М.В. Гуминенко. Восстановление

Процесс начался восемь часов назад. Я стояла, как сейчас, у стеклянной стены своего "офиса" в фитнес-центре, на двадцать третьем этаже огромного небоскрёба и смотрела, как очень высоко, в синем небе, чертит дорожку самолёт. Его не разглядеть, отсвечивает серебристая точка, за которой тянется едва различимый шлейф конденсата. Потом я заметила, что небо теряет свой интенсивно-синий цвет. Я одна из первых поняла, что начинается распад и миру осталось жить меньше суток. Потом я связалась с остальными и сообщила о начале конца.

Как это выглядит? Сперва блёкнет небосвод. Люди обычно не обращают на это внимания, пока кто-то не замечает, что среди белого дня начали проглядывать звёзды. Но это не надолго, звёзды тоже распадаются. Остаётся серая хмарь, происхождение которой безуспешно пытаются определить учёные, сидя у своих телескопов. У них мало времени, чтобы успеть сделать выводы. Потом над горными вершинами сгущаются тучи. Так кажется наблюдателям. На самом деле, вершины рассеиваются и миллиарды крошечных частиц воды, камней, органических остатков поднимают пылевую бурю.

Чем ниже опускается процесс распада - тем большую площадь он захватывает. Часа через три-четыре наверху уже ничего нельзя разобрать. Только клубится масса частиц, рассеиваясь в верхних слоях, где когда-то была атмосфера. Если самолёт, который я видела, не успел приземлиться - его уже нет. Он превратился в отдельные молекулы и присоединился к общей круговерти.

Сельскую местность накрывает, начиная с самых высоких деревьев. Их верхушки стремительно желтеют, листья распадаются в труху, она сыплется вниз. Потом настаёт очередь мелких веточек, веточек покрупнее, сучьев. Наконец процесс добирается до ствола. Деревья клубятся диковинным органическим облаком, но и это не надолго. Когда распад достигает земли, начинается настоящий ужас.

Дольше всего сохраняется человеческий мозг. Люди видят, как превращаются в прах деревья, как коровы в загоне начинают терять очертания, рассыпаться, рассеиваться под клубящимся небом. Всё происходит в полной тишине, от этого процесс становится особенно неотвратимым и страшным. Бежать бесполезно, да и невозможно. Тело тоже рассеивается, можно наблюдать, как твои пальцы превращаются в пыль, а пыль втягивается в общий поток. Лишь на самой последней стадии, когда от тела почти ничего не осталось, меркнет сознание и разлагается мозг.

Через шесть часов процесс дотягивается до городских улиц. Я не устаю удивляться людям. Уже несколько часов происходит нечто странное, необъяснимое с точки зрения физических законов, а они продолжают ходить на работу, в магазины. В моём фитнес-клубе, в бассейне, который я обозреваю сверху, подходя к внутреннему стеклу "офиса", группа детей занимается плаванием. Глеб, их инструктор, поглядывает вверх, на небо, через прозрачный купол крыши, беспокоится, но продолжает честно отрабатывать свои часы. Иногда смотрит в мою сторону, но я не могу ему ничего сказать. Он не поймёт и не поверит. Он не знает того, что знаю я.

В конце восьмого часа я спохватываюсь, что в "офисе" нет кота. Животное - обязательный индикатор. Не знаю, почему я выбрала именно кота. С таким же успехом можно завести рыбку в банке. Но кот пришёл сам. Однажды я обнаружила его за батареей и решила, что это будет именно кот. Как он ухитрился попасть в небоскрёб и забраться так высоко - неважно. Зачем искать кого-то другого?

Период распада подходит к концу, за окном уже почти ничего не видно, только очертания балок некоторых зданий, как скелеты. Внутри небоскрёба потемнело, мечутся работники и запоздалые посетители. До верхних этажей уже не добраться, лестничные проёмы редеют на глазах, поэтому меня никто не беспокоит. Моя комната, точнее - отсек, окружённый тремя прозрачными стенами, практически отрезана от остального здания. Остаётся единственная лестница с этажа, где бассейн. Восемь часов - время критическое.

И тут я обнаруживаю, что кот куда-то делся! Бросаюсь к компу. Коту вшит передатчик, чтобы легче искать, если куда-то уйдёт. Эфир распадается в последнюю очередь, даже медленнее, чем человеческий мозг, поэтому я сразу обнаруживаю светящуюся точку на экране: ну конечно, пищеблок! Кот настолько привык не обращать внимания на суматоху, что не пугается. Повара разбежались и животное воспользовалось моментом, чтобы пожрать. Умный котик! Но сейчас его ум очень некстати!

Приходится бежать вниз, благо лестница и полы на предыдущих этажах ещё целые. Пробиваюсь сквозь толпу ничего не понимающих людей, врываюсь в кухню. Негодник жрёт фарш, прямо посреди стола. Хватаю кота подмышку и бегу назад. В таких случаях приходится бегать по лестницам, лифт может рассыпаться раньше. Хорошо, что я в прекрасной спортивной форме, мчусь наверх через две ступеньки.

На этаже с бассейном очередное препятствие: толпа детей с инструктором во главе. Машу им рукой, чтобы бежали вниз. Какая разница, куда им бежать, они исчезнут самое больше - в течение часа. Но мне подчиняются и инструктор спешно уводит своих воспитанников, босых, испуганных, в мокрых плавках и цветных купальных шапочках. Стараюсь не смотреть в их лица. Бегу к лестнице. Часть ступенек рассеялась, часть клубится полупрозрачным маревом, но углы ещё целы и перила держат. Зажимая кота подмышкой, лезу наверх. Мне нужно оказаться в своём "офисе" раньше, чем ступеньки полностью рассеются. Кот помогает: вывернувшись, отталкивается, прыгает наверх, разворачивается и спокойно садится у края. Он уже знает, что тут ему ничего не грозит. Карабкаюсь следом и тоже сажусь.

Только теперь у меня есть возможность оглянуться. Вместо бассейна клубится странная масса, лестничные ступеньки расплываются, словно пыль, попавшая в луч белого света. Внизу, у подножия, стоит подросток лет тринадцати и смотрит на меня широко распахнутыми глазами. Его тело тоже начало рассеиваться, но он не понимает, что происходит. Он смотрит с такой надеждой, будто уверен, что сейчас я его вытащу. Не имеет смысла! Его личный, индивидуальный распад уже начался.

Некоторые любят смотреть на гибель целого мира. Я не люблю, поэтому забираю кота и ухожу в кресло. Мне осталось только ждать. Уши уже давно не слышат ни единого звука, монитор компьютера погас, свет тоже, но темноты нет. Вокруг вообще ничего нет, кроме участка пола, на котором стоит стол, пара стульев и кресло, в котором мы с котом сидим в обнимку. За пределами нашего индивидуального участка - ничто. Я много раз пыталась это описать, но слова - порождение материального мира, они не подходят для описания того, чего нет. Это не чернота, не облако, не пустота, не пространство. Того, на что я смотрю, гладя тёплого кота, не существует. Как в глубоком сне, когда ты ничего не видишь. Совсем ничего. Именно это - самый страшный момент.

Процесс ещё не завершён. Чтобы понять, когда он завершится, нужно наблюдать за животным. Сейчас оно тревожится, оглядывается, принюхивается к чему-то - значит, распад не завершён. Это может продлиться час, два, иногда больше. Зависит от состояния мира перед распадом. Потом кот успокаивается и мирно засыпает. Значит, процесс дошёл до конечной стадии. Ставлю таймер на двадцать минут. Ещё двадцать минут мне предстоит просто просидеть в кресле, ничего не предпринимая. Иногда мне кажется, что это - самое сложное: сидеть и ждать. Каждая минута тянется, как час. Время за пределами моего участка тоже отсутствует. Наверное, это влияет на прибор, отсчитывающий секунды. Он будто вязнет в патоке, продирается вперёд силой. Но потом раздаётся долгожданный звонок...

Я - Восстановитель. На всю планету нас несколько десятков. Когда мир подвергается распаду, мы остаёмся в пределах личного пространства, которое удерживаем своим присутствием. Только мы в состоянии увидеть признаки надвигающейся катастрофы, ведём наблюдение и знаем, что надо делать, когда НЕЧТО превратится в НИЧТО. Каждый из Восстановителей подбирается индивидуально. На протяжении жизни Восстановитель ищет себе замену, наблюдает за окружающими и если находит того, кто склонен понять - забирает к себе на воспитание. У меня пока нет ученика. Возможно, им станет тот подросток, который стоял и смотрел, когда тело его распадалось на атомы.

Почему так происходит? Всё просто: в мире постепенно накапливается негативная энергия. Её порождают неправильные, злые, необдуманные поступки, жестокие изобретения, войны, техногенные катастрофы. Скорость старения планеты зависит именно от людей, от того, как они относятся друг к другу. Я, как и все Восстановители, постоянно веду дневник. Никто посторонний не поймёт, о чём я пишу, но мы, посвящённые, давно поняли, что накопление негативной энергии затрагивает только людей и их отношения к себе подобным. Охотник, убивающий лису или зайца, не даёт никакого сдвига, а человек убивающий человека - даёт. Наши современные граждане не в состоянии такое осознать. Будут ли хоть когда-нибудь в состоянии? Не знаю. Я не уверена.

Когда негативной энергии становится слишком много, она превышает порог равновесия - и происходит распад. Распадается всё, до молекул, атомов, исчезает совсем. Потом наступает черёд работы Восстановителей. Мы воссоздаём планету, возвращая её в момент до начала распада. Поэтому я и запомнила, как ориентир, тот самолёт в небе. При распаде причинённое зло исчезает вместе с последними воспоминаниями, мир очищается, получает новые силы для дальнейшего существования. Люди, которых мы восстанавливаем, не помнят своей гибели, потому что возвратный момент раньше, чем начало катастрофы. Так работает наша "машина времени".

Для активации нужно развитое воображение и желание, совсем как у автора, который пишет книги. Как только я начну думать о моменте до катастрофы - мир начнёт складываться из ничего. Сперва в атомы, потом в молекулы, они соединятся в минералы, аминокислоты, цепочки ДНК. Постепенно из них соберутся предметы, организмы. Последним восстановится человеческий мозг. Именно поэтому никто из людей не будет помнить не только катастрофы, но и собственного восстановления.

Я пойму, что процесс завершён, потому что кот снова начнёт беспокоиться, а потом наверняка обидится, что я не дала ему дожрать фарш. Он уже знает, что после восстановления повара окажутся в кухне и не пустят его на стол.

Однажды, когда я только начала работать Восстановителем, я спросила своего наставника: можно ли вернуться в другой момент своей жизни, если его хорошо помнишь? Он ответил: "Да, это возможно. Если хоть один из нас вспомнит не о последнем моменте перед распадом, а например, о событии на несколько лет раньше - мир автоматически вернётся именно туда. Другие Восстановители не смогут этому помешать, потому что за точку отсчёта берётся самый ранний временной след. Но такой подход сокращает нашу жизнь. Мы, в отличие от всех окружающих, существуем в линейном времени. Ты окажешься на несколько лет старше, если вернёшь мир на несколько лет назад. Что-то, чего ты уже добилась, исчезнет и придётся начинать заново".

Я много думала об этом факте. Иногда очень хочется восстановить события, которым когда-то не успела помешать, исправить хотя бы маленькое зло, которое зависит только от моего произволения. Но я тоже считаю, что это неправильно. Нарушать естественный ход событий нельзя, даже с благими намерениями. Поэтому всё, что я делаю - это сажусь поудобнее в кресле, расслабляюсь - и вспоминаю серебристый самолёт, который оставляет едва заметный шлейф конденсата...

Наверх