Владимир Угловский. Слухи о смерти киберпанка сильно преувеличены

... ну, или если не преувеличены, то предпосылок для возрождения жанра всё равно выше крыши.

Взаимодействие писателя с окружающим его акутальным состоянием действительности, что дана нам в ощущениях — штука тонкая. Дашь её слишком много — выйдет так себе. Нет, аудитория из числа укушенных той же мухой, конечно, отыщется — хвалит же кто-то «Атлант расправил плечи», — но заработанная таким образом репутация будет вообще не факт, что тем, о чём мечтал автор. Но если в этом плане не дожмёшь, то аудитория рискует просто не найти, чем зацепиться за ваш текст. И это относится в том числе и к жанрам, с реальностью, казалось бы, ничего общего не имеющим: эскапистские мотивы классического высокого фэнтези в своё время изрядно резонировали с настроением социума, державшего в уме две сравнительно недавние Мировые войны и имевшего основания опасаться ещё одной, Первой-И-Последней Ядерной. «Ну вас лесом», — как бы говорило это общество (ну, его часть), убегая от тягот и лишений реального мира в Среднеземье, Земноморье или Хайборийскую эру.

Точно так же классический киберпанк был во многом отражением страхов своего времени. Восьмидесятые были временем беспрецедентного прорыва в технологиях, начала той же повальной компьютеризации — и, вместе с тем, это был период начинающегося жёсткого экономического кризиса. От которого, как мы теперь знаем, кто-то сумел на какое-то время отвертеться, а у кого-то Союза не стало. Тем не менее, пророческим даром тогдашний обыватель не владел.

И вот тогда стала оформляться мысль, для фантастики прошлых десятилетий выглядевшая отменной крамолой: а что, если прогресс в технологиях, этот бог всего двадцатого века, вовсе не ведёт нас ни к какому процветанию? Что, если он попросту станет инструментом, чтобы сделать нам хуже? Из этого классический киберпанк и вырос. High tech & low life.

В своём базовом виде киберпанк рубежа восьмидесятых с девяностыми не пережил. Кому-то вдруг стало сильно комфортнее. Кому-то нет, но законодателями мод они по объективным причинам на тот момент быть не могли. От этого возник посткиберпанк, где вводные внешне все те же, но всю криминогенную жесть лихо пресекает Девятый отдел во главе с сексапильной Майоршей (да, это крайне опошленное восприятие GiTS, но вы ещё скажите, что оно не имело место). А «тот самый» киберпанк, как об этом говорят, тогда и умер.

С тех пор минуло тридцать лет. И что мы имеем?

В некоторых лабораториях обезьяны уже умудряются добывать себе банан посредством самого настоящего нейроинтерфейса. И это-то ладно, но в других лабораториях ухитрились посредством того же самого нейроинтерфейса приделать радиоуправление к настоящему живому таракану. И если это мысленно масштабировать до человека, то что-то неуютно становится.

Дзайбацу, то есть, простите, высокотехнологичные «голубые фишки», сравнительно недавно начали демонстрировать свою способность к эффективному мочению публичной личности, проводящей не ту политику, без оглядки на то, как эта личность высоко летает. И можно сколько угодно высоко оценивать дзайбацу и низко — мочимую личность, здесь настораживает прецедент. Принципиальная возможность такое провернуть, воспользоваться которой в следующий раз могут совсем не те, кто вам нравится.

Боевые дроны начинают активно применяться в том числе иррегулярными отрядами в процессе конфликтов на периферии. Причём, не только там, где влиятельный спонсор подкинул, их временами и на местах из хлама собирают. Про мелочи, вроде прикладывания высокотехнологичного гаджета к низкотехнологичной миномётной шайтан-трубе для определения нужного угла возвышения при стрельбе на заданную дистанцию, я вовсе молчу.

Молчу и в целом насчёт капитального проникновения Глобальной Сети практически во все сферы жизнедеятельности, это и так притча во языцех.

И это всё на фоне не самой здоровой ситуации в глобальной экономике.

Прошу не искать во всём этом политико-социального алармизма — вся жесть, для предсказания которой имели основания футурологи и фантасты в прошлом, в конечном итоге либо не сбылась, либо осуществилась в значительно более мягких и терпимых формах. Вероятно, так будет и на этот раз. По крайней мере, эмпирический опыт на что-то подобное намекает, да и просто очень бы хотелось, чтобы так оно вышло. Да и, в любом случае, у нас здесь не то место, чтобы такие вещи обсуждать.

Но страхи от этого никуда не деваются. И, применительно к массовым культуре и искусству, эти страхи вполне себе способствуют зарождению неокиберпанка, или чего-то вроде того — причём, не в порядке единичного художественного эксперимента по мотивам Гибсона, а в качестве востребованного жанра. Уж больно основательно они пересекаются с теми страхами, которые породили киберпанк изначальный.

Тем не менее, наше время 80-м годам прошлого века от слова «совсем» не идентично. Значит, и киберпанк получится не полностью классический. Ниже давайте рассмотрим, в чём именно.

Для начала, по нынешним временам сомнительным выглядит утверждение, что дзайбацу возьмут на себя всю полноту власти, как это было в кибер-классике. Ага, щас. Власть ведь — это не только возможность гномить население, это ещё и некоторая ответственность. И если даже корпорация имеет принципиальную возможность лихо задавить любое выступление небольшими силами своей службы безопасности, совсем не факт, что делать это каждую неделю экономически оправдано. Патроны денег стоят. Чинить полицейский шагоход, которому протестующие или городские партизаны какие загнали в двигательную установку дорожный знак, тоже, поди, дорого. Да и если не будут бунтовать, всё равно расходы какие-то образуются. Оно корпорации туда надо? Лучше пусть кто-то другой этим занимается. Например, правительство — которое, для сравнения, у Гибсона усиленно не существует. Опять же, за его счёт можно из кризисов вылезать — мол, гони дотации на поддержание штанов, чтобы экономика не загнулась. То есть, корпоратократия получается скрытая, скорее фактическая, нежели заявленная.

При этом, впрочем, дзайбацу совсем не нужно правительство, которое в состоянии с последствиями поинтересоваться, а не слишком ли оборзели уважаемые представители бизнеса. Потому правительства, и (квази)государства, как следствие, получаются мелкими и сугубо локальными, с турбо-местечковыми интересами, мотивациями и стилем деятельности. Здесь, кстати, занятное рукопожатие с бояръ-аниме образуется, где тема технологически развитого неофеодализма пока по причине юности жанра не раскрыта во всей красе, но как таковая уже заявлена.

Также к социальной теме. Классический киберпанковый прол или ухитрился устроиться на работу в какую-то корпорацию (редкая удача), или крутится как может, разрываясь между сезонной подработкой и криминалом. Поскольку, извините, автоматизация, столько рабочих рук не нужно. А кому не удаётся ничего из перечисленного, тот, соответственно, помирает.

При нынешней практике из реального мира подобное смотрится уже не слишком реалистично. Вероятнее наличие каких-либо базовых пособий, выплачиваемых из бюджета вот просто так. Небольших, правда, чисто чтобы не передохли. Плюс наипаршивейшее по качеству, но бесплатное среднее образование. И облизывать их в массовой культуре, конечно, как же без этого.

Зачем, спрашивается, это нужно хозяевам жизни из дзайбацу? Да затем, что автоматизация автоматизацией, но работать-то кто-то должен. А потомственный «белый воротничок» бывает слишком расслаблен. Или мутирует в яппи — пафосного, внешне успешного, но, по большому счёту, бесполезного карьериста. Здесь и выручают мальчики и девочки, безусловно лояльные и готовые вламывать, как проклятые, чтобы вырваться из проловского бесперспективняка с уличными бандами и наркотой.

Впрочем, довольно, наверное, про социалку. Перейдём к технологиям.

В традиционном киберпанке все сюжетообразующие технологические приблуды датируются где-то, внезапно, нашим временем. Ну, или сам сюжет происходит примерно в 2050-х, но в наши дни все ключевые технологии уже имелись. Происходит это от того, что авторы 80-х просто взяли современные им темпы прогресса и в лоб экстраполировали их на будущее.

Что мы знаем об этом сейчас? Ну, то, что между лабораторным образцом протеза на нейроинтерфейсе и брутального вида кибер-конечностью у анонимуса из неблагополучного района дистанция куда как серьёзнее, чем представлялось. Кибер-конечность для этого должна не просто в серийное производство попасть — она должна достаточно подешеветь. Так что сроки вроде 2077 выглядят какими-то уж больно оптимистичными. Тем более, для сеттинга с описанным выше социальным устройством я бы назвал очень вероятной длительную технологическую стагнацию. Поскольку незачем, при киберфеодализме-то.

Также мы нынешние намного лучше представляем себе Интернет и гаджеты для доступа к нему. К примеру, вопрос виртуальной реальности. Тогда это была удобная жанровая условность (авторы киберпанка 80-х ни черта не смыслили в компьютерах), посредством которой в сети делалось практически всё, от лазания по форумам до хакинга. По нынешним временам она больше похожа на игрушку. Ну, или на тренажёр, если угодно. Но скорее на способ свалить из неблагополучной реальности, в критических случаях — сродни наркотику. Вот, кстати, да — в классике киберпанка геймера-хикикомори, как массового явления, особо не просматривалось.

Ну, и в завершение статьи, но не темы: дамы и господа, XXI-ый век на дворе. Какой ещё нейрошунт в затылок? Нет, понятно, что провода в голове — это часть жанровой эстетики. Но уже в наше время беспроводных устройств выше крыши, в том числе даже зарядных. А разъём постоянно чистить придётся, по сравнению с маленьким единожды вживляемым модулем того, что у них в далёком будущем вместо блютуса будет.

Это, впрочем, уже про антуражку. А основа остаётся прежняя, high tech & low life. И есть у меня подозрения, что она в некоторой новой форме будет в ближайшее время востребована.

Наверх