М.В. Гуминенко. О Ночи Бессонной, литературных штампах и выжимании слезы из читателя

Нет постоянства в мире собственных фантазий. Они - как сон: смотришь - кажется гениальным, проснёшься - полная чушь. Даже рассказывать нечего. Когда-то я написала рассказ под названием "Ночь Бессонная". Начинался он со слов:

"С вечера воют собаки. Воют не переставая, как по покойнику..."

Вся конструкция предложения - один большущий литературный штамп. Пишешь именно так потому, что "надо об этом так писать". В 18 лет, нахватавшись обрывков чужой прозы и поэзии, хочется как из конструктора сложить нечто своё, индивидуальное. Если в голову приходит оригинальный образ, только на него можно накрутить целый рассказ, не особо заботясь о содержании.

В моём рассказе действовали маленький мальчик и лошадь по кличке Бессонная. Бессонной она была, "потому что "фонарь" светил ей в оба глаза". Кто не в теме: когда белая отметина на лошадиной морде занимает всё пространство от глаза до глаза - это называется "фонарь".

Что-то случилось ночью, кто-то заболел и мальчик решил поехать на лошади за доктором. В конюшне у отца было две лошади: "Одна уже стара, вторая - молодая и Бессонная". Всю ночь мальчик путешествует на Бессонной, под конец делает то, чего не должен был делать - спускается с лошади. Опять-таки, для тех, кто не знает: неопытному всаднику не следует сходить с горячей, плохо объезженной лошади, потому что животное воспринимает человека на земле совсем не так, как человека на своей спине. Она может испугаться, вырваться и удрать. Если вы оказались в незнакомой местности, далеко от дома - будете долго и нудно топать пешком. А лошадь, если она выросла в конюшне и там её кормят - обязательно вернётся домой. Усидите на ней - вывезет, в темноте, в тумане, в буре. Меня лошадь безошибочно вывозила, куда мне нужно, даже при нулевой видимости.

Не возвращаются только те лошади, которые выросли в табуне. Они не знают конюшни, им хорошо там, где есть трава. Такая лошадка просто остановится, где ей понравилось, и начнёт кушать.

Вернёмся к рассказу. Мальчик поступил опрометчиво, сошёл с Бессонной. Буря повлекла Бессонную за собой, повод лопнул "с оглушительным треском" - и сколько ни звал он Бессонную, она исчезла.

А потом пришло утро и мальчик проснулся в своей кровати. Когда он пришёл в этот день на конюшню, то увидел отца и незнакомого человека. Они стояли над старой, седой лошадью с белым "фонарём" на морде. А из соседнего стоила выглядывал молодой меринок.

Бессонная покосилась на мальчика своим сорочьим глазом... Нет, не буду объяснять, что значит "сорочий глаз". Это уже не рассказ получается, а лекция по коневодству. В общем, покосилась она на мальчика, словно хотела сказать: "А славная выдалась ночка!"

Собственное произведение казалось мне ужасно трогательным. Но почему я его написала? Что хотела сказать? Хоть что-то в нём было, кроме трогательности? Не знаю. Вряд ли.

Проходит много лет, приходит много опыта, прежде чем начинаешь понимать: на одной фантазии пополам с трогательностью, приправленной литературными штампами, стоящего произведения не создашь. Нужно нечто больше. Наверное, найти идею. Как вы считаете?

P.S. Картинка автора, нарисована примерно в то же время, когда был написан рассказ, чёрной шариковой ручкой

НАВЕРХ