Лев Вишня
1-ая Итало-абиссинская война

Битва при Адуа (патриотическая картина)

Самая странная и удивительная по своим конечным результатам война на территории Африки. В результате одна из африканских стран так и осталась независимой и не колонизируемой, подобно Таиланду в Азии.

Эфиопская армия изначально была архаичным племенным ополчением, подчиненным царю, которое даже успело потерпеть несколько поражений от махдистов. Благодаря помощи России оружием и специалистами, эфиопы смогли подготовить свои войска к боевым действиям.

Но самым удивительным на этой войне оказался уровень подготовки и боеспособности итальянских войск и особенно их командования. Он был очень низким для европейской армии. Итальянские солдаты не умели и не хотели воевать, бросали посты, бросали оружие, дезертировали, сдавались с плен. Ничуть не лучше оказалось командование, которое действовало без разведки сил противника, без понимания театра военных действий, наобум и самое главное... совершенно бездарно в тактическом плане. В финальном сражении при Адуа итальянцы наступали без малейшего представления, где находится противник четырьмя большими колоннами. Колонны шли каждая сама по себе без связи с соседями, а эфиопы окружали их и истребляли одну за другой. Не спасло ни превосходство в технике, артиллерии, снаряжении и общем уровне подготовки европейской армии. Последующее за Адуа отступление итальянцев носило панический характер и позволило эфиопам безнаказанно перебить массу врагов. Всего в ходе того похода погибло 12000 европейских солдат и два генерала. В плен попало 2300 итальянцев и бригадный генерал. Можно сказать, что эфиопы сражались на среднем уровне для африканцев, а итальянцы на нулевом уровне любой для армии вообще. Италия не просто потерпела поражение, ей пришлось выкупать своих пленных солдат и платить контрибуцию победителю. Затем между странами был мир, который продолжался 40 лет, пока его не разорвал Муссолини.

Баратьери

"Итало-эфиопская война (Первая Абиссинская война) стала одним из очень редких случаев успешного вооруженного африканского сопротивления европейским колонизаторам в XIX веке." (Ген.-м-р Е.А.Разин, ведущий советский военный историк 1940-50-х гг.)

1. ПРИЧИНЫ ВОЙНЫ

Вид на господствующую высоту Кидан Мерет, на дальнем плане горная гряда, за которой был лагерь Менелика

К 1895 г. африканский континент был в значительной степени разделен между европейскими державами, но Эфиопия - одна из немногих стран Африки - сохраняла независимость. Италия, опоздавшая к разделу мира, рассчитывала захватить Эфиопию и сделать её главной составной частью своих колониальных владений. Занятие итальянцами Асэба (1880) и Массауа (1885) на африканском побережье Красного моря и их стремление постепенно расширить границы своих владений за счет соседней эфиопской провинции Тигре и подвластной Абиссинии земли Бого, привели Италию к вооруженному столкновению с Эфиопией.

К этому времени могущество Эфиопской империи осталось в далеком прошлом, страна была разобщена, власть монарха над крупнейшими магнатами - почти условна. Поэтому итальянцы невысоко оценивали противника и представляли себе эту войну легкой военной прогулкой. Но это оказалось заблуждением.

В марте 1889 г. император Эфиопии Йоханныс IV был убит в сражении при Мэтэме с суданцами-махдистами. Наследственный правитель области Шоа, принадлежащий к боковой ветви императорской династии, Сахле-Марьям, провозгласил себя императором Эфиопии под именем Менелика II - не без итальянского вмешательства. Главную опасность для Менелика первоначально представлял его соперник в борьбе за трон, сын Йоханныса IV - рас Мэнгэша, правитель Тигре.

Поэтому 2 мая 1889 г. Менелик подписал с Италией "Уччальский договор о дружбе и торговле". По нему Эфиопия признавала за Италией право на обладание Эритреей и частью северной эфиопской провинции Тигре - многие из уступленных территорий уже находились в руках итальянцев или связанных с Италией вождей. Тексты, написанные в договоре на амхарском и итальянском языках, различались в пункте о правах итальянцев, а именно: в амхарском говорилось: "Его Величество царь царей Эфиопии может прибегать к услугам правительства Его Величества итальянского короля во всех делах с прочими державами и правительствами"; в итальянском вместо слова "может" стояло "согласен", которое Италия понимала как "должен". Узнав, что Рим требует протектората над всей Эфиопией, основываясь на неправильном переводе договора, Менелик II сначала искал дипломатического решения назревающего конфликта. Не добившись успеха, он в феврале 1893 г. объявил о расторжении Уччиальского договора со 2 мая 1894 г. В этом противостоянии Эфиопия сумела найти себе надежного союзника. Россия, которая воспринимала Италию как члена "Тройственного союза", начала оказывать дипломатическую и частично военную поддержку Абиссинии. Эфиопия установила дружественные отношения с Российской империей, прорвав тем самым дипломатическую блокаду. Эфиопию посетили сотни русских добровольцев. В частности, Александр Булатович был военным советником Менелика.

Карта Эфиопии

Россия, как и два других члена "антигерманского блока" Франция и Великобритания, помогла Абиссинии оружием, боеприпасами, но, в отличие от союзников, безвозмездно. Когда началась война, в Абиссинию прибыла группа офицеров-добровольцев во главе с есаулом Кубанского казачьего войска Николаем Леонтьевым. Они занимали при эфиопском императоре исключительное положение. Эфиопский негус (император) получил от русских все данные по вопросам современной европейской тактики и стратегии, а также при их помощи корректировал свою политику с иностранцами. Россия в 1895 г. тайно поставила Абиссинии огнестрельное и холодное оружие, патроны. Уже после войны усилиями Леонтьева началось формирование регулярной эфиопской армии. Русские добровольцы и советники продолжали помогать Эфиопии вплоть до Первой мировой войны. Вероятно, дипломатическим демаршем, непризнания и окончательного разрыва Уччальского договора, следует считать демонстративную посылку масштабной дипломатической миссии во главе с кузеном Менелика II расом Дамтоу в Санкт-Петербург в 1896 году. Предшествующие дипломатические контакты с миссией В. Ф. Машкова позволили установить неофициальный союз России и Эфиопии. Император лично принимал Машкова для докладов о результатах. Уччальский договор запрещал Эфиопии самостоятельную дипломатию, по этой причине дипломатическая миссия в Россию была равнозначна разрыву договора.

Большего Италии и не нужно было! 15 Декабря 1894 итальянское правительство Франческо Криспи объявило войну Эфиопии. Началась высадка экспедиционного корпуса. Возглавил его весьма любопытный персонаж, ген Орест Баратьери. Уроженец приальпийской провинции Тренто, герой войны за независимость Италии и последующей войны с Австрией, участвовавший с Гарибальди в "Походе тысячи". Человек по отзывам современников, "отчаянной смелости и высокого ума". Автор нескольких статей по истории военного искусства. Когда у итальянского правительства выбор пал на эту кандидатуру то ни у кого не возникло ни одного вопроса. Буквально вслед за началом высадки итальянцев, главный враг Менелика II в борьбе за трон правитель Тигрэ рас Мэнгэша, объявил о своем подчинении императору. В течение нескольких недель почти все остальные расы объявили о своей полной и безоговорочной поддержке Менелика и поклялись защищать свою страну от иноземных захватчиков до последней капли крови. Можно сказать, что итальянское вторжение привело к восстановлению в Эфиопии централизованного государства.

2. НАЧАЛО ВОЙНЫ

Изначальная диспозиция битвы при Адуа

К началу войны граница территории итальянской колонии (Эритрея), согласно договорам, заключенным с Менеликом в 1889 и 1890 годах, проходила по рекам Маребу, Белез и Лебке. Кроме того итальянцами были заняты Керент, Агордат и Касала, отнятая у махдистов. Все гавани и прибрежные пункты между Массауа и Асэбом находились также во власти итальянцев. Массауа была укреплена, кроме того, во многих пунктах от Арафали до Кассалы были возведены форты, что вызвало рассредоточение итальянских сил. Изначально Италия имела в Эфиопии 8000 войск метрополии и примерно столько же туземных формировании, при 40 арт. орудий. Впоследствии, состав и численность итальянских войск постоянно изменялись в зависимости от хода событий. Значительная часть колониальных войск была сформирована из туземцев, уровень подготовки которых оказался ниже, чем у египетских войск или сил Натальского корпуса. Большой недостаток также ощущался в кавалерии, доставка которой была трудна, да и лошади, привезенные из Европы, не переносили африканскую жару. Именно эта проблема сыграла одну из ключевых ролей в сражении при Адуа.

Неудачи, постигшие итальянские войска в сражениях с махдистами при Догали в 1887 году и у Саганетти в 1888 году, немного подорвали их авторитет. Поэтому эфиопы, сознавая своё численное превосходство, отважились перейти в наступление. Ещё в декабре 1893 года генерал Баратьери, командовавший итальянскими войсками, получил сведения о наступлении с юга эфиопских войск под началом расов Мэнгэши и Агосы, а с запада - махдистов. Баратьери, с отрядом в 3700 чел., выдвинулся к Адуа и занял её 28 декабря. Рас Агоса отошёл в Аксум, а Мэнгэша двинулся к Сенафе. У Галая и Коатита Баратьери разбил последнего 13-14 января 1895 года. Наступление эфиопов, хотя и окончившееся для них неудачей, указало итальянскому правительству на грозившую опасность. Ввиду этого в Африку были спешно отправлены подкрепления, оружие и боевые припасы, а на месте было сформировано 8 рот туземной милиции.

К концу 1895 года в распоряжении Баратьери было 17-20 тыс. чел. (4 батальона европейцев по 600 чел., 8 туземных батальонов по 1200 чел., 8 рот туземной милиции по 200 чел., около 2 тыс. кавалерии, артиллерии, инженерных и других вспомогательных войск и до 2 тыс. местных жителей). В марте 1895 года Баратьери занял Адди-Грат и устроил там форт. В сентябре прошёл слух о приближении 30 тыс. армии раса Мэконнына. Однако наступление шло крайне медленно и в октябре появился лишь небольшой отряд раса Мэнгэши. Баратьери, разбив его близ Антало, уехал в Массауа. Итальянские войска в это время занимали весьма разбросанное положение. Бригада генерала Аримонди находилась в Адигарте; майор Гальяно с 1 батальоном при 2 орудиях - в Макале; передовой отряд майора Тезелли (2450 итальянских солдат и 4 скоростные пушки) - в Амба-Алаги, а его передовые посты были у Дуббара. Слухи о наступлении эфиопов под началом самого негуса не прекращались.

2 декабря Баратьери послал из Массауа приказ войскам сосредоточиться у Адиграта и сам прибыл туда же.

5 декабря Тезелли получил известие о наступлении раса Мэконнына и просил у генерала Аримонди поддержки, который передвинулся к форту Мэкэле. Аримонди, не получивший ещё приказа Баратьери, решил 6 декабря пойти с 500 чел. на помощь Тезелли, о чём и послал ему извещение. Получив после этого сообщение от Баратьери о сосредоточении к Адигарту, он все-таки двинулся в Амба-Алаге. В свою очередь, Тезелли решил упорно обороняться на позиции у Амба-Алаге и, в ожидании прибытия подкреплений, занял её очень растянуто. В резерве у него оставалось только 3 роты.

Фактическое положение итальянских колон на 8 часов утра

На рассвете 7 декабря у Амба-Алаге абиссинцы тремя колоннами атаковали отряд майора Тезелли (2450-2500 человек при 4 орудиях), охватив с обоих флангов. После ожесточённого сражения, в 11 ч. Тезелли, видя, что помощь не прибывает, отправил в тылы свой вьючный обоз, а в 12.40 дня отдал приказ об отступлении. Путь отступления проходил по узкой дороге над обрывом, с которого абиссинские стрелки расстреливали отступавших итальянцев. Отряд Тезелли отбивался 7 часов и почти весь был истреблен, уцелело лишь около 200 солдат.

Практически полное истребление большого отряда европейцев при Амба-Алаге, оказалось холодным душем не только для итальянского правительства Франческо Криспи, но даже и для первоначально противников Италии в этом конфликте (Франции и Великобритании). Немедленно обе колониальные державы прекратили любое снабжение эфиопской армии и установили морскую и сухопутную блокаду страны, а также оказали существенную помощь итальянцам снаряжением и продовольствием. Кроме того англичане перехватили несколько транспортов с оружием, шедших из России, в том числе с грузом современных винтовок "Бердана". Для итальянцев первое серьезное поражение вызвало своего рода шок и в Эфиопию были направлены мощные подкрепления!

Остатки отряда Тезелли соединились с отрядом Аримонди, шедшим на выручку, после чего Аримонди быстрым ночным маршем к утру 8 декабря возвратился к Мэкэле. Форт был обнесён земляным валом высотой 3-4 метра и хорошо укреплён - здесь были отрыты "волчьи ямы", установлены заграждения из колючей проволоки и заложены фугасы. Недостатком являлось отсутствие внутри стен источника воды - он находился в 400 метрах снаружи линии укреплений. В результате, в Мэкэле был оставлен гарнизон из 1500 чел. колониальных войск при 2 горных орудиях под командованием майора Гальяно, а Аримонди отошёл к Адигарту. Подошедшие войска раса Мэконнына после неудачного штурма 20 декабря 1895 года блокировали гарнизон Мэкэле. 7 января 1896 года форт был полностью окружён. 11 января эфиопы отрезали гарнизон от источника воды. Вскоре, чтобы уменьшить её потребление, осаждённые были вынуждены выгнать из крепости или перебить весь скот и вьючных животных. 13 и 14 января 1896 года эфиопы вновь штурмовали крепость, но атаки также оказались неуспешными.

По получению известия о поражении под Амба-Алаге и о блокаде Мэкэле абиссинцами, в Италии было решено послать Баратьери подкрепление из 14 батальонов по 600 чел., и 5 горных батарей по 6 орудий, всего 11 тыс. чел. Эти войска, отправленные из Италии 16-17 декабря, прибыли в Массауа 24 декабря и только к началу января 1896 года подошли к Адигарту. В начале января у Баратьери уже было 20 тыс. войск, включая 12500 итальянцев. Для охраны транспортных судов при высадке, а также для обороны побережья, была отправлена в Красное море эскадра из 7 судов.

Прибывший еще 10 декабря к войскам, Баратьери отозвал из Ауда бывшую там роту и со всеми силами выдвинулся к Ада-Агамус. Одна итальянская бригада была выслана к ущелью Агула, находившемуся в 18 км от Макале. В это время у Мэкэле сосредоточилась уже вся армия Менелика (около 60 тыс. бойцов при 40 скорострельных орудиях).

20 января в Мэкэле истощился запас воды, и перед угрозой полного истребления, майор Гальяно капитулировал. Гарнизону разрешили покинуть крепость с винтовками и патронами, предоставили мулов. В сопровождении войск раса Мэконнына итальянцы были отправлены для передачи их в отряд Баратьери.

Второе поражение подряд вызвало ярость правительства... потребовавшего немедленно покончить с эфиопами одним решительным ударом.

Менелик II вперед битвой

Между тем, главные силы негуса, под прикрытием этого авангарда, совершили фланговый марш к Адуа, куда отошёл и Рас Маконен. Т. е. абиссинская армия переместила линию на направление Адуа-Гондар. Прежняя линия от Макале на оз. Ашианги проходила по стране уже значительно истощенной войной. Для абиссинской армии, довольствовавшейся местными средствами, требовался новый район, откуда она могла бы их получать в достаточном количестве. Кроме того, имея свои пути обеспечения, она заняла угрожающее фланговое положение по отношению сообщений Баратьери Адиграт-Асмара.

Таиту Бетул (воинственная супруга Менелика II)

Итальянцы в свою очередь переместили фронт на запад и передвинулись в направлении к Адуа на позицию Саурия. Теперь их путь отступления отходил от правого фланга.

Негус, во время перерыва военных действий, предложил Баратьери заключить мир при условии, чтобы итальянцы признали своей границей, установленную Учиалийским договором 1889 года, линию по рекам Маребу и Белезе и изменили некоторые статьи этого договора в пользу Абиссинии. Но Баратьери не согласился. В ночь на 14 февраля отрядами тигринских расов, бывших сначала на стороне итальянцев, было произведено нападение на передовой пост на высотах Алеква. Небольшой итальянский отряд, посланный на поддержку поста, был захвачен в плен. Выбитые потом с позиции под Алеква, тигринцы обратились к партизанским действиям в тылу Баратьери и прервали телеграфное сообщение с Массауа. Между тем, партизанская деятельность абиссинцев развивалась. Они появлялись на главном пути сообщения с Асмарой в тылу итальянских войск.

Корпус Баратьери к этому времени состоял из 4 бригад: ген. Аримонди (2900 чел.), ген. Дабармида (3050 чел.), ген. Эллена (3350 чел.) и ген. Альбертини (8300 туземцев и 2560 артиллеристов и других войск): всего 20 160 чел. и 52 орудия. Баратьери отдал 15 февраля приказ об общем наступлении (которое почему-то в русскоязычных источниках называется "приказом об отступлении"?), но появление 10 тыс. отряда абиссинцев в тылу итальянцев на левом берегу р. Мареба, в направлении на Годофеласи, показало трудность этой операции. Тогда Баратьери решил предпринять демонстрацию против правого фланга абиссинской армии с целью заставить её оттянуть с севера войска.

Произведенная 24 февраля разведка боем вызвала уход эфиопов с р. Мареба. По полученным сведениям (как потом выяснилось, ложным), у негуса "множество воинов стали покидать лагерь по болезни, голоду или утомлению". Услышав об этом и "убедившись" при Мареба в слабости эфиопов, Баратьери стал смотреть на продолжение компании намного оптимистичней. На дальнейшее усиление своих сил при этом он уже не мог рассчитывать, в виду трудности доставки продовольствия, которое уже было на исходе и блокирования коммуникаций партизанами, но бонапартиская идея "быстрой победы в одном сражении", постепенно превратилась для него в идею-фикс. Тем более, что необходимо было принять решение для выхода из сложного положения, а сам момент казался наиболее благоприятным для итальянской армии.

В свою очередь Менелик не предпринимал никаких действий, стянув войска к Адуа. Уже более месяца на фронте царило затишье, запасы провизии у обеих сторон продолжали истощаться. Эфиопские партизаны все смелее нападали на итальянцев, а Рим непрерывно требовал наступать. Премьер-министр Италии Франческо Криспи в ярости начал обвинять генерала Баратьери в пассивности и даже в трусости. Баратьери первоначально предполагал отойти к Адди-Кэйих, чтобы восстановить снабжение. Однако 28 февраля 1896 года он получил телеграмму от Криспи с категорическим требованием немедленно начать решительное наступление и разгромить противника. 29 февраля 1896 г. Баратьери снова выдвинулся в направлении Адуа. Он решил закончить войну одним сражением, вызвав нападение превосходящих по численности эфиопских сил, чтобы их атака разбилась об оборону итальянцев.

3. БИТВА ПРИ АДУА

42-мм горный Гочинкс орудие эфиопов

Итак, решающая битва произошла при Адуа.

Итальянский корпус под командованием генерала Ореста Баратьери насчитывал примерно 20 тыс. человек, однако значительную часть из них (как сказано выше) составляли туземные войска.

Итальянская горная пушка идентична эфиопским орудиям

Итальянский солдат в битве при Адуе был экипирован с ног до головы. Это пробковые каски, современные ранцы, скорострельные магазинные винтовки 6,5 мм. "Веттерли-Витали обр 1870/1887 г." с дальностью до 1200-1500м. Туземные войска и большая часть пехоты были вооружены устаревшими винтовками "Веттерлио обр. 1870 г." с прицельной дальностью до 1000м и скорострельностью только 21 выстрел в минуту. У каждого бойца был современный патронаж (итальянцы учли опыт англичан при Изандлване, когда у пехотинцев при беглой залповой стрельбе непрерывно кончались патроны), горные ботинки, запас воды и личные средства оказания первой медицинской помощи. Подготовка итальянцев была также очень неплохой, стоит учесть, что в основном тут были выходцы из Сицилии, Сардинии, Турина и Южных Альп – считающиеся в Италии лучшими бойцами и стрелками.

Отдельный вопрос, применялись ли в битве при Адуа пулеметы (они отображены на эфиопской картине, посвященной сражению)? Я просмотрел тему и могу сказать, что в битве при Адуа никаких пулеметов на вооружении обеих сторон не применялось. На тот момент существовали и использовались две версии пулеметов: "картечница Гатлинга" и первый вариант "Максима". Первое применение "Максима" состоялось в 1894-ем году в ходе Первой войны с матабеле (нынешнее Зимбабве). На север в Судан он попасть никак не мог, и был штучно переброшен в 1897-ом году для борьбы с махдистами. Возможность появления "Гатлинга" на вооружении эфиопов еще менее вероятна, эти пулеметы были штучного исполнения, и англичане буквально тряслись над ними. Что касается итальянской армии, то она закупила свои первые пулеметы уже только в 1897-ом году, и именно под влиянием битвы при Адуа. Так что никаких пулеметов при Адуа не было ни у одной из сторон. Тем паче, что на картине показаны модели, появившиеся уже в 20-ом веке, скорее всего нарисованные там в патриотическом воодушевлении: эфиопы на рисунке палят из модели "Викерса, обр. 1912 года", а у итальянцев кроме того же "Викерса" присутствует датский "Мадисен обр. 1890 года", запущенный в серию только в 1902 году!

Численность армии Эфиопии составляла свыше 80-90 тыс. воинов, в том числе 72 тысяч пехоты и 8,6 тысяч конницы. В битве участвовали воины из всех областей страны. По уровню подготовки, вооружению и оснащению эфиопская феодальная армия существенно уступала итальянцам, на вооружении воинов имелись устаревшие кремнёвые и трофейные ружья, копья и луки. За исключением кавалерии и королевской гвардии никакой специальной униформы не было, эфиопы пришли на поле боя в том, что сами собрали. В массе своей это было обычное туземное племенное ополчение, но 25-30 тыс. бойцов королевской армии были относительно неплохо обучены. Особую угрозу для итальянцев представляла эфиопская артиллерия: 40 штук 42-мм горных пушек Гочкиса, обр. 1875 года, и 2 британских семифунтовки, времен Англо-зулуской войны. Спецы Леонтьева очень хорошо подготовили эфиопских артиллеристов, что немедленно проявилось в сражении.

Кавалерия оромо

Тактика эфиопов на поле боя была весьма любопытна. Они собирались в группы по 5-8 бойцов. При этом 2-3 человека держали круглые щиты, покрытые жестью, прикрывая ими остальных. Далее в группе были 2-3 человека, вооруженных ружьями (чаще всего устаревших моделей и местами даже кремневых мушкетов, времен Наполеоновских войн) и столько же лучников и копейщиков. Современные винтовки (модели "Крнка" и "Бердана", обр. 1869 года) при Адуа имели только 6000 солдат Менелика: его гвардия, личная охрана, часть кавалерии и бойцы отряда Семиен, под командованием императрицы Таиту Бетул. В ходе боя копейщики отбивались, в случае когда противник шел в штыковую, а стрелки, высовываясь из-за щитов, стреляли в стройные шеренги европейцев, потом перезаряжали ружья за щитами. На поле эти группы, взаимодействуя как одно целое, осторожно подбирались к пехотным каре противника, на дистанцию броска копья, но не вступая в ближний бой, как зулусы. С ближней дистанции они начинали работать не только ружьями, но и копьями. Огонь эфиопов был средней меткости, но высокой интенсивности. Когда действовал отряд, скажем в 6-7 тыс. человек, европейцы могли легко даже меньшими силами продавить его сопротивление, опрокинуть и перебить в бегстве штыками. Но когда собиралась в одном месте масса в 60-70 тыс. эфиопов, то, как показали события, им удавалось создать подобие "шквала огня", который мог заставить отступить любую европейскую армию.

Ничего не зная о численности и реальных возможностях противника ген. Оресто Баратьери решил атаковать эфиопский лагерь тремя большими колоннами, держа четвертую в резерве.

Баратьери предполагал, что двигающиеся параллельно по пустыне три больших колонны будут рассекать и перемалывать эфиопов перекрестным огнем дальнобойных винтовок. При попытке противника атаковать в рукопашную, итальянцы должны будут построиться в каре и отразить дикарей залповым огнем и штыками. Колонны должны наступать до достижения горной гряды, причем требовалось первой занять господствующую над всем вершину Кидане Мерет, чтобы установить на ней артиллерию, а потом после захвата уже всей гряды, спустится вниз и окружить императорский лагерь. В виду того, что войскам предстояло преодолеть входе боя порядка 15 км, было решено начать наступление с ночи, а артиллерию было решено взять с собой, чтобы установить ее на захваченные горные вершины. Первой выступала колонна Альбертини, которая и задавала общий темп. Было решено, что итальянцы не будут брать пленных, а за головы Негуса Менелика II и его супруги, благородной Таиту, Баратьери назначил особую награду. Итальянские войска выступили в 2 часа ночи в хорошем настроении, под песни и боевую музыку. Они были уверены, что к утру следующего дня покончат с независимой Эфиопией на веки веков.

Итальянские солдаты

Итак, в день 1-го марта Итальянский экспедиционный корпус в Эритреи вел наступление следующими силами:

Командующий, генерал Оресте Баратьери.

Начальник штаба: подполковник Гайчино Валензано.

1. "Правая" колонна (3,800 пехотинцев / 18 орудий) 2-я пехотная бригада (ген. Витторио Дабормида);

3-ий африканский пехотный полк (пол. Раджни) в составе 5, 6 и 10-го африканских пехотных батальонов.

6-ой африканский пехотный полк (пол. Айраджи) в составе 3, 13, 14 африканских пехотных батальонов.

Туземный мобильный батальон

Туземная рота "Асмара Читет".

2-я артиллерийская бригада (5, 6 и 7-ой артдивизионы) майор Зола

2. "Центральная" колонна (2,493 пехотинцев/ 12 орудий) 1-я пехотная бригада (ген. Джузеппе Аримонди)

1-ая африканский горнострелковый полк (пол. Стефани) в составе: 1-го и 2-го африканских горнострелковых батальонов.

1-ый африканский пехотный полк (пол. Брусати), в составе 2, 4 и 9-го африканских пехотных батальонов.

1-ая рота 5-го Туземного батальона.

8-ой и 11-ый дивизионы горной артиллерии

3. "Левая" колонна (4,076 пехотинцев / 14 орудий) Туземная бригада (ген. Маттео Альбертини) в составе 1, 5, 6, 8 туземных батальонов;

1-ая артиллерийская бригада в составе (майор Роса): 1-ая и 2-ая туземные горные батареи и 3, 4-ий дивизионы горной артиллерии.

Иррегулярная туземная рота "Окули Кусаи"

4. "Резервная" колонна (4,150 пехотинцев /12 орудий)

3-я пехотная бригада (ген. Джузеппе Эллена); в составе:

4-ый африканский полк (7, 8, 11 африканские пехотные батальоны) (полковник Ромеро)

5-ый африканский полк (15, 16-ый африканские пехотные батальоны и 1-ый африканский альпийский батальон) (полковник Нова) 3-тий Туземный батальон,

1-ая Артиллерийская батарея "быстрого огня" (капитан Араджо)

2-ая Артиллерийская батарея "быстрого огня" (капитан Манджио)

Рота разведки.

Итого: 17 пехотных батальонов итальянских войск и 6 батальонов туземных войск 10400 солдат метрополии и 4000 туземных аскари, 56 орудий и вероятно несколько десятков пулеметов "Маузер" или "Максим" (точной информации о применении итальянцами при Адуа пулеметов нет, хотя они указаны на эфиопской картине, посвященной сражению. Есть сведенья о применении нескольких пулеметов эфиопами, возможно отбитыми у итальянцев в самом начале битвы или в предшествующих боях). Таким образом, правая центральная и резервная колонны были укомплектованы на 90% итальянскими войсками, левая колонна на 80% была представлена туземными подразделениями.

Это уже первая грубая ошибка! Левая колонна сразу же стала уязвимым местом во всей диспозиции, поскольку уровень боеспособности европейских и туземных войск просто несопоставим. Логичней было оставить туземцев в резерве или равномерно распределить между колоннами.

Вторая серьезная ошибка: наступление началось ночью, что давало эфиопам, намного лучше знающим местность огромное преимущество. Итальянцы шли, спотыкаясь по пересеченной местности в полной темноте. Не имея точных карт, колонны в ходе марша заблудились и в итоге левая и центральная колонны поменялись местами. Затем колонна туземных войск Альбертини вообще отклонилась на пять км. южнее, оказалась прямо перед основными силами эфиопов, занимавших свои позиции на холмах, можно сказать выставила себя на истребление. Диспозиция была полностью нарушена, и бой принял для итальянцев беспорядочный характер.

Третья ошибка: наступление велось на большое расстояние примерно в 15-20 км. Как следствие позиции для итальянской артиллерии не были выбраны заранее, и она следовала за пехотой, в общем строю! Затем уже днем итальянцы попытались найти хоть какие-то позиции для своих пушек, часто импровизируя, выставляя их впереди пехоты. В свою очередь, работая по квадратам, абиссинская полевая артиллерия быстро подавила огонь итальянцев, а часть итальянских орудий были немедленно захвачены эфиопской кавалерией. Можно сказать, что к середине дня итальянская артиллерия была полностью выключена из борьбы.

Всего в наступлении приняли участие три пехотных и две артиллерийских бригады итальянских войск, общей численностью 10400 штыков итальянской пехоты и 4000 туземных войск под итальянским командованием, а также 56 орудий. Порядка 5000 солдат (в основном туземцев) было оставлено для охраны лагеря. Хоть об этом побеспокоился Баратьери!

Эфиопская армия перед битвой

С эфиопской стороны в бою приняли участие следующие силы:

• Корпус Шева; ком. Негус Негасти Менелик II – ударный корпус эфиопской армии, в том числе личная гвардия короля. 25,000 пехоты/ 3,000 конницы / 32 арт. орудий.

• Корпус Семиен; ком. Таиту Бетул (супруга императора) 3,000 пехоты / 600 конницы / 4 орудия.

• Корпус Годжиам; ком. Негус Текле Наумонот: 5,000 пехоты.

• Корпус Харар; ком рас Мэконнын: 15,000 пехоты.

• Корпус Тиграи и Намасен; ком. рас Менгеша и рас Алула: 12,000 пехоты / 6 орудий.

• Корпус Уолло-Гала; рас Микаил: 6,000 пехоты / 5,000 конницы.

• Корпус Фитауари; ком. Мангаскиа Атиким: 6,000 пехоты.

• Корпус раса Олия и другие: 10,000 пехоты.

Всего примерно 72000 пехоты, 8000 конницы и 42 арт. орудия. На стороне императора Менелика также действовали русские добровольцы из группы Н. С. Леонтьева – 37 человек.

4. ХОД СРАЖЕНИЯ ПРИ АДУА

Журнал, посвященный событиям в Эфиоппии

Ночью 29 февраля и ранним утром 1 марта три итальянские и одна туземная бригады по узким горным тропам раздельно двинулись к Адуа. В лагере осталась отдельные мелкие подразделения и четыре туземных батальона под командованием самого Баратьери. Таким образом, со стороны итальянцев оперативного центрального руководства в ходе битвы при Адуа не было! Колонны шли самостоятельно, согласно принятой накануне диспозиции. Шли ночью, спотыкались, падали, ломали ноги. В конце концов, зажгли факелы и демаскировали сами себя. К четырем часам утра разведчики раса Алулы, главного военного советника императора и добровольцы Леонтьева уже все знали о наступающем противнике и определили все цели, как для артиллерии, так и для атаки пехотой. "Левая" колонна генерала Альбертини, состоявшая из туземных войск, перепутав ночью главную цель, высоту Кидане Мерет с обычным холмом, вышла прямо в центр эфиопских позиций.

В семь часов утра великий Негус Негасти Менелик II молился в своем шатре о "божественном проведении и помощи народу Эфиопии", когда разведка принесла ему известие о начале наступления итальянцев. Император немедленно призвал всех расов и императрицу Таиту Бетул, что встала рядом с ним. Он приказал своим передовым силам немедленно вступить в огневой контакт с противником. Негус Текле Хайманот командовал правым флангом, рас Алула - левым, расы Мэконнын и Менгеша - центральным, рас Микаэль возглавлял кавалерию "оромо". Император и его супруга оставались в резерве. Эфиопские войска расположились на холмах, возвышающихся над долиной Адуа, на твердых, укрепленных позициях, чтобы встретить итальянцев, которые были уязвимы для перекрестного огня с высот. В 8 часов утра эфиопская артиллерия приступила к обстрелу наступающих итальянских колонн.

Как показали дальнейшие события именно "левую" колонну, состоящую из туземных войск, эфиопы определили как первую цель. Выйдя в ходе слепого блуждания ночью в центр эфиопских позиций, прямо на марше эта колонна была окружена и подверглась массированной атаки с трех сторон. Примерно через полтора часа туземные формирования охватила паника, и они просто разбежались, бросив врагу 4000 устаревших ружей "Веттерлио" и 14 самых современных горных пушек, которые спецы Леонтьева немедленно обратили против "центральной" и "правой" колонн итальянских войск. Эти две колонны (2-ая и 1-ая пехотные бригады) столкнулись уже с просто подавляющим численным превосходством врага и вели наступление под массированным артиллерийским обстрелом уже не только эфиопских пушек, но и брошенных туземной бригадой своих же итальянских орудий. Застряв на полпути к цели, встав в каре, итальянцы падали десятками, уже не продвигаясь вперед, но просто пытаясь удержать позиции. Эфиопы их расстреливали со всех сторон, не предпринимая попыток сблизиться для штыкового боя. Артиллерия обеих бригад была подавлена и брошена.

Против 2-ой пехотной бригады ген. Витторио Дабормиды император бросил 30-тысячной корпус раса Мэконнына. Русские артиллеристы перевели на скучившихся в каре итальянцев весь огонь 56 орудий (42 собственно эфиопских и 14 затрофеянных итальянских). Осторожно приближаясь к противнику, эфиопы расстреливали итальянцев буквально как мишени в тире, пока спустя 10 часов избиения европейцев не охватила паника, и они побежали, бросив замолчавшую артиллерию 2-ой бригады. Уцелевшие в огневом бою итальянские пехотинцы были изрублены эфиопской кавалерией "оромо". Генерал Дабормида был также убит во время всеобщего панического бегства. Почти все раненные, брошенные на поле боя солдаты были немедленно добиты эфиопами. К 12-и часам на 1-ую бригаду ген. Джузеппе Аримонди, которая шла в центре навалилась 30-тысячная армия во главе с самим императором Менеликом II, состоявшая из отборных сил, в основном из народности тигре, под непосредственным руководством раса Менгеши. Кроме того, спустя шесть часов к ним на помощь подоспели уже немного подуставшие бойцы раса Мэконнына, только что покончившие с 2-ой итальянской бригадой. На 2500 итальянских пехотинцев с 10-ю боеспособными пушками обрушилось в общей сложности порядка 60 000 эфиопов, кроме того по ним вели огонь уже 60 артиллерийских орудий включая пушки разгромленной 2-ой артбригады. Итальянцы отчаянно держались, смыкая ряды под ураганным обстрелом, пытаясь даже контратаковать, но в итоге, спустя четыре часа были перебиты практически все без остатка. К 23-24 часам все было кончено и 1-ая пехотная бригада, в составе которой были горные стрелки и пробившийся к ним из резервной колонны альпийский батальон полковника Новы, прекратила свое существование, а генерал Джузеппе Аримонди пал смертью храбрых среди своих солдат, как и подобает достойному командиру. На этом эфиопы прекратили бой и занялись добиванием раненых итальянцев, сбором трофейного оружия, собиранием пленных, что позволило попавшей в окружение и также понесшей большие потери, но сохранившей боеспособность "резервной" колонне под командованием ген. Джузеппе Эллена отойти к базовому лагерю.

К утру 2-го марта стали понятны масштабы катастрофы.

Итальянцы потеряли 6.394 человека убитыми (в том числе 260 офицеров!) и 1.428 ранеными, которых сумели эвакуировать с поля боя. В плен попало примерно 3.000 человек, в том числе командовавший "левой" колонной генерал Альбертини. Из 2-ой бригады в базовый лагерь вернулось примерно 300 человек, а из 1-ой около 40, оба их командующих генералы Дабормида и Аримонди были убиты.

Эфиопы захватили 12.000 современных винтовок, всю экипировку итальянцев и 56 арт. орудий.

Их собственные потери были весьма умеренными для такого боя и такой победы. Они потеряли 3.867 человек убитыми и примерно 8.000 ранеными, вернувшимися в строй. В бою пал рас Гебееху. Для 80-тысячной иррегулярной армии это вообще ничего.

В сражении прекрасно сработала эфиопская артиллерия, которая грамотно и необычайно точно била по квадратам, переводя концентрированный огонь с одного участка поля боя на другой. Фактически бой выглядел как расстрел скучившихся изолированных итальянских частей ружейными и артиллерийским огнем противника. Итальянцы были разбиты буквально как по учебнику.

Гибель первой бригады и альпийских стрелков

Можно выделить еще следующие причины быстрого поражения итальянцев, кроме перечисленных выше, это:

1. Разделение армии на четыре колонны. Скажем так, 20 тысяч европейцев и туземцев всегда отразят нападение 60 000 армии "дикарей", но 2,5 тысячи или 3,5 тысячи солдат устоять перед такой массой не способны. Эфиопы концертировали по очереди на каждую колонну максимум своих сил, создавая 20-и кратный численный перевес, и по очереди их уничтожали. Как только завершалось уничтожение одной колонны, расы перебрасывали все свои силы на следующую и так далее.

2. В ходе боя, когда уже выяснилось, что противник намного сильнее, чем ожидалось, итальянцы не начали немедленного отступления, как это требовала тактическая ситуация, а выстроились на открытой местности в каре, пытаясь перегруппироваться и удержать любой ценой занятые позиции. По существу они превратились в мишени для расстрела.

3. Хотя на вооружении эфиопов были в начале боя только устаревшие ружья, местами кремневые мушкеты, а у итальянцев самые современные на тот момент винтовки, благодаря численному перевесу и самой тактической ситуации эфиопам удалось создать своего рода "шквал огня". Они непрерывно вели сплошной, беглый огонь по сгрудившимся в каре итальянцам, а те отвечали им залповым огнем. Но залповый огонь, обычно очень эффективный против атакующего и приближающегося противника в данной ситуации оказался не убедительным. Шеренги разрывались от ружейного и артиллерийского огня эфиопов, непрерывно падали убитые и раненые, ряды деформировались, а вышедшие в первую шеренгу солдаты больше думали не о том как попасть в противника, а о том, как самому остаться в живых. Судя по конечному результату (числу убитых эфиопов) огонь итальянцев был неточным и слабоорганизованным.

Еще одно обстоятельство, сработавшее против итальянцев в этом сражении это полной отсутствие у них кавалерии. Конница была только у эфиопов. Причем у них это были наиболее подготовленные и лучше всех вооруженные части. В ходе боя кавалерия абиссинцев отсекала итальянские колонны от остальных сил и удерживала до подхода основной массы войск Менелика. Вооруженные наиболее дальнобойными ружьями, эфиопские кавалеристы издалека начинали расстрел итальянцев, принуждали их колонны свернуться в каре, истребляли артиллерийские расчеты. Эфиопская кавалерия господствовала на поле боя весь день. Странно, что Оресте Баратьери не подумал о кавалерии до того как выдвинулся в поход. Во всех колониальных войнах конница всегда имела для европейских завоевателей ключевое значение.

Из 3000 попавших в плен, 2200 оказались коренными итальянцами, остальные – туземцами. Менелик II сначала хотел казнить их всех, включая даже генерала Альбертини, но Алула и другие советники отговорили его от этого шага. Они правильно рассудили, что мертвые итальянцы ничего не стоят, а вот живых можно с умом использовать на любых переговорах по окончании войны, как серьезный аргумент. К тому же если 2000 итальянцев будут перебиты "варварами", это вызовет ярость и негодование у всего Европейского сообщества. Вполне возможно тогда, что Менелику придется вести более масштабную войну с большими силами врагов. Может даже оказаться, что итальянцы будут в этой войне и не одни, подтянуться и англичане и французы. Подумав хорошенько, Менелик II приказал не только пощадить пленных итальянцев, но и поставить их на самое хорошее довольствие, дабы использовать потом при мирных переговорах. Из 2200 захваченных в плен при Адуе итальянцев умерло до конца войны только 200 человек, в основном тяжелораненых.

Что касаемо 800 захваченных в плен туземцев, то их Менелик II приказал немедленно убить, как предателей своего народа. Кого убили, а кому отсекли руки и отпустили на волю, что намного страшнее смерти.

Сверх того в ходе отступления в Эритрею уцелевших частей Итальянского экспедиционного корпуса умерло от голода и ран, а также погибло в дороге в столкновениях с партизанами еще порядка 1200 солдат, в основном раненых при Адуе. В итоге из 20150 солдат, выступивших 20 января в поход обратно в Адигарте вернулось только 3340 человек. Туземные формирования, входившие в состав корпуса – рассеялись (по ним нет никакой статистики).

Таким образом, общая статистика потерь для итальянцев в этом сражении уже после его окончания возросла еще на 1400 имен, сверх 6400 убитых 1-го марта.

7800 смертей, 56 потерянных орудий и 2000 пленных. И это все, не считая потерь туземных подразделений, которые просто прекратили свое существование. Битва при Адуе превзошла по своим последствиям сражение при Изандлване в 7 раз!

5. ПОСЛЕДСТВИЯ БИТВЫ ПРИ АДУА

Пленные итальянцы

Весть о поражение под Адуа произвела сильное впечатление на Рим и привела к отставке правительства Криспи. Парламент вотировал заём в 140 млн на борьбу с Абиссинией. Баратиери был отстранен от командования и позднее обвинен в подготовке "непростительного" плана атаки и в оставлении своих войск на поле боя. Он был оправдан по этим обвинениям, но был описан военными судьями как "полностью непригодный" для его командования.

Общественное мнение в Италии было шокировано катастрофой. Крис Праути предлагает панорамный обзор реакции в Италии на новости:

"Когда весть о Адуа достигла Италии, в большинстве крупных городов прошли уличные демонстрации. В Риме, чтобы предотвратить эти протесты, были закрыты университеты и театры. Полиция была вызвана, чтобы разогнать погромщиков перед резиденцией премьер-министра Криспи. Сам Криспи ушел в отставку 9 марта, его сменил Антонио Стараббо. Войска были призваны для подавления демонстраций в Неаполе. В Павии толпы людей строили баррикады на железнодорожных путях, чтобы не дать военному поезду с призывниками покинуть станцию. Ассоциация женщин Рима, Турина, Милана и Павии призвала к возвращению всех вооруженных сил из Африки. Заупокойные мессы были произнесены для известных и неизвестных погибших. Семьи начали рассылать в газеты письма, полученные до Адуа, в которых их мужчины описывали свои плохие условия жизни и свои страхи перед численностью армии, с которой им предстояло столкнуться. Король Умберто объявил свой день рождения (14 марта) днем траура. Итальянские общины в Санкт-Петербурге, Лондоне, Нью-Йорке, Чикаго, Буэнос-Айресе и Иерусалиме собирали деньги для семей погибших и для итальянского Красного Креста".

Российская поддержка Эфиопии привела к появлению российской миссии Красного Креста. Российская миссия была военной миссией, задуманной как медицинское обеспечение эфиопских войск. Он прибыл в Аддис-Абебу примерно через три месяца после победы Адуа Менелика.

6. ДАЛЬНЕЙШИЕ СОБЫТИЯ. ЗАВЕРШЕНИЕ ВОЙНЫ

Карикатура Менелик поражает Криспи (намек на оставку премьер министра)

В Май-Марете и Бараките было 4 свежих батальона, которые могли облегчить положение отступавших итальянских войск. Части эти, не получая приказаний, 2 марта отошли к Ади-Кайе, не присоединив к себе батальоны, занимавшего форт в Адигарте, который и был там окружен абиссинцами. Войска негуса сначала расположились у Ада-Агамус, но через некоторое время начали отходить на Адиграт и Макале к оз. Ашианги из-за недостатка продовольствия и наступления дождливого периода.

Тем временем в Африку прибыло 12 батальонов пехоты, 4 батальона альпийских стрелков, 4 горные батареи и рота инженерных войск. Общее число войск предположительно было довести до 40 000 чел. Баратьери был привлечен к суду, а пост губернатора Эритрейской колонии занял ген. Бальдиссера. Он успокоил войска и сосредоточил 15-16 тыс. чел. в районе укрепленных пунктов Гура, Саганетти, Галай и Ади-Кайе. В окрестностях Адиграта находился 22 000-й отряд Раса Мангашиа, оставленный негусом. Бальдиссера в мае двинулся к Адиграту, чтобы вывести оттуда оставшийся батальон. Не встретив препятствия со стороны абиссинцев, 7 мая он присоединил к себе гарнизон форта и отошёл к Сенафе, так как итальянским правительством было решено установить границу Эритрейской колонии по рекам Маребу и Белезе и вообще придерживаться более осторожного образа действий. В Италии ясно осознавали, что после тяжелого поражения не могло быть и речи о восстановлении престижа или освобождении пленных силою оружия.

Итальянцы еще сидели в Адди-Грат и ещё нескольких пунктах в провинции Тигре, когда подошла основная армия Менелика. Император не хотел усиления правителя Тигре в результате присоединения Эритреи; к тому же снабжение императорской армии на эфиопском Севере было затруднено. Он уже планировал повернуть назад, когда итальянцы, пришедшие на помощь Адди-Грату, вывели оттуда свой гарнизон. Таким образом, присутствие итальянцев на территории Эфиопии полностью завершилось.

После сражения Менелик вернулся в столицу и стал ждать мирных предложений. Крупных столкновений больше не происходило. Новое итальянское правительство Антонио Старабба через две недели начало переговоры. Россия организовала деятельную дипломатическую поддержку ведению мирных переговоров. 26 октября 1896 г. в Аддис-Абебе был подписан мирный договор, по которому Италия, уплатив контрибуцию в размере 10 млн. франков (примерно 1 млн. 903 тыс. дол. США), признала независимость Эфиопии. Северная граница Эфиопии, установленная по этому миру, остается таковой и по настоящее время. Менелик заставил итальянцев признать полный суверенитет Эфиопии и ответ отпустил всех взятых при Адуа и в ряде других мест пленных. Впервые в новой истории европейская держава выплатила контрибуцию африканской стране! Представителей официальной Италии ещё долго в насмешку называли "данниками Менелика", а 1-е марта и сегодня считается национальным праздником Эфиопии.

7. ОБЩАЯ СТАТИСТИКА ВОЙНЫ И ОЦЕНКА

Местность при Адуа (сегодня)

В общей сложности со стороны Италии в ходе боевых действий приняли участие более 45000 войск метрополии и порядка 25000 туземных формирований, на вооружении которых было порядка 160 арт орудий.

Из них погибло помимо Адуа – 4200 военнослужащих.

А с Адуа статистика безвозвратных потерь возрастает до 12 000 погибших. Потеряно 76 орудий.

10 000 итальянцев получили ранения или заболели.

2000 солдат попало в плен при Адуа, а еще около 1500 месяцем ранее (20-го января) при Мэкэле, но они был отпущены до окончания боевых действий.

Туземные формирования потеряли в ходе войны убитыми, схваченными и казненными абиссинцами, дезертировавшими или перешедшими на сторону врага – до 20 000 человек.

Суммарные потери Абиссинии составляют примерно 8000-10000 убитыми, умершими от ран или других причин, а также до 15 000 ранеными или пленными. Эфиопы захватили в ходе боевых действий 70 арт орудий и более 30 000 современных винтовок.

Война получилась весьма скоротечной (активные боевые действия шли декабрь 1895-го – март 1896-го) и весьма успешной для эфиопов. В ходе боев, например при Амба-Алаги или Адуа итальянские колониальные войска местами показывали высокую стойкость при крайне неэффективном общем руководстве боевыми действиями. В итоге истреблялись практически без остатка. В других местах они сдавались, когда возможности для обороны еще не были исчерпаны (при Мэкэле, на высотах Алеква и в других локациях). Уровень итальянского оперативного командования был околонулевым (чего стоит только одно наступление при Адуа четырьмя разорванными колоннами!). В свою очередь эфиопы показали высокую мобилизованность и сплоченность. Война привела к восстановлению единого Абиссинского государства и началу формирования регулярной эфиопской армии. Перед угрозой вторжения врага объединились все расы и даже конкурент Менелика II в борьбе за трон рас Мэнгэша признал его власть. В бою эфиопы показали себя умелым и грамотным противником, понимающим европейскую тактику. Их потери можно определить как "незначительные" для такой войны.

Для России эта война дала едва ли не единственную возможность подключится к "Битве за Африку", причем умно (без войны и геноцидов местного населения). После завершения боевых действий и признания Италией независимости Эфиопии страна на 25 лет превратилась в подобие русской колонии. Тысячи россиян приезжали в Эфиопию, работали во всех сферах (врачи, инженеры, военные, мастеровые). Благодаря им в течение последующих 10 лет Менелик II провел решительную экспансию и сформировал к концу 1907 года свою империю, увеличив ее первоначальную территорию в пять раз. Благодаря русским специалистам была построена Аддис Абеба. Влияние русских было настолько велико, что сохранилось даже после революции. А после Второй мировой войны Эфиопия выбрала социалистический лагерь.

Очень жаль, что многое забывается и часто достигнутые умом и созиданием успехи не анализируются должным образом. Русскую экспансию в Эфиопии следует рассматривать как образец умного колониализма.

Конец.

Лев Вишня. 1.04 - 3.04.2019 г.

Наверх