Глава двадцать пятая,
в которой к мэру Городка приезжает с деловым предложением одна очень красивая вдова, миссис Карен Маршалл...

31 декабря 1865 года. Позднее утро

Поздним утром, накануне нового, 1866 года, примерно около одиннадцати часов, на главную и единственную площадь Городка въехала старая двуколка, запряжённая облезлым мулом. В Городок приехала владелица табачной плантации, расположенной почти на границе с Луизианой. Эта земля тоже входила в округ Ньютон, налоги с которого собирал мэр Городка, хотя это, наверное, был самый дальний угол территории подвластной мэру.

Хозяйка была вдова Карен Маршалл (вдов на юге нынче хватало), высокая дама лет двадцати трёх - двадцати четырёх, с черными волосами, синевато-серыми глазами и белой кожей, которую южные красавицы так старательно берегли от солнца. Такое сочетание обычно называют "типом Белоснежки" и вдова была бы очень красива, если бы её не портила сильная худоба. Вдова осведомилась у прохожего, где принимает мэр и на своей ветхой двуколке с не менее ветхим мулом подъехала почти к самому дому Фланнагана. Спустившись и сама привязав мула (сопровождающих у неё не было), вдова Маршалл решительно прошествовала к дому. Она подошла к охраннику и потребовала проводить себя к мэру и доложить ему о ней, мотивировав, что у неё деловой разговор.

- Пошла выклянчивать себе отсрочку от налогов! - прокомментировал её появление Мердок, обращаясь к своему дружку Нилу и поплёвывая ей в след жёванным табаком.

Росс Фланнаган предпочитал заранее назначать время визитёрам и у него в прихожей редко скапливалась очередь. Мэр Городка действовал прямо противоположно коменданту Ньютона, стараясь вести себя пунктуально и не томить никого ожиданием. Когда приехала миссис Маршалл, у мэра на приёме никого не было и вдову сразу проводили в кабинет.

Фланнаган вежливо поднялся из-за стола навстречу женщине, вынув изо рта наполовину выкуренную сигару. Он ещё не был знаком со всеми фермерами и вдову Карен Маршалл видел впервые. Серо-голубые глаза мэра внимательно смотрели на посетительницу, словно он торопился оценить, с кем предстоит иметь дело.

- Присаживайтесь, миссис Маршалл, - сказал мэр, сунув сигару обратно в рот и ловко повернув одной рукой стул, чтобы женщине было удобнее им воспользоваться. - Рад с вами познакомиться. Чем обязан?

Он снова вынул сигару и теперь ждал, когда женщина воспользуется его приглашением. Вид у Фланнагана оказался не совсем "приёмный". Он был без пиджака. Правда, серая шёлковая жилетка застёгнута на все пуговицы и галстук бантиком аккуратно подвязан под воротником. Мэр не ожидал, что к нему 31 декабря явится кто-то не из числа людей, записавшихся на приём заранее. А первый записанный посетитель должен был явиться после двенадцати.

Увидев мэра, посетительница приостановилась на мгновение и опустила глаза. Она не знала, что мэр Городка однорукий. Но моментально справившись с замешательством она подошла к столу. Занимать предложенный мэром стул ей совершенно не хотелось, но она понимала, что оставаясь стоять, она тем самым мешает сесть и однорукому мэру тоже, а потому пришлось смириться и опуститься на стул. Хотя стул она передвинула немного дальше от стола. Она чувствовала необходимость соблюсти некоторое расстояние при разговоре.

- Я хочу обратиться к вам... с одним предложением. - миссис Маршалл говорила не спеша и подбирала слова. - Мне принадлежит табачная плантация в юго-восточной части округа, площадью 700 акров. Когда-то она приносила неплохой доход, но во время войны была разрушена, работники разбежались, весь рабочий скот угнан, - миссис Маршал подняла глаза на мэра, но снова отвела взгляд. - Через месяц необходимо начать посадку семян. Иначе будет слишком поздно. Но для этого нужно нанять людей и восстановить хозяйственные помещения, - миссис Маршалл снова взглянула на Фланнагана. Теперь она смотрела прямо ему в глаза. - Я приехала, чтобы занять у вас денег на то, чтобы нанять работников, купить скот и восстановить сушильни.

Ещё ни один южанин не обращался к Фланнагану, чтобы занять денег. Мэру вообще казалось, что бывшие конфедераты готовы помереть с голоду, лишь бы не прикасаться к деньгам янки. Предложение миссис Маршалл его несказанно удивило. Фланнаган озадаченно приложил пальцы ко лбу. Между пальцев торчала дымящаяся сигара, а куда её денешь? Правда, через пару секунд мэр опомнился, опустил руку и посмотрел на вдову.

- Вы хотите сказать, что готовы сделать большой заём на восстановление своей плантации? - зачем-то уточнил он, хотя именно об этом ему только что и поведала посетительница.

Фланнаган ещё более внимательно посмотрел на женщину, сунул сигару обратно в рот и привычным движением поправил перевязь, чтобы не налезала на воротник. Но тут же оборвал это движение. При даме не следовало привлекать так много внимания к своему увечью. Отложив сигару на край тяжёлой латунной подставки, мэр положил здоровую руку на стол, чтобы держать её подальше от искалеченной конечности.

- И... сколько денег нужно на такое мероприятие? - спросил он медленно, всё ещё не зная, как ему реагировать.

- Не менее полутора тысяч, - четко произнесла вдова спокойным голосом. Она предполагала, что мэр на её слова может среагировать очень бурно: например начать смеяться (тому, что кто-то вообще мог предположить, что он даст столько денег!) или возмущаться (что его принимают за такого идиота!) ...

Её плантация была расположена дальше всех от Городка и, соответственно, от мэрии. Пока к ней никто не приезжал и не требовал никакого налога на землю. Конечно, можно было понадеяться, что про тебя забыли, отсиживаться у себя в углу, не высовывать носа и ждать, что налоговая буря пронесётся мимо. Но Карен Маршалл понимала, что это ошибочное желание. У мэра, ставленника янки, есть карта округа, на которой обозначены все участки земли, все фермы и все плантации. И уж на то, чтобы посмотреть на карту, у любого мэра-янки хватит ума. А это означает, что ей всё равно не укрыться и не отсидеться за спинами соседей, что к ней всё равно приедут сборщики налогов и если не сразу, так после. И то, что налог с неё будут требовать позже других владельцев плантаций - в сущности ничего не меняло: денег у неё всё равно не было, и взять их было неоткуда. Если бы и свершилось такое чудо и янки о ней действительно забыли - это бы всё равно ничего не решило. У неё не было денег, чтобы восстановить плантацию, нанять людей. Даже если она пообещает расплатиться с работниками после продажи урожая, всё то время, пока они будут работать - их нужно чем-то кормить, им нужно предоставить хоть какое-то жильё и их нужно обеспечить орудиями труда. А у неё ничего нет. Сидеть и ждать чего-то дальше, было бессмысленно. Впереди была только перспектива голода и потери земли за неуплату налогов. А более никакой недвижимости у миссис Маршалл не было. И Карен Маршалл решила, что лучшая защита - это нападение.

Фланнаган её словам смеяться не стал. Тем более возмущаться. Он принадлежал к такому типу людей, которые воспринимают деловое предложение именно как деловое предложение, даже если оно исходит от женщины. Но это не означало, что мэр готов взять и выложить деньги только потому, что жаждет поладить с местным населением. Он совсем затушил сигару и собрался было откинуться на спинку своего кресла. У мэра была неплохая память и слегка поднапрягшись, он припомнил, где примерно располагается ранчо в 700 акров, принадлежащее вдове Маршалл. Но деталей он вспомнить не смог, как ни старался, поэтому встал и пошёл к висящей на стене карте.

- Значит, на вашей плантации раньше, до войны, выращивали табак? - спросил он, проводя пальцем по границе территории. - И насколько это было прибыльно?

Он повернулся так, чтобы смотреть на женщину, но от карты не отошёл. Владения этой леди с самого начала мало заинтересовали Фланнагана. Они располагались совсем не там, где он наметил заиметь свою собственную землю. Потому-то мэр не беспокоил пока миссис Маршалл, оставив налоговые разборки с ней напоследок. И вот она приехала сама, причём приехала не просто просить отсрочки налогов, а занимать большие суммы денег. Фланнаган стоял, выпрямившись во весь свой немалый рост, и раздумывал о том, что женщины иногда могут вести себя очень смело.

- В урожайные годы за табак можно было выручить несколько тысяч, - негромко пояснила вдова, но подумала, что такой расплывчатый ответ вряд ли удовлетворит мэра. - Я рассчитываю, что плантация может принести три-четыре тысячи в год, а при хорошем урожае - пять.

Вдова совсем не ожидала, что мэра заинтересует её плантация, хотя это было закономерно: никакой человек не захочет вкладывать деньги непонятно во что. "Значит, он всё-таки собирается дать деньги!" - мелькнула мысль у Карен Маршалл, но она побоялась делать оптимистические выводы. То, что он проявил интерес, ещё не значит, что он непременно согласится.

Занять такую сумму ей было больше не у кого. Этот янки был для неё единственный шанс. Раз у южан денег нет, а у янки есть - значит нужно пойти и занять у янки, каким бы постыдным это ни казалось со стороны. Остаться без земли, без дома, без средств к существованию для Карен виделось ещё более ужасным. Отправиться бродяжничать по дорогам, чтобы в довершении всего сделаться проституткой в каком-нибудь салуне, представлялось ей страшнее, чем даже смерть. Выбора у неё не было, да и терять было тоже нечего: если этот янки денег не даст - плантации она лишится в течение двух следующих месяцев, а о дальнейшем Карен предпочитала не думать - настолько чудовищшым оно ей виделось.

Мэр раздумывал. Названная ею цифра впечатляла, но не сильно. Это ведь предполагаемый доход. Да, если заработать столько денег с семи сотен акров - это очень неплохо, но на данный момент мэра Городка волновало совсем другое.

До того, как попасть в Техас, Фланнаган некоторое время пытался обосноваться в Кливленде и там познакомился с вдовой Деборой Джойс. Она и её малолетние дети голодали, но и то женщина едва переступила через свою гордость, чтобы принимать от него помощь в виде продуктов и кое-каких необходимых для жизни вещей. А ведь миссис Джойс не могла не видеть, что он ей искренне сочувствует. Порой Россу Фланнагану казалось, что когда он пытается приласкать её детей, она едва сдерживается, чтобы не ринуться загораживать их собой. Далеко не сразу ему удалось убедить эту гордую женщину, что у неё нет причин видеть в нём врага.

А вот миссис Маршалл сама пришла просить денег. У Фланнагана мелькнула сумасшедшая мысль, что может быть, это такой извращённый способ поиздеваться над янки: смиренно просить у него большую сумму, а потом во всеуслышание рассказывать, как здорово посмеялась над простачком-северянином, который вообразил, что его доллары здесь кто-то вообще может принять. Или может быть, миссис Маршалл - никакая не миссис Маршалл, а авантюристка, которая собирается выманить у него круглую сумму, прикрываясь именем владелицы плантации.

Задумавшись, Фланнаган поглаживал безжизненную левую кисть, позабыв, что при леди старается не привлекать внимание к своему увечью. Всё-таки он решил, что мысли о каком-то подвохе со стороны вдовы Маршалл - чушь. Женщина не походила на зажравшуюся конфедератку, готовую насолить янки любым возможным способом. Скорее наоборот, по ней было видно, что в последнее время она терпит большую нужду. Авантюристкой она тоже не казалась.

Следующий вопрос, о котором подумал Росс Фланнаган - это размер предполагаемых расходов. Он не мог позволить себе рисковать большими суммами. Нельзя сказать, чтобы у мэра было очень много наличных денег. Он только что купил ранчо Тернеров, а до этого приобрёл ещё два участка, пусть и гораздо дешевле, чем они стоили - но всё равно это сильно уменьшило его капитал. Однако, с купленной землёй проще: она всё равно уже куплена и никуда не денется. Иное дело - сумма, вложенная в дело, которое неизвестно ещё будет ли сделано. Да и не понимал Фланнаган ничего в выращивании табака, чтобы проконтролировать, на сколько реально этим заниматься. Хотя покупать табак будут всегда и если он вырастет в достаточном количестве - это окупит расходы.

Понимая, что не следует сильно тянуть время, Фланнаган вернулся к столу. Но не сел, а остановился напротив женщины, опершись здоровой рукой на край столешницы.

- Миссис Маршалл! Не поймите меня превратно, но прежде чем дать вам окончательный ответ - я бы хотел взглянуть на ваш участок и на месте уточнить некоторые детали, - сказал он, глядя на женщину с более близкого расстояния. - Все мои познания в области табака сводятся к употреблению сигар. Но я думаю, что вы можете объяснить мне, на что это похоже, чтобы я в общих чертах представлял, во что именно вкладываю деньги. Вы не возражаете, если я прокачусь до вашего ранчо, например, сегодня? Заодно провожу вас.

Он продолжал всё так же внимательно смотреть на женщину. С близкого расстояния было лучше видно, насколько она похудела и, наверное, даже подурнела. Но она всё ещё оставалась молода и красива. Особенно если её хорошенько откормить. Впрочем, пока что мысли мэра витали лишь вокруг вероятной сделки, и прелести миссис Маршалл он отметил лишь мимоходом.

Вдова Маршалл не шелохнулась под взглядом мэра и продолжала сидеть как раньше - выпрямившись, не касаясь спинки стула. То, что мэр сказал, было ударом по её и без того эфемерному плану. И Карен Маршалл несколько мгновений вынуждена была потратить на сокрытие своей паники.

Это был провал!

Ни в коем случае вдова Маршалл не хотела показывать мэру своего участка! Он выглядел настолько ужасно, что напоминал более место пиршества злых великанов, которые, уходя, забыли убрать за собой мусор. Дом сгорел. От него остались только фундамент и торчащие в небо каминные трубы, которые казались непропорционально высокими. Сама Карен Маршалл жила в помещении маленькой летней кухни, чудом уцелевшей. Склад и сушилка для табака тоже сгорели. Постройки были очень добротные - строились, самое меньшее, лет на сто вперёд. Они были возведены на каменных фундаментах. Фундаменты и сейчас торчали из земли, а вокруг них - куски обгоревших балок. Табачные поля и небольшое пастбище были вытоптаны. От остальных хозяйственных построек оставались только обломки брёвен, которые не успели сгореть. Всё вместе это производило настолько неприятное впечатление, что у любого, видевшего эти руины, опустились бы руки.

Плантация выглядела гораздо хуже, чем дикая или брошенная земля - ведь любые останки производят гораздо более удручающее впечатление, чем просто пустое место. Если мэр это увидит, он может подумать, что меньше, чем за десять тысяч такое хозяйство не поднять. Однако будет выглядеть крайне странным и подозрительным, если вдруг вдова воспротивится желанию мэра посмотреть своими глазами на то, куда он будет вкладывать деньги. Чего доброго, он подумает, что она его обманывает!

- Конечно, вы можете посмотреть плантацию, - не спеша ответила Карен Маршалл. - Только... у меня с этим некоторые сложности. Мой мул не сможет пройти такое расстояние сразу туда и обратно - он очень старый и еле ходит. Я рассчитывала, что дам ему отдохнуть в Городке хотя бы часа два-три.

Это было слабая отговорка - последняя соломинка! Кто мешает мэру поехать на её плантацию через два часа? И уж конечно её плантация за это время не похорошеет! Но выбора у Карен Маршалл не было, хоть она понимала, что после созерцания раздрая, который творился на её земле, от Фланнагана скорее всего последует отказ.

Мэр на отговорку миссис Маршалл не поддался. Сейчас в нём заговорил делец, который предпочитает оценить масштабы возможной сделки как можно быстрее, чтобы либо согласиться, либо уж отказать и больше не возвращаться к теме.

- Меня это устраивает, - сказал Фланнаган, подумав. - Сейчас около одиннадцати. В двенадцать у меня деловая встреча, но примерно к часу дня я буду свободен. - Он чуть улыбнулся. - Ваш мул как раз успеет отдохнуть.

Фланнаган прикинул, что ранчо вдовы находится далеко и скорее всего вернуться он сможет только ночью. Думать о том, чтобы заночевать на ферме миссис Маршалл, не следовало. Наверняка этой южанке стоило большого труда смирить свою гордость, чтобы вообще к нему обратиться. Зачем смущать её нескромными просьбами о ночлеге? Да и неизвестно, что у неё там делается и есть ли помещения, чтобы принимать гостей. Спать в каком-нибудь полуразрушенном сарае Фланнаган мог, но не видел необходимости. Он вполне в состоянии провести несколько лишних часов в седле. Можно было вернуться и на своё собственное ранчо, которое от территории миссис Маршалл на пару часов ближе, чем Городок. Но Фланнаган вовремя вспомнил о том, что натворили его люди в недавнее его отсутствие, и передумал. Лучше он вернётся обратно ночью и убедится, что всё тихо и празднование Нового года не переросло в очередное сражение с конфедератами.

Шастать без охраны так далеко по малознакомой территории мэр не считал удачной идеей. Но Джек был под рукой, да и Нат должен был скоро приехать. Он повёз на "Мокрую Падь" ордер и вряд ли сильно задержится. Значит, может успеть к часу вернуться в Городок. Можно взять с собой его и, наверное, Эскейпа, на тот случай, если понадобятся услуги курьера. Правда, обдумав идею брать с собой Бегунка, мэр от неё оказался. Зачем ему курьер, если он намерен лишь посмотреть на ранчо и решить, будет ли он ссужать вдову деньгами? Конечно, ради дисциплины можно было взять этого Эскейпа с собой, потому что как курьер он обязан находиться при персоне мэра постоянно. Но предыдущие двое суток Бегунок уже показал, что достаточно дисциплинирован, чтобы не нуждаться в таких показных мерах. Значит, поедут Нат и Джек. Решив таким образом организационные вопросы, мэр перестал опираться на стол и выпрямился.

- Вас устраивает такой распорядок? - спросил он на всякий случай.

Вдова едва заметно нахмурила брови. Что же, этого следовало ожидать. Усталый мул - недостаточно уважительная причина, чтобы мэр, имеющий в своём распоряжении множество сильных, здоровых лошадей, отказался ехать. Оставалась ещё одна призрачная надежда: мэр - человек государственный и занятой. За два часа может случиться что-нибудь такое, не зависящее от него, из-за чего он не сможет поехать. Например, срочное поручение из федерального центра, или какая-нибудь комиссия, которая вздумает нагрянуть с проверкой как раз в канун Нового года. За два часа могло случиться любое происшествие, но миссис Маршалл почувствовала, что этот человек в любом случае поедет смотреть её плантацию. Не сегодня, так завтра. Не завтра, так послезавтра. Просто так он деньги не даст.

- Хорошо, - ответила Карен Маршалл и сдержанно кивнула. - Через два часа я подъеду к вашему дому.

К сожалению, у вдовы не было часов. Она их продала с полгода назад. Но она рассчитывала, что найдёт у кого спросить время в маленьком городке. Правда, она сразу сообразила, что с таким вопросом придётся обращаться именно к янки, потому что южане, так же как и она, своих часов скорее всего уже лишились.

Фланнаган продолжал раздумывать. Он не спешил прощаться и заверять вдову, что непременно будет готов к тому времени, когда отдохнёт её мул. Само по себе упоминание, что мул старый, говорило, что женщина испытывает сильную нужду. Никто не пустится в многочасовую поездку на старом муле, который еле ходит. Если у женщины нет денег на то, чтобы купить мула помоложе или уж кормить этого так, чтобы он нормально передвигал ноги, где гарантия, что у неё вообще есть хоть какие-то деньги?

- Миссис Маршалл! - Фланнаган коснулся было перевязи у себя на шее, но опустил руку - и в упор посмотрел на вдову. - Поскольку мы с вами можем стать деловыми партнёрами, могу я предложить вам поставить вашего мула отдохнуть в мою конюшню? Я распоряжусь, чтобы его как следует покормили. И... - не следовало так сильно приставать к леди, но мэр всё-таки оборвал паузу и добавил, понадеявшись, что после войны нравы стали хоть в чём-то попроще: - У меня в доме есть гостевые комнаты. Не думаю, что в гостинице вы устроитесь лучше. А я распоряжусь, чтобы вам принесли обед из салуна. Всё равно это - единственное заведение, где в Городке можно поесть, но вам не слишком прилично там появляться.

Он просто не мог этого не предложить, потому что говорил с этой леди как с потенциальным партнёром. А потенциального партнёра Фланнаган не вытолкал бы из дома, не предложив отдохнуть перед поездкой и подкрепить свои силы.

Карен Маршалл поднялась со стула и выпрямилась. Хотя она и так всегда держалась очень прямо. Причём не так прямо, будто она аршин проглотила, а так, будто для неё это было самое естественное из всех положений. Но в душе она была совсем растеряна. Планируя свой визит в Городок, она не рассчитывала на такой поворот дела. Она предполагала, что если получит деньги - у неё будут средства заплатить и за обед, и за гостиницу, и за прокорм мула. А если она не получит денег, в этом случае она намеревалась сразу же покинуть Городок, отъехать на некоторое расстояние и либо ехать медленно, чтобы мул успел попастись, либо вовсе его распрячь, чтобы он мог отдохнуть и утолить голод прошлогодней травой в пойме какой-нибудь местной речонки.

По трезвому рассуждению, следовало бы принять предложение Фланнагана. Но если его принять, то получается, что она едва ли не осталась с янки обедать. Возможно, он и не даст ей денег, а только посмеётся над её плантацией. И тогда она как бы останется в долгу у него. А расплачиваться ей будет нечем. Ведь денег он не даст. И это делало и без того неприятную ситуацию ещё более неприятной и унизительной для неё.

- Благодарю вас, но у меня на эти два часа совсем иные планы! - ответила вдова ледяным тоном после продолжительного молчания, хотя она с трудом себе представляла, что же будет делать в предстоящие два часа.

Если бы у миссис Маршалл в Городке действительно была ещё какая-то встреча, она преподнесла бы своё решение гораздо быстрее и проще. Но женщина слишком долго обдумывала ответ и высказала его слишком уж официальным тоном. Определенно предложение Фланнагана её задело. Этого следовало ожидать: он не должен был приглашать леди остаться в доме янки. Он даже не мог предложить женщине деловой обед, потому что партнёрами они ещё не стали. Можно было пообещать, что не зависимо от поездки, он согласен стать её партнёром и дать ссуду в 1500 долларов, а потом уж предлагать деловой обед, на котором заодно можно было и попросить просветить себя насчёт выращивания табака. Но Фланнаган уже дал себе слово, что не будет вкладывать деньги в авантюры. Отдать полторы тысячи просто за то, чтобы иметь возможность пригласить женщину отобедать - это даже не авантюра, а глупость. Где гарантия, что эти деньги хоть когда-нибудь вернутся?

Долго раздумывать не было возможности и Росс Фланнаган согласно кивнул миссис Маршалл, чуть отступив в сторону. Делец почти победил в нём джентльмена.

- Хорошо, миссис Маршалл, - сказал он. И совершенно неожиданно для себя добавил: - Я дам вам ссуду.

Если бы у Росса Фланнагана не было склонности совершать неожиданные и необдуманные действия, он давно бы уже разбогател. Но ему исполнилось сорок лет, а всё, чего он достиг - это пост мэра в дыре под названием Городок и маленький капиталец, с частью которого он только что решил расстаться в пользу миссис Маршалл, которую видел впервые в жизни. Фланнаган знал свой недостаток. Во время войны он прекрасно наживал капитал, занимаясь снабжением армии, но в самом конце бросился в предложенное другим дельцом сомнительное мероприятие, попался и вынужден был отдать почти всё, что имел, чтобы не угодить в тюрьму. Ему повезло тогда: что за него заступились друзья и при помощи немалых взяток убедили следствие, что Фланнаган сам оказался жертвой чужой провокации. После войны Фланнаган чуть не попался на второй авантюре, когда взялся переправить в Европу небольшой архив документов, подлежащих уничтожению. Его поступок могли расценить как государственную измену, но Фланнаган рискнул - так разом можно было заработать большую сумму денег. На его счастье, рядом с ним был Нат и когда на квартиру Фланнагана нагрянули с ордером на обыск, оказалось, что архива уже нет. Бывший сержант не дрогнувшей рукой сжёг бумаги в кухонной плите, пока военная полиция разговаривала с его шефом в гостиной. Но теперь за Фланнаганом уже тащился хвост подозрений в неблагонадёжности и он предпочёл перебраться подальше, в Техас.

Потратить полторы тысячи на вдову Маршалл - это не подставить себя на махинации с оружием или на похищении архивов должностных лиц. Но Фланнаган уловил, что снова поддаётся на действия, которые сам себе торжественно обещал больше не совершать. Верно говорят: "Горбатого могила исправит!"

Мэр постарался хоть как-то овладеть ситуацией:

- Но у меня будут два условия, миссис Маршалл. Первое - я осмотрю ваш участок и вы объясните мне, что и как нужно делать настолько подробно, чтобы я смог это понять. Второе - тот процент, который я буду иметь с вашего дохода, я определю только после осмотра земли. Чтобы хоть как-то это упорядочить: не меньше пятнадцати и не больше пятидесяти. Мы можем прямо сейчас составить договор. И вы сразу получите деньги.

Наверное, следовало сказать себе: "И что ты творишь? Хочешь потерять полторы тысячи?" Но если Росс Фланнаган принимал решение, он умел не предаваться сожалениям.

Карен Маршалл была ошеломлена тем, что услышала: мэр вдруг, ни с того ни с сего, даёт ей ссуду прямо сейчас. Но в заключение своей небольшой речи мэр ошеломил её второй раз, и так сильно, что первая информация стушевалась на фоне вывода Фланнагана.

- Разве мы договаривались о процентах с дохода? - удивление её было настолько сильным, что проступило через холодную сдержанность. - Я имела намерение занять у вас сумму - полторы тысячи долларов - и вернуть долг через полгода, то есть, после продажи урожая табака. Я не рассчитывала на договорные отношения по поводу процентов с урожая. Я надеюсь, что смогу вернуть вам долг с указанными вами процентами в июле, или самое позднее - в августе. Если вас смущает что-то, то я могу вам написать закладную на плантацию. Моя земля не заложена.

Это была истинная правда: земля Карен Маршалл действительно была не заложена. Но вовсе не потому, что хозяйка принципиально не хотела этого делать, а потому что заложить землю сейчас, после войны, было нереально. Все разорившиеся плантаторы и фермеры спешили заложить свои участки - единственное, что у них осталось. В конце концов, ссуды под землю уже просто перестали давать. Но, тем не менее, факт остался фактом: плантация Карен Маршалл на данный момент не была обременена кредитными обязательствами.

Вдова быстро справилась со своим удивлением и теперь стояла перед мэром Городка, прямая и строгая, в тёмно-коричневом домотканом платье и накинутом сверху старом вылинявшем пальто, совершенно не смущаясь неказистого вида своей одежды.

В последние несколько минут у Фланнагана сложился в голове собственный план действий, и он решил, что неплохо бы было посвятить в него гостю, прежде чем делать какие-то выводы. Впрочем, мэр был готов, что это его предложение встретит такой же холодный отказ, как и приглашение отдохнуть в его доме.

- Миссис Маршалл! - начал Фланнаган, глядя на женщину серьёзным взглядом своих серых в синеву глаз. - Позвольте мне кое-что объяснить вам. Я не хочу ни к чему вас обязывать, но если вы меня выслушаете, то сможете понять, какими мотивами я руководствуюсь. Если же вы найдёте мои рассуждения неверными или неприемлемыми для своего дела, что же, - он позволил себе чуть улыбнуться и повести одной рукой, словно заранее смирялся с поражением, - мы сможем договориться о простом займе. Я прошу вас, присядьте. Это займёт ещё немного вашего времени.

Фланнагану не хотелось толкать длинных речей перед стоящей женщиной

- Я вас слушаю, - произнесла вдова и села на предложенный ей стул. Что ей ещё оставалось? Она приехала просить денег, просить милости у янки.

Задуманный Фланнаганом, план ей уже заранее не нравился. Что может быть проще обыкновенного займа? Займа не на пустом месте, а под её табачную плантацию? В любом случае, плантация стоила больше, даже если находилась в таком жутком состоянии, как теперь.

- У меня есть участок в 1000 акров, примерно в той же стороне, где и ваш, но поближе к Городку, - начал мэр, снова подходя к карте. - В выращивании табака я мало что понимаю, но я кое-что понимаю в хлопке. Я подсчитывал, что мне понадобится для хлопковой плантации. Мне нужно нанять не меньше 50-ти человек для обработки такого участка. Допустим, я буду платить своим работникам по 5 долларов в месяц. Весь период работ - шесть месяцев. Итого на оплату наёмных работников мне нужно 1500 долларов. Впрочем, эту сумму я могу оплатить уже после сбора урожая. Но шесть месяцев мне нужно кормить своих работников, так что мне потребуется ещё 5 долларов ежемесячно на каждого человека. И именно сейчас, а не после сбора урожая. Правда, я могу купить стадо коров и несколько мешков бобов и кукурузы, - возразил сам себе Фланнаган. - Оптом мне обойдётся дешевле, и я смогу сэкономить половину суммы и потрачу на прокорм только 700 долларов. При жёсткой экономии - даже 500. Итак, минимум 500 долларов у меня уйдёт чистыми лишь на прокорм работников. Прибавим к этому, что мне понадобится приобрести хотя бы четыре упряжки мулов для пахоты и других нужд. Мне нужно купить орудия труда, может быть, построить жильё для моих работников, потому что у меня на участке нет ничего подходящего. Поэтому я добавлю ещё три сотни на все эти расходы. Приплюсуем к этим расходам налог за землю, который ещё не заплачен и составляет в год 300 долларов, а соответственно, за 4 года, как требует наше правительство - 1200 долларов. Итого мой расход составляет примерно 2000 долларов. Учитывая, что ваша плантация занимает всего 700 акров и соответственно налог будет меньше, всё равно 1500 долларов, которые вы просите - это крайний минимум на текущие расходы, в который вы, при удачном стечении обстоятельств и строжайшей экономии, можете уложиться, если станете выращивать хлопок. Любой непредвиденный расход сведёт на нет все ваши старания. Допустим, с табаком всё гораздо проще, чем с хлопком и я не прав в своих выводах. Но если бы вы выращивали хлопок - я бы сказал, что вы просите мало денег.

Фланнаган не стал уточнять, что строит свои догадки о состоянии хозяйства миссис Маршалл по тому, что она явилась в Городок на полудохлом муле. Если бы у женщины были ещё хоть какие-то деньги - она приобрела бы себе более нормальное животное, а не рисковала ехать в такую даль на одре, который в любой момент может издохнуть.

- В эту сумму вы вряд ли сможете уложиться, - подытожил мэр. - Соответственно, есть риск, что у вас не получится вырастить достаточное количество табака и я не получу обратно свои деньги. - Он посмотрел на женщину. - Я готов одолжить вам больше. Столько, сколько действительно нужно. Но чтобы одолжить вам большую сумму - мне нужен стимул. Поэтому я и говорю о процентах с проданного урожая.

Карен Маршалл слушала не перебивая и внимательно наблюдала за Фланнаганом. Вдове не понравилось два момента в речи мэра. Слушая его, она уже успела раскаяться в том, что вообще приехала сюда, но постаралась, чтобы это чувство не отразилось на её лице. Поняв, что мэр договорил свою речь и более ничего не намеревается добавить, она произнесла, стараясь, чтобы её слова звучали тихо и размеренно:

- Вы говорите, чтобы одолжить большую сумму, вам нужен стимул и этим стимулом вы называет проценты с предполагаемого дохода. Одновременно с этим вы выставляете на вид различные непредвиденные обстоятельства, которые могут свести на нет все старания и все вложения в землю. Вы противоречите сами себе. Если весь урожай или большая его часть погибнет, процент с дохода будет очень невелик или ничтожен. Тогда в чём смысл требовать в уплату не твёрдую сумму, а именно проценты? Никакой земледелец не может гарантировать урожай. Откуда я знаю, может по моей плантации снова пройдёт армия, - из деликатности, она не конкретизировала: "армия янки". - А она уже дважды проходила через мою землю! И от моих посевов ничего не останется.

Второй момент, который Карен не понравился в речи мэра, вдова не стала озвучивать. Для решения вопроса, по её мнению, хватало и сказанного ею.

Росс Фланнаган понял, о какой армии идёт речь. Разумеется, какая ещё армия будет грабить и разорять южан? Но он оценил деликатность этой красивой молодой леди. Равно как оценил и её недоверие.

- Миссис Маршалл! - Фланнаган понимал, что его слова звучат неубедительно, но попытался объяснить: - Если я дам вам мало - я потеряю наверняка. Если дам больше - могу выиграть. - Он вернулся от карты обратно к столу и теперь стоял, придерживая здоровой рукой покалеченную. Мэру очень хотелось поправить перевязь, но он старался не делать этого при леди. - Вы сказали, для того, чтобы я не волновался за свои деньги, вы можете подписать закладную на вашу землю. Но для того, чтобы земля окупала себя - надо, чтобы она что-то производила, а я пока не готов к тому, чтобы пустить в оборот ещё один участок. И буду ли готов через полгода - не знаю. Может получиться, что если вы не сможете вернуть долг, и вместо денег я получу вашу землю - эта земля превратится в ещё один источник расходов. Налог на неё мне придётся платить в любом случае, получаю ли я что-то с участка или нет. Если же у вас всё получится, тогда я получу свой процент, а у вас останется достаточно средств, чтобы продолжить дело уже без займов. А я заинтересован в том, чтобы земли фермеров в этом округе не простаивали, а использовались их хозяевами и приносили доходы.

Он решил остановиться на этой мысли, чтобы дать женщине возможность отреагировать на его слова.

Карен Маршалл потупила взгляд и подумала, что любые словопрения с Фланнаганом бессмысленны. Янки не хотел давать деньги под залог её земли. Этот человек, как бы странно он не выглядел со своей перебитой рукой, всё равно был хозяином положения: и как мужчина, и как должностное лицо, и как янки на оккупированной территории. Постоянные его манипуляции с парализованной рукой невольно привлекали внимание и Карен стоило некоторых усилий не смотреть на его руку, которую он то поглаживал, то поправлял её перевязь...

Позиция мэра была ей понятна: сейчас никто не хочет давать ссуды под залог земли, ибо земли которую готовы заложить - много, а вот денег - мало. Да и зачем давать деньги под залог, когда землю можно получить и так, безо всякого залога, если не даром, то почти даром, стоит только немного подождать.

Вдова Маршалл предполагала, что за следующий, 1867 год она полностью рассчитается с долгом и вернёт занятые деньги. Но Фланнаган рассчитывает вступить в долю с ней и если она получит хороший урожай он намеревается получить с него хорошую сумму. Получается, что она - как бы наёмный управляющий на своей собственной земле. Сколько она ни старайся - она получит всего лишь процент, который позволит ей Фланнаган. Конечно, чем больше будет конечная сумма - тем больше будет её процент. Если мэр говорит - "не более пятидесяти процентов" (а рассчитывать Карен привыкла всегда на худшее, поэтому "самое меньшее" по-фланнаганавски в учёт брать не стала), то, от той суммы которую она объявила мэру, как планируемую прибыль от полученного урожая в 5 000 он захочет 2 500.

Предполагаемая сумма дохода с урожая была занижена Карен. Она сделала это ради того, чтобы в случае займа, мэр не захотел назначить ей слишком высокий процент. Она рассчитывала, что если она у него возьмёт 1 500 под процент не более пятидесяти, то в результате сумма её долга составит 2 250 долларов, но это будет твёрдая сумма. Карен рассчитывала, что сейчас, во время разрухи в Южных штатах, когда многие табачные плантации уничтожены, цены на табак взлетят и она сможет получить не пять, как сказала Фланнагану (довоенная сумма), а минимум в два раза больше - не менее десяти тысяч за урожай. Стало быть, по новым условиям Фланнаган получит с этой суммы 5 тысяч, а ей со своих пяти тысяч нужно будет ещё заплатить налог за следующий год, рассчитаться с рабочими и прочее.

Но с другой стороны, выбора у Карен Маршалл не было. Выбор был только такой: либо прямо сейчас расстаться с плантацией, потому, что у неё нет средств заплатить налог, либо как следует наработаться за предстоящие полгода, а потом, всё равно с ней расстаться.

- Вы не совсем ясно выражаетесь! Назовите конкретно ваши условия, - сказала вдова.

Фланнаган вернулся за свой стол и сел, всё-таки поправил ненавязчиво перевязь. Мимоходом он подумал, что следует придумать более удобный способ фиксации левой руки. Или уж нужно было сразу после ранения соглашаться на ампутацию, всё равно время идёт, а ничего не меняется.

Какие условия он мог предложить этой женщине? Она наверняка не верит ему, просто потому, что он - янки. И правильно делает. У Росса Фланнагана в мыслях не было заниматься благотворительностью. Он намеревался найти законный способ обзавестись большим участком земли, обжиться в Городке, но сделать это так, чтобы у большинства местных жителей не было к нему обоснованных претензий. Он действовал как делец. Близость Луизианы и удалённость от центра Техаса (да вообще от любого центра) делали это место выгодным для планов Фланнагана. Он здесь далеко и от прежней жизни и никто не станет вспоминать его старые грешки. Со временем Фланнаган рассчитывал на большее, но он уже сделал правильный вывод, что наживать состояние следует законным путём. Ему уже сорок и начинать снова, если он и здесь на чём-то попадётся, ему будет просто не под силу.

Росс знал, что придётся пробиваться через недоверие и даже ненависть южан. Тем более, он уже "прославился" тем, что обзавёлся тремя хорошими участками, только один из которых не пришлось отбирать у прежних хозяев, потому что их как таковых уже не было. На двух других хозяева остались в качестве арендаторов и вряд ли питали к Фланнагану тёплые чувства. Если присовокупить к деяниям Фланнагана ещё и Декрет - пожалуй, единственное, за что его могут здесь уважать - это за иллюзию его беспристрастности и за то, что ухитрился убрать из Городка расквартированный здесь небольшой гарнизон солдат-янки. Заслуг немного. О любви бывших конфедератов к своей персоне помышлять рано. Эта леди, миссис Маршалл, прибыла очень кстати, чтобы напомнить в очередной раз, что расслабляться Фланнагану не с чего.

Сидящая на стуле молодая женщина, по мнению мэра, была совершенно не приспособлена к тяжёлой жизни, в которую она попала. Кожа её была на столько нежна, что лицо казалось лицом хрупкого фарфорового изваяния, к которому страшно прикоснуться грубой рукой. Она нуждалась в защите от любого лишнего солнечного луча, не то, что от работы на плантации, в палящий зной, или под порывами иссушающего ветра. Фланнаган невольно испытал сочувствие к ней. И подумал: если так хочется изменить к себе отношение конфедератов, почему бы не начать с этой Маршалл? Что он может сделать, чтобы такая женщина перестала считать его врагом? Если он просто одолжит ей просимую сумму - она уйдёт, и не оставит повода продолжить знакомство. Конечно, надо было не спешить и сперва поехать посмотреть её плантацию, а уж потом думать, как себя вести. Но Фланнаган этого не сделал, и приходилось выкручиваться. Чем удобнее была миссис Маршалл для его эксперимента - так это тем, что её земля Фланнагану была действительно не нужна и он мог вести себя почти беспристрастно. И ещё тем, что она вызывала симпатию и привлекала своей красотой. Приятнее иметь дело с красивой женщиной, а не с каким-нибудь неумытым, жующим табак фермером. Кстати, о табаке: у миссис Маршалл ведь действительно может получиться её затея, и тогда Фланнаган мог рассчитывать на некоторую прибыль, что тоже приятно.

- Миссис Маршалл! - Фланнаган взял левую руку правой и положил на стол, придвинувшись ближе. - Мне бы не следовало сразу, не посмотрев на вашу землю, принимать конкретное решение. Но я не хочу, чтобы вы считали меня непорядочным человеком, который пытается взять с вас как можно больше. Поэтому вот мои условия: 25 % с вашего урожая. С моей стороны - полторы тысячи долларов вам на нужды вашей плантации и оплата вашего земельного налога. Вам и так придётся его платить, и я не вижу смысла сперва добавлять вам восемьсот долларов, чтобы потом вы мне же их привозили обратно как налог. Такие условия вас устраивают?

И всё-таки женщина не понимала этого янки. Если учесть, что Карен Маршалл объявила предполагаемый доход в 2-3 тысячи, максимально 5 тысяч долларов, таким образом, 25 % Фланнагана в его представлении должны составлять от 500 до 1025 долларов.

- Я не понимаю, вы что, хотите занять мне 1500 долларов и 820 за налог? И получить в августе 1500 долларов и ещё 25% с урожая? - произнесла Карен всё так же спокойно, не меняя ни тона, ни выражения лица.

Вопрос звучал несколько глупо. Наверное, этот человек решит, что она вообще ничего не понимает, или не умеет считать, или не умеет слушать. Но что ж поделаешь, лучше сразу всё уточнить. И хотя она была почти уверена в его ответе, она задала этот вопрос, чтобы точно не было никаких неясностей в дальнейшем. В принципе, всё выглядело не так страшно, да и где она возьмёт лучшие условия?

В глазах Фланнагана вдова вела себя очаровательно, так мило переспрашивая и сохраняя при этом невозмутимый вид! Но мэр не поддался и не посчитал, что перед ним - глупенькая барышня, которая действительно ничего не понимает. Он был уверен, что вдова всё поняла, и переспрашивает ради того, чтобы услышать его предложение ещё раз. Правильно, когда имеешь дело с денежными делами - всегда нужно переспрашивать и уточнять, чтобы не упустить ничего неожиданного, что потом окажется неприятным сюрпризом.

- Вы меня совершенно правильно поняли, леди, - произнёс мэр, глядя на несгибаемую миссис Маршалл ровным, спокойным взглядом. - Я одолжу вам 1500 долларов, которые вы вернёте мне после сбора урожая, без процентов. И ещё я заплачу ваш земельный налог, о чём напишу вам расписку, которую вы сможете предъявить, если вдруг к вам будут какие-то вопросы со стороны властей. И вот за этот оплаченный мною налог вы выплатите мне 25 % с тех денег, которые получите за свой урожай. Если сумма выйдет меньше 840-ти долларов - так тому и быть. Я готов рискнуть и не буду иметь к вам никаких претензий. Ну, а если больше - это меня тоже не огорчит. Ведь это будет показателем того, что ваши дела идут хорошо.

По его тонким губам скользнула сдержанная улыбка. Как скользнула, так и исчезла. Росс Фланнаган предпочёл сохранить серьёзность, когда речь идёт о деловом соглашении.

И тут выдержка Карен Маршалл изменила хозяйке. На её белом лице, таком белом, на котором никогда не удерживался загар, выступило самое настоящее удивление. Перечисляя, как она предполагала, условия Фланнагана: заём в 1500 долларов плюс 840 долларов. Говоря о возврате 1500 долларов, она забыла повторить сумму за налог, который она должна будет вернуть, и тут же сказала про 25 %. Это было обыкновенное упущение с её стороны. Его можно было объяснить. От вдовы Маршалл этот разговор требовал большого напряжения. Да и такое решение - поехать и просить денег у янки, далось ей с огромным трудом. И потому каждую фразу теперь ей приходилось говорить через силу. Хотя со стороны этого было совершенно незаметно - помогало строгое воспитание, полученное ею ещё в детстве. Но тут она просто забыла, что называется "зарапортовалась", и не произнесла вслух, что должна будет Фланагану вернуть ещё 840 долларов за налог. Но она нисколько не сомневалась в этом в своих мыслях. И тут Фланнаган вдруг сам повторяет её речь, почему-то говоря, что не ждёт от неё возврата налога за землю в 840 долларов, а будет довольствоваться процентами, которые, может быть, его компенсируют. То, что проценты его компенсируют, Карен Маршалл не сомневалась, но Фланнаган-то этого не знал - она же занизила ему предполагаемую сумму дохода.

- Вы знаете, мне это кажется не совсем честным, - сказала она, вернув своему лицу обычное спокойной выражение. - Я неправильно назвала условия займа. Я должна буду вам вернуть эти 840 долларов за земельный налог с плантации, помимо 25-ти процентов.

И опять на её лице воцарилась безмятежность зимы, белой как снег, чёрной как смоль... вот только алой, как кровь, немножко не получалось. Губы Карен Маршалл были более бледные, чем им полагалось быть по природе.

Фланнаган откинулся на спинку стула (забрав левую руку со стола) и некоторое время размышлял. Миссис Маршалл была права, и он имел полное право требовать с неё и эти злосчастные 840 долларов земельного налога. Но была причина, которая мешала Фланнагану согласиться и он решил, что постарается, как можно более откровенно, объяснить вдове свою позицию.

- Миссис Маршалл! Это я поступаю с вами не совсем честно, - проговорил мэр, следя за тем, чтобы не трогать искалеченную руку. Строгая сдержанность вдовы Маршалл заставляла и его самого держаться строже. - Я понимаю, что, скорее всего, кроме меня вам не к кому обратиться. Значит, вы вынуждены будете принять мои условия. Ещё я предполагаю, что после войны многие плантации пришли в запустение и ваша затея с табаком может оказаться очень прибыльной. Не исключено, что вы получите неожиданно большой доход, которого сами не ожидаете. И я хочу получить некоторый процент с этого вашего дохода. Но моя совесть говорит мне, что я поступаю нечестно по отношению к вам, напрашиваясь на проценты и зная, что вы в безвыходном положении. И я хочу хоть как-то это компенсировать, потому что не люблю конфликтовать со своей совестью. Я и предлагаю вам оплатить ваш земельный налог. - Он хотел было сделать паузу, но спохватился, что недостаточно чётко объяснил свою позицию и продолжил, не останавливаясь: - Эти 840 долларов можно рассматривать, как моё добровольное вложение в вашу плантацию. Вот смотрите, если ваше предприятие удастся и табак принесёт вам хороший доход - я получу свои 25 %, компенсировав себе то, что вложил и даже покрыв сверх того некоторой прибылью. Но земля - стихия непредсказуемая. В этот год она может взять и не принести ничего или принести очень мало. Вам придётся в любом случае отдавать мне полторы тысячи и платить вашим наёмным рабочим. Если доход будет маленький, у вас может не оказаться достаточно свободных денег, чтобы продолжить заниматься плантацией и в следующем сезоне. И тогда 840 долларов сверх прочих ваших расходов очень вас обременят. Я не хочу ставить вас в критические условия, поэтому и говорю: 840 долларов - это моё вложение в вашу землю ради тех 25-ти процентов прибыли, которую я могу получить. Если не повезёт вам, - он развёл рукой, - значит, не повезёт и мне. По-моему, это честный риск.

И всё равно Фланнагану казалось, что он недостаточно ясно обрисовал свою позицию. Но лучше было дождаться ответа миссис Маршалл.

- Нет, это невозможно. Я не могу вам позволить платить налог за мою землю, - Карен Маршал старалась говорить так же бесстрастно, как и ранее. Ей было не понятно, к чему такие длинные и путаные объяснения: только ради того, чтобы выстроить невиданную ранее схему? В любом случае, она не может позволить платить за себя налог - будь на месте Фланнагана даже сам губернатор штата. Да какая разница: губернатор или последний бродяга! Она не может позволить, чтобы из займа сделали оплату за неё её же долгов. Кто она будет после этого в глазах остальных людей? Содержанка Фланнагана?

- Извините, что отняла у вас время, - сказала Карен Маршалл, поднимаясь. - Всего хорошего.

Слова её прозвучали всё так же бесстрастно, как и предыдущие. В этом ей помогла одна неожиданно посетившая её мысль, слабый лучик надежды на то, что, может быть, ей удастся раздобыть деньги в другом месте. Правда, этот способ можно было счесть предательством. "А разве не предательство идти к янки?" - подумала Карен. Она была доведена до такой черты, когда многие деяния, которые бы раньше показались немыслимыми, теперь представлялись вполне реальными.

Конечно, Фланнагана воспитывали не так, как южную леди. И даже не так, как южного джентльмена. Его воспитание - это вообще особый разговор, для которого сейчас не время. Но он мог понять, что задел женщину или даже оскорбил. Положение нужно было как-то исправить, и Росс рискнул. Он тоже поднялся и вышел из-за стола. Нет, он не собирался преграждать вдове дорогу. Миссис Маршалл - это не Джэфет Эскейп, которого можно взять за плечо и задвинуть обратно в кабинет. Мэр остался около стола, не делая попыток кинуться наперерез.

- Миссис Маршалл! - начал он. - У меня и в мыслях не было как-то вас задеть. Как я сказал в начале нашего разговора - это всего лишь моё предложение. Вы вольны отказаться - и тогда я просто одолжу вам ту сумму, которая вам необходима. Прошу вас, простите, если я невольно чем-то вас оскорбил.

Карен Маршал не знала, насколько искренен или не искренен этот янки с его сомнительными предложениями. Конечно, можно было уйти и хлопнуть дверью, но тот вариант, который совсем недавно пришёл в голову Карен Маршал, нравился ей ещё меньше, чем заём у саквояжника.

У Карен оставались семена табака. Это была большая ценность, особенно по нынешним временам, когда многие табачные плантации уничтожены, а с ними и семенной фонд. Семена были сорта "Вирджиния", но это была необыкновенная "Вирджиния", это был сорт, который много лет, много поколений выращивался на плантациях принадлежащих Маршаллам - роду её мужа. Этот сорт был устойчив к некоторым заболеваниям и идеально районирован для здешней земли. Чтобы назвать его новым сортом - отличительных черт было недостаточно, но того, чтобы гордиться своим табаком и тщательно беречь семенной фонд, как ценность рода Маршалл - вполне хватало.

У Карен Маршал оставались семена, хотя в прошлом, 1865 году, табак не садили, а урожай 1864 года был почти весь уничтожен. Семена табака очень мелкие и потому их легко спрятать. Пакетики с семенами Карен спрятала в гильзах, которые заткнула пробочками и залила воском. Гильзы в свою очередь, положила в бутылку, которую закупорила и залила сургучом. Бутылку зарыла в саду в корнях старой яблони. Наверное, ни одна женщина с такой тщательностью не прятала свои драгоценности во время нашествия янки, как Карен прятала семена табака.

Сейчас, перед тем, как ехать к Фланнагану Карен отрыла свой клад, чтобы убедиться, что семена не заплесневели и не сгнили за это время. Именно о продаже части семян подумала Карен, когда ей в голову пришёл "иной выход". Семена стоили больших денег, а личность Карен Маршалл была известна среди профессиональных табаководов и она была уверена, что продаст семена без задержки и с большой выгодой. Она прекрасно знала, что отец её мужа воспринял это, как предательство рода Маршалл со стороны невестки - пуще всего он берёг постоянно обновляемый с каждым годом семенной фонд и ни за что не продал бы эти семена конкурентом. Карен тоже хотелось бы удержать марку табака "Вирджиния"-Маршалл. Это были действительно очень хорошие семена. Когда ещё до войны, все табачные плантации их соседей были поражены какой-то гнилью, Маршаллом удалось сохранить несколько переболевших и выживших растений и в дальнейшем вырастить устойчивый к новому заболеванию табак. Глупо было бы теперь продавать его, и тем самым изменить делу старика Маршалла. Но был ли другой выход?

Семян у Карен было не так уж много. А после продажи станет ещё меньше. Была и другая сложность в этом варианте: чтобы продать семена, нужно было ехать в Луизиану - близ Городка табачных плантаций не было. Но на чём и как туда добираться? На старом муле? Одной?

Карен остановилась посреди кабинета мэра и задумалась. Насколько можно было верить этому янки она не знала.

- Господин мэр, - сказала она, наконец, глядя в пол. - Я хотела у вас занять полторы тысячи долларов. Это действительно не очень большая сумма, - добавила она в некотором раздумье. - Я понимаю, мне за этот год не удастся засеять всю плантацию, даже такую небольшую, как у меня. Я не смогу сразу найти столько рабочих нужной квалификации и потому часть земли останется под паром. Но я надеюсь, что после сбора и продажи урожая смогу вернуть вам долг, - заключила Карен и подняла, наконец, взгляд на Фланнагана.

Фланнаган кивнул. По крайней мере, женщина не убежала из его кабинета. Значит, ещё не всё потеряно. Но теперь он стал действовать осторожнее, стараясь припомнить, какие допускал ошибки, когда общался с другой южной леди. У миссис Маршалл положение, судя по всему, не такое отчаянное, как у миссис Деборы Джойс. С нею и вести себя нужно было ещё аккуратнее.

- Хорошо, миссис Маршалл. Я дам вам полторы тысячи долларов. Присядьте! - Он указал рукой на стул. - Я напишу расписку. Но всё-таки, если это не покажется вам излишним с моей стороны, я хотел бы взглянуть на вашу плантацию.

Ему бы следовало упомянуть, что возвращаться с большой суммой денег в одиночестве не безопасно и будет лучше, если он заодно проводит вдову до её дома. Но Фланнаган так и не решил, правильно ли будет напоминать об этом обстоятельстве. Он вернулся за стол, открыл ключом нижний ящик и достал запертую шкатулку, в которой хранил некоторую сумму на текущие расходы. Одной рукой это получалось поэтапно и не совсем ловко, но мэр уже привык и не смущался сложностями. Насколько помнил Фланнаган, в шкатулке как раз должно оставаться примерно полторы тысячи долларов, можно было не идти в спальню и не лезть в сейф. Достав пачку денег, Фланнаган распустил её на столе веером, как игрок распускает карты, чтобы пересчитать.

- Под какой процент вы рассчитывали занять деньги? - спросил он, пальцами прижимая купюры к столу, и тут же добавил: - Вот тут полторы тысячи.

Ловко свернув "веер" обратно в пачку, Фланнаган положил деньги на край стола, ближе к миссис Маршалл, чтобы она могла их забрать.

Вопрос мэра, на какие проценты она рассчитывала, показался вдове странным. Это заимодавец устанавливает проценты, а она уже решает соглашаться или нет на его условия. Карен подозрительно посмотрела на мэра, ожидая от него снова какого-нибудь подвоха. О процентах она думала много, но что мэр ожидал от неё услышать: чем меньше будут проценты - тем лучше для неё?

- Я рассчитывала на обыкновенную ссуду с обыкновенными процентами, - довольно резко ответила она. Потом опомнилась, что пока ещё не получила этих денег, а потому не надо зря злить мэра. Карен добавила уже более спокойным тоном: - Я нисколько не возражаю, чтобы вы осматривали мою плантацию. Только сейчас, если вы ссужаете мне деньги, мне нужно сначала поехать в Ньютон нанять там плотников для восстановления сушилки и склада и подать объявление о найме рабочих на плантацию. Через две недели нужно высаживать семена, и мне предстоит до этого сделать множество дел. Так что я вернусь к себе только после всего этого. Если хотите, можете взглянуть на документы.

Из небольшого кожаного мешочка, который был при ней Карен достала бумаги, подтверждающие её право владения землёй. Для порядка Фланнаган взглянул на них и решил больше с вдовой не спорить. Только прикинул, что если бы эта леди захотела - она запросто вила бы верёвки из такого, как он. И ей даже необязательно пускать в ход то, что называют "женскими чарами". Достаточно периодически строжиться и не спускать ни малейшего промаха. Правда Фланнагану показалось, что миссис Карен Маршалл не станет этого делать. Специально не станет. Она слишком горда для этого.

Со старательно скрытым сожалением, Росс Фланнаган вынул чистый лист, привычно придавил один конец бронзовой подставкой и стал писать расписку о том, что ссужает миссис Карен Маршалл, владелице фермы в 700 акров, полторы тысячи долларов, сроком на семь месяцев, под 10 %. Фланнагану в голову бы не пришло попросить миссис Маршалл написать эту расписку собственной рукой - с его точки зрения, это было бы неуважением к женщине. Она же не писарь. А мэр старался всё, что в состоянии делать сам - ни на кого не перекладывать. Это уже была его собственная гордость, которая не позволяла признать себя калекой, неспособным даже расписки написать.

- Хорошо, леди, - сказал он между делом. - Я приеду посмотреть вашу плантацию, когда вы мне назначите. Кстати, в Городке есть плотник Уилл Мелтон. Южанин, честный человек. Его здесь хорошо знают. Он никогда не отказывается от работы и всё выполняет очень тщательно. - Мэр поставил число и подпись, после чего посмотрел на женщину. - Он делал мне пристройку к дому.

Фланнаган встал, обошёл стол и положил лист перед миссис Маршалл, протянув ей перо. О плотнике он сказал потому, что хозяйке табачной плантации тот был нужен и потому, что никогда не упускал случая прорекламировать работу людей, хорошо поработавших на него самого.

Карен Маршалл внимательно прочитала бумагу и поставила подпись. Далее она подняла свои синевато-серые глаза на Фланнагана и с самым серьёзным видом произнесла:

- Восемьсот сорок долларов можете положить обратно в стол, а мне - написать расписку об уплате земельного налога. Спасибо, что посоветовали плотника, - сказала она, протягивая расписку обратно мэру. - Я постараюсь воспользоваться вашей рекомендацией. Но мне всё равно придётся ехать в Ньютон: в Городке нет своей лесопилки, а мне нужно закупить лес, на восстановление склада и сушильни.

Увы, лесопилки в Городке действительно не было. И хотя сам мэр, когда пользовался услугами плотника, предоставил тому самому ехать и выбирать, у кого купить готовые доски, но лезть с советами к миссис Маршалл Фланнаган не решился. Она могла и не довериться наёмному плотнику, побояться, что он купит что-нибудь подешевле, а часть её денег опустит в собственный карман.

Фланнаган оставил тему лесопилок, достал новый лист бумаги и написал расписку в том, что получил от вдовы Карен Маршалл 840 долларов в качестве уплаты налога за землю. Забрав нужную сумму из пачки, мэр пододвинул остальное вместе с распиской поближе к женщине.

- Миссис Маршалл! - Один вопрос Фланнаган всё-таки не мог обойти молчанием, и был уверен, что как раз в этом уступать вдове ни в коем случае нельзя. - Я так понимаю, что вы намерены прямо из Городка отправиться в Ньютон? С вашего позволения, я дам вам сопровождающего. Время сейчас неспокойное, а у вас на руках - большая сумма денег.

Конечно, женщина выглядела скромно и даже мул у неё был такой, что не заподозришь в её кармене больше двух долларов. Но другую знакомую Фланнагану вдову убили, когда она в ещё более скромном виде шла пешком, и у неё вряд ли надеялись отобрать больше, чем несколько центов. По дорогам болталось достаточно бандитов и негров. Если бы Фланнаган поехал вместе с миссис Маршалл посмотреть её плантацию - он заодно и охранял бы женщину в дороге. Но лично сопровождать её в Ньютон, к плотникам и торговцам лесом, у мэра попросту времени не было. Значит, нужно было отправить с ней надёжного человека. Карен Маршалл виделась Фланнагану умной женщиной и он надеялся, что вдова не будет сопротивляться такой помощи с его стороны.

Карен Маршалл забрала расписку об уплате земельного налога, сложила её и убрала в мешочек с остальными документами. Предпринимая своё начинание, она вообще не предполагала, что её станет кто-то сопровождать. Вдова надеялась, что в случае удачного займа никто, кроме самого мэра не узнает, что у неё есть деньги. Зачем конкретно она поехала к мэру в Городок, она никому не докладывала. Вон, янки возле мэрии решили, что она приехала просить отсрочку в уплате налогов, не более того! Карен рассчитывала, что не будет давать повода думать, что у неё имеется при себе какая-то сумма и сможет благополучно доехать до Ньютона. А там она намеревалась первым делом положить деньги в банк, откуда их можно понемногу брать, чтобы рассчитаться за лес или за скот. Но она не подумала об одном очень важном моменте: её мул настолько стар, что еле-еле передвигал ноги. И чтобы доехать до Ньютона следовало купить пару новых мулов. Всё равно ей эти мулы пригодятся для работы на плантации. Но, покупая мулов, она сразу обнаружит, что у неё есть деньги. Итаким образом, дав понять половине Городка, что после свидания с мэром у неё завелись деньги - она одна поедет с Ньютон... Да....

- Благодарю вас, сэр, - сказала Крен Маршалл сдержанно и поднялась со стула. - Я вам буду очень обязана, если вы пошлёте кого-нибудь сопровождать меня.

Итак, она поедет "под конвоем" янки! Но кто его знает, может этот янки сам решит ограбить её, не дожидаясь разбойников? Но этот вопрос Карен не озвучила. Ей не хотелось показывать Фланнагану, насколько плохо она думает о всех северянах.

Затягивать визит и дальше не было смысла. Фланнаган тоже поднялся, проводить вдову Маршалл и назначить ей сопровождающего. Он с удовольствием послал бы охранять женщину Ната, но Нат - помощник мэра. Да и дел в Городке у него более чем достаточно. Остальные "гвардейцы" в качестве охранников были равноценны. Фланнагана обнадёживало в них хотя бы то, что каждый по отдельности эти люди делали то, что им приказываешь и даже проявляли старание при этом. Хотя, собравшись большой компанией, без присмотра, могли учудить любой дебош.

Мэр поспешил открыть перед женщиной двери и сам вышел из кабинета. Поблизости как всегда торчал Джек, что было очень кстати.

- Найди Брента, - распорядился своему телохранителю Фланнаган. - Пусть немедленно идёт сюда.