М.В. Гуминенко
Техасская революция
Часть III. Голиадская Резня (Goliad Massacre) 1836 года

Вступление

В 1835 году мексиканский генерал Антонио Лопес де Санта-Анна путём военного переворота захватил власть в Мексике и отменил либеральную конституцию 1824 года, позволяющую отдельным штатам Мексики самостоятельно решать вопросы внутреннего управления. Часть штата Коагуила, носящая название Техас (в более правильном произношении - Тексас), которая к этому времени активно заселялась колонистами из США и Европы, была поставлена новым правителем Мексики в очень тяжёлые условия. По новым законам, с англоязычного населения Техаса требовались более высокие налоги, чем с мексиканцев; несмотря на постоянную угрозу нападения индейцев и бандитов, техасцам было запрещено носить оружие; даже самое незначительное решение на местном уровне должно было получать резолюцию в Мехико.

Техасцы предпринимали многочисленные попытки договориться с узурпатором мирным путём, но Санта-Анна любое предложение со стороны техасцев трактовал как попытку бунта, послы техасцев оказывались в тюрьмах, а ставленники Санта-Анны на местах усиливали давление на население Техаса, силой оружия подавляя любое недовольство. Подобное положение не могло продлиться долго, и в 1835 году техасцы, потеряв надежду на возвращение либеральной конституции, встали на борьбу за независимость Техаса. Техасская Революция началась в октябре 1835 года и закончилась победой техасцев в битве при Сан-Хасинто 21 апреля 1836 года.

С самого начала конфликта между Мексикой и Техасом, техасцы оказались в очень невыгодных для себя условиях. В малонаселённом Техасе к 1835 году проживало чуть больше 25 000 человек, считая женщин, стариков и детей. Население Мексики составляло больше трёх миллионов. Добровольческая армия Техаса на момент начала Техасской революции насчитывала не больше двух-трёх сотен человек, в то время как регулярная армия Санта-Анны насчитывала несколько тысяч профессиональных солдат[12]. В боях между техасцами и мексиканцами численный перевес всегда был на стороне Мексики. Так, двум с половиной тысячам солдат армии Санта-Анны, осаждающей форт Аламо (бывшая католическая миссия рядом с г. Сан-Антонио), 11 дней противостояло около двух сотен техасцев. Маленькие отряды техасцев в пятьдесят, а иногда и тридцать человек, пытались задержать почти тысячное войско мексиканского генерала Урреа на подступах к Голиаду (город в области Голиад, на реке Сан-Антонио, в 85 милях от г. Сан-Антонио). В подобной обстановке малейшая ошибка при ведении военных действий со стороны техасцев могла привести к трагическим последствиям, а самая маленькая победа в незначительной стычке давалась ценой неравной борьбы.

В рамках данной статьи будет рассмотрено событие, которое произошло в области Голиад в южном Техасе и было названо впоследствии "Голиадской Резнёй". В Техасской революции, по сути, нет незначительных эпизодов, но "Голиадскую Резню" можно смело выделить, как пример, сочетающий в себе героизм, трагедию, и фатальную ошибку Санта-Анны, подтолкнувшую Техас к скорой и решительной победе.

Кто знает, может быть, если бы не жестокость и безжалостность мексиканского правителя Антонио Лопеса де Санта-Анны, история сложилась бы по-другому, и Мексика не потеряла бы Техас. "Но Господь ожесточил сердце фараона, и он не послушал их, как и говорил Господь Моисею" (Исход 9:12). Санта-Анна отверг мирные предложения и просьбы, и сделал ставку на террор и уничтожение недовольных. Но, несмотря ни на что, двадцатипятитысячный Техас устоял против трёхмиллионной Мексики.

Голиад - важный стратегический пункт Техаса

Голиад (Goliad) - город в округе Голиад, южном Техасе, около реки Сан-Антонио, в 85 милях (137 км) к юго-востоку от города Сан-Антонио. Примерно с 1749 года в этом месте располагается испанская миссия "Нуестра Сеньора дель Эспириту Санто Суньига" (Mission Nuestra Señora del Espíritu Santo de Zúñiga), также известная как миссия Аранама (Aranama) или миссии Ла-Бахиа (La Bahia). В 1749 году на месте индейской деревни Aranama был возведён форт - Президио Ла Бахиа (Presidio La Bahía). Военный городок Ла Бахиа был перенесён с острова на реке Гваделупе к реке Сан-Антонио. Он расположился на юго-западном берегу. Поселение, которое сразу же стало образовываться вокруг военного городка, так же носило название Ла Бахиа. 4 февраля 1829 на конгрессе Коагуилы и Техаса городок Ла Бахиа дель Эспиритю Санто был признан полноправным городом, который позднее переименовали в Голиад. Новый муниципалитет должен был обеспечивать бесперебойность работы порта Копано, и начал конкурировать за прибыльную внутреннюю торговлю с мексиканским портом в Матаморосе. В Голиаде проживало множество перевозчиков, которые обеспечивали доставку грузов между внутренними рынками и морским портом. Часть из них занималась контрабандой и доставляла различные грузы в обход таможенных сборов.

Копано (исп.: El Cópano) был основными морскими воротами в заливе Арансас (Aransas), главным портом ввоза на реке Сан-Антонио, откуда начинался путь вглубь Техаса. Эти два пункта, Копано и Голиад, были ключом для контроля над Южным Техасом, то есть, по сути, над самой заселённой его частью. У Голиада было огромное стратегическое значение, так как этот город охранял линию поставки от побережья до основного города - Сан-Антонио, расположенного от побережья более чем на 200 миль вглубь страны[7].

После того, как в 1834 году Санта-Анна возглавил Мексику и начал движение за централизм (который он воспринимал как абсолютную власть центрального правительства с ним самим во главе), возникло противоречие между Солтилло и Монкловой (главные города мексиканского штата Коагуила (Coahuila), в который входил и Техас) [4]. Граждане Техаса и штата Коагуила были недовольны централистской политикой правительства Санта-Анны и хотели возвращения либеральной конституции 1824 года, как федералистского документа, ограничивающего власть центрального правительства и дающего больше простора для самоуправления. Для Техаса это было особенно актуально, потому что он всё ещё находился в процессе заселения, техасцы вынуждены были постоянно обороняться от агрессивных племён индейцев, и многие вопросы руководства требовалось решать в спешном порядке. Не имея статуса отдельного штата и разрешения на самоуправление, каждое решение требовалось направлять в Мексику и порой месяцами ожидать ответа, который заведомо давали люди, незнакомые со спецификой ситуации в Техасе. Однако Санта-Анна категорично подавлял любые движения за возвращение либеральной конституции[4].

Первую серьёзную операцию против сторонников федерализма Санта-Анна предпринял весной 1835 года, когда казнил две с половиной тысячи мексиканцев в городе Закатекас (Zacatecas). Тогда же Санта-Анна отправил своего шурина в Анахуас (Anahuac), чтобы тот вынудил население Анахуаса к повиновению центральному правительству.

В том же 1835 году Санта-Анны предпринял несколько важных военных операций для подавления восстания в Техасе. Среди операций, проведённых по указке Санта-Анны, наиболее важной было укрепление положения мексиканцев в Голиаде. Однако попытка удержать Голиад не увенчались успехом. Отряд техасских добровольцев, состоящий из 120-ти человек, под предводительством Филипа Димитта, захватил этот важный пункт. Генерал Стивен Ф. Остин распорядился, чтобы техасский гарнизон в Голиаде так и держался примерно ста человек, а остальные отправлялись на помощь в другие горячие точки. Техасцы понимали, что Санта-Анна сделает ещё одну попытку вернуть их к покорности, поэтому постарались подготовиться к новому нападению. Полковник Филип Димитт назначил своим преемником в Голиаде полковника Джеймса Фэннина, и оставил город и миссию на его попечение.

Ошибка Фэннина

Джеймс Уокер Фэннин (младший) (James W. Fannin, Jr.) (1804-1836), профессиональный военный, один из американских офицеров, участвовавших в Техасской революции. Фэннин родился в Джорджии. В 1819 году он поступил в военную академию США в Вест-Пойнте. В 1834 году Фэннин приехал в Техас с женой и двумя дочерьми и поселился в Веласко. Он активно боролся за независимость Техаса от Мексики, был участником битвы при Гонсалесе, произошедшей 2 октября 1835 года. Позднее Фэннин и Джеймс Боуи привели из Соединённых Штатов в Техас отряд, который отличился в битве при Консепсьоне. В январе 1836 года Фэннин был назначен агентом для сбора войска и средств для защиты республики, а ещё чуть позже Филип Димитт назначил полковника Фэннина командиром гарнизона в Голиаде.

Современниками Фэннин признавался как плохой командир. Привыкший к дисциплине в регулярной армии, Фэннин отвергал принцип выборности командиров среди техасских добровольцев. Необходимо отметить, что техасская армия с самого начала своего существования формировалась как добровольческое объединение. Всех командиров, от сержанта до генерала, техасцы выбирали сами, руководствуясь лишь авторитетом, боевыми и организаторскими способностями того или иного кандидата. Для Фэннина такой способ назначения военачальников был неприемлемым. Он считал, что необходимо образование, выслуга лет и утверждение кандидатуры вышестоящим командованием. Однако, правила, которые Фэннин усвоил в Вест-Пойнте, не подходили к специфике добровольческой армии Техаса.

Личные качества Фэннина, его высокомерие и честолюбие, тоже вызывали неуважение к нему со стороны подчинённых. Дж. Фергюсон, один из участников событий, писал в письме к своему брату: "Мне жаль, но я вынужден сказать, что большинству солдат не нравится [Фэннин], по какой причине я не знаю <...>. Не интересы страны на его сердце, а желание стать великим, без принятия надлежащих мер для достижения величия"[2]. Как оказалось впоследствии, опасения сослуживцев были не напрасными и Фэннин действительно совершил ряд роковых ошибок, которые привели его самого и починённых ему людей к гибели.

В начале 1836 года Антонио Лопес де Санта-Анна с пятитысячным войском начал новое вторжение вглубь территории Техаса, в сторону города Сан-Антонио. Одновременно с ним, мексиканский генерал Хосе Урреа повёл армию в 900 солдат через Матаморос в прибрежные части Техаса. Техасской армии, как таковой, в это время не существовало. Были лишь отдельные малочисленные отряды добровольцев, которые собирались по мере необходимости. Они не могли эффективно противостоять регулярной армии Мексики. 27 февраля генерал Урреа подошёл к городу Сан-Патрисио, где столкнулся с полусотней техасцев, возглавляемых Фрэнком Джонсоном. Силы были слишком неравны. Бой продлился недолго. Сам Джонсон и четверо его людей бежали, остальные были либо убиты, либо взяты в плен. Ещё несколько дней спустя солдаты генерала Урреа так же расправились с пятьюдесятью людьми Джеймса Гранта.

Следующим городом на пути мексиканской армии генерала Урреа был Рефугио. Предупреждённые жители города начали эвакуацию. Для защиты беженцев техасский полковник Джеймс У. Фэннин отправил им навстречу два отряда из Голиада: 30 человек под командование Аарона Кинга, и 150 человек под командованием Уильяма Уорда. Эти два отряда должны были прикрыть отступление жителей и задержать мексиканскую армию. Но их постигла та же участь, что и отряд Фрэнка Джонсона - они были разбиты. Как бы храбро ни сражались техасцы, в открытом бою они не могли противостоять огромной, вооружённой пушками армии.

Между тем, критическая ситуация складывалась не только у Голиада. Генерал Санта-Анна со своим основным войском в 2 500 человек практически беспрепятственно продвигался маршем к крепости Аламо, расположенной у города Сан-Антонио. Уильям Барретт Трэвис, поставленный защищать Аламо, призывал Фэннина и его людей на помощь, понимая, что с гарнизоном чуть больше ста человек не сможет остановить Санта-Анну. Одновременно с призывом Трэвиса о помощи, Фэннину пришёл приказ от главнокомандующего техасской армией, Сэма Хьюстона: отступить к городу Виктория. Координация между отдельными частями техасской армии осуществлялась плохо, Фэннин долго решал, куда ему идти и какой приказ выполнять. Как утверждают исследователи, именно из-за нерешительности и промедления полковника Фэннина, обе миссии в итоге оказались невыполнимыми[9]. Фэннин вместе со своим отрядом, который к тому моменту состоял уже из 350-ти техасцев, начал отступать от Голиада только через пять дней. К этому времени силы генерала Урреа подошли слишком близко. Люди Фаннина оказались отрезаны от пути отступления и окружены в прерии, на открытом месте. Несмотря на то, что мексиканцы ввели в бой артиллерию, и от выстрелов их пушек негде было укрыться, техасцы сражались отчаянно. Урреа предпринял несколько атак, в результате которых было убито или ранено около 60-ти техасцев, и около 200 мексиканцев.

Отряд Фаннина был окружён, остался без воды и продовольствия. Урреа предложил техасцам сдаться, и 20 марта, утром, Фаннин поднял белый флаг, положившись на слово мексиканского генерала, который пообещал, что техасцам сохранят жизнь и будут обращаться с ними, как с военнопленными. Техасцы были препровождены обратно в Голиад.

Примечательно, что генерал Урреа прекрасно знал, что Санта-Анна выпустил закон, по которому любой человек, захваченный с оружием в руках, должен быть расстрелян на месте, как разбойник и мятежник. Тем не менее, даже зная непримиримость Санта-Анны, Урреа заверил на переговорах, что лично займётся этим делом и в течение восьми дней добудет помилование для пленных. Такому миротворческому рвению Урреа есть логическое объяснение. Мексиканский генерал понимал, что если техасцы продолжат сопротивление - погибнет ещё много мексиканских солдат. Поэтому, даже зная, что Санта-Анна не отменит своего категоричного приказа и потребует немедленной казни всех пленных, генерал пообещал сохранить жизни тем, кто сдастся. Чтобы окончательно усыпить бдительность техасцев, один из мексиканских эмиссаров, майор Хуан Хосе Хольсингер (Juan José Holsinger), ездил перед рядами техасцев, приветствуя их словами: "Ну, господа! Через восемь дней вы будете дома и свободны!"[11].

Может быть, сейчас такое поведение покажется наивным, но техасцы в тот момент поверили обещанию мексиканского офицера. Всего несколько месяцев назад, при взятии техасцами Голиада в 1835-м году, Димитт отпустил мексиканский гарнизон и всех офицеров, обеспечив им охрану и препроводив в Мексику. Такого же благородного отношения к пленным техасцы сейчас ожидали от мексиканцев.

22 марта на тех же условиях, что и Фаннин, сдались у Рефугио люди Уильяма Уорда и Амона Кинга, и около 80-ти человек батальона из Джорджии. Они так же были препровождены в Голиад и присоединились к людям полковника Фаннина.

Расстрел

Урреа, в соответствии со своим обещанием, написал доклад Санта-Анне, сообщив ему о том, что Фаннин и его люди являются военнопленными "в распоряжение верховного правительства Мексики", и рекомендовал помиловать их, но ничего не написал о данном техасцам обещании. После этого Урреа увёл часть гарнизона из Голиада, под предлогом помощи основным силам Санта-Анны. Он знал, что Санта-Анна не одобрит его снисходительное отношение к пленным техасцам, и самоустранился, оставив командовать Голиадом полковника Хосе Николас де ла Портилью.

Когда весть о том, что захваченные в плен техасцы не были расстреляны на месте, дошла до Санта-Анны, он пришёл в недовольство. Ссылаясь на принятый им закон, по которому каждый захваченный с оружием в руках техасец приравнивается к разбойнику, Санта-Анна отправил генералу Урреа предписание немедленно расстрелять пленных. Однако, Урреа один раз уже не выполнил принятый Санта-Анной закон, поэтому президент-генерал посчитал генерала ненадёжным палачом. Он отправил ещё один такой же приказ полковнику Хосе Николасу де ла Портилье.

Полковник получил распоряжение Санта-Анны 26 марта. В тот же день ему пришло послание от генерала Урреа, который распоряжался использовать заключённых как рабочую силу для восстановительных работ в городе. Подобное действие со стороны генерала Урреа исследователи рассматривают, как попытку снять с себя ответственность за расстрел. Получив ещё 25 марта ответ Санта-Анны, в котором тот требовал немедленной казни техасцев, Урреа временно утаил его от других офицеров, и отправил полковнику Портилье собственное распоряжение, противоречащее прямому приказу Санта-Анны. Однако Урреа не мог не знать, что Портилья одновременно с его приказом получит и прямой приказ главнокомандующего. Портилье придётся выбирать, кого ему слушаться: своего непосредственного начальника генерала Урреа, или главнокомандующего Санта-Анну. Ослушаться Санта-Анну Портилья не посмеет, и приказ о расстреле всё равно будет выполнен, но ответственность за убийство безоружных пленников будет уже на самом Санта-Анне и на полковнике Порилье, а не на генерале Урреа.

Некоторые исследователи голиадских событий говорят, что генерал Урреа увёл из Голиада большую часть гарнизона, и поэтому Портилья в любом случае не смог бы обеспечить охрану пленных на восстановительных работах[11]. Однако, с этим заявлением нельзя полностью согласиться. По логике, никто не стал бы выгонять сразу четыреста человек на эти самые работы. Правильнее бы было выводить их небольшими группами, а на группу в два-три десятка безоружных заключённых хватило бы десятка вооружённых охранников. К тому же, во время проведения расстрела Портилье хватило пехотинцев, чтобы окружить почти четыреста обречённых на смерть людей, и хватило конницы, чтобы отправить её добивать раненых. Таким образом, сам факт, что Урреа увёл своих людей из Голиада, не имел особого значения для участи голиадских заключённых.

Полковник Портилья вёл дневник, по которому получалось, что некоторое время он держал указание Санта-Анны о расстреле втайне от своих подчинённых. Зачем он это делал - неизвестно, но возможно, он не хотел выполнять приказ, который расходился с его совестью. Вечером 26 марта Портилья получил сообщение от генерала Урреа, который уехал в Гуадалупе Викторию. В этом сообщении Урреа приказывал использовать заключённых в работах по ремонту города и обращаться с ними, как с военнопленным. "Какой жестокий контраст в этих противоположных инструкциях!" - написал в своём дневнике Портилья[6]. Однако, после бессонной ночи, он принял решение выполнить приказ Санта-Анны.

Портилья изолировал и сохранил жизни части заключённым из отряда Уильяма Парсонса Миллера, поскольку он был захвачен без оружия, и ещё части заключённых, которые могли быть использованы как рабочие и врачи. "Был большой контраст в чувствах офицеров и солдат", - записал Портилья[6]. А после проведения казни в дневнике появилась другая лаконичная запись: "Тишина"[6]. 27 марта, от девяти до десяти утра, уже после проведения казни, Портилья написал генералу Урреа в Викторию письмо, в котором выразил свою тоску и ужас от того, что стал палачом множества людей[6].

Роль Портильи в Голиадской Резне остаётся спорной. Его современник и соотечественник Хосе Энрике де ла Пенья осудил его как "слепого и готового на всё слуги", который пожелал показать "свое рвение"[6]. Санта-Анна лицемерно провозгласил, что Портилья "несет ответственность за жестокость и бесчеловечные порядки, перед нацией, всем миром, и Богом"[6], переложив, таким образом, на Портилью ответственность за собственные приказы и злодеяния. Историк Хьюберт Бэнкрофт, напротив, всю вину возложил на Санта-Анну, как на человека, который отдавал приказы. С точки зрения Бэнкрофта, нельзя обвинять в этом генерала Урреа, поскольку он рекомендовал пощадить техасцев, и так же нельзя обвинять Портилью, который вопреки приказу сохранил жизнь некоторому количеству людей[6].

Вернёмся к событиям 27 марта 1836 года, в Пальмовое (Вербное) Воскресенье по Григорианскому календарю. Около 6:00 утра заключённым в крепости техасцам приказали забрать свои вещи. Никто из пленных не подозревал, какая участь их ждёт. После недельного плена техасцы надеялись, что их, как и обещали, переведут в порт Копано, а оттуда отправят в Новый Орлеан. Люди радовались, некоторые даже пели. Несмотря на то, что массовые казни уже успели стать "визитной карточкой" командующего мексиканской армией Санта-Анны, техасцы верили, что враг сдержит слово и оставит им жизнь.

По свидетельствам современников, было туманное утро. Пленных разделили на три группы и повели в разные стороны, под усиленной охраной, которой командовали капитан Педро Балдерас, капитан Антонио Рамирес, и первый адъютант Агустин Алькерика. Одна группа техасцев в сопровождении выстроившихся по обе стороны мексиканцев выступила по дороге на Сан-Антонио, другая - на Викторию, и третья - в сторону Копано. Каждой группе была объявлена определённая причина, куда они следуют: одним было сказано, что они будут собирать дрова, другим - что им нужно будет пригнать большое стадо скота, третьим - что их ведут в порт Копано, чтобы отправить кораблём в Новый Орлеан. Даже безоружных, сдавшихся людей, мексиканцы боялись, поэтому не сказали правды о том, куда их ведут, чтобы не провоцировать сопротивление.

Каждую колонну заключённых охраняли две шеренги вооружённых мексиканских солдат. Когда техасцев отвели на полмили от форта, раздалась команда остановиться. Мексиканские солдаты перестроились в одну шеренгу и теперь все стояли по одну сторону от заключённых. По команде офицеров раздались выстрелы. Поняв, наконец, что происходит, некоторые пленники пытались бежать, но их догоняла и рубила саблями конница. Тех, кто не умирал от пуль сразу, мексиканские солдаты добивали дубинками и штыками.

Один из переживших резню людей, молодой немец по имени Х. фон Эренберг (H. Von Ehrenberg), написал позднее в своих воспоминаниях:

"Мексиканский командир приказал: "Встать на колени!" Никто не пошевелился. Немногие из нас понимали, что происходит, чтобы подчинится. Мексиканские солдаты, которые стояли в трех шагах от нас, подняли ружья и нацелили нам в грудь. И даже тогда нам не верилось, что они собираются расстрелять нас, ибо, если бы мы понимали это, мы бы уверенно ринулись вперед в нашем отчаянии, и несмотря на то, что мы были безоружными, некоторые из наших убийц встретили бы свою смерть в наших руках.

Вопреки всему я ушёл. Река плескалась у моих ног, крики и вопли раздавались позади. "Техас навсегда!" И, не колеблясь ни секунды, я бросился в воду. Пули свистели вокруг меня, пока я плыл медленно, и устало на другую сторону, но ни одна не ранила меня. Пока происходила эта ужасная сцена в прерии, полковник Фаннин и его раненые товарищи были расстреляны и заколоты штыками в Голиаде. И только доктора Шаклфорда и несколько людей, имеющих отношение к медицине, пощадили, чтобы они могли лечить раненых мексиканцев"[22].

Первые две групп заключённых двигались по дороге вдоль реки. Из них удалось спастись 24-м техасцам. Рядом были заросли и пойма ручья, в которых беглецы сумели скрыться от преследователей. Третья группа шла по дороге Сан-Патрисио, и оказалась далеко от кромки леса. Спастись бегством в тумане удалось только четверым. По общим подсчётам, сделанным после расстрела, было убито не менее 342 человек. 28 человек смогли скрыться, и ещё 20 были избавлены от смерти как врачи, санитары, переводчики, или ремесленники. Большая часть спасённых обязана своими жизнями мексиканской женщине Франциске Алавез, прозванной "Ангелом Голиада", и её мужу, полковнику Телесфоро Алавезу (Telesforo Alavez). Зная от мужа о том, что техасцы должны быть казнены, сеньора Франчита под разными предлогами увела и скрыла несколько заключённых[16].

Вернувшись в форт, мексиканцы вынесли из часовни раненых, которые не могли идти сами. Положив раненых перед дверью часовни, мексиканские солдаты часть из них застрелили, а оставшихся закололи штыками. Последним в живых оставался командир техасцев, полковник Джеймс Фэннин. Поскольку он был ранен в ногу и не мог стоять, его вынесли из часовни и усадили на стул. Уже зная об участи своих людей, Фэннин просил мексиканцев о трёх вещах: чтобы его убили выстрелом в сердце, а не в голову, чтобы его личные вещи отправили его семье, и чтобы он был погребён по-христиански.

Полковник Фэннин был застрелен выстрелом в лицо, его вещи растащили мексиканцы, а тело было сожжено вместе с остальными и оставлено без погребения.

После резни была вырыта неглубокая траншея, и часть тел казнённых были свалены в неё и сожжены. Часть трупов так и осталась валяться на месте казни. Одежда с убитых была снята и женщинам поручено отстирать её от крови в реке, чтобы её могли использовать мексиканцы. Избавленные от расстрела заключённые, которых мексиканцы отправляли к реке с бочками за водой, свидетельствовали, что вода в реке становилась красной от крови их казнённых товарищей.

Тем, кто избежал казни, были розданы белые повязки, которые они обязаны были носить, чтобы иметь возможность спокойно передвигаться по территории вокруг форта. Если кто-то терял повязку, или если мексиканцам попадался в ближайшем районе человек без повязки, он рассматривался как бежавший с места казни и подлежал расстрелу на месте.

Около двух месяцев останки голиадских заключённых лежали под открытым небом, на корм стервятникам, койотам и собакам. Оставшиеся в живых свидетельствовали, что не могли спать, слыша по ночам, как животные терзают тела их товарищей.

Мексиканские солдаты реагировали на резню по-разному. Некоторые радовались и угрожали расправой тем заключённым, которым посчастливилось остаться в живых. Другие, в том числе и офицеры-мексиканцы, плакали вместе с оставшимися в живых техасцами и скорбели об учинённом зверстве. После того, как стало известно, что Санта-Анна проиграл в битве при Сан-Хасинто, мексиканские солдаты покинули форт и направились в Мексику. Их никто не преследовал, и им никто не мстил. Техасцам было достаточно того, что они уходят.

Удивительно, но во время Техасской революции не было случая, чтобы техасцы расстреливали пленных. Как правило, всех захваченных в бою врагов отпускали под честное слово. Бывало, что те мексиканцы, которых отпускали под честное слово, нарушали его и снова шли воевать против Техаса. Если их снова брали в плен - их снова отпускали. Единственный случай, который едва не стал исключением, произошёл сразу после битвы при Сан-Хасинто, когда в руки техасцев попался сам Антонио Лопес де Санта-Анна. Возбуждённые кратковременным боем, помнящие Аламо и Голиад, техасские волонтёры стали требовать расстрела жестокого правителя Мексики. Но Сэм Хюстон настоял на сохранении жизни мексиканского президента-генерала, страсти улеглись, и Санта-Анна, после подписания им безоговорочной капитуляции, был освобождён вместе с прочими пленными мексиканцами. После этого он нарушил своё слово и продолжил войну.

Были ли наивны техасцы, когда верили, что достаточно выдворить врага со своей территории, взяв с него слово больше не воевать? А может, были вероломны мексиканцы, которые давали слово - и тут же нарушали его. Достоверно судить об этом сейчас было бы сложно. Тем не менее, поведение техасцев может служить примером благородства и великодушия к врагам.

Погребение останков

Примерно через два месяца после событий Голиадской резни, к концу мая 1836 года, уже после победы техасцев под Сан-Хасинто и капитуляции Санта-Анны, техасский генерал Томас Дж. Раск, который сопровождал отступление мексиканских войск, прибыл в Голиад. Останки людей полковника Фаннина были найдены в частично присыпанной траншее, откуда некоторое количество костей было вырыто животными и разбросано по прерии. Часть останков было найдено на местах расстрела. Останки необходимо было предать погребению по христианскому обычаю, и генерал Раск издал приказ о проведении военных похорон:

"3 июня 1836, завтра утром, состоится общий парад армии, похороны - в 9 утра.

Подпись Томаса Дж. Раска, бригадного генерала"[17].

Во время похорон генерал Раск произнёс краткую речь:

"Однополчане! В порядке справедливости мы в этот день призваны выплатить последней печальной долг уважения к останкам благородной и героической группы людей, которые, борясь за наши священные права, попали в безжалостные руки тирана. Их рыцарское поведение дает им право на сердечную признательность народа Техаса. Без каких-либо корыстных интересов к стране, они следовали лишь за тем чувством, которое ощущают все благородные сердца при одном упоминании о свободе. Они сплотились, отказались от легкости, мира и удобства их домов, оставив после себя все, что им было дорого - их матерей, сестёр, дочерей и жён. Они согласились терпеть усталость и лишения, и благородно встали между народом Техаса и легионами Санта-Анны. Не надеясь на помощь и поддержку других частей техасской армии, они сражались храбро с солдатами тирана, десять к одному. Окруженные в открытой прерии этим страшным врагом, отрезанные от снабжения и даже воды, они получили клятвенное обещание, что получат участь обычных военнопленных, если сдадутся. Они сдались и вернулись [в Голиад. - Прим. М.Г.], и за неделю испытали на себе всю бесчеловечность и варварство [со стороны мексиканцев. - Прим. М.Г.]. Их вывели из форта под предлогом различной работы, и до того, как началась стрельба из ружей и послышались крики умирающих, они не знали, какая судьба их ждёт. Некоторые делали попытку бежать, но большинство погибло под ударами сабель безжалостных кавалеристов...

Мы отдаём дань уважения вместе с их матерями, сестрами и женами, плачущими по их безвременной кончине. И мы должны смешивать наши слезы с их слезами, над частями костей, в которых многие матери могут увидеть своего сына, многие сестры - брата, и многие жены - своего любимого и ласкового мужа. Но у нас есть, что сказать им в утешение. Убийцы нашли свою смерть в прерии при Сан-Хасинто. Убийцы умирали, слыша клич, который стал для них ужасом: "Помни Ла Байя!". Многие нежные и ласковые женщины повторяют сейчас с заплаканными глазами: "Ла Байя". Но и тут у нас есть для них ещё утешение. Это то, что рыцарский подвиг погибших останется яркой страницей в нашей истории. Санта-Анна, этот жестокий убийца, издевался над героями, но в наших силах ответить ему. Да, он должен оставаться жив, чтобы острая боль пыткой разъедала его совесть. Он должен часто вспоминать Ла Баия. Имена тех, кого он убил, должны взлететь до самых высоких вершин славы, но его имя должно опуститься в глубину бесчестия и позора"[17].

После похорон братская могила долгое время оставалась без каких-либо опознавательных знаков. Только в 1858 году торговец из Голиада, Джордж фон Долен, распорядился насыпать груду камней на том месте, которое считалось могилой казнённых в Голиадской Резне. Мемориал был возведён лишь в апреле 1885 года, но не на месте захоронения останков, а в самом городе Голиад. В 1930 году организация голиадских бойскаутов нашла обугленные фрагменты костей, которые и до этого, время от времени, находились здесь на протяжении многих лет. Для жителей Голиада была организована экскурсия к месту захоронения. Это событие произошло в первый день нового 1932 года, и к нему удалось привлечь исследователей Техасского университета антропологии. Над вопросом подлинности захоронения работали историки Кларенс Р. Уортон и Харберт Девенпорт. В 1936 году в рамках празднования столетия Техаса, были выделены деньги на возведение памятника из розового гранита, который открылся 4 июня 1938 года[17].

Несмотря на то, что Голиад - крупный центр сельского хозяйства и нефтяной и газодобывающей промышленности, он больше известен как памятник Техасской Революции. На месте голиадских событий разбит парк, на территории военного городка расположен музей Республики Техас[4].

Заключительное слово

Событие, именуемое Голиадской Резнёй оказалось решающим эпизодом техасской революции. До этого момента долготерпеливые техасцы хотя и признавали Санта-Анну коварным и хитрым противником, но не отказывали ему в благородстве. Людям свойственно судить о других по себе, и возможно, техасцам, как и прочим современникам Санта-Анны, было трудно поверить, что он буквально воспримет опыт своего учителя, генерала Хоакина де Арредондо. Этот генерал во время Мексиканской войны за независимость (1810-1821 гг.), практически уничтожил испанское население Техаса, как потенциальных бунтарей, восстающих против власти метрополии. Чтобы заново заселить Техас, мексиканским властям пришлось приглашать иностранцев. Санта-Анна, действуя методами Арендодо, восстановил против себя население Техаса, и фактически сам подтолкнул людей к борьбе за независимость, которая закончилась победой Техасской революции. Не исключено, что если бы не Голиадская Резня, Техас и по сей день оставался бы штатом Мексики.

Голиадские события могли стать критическими для Техасской Революции. Когда Фэннин и его люди сдались в плен, техасская армия как таковая перестала существовать. Временное правительство Техаса было не в состоянии срочно набрать ещё одно ополчение, чтобы оказывать дальнейший отпор Санта-Анне. Техас сильно зависел от моральной и материальной поддержки Соединённых Штатов. Если бы Санта-Анна высадил людей Фаннина на пристани Нового Орлеана и оставил их там, тоскующих по дому, униженных, без гроша денег, и каждый из этих людей порассказал бы о том, насколько слабо и некомпетентно правительство Техаса, умалился бы престиж техасских революционеров. Нашлось бы гораздо меньше желающих оказать Техасу помощь. Но расстрел голиадских заключённых, вместе с падением Аламо и сожжением трупов, превратил казнённых в мучеников за благородное дело, а за правителем Мексики закрепил статус жестокого тирана. Действия Санта-Анны вызвали возмущение и гнев не только у народа Техаса и Соединенных Штатов, но даже у других стран, таких как Великобритания и Франция[11]. Новые добровольцы из самого Техаса, из США, и даже из стран Европы, спешили пополнить техасскую армию и защитить юную Республику Техас.

Источники:

1. Claudia Hazlewood. Cos, Martín Perfecto de // http://www.tshaonline.org/handbook/online/articles/fco76

2. Clinton P. Hartmann. Fannin, James Walker, Jr. // http://www.tshaonline.org/handbook/online/articles/ffa02

3. Craig H. Roell. Dimmitt, Philip // http://www.tshaonline.org/handbook/online/articles/fdi19

4. Craig H. Roell. Goliad Campaign of 1835 // http://www.tshaonline.org/handbook/online/articles/qdg01

5. Craig H. Roell. Linn, John Joseph // http://www.tshaonline.org/handbook/online/articles/fli12

6. Craig H. Roell. Portilla, Jose Nicolas de la // http://www.tshaonline.org/handbook/online/articles/fpo22

7. Goliad Campaign of 1835 (9 October 1835) // http://www.lsjunction.com/events/goliad35.htm

8. Goliad Campaign // http://www.sanjacinto-museum.org/The_Battle/Before_the_Battle/Goliad_Campaign/

9. Goliad Massacre // http://www.lsjunction.com/events/goliad_m.htm

10. Goliad Massacre // http://www.presidiolabahia.org/massacre.htm

11. Harbert Davenport and Craig H. Roell. Goliad Massacre // http://www.tshaonline.org/handbook/online/articles/qeg02

12. Jaime Rodriguez. La Crisis de Mexico en el siglo XIX // http://www.iih.unam.mx/moderna/ehmc/ehmc10/124.html

13. James W. Fannin // http://www.lsjunction.com/people/fannin.htm

14. Lois Garver. Milam Ben // http://www.tshaonline.org/handbook/online/articles/fmi03

15. Sheila M. Ohlendorf. Urrea, Jose de // http://www.tshaonline.org/handbook/online/articles/fur02

16. The Angel Of Goliad // http://www.presidiolabahia.org/angel_of_goliad.htm

17. The Goliad Massacre // http://www.presidiolabahia.org/massacre.htm

18. Thomas J. Rusk // http://www.lsjunction.com/people/rusk.htm

19. Thomas J. Rusk // http://www.thomasjrusk.org/rusk.htm

20. Thomas Jefferson Rusk // http://www.tamu.edu/ccbn/dewitt/rusktj.htm

21. Thomas W. Cutrer. Collinsworth, George Morse // http://www.tshaonline.org/handbook/online/articles/fco29

22. http://www.texasescapes.com/DEPARTMENTS/Guest_Columnists/Times_past/GoliadMassacre.htm

Наверх