П.Е. Казанский
Власть Всероссийского Императора
Очерки действующего русского права

СОДЕРЖАНИЕ

Глава XXVIII. Принцип Царского Самодержавия

Глава XXIX. Самодержавная конституция

ГЛАВА XXVIII
Принцип Царского Самодержавия

Второе основное свойство власти Государя Императора — самодержавие. Выражение это в русском юридическом языке очень старое, но окончательно вошло оно в предикаты Царской власти при московских Иоаннах. Первый официально принявший наименование Самодержца был Иоанн III. Выражение это должно было, во-первых, указать на то, «что Монархи России признаются преемниками восточных римских цезарей, святых греческих царей самодержцев»*. Выражение Самодержец приравнивалось титулу византийских императоров — автократор. Во-вторых, принятие этого титула знаменовало собой освобождение Московского государства от татарской зависимости. По мнению профессора Котляревского, «самодержавие Иоанна III являлось символом независимости Москвы от татар; титул Самодержца как бы совпадает здесь с одновременно входящим в обиход титулом Царя»**.

______________________

* Сокольский В.В. Русское государственное право. Одесса, 1890. С. 63.
** Котляревский С.А. Юридические предпосылки русских Основных Законов. Москва, 1912. С. 150.

______________________

В последующее время выражение «самодержавие» постоянно употреблялось в нашем правовом языке и в государственных актах и вполне укоренилось. Иоанн IV не раз давал ему толкование. При этом он получил в русском праве и самостоятельное значение, независимо от византийских влияний, а засим сделался и предметом законодательных провозглашений.

В Регламенте Духовной коллегии мы читаем: «Монархов власть есть самодержавная, которым повиноваться сам Бог за совесть повелевает»*.

______________________

* Полное Собрание Законов. № 1378.

______________________

В Наказе Екатерины Великой объясняется значение самодержавия для России; причем Наказ гласит: «Государь есть самодержавный»*.

______________________

* Наказ... . Глава II. Ст. 9. Чечулин Н.Д. Наказ Императрицы Екатерины II. СПб., 1907. С. 3.

______________________

В манифесте Анны Иоанновны от 28 февраля 1730 года читаем: «Понеже... верные Наши подданные все единогласно Нас просили, дабы. Мы Самодержавство в Нашей Российской Империи, как издревле прародители Наши имели, восприять соизволили, по которому их всенижайшему прошению Мы то Самодержавие восприять и соизволили».

В изданном при Императоре Николае I Своде Законов самодержавный характер Царской власти определенно указан в разных статьях, и прежде всего в знаменитой статье I части I тома I, гласившей: «Император Всероссийский есть Монарх самодержавный и неограниченный».

Начиная с конца XIX столетия самодержавие Царской власти особо часто было предметом подтверждений в Высочайших манифестах и пр. В торжественных словах провозглашалась истина самодержавия Императором Александром III. Особенно известны слова его: «Глас Божий повелевает Нам бодро стать на дело правления в уповании на Божественный Промысел, с верою в силу и истину самодержавной власти, которую Мы призваны утверждать и охранять для блага народного от всяких на нее поползновений»*.

______________________

* Манифест Императора Александра III от 29 апреля 1881 г.

______________________

Благополучно царствующему Государю Императору Николаю II принадлежат в высокой степени знаменательные волеизъявления с таким же содержанием, начиная с речи 17 января 1895 г. депутациям, приносившим поздравления Их Величествам по случаю бракосочетания: «Пусть все знают, что Я, посвящая все свои силы благу народному, буду охранять начало самодержавия так же твердо и неуклонно, как охранял его Мой незабвенный покойный родитель».

В манифесте 26 февраля 1903 г. о предначертаниях к усовершенствованию государственного порядка, между прочим, читаем: «Призывая всех Наших верноподданных содействовать Нам к утверждению в семье, школе и общественной жизни нравственных начал, при которых, под сенью Самодержавной Власти, только и могут развиваться народное благосостояние и уверенность каждого в прочности его прав, Мы повелеваем» и т.д.

В манифесте 18 февраля 1905 г. значилось: «Да подаст Господь в Державе Российской: Пастырям — святыню, Правителям — суд и правду, народу — мир и тишину, законам — силу и вере — преуспеяние, к вящшему укреплению истинного самодержавия на благо всем Нашим верным подданным». «Молитвами Святой Православной Церкви, под стягом Самодержавной Царской Власти и в неразрывном единении с Нами, земля русская не раз переживала великие войны и смуты, всегда выходя из бед и затруднений с новой силой несокрушимой».

Учреждение народного представительства не произвело никаких изменений в этом отношении. В манифесте 6 августа 1905 г. читаем: «Сохраняя неприкосновенным основной закон Российской Империи о существе самодержавной власти, признали Мы за благо учредить Государственную Думу».

В указе 23 апреля 1906 г. подобное же чрезвычайно важное заявление: «Установив новые пути, по которым будет проявляться самодержавная власть Всероссийских Монархов в делах законодательства, Мы утвердили манифестом 20 февраля сего года» и т.д.

Далее, одной из депутаций Государь Император сказал в 1906 г. следующие знаменательные слова: «Возложенное на Меня в Кремле Московском бремя власти Я буду нести Сам и уверен, что русский народ поможет Мне. Во власти Я отдам отчет перед Богом». «Самодержавие Мое останется таким, каким оно было встарь».

Наконец, самодержавный характер Императорской Власти определенно установлен в наших Законах. В статье 4 Основных Законов постановляется: «Императору Всероссийскому принадлежит верховная самодержавная власть». Кроме того, самодержавие провозглашается также в статье 59, излагающей титул Монарха: «Полный титул Императорского Величества есть следующий: Божиею поспешествующею милостью Мы, NN, Император и Самодержец Всероссийский» и т.д.

Относительно титула член III Государственной Думы П.Н. Балашев говорил однажды на заседании Думы, что «слово "Самодержавный", освященное веками, подтвержденное государственными законами и, господа, столь недавно торжественно всеми нами принятое подписанием обещания, составляет неотъемлемую часть титула русского Монарха, и пустота, образованная его выпуском, ничем не может быть восполнена»*.

______________________

* Националисты в III Государственной Думе. СПб., 1912. С. 194.

______________________

Оттеняется самодержавие и в «форме всенародной присяги на верность подданства», которая начинается следующим образом: «Я, нижепоименованный, обещаюсь и клянусь Всемогущим Богом, пред святым Его Евангелием в том, что хощу и должен Его Императорскому Величеству, своему истинному и природному Всемилостивейшему Великому Государю Императору, NN, Самодержцу Всероссийскому, и законному Его Императорского Величества Всероссийского Престола Наследнику (именуя Его, когда он уже известен, или же не именуя, когда Император не имеет еще детей мужского пола), верно и нелицемерно служить и во всем повиноваться, не щадя живота своего до последней капли крови, и все, к высокому Его Императорского Величества самодержавству, силе и власти принадлежащие, права и преимущества, узаконенные и впредь узаконяемые, по крайнему разумению, силе и возможности предостерегать и оборонять» и т.д.

А также в присяге, приносимой членами Государственного Совета, и в торжественном обещании членов Государственной Думы*. Кроме того, о самодержавии Русских Императоров постоянно упоминается во многих других местах Свода Законов.

______________________

* Учреждение Государственного Совета, ст. I, приложение. Учреждение Государственной Думы, ст. 13, приложение.

______________________

Таким образом, из этих ссылок видно, что самодержавие действительно представляет собой одно из основных понятий нашего государственного строя, на каковом понятии надлежит остановиться с особым вниманием. По мнению г-на Захарова: «Самодержавие представляет собой явление оригинальное, и в определении его всегда желательно было подчеркнуть его отличительное свойство»*. Оно имеет уже длинную историю, которая показывает, что во все времена ему придавалось глубочайшее в русской жизни значение.

______________________

* Захаров Н.А. Система русской государственной власти. Новочеркасск, 1912. С. 108.

______________________

Самодержавие является настолько важной характерной чертой нашего государственного строя, что это слово официально употребляется вместо выражения Императорская власть*, например: «В порядке общего губернского управления генерал-губернаторы суть главные блюстители неприкосновенности верховных прав Самодержавия»**. Вообще относительно самодержавия все осталось так, как было и до реформ 1905 — 1906 годов.

______________________

* Т. II Свод Законов, Общее Учреждение Губернское. Ст. 288.
** Свод Законов, Общее Учреждение Губернское. Ст. 270. Свод Законов, Общее Учреждение Губернское т. II, Учреждение Управления Губ. Царства Польского. Ст. 11.

______________________

По справедливому замечанию столь компетентного лица, как г-н В., «фактически и юридически самодержавие не отменено. Все манифесты и новые законы за все это время изданы Высочайшей властью Самодержца, помимо всякого участия народного представительства; ни в одном из этих актов не сказано, что Самодержец слагает с себя хотя бы частицу самодержавной власти; не отменена и первая статья Основных Законов Российской Империи: "Император Всероссийский есть монарх самодержавный и неограниченный". В манифесте 17 октября Самодержец говорит, нисколько своей воли, своей власти не ограничивая: "На обязанность правительства возлагаем Мы выполнение непреклонной Нашей Воли" и т.д.»* «Других актов для решения вопроса о самодержавии мы не имеем; поэтому остается бесспорным положением, что самодержавие не отменено»**. Утверждения эти относятся к периоду времени между 17 октября и 31 декабря 1905 г., но и издание новых Основных Законов никаких изменений не произвело. Статья 4, как мы видим, прямо отмечает самодержавие Государя Императора. Не отвергают самодержавного характера Царской власти и большинство исследователей обновленного русского государственного строя. Многие, однако, толкуют его неправильно, а некоторые и прямо отрицают значение его в современном праве.

______________________

* В. К вопросу о самодержавии. Новое время. 31 декабря 1905 г.
** В. К вопросу о самодержавии. Новое время. 31 декабря 1905 г.

______________________

В настоящее время говорят: Самодержец, Самодержавный, Самодержавие, Самодержавство; раньше говорили также: Самодержавен, Самодержство, Самовластец, Самовластный, Самовластие. Форма «самодержавство» употреблена, например, во всенародной присяге на верность подданства. В ней, как мы видели, содержится клятвенное обещание «все к высокому Его Императорского Величества самодержавству, силе и власти принадлежащие права и преимущества, узаконенные и впредь узаконяемые, по крайнему разумению, силе и возможности предостерегать и оборонять». А в уставе о службе гражданской имеется особая статья, постановляющая: «Священный долг каждого служащего есть предостерегать и охранять, по крайнему разумению, силе и возможности, все к высокому Его Императорского Величества самодержавству, силе и власти принадлежащие права и преимущества»*.

______________________

* Свод Законов. Т. 3. Устав о Службе Гражданской. Ст. 706.

______________________

Для установления правильного значения выражения «самодержавие» мы должны рассмотреть его со всех возможных точек зрения, а именно: 1) установить его словесный смысл, 2) выяснить, какое значение придавалось ему в истории русского государственного права, 3) определить, какое толкование дают ему наши Основные Законы и действующее русское право вообще, и, наконец, 4) теоретически объяснить его: т.е. осветить с точки зрения современной теории публичного права. Только в таком случае мы выясним его действительный смысл и избежим той опасности, на которую указывалось в совещании, обсуждавшем проект учреждения Государственной Думы, именно, что определение понятия «самодержавие» непременно сузит его значение, а включенное в законодательство послужит началом к ограничению Императорской власти.

Все эти приемы толкования должны взаимно подкреплять друг друга. При этом решающее значение имеет, конечно, вопрос о том, какой смысл вкладывает в это слово сам Законодатель. Его мы и положим в основание последующего изложения.

Совершенно правильно замечание газеты «Право», что «то значение, которое слово "самодержавие" имеет в статье 4, определяется не тем, как его понимал Иоанн Грозный, или даже не тем, как в своих литературных произведениях его толковал Сперанский. Это слово есть наименование власти русского Государя, какою она представляется по Своду Законов; и логическое содержание, связываемое с этим наименованием, определяется только одним: действительным содержанием тех прав, которые предоставлены Государю постановлениями действующих законов»*. Выяснить это содержание удается, к сожалению, не всем и, кстати сказать, именно в этой газете подобное выяснение сделано неудачно.

______________________

* Право, 1906. № 7. С. 671.

______________________

Приват-доцент Лазаревский также вполне верно говорит, что «когда существо власти Государя с достаточной ясностью вытекает из точного содержания постановления закона, для объема и существа этой власти совершенно безразлично, каким словом называется эта, точно в законе определенная власть»*. Но, добавим, если это слово, как в данном случае, в своих корнях удачно выражает сущность юридического установления, тогда оно получает значение краткого определения данного понятия и сохранение его в законодательстве и в юридическом языке является самой элементарной необходимостью. Таков, повторяю, данный случай, и предложение приват-доцента Лазаревского выбросить слово «самодержавие» из нашего права никаких данных для успеха не имеет.

______________________

* Лазаревский Н. И. Лекции по русскому государственному праву. СПб., 1910. Т. I. С. 126.

______________________

Задача выяснения действительного значения данного выражения облегчается при этом тем, что самодержавие и в прошлом, даже в Москве, понималось и толковалось совершенно так же, как обыкновенно и в наши дни. Таким образом, историческое толкование сливается с догматическим. Словесное же и теоретическое объяснение давалось нередко самим законодателем, особенно Иоанном Грозным, Петром Великим и Екатериной Великой. Поэтому a priori можно предвидеть возможность общего вывода из всех приемов толкования.

Словесное толкование выражения «самодержавие» затруднений не представляет. В него входят два корня: «сам» и «держу», смысл которых совершенно ясен. «Сам» значит собственной, личной силою, «держу» — конечно, держу власть — обладаю, имею. Другими словами, самодержавие есть обладание властью в силу собственного могущества.

На вульгарном языке слово «сам» означает иногда «один». В этом случае самодержавие означало бы единовластие. Такой смысл, как мы увидим, также придают ему некоторые. Но для нас решающее значение имеет то толкование, какое дают этому выражению наши законы. Они признают за ним именно первый смысл.

Уже Иоанн Грозный толковал самодержавие именно в указанном смысле, когда замечал Курбскому: «Какоже и самодержец наречется, аще не сам строит?» Он же писал Сигизмунду Августу, королю польскому: «Наших великих Государей всякое царское самодержавство не как ваше убогое королевство; ибо великим Государям не указывает никто, а тебе твои Панове как хотят, так и укажут». Наконец, ему же принадлежат следующие живописные строки: «Земля правится Божиим милосердием и пречистыя Богородицы милостью и всех святых молитвами и родителей наших благословением и последи нами, государями своими, а не судьями и воеводы, и еже ипаты и стратиги».

С этими толкованиями грозного Царя интересно сопоставить, положим, следующие укоризненные объяснения того же наименования со стороны Валаамских чудотворцев: «Таковые воздержатели сами собою царство воздержати не могут и отдавают мир свой, Богом данной, аки поганых иноземцев, в подначалие. Бог повелел им царствовати и мир держати, и для того Цареви в титлах пишутся самодержцы. А которые пишутся самодержцы, таковым царем не достоит ся писати самодержцем ни в чем, понеже с пособники Богом данное царство и мир воздержать, а не собою»*. Таким образом, Валаамские чудотворцы толкуют понятие самодержавия в том же смысле, как и Иоанн Грозный.

______________________

* Беседа преподобных Сергия и Германа, Валаамских чудотворцев. СПб., 1889. С. 4.

______________________

В этом же смысле толкуется самовластие и в Воинском уставе, где мы читаем: «Его Величество есть самовластный Монарх, который... силу и власть имеет свои государства и земли, яко христианский Государь, по своей воле и благомнению управлять»*.

______________________

* Полное Собрание Законов. № 3006.

______________________

Несомненно, на тот же элемент Царской силы указывает и Феофан Прокопович, когда говорит: «Уставы бо и всякие законы, от Самодержцев в народ исходящие, у подданных послушания себе не просят, аки бо свободного, но истязуют яко должного: истязуют же не токмо страхом гнева властительного, но и страхом гнева Божия»*. Главное значение имеет для нас, однако, не прошлое, а современность. Что дает нам в этом отношении действующее право и как толкуется самодержавие современными исследователями?

______________________

* Феофан Прокопович. Правда Воли Монаршей. Полное Собрание Законов. Т. VII. № 4870.

______________________

Ответ мы находим прежде всего в обряде коронования, полном символов и иносказаний. Этот термин поясняется в нем соответствующими действиями. По справедливому замечанию профессора Романовича-Славатинского, одним из важнейших, в юридическом отношении, моментов коронования является то, что Император сам берет скипетр и державу и сам надевает корону. Этим он знаменует всенародно именно свое самодержавие»*, т.е. что власть Он держит собственной силой.

______________________

* Романович-Славатинский А. В. Система русского государственного права. Киев, 1886. Ч. I. С. 12.

______________________

Засим ответ дает нам также самый язык знаменитой статьи 4 Основных Законов. Она гласит, как мы знаем, «Императору Всероссийскому принадлежит верховная самодержавная власть». Таким образом, Основные Законы лишь констатируют действительное положение вещей. Статья 4 не постановляет о предоставлении Государю Императору Верховной Власти, а говорит о том, что эта власть уже принадлежит ему и является самодержавной. При таком изложении статьи выражение «самодержавная» указывает, конечно, на собственное могущество Государя Императора, как источник его власти. Но и помимо языка статьи 4 то же самое заключение получается из следующих сопоставлений. Верховная Власть Государя Императора не создана Основными Законами. Она основывается не на них. На чем же она может основываться?

Нет ни одного акта, ни государственного, ни международного, который установил бы Императорскую власть в России. Она не является созданием какой-либо власти, которая стояла бы выше ее, она не основывается также на договоре между нею и каким-либо другим деятелем, она не является и делегированной, врученной или препорученной Государю Императору, опять-таки, хотя бы потому, что власти высшей Императорской в русском праве и вообще нет. У некоторых исследователей находим положения, близкие к изложенным.

Профессор Грибовский: «Несомненно, что ввиду свободного самоограничения верховных прав манифестом 17 октября и Основными Законами 23 апреля, как манифест, так и Основные Законы не могут считаться источниками власти русских Государей»*.

______________________

* Грибовский В.М. Государственное устройство и управление Российской Империи. Одесса, 1912. С. 24.

______________________

Если же мы признаем, что формулированная в наших законах Верховная Власть Государя Императора не вытекает ни из какого юридического акта, мы должны признать, что в основе ее лежит собственная сила или могущество Монарха, на каковое обстоятельство и указывает термин «самодержавие». Имеется и еще одно вполне убедительное, хотя и косвенное подтверждение этого толкования.

Наше право указывает все же на один источник власти Государя Императора, но этот источник — воля Бога. Указывая на нее, наш закон тем самым, конечно, говорит, что земного источника власти Государя Императора не имеется. Своей властью Монарх считает себя обязанным лишь милости Божией. Русский Император есть, говорят Основные Законы, Монарх Божиею милостью.

Словами этими всегда начинался и начинается титул неограниченных монархов. В русском праве формула «Божиею милостью» существует издавна. Появление ее относят к временам Василия Темного и сыновей Дмитрия Донского. Так, вскоре после свержения монгольского ига Иоанн III с гордостью отвечал на предложение цесарского посла выхлопотать для него королевский титул: «Мы Божиею милостию Государи на своей земле изначала, от первых своих прародителей, как наши прародители, так и мы».

Подобное толкование встречается и в позднейшее время. В манифесте Императрицы Анны Иоанновны от 17 декабря 1731 г. заявлялось: «Мы по должности, от Всемогущего Бога на Нас положенной, неотменное попечение и старание имеем»; далее говорилось: об «особливой Нашей должности к Богу, от которого самодержавное правительство государства нашего Нам поручено, и ко всем Нашим верным подданным».

В действующих Основных Законах статья 59 гласит: «Полный титул Императорского Величества есть следующий: Божиею поспешествующею милостию Мы», далее следует собственное имя Государя Императора и все его исторические наименования как Повелителя Империи.

Со своей стороны, статья 60 указывает сокращенные средний и малый титулы Его Величества. Именно в ней мы читаем: «В некоторых законом определенных случаях сей титул Императорского Величества изображается сокращенно: "Божиею поспешествующею милостию Мы"», с таким же продолжением, как в статье 59, но с сокращением исторических наименований. Наконец, «в других, также законом определенных, случаях употребляется титул Императорского Величества краткий, в следующем виде: Божиею милостию Мы, NN, Император и Самодержец Всероссийский, Царь Польский, Великий Князь Финляндский и прочая, и прочая, и прочая», т. е. перечисляются лишь современные наименования Государя Императора как Повелителя. Но во всех трех случаях указывается на божественный источник власти русского Монарха.

Из сказанного вытекает, что Верховная Власть Государя Императора не возводится ни к какой земной власти. Император Российский не является, положим, Императором по воле народа, «par la volonte du peuple», каковым титуловал себя Наполеон III. Свою власть русские Монархи объясняют только милостью Бога. Русский Царь — Царь «Божиею милостию», а не «по многомятежному человеческому хотению», как выражался Иоанн Грозный.

Таков Он и в правоубеждении русского народа. Пожарский в «Героическом представлении Пожарский, или Освобождение Москвы» Державина говорит:*

Законы ль русские, обычай, власть ли Бога
Повергли с детства нас владычеству Царей, —
Чтим Божий в них закон.

______________________

* Державин Г.Р. Сочинения. Т. IV. СПб., 1867. С. 190.

______________________

Воодушевленные мысли о божественном происхождении Царской власти находим у В.Г. Белинского: «Человечество не помнит, когда преклонило оно колена перед Царской властью, потому что эта власть была не его установлением, но установлением Божиим, не в известное и определенное время совершившимся, но от века в Божественной мысли пребывавшим. Поэтому Царь есть наместник Божий, а Царская власть, замыкающая в себе все частные воли, есть преобразование единодержавия вечного и довременного разума». Таким образом, «достоинство Монарха есть священство, и в таинстве помазания совершается непосредственная передача власти Царю от Бога»*.

______________________

* Белинский В.Г. Полное собрание сочинений. СПб., 1901. Т. IV. С. 400.

______________________

У митрополита Филарета также читаем следующие прочувствованные строки: «Глубочайший источник и высочайшее начало власти только в Боге. От Него же идет и власть Царская. Бог по образу своего небесного единоначалия устроил на земле Царя, по образу своего вседержительства — Царя самодержавного, по образу своего непреходящего царствования — Царя наследственного»*. «О, если бы Цари земные довольно внимали своему небесному достоинству и присоединяли к этому требуемую от них богоподобную правду и благость, чистоту мысли, святость намерения и действия! О, если бы и народы довольно разумели небесное достоинство Царя и постоянно ознаменовывали бы себя благоговением и любовью к Царю, послушанием его законам и т.д. Все царства земные были бы достойным преддверием царства небесного. Россия, ты имеешь участие в этом благе больше многих царств и народов. Держи еже имаши, да никто же примет венца твоего!» То же самое, в сущности, высказывается и учеными-юристами.

______________________

* Кременецкий П. Христианское учение о царской власти и об обязанностях верноподданных. М., 1888. С. 13.

______________________

«В русской монархии, — читаем мы у профессора Куплеваского, — как и вообще в неограниченных монархиях, титул начинается словами: "Божиею милостию". Этим имеется в виду показать, что Монарх имеет самостоятельное право и ни от кого на земле свою власть не заимствует»*.

______________________

* Куплеваский Н.О. Русское государственное право. Харьков, 1902. Т. I. С. 123.

______________________

«Власть Российским Государям, — говорит профессор Сокольский, — вручается от Господа, она, подобно власти древних греческих самодержцев, Божественного происхождения»*.

______________________

* Сокольский Н.О. Русское государственное право. С. 63.

______________________

Великолепное выражение получила мысль о божественном происхождении Царской власти в знаменитых словах манифеста 3 июня 1907 г.: «От Господа Бога вручена Нам власть Царская над народом Нашим. Пред Престолом Его Мы дадим ответ за судьбы Державы Российской».

Таким образом, власть русского Императора является непроизводной. В этом смысле граф Сперанский учил: «Титул Самодержца означает не только власть верховную, но и власть от всякой другой власти, как то сейма или внутреннего какого-либо установления, независимую»*. Это утверждение находим нередко и у современных авторов.

______________________

* Сперанский М.М. Руководство к познанию законов. СПб., 1845. С. 56.

______________________

Профессор Палиенко пишет: «"Самодержавие" означает собой в Основных Законах не абсолютизм, неограниченность власти, а идею верховенства и полноту прав непроизводной власти Монарха, в силу чего Монарх является по этой идее носителем всех верховных полномочий государственной власти»*.

______________________

*Палиенко Н.И. Основные законы и форма правления в России. Харьков, 1910. С. 74.

______________________

Приват-доцент Лазаревский отмечает непроизводный характер монархической власти вообще: «Отличительное положение монарха состоит в том, что в то время, как все другие органы государства (кроме избирательных коллегий, состоящих из граждан) получают свои полномочия от какого-либо другого органа, — король не производит своей власти ни от чьей другой. Это есть резкая особенность королевской власти, унаследованная еще от самодержавной монархии, когда король, воплощая в себе всю государственную власть, ни у кого не заимствовал своих полномочий, а, наоборот, сам являлся основанием власти всех других органов управления. Этот самостоятельный характер власти королей внешним образом выражается в словах "Божиею милостию", включаемых в титул монархов»*.

______________________

* Лазаревский Н.И. Лекции по русскому государственному праву. СПб., 1910. Т. I. С. 140.

______________________

Построение это соответствует тому толкованию монархического суверенитета, которое мы находим в германской литературе государственного права: «Признание монарха сувереном и носителем государственной власти во всей ее полноте не означает собой, по объяснению германских ученых, что власть монарха безгранична, так как в силу конституции монарх обязан при осуществлении своих прав соблюдать известные формы и связан соучастием других органов, но означает лишь неделегированный характер власти монарха и создает в пользу монарха презумпцию управления: а именно, ему принадлежат все полномочия, которые не изъяты у него специально, тогда как другим органам принадлежат лишь те полномочия, которые определенно присвоены им»*.

______________________

* Палиенко Н.И. Суверенитет. Ярославль, 1903. С. 311.

______________________

Не все, однако, держатся изложенного понимания выражения «самодержавие». Возражая против него, профессор Грибовский говорит: «Подобному предположению противоречит то обстоятельство, что в статье 54 Основных Законов независимость Императорской власти без того ясно выражена в словах "титула": "Божьей милостью Мы, Император и Самодержец Всероссийский"»*. Вряд ли можно признать это возражение основательным. Титул подчеркивает собственно божественное происхождение Императорской власти. О том же, что она носит, так сказать, земной непроизводный характер, прямо ничего не говорит.

______________________

* Грибовский В.М. Государственное устройство и управление Российской Империи. Одесса, 1912. С. 25.

______________________

В то же время делаются попытки истолковать права Государя Императора не как непроизводные, а как делегированные властью высшей, которой считают власть законодательную, принадлежащую якобы равномерно Монарху и палатам. «Все это, пишет профессор В.В. Ивановский о предметах верховного управления, — действительно представляет собой отграниченную от законодательства путем делегации деятельность Монарха. Все виды делегированной власти Монарха точно определены». Исходя из тех же предположений, приват-доцент Лазаревский развивает, как мы видели*, целую теорию о том, что Государю Императору принадлежит лишь «определенная сумма государственных полномочий».

______________________

* Ивановский В.В. Учебник государственного права. Казань, 1908. С. 396.

______________________

Мы уже знаем, что говорить о подобной делегации совершенно недопустимо. Вся государственная власть по действующему русскому праву принадлежит Государю Императору. Ему же принадлежит, в частности, и власть законодательная. О какой же делегации возможно говорить при этих условиях? Теория делегации, читаем мы у г-на Захарова, «не применима к русскому Монарху, к характеру октроированной конституции, ко всему историческому развитию понятия о нашей Верховной Власти»*. «Из такого взгляда на современную власть русского управления выходило бы, что власть, даровавшая Основные Законы, наделившая законодательными правами Государственную Думу и Совет, сама себе делегировала часть принадлежащего ей целого и что в будущем возможна делегация ей полномочий по отдельным вопросам»**. Возвращаемся к развитию нашей мысли.

______________________

* Захаров Н.А. Система русской государственной власти. Новочеркасск, 1912. С. 260.
** Захаров Н.А. Система русской государственной власти. Новочеркасск, 1912. С. 260.

______________________

Верховенство Монарха, как непроизводное, есть Его собственное, самостоятельное право. Это очень часто отмечается исследователями, например, профессором Сокольским: «Император Всероссийский царствует по собственному праву и соединяет в своих руках все стихии державного права, почему и называется Самодержцем»*.

______________________

* Сокольский В.В. Русское государственное право. С. 63.

______________________

Профессором Романовичем-Славатинским: «Самодержавие, как показывает самое слово, означает, что Государь Император сам держит все стихии своего державного права во всей их цельности и полноте и без всякого участия другой какой бы то ни было власти в государстве. Подобно тому, как камень самоцветный имеет свой собственный, ему присущий, а не извне полученный цвет и блеск, подобно тому и самодержавная власть имеет свои собственные, ей присущие, а не извне данные права, так как в ней воплощаются самость и державные права великой русской нации, которые она получила не извне, но выработала потом и кровью своего многовекового исторического развития»*.

______________________

* Романович-Славатинский А.С. Система русского государственного права. Киев, 1886. Ч. I. С. 77.

______________________

Профессором Алексеевым: «Самодержавие означает, что Русский Царь не получил Верховной Власти извне, а сам держит ее; что эта власть не власть производная, а власть, которой Русский Царь обладает в силу самостоятельного права. Русский Царь не есть конституционный монарх, права которого основываются на писаной конституции и в ней находят свое основание и свои пределы, это и не император волею народа, "par la volonte du peuple", как именовал себя Наполеон»*.

______________________

* Алексеев А.С. Русское государственное право. Москва, 1892. С. 173.

______________________

Профессором Чичериным: «По самому существу этого правления, Монарх держит власть, независимо от кого бы то ни было, не как уполномоченный, а по собственному праву. Поэтому он называется Самодержцем. Этот титул присваивается обыкновенно монархии неограниченной, хотя, по смыслу выражения, оно может относиться и к монархии ограниченной, где престол приобретается в силу наследственного права»*.

______________________

* Чичерин Б.Н. Курс государственной науки. Т. I. Общее государственное право. Москва, 1894. С. 134.

______________________

Профессором В.В. Ивановским: «Выражение "самодержавный" означает, что русский Император пользуется Верховной Властью по собственному праву, независимо от какого бы то ни было установления, и не разделяет ее ни с кем»*.

______________________

* Ивановский В.В. Русское государственное право. Казань, 1895. Т. I. С. 64.

______________________

Своим непроизводным характером Императорская власть отличается от властей подчиненных. Последние являются производными именно от власти Монарха, потому что созданы правом, источником которого является Верховная Власть. Их власть не является и собственной их властью, потому что каждому органу государства непосредственно или посредственно она вручается от Государя Императора, потому что в своей деятельности они должны руководствоваться внешне обязательными для них законами, указами и повелениями Монарха и распоряжениями правительства, потому что все акты подчиненных властей совершаются, так или иначе, под надзором Верховной Власти и подлежат, в известных случаях, кассации с ее стороны, наконец, потому, что за свои действия все они несут судебную и административную ответственность.

Вопросами этого рода мы не раз занимались уже; здесь будет, пожалуй, интересно привести § 1 из известного «Систематического Свода существующих Законов Российской Империи»*: «Самодержавный Государь есть источник всякой государственной и гражданской власти». Подобные мысли мы встречаем, конечно, и у современных авторов.

______________________

* Основания российского права. Вступление. О законах вообще. I. О законодательной власти и государственном управлении. § 1.

______________________

По мнению профессора Котляревского, существо самодержавия состоит в том, что обладающая им Власть путем самоограничений создает ограничения для себя и для подчиненных государственных властей. Он говорит именно: «Самодержавной в современном русском государственном праве называется Власть, которая служит источником для всякой другой власти в государстве»*.

______________________

* Котляревский С.А. Юридические предпосылки русских Основных Законов. Москва, 1912. С. 155.

______________________

Раз власть Государя Императора непроизводная, или самостоятельная, т.е. собственная, личная, то единственное основание, на котором она может основываться, — собственное же могущество Государя Императора, представляющее господствующую, хотя и не единственную силу в государстве. Без существования силы, которая бы перевешивала все остальные силы, ни одно государство вообще существовать не может. Оно должно обратиться в состояние хаоса и исчезнуть. Такая сила находится в Российской Империи в руках Государя Императора.

Господствующая сила может быть физической, духовной или экономической — в государствах нашего времени имеет она всегда смешанный характер, — явной или даже тайной, исторически сложившейся или временно захваченной, сознательно организованной или фактически образовавшейся, правомерной или деспотической, пользующейся нравственным авторитетом или ненавидимой, единоличной или коллективной и пр. Она необходима для того, чтобы давать общее верховное направление судьбам государства. Итак, самодержавной называется русская Верховная Власть, покоющаяся на собственной силе, самодержавием же верховная государственная власть, располагающая наибольшим могуществом в России, или лишь могущество, находящееся в руках Верховной Власти. Могущество это может проявляться во внутренних отношениях государства и во внешней его жизни. Впрочем, самодержавие находят иногда не только в русском государственном строе.

У профессора В.Д. Каткова мы читаем следующее: «Идея самодержавия не есть исключительная особенность русской государственности. В скрытом виде, в виде тенденции или потенции, и в открытом виде положительного факта идея самодержавия известна как прошлой истории человечества, так и жизни современных народов. Где нет личного самодержавия, самодержавия императоров, там оно сменяется идеей коллективного самодержавия, самодержавия парламентов, самодержавия организованного народа или целого государства, как, например, в отношениях метрополий к колониям»*.

______________________

* Катков В.Д. О русском самодержавии. Харьков, 1906. С. 3.

______________________

"Вот почему идею самодержавия лелеют даже люди, совершенно отрицательно относящиеся ко всему современному общественному и государственному строю: все они отрицают, все хотят уничтожить, кроме одного... идеи самодержавия под термином диктатуры пролетариата. В скрытом, дремлющем виде эта идея самодержавия живет в груди самого убежденного республиканца, когда сознание огромности задачи, как политического идеала, связывается у него с ясным представлением мизерности настоящих сил для осуществления идеала»*. «Идея самодержавия не есть какая-то архаическая идея, обреченная на гибель с ростом просвещения и потребности в индивидуальной свободе. Это вечная и универсальная идея, теряющая свою силу над умами при благоприятном стечении обстоятельств и просыпающаяся с новой силой там, где опасности ставят на карту самое политическое бытие народа. Это героическое лекарство, даваемое больному политическому организму, не утратившему еще жизнеспособности»**.

______________________

* Катков В.Д. О русском самодержавии. Харьков, 1906. С. 4-5.
** Катков В.Д. О русском самодержавии. Харьков, 1906. С. 19.

______________________

Против подобного применения одного из важнейших терминов русского государственного права к строю других государств можно, впрочем, представить возражения. Дело в том, что могущество, лежащее в основании Верховной Власти, в каждом государстве представляет свои особые, оригинальные черты. Выражение «самодержавие» специально создано для обозначения могущества Государя Императора. За ним оно и должно сохраниться. Для обозначения же могущества Верховной Власти в других государствах имеется достаточно и иных выражений, и прежде всего термин общего значения — «суверенитет», каковое выражение употребляется для обозначения не только юридического верховенства, но и фактического могущества государственной власти, причем говорят о внутреннем и внешнем суверенитете.

Не будучи создано правом и не являясь делегированным, самодержавие русских Императоров является, по своему происхождению, именно фактической силой. Подобную силу и называют суверенной не в юридическом, но фактическом смысле слова. Словом, рядом с юридическим суверенитетом в теории государственного права формулируется суверенитет фактический. Вот это выражение и следует употреблять, когда изучают вопрос вообще или в приложении к иностранным государствам.

Нельзя, однако, тут же не отметить, что великое преимущество русской терминологии состоит в том, что для каждого из этих двух пониманий суверенитета она создала особое выражение, если дело идет о суверенитете юридическом — верховенство; если о суверенитете фактическом — самодержавие.

Фактически могущество русских Императоров складывалось исторически. В манифесте 3 июня 1907 г. мы читали об «исторической власти Русского Царя». Путем многовековой работы русских Монархов и всего русского народа в распоряжении Императорской Власти сосредоточилось одно из величайших на земле могуществ, ставшее источником и основанием внутреннего и внешнего благополучия народа и государства русского. Историческое происхождение Императорской власти хорошо выяснялось в старом учебнике русского государственного права профессора А.С. Алексеева. Он говорил в нем:

«Русский Царь ни от кого не получает и не получил своей власти; русские Цари и Князья объединили разрозненные племена и организовали то русское государство, под сенью которого сложился русский народ, и прежде чем русский народ почувствовал себя политическим телом, во главе его уже стояли русские Цари, сильные созданным ими государством и организованными ими общественными силами. Русские Цари возникли с русским царством, воспитавшим русский народ к сознанию своего единства. Власть русского Царя — власть самодержавная, т.е. власть самородная, не полученная извне, не дарованная другой властью. Основанием этой власти служит не какой-нибудь юридический акт, не какое-нибудь законоположение, а все историческое прошедшее русского народа»*.

______________________

* Алексеев А.С. Русское государственное право. С. 173.

______________________

В чем же состоит самодержавие Государя Императора, то всемогущество, которое Монарх проявляет во внутренних и внешних сношениях Империи? Фактическое могущество, которым располагает Верховная Власть, в разных государствах разное, представляет собой особенности, которые преимущественно и налагают национальный отпечаток на государственное устройство страны. Наши Основные Законы в двух случаях определенно указывают ту мощь, которая принадлежит Монарху самодержавно. В статье 14 говорится, что «Государь Император есть Державный Вождь Российской армии и флота», а в статье 65 постановляется о самодержавной власти Монарха в делах Православной Церкви. Остановимся на этих двух элементах самодержавия, хотя, конечно, ими Царское всемогущество не ограничивается.

Военные сухопутные и морские силы Империи, созданные особыми стараниями Монархов из династии Романовых и являющиеся предметом их особых всегдашних попечений, органически связаны с русским Императорским Домом, вне зависимости от постановлений законов. Законы выражают в этом отношении лишь то, что существует и само собой, фактически, что, говоря словами члена Государственного Совета Н.Н. Сухотина, «исторически сложилось у нас в России в течение нескольких веков», что «бессознательно и сознательно чувствовалось каждым русским человеком, а тем более каждым русским воином»*. Военная мощь составляет один из главных элементов самодержавия Русских Монархов. Приблизительно то же самое следует сказать и относительно религиозно-нравственного значения Императорской власти.

______________________

* Сухотин Н.Н. Отчет Государственного Совета, сессия IV. С. 1377.

______________________

Самодержавие русских Царей есть одно из величайших религиозно-нравственных могуществ на земле. Русский Император именуется в русском праве, как мы знаем, Главою Православной Кафолической Церкви. С юридической точки зрения, церковная власть его покоится на русских законах. Но фактическое церковное и религиозно-нравственное могущество его неизмеримо значительнее того, что формулировано в наших законах. Надо вспомнить то громадное значение, которое всегда имел, после падения Византии, русский Царь для всего православного мира. Повиновение его власти Православная Церковь возводит в религиозный догмат и дает освящение всем проявлениям его самодержавия. Можно с полной уверенностью утверждать, что как бы ни изменялись статьи наших законов,имеющие отношение к данному вопросу, даже если бы они вовсе исчезли, религиозно-нравственный авторитет русского Монарха от этого не умалился бы. Для этого надо было бы, чтобы произошли изменения в самой религиозной жизни русского народа и всего православного Востока.

Не требует, после всего сказанного, особых пояснений значение самодержавия в жизни народа и государства русского. В Наказе Екатерины Великой читаем: «Государь есть самодержавный; ибо никакая другая, как только соединенная в Его особе, власть не может действовати сходно с пространством толь великого государства. Пространное государство предполагает самодержавную власть в той особе, которая оным правит. Надлежит, чтобы скорость в решении дел, из дальних стран присылаемых, награждала медление, отдаленностию мест причиняемое. Всякое другое право еще не только было бы России вредно, но и вконец разорительно. Другая причина та, что лучше повиноваться законам под одним господином, нежели угождать многим». «Самодержавных правлений намерение и конец есть слава граждан, государства и Государя»*.

______________________

* Наказ... Глава V. Ст. 9, 11, 12 и 15. Чечулин Н.Д. Наказ Императрицы Екатерины II. СПб., 1907. С. 3 — 4.

______________________

Один из глубоких русских политических мыслителей начала XIX столетия Н.М. Карамзин писал: «Самодержавие есть палладиум России; целость его необходима для ее счастия»*. Со своей стороны, митрополит Филарет не раз говорил: «Самодержавием Россия стоит твердо». Подобные же мысли находим у целого ряда писателей более позднего времени, а в том числе и ученых-юристов.

______________________

* Карамзин Н.М. О древней и новой России в ее политическом и гражданском отношениях. Русский Архив. 1870. С. 2343.

______________________

Профессор Романович-Славатинский: «Совершив свои реформы, совершила ли Самодержавная власть свою историческую миссию, исчерпала ли она уже все те реформы, в которых нуждается родная земля? Нет и нет! Пока стоит Россия, она будет ее палладиумом, "днищем доброму стоянию всего народа", как выражался некогда Крыжанич, главным цементом, связывающим громадные разбросанные пространства в единую и цельную русскую государственную территорию и претворяющим разноязычные и разноверные ее племена в мощную русскую нацию, прирожденную защитницу и руководительницу всего славянства. Пока будет стоять русское Самодержавие, оно будет охраной равноправия русского народа, защитой слабых, убогих и малых от сильных, богатых и больших, которые господствуют в западноевропейском, аристократическом, буржуазном или псевдодемократическом конституционном строе, и монархического, и республиканского типа»*.

______________________

* Романович-Славатинский. А.В. Система русского государственного права. Киев, 1886. Ч. I. С. 73.

______________________

М.Н. Катков: «С самодержавной властью Русского Государя неразрывно соединено самое существование России. Незыблемая и свободная Верховная Власть, какая Богом дарована Русскому Государю, всего вернее обеспечивает народное благо и всего лучше может способствовать ему»*.

______________________

* Катков М.Н. О самодержавии и конституции. М., 1905. С. 46.

______________________

П.Н. Семенов: «Наше неограниченное Самодержавие есть основной и главный устой нашего государственного строя. Его историческое развитие свидетельствует, что в нем залог светлого будущего русского государства. Отрешиться от него народу равносильно отречению от своей истории, вековых трудов и усилий по собиранию земли русской и сплочению ее в одно целое могучее государство»*.

______________________

* Семенов П.Н. Самодержавие как государственный строй. СПб., 1906. С. 10.

______________________

Профессор В.Д. Катков: «Самодержавие — святыня русской народной жизни, оплот против разрушающего влияния социализма и демократии, оно создало то, чем мы живем, чем мы связаны, что придает смысл нашему существованию. Самодержавие создало Россию, и, выросшая в иных условиях, чем западные государства, Россия или будет жить под эгидою Самодержавия, или падет вместе с ним»*.

______________________

* Катков В.Д. О русском самодержавии. С. 32.

______________________

Н.И. Черняев: «Незыблемость самодержавия — основной догмат нашего государственного права и нашей государственной мудрости»*. Как заметил еще Феофан Прокопович в своем сказании «О кончине Петра II и о вступлении на престол Анны Иоанновны», «русский народ... только самодержавным владетельством храним быть может; а если каковое-нибудь иное владение правило восприимет, содержаться ему в целости и благосостоянии отнюдь невозможно»**. Красноречиво говорил об этом однажды также член III Государственной Думы В.А. Образцов:

______________________

* Черняев Н.И. О русском самодержавии. Москва, 1895. С. 1.
** Черняев Н.И. Необходимость самодержавия для России. Харьков, 1901. С. 1.

______________________

"Не в первый раз потрясается до основания Царство наше, не в первый раз становится оно на край гибели от врагов внешних и внутренних, но общим порывом религиозного воодушевления, установлением единодержавия и утверждением самодержавия спасалась Русь, Самодержавный венец и Глава великого Царства нашего. Кто хочет поразить Главу, хочет поразить все тело. Россия без Самодержавия будет великим трупом, который расклюют хищные коршуны. Недаром в то время, когда мы слышали крики "долой Самодержавие", торжествующие преждевременную победу враги наши кричали также "мы растопчем русский народ". Недаром в то время, когда оскорблялись храмы наши, когда расстреливались и разрывались царские портреты, одновременно с этим поднимались портреты Гирша и Ротшильда, и православный русский народ, как рабов, заставляли поклоняться им и кричали:

"Вот цари наши и ваши". Господа, поражая Самодержавие, нам готовят иноземное иго»*.

______________________

* Образцов В.А. Заседание Государственной Думы. 13.XI. 1907 г. Отчет. С. 215.

______________________

После всего сказанного и становится понятным то, что мы видели в недалеком прошлом. Желавшие изменить русский государственный строй вели борьбу не с чем другим, как именно с Самодержавием. Желали поставить выше Монарха какую-нибудь другую власть, другое фактическое могущество — хотя бы диктатуру пролетариата. Действительно, захватить Верховную Власть в стране возможно, лишь захватив в ней фактическое распоряжение, ставши господствующей силой.

При обсуждении в III Государственной Думе адреса Государю Императору В.М. Пуришкевич говорил, между прочим: «Не впервые раздается возглас: "Долой Самодержавие!"... Мы слышали эти крики, услышат их, вероятно, и дети, и внуки наши, как слышали уже наши деды и отцы, отстаивая свою святыню... Не глядите на нас, сидящих справа, как на сторонников беспросветной реакции. Не меньше вас возмущенные захватом власти приказным людом, стремимся мы перенести центр тяжести в руки тех, что призваны Престолом к его подножию для совместного труда, но совместный труд не знаменует собой дерзновенного посягательства на то, что освящено веками истории, вознесшей нас к вершинам власти, могущества и славы»*.

______________________

* Пуришкевич В.М. Заседание Государственной Думы 13.XII.907 г. Отчет. С. 151.

______________________

Таково то учение о самодержавии Императорской Власти, которое, имея в своей основе русское положительное право, оправдывается и словесным значением данного термина, и теоретическими соображениями. Оно близко к пониманию монархического принципа германскими учеными. По их мнению, «власть монарха, существовавшая до конституции, на ней не основывается, а наоборот, конституция имеет своим источником власть короля. Король, по словам Зейделя, черпает свою власть не из какого-нибудь правового титула: он господствует в силу своей, ему одному свойственной, власти (мощи?) (aus eigener Macht)»*. «Воззрение на государственную власть, как на непроизводную естественную силу, не на праве, а на природе основанную и выражающуюся в способности непреодолимо господствовать и безусловно подчинять себе членов государственного союза, разделяется всеми видными представителями современной немецкой науки государственного права»**. Формулируется оно следующим образом:

______________________

* Алексеев А.С. К вопросу о юридической природе власти монарха в конституционном государстве. М., 1910. С. 19.
** Алексеев А.С. К вопросу о юридической природе власти монарха в конституционном государстве. М., 1910. С. 40.

______________________

«Власть государства предшествует его праву: она является той естественной, первичной, непроизводной силой, которая порождает всякое право и всякую власть и которая поэтому не может быть связана правом»*. «Носитель государственной власти, каким является монарх, рассуждают они, представляют собой, несомненно, государственный орган, но орган в особенном, высшем значении этого слова, а именно, он отличается от других органов двумя признаками: во-первых, его власть — власть самородная, неделегированная, на конституции непосредственно основанная; во-вторых, его власть всеобъемлющая и точными юридическими нормами не определенная; она не слагается из того или другого правомочия, а охватывает Верховную Власть в ее целом»**. «Исходя из этого воззрения, немецкие писатели утверждают, что эта сила не вся введена в русло правовых норм, что она поэтому существует в двояком виде, частью в свободном, правом не урегулированном, частью в связанном, правом ограниченном. Такой взгляд на двойственный характер власти проявляется, между прочим, в следующих характерных словах Еллинека: «От природы распространяя свою мощь на все, что доступно его силе, государству по праву подвластно лишь то, на что его уполномочивает его правовой порядок. Рядом, таким образом, с естественной властью государства, по природе всеобъемлющей, существует власть, правом ограниченная, действующая лишь в пределах, установленных правовой организацией. Первая принадлежит монарху как носителю государственной власти вообще, вторая — остальным государственным органам. Если эти последние осуществляют власть правовую, то монарх распоряжается властью, которая юридически неопределима и которая находит свои границы лишь в естественных пределах фактической силы государства»***.

______________________

* Алексеев А.С. К вопросу о юридической природе власти монарха в конституционном государстве. М., 1910. С. 42.
** Алексеев А.С. К вопросу о юридической природе власти монарха в конституционном государстве. М., 1910. С. 56.
*** Алексеев А.С. К вопросу о юридической природе власти монарха в конституционном государстве. М., 1910. С. 63.

______________________

Сопоставление русского государственного строя с немецкой доктриной монархического принципа не может не быть чрезвычайно полезно для нас. Оно показывает, что если право есть социальная математика, формулы которой имеют всеобщее значение, могут быть применяемы всюду, где наличность социальных сил дает те же итоги, то государственный порядок все же не отвлеченное понятие, лишенное жизни, лишенное крови. В основе его лежат великие естественные силы — национальные, религиозно-моральные, физические и пр., и применение формул права должно производиться сообразно обстоятельствам, после всестороннего, так сказать, счета, измерения и взвешивания всех наличных данных. Далее, это же сопоставление показывает нам, что суверенитет Монарха, т.е. принадлежащее ему собственное фактическое могущество, источник всего государственного порядка и всякой власти, признается и развивается в целую теорию и исследователями права других монархически устроенных государств. Не все, однако, отдают должное немецкой доктрине монархического принципа.

Так, не разделяет этой теории и профессор А.С. Алексеев: «Власть монарха не может быть не чем иным, как властью государственного органа, основание и пределы правомочий которого определяются государственной организацией, другими словами, не чем иным, как властью, основанной на праве и связанной правом»*. «Не существует государственной власти, пока не существует организации, т.е. правового порядка, определяющего устройство государственных органов, порядок их призвания, пределы и формы их деятельности»**. «Люди или группы людей, образующие государственные органы, повелевают не в силу присущего им естественного превосходства, а в силу того права повелевать, которое за ними закрепил правовой порядок. Их способность своими повелениями вызвать повиновение не дана им природой, а определена юридическими нормами; это не естественная сила, своим превосходством вынуждающая подчинение, а сила производная, своим правом повелевать вызывающая обязанность повиноваться»***. «Государственная власть, будучи правом государственных органов повелевать, не представляет собой прежде всего первичного единства, т.е. ни того внешнего единства, которое имеют предметы физического мира, ни того внутреннего единства, которым обладают естественные психические силы. Единство государственной власти может быть лишь единством юридическим в смысле результата искусственной организации, планомерно распределяющей компетенции государственных органов и связующей их деятельность юридическими нормами, обеспечивающими согласованность исходящих от них актов»****.

______________________

* Алексеев А.С. К вопросу о юридической природе власти монарха в конституционном государстве. М., 1910. С. 54.
** Алексеев А.С. К вопросу о юридической природе власти монарха в конституционном государстве. М., 1910. С. 48.
*** Алексеев А.С. К вопросу о юридической природе власти монарха в конституционном государстве. М., 1910. С. 49.
**** Алексеев А.С. К вопросу о юридической природе власти монарха в конституционном государстве. М., 1910. С. 50.

______________________

«Воздействие государства, пока оно не организовано и не проявляется в определенных формах, есть проявление фактической силы, а не проявление государственной власти. Фактическая же сила может вынуждать и вызывать принуждением подчинение, но не имеет права повелевать и своими повелениями вызывать обязанность повиноваться. Такое фактическое воздействие, кроме того, может исходить не только от монарха, но и от всякого другого социального или политического фактора, на стороне которого то или другое физическое или психическое преимущество. Но эта фактическая мощь никоим образом не есть право, и, говоря о компетенции того или другого органа, мы не определяем ни его социального веса, ни его фактической силы, а очерчиваем его права и устанавливаем те юридические границы, которые поставлены государственным устройством его праву повелевать»*.

______________________

* Алексеев А.С. К вопросу о юридической природе власти монарха в конституционном государстве. М., 1910. С. 63 — 64.

______________________

Из изложенного видно, что профессор Алексеев допускает обладание монархом фактической силы, но отказывается считать эту силу властью, так как власть основывается на праве, имеет указанные правом пределы, проявляется в формах, созданных правом, принадлежит указанным правом лицам или группам лиц, т.е. органам, замещение коих также регламентируется правом. По поводу этих замечаний профессора Алексеева следует сказать следующее. Прежде всего столь всесторонняя юридическая регламентация государственных органов есть сравнительно позднее явление в истории права, и если следовать профессору Алексееву, то все прошлое современных государств надо считать с точки зрения публичного права как бы не существующим. Далее, говоря о фактическом могуществе Монарха, отнюдь не утверждают при этом, что оно осталось вовсе чуждым юридической регламентации. О силе говорят лишь как об основе принадлежащей ему власти. Право регламентировало эту силу почти во всех перечисленных выше отношениях, не указав только пределов ее проявления. Оно не могло сделать этого, так как дело идет о главном, господствующем могуществе в государстве, которое само призвано полагать себе пределы. При этом, если признать, что власть должна непременно основываться на праве, то именно только господствующая в стране сила может создать это право путем самоограничения и ограничения властей подчиненных. Таким образом, возражения профессора Алексеева скорее утверждают, чем колеблют теорию монархического принципа. Исходный пункт заблуждений, в которые он впал, состоит в том, что он упустил из виду, что монархический принцип признает не только фактический суверенитет монарха, но и юридический, представляющий другую сторону положения монарха в государстве.

Таково значение этого знаменитого термина русского государственного права. Историческое могущество Государя Императора и составляет основу императорской власти. Все остальные характерные черты русского государственного строя тесно связаны с самодержавием, и прежде всего верховенство. Будучи самодержавной, власть Государя Императора не может не быть верховной и неограниченной, должна представлять полноту власти и пр.

Императорская власть является верховной потому, что она есть господствующая сила, она неограниченна потому, что нет ни высшей ее силы, ни равной с ней, она обладает полнотой функций потому, что нет другой силы, которая могла бы взять на себя часть полномочий государственной власти. Все остальные силы подчиняются господствующей, единяются с ней, содействуют ей, имеют в ней свой источник. Без фактического суверенитета Верховная Власть не может быть верховной и в юридическом отношении, не может быть неограниченной и т.д.

Правила и установления русского государственного права, выражающие собой верховенство (и неограниченность) и полноту Императорской власти, отличаются особенностями, которые мы далеко не всегда найдем в государствах, где фактический суверенитет принадлежит не монарху, а, положим, какой-либо политической партии, и даже в других монархических государствах, потому что фактический суверенитет представляет собой всюду известные особенности и тот суверенитет, который принадлежит русскому Императору и называется самодержавием, есть особенность только русского государственного строя.

Но современные русские последователи конституционного принципа, не довольствуясь юридическими формами, в которых проявляется Императорская власть, с одной стороны, домогаются того, чтобы и в своей основе она имела не самодержавие, но юридическую норму, созданную или особой учредительной властью, или хотя бы по соглашению Монарха и народного представительства. Другими словами, домогаются того, чтобы над мощью Монарха была поставлена иная, еще большая, или рядом с мощью Монарха другая, ей равная. В самодержавном государстве они отказываются признавать государство правовое. На этой стороне вопроса мы не остановимся здесь. С попытками построить наш обновленный строй по трафаретно конституционному образцу мы постоянно имели дело в предшествующем изложении.

С другой стороны, и в связи с только что сказанным, многие пытаются толковать и самодержавие как одно из юридических свойств Верховной Власти, т.е. стараются путем искусственного толкования его устранить ту помеху, которую этот предикат Верховной Власти представляет конституционному пониманию русского обновленного строя. Впрочем, у некоторых авторов, особенно дореформенных, юридические толкования понятия «самодержавие» объясняются не этими тенденциями, а просто тем, что самодержавие тесно соединено со всеми юридическими свойствами Верховной Власти. Дореформенные исследователи обыкновенно просто смешивают самодержавие с известными уже нам из предшествующего изложения юридическими свойствами русской Императорской власти. Наконец, некоторые считают самодержавие фактическим могуществом Монарха, но лишь внешним. Вообще между воззрениями на самодержавие замечаются большие различия. На главнейших из них мы должны остановиться более или менее подробно. Только то понимание самодержавия, которое предлагается нами, может если не объединить все остальные ответы, в одну теорию, то, по крайней мере, объяснить их. Все теории можно сдвинуть в четыре группы.

Тут можно вспомнить, что в Воинском уставе самовластие толковалось, между прочим, также как безответственность, составляющая одно из свойств Верховной Власти. «Его Величество есть самовластный Монарх, который никому на свете о своих делах ответу дать не должен»*. Немецкий же текст Воинского устава (арт. 20) переводил выражение самовластный Монарх — «ein souveraner Monarch».

______________________

* Полное Собрание Законов. № 3006.

______________________

Верховенство-суверенитет, а равно безответственность суть, как мы знаем, юридические свойства Императорской Власти, для которых существуют совершенно определенные термины. Смешивать эти понятия с самодержавием нет никакого основания. Переводить же русское выражение «самодержавие» иностранным словом «суверенитет» можно было бы только в таком случае, если бы мы оговорились, что в данном случае под суверенитетом имеем в виду не юридическое свойство Императорской власти, а фактически принадлежащее ей историческое могущество. Под фактическим суверенитетом тогда понималось бы действительное всемогущество Монарха.

Тем не менее смешение самодержавия с верховенством представляется, так сказать, вполне понятным. Только та власть может быть верховной, которая самодержавна, а власть самодержавная, т.е. фактически наиболее могущественная, должна быть и верховной. Разделение юридического и фактического суверенитета, с точки зрения правильного хода государственной жизни, совершенно недопустимо. Оно должно вести к бунтам и революции, если юридически верховная, а фактически слабая власть желает действительно осуществлять принадлежащие ей права, или к мирному разложению государства, если юридически Верховная Власть, сознавая свою фактическую слабость, добровольно идет на поводу у действительного фактического могущества в стране, т.е. если в государстве оказывается, так сказать, два правительства: явное, представляющее собой лишь юридическую ширму, и тайное, являющееся действующей силой.

Ввиду всего этого, повторяю, отождествление самодержавия с верховенством если и неправильно, то вполне объяснимо, вполне понятно. Остановимся теперь на второй группе теорий. Наиболее распространено отождествление самодержавия не с верховенством, а с неограниченностью, составляющей, как знаем, отрицательное выражение того же верховенства. Остановимся на нескольких примерах.

Определеннее говорит профессор Куплеваский: «"Самодержец" — указывает на неограниченную власть Государя во внутреннем управлении»*.

Также приват-доцент Лазаревский: «Согласно установившемуся словоупотреблению, слово "самодержавный" есть синоним слова "неограниченный"»**.

______________________

* Куплеваский Н. О. Русское государственное право. С. 124.
** Лазаревский Н. И. Лекции по русскому государственному праву. СПб., 1910. Т. I. С. 125.

______________________

Также профессор Грибовский, впрочем, лишь относительно прошлого: «Что касается слова "самодержавие", то оно в старом русском законодательстве действительно отождествлялось со словом "неограниченность"»*.

______________________

* Грибовский В.М. Государственное устройство и управление Российской Империи. Одесса, 1912. С. 24.

______________________

Профессор Коркунов находит, что, «определяя власть Монарха как самодержавную, неограниченную, Свод Законов не обозначает этими словами различных ее свойств, а для большей ясности одно и то же свойство определяет двумя однозначащими словами»*. Несколько дальше он еще добавляет: «Без сомнения, и в Своде Законов самодержавие означает не внешнюю самостоятельность власти, а внутреннюю ее безраздельность. Итак, следует признать, что понятие самодержавия объемлет собою понятие неограниченности в смысле сосредоточия в руках Монарха всей полноты государственной власти. Если Основные Законы наряду с самодержавием упоминают еще и о неограниченной власти, то только для большей ясности. Иначе неограниченность не могла бы быть опущена в определении власти Императрицы»**.

______________________

* Коркунов Н.М. Русское государственное право. СПб., 1909. Т. I. С. 213.
** Коркунов Н.М. Русское государственное право. СПб., 1909. Т. I. С. 213.

______________________

Также газета «Право»: «За те лет 70, что существует Свод Законов, тот смысл слова "самодержавный", который вытекает из всей совокупности действующего русского права, выяснился с достаточной определенностью и, что практически существеннее всего, твердо за этим словом укрепился.

Смысл этот один: "самодержавие" обозначает неограниченность власти Государя, и никакой другой смысл, вроде международного суверенитета, с этим словом не соединяется да и соединяться не должен, так как об этом международном суверенитете наши законы не говорят и этого смысла из постановлений Свода Законов вывести нельзя»*.

______________________

* Право. 1906 г. № 7. С. 571.

______________________

Это понимание самодержавия он считает, однако, новым. Прежде, по его мнению, выражение это означало внешнюю независимость Монарха.

Некоторые не дают толкования понятия самодержавия, но, несомненно, понимают его как неограниченность власти.

Из этого понимания самодержавия исходит Н.И. Черняев, когда говорит, что Верховная Власть «разнится по организации, но кому бы она ни принадлежала, какой бы характер она ни носила, монархический или республиканский, аристократический или демократический, она de jure и по размерам всегда и везде была и будет самодержавна. И в этом, разумеется, нет ничего странного, ибо те страхи, о которых мы упоминали, зиждутся на ребяческом предположении, что тот, кто может сделать все de jure, может сделать все и de facto и что помимо юридических сдержек нет никаких других. Люди, прибегающие к таким аргументам, сами не верят тому, что говорят, и прекрасно понимают, что Верховная Власть всех времен и народов, имевшая право делать одни безумства, в действительности была одним из главных двигателей цивилизации. Опасаться самодержавия монархов только потому, что они самодержавны, не вникая в исторические и бытовые условия их деятельности, то же самое, что опасаться Верховной Власти только потому, что она безгранична»*.

______________________

* Черняев Н.И. О русском самодержавии. М., 1895. С. 20.

______________________

Равным образом и епископ Димитрий, когда он говорит, что в манифесте 17 октября «Государь не объявил никакого ограничения своей Царской власти, а потому Он по-прежнему остается самодержавным»*. И многие другие.

______________________

* Еп. Димитрий. Значение самодержавия в истории русского народа. Одесса, 1906. С. 7.

______________________

Обыкновенно толкуют при этом признак неограниченности в смысле нераздельности властвования. Самодержавие понимается как единовластие, единодержавие. Сюда относится, положим, теория профессора Градовского, который учил: «Выражение "самодержавный" означает, что русский Император не разделяет своих верховных прав ни с каким установлением или сословием в государстве, т.е. что каждый акт его воли получает обязательную силу независимо от согласия другого установления»*.

______________________

* Градовский А.Д. Начала русского государственного права. СПб., 1875. Т. I. С. 2.

______________________

Профессор Куплеваский: «Самодержавность обозначает, что русский Император Верховной Власти не делит ни с каким другим учреждением или лицом, в противоположность конституционной монархии, где верховная власть принадлежит сообща королю и представителям»*.

______________________

* Куплеваский Н.О. Русское государственное право. Харьков. 1902. С. 55.

______________________

Профессор Алексеев: «Верховная Власть в России всегда была властью самодержавной, т.е. властью, которая не была ограничена другой, вне ее, рядом с ней или над ней стоящей властью»*.

______________________

* Алексеев А.С. Начала современного правового государства и русский административный строй накануне 6 августа 1905 г. Русская мысль. 1905, ноябрь. С. 191.

______________________

Приват-доцент Лазаревский: «Самодержавие есть такая форма правления, когда вся полнота государственной власти сосредоточена в руках одного человека — царя, короля, императора — и притом так, что в государстве не только нет власти, стоящей над ним, но нет и власти, ему равной. Власть такого государя носит характер власти самостоятельной. Она не является производной от чьей-либо другой. Наоборот, все другие власти в государстве имеют свой источник и свое основание в государе, ибо если он обладает в государстве властью неограниченной, абсолютной, то всякая другая власть возможна лишь, поскольку государь ее терпит, ее признает»*.

______________________

* Лазаревский Н.И. Лекции по русскому государственному праву. СПб., 1910. Т. I. С. 69.

______________________

Г-н Черняев: «Существенная разница между самодержавными монархиями и такими формами правления, в которых на первом плане стоят представительные учреждения, заключается в том, что в самодержавных монархиях народ подчиняется одному лицу, а в республиках или в ограниченных монархиях многим лицам сразу. То же, что обыкновенно подразумевается под словом политическая свобода, народное представительство имеет значение лишь чисто фиктивного отличия, то есть ничего существенного не представляющего»*.

______________________

* Черняев Н.И. О русском самодержавии. М., 1895. С. 55.

______________________

Г-н Дьяк: «Выражение "самодержавный" означает, что русский Император не разделяет своих верховных прав ни с каким установлением или сословием в государстве, т.е. что каждый акт Его воли получает обязательную силу независимо от согласия другого установления»*.

______________________

* Дьяк Б. Ограничена ли власть монарха по законам Российской Империи. СПб., 1907. С. 6.

______________________

Вообще это понимание весьма распространено. По свидетельству профессора Котляревского, «в совещании, обсуждавшем проект Думы, сохранение самодержавия именно в смысле невозможности представить Думе какой-либо решающий голос было общепризнанным принципом»*.

______________________

* Котляревский С.А. Юридические предпосылки русских Основ- ных Законов. М., 1912. С. 147.

______________________

Признать правильным учение, что самодержавие означает власть неограниченную, совершенно невозможно. Не говоря уже об их прямом словесном смысле, мы видим, что оба эти выражения всегда различались в наших законах. В старых Основных Законах Царская власть называлась одновременно неограниченной и самодержавной, значит, каждое из этих выражений имело особый смысл, а в новых выражение «неограниченная» опущено, а выражение «самодержавная» оставлено, опять-таки, конечно, не без основания. При этом если бы самодержавие должно было означать неограниченность, то лучше было бы просто удержать выражение «неограниченная», а выражение «самодержавная» опустить. В предшествующем изложении было выяснено, что выражение «неограниченная» в статье было опущено просто потому, что власть Государя Императора названа уже в ней верховной. Верховная Власть есть всегда и неограниченная. И в старых Основных Законах власть Монарха не называлась неограниченной в тех случаях, когда она уже была названа верховной.

Кстати сказать, критикуемое толкование термина «самодержавие», казалось бы, совершенно недопустимо именно с точки зрения конституционного понимания обновленного строя. На это указывают и комментаторы VII издания курса профессора Коркунова: «Самодержавие в современном государственном строе России не может быть понимаемо как начало, равнозначащее неограниченности. Государь Император, при действии новых Основных Законов, есть Монарх ограниченный, или, по установившемуся и употребительному выражению, — конституционный, и государственный строй России есть строй ограниченной, или конституционной, монархии»1. Между тем, это толкование встречается нередко именно в трудах русских конституционалистов. Странная непоследовательность!

Отдельные соображения, которые приводятся в доказательство того, что самодержавие означает именно неограниченность, совершенно неубедительны.

Как мы уже знаем, неограниченность есть отрицательное выражение того же верховенства. Наконец, объяснения профессора Коркунова, почему рядом со словом «самодержавная» употребляют еще выражение «неограниченная», приписывают редакторам Свода Законов совершенно недопустимую нелогичность. Если слово «самодержавная» столь неясно, что необходимо дополнять его другим, вполне ясным «неограниченная», то, казалось бы, надо было бы просто вычеркнуть неясное слово из законов и оставить ясное, однако на это никто не решился.

Что касается толкования самодержавия в смысле единодержавия, то оно имеет за себя только словесный смысл слова, при вульгарном понимании корня «сам». Но, спрашивается, возможно ли приписывать подобное словоупотребление нашим законам, которые, в виде правила, пишутся на хорошем литературном русском языке, тем более что надобности в этом никакой нет и не было, все же вышеприведенные данные и соображения говорят в пользу принятого нами понимания и толкования. Во всяком случае, особого рассмотрения заслуживают те учения, которые отличают самодержавие в смысле единодержавия от неограниченности. Сюда относится, во-первых, учение графа Сперанского. Оно состоит в следующем.

«Слово "самодержавие", "когда оно прилагается к особе Государя"*, означает соединение всех стихий державного права во всей полноте их, без всякого участия и разделения»**. «Слово "неограниченность" власти означает то, что никакая другая власть на земле, власть правильная и законная, ни вне, ни внутри Империи, не может положить пределов Верховной Власти Российского Самодержца»***. Близко к этому и учение профессора Градовского. Он говорит следующее:

______________________

* Коркунов Н.М. Русское государственное право. СПб., 1909. Т. I. С. 215.
** Сперанский М.М. Руководство к познанию законов. СПб., 1845. С. 50.
*** Сперанский М.М. Руководство к познанию законов. СПб., 1845. С. 55.

______________________

«Выражение "самодержавный" означает, что русский Император не разделяет своих верховных прав ни с каким установлением или сословием в государстве, т.е. что каждый акт его воли получает обязательную силу независимо от согласия другого установления»*. «Название "неограниченный" показывает, что воля Императора не стеснена известными юридическими нормами, поставленными выше его власти»**. Учение это можно даже считать лишь более удачной перефразировкой учения графа Сперанского: самодержавие есть единодержавие, а неограниченность есть отсутствие внешне обязательных для Монарха норм. Оно вызвало критические замечания со стороны позднейших русских государствоведов. Так, профессор Коркунов писал:

______________________

* Градовский А.Д. Начала русского государственного права. СПб., 1875. Т. I. С. 2.
** Градовский А.Д. Начала русского государственного права. СПб., 1875. Т. I. С. 1.

______________________

«Если судить по форме изложения, Сперанский различает самодержавие и неограниченность. Но по содержанию он определяет их так, что понятия эти совпадают. В самом деле, "соединение всех стихий державного права", очевидно, ничего другого означать не может, как то, что не существует никакой другой власти, которая бы ограничивала власть Монарха»*. Относительно же учения профессора Градовского он говорит, что «и в таком определении самодержавие и неограниченность сливаются воедино».

______________________

* Коркунов Н.М. Русское государственное право. СПб., 1909. Т. I. С. 212.

______________________

«Существование "юридических норм, поставленных выше воли Монарха", возможно, конечно, только под условием "разделения верховных прав между ним и другими установлениями»*.

______________________

* Коркунов Н.М. Русское государственное право. СПб., 1909. Т. I. С. 213.

______________________

Однако эта критика, в свою очередь, вызвала следующие замечания профессора Палиенко: «Что касается замечания Коркунова, что "существование юридических норм, поставленных выше воли Монарха, возможно лишь при наличности разделения властей", то, по нашему мнению, оно не отличается точностью, так как здесь смешивается один из видов и одна из необходимых гарантий ограничения власти государственного органа правом с самым принципом правового ограничения верховной власти, то есть так называемое объективно-правовое ограничение носителя Верховной Власти, в силу признания юридической обязательности и для него государственных законов, и субъективно-правовое ограничение носителя верховной власти путем распределения функций верховной власти между различными самостоятельными органами, которое прежде всего и имеет в виду теория разделения властей»*.

______________________

* Палиенко Н.И. Основные Законы и форма правления в России. Харьков. 1910. С. 20.

______________________

Недавно, однако, возражения профессора Коркунова профессору Градовскому были повторены профессором Котляревским, который говорит: «Неограниченность, по Градовскому, заключается в том, что "воля Императора не стеснена известными юридическими нормами, поставленными выше Его власти", а самодержавие — в том, что "русский Император не разделяет своих верховных прав ни с каким установлением и сословием в государстве и что каждый акт Его воли получает обязательную силу независимо от согласия другого установления". Нетрудно видеть, однако, что второе определение лишь более конкретно выражает то, что дано в первом: если все акты воли Монарха получают силу помимо согласия других учреждений — это и значит, что они не стеснены юридическими нормами, требующими подобного согласия»*. Ни с теми, ни с другими исследователями не можем, однако, согласиться.

______________________

* Котляревский С.А. Юридические предпосылки русских Основных Законов. М., 1912. С. 142.

______________________

Как уже известно из предыдущего, понятие неограниченности власти Монарха толкуется в следующем смысле: Монаршая власть, как власть верховная, не знает ни над собой никакой высшей власти, ни рядом с собой никакой равной власти, а потому не знает и никаких норм, которые были бы внешне обязательны для нее как веления власти высшей или как соглашения с властью равной. Все эти элементы неограниченности власти тесно связаны между собой и образуют одно понятие неограниченности власти. Но возможно и различать их, и отдельно изучать каждый из них, и даже присваивать каждому особое наименование. Так, отсутствие власти равной можно называть единодержавием. Отсутствие власти высшей — независимостью. Говоря о неимении внешне обязательных для Монарха норм, можно развивать учение о нравственной обязательности права для Верховной Власти и т.д. Одного только, по моему мнению, делать нельзя, именно придавать выражению «самодержавие» смысл единодержавия.

Тем не менее смешение всех этих понятий вполне объяснимо. Действительно, высшая в стране историческая сила, конечно, будет и юридически единодержавна, и юридически независима и может быть только внутренне, а никак не внешне, не принудительно связана нормами права, которые имеют в ней самой свой источник. В частности, она будет единодержавна потому, что рядом с ней нет другой равносильной мощи, что она верховна и неограниченна.

Интересную попытку дать оригинальное толкование понятию самодержавия, попытку, так сказать, модернизировать самодержавие, представляет учение профессора Котляревского. Начинает он с установления тождества понятий неограниченности и самодержавия в прошлом.

Может быть, говорит он, «со словом "самодержавие" ассоциировались добавочные представления о непрерывном историческом преемстве или о мистической основе Царской власти — представления, чуждые формальной "неограниченности"; но в основе оба эпитета, как это явствует из самых актов государственной власти, имели тождественный смысл»*.

______________________

* Котляревский С.А. Юридические предпосылки русских Основных Законов. М., 1912. С. 140.

______________________

«Слово "самодержавие" имеет более исторический оттенок, если угодно, более богатое содержание, особенно в том смысле, что с ним связано больше психологических ассоциаций, — но юридически, во всяком случае, признак неограниченности не только им покрывается, но и составляет самую его основу. Иначе нельзя было бы себе представить, в чем заключалось такое глубокое различие между самодержавной русской монархией и конституционными монархиями Западной Европы, где власть главы государства, по господствующей теории, носит также первичный, непроизводный характер и где ее исторические корни восходят часто к не менее отдаленному прошлому, чем у нас, в России»*.

______________________

* Котляревский С.А. Юридические предпосылки русских Основных Законов. М., 1912. С. 146-147.

______________________

При этом он указывает и на специальное понимание неограниченности в новейшее время: «По мере того как в русском обществе назревали конституционные настроения и идеи, все более подчеркивается самодержавный характер власти Монарха, понимаемый прямо в смысле нераздельности. Тем более что самая неограниченность не разумелась, конечно, как свобода от всякого установленного законом порядка»*. И полемизирует, как мы видели, по поводу подобного понимания с профессором Градовским.

______________________

* Котляревский С.А. Юридические предпосылки русских Основных Законов. М., 1912. С. 141.

______________________

Засим, переходя к современному строю, этот автор спрашивает, «какое юридическое содержание вложено в понятие "самодержавная власть", когда о ней говорят Учреждения Государственной Думы и Государственного Совета 20 февраля 1906 г., устанавливающие участие означенных органов в законодательной власти, т.е. нечто, несомненно, исключаемое традиционным смыслом самодержавия»*. Ответ, даваемый им, гласит следующее:

______________________

* Котляревский С.А. Юридические предпосылки русских Основных Законов. М., 1912. С. 148.

______________________

«Самодержавной в современном русском государственном праве называется власть, которая служит источником для всякой другой власти в государстве»*. «Осуществиться она может в известных, установленных пределах; но это ограничение — временное или постоянное — есть всегда самоограничение. Конечно, и в дореформенном праве это качество было присуще воле Монарха, но здесь оно заслонялось более ярким и выразительным — неограниченностью: власть Монарха вообще не подлежала постоянным ограничениям — таким, которые не могли бы односторонним Его волеизъявлением быть отменены. Неограниченность старого порядка есть нечто большее, чем самодержавие нового: первая предполагает второе, заключает его, так сказать, в себе, но не обратно»**. «С другой стороны, утверждение самодержавия предполагает и нечто большее, чем признание за властью русского Монарха того качества первичного непосредственного органа, которое, согласно господствующей немецкой теории, вообще присуще всякой монархии»***.

______________________

* Котляревский С.А. Юридические предпосылки русских Основных Законов. М., 1912. С. 155.
** Котляревский С.А. Юридические предпосылки русских Основных Законов. М., 1912. С. 155.
*** Котляревский С.А. Юридические предпосылки русских Основных Законов. М., 1912. С. 155.

______________________

Попытка, несомненно, оригинальная и интересная, но совершенно недоказанная. Почему все должно быть принимаемо так, как говорит профессор Котляревский, остается неясным. Начать хотя бы с того, почему мы должны верить г-ну Котляревскому, что значение выражения «самодержавие» ныне другое, чем было раньше, хотя мы имеем аутентичное разъяснение, что оно осталось таким же, как было встарь. Далее, не сводит ли почтенный автор все самодержавие к праву почина, принадлежащего Монарху по вопросам Основных Законов? Ведь самодержавие для него лишь способность Верховной Власти ограничивать себя в путях самоограничения. Наконец, каким образом самоограничение может родить ограничение? Профессор Котляревский этого не объясняет, и, думается, объяснить это невозможно. В отношениях гражданского права дарение, положим, может действительно создавать права для одаряемого и обязанности для дарителя, но это объясняется тем, что над ними обоими стоит государственная власть. То же, что Верховная Власть свободно дает, она может и взять обратно. Неограниченная власть может превратиться в ограниченную, только если высшая сила предпишет ей свою волю или если она заключит соглашение с силой равной. Бумажными средствами государственных порядков не создают, создают их не слова, а общественные силы; конституции — не академические сочинения, а выражения в словах соотношения реальных сил в государстве.

Не говорю уже о том, что отдельные положения, выставляемые профессором Котляревским, вызывают у читателя недоумение. Можно ли говорить, что неограниченность заключает в себе самодержавие, т. е. способность Верховной Власти к ограничению своих прав путем самоограничения? Ведь это понятия разного порядка. Самодержавие, если признать подобное толкование его правильным, должно рассматриваться лишь как свойство власти неограниченной. Далее, можно ли утверждать, что самодержавие в этом, устанавливаемом профессором Котляревским, смысле есть нечто большее, чем первичный характер власти? Не следует ли, скорее, думать, что подобное самодержавие есть также качество именно первичного органа? Наконец, если возможно согласиться с тем, что нераздельность власти дана уже в неограниченности в смысле профессора Градовского, то лишь с оговоркой, что в последнюю входит и неподчиненность власти какой-либо высшей. В заключение: если бы профессор Котляревский поставил себе вопрос, почему именно Самодержавная Власть является источником всякой власти в государстве, он с необходимостью пришел бы к выводу: потому что она представляет собой высшую фактическую мощь в стране, т.е. к нашему толкованию самодержавия, и его учение приблизилось бы к развиваемому в этой книге. Если же из своей теории он выпустил бы также совершенно неправильную мысль, что самоограничение может родить ограничение, то она и вполне слилась бы с защищаемой нами. Переходим к третьей группе теорий.

Многие утверждают, что Государь Император называется самодержавным потому, что Он соединяет в своих руках всю полноту или все стихии государственной власти. В Наказе Екатерины Великой читаем: «Государь есть самодержавный, ибо никакая другая, как соединенная в его особе власть, не может действовати сходно со пространством толь великого государства»*.

______________________

* Наказ... Глава V. Ст. 9. Чечулин Н.Д. Наказ... С. 3.

______________________

Граф Сперанский в том же смысле говорит: «Слово "самодержавие" имеет два разных смысла. Когда оно прилагается к государству, то оно означает независимость государства от всякой посторонней власти. В сем смысле все государства независимые могут быть названы государствами самодержавными. Когда оно прилагается к особе Государя, то оно означает соединение всех стихий державного права во всей полноте их без всякого участия и разделения»*. «Посему все Государи в чистых монархиях могли бы именоваться самодержавцами, но именование сие в особенности присвояется Монархам Российским».

______________________

* Сперанский М.М. Руководство к познанию законов. СПб., 1845. С. 50.

______________________

Таково же, в сущности, учение и профессора Коркунова: «Самодержавие и неограниченность показывают, что вся полнота власти сосредоточивается у нас в руках Монарха»*. «В Своде Законов самодержавие означает не внешнюю самостоятельность власти, а внутреннюю ее безраздельность. Итак, следует признать, что понятие самодержавие объемлет собой понятие неограниченности в смысле сосредоточения в руках Монарха всей полноты государственной власти. Если Основные Законы, наряду с самодержавием, упоминают еще и о неограниченности власти, то только для большей ясности. Иначе неограниченность не могла бы быть опущена в определении власти Императрицы, во всем равной с властью Императора»**.

______________________

* Коркунов Н.М. Русское государственное право. СПб., 1909. Т. I. С. 210.
** Коркунов Н.М. Русское государственное право. СПб., 1909. Т. I. С. 213.

______________________

Н.А. Захаров: «Какое определение можно дать этой независимой, над другими властями стоящей власти, ограниченной лишь в самой себе своим сознанием, основанным на моральном чувстве долга и целесообразности? Самодержавие есть объединение всех стихий властвования в лице одного наследственного русского Царя, олицетворяющего собой единую, нераздельную Россию, охраняющего все ее исторические национальные традиции и подчиненного в осуществлении своей суверенной власти нормам государственной этики и сознанию целесообразности для народного блага принимаемых им мероприятий. Такого рода власть основывается на свободном, самостоятельном, как это было видно из предыдущего изложения, главенстве Монарха в области законодательства, управления и суда. Это главенство в трех очерченных конституцией властях и дает основание к осуществлению Монархом прерогатив самодержавной власти, возвышающейся над остальными видами государственных властей»*.

______________________

* Захаров Н.А. Система русской государственной власти. Новочеркасск, 1912. С. 300.

______________________

В.Д. Катков: «Раз не может быть государства без власти, оно не может существовать без полновластия, т.е. без самодержавия, коллективного или личного. Это полновластие, или самодержавие, меняет только свою форму: и эта смена форм обусловлена обстоятельствами, историей, реальным соотношением сил страны, а не бумажными конституциями»*.

______________________

* Катков В.Д. Нравственная и религиозная санкция русского самодержавия. Харьков, 1907. С. 14.

______________________

Таким образом, все эти авторы утверждают, что Государю Императору принадлежит полнота государственной или верховной, державной власти, полновластие, все стихии государственной власти или просто государственная власть, причем, однако, одни думают, что Государь Император является лишь носителем прав, принадлежащих государству, другие считают его обладателем таковых. Толкование самодержавия в этих смыслах вызывает решительное недоумение.

Совершенно неизвестно, на каком основании возможно утверждать, что таково именно было намерение Законодателя, когда он употреблял выражение «самодержавие». Ни словесный смысл этого выражения, ни его история, ни постановления действующего законодательства не дают нам на то права. К тому же в подобном толковании, собственно, и надобности, казалось бы, нет, так как полнота Императорской власти в достаточной мере определенно выражена недвусмысленным языком законов*, начиная со статьи 10 Основных Законов. В ней говорится, что власть управления принадлежит Монарху «во всем объеме».

______________________

* См. выше, глава I. «Полнота государственной власти».

______________________

Тем не менее толкование выражения «самодержавие» как господствующего могущества дает объяснение и только что приведенным теориям. Господствующее могущество сосредоточивает в руках своего обладателя все проявления государственной власти, во всей полноте их, все стихии власти, или просто всю государственную власть. В одних случаях отправляет государственную власть сам Самодержец, в других действуют от его имени власти подчиненные, но нет никакой власти в государстве, которая не вытекала бы из Самодержавия. В этом лишь смысле можно сказать, что самодержавие есть полнота власти. Полнота власти Государя Императора есть естественное последствие Царского самодержавия.

К сказанному надо добавить, что, как мы уже знаем, г-н Захаров понимает под самодержавием не только особое свойство Верховной Власти Государя Императора, но и особую, принадлежащую ему, стихию власти, дополняющую известные три стихии ее: законодательство, администрацию и суд, четвертой — властью самодержавной. Последняя характеризуется г-ном Захаровым следующим образом: «Верховная власть, подобно всему живому, точному определению не поддается, и считая, что она, вместе с тем, скорее ясно понимается, чем конституируется, мы должны все-таки сказать, что по своим свойствам власть самодержавная есть власть учредительная, умиряющая, последнего решения и внешнего индивидуального олицетворения государственной воли»*.

______________________

* Захаров Н.А. Система русской государственной власти. Новочеркасск, 1912. С. 300.

______________________

Мы знаем уже из предыдущего, что вся соединенная в руках Государя Императора верховная власть отличается действительно теми чертами, на которые указывает г-н Захаров, она есть власть «нейтральная, уравновешивающая, умиряющая, учредительная, последнего решения, внешнего индивидуального олицетворения государственной воли». Все это ее свойства как власти верховной в отличие от власти подчиненной, и проявляются эти свойства и в области законодательства, и в области администрации, и в области суда. Поэтому предложение г-на Захарова пополнить стихии государственной власти четвертой принято быть не может. Тем более, конечно, не может быть принято предложение называть самодержавной лишь эту четвертую власть. Рассмотрим теперь четвертую группу теорий.

Наконец, некоторые утверждают, что выражение «самодержавие» употребляется для обозначения внешней независимости Российской Империи в лице русского Императора или даже внешней независимости самого Монарха. Несомненно, с точки зрения русского государственного права, независимость эта есть фактическое могущество, внешний фактический суверенитет. Этого толкования держатся и многие авторитетные исследователи.

Профессор Шалланд пишет: «Понятие самодержавия употреблено не в прежнем смысле — неограниченности, а в смысле отсутствия внешней зависимости, так как и самый термин "неограниченный", имевшийся в статье 4 (?) прежних Основных Законов, теперь сознательно опущен. С этой точки зрения сохранение термина "неограниченный" в ст. 202 (222?) не может быть объяснено не чем иным, как простым недосмотром»*.

______________________

* Шалланд Л.А. Русское государственное право. Юрьев, 1908. С. 22.

______________________

Новейшие издатели курса русского государственного права профессора Коркунова того же мнения: начало самодержавия наиболее часто «толкуется как означающее внешний международный суверенитет государства, то есть так, как оно, по указанию Н.М. Коркунова, понималось иногда до конца XVIII столетия»*.

______________________

* Коркунов Н.М. Русское государственное право. СПб., 1909. Т. I. С. 215.

______________________

«Первоначально, впрочем, даже в XVIII столетии, как не без основания замечает Ключевский, выражение "самодержавие" указывало именно на внешний, международный суверенитет, на внешнюю независимость. В таком значении "самодержавие" употреблялось еще в самом конце XVIII века»*. Против этого толкования самодержавия имеются, однако, серьезные возражения.

______________________

* Коркунов Н.М. Русское государственное право. СПб., 1909. Т. I. С. 213.

______________________

У приват-доцента Лазаревского читаем: «Можно предполагать, что это слово весьма неудачно хотели применить для указания на внешнюю независимость России. Неудачность такой попытки обусловливается не только тем, что слову, имеющему в русском языке определенный смысл, произвольно присваивается другой смысл, но и тем, что внешняя независимость есть понятие, которое может применяться лишь к государствам, а не к государям, которые в качестве одного из органов государства сами по себе, ни в какой зависимости от иностранного государства, состоять не могут»*. «В настоящее время под самодержавием понимают исключительно абсолютную власть Монарха в делах правления, а для обозначения внешней независимости государства употребляют термин "суверенное государство"»**.

______________________

* Лазаревский Н.И. Самодержавие. Словарь Брокгауза. Полутом 56. С. 206.
** Лазаревский Н.И. Лекции по русскому государственному праву. СПб., 1910. Т. I. С. 126-127.

______________________

Со своей стороны, профессор Грибовский справедливо замечает: «Никто внешней самостоятельности русского государства и монархии не оспаривал»*, а поэтому вводить особый предикат власти с данной целью надобности не было.

______________________

* Грибовский В.М. Государственное устройство и управление Российской Империи. Одесса, 1912. С. 25.

______________________

Наконец, г-н Котляревский приводит одно специальное возражение против подобного понимания самодержавия: «Неограниченность международно-правовых и вообще внешнеполитических волеизъявлений Монарха предполагает неограниченность волеизъявлений, обращенных внутрь страны. Как ни широко раздвинуты пределы внешнеполитических полномочий Государя, согласно 12 -й и 13-й статьям Основных Законов, так далеко они идти не могут. Поэтому признание в Монархе носителя нераздельного внешнего суверенитета неизбежно приводит и к признанию Его внутренней неограниченности»*. Возражение — специально для последователей трафаретно-конституционного понимания русского государственного строя.

______________________

* Котляревский С.А. Юридические предпосылки русских Основных Законов. М., 1912. С. 152.

______________________

Как сказано выше, толкование самодержавия в смысле внешней независимости заключает в себе часть истины. Дело в следующем. Действительно, государство, являющееся в своей внутренней жизни ареной для деятельности отдельных лиц и групп лиц, а в своем внутреннем праве — юридическим отношением или, скорее, системой юридических отношений, в международных отношениях выступает как некое великое единство, превращаемое международным правом в субъекта прав. Права и обязанности в международном публичном праве принадлежат прежде всего, хотя и не исключительно, государствам. Глава государства обыкновенно является лишь его юридическим представителем. Так это с точки зрения международного права. Но международными отношениями каждого государства занимается и его внутреннее право, оно регламентирует однако не права и обязанности государства, но лишь его главы и подчиненных органов в их отношениях между собой и к другим деятелям государственной жизни. Поскольку же дело идет об отношениях Монарха к деятелям жизни международной, внутреннегосударственное право может лишь констатировать фактические отношения; право, которое было бы обязательно для отношений этого рода, оно устанавливать не призвано. Говоря при этом о Монархе, оно может говорить лишь о его внешнем могуществе.

Таким образом, постановления русского права, говорящие без особых ограничений о самодержавии Монарха, могут быть толкуемы и в том смысле, который развивают вышеприведенные авторы, т.е. также в смысле внешнего могущества Его, позволяющего Ему быть могущественным деятелем и в международных отношениях.

Основание к подобному толкованию дают и некоторые международные договоры России, положим, цитируемый профессором Коркуновым договор Екатерины Великой с грузинским царем Ираклием II. По справедливому замечанию г-на Коркунова, «когда в договоре говорится, что царь Ираклий не признает над собой иного самодержавия, кроме власти и покровительства Императрицы, то, очевидно, самодержавие употреблено здесь не в смысле абсолютизма, а именно в смысле суверенитета»*.

______________________

* Коркунов Н.М. Русское государственное право. СПб., 1909. Т. I. С. 213.

______________________

В то же самое время, однако, никак нельзя согласиться с тем, что самодержавие имеет в виду лишь внешнее могущество Государя Императора. Для подобного ограничения значения самодержавия нет решительно никакого основания. Наоборот, целый ряд вышеприведенных данных и соображений говорит за то, что самодержавие понимается главным образом и прежде всего, что касается внутреннегосударственной жизни. Фактический суверенитет состоит из суверенитета внутреннего и внешнего, и главное значение имеет первый.

Мы имеем и прямое указание на то, что самодержавие относится к внутренним отношениям государства. Именно во время коронования, при восприятии Государем скипетра и державы, московский митрополит произносит: «О, Богом венчанный и Богом дарованный и Богом преукрашенный, Благочестивейший, Самодержавнейший, Великий Государь Император Всероссийский, приими скипетр и державу, еже есть видимый образ данного Тебе от Вышняго над людьми своими Самодержавия к управлению их, и ко устроению всякого желаемого им благополучия». Таким образом, самодержавие есть власть «над людьми своими».

В заключение остановимся на отрицателях Самодержавия. Профессор В.Д. Катков пишет: «Как ни важна для жизни русского государства идея Самодержавия, приходится, однако, к сожалению констатировать, что среди считающего себя образованным русского общества только немногие, по исключению, понимают смысл и значение этой центральной идеи русского государственного строя. Сбитое политическими софизмами и ложной философией, увлеченное внешней стороной западной цивилизации, русское общество в большинстве случаев смотрит на Самодержавие как на пережиток древнего патриархального быта, которому рано или поздно суждено историей отойти в область преданий, сойти с мировой сцены прогрессирующего уклада государственной жизни. Ссылаются на мнимые законы истории; на пример многих государств, выросших в других условиях; на авторитет якобы науки; на мнения и заключения людей, не связанных духовно с народом, воспитавшим идею Самодержавия тысячелетней историей своих страданий и подвигов, поражений и побед, горя и радостей»*... По этим или по другим причинам число отрицателей Самодержавия, даже среди серьезных исследователей русского государственного права, сравнительно велико. Одни прямо предлагают вычеркнуть само это слово из русского законодательства.

______________________

* Катков В.Д. О русском самодержавии. Харьков, 1906. С. 1 — 2.

______________________

Приват-доцент Лазаревский: «С неустранимым и безусловно обязательным выводом об установлении ограничения власти Государя и, следовательно, с тем, что власть его отныне уже не является самодержавной, находится в явном противоречии прямой текст как заголовка к главе I Основного Закона издания 1906 года, так и статей 4 и 6 этих законов, ибо там говорится о "самодержавной власти" русского Императора, а равно и текст статьи 222 этих законов, где Государь называется "неограниченным Самодержцем"»*.

______________________

* Лазаревский Н.И. Лекции по русскому государственному праву. СПб., 1910. Т. I. С. 124.

______________________

Таким образом, оба эти лица отождествляют неограниченность и самодержавие и отвергают предикат самодержавный в виду того, что не признают неограниченности Императорской власти. Отождествление это, как показано выше, неправильно. Г-н Захаров также пишет: «Понятие конституции не влечет за собой отмену самодержавной власти, а лишь определяет ее сущность. Равным образом, как можно говорить об отмене самодержавной власти фактом создания органа народного представительства, если сами первые статьи Учреждения Государственного Совета и Государственной Думы прямо и ясно говорят о том, что эти органы созданы для содействия Самодержавной Власти»*.

______________________

* Захаров Н.А. Система русской государственной власти. Новочеркасск, 1912. С. 279.

______________________

Некоторые отрицатели самодержавия соглашаются, однако, удержать это выражение в русском праве, но предлагают понимать его просто как высокий титул Государя Императора. На этой точке зрения стоит, положим, такой серьезный исследователь, как В.В. Ивановский. Он говорит:

«До издания манифеста 17 октября 1905 года выражение "самодержавный" было вполне уместно при определении существа государственной власти в России; оно обозначало то, что русский Император в одном себе сосредотачивал всю эту власть, вне связи с какими бы то ни было другими установлениями. После издания манифеста 17 октября и Основных Законов 23 апреля 1906 г. это выражение потеряло уже свой прежний смысл, так как наряду с властью Императора стала теперь законодательная власть Государственной Думы и Государственного Совета, т.е. воля государственной власти или законодательство стало являться результатом единения Императора с названными учреждениями. Такой порядок обнаружения воли государственной власти принято в науке называть конституционным, в противоположность самодержавному. Термину "самодержавный" трудно присвоить какое-либо иное значение кроме вышесказанного. Статью 4, содержащую выражение "самодержавный", и статью 7, говорящую об осуществлении законодательной власти Императором в единении с Думой и Советом, следовало бы так или иначе согласовать. Выражение "самодержавный" могло бы остаться в титуле, указывая на высокий ранг, занимаемый русским Императором; наряду с другими предикатами, упоминаемыми в титуле, и предикат "самодержавный" мог бы иметь определенное политическое значение»*.

______________________

* Ивановский В.В. Учебник государственного права. Казань, 1908. С. 371.

______________________

Толкования эти, конечно, совершенно не соответствуют действительности. Самодержавие в глазах русского народа не только титул почетный. Это — основа нашего государственного строя, против которой еще недавно боролись одни и на защиту которой восставали другие. Попытка г-на Пальме все же придать некоторое содержание этому украшающему эпитету также неудачна. Наше законодательство совсем не интересуется вопросом о различиях в форме правления русского государства и всех остальных. Кроме того, г-н Пальме не поясняет, о каких же особых прерогативах Императорской Власти он собственно говорит и почему они должны придавать власти Государя Императора характер именно самодержавный.

Относительно этих толкований вообще читаем у г-на Котляревского: «Термин "самодержавие" не встречается какой-нибудь один раз, и сохранение его не может быть объяснено редакционным недосмотром: самодержавие признается одним из основных атрибутов власти Монарха, как она поставлена в русском государственном строе и после манифеста 17 октября. Нельзя серьезно его сопоставлять с такими частями русского императорского титула, как наименование Государя "наследником норвежского престола". Политически можно так или иначе оценивать сохранение слова, которое действительно являлось символом нашего старого государственного строя. Юрист должен, во всяком случае, стремиться вскрыть юридическое содержание, которое вкладывали в это слово авторы Основных Законов, очевидно, как-то изменившееся по сравнению со старым его пониманием и отличающееся от неограниченности»*. В общем, верные замечания, хотя я и не согласен с тем, что смысл выражения «самодержавие» изменился.

______________________

* Котляревский С.А. Юридические предпосылки русских Основных Законов. М., 1912. С. 154.

______________________

Быть может, еще поучительнее следующие строки приват-доцента Гессена: «Для "истинно русских людей" самодержавие — боевой клич, лозунг реакции. Самодержавие — красное знамя контрреволюции, знамя тех черных тысяч, которые поднимаются походом во имя старой против новой России. Вырвать из рук это знамя — значит облегчить освободительному движению окончательное торжество. До тех пор, пока оно развевается над крепостью бюрократической России, мы не можем быть спокойны (!), не можем быть уверены в победе. И для нас Самодержавие символ — символ всего нашего прошлого, векового гнета, тяготевшего и еще тяготеющего над несчастной страной»*.

______________________

* Гессен В.М. Самодержавие и манифест 17 октября. Полярная Звезда, 10 февраля 1906 г. Т. 9. С. 634.

______________________

Суждения о юридических установлениях могут быть, конечно, разные, но то, что Самодержавие было основой русского государственного строя, это у г-на Гессена схвачено верно. Остается оно основой его и ныне. Так должно быть и впредь. Если бы оно было вырвано из тех Царственных рук, в которые его вложила история, оно тотчас же было бы подхвачено другими. Государство без фактического суверенитета существовать не может. Но чьи это были бы руки, неизвестно, равно и куда повели бы они Россию... Одно несомненно, что это вызвало бы такие потрясения, перед которыми померкло бы все пережитое русским народом до сего дня. Россия перестала бы быть Россией, той Русью-матушкой, в которой мы живем и которая в нас живет.

ГЛАВА XXIX
Самодержавная конституция

То, что было изложено до сих пор, представляет объективное освещение вопроса о власти русского Императора. Только это понимание ее может быть обосновано статьями наших законов и соответствует тому представлению о Царе, которое живет в народном сознании. После всего сказанного должно стать понятным и то, что было отмечено в предисловии к этой книге о великом и разностороннем значении Царской власти. Прежде чем закончить, небесполезно, однако, выяснить, к какому типу государственного устройства относится современный государственный строй России. Ответ, который дают на этот вопрос разные исследователи, гласит далеко не всегда одно и то же. Первую группу образуют те, которые считают действующий государственный строй исконным русским государственным порядком, но лишь обновленным. Вторую — те, которые объявляют современный государственный строй России новым, созданным в 1905 — 1906 гг. Начнем с рассмотрения воззрений первой группы.

Вряд ли есть основание напоминать, что современное установление Верховной Власти русского Царя явилось созданием тысячелетнего организационного процесса среди народностей России, создано путем тяжелых исканий и усилий русского народа, так сказать, сознательно. Превосходно говорит об этом И.С. Аксаков: «Ложь, будто власть государя основывается у нас только на неразвитости, на невежестве народном! Идея государства, идея единой Верховной Власти ни одним народом мира не усвоена себе так сознательно, как нашим. Не по случайной же прихоти отдельных лиц тысячу лет исторической страды перетерпел он ради созидания и укрепления своего государства! Не он ли воссоздал его вновь, когда оно разрушилось почти вконец, в эпоху самозванцев, и воссоздал именно от нижних слоев земли поднявшийся народ с некоторыми из людей слоев верхних, мысливших с народом заодно и пуще своих привилегий любивших Русскую Землю? И не только воссоздал он государство, но и личную Верховную Власть во всем ее объеме, отменив всякого рода ограничения, придуманные некоторыми олигархами. Мало того, несколько лет непрерывно, способом земских почти не расходившихся дум или соборов, стерегла земля неприкосновенность и достоинство Царской Самодержавной Власти»*. Совершенно те же мысли встречаем мы и у многих других лиц, например у М.Н. Каткова:

______________________

* Аксаков И.С. Сочинения. М., 1887. Т. V. С. 23.

______________________

«В чем состоит ход образования государства? — спрашивает он. — Ни в чем ином, как в собирании и сосредоточении власти»*. «Священная власть — наследие многовековой страды и крови народа, сила его жизни, залог его будущего»**. «Дело не успокаивается, пока не водворяется в стране единовластие, покрывающее собой весь народ»***. «Единая, безусловно свободная и бесспорная Верховная Власть есть великое благо русского народа, завещанное ему предками и добытое их трудом и кровью»****.

______________________

* Катков М.Н. О самодержавии и конституции. М., 1905. С. 41.
** Катков М.Н. О самодержавии и конституции. М., 1905. С. 11.
*** Катков М.Н. О самодержавии и конституции. М., 1905. С. 41.
**** Катков М.Н. О самодержавии и конституции. М., 1905. С. 46.

______________________

Со своей стороны, А.В. Романович-Славатинский пишет: «Русское самодержавно-монархическое начало в своем постепенном историческом развитии сконцентрировало и собрало в один фокус ту власть, которая в человеческих обществах размещается повсюду, где только есть разница между сильным и слабым, большим и меньшим, богатым и убогим»*. «В истреблении многовластия — аристократическо-анархических начал, к которым так свойственна человеческая природа, в сосредоточении власти состоял главный смысл русской истории»**.

______________________

* Романович-Славатинский А.В. Система русского государственного права. Киев, 1886. Ч. I. С. 38.
** Романович-Славатинский А.В. Система русского государственного права. Киев, 1886. Ч. I. С. 39.

______________________

Можно цитировать также В.Д. Каткова: «Создание новой власти гораздо более трудное, гигантское дело, чем поддержание веками сложившейся и существующей уже власти. Разрушать легко, создавать трудно»*. «Самодержавие русское есть продукт нравственных сил страны, великий этический институт. Ради создания и сохранения русского государства, а посредственно и ради создания и сохранения русского Самодержавия, поколения людей в течение целых веков жертвовали тем, что было дороже всего им на этой земле: своим имуществом, личным счастьем и благополучием близких и милых сердцу людей, здоровьем и самой жизнью... Кости миллионов людей в лучшей поре своей жизни создали тот фундамент, на котором покоится русское государство и русское Самодержавие. Перед морем страданий, крови и слез, перед величием того памятника самопожертвования, который называется государственной историей страны, невольно вспоминаются слова русского Златоуста о развалинах Севастополя: "Пади здесь ниц, место бо сие свято есть"»**.

______________________

* Катков В.Д. Нравственная и религиозная санкция русского самодержавия. Харьков, 1907. С. 26.
** Катков В.Д. Нравственная и религиозная санкция русского самодержавия. Харьков, 1907. С. 17.

______________________

Наконец, как всегда сильно и образно, выражает ту же мысль В.В. Розанов: Царь есть «синтетический смысл истории, любовь, сокровище наше, а вовсе не вьючное животное, которое мы бьем, когда оно дурно несет положенную на него ношу»*. «Всякий акт в жизни народной, насколько он нов сравнительно с предыдущими, усложняет, обогащает смысл его значения; и тысячи этих актов, теряющихся в памяти народной в своих определенных чертах, остаются в душе его как представление о власти неуловимой и живительной, неопределенной и безмерной, необходимой практически и вместе священной. В смысле этой власти отражается смысл всей совершившейся истории; ее каждое деяние имеет там отложенную от себя черту»**. «В том сиянии, которое окружает главу Монарха и оберегает ее, мы сказали лежит отложенный след всех не забытых и полузабытых фактов, из которых сложена была жизнь исторического народа; и каждый из этих следов до тех пор светит, пока так или иначе, тем или иным усилием Монарха, словом, поступком, усилием, капризом, подвигом он шевелится, движется и через это всеми ощущается как живой. Хотя в мимолетной черте царствования, в каком-нибудь едва заметном факте, если не в факте — то в выраженном помысле, в высказанном сожалении, в скорби о неосуществленном, каждая струя истории совершившейся должна отразиться: и то только это сложное сияние остается цельно, Монарх есть Монарх полный, его скипетр — не раздроблен, корона — не обломана, держава — не умалена»***. Историческое происхождение Самодержавия не подлежит сомнению. Оно не есть создание случая, минуты произвола. Сложившись постепенно, испытанное на опыте ряда веков, оно оказалось соответствующим государственным запросам и свойствам великого народа. Было бы проявлением более чем легкомыслия, если бы мы не считались со всем этим, если бы мы отвергли самодержавную форму правления, не сделав попытки выяснить ее основы, ее действительное значение и юридическое содержание институтов, из которых она слагается.

______________________

* Розанов В.В. О подразумеваемом смысле нашей монархии. СПб., 1912. С. 81.
** Розанов В.В. О подразумеваемом смысле нашей монархии. СПб., 1912. С. 48.
*** Розанов В.В. О подразумеваемом смысле нашей монархии. СПб., 1912. С. 64.

______________________

Не подлежит сомнению, что царское самодержавие и теперь покоится на глубочайшем убеждении в его истинности, со стороны массы русского народа. «Сомневаться, что таково именно понятие русского народа о власти русского Государя, — говорит Н.Я. Данилевский, — невозможно: спрашивать его об этом бесцельно и смешно. Такой вопрос был уже задан ему самой историей, и ответил он на него не списками голосов, опускаемыми в урны, а своими деяниями, своим достоянием и кровью»*.

______________________

* Данилевский Н.Я. Сборник экономических и политических статей. СПб., 1890. С. 226.

______________________

Столь же сильно говорит об этом предмете И.С. Аксаков: «Правда нашего Самодержавия не может и не должна бояться света мысли, развития умственного и духовного; она не на недоразумениях основана и не во тьме коренится, а на отчетливом и свободном убеждении всего народа в современной необходимости именно этой, а не другой формы правления и в преимуществе этой формы перед всеми другими для его дальнейшего преуспеяния и развития как гражданского общества и политического организма»*.

______________________

* Аксаков И.С. Сочинения. Т. V. С. 15.

______________________

У нас налицо именно те условия, о которых хорошо говорит приват-доцент Лазаревский: «При известных исторических условиях народа масса населения знает как полноправного представителя государства и его интересов только одного государя»*. «Если в государстве нет никого, за кем, помимо государя, народ признавал бы известные правительственные права, если эти права признаются общественным мнением только за государем и за теми, кому эти права государем предоставлены, то мы имеем такое состояние умов, при условии которого ничего, кроме самодержавия, быть не может»**.

______________________

* Лазаревский Н.И. Лекции по русскому государственному праву. СПб., 1910. Т. I. С. 70.
** Лазаревский Н.И. Лекции по русскому государственному праву. СПб., 1910. Т. I. С. 71.

______________________

«В государстве действительной властью является тот, кого масса населения считает представителем и носителем государственной власти. И если, как это, например, было до последнего времени в России, народ считает единственным самостоятельным представителем власти одного государя, если народ верит в то, что государь делает все на пользу народа и что всякая иная власть имела бы в виду свои личные, а не народные интересы, то мы имеем налицо такие условия, при которых государь в действительности является источником всех властей: все власти получают свои полномочия от государя, он же сам ни от кого не зависит, ни от кого своих полномочий не получает, но непосредственно сам ими обладает. Все остальные органы государства в глазах народа являются законными только постольку, поскольку они получили свои полномочия от государя»*. Если бы положение вещей было у нас иным, наши Основные Законы не могли бы постановлять того, что они теперь постановляют, или же их постановления не имели бы реального значения. В действительности в жизни было бы одно, в законодательстве другое. Не было бы наблюдаемой ныне гармонии между ними.

______________________

* Лазаревский Н.И. Лекции по русскому государственному праву. СПб., 1910. Т. I. С. 70.

______________________

Между тем, по верному замечанию г-на Черняева, «неограниченные монархии прочно держатся лишь на свободном подчинении народа властелину. В поддержании и сохранении единовластия непосредственно и лично заинтересован, по-видимому, лишь один монарх. Чем же объясняется, что миллионы людей беспрекословно подчиняются воле одного человека? Чем объясняется, что одним мановением его руки и одним почерком его пера двигаются полки и решаются самые сложные государственные вопросы? Это послушание будет казаться непонятным тому, кто вздумает выводить его из покорности, основанной на страхе. Один не может поработить множества, но он может сосредоточить в своих руках несокрушимую власть, если народ добровольно подчиняется ей, если он смотрит на нее не как на гнет, а как на благодетельную и зиждительную силу, которою должен дорожить каждый. Вот почему нет формы правления, более устойчивой при одних обстоятельствах и менее устойчивой при других, чем неограниченная монархия.

Неограниченные монархии, опирающиеся на любовь и преданность всего народа без различия богатых и бедных, знатных и незнатных, образованных и простецов, покоятся на незыблемых основах. Неограниченные монархии, не имеющие опоры в сердцах и умах подданных, построены на песке и могут рухнуть от первого, самого ничтожного толчка. Этим объясняются тысячелетнее существование одних монархий и мгновенные крушения других. Тирания нигде и никогда не могла долго держаться, ибо тираны, как бы ни была велика их власть, всегда слабее народа, но нигде у тирании нет такой шаткой почвы под ногами, как в монархиях, ибо что значит один в сравнении с многомиллионным населением, которое он восстановит против себя? Отсюда сам собой является вывод, что свобода и самодержавие не идут вразрез друг с другом. Самодержавие может быть жизненно и сильно только там, где оно утверждено на свободном признании народа, на убеждении народа в его необходимости»*.

______________________

* Черняев Н.И. Необходимость самодержавия для России. Харьков, 1901. С. 161.

______________________

Словом, относительно монархий с большим правом, чем относительно других форм правления, а среди монархий прежде всего относительно монархий неограниченных, надо признать, что фактическое положение вещей лучше всего выясняет и состояние народного правоубеждения. Здесь, в особенности, факт указывает право, раздвоение между писаным правом и действительными отношениями общественных сил, в особенности, редко встречается. Из одного факта существования Царского самодержавия мы должны были бы сделать заключение, даже если бы не было других данных, что как в прошлом, так и ныне русский народ признает разумность личного верховенства Царя как основы русского государственного строя.

Исторически сложившаяся форма государственного устройства России не может, конечно, не носить национального характера. Мысль, что публичный строй каждого государства имеет свои исторические особенности, пользуется общим признанием. «Основные черты государственного уклада страны даются не волей какого-либо отдельного лица, хотя бы это был самый могущественный государь, а историей. Изменить их самый сильный государь так же бессилен, как он бессилен дать стране иной, лучший климат, более плодородную почву, более красивые ландшафты или более удобные естественные гавани. Государи сами часть истории народа и подчиняются ее течению»*. Эти исторические особенности отражают, конечно, черты национального характера данного народа, его историю и современное положение.

______________________

* Катков В.Д. О русском самодержавии. Харьков, 1906. С. 8.

______________________

«Да, — говорит И.С. Аксаков, — монархическое начало росло у нас одновременно с русским народом, единодержавие выработано тяжким процессом: трудом и борьбой всей русской истории, так что коренится не только в инстинктах народа, но и в его сознании как народа исторического, как политического организма. Другими словами, это учреждение в России вполне национальное, оно не мыслится вне народности, которая, в свою очередь, не мыслится вне Православной Церкви. Не бездушным, искусно сооруженным механизмом является (по народным понятиям) Верховная Власть в России выразились мы однажды в "Руси", — а с человеческой душой и сердцем»*.

______________________

* Аксаков И.С. Сочинения. Т. V. С. 142.

______________________

Совершенно то же самое говорит А.В. Романович-Славатинский: «Этот самодержавно-монархический принцип — органическое, самопроизвольное создание русского национального духа, органический продукт реальных мотивов и сил — географических, этнографических, конфессиональных и других, — которыми была обставлена наша история»*. «Народы вырабатывают свои политические формы и свои образы правления стихийно и органически. Выбор их едва ли зависит от их произвола, и вопрос, который ставит Миль в своих размышлениях о представительном образе правления: "Могут ли быть образы правления предметом свободного выбора?", должен быть разрешен отрицательно»**.

______________________

* Романович-Славатинский А.В. Система русского государственного права. Киев, 1886. Ч. I. С. 39.
** Романович-Славатинский А.В. Система русского государственного права. Киев, 1886. Ч. I. С. 79.

______________________

Те же мысли развивает Н.И. Черняев: «Чем же объясняется, что Царская власть в России с каждым годом усиливалась и крепла, несмотря на то, что ей приходилось иметь дело и с такими эпохами, как Смутное время, и с тысячами самых тяжких испытаний? Тем, что русское Самодержавие органически развилось в России, тем, что оно пустило глубокие корни в русскую почву и вполне отвечает потребностям русского народа и государства, как определились они под взаимодействием географических, этнографических, исторических и культурных условий. Только грубое невежество и узкое доктринерство могут считать наше Самодержавие делом случая и чем-то таким, что может быть изменено или устранено по произволу»*. «Каждая неограниченная монархия развивалась и развивается под влиянием целого ряда условий места и времени и поэтому имеет помимо видовых черт ей одной присущие черты. Религия народа, природа занимаемой им территории, его культура, его психический строй, история, быт, достоинства и недостатки, привычки и понятия — все это налагало и налагает на каждую неограниченную монархию свой отпечаток»**.

______________________

* Черняев Н.И. О русском самодержавии. С. 3.
** Черняев Н.И. Необходимость самодержавия для России. С. 199.

______________________

«Все наше историческое прошлое доказывает, что утрата самодержавия была бы для России величайшим бедствием, ибо неограниченная монархия есть та форма правления, которая наиболее подходит к психическому и бытовому складу русского народа»*. «Не будем толковать и рассуждать о необходимости безусловного повиновения Царской Власти: это ясно и само по себе; нет, есть нечто важнее и ближе к сущности дела: это провести в общее сознание, что безусловное повиновение Царской Власти есть не одна польза и необходимость наша, но и высшая поэзия нашей жизни, наша народность, если под словом "народность" должно разуметь акт слития частных индивидуальностей в общем сознании своей государственной личности и самости.

______________________

* Черняев Н.И. О русском самодержавии. С. 15.

______________________

И наше русское народное сознание вполне выражается и вполне исчерпывается словом "Царь", в отношении к которому "отечество" есть понятие подчиненное, следствие причины. Итак, пора уже привести в ясное, гордое и свободное сознание то, что в продолжение многих веков было непосредственным чувством и непосредственным историческим явлением; пора сознать, что мы имеем разумное право быть гордыми нашей любовью к Царю, нашей безграничной преданностью Его священной воле, как горды англичане своими государственными постановлениями, своими гражданскими правами, как горды Северо-Американские Штаты своей свободой»*. «Да, в слове Царь чудно слито сознание русского народа, и для него это слово полно поэзии и таинственного значения»**.

______________________

* Черняев Н.И. Необходимость самодержавия для России. С. 339.
** Черняев Н.И. Необходимость самодержавия для России. С. 339.

______________________

В том же духе высказывается и Н.А. Захаров: «Едва ли можно спорить против того, что каждый основной закон государства должен воспроизводить главным образом те принципы, которые исповедуются народом в силу исторических условий и привычек. Такая естественная конституция, несомненно, более практична и жизнеспособна, нежели конституция искусственная, вот почему желательно, чтобы в конституциях не игнорировались присущие народу основные понятия в угоду известным шаблонам. Правильность развития государственной жизни возможна лишь при системе, соответствующей всем бытовым, национальным началам, вырабатываемым веками, поколениями и историческими условиями, и существующий государственный строй должен стоять в тесной зависимости от условий развития народа и его своеобразных свойств»*.

______________________

* Захаров Н.А. Система русской государственной власти. Новочеркасск, 1912. С. 124.

______________________

«Внутреннее сознание граждан является залогом прочности государственного строя. На этом же сознании, выработанном историей, внутренним укладом жизни и внешними событиями, покоятся и основы нашей Самодержавной Власти, развившейся при полной поддержке со стороны народа в сознании необходимости этой формы властвования. Укрепление идеи самодержавия шло рука об руку с внутренним сознанием населения его самобытных, национальных основ»*. «При широком увлечении космополитическими идеями большинство инстинктивно и поддерживает, и развивает те жизненные русские принципы, за которые стояли многие поколения, браня их в теории и не будучи, в сущности, знакомы с их историей»**.

______________________

* Захаров Н.А. Система русской государственной власти. Новочеркасск, 1912. С. 245.
** Захаров Н. А. Система русской государственной власти. Новочеркасск, 1912. С. 11.

______________________

В чем же проявляется национальный характер русского государственного строя, каковы его национальные основы? Для того чтобы ответить на этот вопрос, установим, в чем именно состоит основная задача, которую должно разрешить государственное устройство каждый страны, и каким образом эта задача должна быть разрешаема в государстве, поставленном в те же условия, в каких живет государство русское, т.е. в великом государстве с разноплеменным составом населения.

Основная задача, которую должно разрешить государственное устройство каждого государства, состоит в организации духовного единства народа. Народная масса, рассматриваемая как толпа, собственно, не может ни логически мыслить, ни переживать высшие чувствования, ни, тем более, принимать сознательные решения. Вместо народной воли можно говорить, собственно, лишь о настроениях народа, народных чаяниях и стремлениях, вместо мыслей и чувств народа можно говорить лишь о мыслях и чувствах, распространенных в народе, и т.д. Чем выше то или иное духовное переживание, тем менее доступно оно толпе, будь то хотя бы многомиллионное население какого-либо современного мирового государства. Высшие процессы духовной жизни составляют достояние лишь отдельной физической личности. Между тем и народ, в целом, нуждается в сознательных решениях, в сложных чувствованиях и в глубоких взвешиваниях своей судьбы. В этих случаях, по необходимости, место всего народа занимают отдельные лица и группы лиц, выступающие от имени целого. В области духовной мы постоянно видим, так сказать, представительство целого частью: мыслят за весь народ, чувствуют за весь народ, решают и действуют за весь народ отдельные лица и группа лиц.

Кто же может взять или принять на себя подобное представительство? Конечно, тот, кто наилучше чувствует народные надобности, наилучше понимает способы их удовлетворения, наилучше решает в народных делах, тот, кто теснее связан со всем народом. Но кто может быть этим наилучшим? Одного для всех случаев ответа на этот вопрос дать нельзя. «Вопрос о том, кто должен быть первенствующим или единственным носителем Верховной Власти, определяется не личными интересами и личными взглядами императоров и королей, парламентов и советов или комбинаций тех и других, а интересами и жизнью более великого, что стоит за их спиною, государства. Единоличный или коллективный Самодержец пользуется полнотой своей власти не ради себя, а ради того, временным представителем чего он является»*. В общем, однако, имеются лишь два основных решения этой задачи.

______________________

* Катков В.Д. Нравственная и религиозная санкция самодержавия. С. 14.

______________________

Представитель государства может быть или определенно указан в виде, положим, члена какой-либо династии, или не указан заранее и может в тот или другой момент выдвигаться сообразно обстоятельствам в виде, положим, той или иной политической партии. К типу неопределенного представительства относится и тот случай, когда представительство разделяется между определенным представителем — монархом — и неопределенным — «народным представительством» с лежащими в основе его партиями и т.п. В великих многонародных государствах с одним господствующим народом, в общем, должно быть предпочтено первое разрешение вопроса, т.е. указание на определенного представителя государства. Действительно, только оно дает полное обеспечение, что власть всегда останется в руках, примыкающих к господствующему народу. Второй способ является допустимым преимущественно в государствах однонародных. Он не пригоден для великих государств с многими народами в составе населения особенно потому, что при неопределенности представителя государства Верховная Власть в стране может быть захвачена и какой-либо организацией, враждебной господствующему народу, например союзом инородцев, а это должно влечь за собой, конечно, гибель государства.

Не подлежит, положим, сомнению, что русский народ ни в каком случае не согласился бы, чтобы представительство России принадлежало любой выдвинувшейся вперед политической партии, группе лиц и т.п. Современное решение было бы предпочтено и тому, когда номинальное ведение дел принадлежало бы всему народу, ибо и в подобном случае на деле в каждый данный момент оно было бы в руках какой-нибудь группы лиц, партии и, может быть, даже какого-нибудь тайного общества, ибо, как мы уже знаем, целое безусловно нуждается в представительстве со стороны отдельного лица или хотя бы группы лиц.

Для того чтобы государственное устройство могло покоиться на начале определенного представительства, или монархическом, необходимы два условия. Во-первых, династия в лице каждого монарха должна обладать господствующим могуществом в стране, и прежде всего неоспоримым нравственным авторитетом, т.е. тем, что называют фактическим суверенитетом. Действительный, а не только номинальный фактический монархический суверенитет может быть создан лишь путем многовековой истории, усилиями поколений монархов и подданных. Монарх должен иметь возможность на деле осуществлять свое представительство. Должен представлять бесспорную мощь, объединяющую вокруг себя все народные силы.

Во-вторых, монархическая власть должна быть окружена системой учреждений, которые давали бы ей действительную возможность сосредоточивать в себе всю работу национальной мысли, объединять все проявления народного чувства и опираться на все народные воли. Главные проявления мысли, чувства и воли отдельных лиц, групп лиц и всего народа должны быть объединены таким образом, чтобы народ в лице своего монарха действительно мог выступать во всех этих отношениях как целое. Мысли монарха должны быть не только его личные, в них должны вливаться мысли народные; чувства монарха должны быть не только его собственные, но и чувства народные; воля его должна быть сложным явлением, состоящим из его воли и единяющихся вокруг нее и подчиняющихся ей воль подданных и групп подданных.

Эти две основные задачи должны быть обеспечены и государственным правом, и прежде всего основными законами страны. Право превращает при этом фактическое могущество в юридическое, право признанное и упорядоченное, фактический суверенитет — в юридический, в Верховную Власть. Фактическое выражение народной мысли, народного чувства и народной воли обращается в право, во власть выражать их, в полноту государственной власти монарха. При этом является возможным значительнейшую часть функций представительства передать подчиненным и подзаконным органам управления и самоуправления, а за монархом оставить в виде правила лишь функции представительства надза-конного, т.е. верховное управление.

Таким образом, на почве фактической и путем юридическим великое государство с многонародным населением превращается, действительно, в некое единство, способное мыслить, чувствовать, решать и осуществлять решения. Инородцы группируются вокруг народа-хозяина, во главе последнего стоит монарх. Монархическое представительство, получая юридическое признание, становится внешне обязательным установлением, как для тех лиц, которые его создавали, так и для тех, которые, быть может, боролись против него. Добровольное подчинение одних дополняется принудительным других. В монархе концентрируется и воплощается душа народа: мысль, чувство и воля народные.

Тем не менее, надо уметь делать различие между фактическими и юридическими отношениями государственной жизни. Так, с фактической точки зрения, господствующее в стране могущество (фактический суверенитет) принадлежит, как мы видели, монарху, но среди всех народов многоплеменного государства господствующее могущество должно принадлежать какому-нибудь одному народу и в этом отношении, но лишь в этом необычном, надо сказать, в современной теории государственного права, можно говорить и о фактическом суверенитете народа-хозяина. Юридический же суверенитет принадлежит только монарху. Юридически мы можем говорить лишь о верховенстве монарха. Верховная власть принадлежит ему.

Таковы именно основы и русского государственного строя. Испытанное на тысячелетнем опыте, это государственное устройство составляет один из основных догматов правоубеждения русского народа, одну из тех немногих политических истин, которые освещают ему существующий порядок вещей и отношений. Укреплению Самодержавия способствовало, кроме вышеизложенного, также то обстоятельство, что эта форма правления обнаружила на опыте целый ряд положительных сторон.

Сюда относится, прежде всего, простота самодержавного строя, столь необходимая особенно в государствах с разнообразным и частью малообразованным населением. «Естественность» этой формы правления делает ее доступной пониманию народных масс, а не только одних особо посвященных кругов и лиц. Таким образом, народ в целом получает возможность сознательно относиться к высшим проявлениям государственной жизни.

Далее, соответствие этой формы правления тысячелетиями воспитавшимся свойствам русской народной души. Монархический образ правления в значительной степени уменьшает необходимость для народа участвовать в неинтересном для него управлении государства. В то же время оно вполне отвечает способности повиновения своим вождям не только за страх, но и совесть, которая столь свойственна русскому народу, которая также составляет его действительную силу.

Наконец, крепость монархического строя: лишь монарх может сосредоточить в своих руках мощь, которая соответствовала бы громадным размерам государства и величию его задач. Только сильная, почти безграничная власть, т.е. власть единая, уверенная в себе, постоянная, прочная, неизменная, энергичная, несокрушимая, может защитить Россию от могучих внешних врагов и от внутренних неурядиц, защитить слабых против сильных, бедных против богатых и т.д. Только Царская власть обеспечивает народу возможность всецело отдаваться преследованию его насущных надобностей, прежде всего экономического характера. Она обеспечивает ему успех мирного труда, который столь страдал от многовековых усобиц, опустошавших в прежние времена русскую землю, от не менее пагубного многовластия и от вторжения неприятелей.

При этом необходимо знать, что, обеспечивая за государственным управлением национальное направление и опираясь на освящение Царской власти Православной Церковью, эта форма правления, в лице ее носителей — русских монархов, имеет такой высокий нравственный авторитет, которого напрасно было бы искать в государствах, устроенных иначе. В Монархе русский народ видит начало, стоящее вне частных интересов и партий, третейского судью, необходимого для всех и каждого, великого печальника и работника на общую пользу, Царя православного, Царя-батюшку. Русский народ совершенно определенно сознает, что только в руках Царя его насущнейшие интересы в надежных руках: «Царь-надежа».

Ко всему этому присоединяются личные качества и заслуги ряда великих Императоров, окруживших ореолом народной любви и признательности царствующий дом, создавших одну из самых популярных династий. Безотчетное поклонение, окружающее династию и царствующего Императора, основывается, в конце концов, в своих, так сказать, первоосновах на вековых наблюдениях, испытаниях и размышлениях народной души. В нем — отраженный свет многого, пережитого и сознательно, и бессознательно в прошлом. В нем — признание общенародного значения этой формы правления, оценка ее национального значения.

За царской властью обеспечена совершенно определенная идейная поддержка всего русского народа. Монархический принцип давно вошел в плоть и кровь народа. На этой основе развилось целое политическое миросозерцание. Его поддерживает чувство законности, всегда живущее в народной душе, и многовековая привычка. Его укрепляют многоразличные психологические ассоциации, а народные верования придают ему особый мистический отблеск. Трезвый ум русского народа, в своей массе далеко не склонного к социальному фантазированию и политической сентиментальности, давно указал ему, что все, кончая насущнейшими интересами практической жизни, требует, чтобы он неуклонно держался раз найденного решения своей государственной задачи. Горький опыт свой и чужой научил его осторожности.

После всего сказанного не требует дальнейшего объяснения национальное значение государственного устройства Российской империи. Строй этот определяется условиями, в которых живет русский народ, служит выражением его духовной личности, соответствует его надобностям. Выражения «Русский царь» и «Всероссийский император» указывают на то, что изучаемую форму правления создал русский народ для себя, что в монархе России — русская душа, в его руках — русская мощь, в его воле — судьбы родины, что Царь есть воплощение России. Попытки выяснить национальные основы русской монархии делались не один раз. Остановимся, прежде чем кончим рассмотрение вопроса, на двух примерах учений этого рода.

Любопытную попытку объяснить национальное значение самодержавия мы находим у г-на Д.Х.***: «Духовный строй народа тем именно и определяется, что он почитает наиценнейшим. Самодержавная форма правления возможна только у того народа, который почитает наиценнейшими не могущество, не утонченность политической системы, не принцип "обогащения", а свободу быта и веры, свободу жизни, для достижения которой государство только орудие, и такое, прилепиться к которому значит сделать средство целью. Раз же оно сделалось целью, оно, конечно, поработит себе человека и отвлечет его от той свободы, которая дорога человеку неизвращенному и которая есть прирожденная его потребность. Когда народ видит в государстве лишь средство, то, конечно, то, что он государством охраняет, для него важнее и дороже охраняющего. Что же может быть это высшее, что он государственной оградой только охраняет? Конечно — только вера, сохраняемая отвлеченно в душе и выражаемая конкретно в жизни — быт».

«Для того чтобы государственность его занимала более, чем его "бытовая вера", надо, чтобы он последней значительно поубавил в себе, заменив интересами разряда низшего в этическом отношении. Вот этот шаг надо сделать народу, т.е. полюбить государственность со всеми ее атрибутами, чтобы утратить преданность той форме правления, которая наиболее обеспечивает ему свободу духа, избавляя от порабощения славе и величию мира, при котором центр тяжести народного духа перемещается, если так можно выразиться, с центра на периферию и поэтому явно слабеет: ибо центр расплывается и, наконец, перестает быть таковым.

Народ, живущий верой и бытом, твердо стоит на принципе самодержавия, т.е. устранения от политиканства, в котором видит лишь "необходимое (или неизбежное) зло", которое возлагает, как бремя, на избранное и жертвующее собой для общего блага лицо — Государя, за что и воздает ему и честь, и любовь, соразмерную с величием его Царственного подвига, понимая всю оного тяготу, нисколько не умаляемую всеми внешними атрибутами блеска и роскоши, которыми он облечен, как средоточие земного величия с его земной помпой»*.

______________________

* Д.X.*** Самодержавие. Опыт схематического построения этого понятия. М., 1905. С. 26.

______________________

«Он за него стоит не по грубости или невежеству, а очень сознательно, ибо чует, что "практические недостатки" этого порядка вещей сторицей искупаются истекающими из него благами высшего разряда, а именно: свободы от "прельщения делами века и его мнимым величием"; ибо истинные блага заключаются в возможности жить "по-Божьи", что несовместимо с погоней за мирскими прелестями. Всякий же человек, желающий жить no-Божьи (на разные, впрочем, лады), непременно человек крепкий духом; и следовательно, собирательная единица, составленная из таких людей, будет в конечном выводе сильнее "царства сынов века сего"; оттого эти последние, при всех своих, по-видимому, неистощимых средствах, внутренне столь боятся такого варварского народа, каков русский; они понимают, что то, что они называют варварством, есть просто первобытная, народом не утраченная духовная мощь, которая себя проявляет в "кажущейся" практической немощи архаического самодержавного порядка»*.

______________________

* Д. X.*** Самодержавие. Опыт схематического построения этого понятия. М., 1905. С. 31.

______________________

«Как скудость сама по себе не может почитаться положительным благом, так и скудость политической формы никак не может быть почитаема, сама по себе, качеством. Но во сколько нестяжание сознательное есть великая в мире сила, перед которой всякое богатство "гниль и прах", так и Самодержавие, излюбленное народом вполне сознательно, есть источник народной силы, ибо в прилеплении к нему выражается отрешение народа от тех политических похотей, которые ослабляют народный дух не менее, чем погоня за богатством ослабляет духовно человека и народы, сделавшие из золотого тельца предмет своего обожания»*. «Величие самодержавия заключается в величии народа, добровольно вверяющего ему свои судьбы, но вовсе не в нем самом, не в том, что оно есть совершенная форма государственного правления, ибо само по себе оно не плохо и не хорошо и может быть и полезно, и вредно, смотря по своему применению. Возведение же его самого в начало творческое, самодовлеющее есть такая же "лесть", как со стороны западных людей "возведение служебного начала иерархического авторитета в основу христианства и Церкви". Дела собственно государственные могут лучше идти при правлении представительном и в действительности чаще лучше идут, чем при правлении самодержавном; не все, созданное римским католицизмом в области церковности, плохо, потому что он сам основан на начале неверном. Слава Богу, что у нас народ не утратил свою веру в православие и Самодержавие; но далеко не все официально православное так уж хорошо, как бы "потрясательно" ни исполняли певчие "Дерзайте убо" (Победоносцев К. Московский сборник. С. 266); и не все "в нашей государственности отлично", как бы мы официально и официозно это ни утверждали»**.

______________________

* Д. X.*** Самодержавие. Опыт схематического построения этого понятия. М., 1905. С. 39.
** Д. X.*** Самодержавие. Опыт схематического построения этого понятия. М., 1905. С. 41.

______________________

Близкое к этому учение находим у профессора В.Д. Каткова: «В России политический строй государства сделался предметом настоящей политической веры русского народа. Этой веры он держится и будет твердо и неизменно, несмотря ни на что, держаться именно как веры»*. «Этого требует душевный строй народа, его взгляды на самое ценное, высокое и дорогое в жизни. Самое же ценное, высокое и дорогое для него в жизни — это вечные интересы духа: мир, который он рассматривает как свое конечное и настоящее отечество. Это созерцательное настроение лучше всего обеспечено за ним такой формой правления, которая не втягивает его в "дела мира сего"». «Лучшей формой государственного бытия будет такая, которая менее всего втягивает нас в дела сего века. Чем меньше вмешательства в дела этого мира, в суд, управление и законодательство страны, тем меньше ошибок, тем дальше от греха, тем спокойнее совесть, тем больше свободы для духовной жизни. Власть есть тягота и повинность, соблазн и дорога к греху»**.

______________________

* Катков В.Д. О русском самодержавии. С. 30.
** Катков В.Д. О русском самодержавии. С. 24.

______________________

«Зная, что у него есть орган для управления мирскими делами, народ окружает его всеми внешними атрибутами блеска и уважения, почестями и любовью, сообразно взгляду своему на величие царственного подвига. Никакой борьбы из-за "политических прав", никакого стремления ограничить Верховную Власть великого подвижника русский народ никогда не проявлял. Православный царь, нераздельная часть своего народа, первый сын Церкви и первый слуга государства, не может иметь интересов и целей, отдельных от народа. Счастье народа — его счастье, горе народа — его горе. Все, что нужно ему для его великого подвига, это долг повиновения, долг нравственный и религиозный. Никаких подозрений между ним и народом относительно власти быть не может. Народ не может не доверять ему, так как, поставленный в исключительные условия, царь не может иметь других интересов, кроме блага народа: нельзя его ни подкупить или произвести на него давление. Свобода его решений и власти — условие народного характера его управления. С другой стороны, и царь не может подозревать свой народ в каких-либо попытках посягнуть на его власть, так как он знает, что самодержавие покоится на нежелании народа властвовать, на силе тех интересов в высшей области духа, результатом которых является его индифферентизм к делам мира сего»*.

______________________

* Катков В.Д. О русском самодержавии. С. 27-28.

______________________

В теориях этих, полных действительного чувства русской народности, несомненно, много верного. Они освещают перед нами одну из благороднейших сторон русского народного духа, представляя как бы дополнение к тому, что было высказано раньше, но мы не остановимся на их анализе, так как это увлекло бы нас от непосредственного предмета исследования слишком в сторону психологических изысканий. В заключение три вывода.

После всего сказанного можно лишь присоединиться к словам одного из талантливых исследователей русского монархизма Н.И. Черняева: «Русский человек, вкусивший от древа образованности, должен быть монархистом не только по влечению сердца, по преданию и по привычке, но и по ясно сознанному убеждению»*. Пока русский народ и Россия таковы, какими мы привыкли их видеть, возможно лишь дальнейшее развитие Самодержавия, а никак не исчезновение его.

______________________

* Черняев Н.И. Необходимость самодержавия для России. С. 1.

______________________

После всего сказанного далее жалкими и ничтожными кажутся попытки объяснить существование русского Самодержавия низменными интересами отдельных лиц.

Несколько больше значения представляют следующие замечания профессора Б.Н. Чичерина: «Каждому министру, конечно, выгодно выступать ярым защитником Самодержавия, ибо на этом зиждется собственное его положение. Под этой фирмой алчная к власти бюрократия, оторванная от почвы, погруженная в бумажное делопроизводство, не имеющая понятия об истинных потребностях народа и представляющая их постоянно в превратном виде, сообразно с личными целями правящих чиновников, хочет руководить всей жизнью русского общества, направлять его по своему усмотрению, опутать его целой сетью агентов, не дать ему дохнуть, одним словом, уничтожить в нем всякую самостоятельность и всякую самодеятельность...»*

______________________

* Чичерин Б.Н. Россия накануне XX столетия. Берлин, 1901. С. 93.

______________________

Замечания эти имеют, конечно, некоторое основание, дело, однако, в том, что недостатки бюрократии и самодержавие отнюдь не представляют собой явлений, всегда сопутствующих одно другому. Это и показывают реформы последних лет. Самодержавная форма правления осталась, а образ действия правящей бюрократии в разных отношениях оказался реформированным. Впрочем, останавливаться на этой стороне дела нет основания. Она стоит в стороне от непосредственной цели настоящего исследования.

После всего сказанного, наконец, ясно и то, что реформы первых десяти лет XX столетия не могли иметь разрушительного действия на наш государственный строй. Столь древнее и притом национальное установление русской истории не могло мгновенно исчезнуть или хотя бы быть измененным в своей сущности одним росчерком пера. Положим, по распространенному мнению, реформы 1905-1906 гг. имели в виду заменить ранее существовавший у нас строй другим, новым. Старые русские Основные Законы, говорит г-н Захаров, «были неполны, оставалось значительное количество назревших вопросов неурегулированными и ощущалась потребность в их дополнении. Ревизия их в 1906 г., введя в состав ч. 1, т. I 178 новых статей под влиянием принципов западноевропейских основных законов, стала до некоторой степени на континентальную точку зрения, воспринятую и у нас под влиянием юридических учений — изменения и создания конституции в один день одним почерком пера»*. Но если, действительно, таковы были намерения некоторых «творцов конституции», они совершенно не удались.

______________________

* Захаров Н.А. Система русской государственной власти. Новочеркасск, 1912. С. 9.

______________________

«Тысячелетняя история государства, связанная с личностями князей, царей и императоров, из которых каждый был своей эпохой, не могла моментально изменить своих принципов. Наш строй, зиждившийся на одном монархе и подкрепленный ныне народным представительством, не проявлявшим активной деятельности более 200 лет, со времен московских царей, неудачно восстановляемом в XVIII веке и теоретически проповедуемом в течение всего XIX века, не может без нарушения прочности государственного здания отказаться сразу от той Верховной Власти, в которой веками воплощалась Русь, в которой объединялась великая Империя без различия классов и национальностей, — власти русского Самодержца»*. Действительно, установим некоторые данные.

______________________

* Захаров Н.А. Система русской государственной власти. Новочеркасск, 1912. С. 142.

______________________

Обращаясь к истории недавнего прошлого, мы не видим ни одного акта, в котором Монарх прямо отказывался бы от своих исторических прав. Это обстоятельство отмечается целым рядом лиц. П.Н. Семенов пишет: «Действительно, фактически и юридически самодержавие не отменено. Ни в одном акте не сказано, что Самодержец слагает с себя хотя бы частицу принадлежащей Ему власти и отрекается от нее, не отменен ни один основной закон Империи, а напротив, в манифесте 6 августа подтверждена их сила»*.

______________________

* Семенов П.Н. Самодержавие как государственный строй. СПб., 1906. С. 66.

______________________

Н.А. Захаров: «Ни Учреждение Государственной Думы, ни новые начала, возвещенные 17 октября 1905 г., не сопровождались, в сущности, ясными указаниями на изменения основ нашей государственной власти»*.

______________________

* Захаров Н.А. Система русской государственной власти. Новочеркасск, 1912. С. 114.

______________________

В.Д. Катков: «Никогда наш Государь "державных прав" своих (если считать "державный" синонимом "самодержавный" или другим выражением для прав Верховной Власти) ни в пользу "народного представительства", ни в чью другую не уступал»*.

______________________

* Катков В.Д. О власти русского Императора и ее недруги. Русская Речь, 1912, № 1870.

______________________

Далее, в законодательстве эпохи великих реформ не только нигде не имеется указаний на изменение формы правления в России, но и прямо указывается, что государственный строй России должен остаться в своей основе неприкосновенным. Высочайший указ 12 декабря 1904 г. заявляет, что реформы должны быть проведены «при непременном сохранении незыблемости Основных Законов Империи».

В Высочайшем рескрипте на имя министра внутренних дел от 18 февраля 1905 г. также значится: «Я... предвижу всю сложность и трудность проведения сего преобразования в жизнь при непременном сохранении незыблемости Основных Законов Империи».

В высочайшем манифесте от 6 августа 1905 г. Россия читала следующие строки: «Сохраняя неприкосновенным основной закон Российской Империи о существе Самодержавной Власти, признали Мы за благо учредить Государственную Думу». Подобные заявления делались, впрочем, и раньше.

Так, в Высочайшем манифесте 26 февраля 1903 г. значилось: «Изволением Промысла Божия, вступив на Прародительский Престол, Мы приемлем священный обет пред лицом Всевышнего и совестию Нашею свято блюсти вековые устои Державы Российской и посвятить жизнь нашу служению возлюбленному Отечеству».

Далее, по верному замечанию профессора Котляревского, «русские Основные Законы 23 апреля 1906 г. исходят как бы из предположения, что форма правления в России осталась прежняя; они лишь закрепляют совершившиеся перемены, произведенные единоличной власть Монарха манифест 17 октября, Учреждения Думы и Совета 20 февраля, временные правила, определяющие пользование правами гражданской свободы. Новыми должны быть признаны только «пути, по которым будет проявляться самодержавная власть Всероссийских Монархов в делах законодательства»*. Полагаю только, что следовало сказать не «как бы исходят», а просто «исходят».

______________________

* Котляревский С.А. Юридические предпосылки русских Основных Законов. М., 1912. С. 195.

______________________

Наконец, Высочайший манифест 18 февраля 1905 г. в выражениях, полных непередаваемой силы и уверенности в истине Самодержавия, определенно отвергал всякую мысль о новой форме правления в России: «Ослепленные гордыней злоумышленные вожди мятежного движения дерзновенно посягают на освященные Православной Церковью и утвержденные законом основные устои государства российского, полагая разорвать естественную связь с прошлым, разрушить существующий государственный строй и вместо оного учредить новое управление страной на началах, отечеству Нашему не свойственных».

Итак, государственный строй России остался прежним. Он лишь обновлен, или реформирован. Ведь и в прошлом русское самодержавие вовсе не выливалось всегда в одну и ту же форму. Особенно резка и заметна грань между патримониальным образом правления московских Царей и публично-правовым строем России периода императорского. Причем последний строй, несомненно, постепенно усовершенствовался и укреплялся. Эта сторона вопроса хорошо освещена в трудах моих предшественников, и поэтому я ограничусь лишь ссылками на них. История не входит непосредственно в круг этого исследования.

А. Зандер: «История развития Самодержавия есть, вместе с тем, и история России»*.

______________________

* Зандер А. Исторический очерк развития Самодержавной Верховной Власти в России. Вильно, 1910. С. 1.

______________________

Л.А. Тихомиров: «Русская Монархия своими первоначальными корнями связана с наиболее первобытным родовым языческим строем, а косвенными условиями возникновения — с Империей Римской; могущественными и прямыми влияниями она связана с христианством и византийским самодержавием; а окончательно сложилась в эпоху огромного внешнего влияния на нас монгольского востока, а затем в борьбе с аристократически-польским строем. По завершении же эволюции в этих сложных условиях наша монархия подверглась всей силе влияния западноевропейских идей, как монархических, так и демократических, одновременно с чем получила своей задачей устроение огромной Империи, составленной из весьма различных обособленных народностей, перейдя, наконец, в эпоху усиленного промышленного развития, до чрезвычайности осложнившего задачи государства.

Пережив тысячелетие столь необычайно сложной истории, русская Монархия ныне стоит во главе государства, с одной стороны, связанного множеством условий с государствами японско-китайского востока, с другой — не менее тесно с государствами и нациями магометанскими, с остатками и зародышами православных греко-славянских государств, с веяниями славянской идеи и еще более могущественно — со всей Европой, а по ту сторону океана — с Америкой»*.

______________________

* Тихомиров Л.А. Монархическая государственность. М., 1905. Т. III. С. 1-2.

______________________

Н.И. Черняев: «С каждым новым царствованием Царская власть в России не ослабевала, а возрастала и укреплялась, и не потому только, что с течением времени Россия увеличивалась и требовала, в силу своих географических особенностей, все более и более твердых скреп, но и потому, что каждое сколько-нибудь крупное историческое событие в России имело своим необходимым последствием возвышение Царской власти»*. «Все наши Монархи были Самодержцами, но самодержавие каждого из них имело свои оттенки. Эти оттенки зависели от духа времени и индивидуальных особенностей того или другого Государя»**.

______________________

* Черняев Н.И. Необходимость самодержавия для России. Харьков, 1901. С. 196.
** Черняев Н.И. Необходимость самодержавия для России. Харьков, 1901. С. 196.

______________________

А.В. Романович-Славатинский: «Стихийно выработанная народными массами русская Верховная Власть пережила много фазисов, проявилась в разнообразных типах, пока не установился ее теперешний тип, ее современная организация: тип Князя-дружинника (Владимир Святой), тип Князя — члена всего княжеского рода, коллективно представлявшего единство русской земли, ограниченного в своей власти то дружиной, то вечем (Ярослав), тип Князя-вотчинника (Андрей Боголюбский), расширившийся в тип московского Князя-вотчинника — собирателя русской земли (Иван Калита), тип земского Царя-домовладыки, усвоившего византийские черты, преподанные Церковью (Иоанн Грозный), тип Императора — опекуна и руководителя культуры своего народа, усвоившего западноевропейские черты (Петр Великий), тип Императора сословного (Екатерина II), усвоившего сословно-монархическую доктрину Монтескье, сказавшуюся в его формуле «point de monarque, point de noblesse — point de noblesse, point de monarque», тип Императора земского (Александр II)*.

______________________

* Романович-Славатинский А.В. Система русского государственного права. Киев, 1886. Ч. I. С. 75.

______________________

Н.А. Захаров: «Характер самодержавия, объемлющего в себе главенство над всеми властями, меняется с личностью Самодержца. Но сам Самодержец, несмотря на свою единую независимую волю, в своих волеизъявлениях будет отражать известное влияние современности. Если, с одной стороны, он сам делает историческую эпоху, то, с другой, он подчинен влиянию предшествовавших событий. На эту внутреннюю сторону Самодержавия мы не можем не обратить внимания»*. «Частно-правовой характер власти русских Князей, воспринятый московскими Царями, со времен Петра I закрашиваемый идеями западного абсолютизма, мало-помалу уступал место характеру государственному в императорском самодержавии, пока, наконец, реформы 1905-1906 годов, не изменяя существа нашей исторической Верховной Власти и не задерживая развития его, не привели в порядок государственную систему, стремясь согласовать старые принципы с усовершенствованными способами проявления деятельности власти»**.

______________________

* Захаров Н.А. Система русской государственной власти. Новочеркасск, 1912. С. 299.
** Захаров Н.А. Система русской государственной власти. Новочеркасск, 1912. С. 56-57.

______________________

П.А. Столыпин: «Наш идеал наверху — это развитие дарованного Государем стране законодательного, нового представительного строя, который должен придать новую силу и блеск Царской Верховной Власти. Ведь Верховная Власть является хранительницей идеи русского государства, она олицетворяет собой ее силу и цельность, и если быть России, то лишь при усилии всех сынов ее охранять, оберегать эту власть, сковавшую Россию и оберегающую ее от распада. Самодержавие московских Царей не походит на самодержавие Петра, точно так же, как и самодержавие Петра не походит на самодержавие Екатерины II и Царя-Освободителя. Ведь русское государство росло, развивалось из своих собственных русских корней, и вместе с тем, конечно, видоизменялась и развивалась и Верховная Царская Власть. Нельзя к нашим русским корням, к нашему русскому стволу прикреплять какой-то чужой, чужестранный цветок. Пусть расцветает наш родной русский цвет, пусть он расцветет и развернется под влиянием взаимодействия Верховной Власти и дарованного Ею нового представительного строя»*.

______________________

* Председатель Совета Министров Столыпин. Заседание Государственной Думы 16. X. 1907 г. Отчет. С. 353.

______________________

В этих выдержках достаточно доказательно развивается выставленное выше положение, что самодержавие принимало в разные эпохи разные формы, оставаясь по существу тем же самым единением Царя и народа и юридическим и фактическим суверенитетом Царя. Но при этом интересно отметить еще одно обстоятельство.

Наша Верховная Власть во все эпохи сама стояла во главе преобразований русского государства. Самые решительные реформы не встречали в русских Монархах принципиальных противников. Император Николай I говорил декабристу Д.И. Завалишину: «Зачем вам революция? Я сам вам революция — я сам сделаю все, чего вы стремитесь достигнуть революцией»*. Екатерина Великая объявляла себя, и не без основания, «отменного в душе республиканкой»**. «Я в душе республиканка и деспотизма ненавижу, но для блага народа русского абсолютная власть необходима»***. Симпатии Императора Александра I, воспитанника республиканца Лагарпа, освободительным веяниям его времени общеизвестны. Можно напомнить также слова Императора Александра II, сказанные 30 марта 1856 г. предводителям дворянства Московской губернии: «Лучше начать уничтожать крепостное право сверху, нежели дождаться того времени, что оно начнет само собой уничтожаться»****.

______________________

* Завалишин Д.И. Записки декабриста. Мюнхен, 1904. Т. I. С. 255.
** Щеглов В.Г. Государственный Совет в России. Ярославль, 1892. Т. I. С. 494.
*** Щеглов В.Г. Государственный Совет в России. Ярославль, 1892. Т. I. С. 665.
**** Соловьев. Я.А. Записки о крестьянском деле. Русская старина. 1881. Февраль. С. 228.

______________________

Великие преобразователи России не раз сверху донизу реформировали ее государственный строй. Последний оказывался способным усваивать себе самые передовые приобретения современной юридической мысли. Социальный прогресс и политическая свобода вовсе не непримиримы с Самодержавием. Вспомним снова мнения некоторых, несомненно, весьма сведущих лиц:

У В.Г. Белинского читаем: «У нас правительство всегда шло впереди народа, всегда было звездой путеводной к его высокому назначению. Царская власть всегда была живым источником, в котором не иссякали воды обновления, — солнцем, лучи которого, исходя от центра, разбегались по суставам исполинской корпорации государственного тела и проникали их теплотой и светом. В Царе наша свобода, потому что от него вся наша цивилизация, наше просвещение, так же, как от него наша жизнь. Один великий Царь освободил Россию от татар и соединил ее разъединенные члены; другой — еще больший — ввел ее в сферу новой обширнейшей жизни; а наследники того и другого довершили дело своих предшественников. И потому-то всякий шаг вперед русского народа, каждый момент развития его жизни был всегда актом Царской власти...»*.

______________________

* Белинский В.Г. Полное собрание сочинений. СПб., Т. IV. С. 345.

______________________

Таков же смысл следующих строк В.А. Жуковского: «Так, скажу вопреки всем любимым теориям нашего времени, судьба России заключается в развитии самодержавия, которое (столь же великое в своем знаменовании, как велика вверенная ему от Бога Россия) вместе с ней растет, созревает и очищается, час от часу ближе подходя к своему Божественному смыслу, который не есть, как говорят отрицатели власти, произвол Царя и рабство народа, а слово евангельское: всякая власть исходит от Бога. В развитии самодержавия, которое не есть хартия, написанная рукою человеческою, а вера, глубоко врезанная в душу народа резцом судьбы его, самодержавия, которое, опираясь на Божию правду, вернее всех бумажных конституций приведет народ русский без всех потрясений медлительным путем законности к той цели, к которой все земные народы стремятся — к свободе, а эта свобода не иное что, как личное благоденствие всех и каждого, хранимое властью, не жертвуемое призраку благоденствия общего, а его в своем итоге производящее»*. То же самое говорят и многие современные авторы, например Н.И. Черняев:

______________________

* Жуковский В. А. Сочинения. Изд. 4. Т. VI. С. 195.

______________________

«Нельзя сомневаться, — пишет он, — что Царская власть способна вводить прогресс. Какая республика и какой парламент могли бы предпринять и столь быстро привести в исполнение дело Петра Великого? Какому конституционному правительству удалось бы так легко, как сделал это Александр II, отменить крепостное право, которое, как казалось, глубоко вкоренилось в русскую почву?»*

______________________

* Черняев Н.И. Необходимость самодержавия для России. Харьков, 1901. С. 102.

______________________

В.Д. Катков: «В России только сильная власть способна даровать населению незыблемые основы гражданской свободы на началах действительной неприкосновенности личности и различных свобод»*.

______________________

* Катков В.Д. Нравственная и религиозная санкция русского Самодержавия. Харьков, 1907. С. 25.

______________________

Также Н.А. Захаров: «Движения общественной жизни не были чужды сознанию Носителей нашей Верховной Власти. Общественные реформы, освобождение крестьян, сама мысль о создании определенного конституционного порядка исходили от самих Императоров. Понимать народные нужды, руководить ими — вот традиционная политика русской Верховной Власти»*. «В настоящее время русское Самодержавие не исчезло, но видоизменилось и приняло в лице отдельных своих частей своеобразную форму»**.

______________________

* Захаров Н.А. Система русской государственной власти. Новочеркасск, 1912. С. 56.
** Захаров Н.А. Система русской государственной власти. Новочеркасск, 1912. С. 299.

______________________

Вообще на то, что в самодержавном режиме нет никаких непримиримых противоречий с идеями гражданской и политической свободы, много раз указывалось и с весьма компетентных сторон. Очень интересно, что в данном случае можно сослаться на такого русского государственника и консерватора, как М.Н. Катков. Вот что, между прочим, он говорил: «Только по недоразумению думают, что монархия и самодержавие исключают "народную свободу"; на самом же деле она обеспечивает ее более, чем всякий шаблонный конституционализм»*. «Собирая и сосредоточивая власть, государство тем самым создает свободное общество. Власть над властями, Верховная Власть над всякой властью — вот начало свободы»**.

______________________

* Катков М.Н. О самодержавии и конституции. М., 1905. С. 33.
** Катков М.Н. О самодержавии и конституции. М., 1905. С. 41.

______________________

Надо, впрочем, оговориться, что разными лицами не раз высказывались и совершенно другие мысли. Ошибочно отождествляя существо Самодержавия с формами, в которых государственная власть проявлялась вовне, видели в нем помеху необходимейшим реформам государственного строя России. «Противники новых судов и в особенности введенного уставами 1864 года начала несменяемости судей и суда присяжных, противники земского самоуправления постоянно выдвигали обвинение в том, что все эти новые институты несовместимы с Самодержавием. Практика этих институтов ясно показывала, какие психологические, если не логические, трудности лежат на пути укоренения их в государственном строе с его официально неизменной концепцией Самодержавной Власти»*.

______________________

* Котляревский С.А. Юридические предпосылки русских Основных Законов. М., 1912. С. 139.

______________________

Даже у такого знатока русского Самодержавия, немало сделавшего для выяснения его значения, как г-н Черняев, мы, к удивлению, читаем: «Русское Самодержавие не может уживаться с тем, что обыкновенно называют политической свободой, то есть с народным представительством»*. Почему это так, не объясняется.

______________________

* Черняев Н.И. О русском самодержавии. С. 53.

______________________

Со своей стороны, г-н Чичерин усматривал в неограниченности Верховной Власти вообще преграду дальнейшему развитию русского государства. У него мы читаем: «Монархия есть одно из великих начал истории; но надобно, чтобы она способна была принимать различные формы, сообразные с потребностями развития, а не коснела на одной ступени, пригодной только для младенческого общества. С развитием народной жизни неограниченная монархия должна перейти в ограниченную; тогда только она может остаться ее центром»*. «Неограниченная монархия есть образ правления, пригодный для младенческих народов, а отнюдь не для зрелых. Как скоро общественные силы начинают расти, так она становится помехой развитию. Она может довести народ до известной, довольно низкой ступени, но никак не далее.

______________________

* Чичерин Б.Н. Россия накануне XX столетия. С. 150.

______________________

Высшее развитие совершается уже в оппозицию неограниченной власти, которая хочет подавить свободное движение жизни, но не в силах это сделать, ибо ребенок вырастает, наконец, из пеленок. Когда же, вынужденная неотразимыми жизненными потребностями, она водворяет, наконец, либеральные начала, она тем самым полагает основание своему упразднению. Провозглашение всеобщей гражданской свободы есть знак, что общество созрело и может стоять на своих ногах; за этим неизбежно должна следовать свобода политическая. Раньше или позднее это совершится, зависит от местных и временных условий; но это непременно должно быть, ибо это в порядке вещей. Те, которые ссылаются на тесную историческую связь между монархом и народом, не хотят знать законов и условий исторического развития. Воображать, что один и тот же образ правления пригоден для народа, находящегося в крепостном состоянии, и для гражданского быта, основанного на свободе, есть политический абсурд»*.

______________________

* Чичерин Б.Н. Россия накануне XX столетия. С. 146.

______________________

Опыт ряда блестящих царствований показал, что Самодержавие гораздо более эластичная и жизнеспособная форма, чем думает г-н Чичерин. К русскому Самодержавию вполне приложи-мы следующие слова профессора Каткова: «Идея Самодержавия, имеющая глубочайшие основания в жизни общества и государства, переживает самые фанатические нападки на нее. Самими фактами опровергает она ложность теоретических легкомысленных и поспешных построений... И даже больше: уснувшая, она пробуждается с новой силой, крепнет среди самой ожесточенной борьбы и идет к победе и обновлению в нравственном сознании общества»*. Можно ли, кроме того, считать русский народ младенческим?

______________________

* Катков В.Д. О русском самодержавии. С. 2.

______________________

«Русское самодержавие, — говорит г-н Черняев, — еще не сказало своего последнего слова. Оно не есть нечто законченное: оно живет и развивается и, несомненно, имеет долгую и блестящую будущность. К чему оно придет в конце концов, это узнают со всей точностью наши потомки»*. Новое великое испытание выдержало самодержавие в царствование Государя Императора Николая II при осуществлении величайших преобразований русского государственного строя. В чем же, при этих условиях, могли состоять реформы, дарованные России с высоты престола? В отмене или лишь в обновлении государственного устройства России?

______________________

* Черняев Н.И. О русском самодержавии. С. 67.

______________________

Многими лицами защищается положение, что Монарх, обладающий Верховной Самодержавной Властью, отменить самодержавия не вправе. Те или другие статьи законов, говорят нам, могут быть отменены русским Монархом, но верховная самодержавная власть не может быть отменена даже Монархом, так как она установление не только юридическое, но и религиозно-нравственное, так как она исторически сложилась как национальное установление русского народа, органическая часть его жизни. Для изменения формы правления в России, надо, чтобы русский народ перестал существовать или перестал быть таким, каким его сделала и знала тысячелетняя история. Интересно остановиться на некоторых примыкающих сюда воззрениях. Вот что, положим, писал такой выдающийся русский гражданин, как Н.М. Карамзин:

«Самодержавие основало и воскресило Россию; с переменой государственного устава ее она гибла и должна погибнуть, составленная из частей столь многих и разных, из коих всякая имеет свои особенные гражданские пользы. Что, кроме единовластия неограниченного, может в сей махине производить единство действия? Если бы Александр, вдохновленный великодушной ненавистью к злоупотреблениям самодержавия, взял перо для предписания себе иных законов, кроме Божиих и совести, то истинный, добродетельный гражданин российский дерзнул бы остановить его руку и сказать: "Государь, Ты преступаешь границы своей власти; наученная долговременными бедствиями, Россия пред святым алтарем вручила самодержавие Твоему предку и требовала, да управляет ею верховно, нераздельно. Сей завет есть основание Твоей власти, иной не можешь законно ограничить ее!" Но вообразим, что Александр предписал бы Монаршей власти какой-нибудь устав, основанный на правилах общей пользы, и скрепил бы оный святостью клятвы. Сия клятва без иных способов, которые все или невозможны, или опасны для России, будет ли уздою для преемников Александровых? Нет»*.

______________________

* Карамзин Н.М. О древней и новой России в ее политическом и гражданском отношениях. Русский Архив. 1870.

______________________

На той же точке зрения стоял и М.Н. Катков, когда говорил, что ввиду происхождения русской Царской власти «сам Монарх не мог бы умалить полноту своих прав. Он волен не пользоваться ими, подвергая через то себя и государство опасностям, но Он не мог бы отменить их, если б и хотел; да и народ не понял бы Его»*.

______________________

* Катков М.Н. Московские Ведомости, 1884, № 12. Передовая.

______________________

То же говорит в своей воодушевленной проповеди епископ Димитрий: «Хотя самодержавие не догмат православной веры, но оно, несомненно, догмат русской жизни. А потому и Государь может отказаться от самодержавной власти только за себя лично, и в таком случае власть эта, по закону, переходит к Его наследнику. Но уничтожить самодержавие на Руси по одной своей воле и Государь не может»*.

______________________

* Еп. Димитрий. Значение самодержавия в истории русского народа. Одесса, 1906. С. 11.

______________________

Интересно, что подобные заявления делались и во Всеподданнейших обращениях разных групп населения. Так, нередко ссылаются на телеграмму, посланную Государю Императору купцами, мещанами и крестьянами из Астрахани; в этой телеграмме, между прочим, значилось: «Опроси простой народ по городам, деревням и селам, опроси его в церквах перед алтарем Божиим — и народ скажет Тебе: Государь, не волен Ты присягать никому, кроме Бога, так как Ты ставленник и помазанник Божий, и таким Тебя признаем. Ты волен во всем, Государь, но в этом не волен»*.

______________________

* Самодержавие и Государственная Дума. СПб., 1906. С. 21.

______________________

Отказ Монарха от самодержавной власти, по мнению некоторых, не имел бы значения. У профессора Кавелина читаем: «В России возможны глубокие потрясения, уносящие престолы и династии, но немыслимо конституционное правление, основанное на ограничении Царских прав... Если бы конституция в этом смысле и была когда-нибудь введена у нас, то она только прибавила бы лишнюю иллюзию, и при первом же столкновении Царской власти с политическим народным представительством она рассыпалась бы, как карточный домик»*. То же самое, но еще более определенно, говорит Н.Я. Данилевский:

______________________

* Кавелин К.Д. Собрание сочинений. СПб., 1898. Т. II. С. 955.

______________________

«Если когда-либо русский Государь решится дать России конституцию, т.е. ограничить внешним формальным образом свою власть, потому ли, что коренная политическая вера Его народа была бы Ему неизвестна, или потому, что Он считал бы такое ограничение своей власти соответствующим народному благу, то и после этого народ, тем не менее, продолжал бы считать Его Государем полновластным, неограниченным, самодержавным, а следовательно, в сущности, Он таковым бы и остался». «Конечно, народ исполнял бы внешнюю обрядность, выбирал бы депутатов, как выбирает своих старшин и голов, но не придавал бы этим избранным иного смысла и значения, как подчиненных слуг Царских, исполнителей Его воли, а не ограничителей ее. Что бы ему ни говорили, он не поверит, сочтет за обман, за своего рода "золотые грамоты". Но если бы, наконец, его в этом убедили, он понял бы одно, что у него нет более Царя, нет и Русского Царства, что наступило новое московское разоренье, что нужны новые Минины, новые народные подвиги, чтобы восстановить Царя и Царство»*.

______________________

* Данилевский Н.Я. Сборник политических и экономический статей. С. 227.

______________________

Царская власть, говорят нам, не может быть уничтожена или, что то же самое, изменена в своем существе без участия того народа, который ее создал. Эта мысль в той или другой форме высказывается многими выдающимися исследователями нашей формы правления. Остановимся на нескольких примерах. П.Н. Семенов: «Для того, чтобы, как желали бы наши конституционалисты, произошло ограничение самодержавия, надо, чтобы были даны такие новые положительные законы, которые прямо и определенно установили бы это ограничение, что сама Верховная Власть, врученная народом нашим Самодержцам, не может сделать сама без народа»*. «Если же Государь Император пожелал бы изменить существующую форму правления и взамен самодержавия даровать конституцию, то как Помазанник Божий, принявший эту власть в присутствии русского народа, в московском Успенском Соборе, Он, само собою разумеется, сделал бы это при той же торжественной обстановке и притом не иначе, как с согласия всего русского народа, предки которого, по Божьему соизволению, вручили Его Державному Предку власть Самодержавного Государя. Между тем, манифесту 17 октября 1905 г. не только не предшествовало народное голосование, не было торжественного отречения от власти в Успенском Соборе, но и в самом манифесте нет ни одного указания по этому поводу»**.

______________________

* Семенов П.Н. Самодержавие как государственный строй. СПб., 1906. С. 65.
** Семенов П.Н. Самодержавие как государственный строй. СПб., 1906. С. 67.

______________________

То же самое говорил член III Государственной Думы епископ Митрофан: «В сердце земли русской, в царственном Кремле, у гробниц святителей московских, русский народ вручил Царскую Власть своему Избраннику. Здесь и только здесь этот Избранник может сложить с себя бремя царственных трудов, которое Он самоотверженно несет, как свой великий подвиг перед родиной. Вне этого условия нет и не может быть никакой речи об изменении Самодержавной Власти»*.

______________________

* Еп. Митрофан. Государственная Дума, заседание 13.XI. 1907 г. Отчет. С. 182.

______________________

То же читаем в слове епископа Димитрия: «Самодержавие на Руси установлено не каким-либо единым указом, не волей одного какого-нибудь человека, а создано многовековой историей русского народа. Русский народ создал самодержавную власть, русский же народ может и отменить ее, а не кучка людей, случайно собравшихся и задумавших перевернуть современный государственный строй»*. «Если бы Государь задумал сложить с себя и со своих потомков самодержавную власть, то должен был бы предварительно созвать Земский Собор и передать ему все свои самодержавные полномочия, а от Земского Собора уже зависело бы, избрать ли нового Царя-Самодержца или установить другой образ правления. При этом в состав Земского Собора должны были бы войти выборные по сословиям от всей Земли Русской и только из среды коренного русского народа, а прочие инородцы, живущие в русском государстве, не могут в том Соборе участвовать, так как они не создавали самодержавия и не участвовали в историческом устроении Русского Царства»**.

______________________

* Еп. Димитрий. Значение самодержавия в истории русского народа. Одесса, 1906. С. 9.
** Еп. Димитрий. Значение самодержавия в истории русского народа. Одесса, 1906. С.11- 12.

______________________

То же находим в одной анонимной брошюре: «Только в Москве, где русские Цари воспринимали тяжкое бремя неограниченного, самодержавного служения России, где то же бремя в священном короновании воспринял и ныне царствующий Государь, только там, в Москве, при печальном перезвоне кремлевских колоколов, с земным поклоном с Красного крыльца, Самодержавный Царь может просить народ русский снять с него бремя самодержавия. И в этом вопросе только русский православный народ смеет подать свой голос. Русский, православный народ на своих плечах вынес тысячелетнюю историю, его кровью создана Российская Империя: он создал самодержавие и возложил его на Царя. Не властолюбие и прихоть Царей — самодержавная власть, а творение души народной. Не финну, не поляку, не католику и не еврею решать вопрос о самодержавии. Созданное русскими руками и православными душами, самодержавие только ими может быть и разрушено»*.

______________________

* Самодержавие и Государственная Дума. С. 21 — 22.

______________________

Ту же мысль развивает г-н Захаров: «Понятие о верховном главенстве Царской власти росло веками, вот почему самодержавие можно вычеркнуть из Основных Законов, Самодержец может от него отречься сам, но это будет актом односторонним; чтобы это понятие исчезло, необходимо изгладить еще его и из сознания народного, так как сознание народное в своем правообразующем движении всегда может восстановить пропущенное в тексте законов понятие. Лишь двусторонний отказ может изгладить понятие самодержавия в основном его смысле без всех атрибутов, приписываемых ему теорией, подчиненной идее западного абсолютизма. Вот почему ныне едва ли может быть речь о том, что после манифеста 17 октября 1905 года самодержавия на Руси не существует, что оно заменено дуалистическим строем... Самодержавие и конституция — понятия, нисколько друг друга не исключающие, вместе с тем понятие самодержавия не исчезло в народном сознании. Основные Законы признают его существование в целом ряде статей»*.

______________________

* Захаров Н.А. Система русской государственной власти. Новочеркасск, 1912. С. 295.

______________________

Крайне интересные и важные мысли! В них, несомненно, имеется зерно истины. Думается только, что указание на способ, которым может произойти изменение формы правления, не надо понимать в буквальном смысле слова. Зерно истины состоит в том, что самодержавие перестанет быть формой русского государственного правления только тогда, когда оно исчезнет в народном самосознании. Его нельзя отменить или изменить одним росчерком пера, как какую-нибудь подчиненную административную должность, тем более нельзя, что в основе Царской власти лежит фактическое могущество русского Императора. Указание же на исторический Кремль, предков Императора, гробницы святителей, Успенский Собор и прочее надо понимать лишь в символическом смысле.

Для того чтобы Царская власть перестала вовсе существовать или перестала быть самодержавной, должны порваться живые нити, связывающие русский народ с его прошлым, должны измениться религиозно-нравственные основы русской народной жизни, словом, как мы сказали выше, русский народ должен перестать быть тем, чем он был до сих пор, или должен вовсе исчезнуть. Должна быть разрушена великая материальная и духовная мощь, исторически сосредоточившаяся в руках русских Императоров, должно измениться правосознание народа.

Эта именно мысль внушила А.А. Кирееву следующие слова: «Мы пришли к распутью: мы должны избрать тот или другой путь — или опрокинуться в конституцию, в правовой порядок и погибнуть, перестать быть великой, святой Русью, или «вернуться домой»*. Русский народ продолжает быть тем же православным русским народом, которым он известен тысячелетней истории, и существо его государственного уклада остается прежним.

______________________

* Киреев А.А. Россия в начале XX столетия. СПб., 1903. С. 64.

______________________

Сказанному не противоречит то обстоятельство, что в 1905 — 1906 годах в русской печати и во время разных собраний раздавались мятежные крики «долой самодержавие» и произносились мятежные речи даже о введении пролетарской республики. Масса русского народа была захвачена врасплох этим движением; пораженная быстрым ходом событий, она молча присутствовала при происходившем, стараясь уяснить себе внутренний смысл событий. Истории принадлежит установить, кто, в каких целях и при помощи каких средств инсценировал кровавую фантасмагорию, которую называют русской революцией. Не входя в рассмотрение этого вопроса, что завело бы нас совершенно в сторону от темы исследования, не могу не цитировать двух лиц, которые в данном случае выражают, несомненно, широко распространенные в русском обществе мнения.

Член III Государственной Думы В.М. Пуришкевич: «Не народ хотел беспредельно расширить понимание размера тех прав и свобод, которые были ему дарованы Державной волей Монарха, к этому направлялись усилия злонамеренного инородческого меньшинства, решившего отхватить себе побольше в дни растерянности власти и неуверенности ее в своих силах, как авторитетного истолкователя монарших благодеяний»*.

______________________

* Пуришкевич В.М. Государственная Дума, заседание 13.XI. 1907 г. Отчет. С. 155.

______________________

Профессор В.Д. Катков: «Попытки к ограничению исходили не от русского народа, а от элементов, потерявших духовную связь с народом или никогда этой связи не имевших»*.

______________________

* Катков В.Д. О русском самодержавии. С. 29.

______________________

Когда же момент первого недоумения прошел, русский народ в недвусмысленных заявлениях патриотических организаций, а еще более — молчаливым давлением своей полуторастамиллионной массы совершенно определенно стал на сторону своей исторической святыни — Самодержавной Царской власти, и всякие сомнения исчезли.

Нельзя не отметить и того, что движение происходило как бы само по себе, а реформы сами по себе. Между ними нельзя установить явной причинной связи. В этом я не могу согласиться с профессором В.М. Грибовским, что «начавшиеся крупные беспорядки и, наконец, громадная неслыханная стачка, грозившая остановить всю жизнь Империи, вызвала к жизни знаменательный манифест 17 октября 1905 г., выведший Россию на новый государственный путь»*. В частности, так называемая всеобщая политическая забастовка имела место не до, но после манифеста 17 октября.

______________________

* Грибовский В.М. Государственное устройство и управление Российской Империи. Одесса, 1912. С. 21.

______________________

Конечно, манифест 17 октября вызван к жизни, как и всякий государственный акт, обстоятельствами времени, но, присматриваясь к событиям недавнего прошлого, мы нигде не можем усмотреть, чтобы беспорядки были признаны, так сказать, законно происходившими, а тем более, чтобы за ними было признано некое правообразующее значение. Наоборот, мы видим, что ни на один момент борьба против них не прекращалась. Рядом с силами правительственными — судом, администрацией и войском к борьбе с ними были вызваны и силы общественные. Если беспорядки и сыграли серьезную роль, то лишь в том смысле, что показали, что наш дореформенный строй не давал возможности при тех или других серьезных осложнениях планомерно и всецело привлекать к общим государственным усилиям все живые силы страны. В заключение этого отступления еще одно замечание общего характера.

Так называемое освободительное движение всегда шло у нас по ложному пути. При помощи тех средств террора, которые применялись, начиная с царствования Императора Александра II, самое большее — можно было бороться с отдельными представителями «ненавистного режима», а никак не с режимом вообще. В тех же формах борьбы, с которыми Россия познакомилась в 1905 — 1907 гг., мог происходить бунт покоренных народностей против народа-господина, а никак не борьба за лучшие государственные порядки. Для борьбы против самодержавия необходимо было бы образование в составе самого русского народа враждебных Царской власти общественных сил, которых в нем нет, не было и быть не может. Об этом свидетельствуют все авторитетные наблюдатели русской государственной жизни.

Н.И. Черняев: «Есть ли в России почва для политической оппозиции единовластию? Исторический опыт доказал, что такой почвы нет ни в народе, ни в дворянстве, ни в духовенстве, ни в купечестве, ни в армии, ни во флоте»*.

______________________

* Черняев Н.И. Необходимость самодержавия для России. С. 206.

______________________

А.С. Алексеев: «Русская Верховная Власть никогда не встречала противовеса в политических требованиях общественных союзов — требованиях, которые служили бы исходными точками для развития юридических норм, определяющих пределы компетенции органов власти по отношению к самостоятельной сфере отдельных лиц и союзов»*.

______________________

* Алексеев А.С. Начала современного государства и русский административный строй накануне 6 августа 1905 г. Русская Мысль, 1905. Ноябрь. С. 191.

______________________

К.Д. Кавелин: «У нас Верховная Власть, сосредоточенная в руках Государя, есть выражение государственного и народного единства. В этом отношении она так же мало противоположна народу, как голова туловищу, и составляет органическую часть политического тела — русской империи. Ее назначение — давать единство различным отправлениям этого политического тела, разрешать взаимное столкновение различных элементов, произносить последнее слово там, где разные интересы не могут сами придти к соглашению и грозят нарушить гармонию целого»*. «Народ и правительство... только две стороны одного и того же народного организма, борьба между которыми есть и несчастье, и бессмыслица. Ведь если, как многие думают, народ у нас беззащитен против ничем не ограниченной власти Государей, то и Государь, в свою очередь, ничем не огражден у нас от народа, в котором нет враждующих между собою слоев и сословий». «Вся русская история есть неопровержимое доказательство того факта, что у нас нет и не может быть обособленных друг от друга общественных слоев, классов и сословий».

______________________

* Кавелин К.Д. Собрание сочинений. СПб., 1898. Т. II. С. 961.

______________________

«Не противопоставление власти народу, сословия сословию, а их совокупное действие, направленное к одной цели, — вот на что указывает все наше прошедшее, наш общественный и государственный строй, как они сложились веками. Кооперация сил, а не борьба их, различение функций народного организма, а не противоположение их друг другу, — вот задача, поставленная всем народам в будущем; а если мы, по обстоятельствам, которые выяснить предстоит русским историкам, без особенных усилий и заслуг владеем нужными для того задатками и условиями, то тем лучше для нас: надо поспешить ими воспользоваться, не мудрствуя лукаво»*.

______________________

* Кавелин К.Д. Собрание сочинений. СПб., 1898. Т. II. С. 939.

______________________

«Царская власть, "сложившаяся веками, выработанная всей совокупностью условий русской жизни, бережно и настойчиво пронесенная через все волнения, бури и смуты до наших дней, должна иметь и соответствующие ей формы выражения: как она не похожа ни на какую другую верховную власть в мире, так ей не пристала ни одна из форм власти, выработанная историей"»*. В чем же могла состоять задача великих преобразований, которые имели место в 1905 — 1906 годах? Начав наше изложение издалека, мы переходим теперь к основной теме этой главы.

______________________

* Кавелин К.Д. Собрание сочинений. СПб., 1898. Т. II. С. 939.

______________________

Мы не раз видели уже в предшествующем изложении, что главным недостатком русского государственного строя считалась, так сказать, гипертрофия бюрократического управления страной. Как исход предлагалось допущение к участию в государственной деятельности живых народных сил. Одним из первых, писавших об этом, был профессор Кавелин. У него мы читаем: «Администрация во имя Царской власти заслонила и оттеснила эту самую власть на второй план и взяла самодержавие в свои руки»*. «Наша администрация вносит в нашу жизнь ложь, обман, беззаконие, анархию и хаос, и пока она не будет поставлена иначе, все лучшие намерения Государей не приведут ни к чему»**. «С каждым днем разъедающие нас административное самовластие и анархия заявляют себя смелее. Они пожирают наши лучшие силы, убивают нас материально, умственно и нравственно»***.

______________________

* Кавелин К.Д. Собрание сочинений. СПб., 1898. Т. II. С. 945.
** Кавелин К.Д. Собрание сочинений. СПб., 1898. Т. II. С. 930.
*** Кавелин К.Д. Собрание сочинений. СПб., 1898. Т. II. С. 954.

______________________

За последние же годы — Л.А. Тихомиров. У него мы читаем следующее: «По невозможности прямого действия Верховной Власти дальше довольно ограниченных пределов возникает власть передаточная в виде иерархии лиц и учреждений, образующих нисходящую лестницу бюрократии. Эти служилые, чиновничьи органы передаточного управления необходимы во всяком государстве. Но они делаются крайне зловредны, если узурпируют саму верховную власть, принимая роль ее представительства»*. «Так и в русской империи общая сложность усовершенствованных бюрократических учреждений, при отсутствии всяких учреждений, единящих Царя и народ, отрезает Государя от народа своим "средостением" , облегчая деспотизм управительных властей и низводя к возможному минимуму свободу самой Верховной Власти»**. «Идея управительных учреждений состоит в том, чтобы достичь такого совершенства, при котором Верховной Власти нет надобности ни в каком непосредственном управительном действии. Как идеал — это правильно. Но фактически — тут же кроется источник постоянной узурпации властей управительных в отношении власти Верховной. Дело в том, что наиболее совершенные управительные учреждения действуют добропорядочно только при бдительном контроле Верховной Власти и постоянном с ее стороны направлении. Там же, где подорваны контроль и направление Верховной Власти, бюрократия становится тем вреднее, чем она более совершенно устроена. Она при этом получает тенденцию фактически освободиться от Верховной Власти и даже подчинить ее себе»***. «Допущение тенденций поставить нацию в подданство правительству, лишить ее права гражданства крайне ошибочно.

______________________

* Тихомиров Л.А. Монархическая государственность. М., 1905. Т. III. С. 168.
** Тихомиров Л.А. Монархическая государственность. М., 1905. Т. III. С. 167.
*** Тихомиров Л.А. Монархическая государственность. М., 1905. Т. III. С. 161.

______________________

Именно Верховная Власть, т.е. в данном случае Монарх, должна служить охраной самостоятельности нации и поддерживать служебное значение правительственных учреждений... Граждане исполняют поддерживаемые правительством общеобязательные нормы поведения лишь в силу повиновения Верховной Власти, которая приказывает подданным исполнять требования закона, а правительству приказывает следить за этим исполнением»*. Подобные же мысли встречаем у многих лиц.

______________________

* Тихомиров Л.А. Монархическая государственность. М., 1905. Т. III. С. 160.

______________________

Так, интересны следующие замечания приват-доцента Лазаревского: «Бюрократия очень часто оказывается не в силах справиться с новыми, нарождающимися запросами населения, и к осуществлению отдельных новых задач государственного управления (народное образование, народная медицина, сельское управление, местное благоустройство) приходится привлекать новые общественные силы, стоящие вне бюрократии, — земство, города и крестьянское самоуправление»*. «Повышаются также требования, предъявляемые к качеству правительственной работы. От нее требуются все большая и большая законность, все более и более высокие технические достоинства»**. «Этих повышенных требований не может обеспечить надзор одного правительственного механизма, один самоконтроль бюрократии, слабый в центре, отсутствующий на окраинах. Для бюрократии оказывается необходимым предоставить населению активное участие в управлении путем обжалования неправильных действий, само правительство вынуждено прислушиваться к голосу общественного мнения, к голосу печати, должно прибегать к гласности как к необходимой гарантии законности и целесообразности управления»***. Все это, конечно, верно, и все это сказалось и в реформах русского государственного управления.

______________________

* Лазаревский Н.И. Лекции по русскому государственному праву. СПб., 1910. Т. I. С. 79.
*** Лазаревский Н.И. Лекции по русскому государственному праву. СПб., 1910. Т. I. С. 79.
*** Лазаревский Н.И. Лекции по русскому государственному праву. СПб., 1910. Т. I. С. 79.

______________________

И у нас оказалось необходимым допустить разностороннее участие народных представителей в управлении государством, что отнюдь не противоречило исторической традиции русского государства. Верховенство и Самодержавие сохранялось за Монархом. Русские государственные деятели хорошо сознавали, что отмена или даже существенное умаление Царской власти могли бы повести к таким катастрофам, перед которыми побледнело бы все, где и когда-либо имевшее место. Задача была разрешена привлечением народных представителей к участию в «подчиненном» законодательствовании, в распоряжении государственными средствами и в надзоре за закономерностью администрации. Все это сводилось, преимущественно к более точному разграничению верховного управления и законодательства, причем в первом власть Монарха проявляется нераздельно, а во втором некоторая доля власти предоставлена и законодательным установлениям. Государь Император действует в единении с ними.

Действительно, неудобства бюрократического управления сказывались преимущественно в трех отношениях: незакономерность действий администрации, неправильная трата государственных средств и неудовлетворительность текущего, так сказать, законодательства, в котором бюрократия играла главную роль. Для надзора за закономерностью действий многотысячной армии чиновников должен существовать также многоокий и в то же время независимый и авторитетный надзор, который может дать лишь народное представительство. Для всестороннего согласования государственного хозяйства с экономическими нуждами народа и вообще с условиями хозяйственной жизни страны опять-таки должен иметь возможность раздаваться голос народных представителей, вышедших из недр нации. Наконец, колоссальное развитие будничной законодательной деятельности требует, чтобы относительно законопроектов было выслушиваемо независимое мнение всесторонне осведомленных лиц. Голос земли должен раздаваться непосредственно у Трона. Во всех этих случаях свет народного представительства призван освещать глубины и низы государственных и народных отношений России.

В то же время в народном представительстве не было надобности, что касается важнейших дел и явлений, которые, возвышаясь над общим уровнем русской общественной и государственной жизни, могут быть всецело и всесторонне освещаемы именно с русского верха, с высоты Царского Престола. За Монархом остается, впрочем, решающий голос и что касается текущего законодательства, и что касается преследования незакономерных действий властей подчиненных, и что касается распоряжения государственными доходами и расходами. Отказаться от вековых основ русского государственного строя, обеспечивающих национальные интересы русского народа, было, конечно, невозможно.

Попытки некоторых исследователей доказать, что реформа состояла в разделении верховенства, не выдерживают самой снисходительной критики. К ним мы уже не возвратимся. Здесь отмечу лишь, что у некоторых авторов проскальзывает даже мысль, что Монарх и законодательные установления не только юридически, но и фактически равны, другими словами, что они одинаково самодержавны.

Как ни скромны, по внешности, реформы 1905 — 1906 гг., значение их прямо неизмеримо. Они открыли новые пути для организации живых сил народа, для прямой выработки национального мнения, для более яркого выражения народного чувства. Они расширили «единение Царя и народа, народа и Царя». Они подняли, так сказать, уровень народной жизни и увеличили ее поступательный темп. Только близость этой эпохи мешает нам оценить все ее значение, оценить героические усилия, которые делались при самых трудных условиях для возрождения русского государства. Царствование Государя Императора Николая II будет вписано золотыми буквами в историю русской государственности. Заключение может быть только одно.

Современный строй России является лишь обновленным старым строем. Главные основы последнего: верховенство ( = неограниченность) Монарха и самодержавие Царской Власти остались неприкосновенными. В силе остался весь действовавший раньше публичный порядок, за исключением начал, прямо отмененных или видоизмененных.

Повторяю, основы русского государственного права, поскольку дело идет о Верховной Самодержавной Власти, остаются не затронутыми реформами. По справедливому замечанию В.М. Пуришкевича, «обновленный русский государственный строй не может и не должен еще знаменовать собой гибели того, на чем и чем создалась великая Россия»*.

______________________

* Пуришкевич В.М. Государственная Дума, заседание 13.XI. 1907 г. Отчет. С. 154.

______________________

По замечанию столь авторитетного лица, как г-н В., «таким образом, по букве и смыслу существующих законов и манифеста 17 октября самодержавие признается совместимым с незыблемыми основами гражданской свободы на началах действительной неприкосновенности личности, свободы совести, слова, собраний и союзов», совместимым с созывом Государственной Думы, совместимым, наконец, с «установлением как незыблемое правило, чтобы никакой закон не мог восприять силу без одобрения Государственной Думы» и т.д. «Незыблемое правило не есть еще основной закон, ибо всякое правило, хотя бы вообще незыблемое, допускает исключения. Притом соблюдение "незыблемого правила" возложено на обязанность "правительства", под которым манифест подразумевает главным образом Совет Министров, учрежденный "с целью объединить деятельность высшего правительства, а вовсе не с целью ограничить Верховную Власть Самодержца"»*.

______________________

* В. К вопросу о самодержавии. Новое Время. 31 декабря 1905 г.

______________________

При суждениях о современном строе Российской Империи надо всегда иметь в виду, что это именно обновленный старый строй, а отнюдь не новый. Интересно, что и в этом отношении можно провести сопоставление между реформами 1905 — 1906 годов и тем, что в свое время пережили, по крайней мере по толкованию некоторых специалистов, германские государства. «Переход к конституционному строю, — говорит Аншютц, — нигде не означал в Германии установления нового государственного порядка, а представлял собой реорганизацию существующего. Это — реформа, а не революция. Юридическая преемственность между старым и новым порядком сохраняется, нити исторического развития, даже мартовскими событиями в Берлине, никогда не были порваны.

И поэтому вполне правильно исходить, при определении прав монарха, от тех полномочий, которыми он пользовался в доконституционный период. Основные Законы нового порядка не поглотили государственного права старого порядка. Они не являются исчерпывающей кодификацией всех действующих публично-правовых норм. Доконституционное государственное право продолжает действовать рядом с конституцией и, как lex prior, сохраняет свою силу, насколько оно ею, как lex posterior, не отменено»*.

______________________

* Алексеев А.С. К вопросу о юридической природе власти монарха в конституционном государстве. М., 1910. С. 18.

______________________

Некоторые, разделяя изложенный взгляд, более точно определяют, в чем же состоит обновление нашего государственного строя, имевшее место в 1905 — 1906 годах? Нередко говорят, что современный строй Российской Империи, оставаясь самодержавным, носит в то же время представительный характер, это — самодержавно-представительная форма правления. Приведем несколько примеров воззрения этого рода. В одних случаях особо подчеркивается самодержавный характер нашего государственного строя, в других — представительный. Один из талантливых членов III Государственной Думы г-н Шечков говорил однажды:

«Я — правый, но считаю по совести для себя возможным сказать, что я тоже стою за конституцию, за ту конституцию, которая написана рукой тысячелетней истории в груди всякого русского человека; в ней сияет слово "Самодержавие", и этого слова не вычеркнуть ни перу законоведа, ни перу адвоката, ни какому бы то ни было»*.

______________________

* Шечков Г.А. Государственная Дума, заседание 13.XI. 1907 г. Отчет. С. 232.

______________________

Самодержавно-представительный характер современного строя России не раз выяснял в своих речах в Государственной Думе и в Государственном Совете покойный П.А. Столыпин. Сюда относятся, положим, следующие его слова: «Я не буду отвечать на то обвинение, что мы живем в какой-то восточной деспотии. Мне кажется, что я уже ясно, от имени правительства, указал, что строй, в котором мы живем, это строй представительный, дарованный Самодержавным Монархом и, следовательно, обязательный для всех Его верноподданных»*.

______________________

* Столыпин П.А. Государственная Дума, заседание 16.XI.1907 г. Отчет. С. 349.

______________________

Те же две стороны нашего строя отмечаются и профессором Куплеваским. Он говорит: «Вследствие установленного ныне участия в законодательстве представителей от народа Российская Империя может быть названа монархией представительной»*. «Наш государственный строй может быть назван конституционным в том смысле, что в нем признается необходимым участие представителей народа в отправлении серьезных функций государственной власти, а самодержавным — в том смысле, что этот строй, еще не установившийся, не приобретший всеобщей обязательности, и Самодержавный Государь, ввиду анархического состояния общества или других весьма серьезных причин, может, частично или же вполне, его отменить и установить другие его формы»**.

______________________

* Куплеваский Н.О. Исторический очерк преобразования государственного строя в царствование Императора Николая II. СПб., 1912. С. 66.
** Куплеваский Н.О. Исторический очерк преобразования государственного строя в царствование Императора Николая II. СПб., 1912. С. 69.

______________________

Но особенно подробно эта точка зрения развивалась членом III Государственной Думы Л.В. Половцевым, явившимся, так сказать, теоретиком ее. Он объяснял, что «русский государственный строй представляется своеобразным строем и именуется националистами самодержавно-представительным; к этому строю не могут применяться общие конституционные начала. Самодержавная Власть никогда, ни в каком акте не отказывалась от самодержавных прав». «Нам говорят, что наш строй конституционно-монархический. Но ведь все, что говорится, должно быть доказано. Первым доказательством относительно того или другого значения государственных институтов должны быть, разумеется, законодательные акты. Прочитайте все современные акты, прочитайте акты, предшествующие созданию современного строя, и вы нигде, ни в начале, ни в конце, ни в середине, не найдете слова "конституция"; следовательно, раз этого слова, "конституция", в законодательных актах нет, оно взято откуда-то извне, оно вынесено как построение чисто теоретическое, оно взято из книжки. Но ведь не книжка создает государственный строй, а государственный строй должен отражаться в книжке, как в зеркале; и ученые исследования, я говорю ученые, разумеется, я не причисляю к этому различные полуученые кадетские компиляции, я говорю настоящие ученые исследования, — они констатируют жизнь, а не позволяют себе притаскивать за волосы жизненное явление и втискивать его в готовые формы, не для него приготовленные.

И вот я спрашиваю тех исследователей, которые говорили о господстве у нас конституционной монархии: где это видно, чтобы в конституционной монархии вдруг был Самодержавный Государь? А ведь по статье 4 Законов Основных оказывается, что "Императору Всероссийскому принадлежит Верховная Самодержавная Власть. Повиноваться власти Его не только за страх, но и за совесть Сам Бог повелевает". Читайте другие законодательные акты, относящиеся к велениям предшествующим: во всех манифестах, которыми сопровождалось издание различных актов, мы на первой же странице в заголовке находим следующие слова: "Божиею Милостью Мы, Николай Вторый, Император и Самодержец Всероссийский". Итак, мы видим, что вопрос о господстве у нас Самодержавной Власти не подлежит никакому сомнению. При ближайшем знакомстве с законом не подлежит, конечно, ни какому сомнению, что у нас господствуют и представительные учреждения, а потому наше заявление, что строй наш должен именоваться самодержавно-представительным, является, с нашей точки зрения, доказанным на основании существующих законов"»*. Ко всему этому можно только присоединиться.

______________________

* Националисты в III Государственной Думе. СПб., 1912. С. 156.

______________________

Основные начала действующего русского государственного права мы должны формулировать следующим образом. Государственная власть, или, употребляя выражение нашего Свода Законов, власть государственного управления, принадлежит Государю Императору (статья 10 Основных Законов). Попытки придать выражению «управление» смысл, которого оно никогда в русском праве не имело, именно смысл «администрация», как мы видели выше, критики не выдерживают. Для последнего понятия в русском законодательстве имеется другое выражение, а именно — «власть исполнительная».

Принадлежащая русскому Монарху власть — верховна и самодержавна (статья 4 Основных Законов), т.е. суверенна как в юридическом, так и в фактическом отношении.

Самодержавной мы называем власть, в основе которой лежит наивысшее в государстве фактическое могущество. В Самодержавии русских Монархов мы можем различить: военное могущество, главенство в делах Православной Церкви, русской и вселенской, веками накопившуюся любовь народную к своим Государям и т.д. В состав Самодержавия входит и тот нравственный авторитет, который приобрела династия Романовых в глазах всего славянства, и то обаяние, которое окружает имя Белого Царя среди народов восточных, и пр. Как мы видели выше, с известными оговорками и пояснениями можно, однако, говорить и о фактическом могуществе русского народа среди всех народов Империи.

Верховной мы называем власть, которая по праву стоит выше всего права и всех властей государства. «Власть высочайшая, Величеством нарицаемая, не подлежит никей же другой власти человеческой», «аще бо подлежала законам человеческим, не была бы верховная»*. Верховная Власть принадлежит по русскому праву только Государю Императору.

______________________

* Феофан Прокопович. Правда Воли Монаршей. М. и СПб., 1722.

______________________

Попытки толковать полномочия Монарха надправными, лишь что касается особо отнесенных к ведомству верховного управления дел, не выдерживают критики.

Как верховная, Императорская власть является и неограниченной. Неограниченность есть именно отрицательная формула верховенства, перечисляющая все случаи, когда власть не является верховной.

Проявляясь в формах, указанных в праве, и осуществляясь раздельно в подчиненном управлении и в единении с Государственной Думой и Государственным Советом в законодательстве, власть Государя Императора является самоограниченной. Империя Российская управляется на твердом основании законов (Основные Законы, статья 84). Русский государственный строй является при этом строем публично-правовым, а не частно-правовым.

Власть управления распадается на законодательство, верховное управление и подчиненное управление (Основные Законы, статьи 7, 10, 22). Законодательство представляет собой преимущественно деятельность правообразующую, но к нему относятся и некоторые административные функции. Верховное управление — деятельность правообразующую, административную и судебную. Подчиненное управление — деятельность административную и судебную. Таким образом, все эти выражения — «верховное управление», «законодательство» и «подчиненное управление» — имеют в русском законодательстве формальное значение.

Впрочем, выражение «закон» имеет и материальный смысл. В этом случае оно прилагается и к Высочайшим указам. Под законом подразумеваются, значит, в смысле формальном — все акты, проходящие в порядке статьи 86, а не только законодательные, в смысле материальном — все правообразующие акты, как в порядке статьи 86, так и верховного управления. Наше право знает, словом, два пути правообразования: закон (в порядке статьи 86 Основных Законов) и Высочайший указ (в порядке статей 4, 10, 14 и т.д. Основных Законов). Указ нередко называется также законом.

В формальном отношении закон противополагается акту верховного управления. В материальном — акту административному, или исполнительному и судебному. Выражения «суд» и «администрация» имеют лишь материальное значение. Установления посредствующие — административную юстицию и судебную администрацию — оставляю в стороне.

Законодательную власть Государь Император осуществляет непосредственно и в единении с Государственной Думой и Государственным Советом (статья 7 Основных Законов). Поэтому государственный строй России называется представительным. Предметы законодательства определенно перечислены*.

______________________

* Учреждение Государственной Думы, ст. 31.

______________________

В верховном управлении Монарх действует непосредственно и нераздельно (статья 10 Основных Законов). В состав верховного управления входит как общее полномочие на управление государством, так и специально указанные в Основных Законах дела (статьи 10, 12, 13, 14 и т.д.). Все те предметы, которые определенно не отнесены к законодательству и не входят в круг дел управления подчиненного, составляют компетенцию верховного управления.

В управлении подчиненном Государь Император действует посредством властей исполнительных и судебных (статьи 10, 22 Основных Законов) и раздельно с ними в том смысле, что известная доля решающей власти предоставлена этим органам.

Тем не менее и власть законодательная, и власть подчиненного управления принадлежит именно Монарху. Действительно, участие законодательных палат в деле законодательствования поставлено в узкие рамки, сведено, в сущности, к установлению окончательного текста законопроектов. Кроме того, надо иметь в виду, что законодательные установления созданы Императорской властью. Приводятся в действие ею же. Действуют под ее надзором. Члены их привлекаются к судебной ответственности с соизволения Монарха и пр. К числу главных формальных условий правообразующей деятельности Монарха относятся, кроме того, скрепа законодательных актов министрами и др. и обнародование их Сенатом. Права, предоставленные в этом случае Сенату и министрам, также нимало не умаляют того основного начала, что Монарх есть источник права. Что касается подчиненного управления, то оно также создано Монархом, действует по его указаниям и от Его имени; органы его получают свою власть от Него и ответственны перед Ним, наконец, обычно акты его могут быть изменяемы и отменяемы Монархом.

Главное установление русского государственного права — верховное управление, потому что компетенция его всегда предполагается и к ней относятся величайшие акты государственной деятельности: власть учредительная, власть чрезвычайная и власть крайняя. Это — Царское законодательство. Законодательство, по статье 86, занимает сравнительно с ним совершенно скромное место; к нему относится, так сказать, подчиненное правообразование, т.е. законодательство общее, или текущее.

Устанавливая круг дел, которые подлежат компетенции верховного управления, надлежит иметь в виду, что к ним причисляются и главнейшие исполнительные и даже некоторые судебные функции. К первым относится главным образом издание повелений, необходимых для исполнения законов. Ко вторым, положим, право помилования. Власть, непосредственно отправляемая Монархом, состоит поэтому из двух определенных частей: во-первых, это верховная исполнительная и судебная власть, во-вторых, это верховная власть в материальном смысле слова; последняя обнимает собой преимущественно правообразование. Первые функции называются верховными потому, что отправляются Государем Императором; вторые — потому, что по своему существу они суть проявление верховенства.

Таким образом, верховное управление не то же самое, что Верховная Власть. Верховное управление распространяется в некоторых, в законе указанных, случаях, и на деятельность исполнительную и судебную. В то же время Верховная Власть проявляется, несомненно, не только в верховном управлении, но и в законодательстве.

Ввиду всего изложенного и говорят, что Монарху принадлежат все стихии государственной власти, или полнота власти. Полнота власти Монарха есть именно принадлежность ему всех видов государственной власти.

Монарх не только источник права, но и источник власти, т.е. полномочий органов государства. Государственная власть лично принадлежит только Государю Императору. Функции государственного управления, принадлежащие властям подчиненным, вручены или делегированы им Властью Верховной. Хотя и избранные населением, члены законодательных палат заседают в них лишь по Высочайшей воле, которая созывает палаты, приводит их в действие, распускает и т.д.

Государственный строй, в основании которого лежат только что формулированные начала, есть, как сказано, старый, или исконный, государственный строй России, но лишь реформированный. Однако не все стоят на этой точке зрения. Многие считают, что современный государственный строй есть строй новый. Так, профессор Грибовский находит, что актами 1905 — 1906 годов устанавливается «новый государственный строй»*.

______________________

* Грибовский В.М. Государственное устройство и управление Российской Империи. Одесса, 1912. С. 84.

______________________

Каков же этот новый строй? Большинство исследователей отвечают, что это — строй конституционный. Одни выставляют это положение в категорической форме.

Другие находят нужным сделать некоторые оговорки. Так, профессор Палиенко: «Как бы велики ни были прерогативы Монарха и ограничены полномочия народного представительства по силе наших Основных Законов, остается все-таки несомненным, что по смыслу этих законов Россия, получившая народное представительство с законодательными полномочиями, теперь является конституционным государством, хотя и наименее развитого типа»*.

______________________

* Палиенко Н.И. Основные законы и форма правления в России. Харьков, 1910. С. 75.

______________________

Профессор Л.А. Шалланд: «В конституционных государствах законодательная власть является поделенной между двумя высшими государственными органами, и закон носит характер соглашения между Монархом и законодательным корпусом. Роль Монарха по отношению к каждому вопросу, подлежащему законодательной нормировке, сводится к тому, что Он может или согласиться, или, наоборот, не согласиться с мнением большинства палаты, и никакое другое мнение или проект не могут быть утверждены Им в качестве закона»*.

______________________

* Шалланд Л.А. Русское государственное право. Юрьев, 1908. С. 81 сл.

______________________

В этих толкованиях Шалланда и других выражено то понимание, которое обычно соединяется в специальной литературе с выражением «конституционное правление».

Вообще, по общепринятому воззрению, конституционный монархический строй есть строй монархии ограниченной, в которой Верховная Власть разделена между монархом и народным представительством.

Наконец, отдельные лица пытаются более точно установить, какой же конституционный строй введен преобразованиями Государя Императора Николая П. Причем на этот вопрос дается два наиболее интересных ответа. Наш строй называют или дуалистическим, или самодержавно-конституционным. Первой теории придерживается профессор Палиенко: «Рассмотрение тех основ, на которых покоится наше законодательство и управление по определению "Основных Государственных Законов" 23 апреля 1906 г., ясно показывает, что основы эти — основы дуалистического конституционного государства, ограниченно-конституционной представительной монархии с весьма ярко, притом, выраженным преобладанием Монарха и открытым признанием монархического суверенитета; но суверенитет этот признан не в смысле абсолютизма власти Монарха, а относительного верховенства Монарха среди других органов власти»*.

______________________

* Палиенко. Н.И. Основные законы и форма правления в России. Харьков, 1910. С. 70.

______________________

Г-н Захаров: «Наша конституция, — говорит он, — не содержит в себе, подобно многим другим, статьи, указывающей на форму государственного строя, но мы едва ли бы допустили ошибку, назвав Россию конституционной самодержавной наследственной монархией с участием в законодательной деятельности выборных от населения»*. Но особенно подробно эта теория развивается профессором В.В. Ивановским:

______________________

* Захаров Н.А. Система русской государственной власти. Новочеркасск, 1912. С. 127.

______________________

«Конституция (Основной Закон 23 апреля 1906 г.), определяющая форму государственного устройства в России, является всецело конституцией октроированной, независимо от причин, вызвавших ее появление. Она выработана и дана Монархической Властью без всякого участия представителей народа, хотя и под влиянием протекавших событий. Благодаря такому характеру возникновения конституционного строя центр тяжести государственной власти сосредотачивается в особе Монарха, что и дало повод назвать русскую конституцию самодержавной конституцией, однако среди конституционных монархий имеется немало таких, в которых центр тяжести власти сосредотачивается в монархе; установившийся в России конституционный строй представляет все же свои особенности, отличающие его от других конституционных монархий и приближающие его к абсолютной монархии в большей степени, нежели то можно сказать относительно других государств, принадлежащих к тому же типу.

Во-первых, в самой конституции удержано слово "самодержавный"; в Учреждении Императорской Фамилии, за которым признано значение Основного Закона, встречается и выражение "неограниченный", хотя в статье 4, определяющей существо Верховной Власти, это выражение не содержится». «Во-вторых... инициатива по пересмотру Основных Законов остается исключительно в руках Монарха, что в настоящее время представляет уже анахронизм, крайне умаляющий значение конституционного строя. В-третьих, существование особого, так называемого верховного управления делает чрезвычайно затруднительным сколько-нибудь точное разграничение между законами и распоряжениями, придавая последним, когда они исходят от Главы государства, характер как бы законов и создавая, таким образом, двойственность законодательного порядка, чем, в свою очередь, подрывается идея единства конституционной государственной власти»*.

______________________

* Ивановский В.В. Учебник государственного права. Казань, 1908. С. 394.

______________________

Таковы конституционные толкования нашего государственного строя. Согласиться с ними ни вообще, ни в отдельных вышеприведенных вариантах никак нельзя. Выражения «конституция», «конституционный» и пр. в нашем законодательстве не встречаются. Конституционных гарантий вовсе нет. Присяги конституции не существует. Верховная власть принадлежит только Государю Императору. Основные установления нашего государственного права, и прежде всего верховное управление, также несовместимы с так называемым конституционным строем. На все это не раз уже указывалось разными лицами.

Профессор А.С. Вязигин: «Вы нигде, ни в одном акте не найдете ни "конституции", ни "конституционного строя" — наше законодательство этого термина не знает. Вы скажете, что это явление случайное, не имеющее решающего значения. В этом отношении вы опять-таки глубоко ошибаетесь, потому что не только терминов "конституция" и "конституционный" не знает наше законодательство, оно не знает и так называемых конституционных гарантий»*.

______________________

* Вязигин А.С. Заседание Государственной Думы 7.IV. 1911 г. Отчет. С. 3114.

______________________

Н.Е. Марков: «Ни одного слова нигде не сказано, что мы присягали конституции или что мы клялись соблюдать Основные Законы. Вообще никаких новых клятв от нас не было потребовано, кроме тех клятв, которые мы давали прежде, в доброе старое время. Тогда также клялись в верности Самодержцу Всероссийскому и больше никому. Ни одного нового обязательства на нас, членов государственного учреждения, не возложено. В этом кроется некоторый ответ на заданный вопрос. Того, что есть в западноевропейских конституциях, где присягают не только члены парламента, но и сам Монарх, у нас нет, и раз не только наш Монарх не присягает, но и ни один из нас не призван к подобной присяге, присяге соблюдать те или другие законы, то, очевидно, конституции, в том смысле, как ее понимают в Западной Европе, у нас нет»*.

______________________

* Марков Н.Е. Государственная Дума, заседание 13.XI. 1907 г. Отчет. С. 185.

______________________

П.Н. Балашев: «Актом 17 октября, великой Государевой милостью нам дарованным, строй наш существенно изменился, ибо дарованы были избранникам народа вместе с реорганизованным Государственным Советом законодательные функции и тем положено основание представительному образу правления в России, но, вместе с тем, мы не можем не отметить, что конституции, в смысле западноевропейском, у нас не существует, и поэтому под словами "обновленный государственный строй" мы конституции не признаем и не подразумеваем»*.

______________________

* Балашев П.Н. Государственная Дума, заседание 13.XI. 1907 г. Отчет. С. 158.

______________________

С.А. Котляревский: «В монархическом принципе немецкой юриспруденции и конституционной практики есть, несомненно, аналогичное соприкосновение с предпосылками наших Основных Законов. Применяются тождественные или весьма близкие отвлеченные понятия. В то же время мы видим, что конституционные нормы, установленные Основными Законами, значительно отступают от соответствующих норм немецкого государственного права, в особенности если мы будем иметь в виду немецкий конституционализм более поздний»*.

______________________

* Котляревский С.А. Юридические предпосылки русских Основных Законов. М., 1912. С. 194-195.

______________________

Все это, конечно, совершенно верно. Одно из главных отличительных установлений русского государственного строя, повторяю, — верховное управление. На значение последнего для установления юридической природы нашего строя не раз указывалось в русской специальной литературе.

Уже один тот факт, что правообразование в нашем государственном строе совершается не только в порядке статьи 86, но и путем Высочайших указов, уничтожает всякую возможность считать русский государственный строй конституционным. Действительно, последний толкуется, положим, профессором Алексеевым следующим образом: «Между современной конституционной монархией и современной республикой нет принципиального различия... они являются разновидностями одного государственного типа — типа правового государства.

Покоясь на общих юридических принципах, они должны и иметь общие государственные учреждения, отвечающие этим приниципам. Этими же учреждениями являются народное представительство и ответственное правительство. И то, и другое может быть организовано в различных государствах весьма различно; но это различие находит свой предел в требованиях правового государства. Требования же эти сводятся к тому, чтобы ни одно изменение в правовом порядке не могло получить свое совершение, помимо народного представительства, и чтобы ни один акт правительства не мог состояться без участия ответственного за него органа правительства.

Монархия или республика, которая переступает эту границу, перестает быть правовым государством и должна быть отнесена к типу абсолютного государства, существенным признаком которого является то, что в нем важнейшие государственные акты могут быть самостоятельными решениями одного суверенного органа»*. Из этих положений может быть только один вывод, именно, что русское государство ни правовым, ни конституционным государством не является, потому что указанным требованиям не удовлетворяет. Профессор Алексеев считает правовым государством только конституционное государство. Наша точка зрения иная. Как показано выше, правовым государством может быть и государство самодержавное.

______________________

* Алексеев А.С. К вопросу о юридической природе власти монарха в конституционном государстве. М., 1910. С. 120-121.

______________________

Отвергнув, таким образом, все учение о русском конституционализме вообще, мы должны отвергнуть и его варианты у профессора Палиенко, у профессора Ивановского и у др., особенно у первого. Дельные возражения против толкования, принятого г-ном Палиенко, находим в последней книге профессора Куплеваского: «Наш строй, — говорит он, — имеет много черт, свойственных типу той конституционной монархии, которую принято называть дуалистической (мы же предпочли бы назвать ее правительственной): участие палат в законодательной деятельности, право запросов, но министерство, зависимое только от Монарха и только перед Ним ответственное, и вообще большая независимость Монарха в управлении, а в особенности в управлении военном и дипломатическом. Тем не менее, признание верховной властью только власти Монарха, и в особенности удержание за Государем титула "самодержавный", не дают возможности вполне приравнять этот строй к конституционной монархии даже дуалистической (правительственной).

Этот строй не может быть признан абсолютно связывающим волю Монарха. Абсолютно обязательным для Него строй может сделаться или по фактическим обстоятельствам, как, например, в Англии, где государь не может пользоваться даже формально принадлежащими ему правами — самостоятельно назначать министров, пользоваться своим veto и т.п., — или по юридическим основаниям, если данный строй является результатом договора государя и классов или сословий в населении, или возникает из международных обязательств, или когда государь связан торжественно принесенной присягой. Ни фактических, ни юридических условий обязательности для Русского Государя обнародованного Им строя наша жизнь не создала. Установленный в 1906 году русский государственный строй не есть ни результат договора Государя с населением, ни результат международных обязательств. Государь не гарантировал во всяких случаях его неизменность и не скреплял его торжественной присягой»*. К этим замечаниям можно только присоединиться.

______________________

* Куплеваский Н.О. Исторический очерк преобразования государственного строя в царствование Императора Николая II. СПб., 1912. С. 67-68.

______________________

Более, чем профессор Палиенко, отдает себе отчет в особенностях русского государственного права профессор Ивановский. Хотя он и не вполне оценивает действительное значение отдельных установлений нашего государственного строя при выяснении юридической природы последнего, все же им намечаются многие данные, которые мешают признать этот строй конституционным. Упускает из виду он одно, именно, что верховенство в силу статьи 4 Основных Законов принадлежит только Государю Императору... Но заключение его, что строй наш самодержавно-конституционный, совершенно недопустимо. Самодержавие и ограниченность — явления между собой непримиримые. Государственный строй не может быть одновременно и самодержавным, и конституционным. Не можем мы, кстати сказать, разделять и некоторых сожалений профессора В.В. Ивановского о несовершенствах русского строя. Вопрос о форме правления, как и все вопросы права, имеет не абсолютное, а относительное значение, и пока что мы скорее, чем к этим сожалениям, можем присоединиться к мнению графа С.Ю. Витте, выраженному в следующих строках:

«Можно верить, и лично я исповедую это убеждение, что конституция вообще "великая ложь нашего времени" и что, в частности, в России, при ее разноязычности и разноплеменности, эта форма правления неприменима без разложения режима»*.

______________________

* Витте С.Ю. Самодержавие и земство. СПб., 1908. С. 210-211.

______________________

В заключение не мешает сделать одну немаловажную оговорку, именно, если нельзя говорить о конституционном правлении России в разъясненном его понимании, то можно говорить о русской конституции. Дело в том, что первое выражение имеет в русском языке обыкновенно материальное значение и в приложении к монархическому строю обозначает монархию ограниченную, а второе выражение обыкновенно имеет формальное значение и притом в двух смыслах. Под конституцией в формальном смысле слова понимают: 1) основные законы государства и 2) государственный строй, покоющийся на законах. В обоих смыслах можно говорить и о русской конституции. В первом — нашей конституцией будут Основные Законы, содержащиеся в части I тома I Свода Законов. По своим темам и по особой юридической природе они вполне соответствуют конституционным законам других государств, хотя этого названия и не носят. Они говорят о Верховной Власти, о представительных собраниях, о правах граждан и пр. Для прохождения их установлен особый порядок. Даже язык, которым говорится об Основных Законах, взят как будто из конституционных хартий Запада. Так, статьи 8 и 107 Основных Законов говорят о «пересмотре» их.

Это понимание наших Основных Законов отмечается и некоторыми исследователями. Г-н Захаров говорит, что «по своему содержанию, определяющему общий порядок государственных властей, наши Основные Законы несомненно могут именоваться тем именем, которое присвоено наукой для законов, устанавливающих внутреннюю организацию в стране, — конституцией»*.

______________________

* Захаров Н.А. Система русской государственной власти. Новочеркасск, 1912. С. 123.

______________________

Также г-н Шалланд: «Хотя наше законодательство и раньше выделяло особую категорию законов, называвшихся основными законами, но ввиду отсутствия каких-либо особых правил, определяющих особые условия их пересмотра, они совершенно сравнивались со всеми прочими законами. Поэтому с созданием этих правил у нас появляется конституция в формальном смысле, так как в материальном смысле, т.е. в смысле юридических норм, определяющих государственный правопорядок, Основные Законы были у нас и раньше»*.

______________________

* Шалланд Л.А. Русское государственное право. Юрьев, 1908. С. 21.

______________________

По словам гр. Сперанского, «нет государства, в коем бы не было своих основных законов... Основные законы, в общем их составе, именуются государственным уставом (Constitutio). Устав сей может действовать и без письмен; положения его могут быть начертаны в нравах и обычаях; могут храниться в установлениях и без хартии. Хартии не всегда суть истины»*.

______________________

* Сперанский М.М. Руководство к познанию законов. СПб., 1845. С. 92.

______________________

Во втором — это будет покоющийся на Основных Законах государственный строй России, т.е. русское государственное устройство. В этом смысле русский государственный строй был и до 1905 1906 гг. конституционным, т.к. Основные Законы существуют со времени издания Свода Законов. В этом случае государство конституционное противополагается государствам, основания устройства которых в законе не определены, т.е. деспотическим.

«И абсолютная монархия, — говорит профессор Еллинек, — имеет свою развитую конституцию, основой которой является делегация посредствующим органам функций, по своей субстанции остающихся у монарха»*.

______________________

* Еллинек Г. Общее учение о государстве. СПб., 1903. С. 164.

______________________

В том же смысле г-н Тихомиров пишет: «Я употребляю... слово "конституция" не в смысле "ограничения" монархической власти, а в прямом смысле слова, то есть как правильное, закономерное построение учреждений. Монархическая конституция — значит система правильно организованных учреждений, созданных монархией как Властью Верховной»*.

______________________

* Тихомиров Л.А. Монархическая государственность. М., 1905. Т III. С. 153.

______________________

С этой же точки зрения г-н Захаров совершенно верно не находит противоположения между Самодержавием и конституцией: «Всматриваясь в нашу историю и вспоминая всю картину противопоставления конституции и самодержавия, невольно удивляешься этому узкому, одностороннему, антиюридическому взгляду. И мы должны еще раз повторить, что эти два понятия не только совместимы, но одно является общим, а другое частным, если конституция — зафиксированное, установленное изложение форм властвования, то самодержавие есть одна из этих форм»*.

______________________

* Захаров Н.А. Система русской государственной власти. Новочеркасск, 1912. С. 137.

______________________

Наконец, интересно напомнить следующие красноречивые слова члена III Государственной Думы г-на Шечкова: «Я — правый, но считаю по совести для себя возможным сказать, что я тоже стою за конституцию, за ту конституцию, которая написана рукой тысячелетней истории в груди всякого русского человека; в ней сияет слово "Самодержавие", и этого слова не вычеркнуть ни перу законоведа, ни перу адвоката или какому бы то ни было»*. В заключение всего исследования остановимся на одном специальном вопросе.

______________________

* Шечков Г.А. Государственная Дума, заседание 13.XI.1907 г. Отчет. С. 232.

______________________

Для тех лиц, которые считают, что современный государственный строй России является строем новым, возникает вопрос, с какого же момента он действует, когда именно совершился великий перелом в истории Верховной Власти в России. Разные ученые дают разный ответ на этот вопрос. Нельзя и нам обойти его молчанием. Одни указывают на 17 октября 1905 г., другие — на 20 апреля 1906 г., третьи — на 27 апреля 1906 г. Познакомимся с некоторыми объяснениями. В защиту первой даты выступают профессор Л.А. Шалланд, профессор В. В. Ивановский, профессор В.М. Грибовский и др.

Манифест 17 октября создал, по мнению профессора Шалланда, орган, ограничивающий Монарха. «С этого момента Россия становится ограниченной конституционной монархией»*. «Третий — центральный — пункт манифеста 17 октября, уже, без сомнения, есть настоящая юридическая норма, устанавливающая, как незыблемое начало...» и т.д.**

______________________

* Шалланд Л.А. Русское государственное право. Юрьев, 1908. С. 19.
** Шалланд Л.А. Русское государственное право. Юрьев, 1908. С. 20.

______________________

Та же мысль выражена в учебнике профессора В.В. Ивановского: «Манифест 17 октября 1905 года имеет громадное юридическое значение; это акт монархической власти, знаменующий ее отречение от начал неограниченности и, следовательно, введение в России конституционной монархии»*. «Все те четыре пункта, которые он содержит, имеют обязательный юридический характер»**.

______________________

* Ивановский В.В. Учебник государственного права. Казань, 1908. С. 311.
** Ивановский В.В. Учебник государственного права. Казань, 1908. С. 312.

______________________

К этой же группе исследователей примыкает и профессор, Грибовский: «Юридическое ограничение власти Монарха с момента издания манифеста 17 октября уже существовало, но приведение в действие новых форм требовало времени; еще фактически не существовало того учреждения, которому предоставлено разделить с Монархом право законодательства. Между тем, дело ближайшего правового улучшения печати, вопрос о собраниях и прочее требовали скорейшего осуществления. В итоге получилось по отношению к действию пункта 3 манифеста 17 октября некоторое vacatio legis, закончившееся 27 апреля 1906 г., в день первого созыва парламента. В этот промежуток Император, будучи ограниченным, тем не менее законодательствовал в условиях старого порядка по праву, за отсутствием требуемого законом законодательного органа»*.

______________________

* Грибовский В.М. Государственное устройство и управление Российской Империи. Одесса, 1912. С. 32.

______________________

Эта теория вызывает, однако, серьезные возражения против себя. Г-н Захаров пишет: «Манифест 17 октября не вводил тотчас непосредственно новый законодательный порядок, он устанавливал его в будущем с момента собрания Государственной Думы, вместе с тем он не сопровождался отменой действия существовавших тогда основных законов, хотя пересмотр их логически являлся первой неотложной необходимостью, а поэтому они сохраняли в этот момент всю свою силу. Вот почему издаваемые в это время в старом установленном порядке законы были настоящими, а не "временными" законами, как это считает В.Гессен». Далее, «нельзя не признать, что манифест 17 октября, при сохранении общих основ власти, являлся прямым продолжением принципа привлечения выборных лиц от населения манифеста 6 августа, которым же и предусматривалось сохранение за Верховной Властью права усовершенствовать учреждение Государственной Думы, "когда сама жизнь укажет необходимость изменений", которые "удовлетворяли бы потребностям времени и благу государственному"»*.

______________________

* Захаров Н.А. Система русской государственной власти. Новочеркасск, 1912. С. 120-121.

______________________

Чрезвычайно сильно и убедительно критикует изложенную точку зрения на манифест 17 октября и профессор Палиенко: «Содержание манифеста 17 октября и сопутствовавшего ему Высочайше одобренного всеподданнейшего доклада председателя Совета Министров указывало на намерение Верховной Власти преобразовать строй России на началах правового государства. Так как неограниченный доселе Монарх предписывает установленному Им "правительству" выполнение "непреклонной" Его воли — даровать населению "незыблемые основы гражданской свободы", далее установить, как незыблемое правило, чтобы никакой закон не мог восприять силу без одобрения народного представительства, и обеспечить действительный надзор над закономерностью действий власти, — установление такого порядка несомненно означало бы введение в России не только представительного, но и конституционного образа правления, превращение России из монархии неограниченной в монархию ограниченную, конституционную»*.

______________________

* Палиенко Н.И. Основные законы и форма правления в России. Харьков. 1910. С. 36.

______________________

«Повеление, обращенное в манифесте к Совету Министров, имеет только один смысл — возложения на него обязанности озаботиться внесением этого правила в Свод Законов и соответствующего изменения в Учреждении Думы». «Таким образом, постановление манифеста 17 октября — закон, долженствующий быть внесенным в Свод Законов. В какую часть? Очевидно, что в Основные Законы»*.

______________________

* Палиенко. Н.И. Основные законы и форма правления в России. Харьков, 1910. С. 37.

______________________

«Но вопрос именно в том, в чем состоит этот законодательный акт. Превращал ли он уже учрежденную 6 августа 1905 года законосовещательную Государственную Думу в законодательную с самого момента издания манифеста 17 октября или то был акт Монарха, которым ввиду важности предвозвещенной реформы и всенародного ее значения предписывалось в форме торжественного закона правительству, подчиненному Монарху, — преобразуемому Совету Министров, разработать и представить к санкции Монарха новое учреждение Государственной Думы с указанными более широкими полномочиями в делах законодательства, но при этом не ограничивались однако ни в чем, впредь до создания соответственного нового Учреждения Думы, законодательные и учредительные полномочия неограниченного Монарха. Текст манифеста 17 октября редактирован так, что дает, по нашему мнению, основание лишь к последнему решению вопроса»*. «В морально-политическом отношении манифест 17 октября есть декларация величайшей важности, но с формально-юридической стороны она не ввела никаких существенных изменений в действовавшее в этот момент государственное право России, предуказав лишь путь, по которому должна была идти реформа»**.

______________________

* Палиенко Н.И. Основные законы и форма правления в России. Харьков, 1910. С. 38.
** Палиенко Н.И. Основные законы и форма правления в России. Харьков, 1910. С. 42.

______________________

Блестящий анализ этот вполне освещает вопрос, и добавить к нему ничего существенного нельзя.

Вызывает возражения против себя и специальная точка зрения профессора В.М. Грибовского. Профессор С.А. Котляревский пишет: «Мы не можем признать правильным взгляд В.М. Грибовского, что "манифест 17 октября — не простое обещание, не только программа предстоящих преобразований; в пункте 3, касающемся Государственной Думы, это закон". Непонятно, почему автор выделяет пункт 3; подобно пунктам 1 и 2, он выражает лишь обязанность правительства "выполнить непреклонную волю" Монарха. Юридические последствия создаются лишь по мере того, как правительство выполняет данное задание, и пункт 3 осуществляется в Учреждении Государственной Думы и Государственного Совета 20 февраля и в Основных Законах 23 апреля. В этом смысле существует большое различие между манифестом 17 октября и указом о веротерпимости 17 апреля 1905 г., который создавал готовые нормы; напротив, можно скорее сопоставить манифест с указом 12 декабря 1904 г., выполнение которого возложено было на Комитет Министров». Кроме того, вряд ли можно согласиться и с тем, что манифестом 17 октября было установлено vacatio legis. Ниоткуда этого вывести нельзя.

В конце концов, возможно действительно смотреть на манифест 17 октября как на закон, но только нормы, содержащиеся в нем, обращаются к правительству, а не к подданным. Причем одни думают, что им предписывалось правительству внести содержащиеся в нем нормы в Свод Законов. Другие полагают, что правительство обязывалось лишь к тому, чтобы были выработаны по всем трем пунктам юридические нормы, подлежащие внесению в Свод Законов.

Профессор Куплеваский: «Манифест 17 октября 1905 г. не имеет значения непосредственного источника права, так как в нем заключаются не самые законы, а только заявление Верховной Власти о своих намерениях установить новые законы и приказ подлежащим лицам и учреждениям таковые изготовить»*.

______________________

* Куплеваский Н.О. Исторический очерк преобразования государственного строя в царствование Императора Николая И. СПб., 1912. С. 64.

______________________

Распространено, далее, мнение, что моментом перехода к новому строю надо считать день созыва Государственной Думы, т.е. 27 апреля 1906 г.

Приват-доцент Лазаревский: «В манифесте 20 февраля 1906 г. об изменении Учреждения Государственного Совета и о пересмотре Учреждения Государственной Думы сказано: "Мы постановляем впредь общим правилом, что со времени созыва Государственного Совета и Государственной Думы закон не может восприять силы без одобрения Совета и Думы". Таким образом, днем перехода России от самодержавного режима к конституционному должен быть признан день, когда собралась первая Дума, т.е. 27 апреля 1906 года»*.

______________________

* Лазаревский Н.И. Лекции по русскому государственному праву. СПб., 1910. Т. I. С. 117.

______________________

Н.А. Захаров не может согласиться с этой точкой зрения: «Возможна была бы речь о 27 апреля как о создании нового принципа власти, если бы наша конституция, подобно, например, статье 70 бельгийской, статье 53 греческой, статье 100 нидерландской, признавала бы за Государственной Думой самостоятельное право собрания к определенному числу по собственному почину, а не по указу Императора»*. «День собрания первой Государственной Думы, 27 апреля, можно считать переходом к новому законодательному порядку исключительно с фактической стороны, как со дня открытия действий законодательных органов, наличие которых требует и соблюдения новых, ранее сего момента установленных, правил; на этой же практической точке зрения и стоит, очевидно, манифест 20 февраля 1906 года, постановляющий общее правило, что "со времени созыва Государственного Совета и Государственной Думы закон не может воспринять силы без одобрения Совета и Думы", т.е. с момента фактического существования новых органов законодательства.

______________________

* Захаров Н.А. Система русской государственной власти. Новочеркасск, 1912. С. 122.

______________________

Но ведь с юридической, общеустановленной точки зрения, закон сохраняет свою силу до того момента, когда он будет отменен новым, с ним равносильным: манифест 17 октября не отменил существовавших Основных Законов, и последние сохраняли свою силу до замены их новыми, т.е. до 23 апреля, когда все изданные доселе и существовавшие законоположения были соединены вместе и установили тот путь, по которому должен был идти новый законодательный порядок, и самый созыв Государственной Думы, равно как и все полномочия законодательных органов, были очерчены Основными Законами. Вот почему было бы более правильным признать установление у нас нового конституционного строя со дня опубликования новых Основных Законов, т.е. 23 апреля.

Если же держаться того толкования, с юридической точки зрения, что в первый день собрания первой Думы произошла смена режимов, что и имеется в виду писателями, рассматривающими указанные акты с политической точки зрения, то тогда следует признать, что с этого момента режим монархический, режим верховенства единой Самодержавной Власти, как центра и перводвигателя в области государственной жизни, заменился теоретическим понятием народного верховенства, истинное выражение воли которого никогда не может быть точно определено, и уступил место главенству органа, служащего выражением общей народной воли»*.

______________________

* Захаров Н.А. Система русской государственной власти. Новочеркасск, 1912. С. 121.

______________________

Замечания эти имеют весьма серьезное значение, но вполне согласиться с ними нельзя. Если они вполне убедительно доказывают невозможность отнесения момента перехода к новому государственному строю на 27 апреля 1906 г., то никак нельзя считать доказанным, что этим сроком является 23 апреля того же года. Законы 23 апреля основ русского государственного строя не изменяли, они лишь реформировали его. Считать, что с них начинается эра нового государственного строя в России, с развиваемой в этом исследовании точки зрения нельзя.

С точки зрения установленного нами воззрения на действующий государственный строй, как строй лишь обновленный, но по существу своему остающийся прежним, вся эта контраверза о моменте перехода к новым порядкам не имеет серьезного значения. Великие преобразования, совершенные в 1905-1906 гг., покоятся на целом ряде государственных актов, касающихся разных сторон русской государственной и народной жизни. Каждый из них вступал в действие в известный срок, согласно указаниям действующего права. Один из знаменательнейших моментов новейшей государственной жизни России, конечно, 27 апреля 1906 г. — день открытия первой Государственной Думы. Но не менее важно и 23 апреля того же года, когда были изданы Основные Государственные Законы, содержание которых далеко не ограничивается установлением нового порядка законодательствования. Далее, чрезвычайно важно 6 августа 1905 г., когда была создана Государственная Дума, и 17 октября 1905 г., когда Монархом были указаны начала, долженствующие лечь в основу обновленного строя России, или, как гласит манифест 20 февраля 1906 г., когда были предоставлены «Государственной Думе новые в делах законодательства полномочия». Но, быть может, еще важнее 12 декабря 1904 г., т.е. дата, к которой возводится великая реформаторская деятельность первого десятилетия XX века. Нельзя, наконец, особо не отметить и 3 июня 1907 г., когда было дано столь важное аутентичное толкование новым Основным Законам.

Закончив рассмотрением этого вопроса изучение власти всероссийского Императора, автор хотел бы думать, что работа его, притязающая лишь на значение «очерков» действующего русского права, достигла двух результатов. Во-первых, она показала, что теория личного верховенства Монарха с внешней, так сказать, стороны обставлена гораздо более богато, чем обыкновенно думают, а с внутренней — представляет собой выдержанную и полную систему юридических положений, отвечающих запросам современного великого государства, поглотившего ряд в том числе и значительных народов, живших в прошлом самостоятельно. В основе ее лежат верховенство и Самодержавие русского Царя — два начала, все значение которых может быть оценено лишь в свете современных учений публичного права. При сколько-нибудь глубоком и широком изучении системы русской государственной власти становится понятным, почему русский народ держался ее в течение долгого ряда столетий. Великие труды и кровавые жертвы, которые понесли русские люди, созидая Императорскую власть, получают объяснение с точки зрения наших основных национальных задач и особенностей. Все это дает полное нравственное удовлетворение не только нашим великим предкам, создавшим Всероссийскую Империю, но и живущим поколениям, готовым, что бы ни говорили заблуждающиеся, по-старому — жизнь свою положить за «Веру, Царя и Отечество».

← Очерк IV. Неограниченность

Впервые опубликовано: Казанский П. Власть Всероссийского Императора. Очерки действующего русского права. Одесса. 1913.

Пётр Евгеньевич Казанский (1866-1947) — российский правовед, специалист по международному и государственному праву. По убеждениям — монархист.