Игорю.

Трясущимися руками он схватился за капюшон викиной куртки и потащил.

- Сволочь! - в исступлении крикнул я, ударяя ногами в лёд, - Я убью тебя, предатель!

- Или я, - спокойно и многозначительно сказал Фёдор, - Выбирай.

Стараясь не смотреть ни на меня, ни на лицо моей сестры, Игорь поволок её за проводником. Через какое-то время они скрылись из поля зрения.

...

Остервенело зарычав, я кинулся кататься по льду и камням, пытаясь найти острый край, чтобы пропилить верёвку. Как назло ничего не получалось. В какой-то момент я уткнулся в Рената и обратил внимание на его взгляд. Он явно просил посмотреть на свои руки. Я посмотрел - слабо, но у него шевелились пальцы! Я мигом сообразил, что имелось в виду, зубами сорвал с его левой руки перчатку и подсел спиной к ней. Теперь вся надежда была на Рената. Мысленно я молил его бога Аллаха, чтобы помог, чтобы выручил человека, который ему верил.

Не знаю уж, помогли ли мои мольбы или так просто сложились обстоятельства, но Ренат смог расшатать и ослабить верёвку за моей спиной. Остальное было делом техники. Я быстро высвободил свои руки, ноги и огляделся. А потом сказал:

- Утащу тебя за камни у гребня. Если что, сброшу вниз на снег. Пока он спустится, пройдёт больше часа...

Но Ренат категорически запротестовал - глазами несколько раз показав "нет". А ещё через мгновение я отлично понял, что он хотел сказать. В самом деле, лучшее место спрятаться находится у входа в каменный лабиринт, который начинался как раз на пути к источникам. К тому же тащить здорового мужика под уклон куда сподручнее, нежели в хоть и пологую, но горку. Таким образом, вместо того, чтобы отсюда подальше бежать, мы напротив двинулись вслед за остальными. Так же как Игорь мою сестрёнку (для иного способа у меня не нашлось бы сил) я ухватился за капюшон ренатовой куртки и, что было сноровки, потащил его по льду вниз. Где и спрятал там среди хаотичного нагромождения камней. Вооружившись огромным ножом Рената, я тотчас кинулся назад и схоронился сам за одним из больших камней в сторонке от нашего места отдыха.

Можно было, конечно, остаться, подождать, когда наш враг появится из лабиринта и отправится наверх, самому же поспешить к девушкам. Но пока те обездвижены, моё участие в их судьбе выглядело очень спорным. По правде сказать, я вообще не знал, на что рассчитываю. После всего, что случилось, бывшего жениха своей сестрёнки за соперника я не считал, а вот проводник... С ним оставалось надеяться только на удачу. И единственное, что я мог делать прямо сейчас, это тянуть время, тянуть как можно дольше.

Быть в тишине довелось совсем недолго. Как и ожидалось, язычник и его холуй спокойно вернулись назад, а когда обнаружили пропажу, остолбенели. При этом у Игоря от страха подкосились ноги. Фёдор же быстро опомнился, снял с плеча ружьё и залез на ближайший камень-скалу, чтоб оглядеть окрестности. Опять же как ожидалось, меня он не разглядел, а Рената тем более.

- Мальчуган! - услышал я крик проводника со скалы, - Ты напрасно затеял эту игру. Ничего не получится. Выходи, я ведь тебя найду. Сразу или чуть позже, но найду всё равно, не сомневайся. Это моя территория и я здесь хозяин! Ты поверил, что через час твой дружок оклемается? Я думал, ты умнее.

Слова Фёдора я пропустил мимо ушей, но где-то внутри царапнуло беспокойство. Вдруг он и в правду наврал о времени действия препарата? Что тогда? В этом случае я никому ничем не помогу. Просто не успею. Открытый бой будет явно не в мою пользу, дожидаться подходящего случая тоже вариант без всяких гарантий. Да и банальный побег отсюда ничего не давал - не сегодня, так завтра проводник нагонит меня однозначно. Впрочем, бежать я не собирался.

Между тем Фёдор слез со скалы, прогулялся к гребню, чтобы посмотреть вниз на предмет снежных следов, а потом вернулся к нашему месту и принялся методично нарезать вокруг него круги, заглядывая по пути за каждый камень. Всё это время Игорь сидел, не меняя позы, обхватив голову руками и покачиваясь, словно выпал из реальности куда-то в другую. Может, сошёл с ума?

Иллюзий не оставалось - ещё несколько минут и меня должны были неминуемо обнаружить. Подумав, я пришёл к выводу, что шанс на спасение, а значит и дальнейшую борьбу, сохранится только в одном случае: если я поведу себя смешно, и мой враг расслабится. Но не клоунаду же перед ним разыгрывать! Подумав ещё, я спрятал нож Рената в унт, а вместо него вынул из кармана и выставил перед собой перочинный ножик. Насколько угрожающе я при этом выглядел, наверное, не стоит говорить. Зато частично угадал с последствиями.

Завидев меня в таком виде, Фёдор покатился со смеху.

- Слушай, ты настоящий мужик, - сказал он, когда просмеялся, - Не то что этот... Ладно, давай суда свою зубочистку, и я не стану в тебя стрелять.

Сдаться без борьбы? Ни за что! Перекидывая ножик в руках, как такое показывают в кинофильмах, я стал медленно наступать на врага. Чтобы меня обезоружить и уложить лицом в лёд ему хватило одного движения.

- Признаюсь, ты мне нравишься. Упорный, - сказал Фёдор, по новой стягивая мне руки верёвкой, - Эх, обратить бы тебя в мою веру... Жаль, слишком сильно привязан к сестрице. Это не есть хорошо, - он рывком поднял меня на ноги, - Куда схоронил Рената?

- Тебе его не найти, - злобно процедил я, - Когда я сбрасывал его с гребня, он уже мог двигаться. Сейчас, наверное, скатывается к балку и скоро сюда придёт помощь.

- Не смеши, - Фёдор скривился, - Если ты его действительно и сбросил, нормально двигаться он сможет ещё не скоро. В лучшем случае лежит твой хмурый мусульманин мордой вниз где-нибудь в сугробе и поминает тебя ласковым словом. Так что не помог ты ему, наоборот. А если не сбросил...

- Проверь! - с вызовом бросил я.

- Пошли, - усмехнувшись, Фёдор подтолкнул меня по направлению к Малым Шёрсткам, - Никуда твой дружок от меня не денется, а не стану искать - сам здесь сгинет. Игорёк! - крикнул он в сторону знакомой скалы, - Хорош танцы танцевать, идём к девочкам.

От скалы отделилась поникшая тень, которая прежде считалась человеком. Шатаясь, она безвольно побрела за нами...

...

Увидев сестру, я сразу же бросился к ней, упал на колени и наклонился сверху. Вика, как и Кристина, лежала на спине и делала единственное что могла - смотрела в небо. С моим появлением на её глаза снова навернулись слёзы.

- Вичка, родная, - быстро зашептал я, - У нас ещё есть шанс!

Фёдор грубо оттолкнул меня в сторону.

- Не нервируй животных. Им и так предстоят страдания.

- Животных??? - мой голос сорвался, - Ублюдок, это ты животное! Вместе вон с ним!

Я полыхнул взглядом в сторону жениха. Тот отшатнулся и вяло, как мешок, опустился на камни.

- Ну, насчёт Игорька ты может и прав, спорить не буду. А вот про меня ты погорячился. Упрекаешь в том, что прощается другим - разве это справедливо? Вот послушай, - Фёдор снова работал на публику, - Поборники так называемых мировых, а на самом деле беспардонно навязанных миру религий нисколько не уважают тех, кто не с ними. Наоборот, они считают таких людей недолюдьми, то есть как раз животными, ибо третьего не дано. Животными, которым совсем не зазорно мешать жить, как они сами хотят, а за иноверие карать самыми изощрёнными способами. Не будем говорить о христианах, те вообще на Земле больше всех чужой крови пролили и ничего, как с гуся вода, как так и надо. Но, посмотри, например, что творится в Азии и на Ближнем Востоке нынче. Творится, заметь, именем бога, признанного миллионами! И что - где голос этих миллионов? Где решительное противодействие, возмущение, искоренение в своём духовном стане зла? Кто-нибудь схватился за кинжал, обрушился на единоверцев с праведным гневом, за них покаялся? Ничего этого нет, остальные мусульмане воды в рот набрали. А знаешь, почему? Потому что им наплевать. Потому что своим молчаливым бездействием они показывают: жертвы оправданы, так нужно, их богу это угодно. Молчание - знак согласия, не нами сказано. Так с какой стати, скажи мне, одним можно, а другим нельзя? С какой стати в данном случае представители расы зелёного полумесяца своим поведением потворствуют эксцессам собственной веры, в результате которых гибнут люди с верой другой, а тем в этом же праве отказано? Приведи хоть один достойный аргумент!

Он уставился на меня в упор, как пригвоздил к месту.

- Молчишь? Ну и правильно.

Всё это время проводник не сидел сложа руки, а навязывал петли на несколько отдельных верёвок. Я насчитал ровно пять - по количеству жертвенных животных. Получалось, вот-вот наступит итог, и пора уже было решаться. Но на что именно? Ведь действовать требовалось кардинально, наверняка, невыверенные хлопоты напрасны и бессмысленны... Всё, что случилось дальше, произошло само собой.

Вначале Фёдор отнял дар речи у тех, кто и не пробовал его препарата. Первым делом он ударил меня в живот. А пока я восстанавливал дыхание, приходил в себя и соображал, зачем это понадобилось, под дулом ружья заставил Игоря накинуть верёвку на Вику, затянуть у неё на груди петлю и затащить мою сестру на скалу, нависающую над одним из кипящих источников. Наверху свободный край верёвки был временно закреплён. Внизу клокотала адская прорубь. Вика беспомощно висела над ней и ловила мой взгляд, прощаясь. С секунды на секунду должно было произойти самое страшное. Меня сковал ужас.

- Ну что, Игорёк, - буднично сказал Фёдор, - Приступим? Опускай свою невесту. Только потихоньку - она должна прочувствовать торжество момента, - он встал на одно колено и приложил руку к груди, - Мой бог, сегодня я пришёл к тебе с большими дарами. Две девушки, мальчик и двое мужчин - я постарался. Надеюсь, ты вознаградишь своей любовью за преданное служение... Ну? Что застыл? - этот окрик был адресован Игорю, - Или ты думаешь, я могу оставить тебе жизнь ни за что?

Это был край.

Как был, со связанными за спиной руками, я вскинул себя на ноги и с разгона прыгнул на висящую жертву. Толчок получился неслабым - верёвка вырвалась из рук палача и крепления, мы с Викой рухнули за краем проруби. Что будет дальше, я себе не представлял. Однако теперь неожиданно выдал соло бывший жених моей сестры. Обезумевший, с перекошенным от страха лицом он кулём свалился со скалы, подскочил и стремглав бросился бежать на выход с площадки, споткнувшись о лежащую на пути Кристину.

Ни мой прыжок, ни побег Игоря не произвели в глазах проводника ровно никакого эффекта. Он был уверен на все сто и в себе и в том, что поведение двух его жертв попросту глупо. С тоскливым выражением лица Фёдор поднялся, взял наперевес ружьё и отправился за беглецом. В том, что тому далеко не убежать, можно было не сомневаться.

Для меня счёт пошёл на мгновения. Превозмогая боль от падения на острые камни, я изогнулся, вытянул из унта нож Рената и перерезал верёвку на своих руках. Отволок сестрёнку от опасного места и срезал с неё верёвку тоже. А потом кинулся за проводником. На что я рассчитывал? Только на удачу. Сражаться со взрослым мужиком в открытом бою с моей стороны было нелепостью, но расчёт на внезапность атаки и счастливый случай никто не отменял.

Я догнал Фёдора уже на выходе из скального лабиринта.

- Куда ты бежишь, безумец? Не от моей пули, так внизу тебя всё равно ожидает священная смерть! - крикнул он исступлённо карабкающемуся на гребень Игорю, вскинул ружьё и прицелился.

Уже ни о чём не думая, я подбежал сзади и со всей силы воткнул ему в спину нож. Раздался выстрел. Игорь исчез из видимости, а проводник упал перед собой на четвереньки и зарычал. Я схватил выпавшее из его рук ружьё, не понимая, что делаю, закинул его далеко в камни и бросился бежать назад. Подумалось: противник обезврежен и сейчас самое главное - сестра. Фёдор ведь говорил о каких-то газах, а она оставалась у лопающихся пузырей в двух шагах.

...

Прибежав обратно к источнику, я огляделся в поисках наиболее безопасного места. Как ни удивительно, таким местом показалась та самая скала, с которой предполагалось опускать в кипяток жертвы. Если проводник не убит, а ранен, взобраться на неё ему будет нелегко хотя бы уже потому, что сверху можно оказать действенное сопротивление. Самой тяжёлой задачей было затащить кого-то на эту скалу. Сперва по этому поводу я даже спасовал. Но выяснилось приятное обстоятельство - отведённый на действие препарата час, видимо, истекал, и обе девушки уже не только слабо двигались, но и могли говорить. Правда, с большим трудом.

- Петя, - шептала Вика, едва шевеля языком, - родной мой, прости...

- За что? - выдохнул ей я, восстанавливая дыхание, - Ты лучше скорей отходи. Если он жив, то вернётся сюда обязательно.

Я переживал, что она спросит про Игоря. Что тогда сказать? Попал в него Фёдор, когда стрелял, или не попал, бог весть. И кто знает, как ответить, чтобы она не расстроилась пуще прежнего. Но сестра даже не произносила его имени.

- Где этот урод? - в свою очередь поинтересовалась Кристина.

Она-то точно имела в виду проводника, и я в двух словах рассказал обеим о том, что произошло за выходом из лабиринта. С горем пополам, изорвав штаны и куртки на всех троих, я всё-таки затащил девчонок на скалу. Теперь они полусидели плечом к плечу и пытались шевелиться, разминая конечности. А я, пока ещё оставались силы, сновал вниз-вверх, стаскивая камни для обороны. Когда же сил уже не осталось, я уронил голову сестре на живот. Но уже через минуту Вика стала меня трясти.

- Петя! Петя! Он здесь! - шептала она в большой тревоге.

Я посмотрел вниз. Проводник действительно выжил, правда, непонятно каким образом. Может ему его бог помогал? Во всяком случае до сих пор ничего подобного я не мог представить. С бесстрастным, совершенно синим лицом и ножом в спине (видимо, он так и не смог его вытащить) Фёдор, покачиваясь, стоял внизу и исподлобья осматривался. Мы замерли.

Через какое-то время его взгляд достиг нашего убежища и Вика вскрикнула. После этого началось нечто невообразимое. Один в один как зомби из фильма ужасов Фёдор принялся карабкаться к нам. Девчонки ещё не могли толком двигаться, и мне довелось встать на защиту одному. В ход пошёл арсенал, приготовленный заранее. Камни летели в проводника - голову, руки - разбивали их в кровь, но он упорно стремился вперёд и поднимался всё выше. Это продолжалось до тех пор, пока мои снаряды не закончились, а монстр не преодолел препятствие. Страшным диким зверем казался он нам, сбившимся в кучку у скальной стены.

- Вот и всё, - обречённо просипела Кристина, - Что хотела узнала, а отомстить не смогла.

Мы с Викой повернули к ней головы.

- Год назад у меня исчез любимый. Пропал без вести, - уточнила девушка, - Я столько его искала... Как-то выяснила, где он хотел побывать. Через посредников смогла выйти на проводника. Но без доказательств куда? Решила сходить сама и понять, что случилось, если оно и в правду случилось... Теперь всё ясно. Только вместе с этой ясностью придётся самой умереть...

Сестра положила свою руку ей на плечо. Кристина крепко зажмурилась.

Я загородил собой девушек, но хорошо понимал, что и сейчас наши силы не равны. Несмотря на серьёзное ранение и увечья от ударов камнями, Фёдор справится со мной в любом случае. Это было видно по всему, в том числе по его точному, кроваво-стеклянному взгляду. Оставался один-единственный выход - превратиться в снаряд самому, броситься на врага, столкнуть его своим телом со скалы и упасть вместе с ним вниз на острые камни. Других вариантов я уже не видел.

Сестра догадалась, что пришло мне в голову, и схватилась, чтобы удержать. Но я легко убрал её слабые руки.

- Вика... - сказал ей я и от волнения не смог продолжить.

В этот момент послышался хриплый голос проводника:

- Зря вы всё это затеяли. Здесь я хозяин и будет так, как хочет мой бог, а не ваши. Иди ко мне, мальчик, - позвал он меня, - Я покажу тебе предел веры.

Я начал подниматься...

В следующую секунду раздался оглушительный выстрел. Фёдор содрогнулся и рухнул ничком прямо передо мной. Я посмотрел туда, откуда могла прилететь пуля. У входа в скальный лабиринт с ружьём проводника в руках лежал Ренат. Приползший сюда на животе по камням, он был весь окровавлен. У меня закружилась голова, и я потерял сознание...

...

Вот, собственно, и всё. Больше рассказывать нечего.

Наверху мы пробыли ещё где-то с час. Ребята дали мне отдохнуть, а сами за это время почти полностью восстановились от действия препарата. Потом мы спустились, точнее, скатились в долину Шёрстки к балку, где обнаружили несчастного Игоря. Сбегая сюда, на крутом спуске он сломал себе ногу. Никто с ним не стал разговаривать, тем более Вика. Но его и не бросили. Из двух свободных пар лыж Ренат соорудил снежный плот, на котором тащил бывшего друга за собой всю дорогу до Иначи. Правда, это было уже на следующий день, когда мы переночевали и привели себя в порядок.

Обратный путь вообще отметился полным безмолвием. Каждому было о чём подумать и мне не меньше остальных. Ренат пожал руку и назвал настоящим мужчиной, а я, шагая, ломал голову над пределом веры. Уж коли он есть, то зачем за него заходить? Молись себе в тряпочку, если веришь во что, но причём тут другие? Вот, эта Вера... ходила сюда, несла своё слово... чего добилась? А самое ужасное - наш проводник был прав. Глядя на одержимых, творящих именем своего бога бесчинства, миллионы единоверцев молчат и не противодействуют. Значит, согласны. Значит, для них это норма, так надо...

Кстати, о Фёдоре. Когда мы уходили с вершины, Кристина на какое-то время вернулась назад. Позднее я узнал от сестры, что убийцу своего любимого человека она его же способом и казнила - столкнула в кипящую прорубь. Никто из нас не стал её осуждать.

________________________________

*балОк - передвижной домик на полозьях для временного размещения людей.

/Бывшее "Необходимое предисловие". Этот чёрный рассказ написан вчерне же и давно. Написан с расчётом на перспективу, чтобы вернуться и отработать толком потом, когда "вылежится". Однако, воз и ныне там. Поэтому решено поставить точку на том, что есть. Иные наброски могут иметь судьбу собственную... Словом, претензии по лит. части автора не тронут./

И.Г. Мордовцев. Рассказ "Предел Веры". Февраль 2014

НАВЕРХ