М.В. Гуминенко. ВЫСШИЙ СТАНДАРТ МЫШЛЕНИЯ
Часть вторая
Головоломка

Глава первая. Тени прошлого

(Ранняя весна 1994 года)

Игорёк подхватил на плечо сумку и вышел в тамбур. До вокзала оставалось ещё минут пять езды. Хотелось размять ноги. Он заметил, что вслед за ним с соседних сидений снялись четверо мальчишек лет по 13-14, но не придал этому значения. Прислонившись в тамбуре к стенке, он полез в карман за сигаретами - и тут компания подростков вывалила из вагона, рассредоточившись вокруг него. Один встал рядом. "Грабить будут", - равнодушно подумал Игорёк и достал из другого кармана зажигалку.

Поезд переползал по стрелкам, качая пассажиров из стороны в сторону. Мальчишки старательно расставляли ноги, чтобы их не отбрасывало от намеченной жертвы. По всем четверым было видно, что таскаться по электричкам для них обычное дело: одежда потрёпанная, в размазинах вагонной грязи и пыли. Запах... После двенадцати часов болтания по станциям и электричкам, Игорёк и сам приобрёл мало приятный аромат.

- Дядя! Кошелёк давай... "Дядя... О как! Смешно, когда ты старше этих пацанов года на 3-4. Но уже - дядя..." - Дядя! Кошелёк! - громким шёпотом повторил один из подростков, наступая на него и старательно выпячивая нижнюю челюсть. Наверное, ему казалось, что так он выглядит круче.

Игорёк чиркнул зажигалкой, но прикуривать не спешил.

- А то что? - с любопытством спросил он и прилипшая к уголку губ сигарета смешно подпрыгнула.

В бок ему уткнулся какой-то твёрдый предмет. Скользнув взглядом, Игорёк ухмыльнулся. "Отвёртка! Дети, что с них взять..." Несколько лет назад он сам был таким же пацаном: гонор пополам с неуверенностью.

- Деньги давай, - повторил второй подросток, который держал у его бока отвёртку.

Игорёк подумал: "Интересно, что он станет делать?" - и расслабился, налегая боком на отточенное металлическое жало. Подросток невольно отодвинулся. Игорьку понравилась собственная идея, он прикурил и навалился на отвёртку ещё сильнее, словно решил вместо стенки опереться на вооружённого нехитрым инструментом пацана.

- Ну ты чё делаешь?! - возмутился тот.

Все они стояли спиной к вагону. В отличие от Игорька. Он затянулся сигаретой и душевно проговорил:

- Атас, пацаны! Менты идут!

Мальчишки подались в стороны. Как горох, застучали об пол брошенные отвёртки. В следующую секунду малолетки сообразили, что успевают удрать в другой вагон - и рванули, с грохотом распахнув двери. Поднимать "оружие" ни один не решился. Игорёк отбросил ногой желтеющий на грязном полу инструмент, зажал зубами сигарету и полез за паспортом: наверняка ведь проверят, кто он такой и не бегает ли от армии...

...Едва он шагнул на платформу Московского вокзала, как к нему подошёл такой же худощавый парень и крепко обнял.

- На автобусе слабо было доехать? - попенял он. - Что тебя потянуло на перекладных трястись?

Игорёк пожал плечами и улыбнулся.

- Сам не знаю! Захотелось покататься...

За четыре года, проведённые в разных городах и разных семьях, всё равно что на разных планетах, они изменились каждый в свою сторону. Пока шли мимо стеклянных вокзальных витрин, Игорёк с удивлением отметил, что Олег выглядит мощнее. Правда, впечатление могло обманывать драповое полупальто. Сам Игорёк, в короткой курточке, потёртых джинсах никому неведомой фирмы, купленных "с раскладушки", и "ковбойских" сапогах того же происхождения, казался легче и суше.

- Куда едем? - спросил он, чувствуя себя счастливым, чавкая по жиже из льда, снега и грязи, рядом с братом. Разноцветные огни, над которыми чернело весеннее небо, словно говорили: "Ты вернулся в родной город!" Даже ветер казался мягким и приятным, а тело почти не ощущало усталости.

- К Горсткину на квартиру, - ответил Олег через паузу.

- А почему не к нам? - спохватился Игорёк.

- Мамина квартира занята жильцами, - строго проговорил Олег. - Им надо время, чтобы подыскать что-то другое. На метро или пешком?

- Издеваешься?! Давай по Кузнечному до Загородного, а там по Введенскому и через Фонтанку.

Олег кивнул. Весь путь, учитывая их знания проходных дворов, укладывался в четыре километра. Пустяк! Кто будет ради такого расстояния колесить в объезд, на метро?..

- Парни! Я тут вот что подумал...

Со времени их последней встречи, на похоронах супруги Горсткина, Виктор Ипатьевич сильно изменился. Игорю даже показалось, что воспитатель Олега стал ниже ростом. Четыре года назад он казался крепким пожилым мужчиной в стиле Горбачёва, а сейчас выглядел ссутулившимся старичком.

- Зачем вам переезжать в материну квартиру?

Виктор Ипатьевич обращался к ним обоим, но смотрел на Олега чуть не умоляюще. "Интересно, что между ними было?" - подумал Игорёк.

- Вы будете учиться, а времена сейчас сложные, - объяснял Горсткин. Он не мог дождаться, когда Олег перестанет возиться с вещами и будет слушать внимательно. - Деньги вам лишними не будут. Пусть жильцы ещё поживут. Люди они тихие, платят исправно. А вы могли бы остаться тут. С тех пор, как не стало Наденьки... Надежды Павловны, здесь много свободного места. Игорь мог бы занять отдельную комнату, если вам так будет удобнее. А, Игорь?

"Он боится! - определил Игорёк. - Боится остаться один в пустой квартире. Это понятно..."

- Решай ты, - сказал он брату, отвлекая его от распаковки книг. - Мне по барабану, где до армии кантоваться.

Краем глаза он заметил гримасу Горсткина. Того перекосило от жаргонного словечка, но он смирился. Зато Олег поднял голову и укоризненно посмотрел на Игорька.

- Если останемся здесь, придётся тебе вспомнить о культуре речи. Совсем одичал! - Он взял стопку книг и ушёл в комнату.

Горсткин внимательно посмотрел на Игорька. Было в его взгляде что-то жалостливое, словно он вот-вот прослезится. Смутившись, Игорёк отвёл взгляд и неопределённо кивнул. После чего ушёл в комнату вслед за братом.

- Ты не хочешь здесь оставаться? - прямо спросил он у Олега.

Тот повернулся к нему.

- Ты придаёшь этому слишком много значения, - ответил он резко, но тут же сбавил тон. - Меня больше интересует, сможем ли мы поступить в универ. Горсткин... Он уже старый, кто-то должен за ним присматривать. Если тебя это не пугает - останемся здесь.

Ответ показался Игорьку неискренним. Словно Олег старался вести себя так, как надо, а не так, как ему хочется. Но переспрашивать он не стал. По опыту знал, что если Олег твёрдо намерен о чём-то не говорить, этого из него клещами не вытащишь...

(Поздняя осень 2017 года)

Машина затормозила перед шлагбаумом. За ним возвышался новенький жилой комплекс: каре многоэтажек, двор, арки, лесенки к пруду. Дорогу перед комплексом так хорошо чистили, что не оставили и намёка на лёд.

На проходной проблем не возникло. Ольгин свернул от шлагбаума к пандусу и повёл автомобиль в светящееся нутро подземной парковки. Оттуда они с Сокольским поднялись на лифте на пятнадцатый этаж и позвонили в двери нужной квартиры. Им открыла пожилая дама в чёрном.

- Мы хотели бы видеть адвоката Рауш, - сказал ей Сокольский.

- Вы записывались? - спросила женщина.

- Нет. Но у меня есть приоритет в очереди.

Он показал "корочки". Женщина посторонилась, пропуская их с Ольгиным в безликую, обставленную "под офис" квартиру. Сокольский уверенно двинулся вперёд по коридору. Ольгин пристроился следом, но тут навстречу вышла ещё одна дама, помоложе, в строгом платье из синих и белых треугольников. Её коротко остриженные и гладко уложенные пепельные волосы казались шапочкой с вывязанным с одного бока узором.

- Рауш - это я, - сказала она ровным голосом. - Могу я узнать, кто вы и что вам нужно?

- Игорь Сергеевич Сокольский, - представился шеф и показал ей удостоверение. - Это мой помощник, Вячеслав Борисович Ольгин.

- Полковник УВР ФСБ, - задумчиво прочитала дама, не испугавшись. - Маргарита Николаевна Рауш, адвокат. Иных титулов не имею. Проходите, господа! Надеюсь, вы приехали на машине и не слишком испачкали ботинки?

Она повернулась и ушла в комнату. Сокольский направился вслед за ней, сразу перейдя к делу:

- В начале двухтысячных вы работали в адвокатской конторе "Арктур-М". Вашим начальником был Артур Моисеевич Переверзев.

- Я знаю, у кого работала, - перебила его Рауш, садясь на диванчик около низенького стола. - Присаживайтесь, где вам удобнее. Так что вам нужно? Сведения о моей прежней работе?

- Мне нужны сведения о человеке, который был вашим постоянным клиентом: самом Переверзеве.

- Он не был моим клиентом... - начала было женщина.

- Неправда, - перебил её Сокольский. - Когда Переверзеву приходилось разбираться со своими проблемами, он предпочитал заплатить вам.

Она помедлила немного и переспросила:

- Могу я поинтересоваться: откуда у вас такие сведения?

- Вы считаете, что это большой секрет? - прищурившись, ответил Сокольский.

Она медленно кивнула и откинулась на спинку диванчика, закинув ногу на ногу. Тонкие чулки красиво обрисовывали её мускулистые икры и сухие щиколотки.

- Понимаю, сказала глупость. Человеку вашего положения может быть известно всё, даже сколько у меня любовников и какие бары я посещаю по субботам.

Сокольский не стал её переубеждать. О Маргарите Николаевне Рауш он узнал из источника, который удивил бы адвокатессу. Ещё со времён учёбы, его брат Олег начал собирать собственное досье, обо всех, кто хоть чем-то его заинтересовал. Адвокатская контора "Арктур-М" была его вторым местом работы после милиции. Госпожа Рауш, судя по записям Олега, мало обращала внимания на новичков и не запомнила ни его внешности, ни фамилии. Зато Олег Сокольский её заметил и оставил короткий, но ёмкий отчёт о своих наблюдениях.

Понимая, что полковник ждёт от неё ответа на конкретный вопрос, Маргарита Николаевна сказала:

- Допустим, я вела дела Переверзева. Но с чего вы взяли, что я много о нём знаю?

- Меня не интересует его личная жизнь, - успокоил её Сокольский. - Я знаю, что после ликвидации его фирмы, вы разошлись, но в две тысячи десятом году Переверзев уговорил вас стать его личным адвокатом в суде.

Рауш резко выдохнула и вскочила с дивана. Отойдя к окну, она нервным движением задёрнула занавеску. "Играет на публику, - подумал Ольгин, внимательно наблюдая за женщиной из своего угла. - Слишком демонстративно для опытного адвоката. Не верится, что такая женщина не умеет держать под контролем свои эмоции".

- Когда он обратился ко мне, я понятия не имела, что впутаюсь в уголовную историю! - воскликнула Рауш, поворачиваясь от окна. - Вы наверняка знаете подробности лучше меня.

- Я хочу знать, из каких источников Переверзев получал деньги, - конкретизировал свой интерес Сокольский. - Вы не могли не изучить его бухгалтерию и наверняка дали ему пару полезных советов. Меня интересует то, что удалось скрыть от следствия.

- Я не храню подобных сведений. - Резко ответила она. - Вы зря тратите время.

- Маргарита Николаевна! - Сокольский внимательно наблюдал за ней. - Я мог бы пригласить вас на Литейный повесткой. Люди, имена которых вы пытаетесь скрыть, до сих пор на свободе. Кто-то из них наверняка узнает об этом и не поверит, что вы храните молчание.

- На что вы намекаете? - Уже без показной нервозности, она достала пачку дорогих сигарет. - Меня могут убить, чтобы замести следы? Не смешите! Прошло семь лет! Обо мне уже думать забыли.

Сокольский усмехнулся одной стороной губ. Теперь он смотрел на госпожу Рауш с сожалением.

"Сейчас он скажет что-то простое и очевидное", - подумал Слава.

- Вы не кажетесь наивной женщиной, - оправдал его надежду Сокольский. - Вас не устраняют, потому что ваши услуги до сих пор кому-то нужны. Эти люди могут нервно среагировать, если вам придётся посетить нашу контору.

- То есть, вы мне угрожаете, - утвердительно сказала Рауш.

- Я забочусь о вашей безопасности, Маргарита Николаевна. Иначе я не явился бы сюда частным порядком.

- Ну хорошо! - решилась она. - Почему вы не спросите самого Переверзева?

- Он умер в тюрьме, два года назад, - ответил Сокольский. - Вы этого не знали?

Рауш отвернулась к секретеру, но Ольгин со своего места заметил, как её пальцы смяли платок. "Интересно, на этот раз она действительно взволнована или снова притворяется?" - подумал он.

- Я сейчас работаю на человека, который в состоянии меня защитить, - проговорила адвокатесса, не поворачиваясь к Сокольскому. - Давайте прекратим этот бесполезный разговор...

...Когда они выехали с территории жилого комплекса, Ольгин спросил:

- Как вы вышли на эту Рауш?

- Гаврилов сказал, что начинал свою "карьеру" вместе с адвокатом, который под прикрытием своей конторы проворачивал финансовые авантюры, - ответил Сокольский. - Звали этого адвоката - Артур Моисеевич Переверзев. Так случилось, что я раньше о нём слышал. Мой брат в середине двухтысячных пытался работать у него, но быстро рассорился и ушёл. Мне пришла идея покопаться в картотеке Олега. Оказалось, что семь лет назад он снова сталкивался с Переверзевым. Олег тогда работал частным сыщиком. Его нанял предприниматель, фирму которого неудачно пытался отжать Переверзев. Участвовали в этом несколько лиц, в том числе и наш фигурант Гаврилов. Потом всплыло имя адвоката, который согласился защищать Переверзева в суде. Это была его старая знакомая и коллега Рауш. Умелая тётка, она практически свела на нет все результаты следствия. Но Переверзеву не повезло: о его деятельности, тайно от всех, собирал сведения мой брат Олег. Он и передал пострадавшему парочку документов, которые перевесили все старания Рауш. Она, кстати, до сих пор не знает, кто подкинул ей такую подлянку.

Ольгин покосился на него.

- И чего мы добились? - спросил он.

- Мы убедились, что Рауш до сих пор связана с людьми, причастными к делишкам Переверзева. Эту ниточку надо тщательно проверить. После нашего с тобой визита Маргарита Николаевна должна связаться со своим покровителем.

- А если он не имеет ничего общего с теми, кого мы ищем? - засомневался Ольгин.

- В таких кругах совпадения случаются крайне редко, - объяснил ему Сокольский. - Гаврилов был связан с Переверзевым и работал на Вершителей. Рауш защищала Переверзева, а сейчас связана с кем-то из его покровителей. Нет, Слава, мы не можем посчитать, что это совпадение. Нам придётся всё очень тщательно проверить.

...Полоса лунного света тянулась от окна по полу комнаты, переламывалась и ползла наверх, по дверному косяку. Блестела вкладка замка. Лев Станиславович подумал, что вкладки не должно быть видно, когда дверь закрыта. Тревожное чувство охватило его, когда он понял, что створка отодвинута и в коридор, проникает тонкая белая линия лунного света. Страх обуял Льва Станиславовича. Он понял, что должен подойти и срочно закрыть дверь. Ноги вяло среагировали на команду и едва сдвинулись. Страх превратился в безотчётный ужас. Из-за двери, к тонкой полоске лунного света, приближалось нечто жуткое, неведомое. Куропятникову захотелось кричать, но он не чувствовал собственного языка. Зажмурившись, директор музея повалился вперёд, стараясь закрыться от неведомого врага, которого не видел, но ощущал, словно нечто протекало через дверную щель и заполняло собой комнату вокруг него...

Громкий щелчок заставил Льва Станиславовича подпрыгнуть и вздёрнуть голову. Он сидел за большим антикварным столом у себя в кабинете. Горел верхний свет. Дверь напротив - плотно затворена. Окна дрогнули от порыва ветра. Там, на улице, подвывала буря, бросая в стёкла охапки мокрого снега. Даже если луна ещё не закатилась, разглядеть её сквозь плотное скопление туч невозможно. Почему-то этот последний факт заставил Куропятникова успокоиться.

- Сон... - пробормотал он. - Это сон!

В последнее время он чувствовал себя чужим в родном музее, что неоднократно испытали на себе местные сотрудницы. Рыча на них и придираясь по пустякам, Лев Станиславович отвлекался от тягостного чувства ожидания. Сегодня он засиделся допоздна, так что последняя из почтенных дам рискнула спросить, хорошо ли он себя чувствует. Куропятников отмахнулся от неё. Понимая, что она сейчас уйдёт и он останется в одиночестве, он представил себе, как говорит: "Может, чаю на дорожку выпьем?" или "Задержитесь, Наталья Андреевна, проверим список книг". Но так ничего и не сказал, запер изнутри входную дверь старой усадьбы и вернулся в кабинет, чувствуя себя разбитым и больным. Тащиться сквозь непогоду на такую же одинокую квартиру тоже не хотелось. И сны эти дурацкие!.. Отголоски страхов, которые над ним витали всё последнее время. Куропятнико открыл тумбочку, достал початую бутылку коньяка и стакан, выпил и пригладил остатки волос.

- Что я здесь делаю? - спросил себя Лев Станиславович и посмотрел в дальний угол. Там, на старинной вешалке висело его не менее старинное пальто с вытертыми до блеска рукавами и облезлым воротником. Куропятников давно бы мог купить новое, но предпочитал донашивать вещи, оставшиеся со времён перестройки. Ему было жизненно необходимо ощущать себя несчастным и притеснённым. Это придавало ему значимости, дарило ореол гонимого страдальца. Даже ботинки он предпочитал драные, со сломанными молниями. Увы, это порождало проблемы, когда нужно добираться пешком через несколько кварталов в такую бурю. Обувь моментально промокала, пальто не давало никакого тепла. Да и чем дом отличается от этого кабинета? Какая разница? Не много ли он захотел неустроенности и страданий на свою голову?..

В дверь постучали. Куропятников подпрыгнул, едва не выронив стакан. Паника из сна моментально вернулась, он даже головой потряс, надеясь в очередной раз проснуться. В такой час в музее никого не должно быть!

Стук повторился. Лев Станиславович кашлянул. Нет, это был не сон. В следующую секунду дверь сильно толкнули и она распахнулась во всю ширь. Куропяников замер, прижав к себе стакан и бутылку. Ему показалось, что весь дверной проём, освещённый неясным светом дежурной лампы, занимает огромная, чёрная фигура. Но гость шагнул внутрь - и превратился в человека среднего роста, в длинном пальто и шляпе с широкими полями.

- К вам не достучишься, - проворчал он, снял шляпу и долго тряс её, пытаясь избавиться от воды. Видимо, он дорожил шляпой или не любил мокрые вещи. - Коньяк? Очень кстати! Налейте-ка мне чуток, а то я продрог, пока караулил возможность пройти к вам незамеченным. И прекратите дрожать! Если бы мы хотели убить вас, я бы прислал специалиста. Вы в курсе, что за вами следят?

Куропятников наконец-то опомнился, поставил бутылку на стол и полез за ещё одним стаканом. Ему стало досадно, что он так перепугался этого типа.

- Какого чёрта вы явились? - невежливо спросил он, наливая гостю полстакана коньяка и подталкивая в его сторону.

- После вашего звонка мы поняли, что пора принимать меры, - дружелюбно сообщил гость. Он повесил пальто и шляпу на вешалку и подошёл к столу. В рассеянном свете верхней люстры, он оказался худощавым, немолодым и не слишком развитым мужчиной с короткой стрижкой и лоснящимся в тепле помещения лицом без каких-либо особых примет. Встретишь такого на улице - не запомнишь.

- Что ещё за меры? - переспросил Куропятников. - И как вы сюда попали? За мной действительно следят. Было бы странно, если бы не следили после того, как меня таскали в это их заведение на Литейном!

- Не бойтесь, меня никто не видел, - пообещал гость и хапнул коньяк одним глотком, после чего брякнулся в кресло, потирая руки. - Вы же сами оставили нам ключ от боковой двери в подвал. Через неё я попал внутрь, а потом поднялся по чёрной лестнице сюда. Ваш страж снаружи: в машине сидит, бедолага.

"Идиот! - горячо обозвал своего стража Лев Станиславович. - А если бы меня убивать пришли? Вот и верь этим..." Вслух он сказал:

- Мы говорили о том, какие меры вы собираетесь предпринять. По-моему я уже заслужил, чтобы меня тихо-мирно переправили в более безопасную страну.

- Будьте уверены, вы туда попадёте, - пообещал гость. - Но вы должны понимать, что не так просто найти новый путь финансирования. Хотя конечно, не вы виноваты в том, что попали под подозрение...

- Вот именно! - Куропятников вскочил и прошёлся по кабинету. - Это ваши люди повели себя непрофессионально и позволили конторским найти убежище в Ковылинском доме. Если бы вы не трогали этого полковника, брата Елены Макаровны, ничего бы не произошло!

- Согласен, оплошали! - Гость демонстративно поднял руки. - Теперь остыньте и дайте мне сказать.

Куропятников обошёл стол и сел на своё место.

- Пока вы под подозрением и они за вами следят, вывезти вас из России будет крайне затруднительно, - объяснил ему гость. - Но мы нашли лазейку. Мы подменим вас похожим человеком, с которым вы поменяетесь паспортами и он останется на вашей квартире. Он незаметно исчезнет, когда вы окажетесь в безопасности. Детали оговорим позднее. Сперва вы должны кое-что довести до конца.

- Что именно? - насторожился Куропятников.

- Прежде всего, вы должны перевести остаток денег на счёт, который мы вам укажем.

- И как я это сделаю, когда за мной следят? - взвился Куропятников.

- Успокойтесь! Всё продумано! Наш человек поможет вам "случайно" оторваться от слежки. Я принёс планшет, которым вы воспользуетесь после того, как заберёте из ячейки документы и карточку, с которой надо сделать перевод. Этот планшет никем не отслеживается и вы спокойно сделаете всё, что нужно, через него.

Гость вынул из-за пазухи прямоугольный предмет и положил на стол.

- Он настроен на ваши отпечатки пальцев. Спрячьте и никому не показывайте. Когда наступит нужный момент - тот самый человек, о котором я сказал, позвонит вам и скажет, что он - Омега. Дальнейшие инструкции получите от него.

"Некий человек, который может отвлечь ФСБ? - подумал Лев Станиславович. - Это интересно! Осталось лишь определить, с кем мне выгоднее оставаться честным. Может, ни с теми, ни с другими? По-моему я сам прекрасно справлюсь с вашим делом, уважаемый..."

- Я понял, - ответил он, делая унылое лицо, но ощущая себя Остапом Бендером. - Надеюсь, вы меня не обманете. Я так много для вас сделал и наверняка заслужил благодарность...

- Да возьмите себя в руки! - не выдержал гость. - Ваша гарантия - наши счета у вас в руках. Мы вам доверяем, будьте любезны оказать нам ответное доверие.

Он встал и направился к вешалке.

- И идите наконец домой, - посоветовал он напоследок. - А то ваш соглядатай заподозрит, что вы остались в музее кого-то ждать. Идите, выспитесь, с утра взбодритесь хорошим кофе! Осталось не так много сделать.

"Да, - подумал Лев Станиславович, когда гость скрылся за дверью. - Мне осталось не так много сделать, чтобы отвязаться и от вас, и от ФСБ".

...Снаружи, в тёмном салоне машины, наблюдатель достал телефон и связался с майором Киппари.

- Передайте полковнику: рандеву состоялось, - доложил он.

Глава вторая. Способ извлечения скелетов из чужих шкафов

Улицу перегораживали бетонные блоки. Чёрная "Ауди" резко повернула, со скрежетом проехавшись по углу бетонной глыбы, выскочила на тротуар и впечаталась бампером в крыльцо поставленного на капремонт дома. Человек в свитере и спортивных штанах с лампасами рывком вырвался из машины и метнулся в арку. Вслед за ним повернула с дороги синяя "Лада", но остановилась у края тротуара. Проход в подворотне загораживали мусорные баки и штабеля старых кирпичей. Водитель "Лады", высокий брюнет в расстёгнутой зимней куртке, выбрался наружу.

- Стой! Стрелять буду! - крикнул он.

Обладатель спортивных штанов исчез за вереницей мусорных баков.

- Вот же гад! - выдохнул брюнет и оглянулся на машину. Потом побежал следом.

Третий автомобиль притормозил, не доезжая до тупика, постоял несколько секунд, после чего дал задний ход и повернул на перпендикулярную улицу...

Николай Сиротин, капитан полиции, тридцатидевятилетний брюнет мощной, спортивной комплекции, бежал вслед за парнем с лампасами, мысленно нахваливая себя за то, что в сопливом возрасте возжелал стать опером. Вот она - его работа! Во всей красе! Пустой двор, кучки строительного мусора, затянутые ледком лужицы, дурацкая морось с неба - и урод в трениках, который прыгает аки козлик через кирпичи и обломки где-то далеко впереди. Ага! Уже исчез в следующей подворотне!

- Вот гад! - повторил Николай, притормаживая и вынимая пистолет. Перейдя на шаг, он не спеша подошёл к выходу из арки и остановился. Потом отступил в сторону, чтобы увеличить угол обзора - и сделал ещё шаг.

За углом никого не было, но к противоположной арке преследуемый не пробегал. Значит, прячется где-то рядом. Николай сделал ещё пару шагов. Окна и подъезды обшарпанных домов, образующих правильный квадрат двора, были забиты ржавыми железными листами. Полуразвалившийся спуск в подвал по правую руку от подворотни забран решёткой. Деваться отсюда некуда.

- Провалился он, что ли?.. - пробормотал Сиротин, медленно оглядываясь. Он был уверен, что у преследуемого нет огнестрельного оружия, поэтому действовал так смело. Жаль, не успел посмотреть выше собственной головы, на ближайшие карнизы...

Что-то тяжёлое обрушилось на него сверху. Сиротин упал вперёд, но извернулся и ударил противника локтем. Тот на мгновение ослабил хватку, но успел стукнуть Сиротина по руке. Пистолет отлетел, крутанувшись по замёрзшему асфальту. Преступник снова навалился, оказавшись тяжёлым и сильным. Колян ткнул его пальцами в лицо, не дав схватить себя за шею. Ещё один рывок - и противники раскатились в разные стороны. Мужик в трениках ринулся к пистолету. Сиротин поймал его за штанину. Ткань растянулась, противник успел схватиться за рукоятку. Сиротин ещё никогда так резво не прыгал из положения лёжа - вперёд! Упал, прижав собой врага, перехватил руку со стволом. Они катались и барахтались на разбитом асфальте.

- Ч-чёрт... сильный! - выдохнул Колян, делая попытки подмять противника под себя.

Тот выворачивался и не отпускал пистолет... Потом что-то мелькнуло - и оружие улетело, звякнув о камни.

- Лежать! - рявкнули над ухом - и преступник перестал вырываться.

Сиротин на всякий случай тоже замер. Потом рискнул скосить глаза.

- Ну, чего лежим! Наручники есть? - Знакомый голос приятно обрадовал.

- Берестова! - Николай навалился пузом на задержанного, хотя тот и не рыпался: ствол в руке Инги смотрел ему точнёхонько в голову. - Счас!.. - пообещал Сиротин, сунув руку в задний карман и выдёргивая наручники. - Всё, парень, ты попал...

Секунд через десять он поднялся, оставив задержанного валяться носом в асфальт, со скованными за спиной руками. Берестова отступила на шаг и убрала оружие в кобуру под курткой.

- Ты здесь откуда? - Николай не мог поверить своим глазам, хотя в медленно стекающихся сумерках перед ним стояла блондинка в короткой курточке и эластичных брюках "под джинсу".

- Тебя искала, - ответила та. - А что один?

- Да я не успел сообщить, в какую сторону этот придурок рванул! - с досадой признался Сиротин. - Сейчас позвоню...

- Погоди, - остановила его Берестова. - Никуда он теперь не денется. Разговор есть.

Сиротин сделал попытку отряхнуться от грязи. Куртка и брюки промокли, адреналин рассосался и теперь он чувствовал, что во дворе промозгло, колено болит и на скуле горит ссадина.

- Прямо сейчас? - спросил он.

- Торопишься? - вопросом ответила она.

- Да нет, товарищ капитан! - Николай ухмыльнулся. Эта девица поражала его своей бесцеремонностью, но и нравилась тем же.

- Майор, - поправила Инга.

- Ого! - Сиротин забыл о своих травмах. - Поздравляю! Слушай! - Он всё-таки полез в карман за телефоном. - Может, я сейчас сдам этого мумрика своим, а потом поедем куда-нибудь, где тепло и сухо?

- Давай, - покладисто согласилась Инга. - Только сперва пистолет свой найди. Он куда-то туда, за решётку подвала улетел.

Сиротин охнул и схватился за голову.

- Ну всё! Башку потерял...

- Да ладно! - смилостивилась Берестова. - У меня фонарик есть. Как разберёшься с делами - позвони, я свободна до завтрашнего утра. Только не говори никому.

Он остановился и внимательно посмотрел в её холодное лицо с идеально вымеренными чертами.

- Что, дела так плохи?

Берестова тоже смотрела на него.

- Разговор конфиденциальный, - пояснила она...

- Парни! Вы идите, я догоню!

Сиротин вернулся в кабинет начальника, майора Малышева, сел на стул и задумался. Михаил Иванович сперва не обратил на него внимания, но потом отвлёкся от сводки и посмотрел на подчинённого.

- Случилось что? - спросил он.

- Я тут Берестову встретил, - задумчиво произнёс Колян. - Ингу. Помнишь?

- И что? - переспросил Малышев.

- Майора получила.

- И решила срочно тебе об этом сообщить? - Михаил Иванович не удивился. - Или вы случайно столкнулись?

- Да вот какое дело, Иваныч! - Сиротин привстал, повернул стул и сел на него верхом, навалившись локтями на спинку. - Она хочет поговорить. Как можно быстрее. И приватно.

Малышев пожал плечами, не удивившись.

- Поговори, - предложил он.

- Да я вот думаю: разговор пойдёт не о любви, - всё так же неясно выразился Николай. Малышев закрыл ноут и Сиротин поспешил продолжить: - Ну смотри: учитывая ту контору, в которой она служит, приватный разговор... - Он поднял ладонь над столом, но потом убрал руку, не доведя жест ни до чего конкретного. - Странно это. Если им нужно, чтобы мы им в чём-то помогли - почему обращаются ко мне, через твою голову? Опять же, почему подослали именно Ингу? Я так думаю, разговор будет о ком-то или о чём-то в нашем отделе.

Малышев задумался. Несмотря на то, что он по-дружески относился к Сокольскому, он ни на секунду не забывал, что тот служит в ФСБ и в любом его вопросе или предложении может присутствовать профессиональный интерес. Но стоит ли тревожиться раньше времени? Как человек, Сокольский вызывал уважение хотя бы тем, что не пытался никого использовать вслепую. Всегда был честен, если ему что-то требовалось. Или притворялся честным там, где это возможно? "Чушь какая! - подумал Малышев. - Мы общее дело делаем".

- Поговори с девушкой, - бросил он, снова открывая ноутбук. - Узнай, что у них там случилось. В общем, действуй по обстоятельствам. Делить нам с ними нечего.

- Как скажешь, - согласился Николай и встал со стула. - Ну тогда я пошёл?

- Иди, - позволил Малышев и посмотрел ему вслед, а потом углубился в работу. У него своих проблем хватало.

- Ты извини, у меня тут родственники гостили. Не успел прибрать. Проходи в кухню!

Инга оставила куртку и ботинки в прихожей и прошла, неслышно ступая в одних носках по плотно подогнанному ковролину. Сиротин, обвязавшись передником, срочно жарил что-то на сковороде, поворачивая её так и этак.

- Могла бы не разуваться, - заметил он.

Берестова села на высокий табурет и облокотилась на столешницу такого же высокого стола. Она заметила, что зеркальная поверхность кухонных шкафчиков позволяла хозяину квартиры видеть, что делается у него за спиной.

- Тебе не понравится моя просьба, - сказала она.

- Ну, ужином я тебя по любому накормлю, - пообещал Колян.

- Уверен? - Она усмехнулась.

Сиротин отставил сковородку и оглянулся, вытирая руки тряпочкой.

- Не пугай меня! - посоветовал он, потом спохватился и предложил, протягивая руку к одному из шкафчиков: - Может, оружие запрём на ключ? На случай драки, чтобы без трупов обошлось.

- Два года назад в вашем отделе пропал вещдок, - не поддавшись на шутку, начала Инга. - Пистолет системы ТТ, который проходил по делу об убийстве на Мясной. Номер у меня записан...

- Да помню я этот ствол! - отмахнулся Сиротин и повернулся к плите: ужин грозился подгореть.

Инга смотрела ему в спину и Колян мог поклясться, что физически ощущает этот взгляд. Следовало что-то ответить, но сказать правду... А врать - проку никакого. Колян снял с полки две плоские тарелки и вывалил на них ароматно пахнущее мясо. Кинул сверху зелень, сбоку овощи - и вернулся к столу.

- Ешь, пока горячее. Это вкусно.

Инга кивнула и придвинула к себе тарелку, но смотрела на мужчину и не торопилась ужинать. Ей важно было понять, стоит ли ожидать от него реальной помощи. Судя по первой реакции, капитан Сиротин умел держать себя в руках, но захочет ли он откровенничать? Вариант, что он сам замешан в исчезновении вещдока, Берестова исключить не могла.

- Даже не знаю, что сказать, - признался Сиротин и сел напротив неё на стул. - Меня лично это не коснулось, но если дело снова всплывёт...

- Я протокол не составляю и разговор не пишу, - напомнила Инга. - Хочешь обыскать?

Она подалась в его сторону, заглядывая в лицо. Почему-то ему захотелось сравнить её взгляд со взглядом египетского сфинкса: не угадаешь ни мыслей, ни чувств.

- Странная ты, - проговорил он, но спохватился и добавил: - Другая бы начала флиртовать и вытянула всё, что надо.

- А ты бы поддался? - Она скептически приподняла одну бровь.

- Нет! Но мне было бы приятно, - признался Николай. - Ладно, Снегурочка! Очень хочется тебе поверить, поэтому расскажу.

Она воодушевилась, подхватила вилку и принялась есть. Сиротин усмехнулся. Почему-то ему было приятно видеть, как эта самостоятельная девица поглощает его стряпню и явно испытывает от этого удовольствие.

- Ну, слушай, - сдался он. - С нами тогда работал паренёк один, Вовка Аршинов. Молоток, свой человек, но такой же как все мы любитель... - Он выразительно щёлкнул себя сбоку по шее. - Сама понимаешь, после дежурства хочется расслабиться, стресс снять. Дело это, на Мясной, мы по горячим следам сразу и раскрыли. Там парень самонадеянный сильно оказался, да и неопытный. Не сразу ушёл, наследил, соседи его машину видели. И ствол не выбросил. Потом сказал, что хотел спрятать. Вещь-то дорогая... В общем, мы его закрыли, тт-шник на экспертизу. Всё совпало: и следы пороха на руках, и пули именно из этого ствола, и коробка с патронами у него дома заныкана была. Ну всё! Вовка его допрашивал часа четыре, к утру заставил-таки признательные показания дать. Ствол эксперты нам отдали, чтобы запереть до утра. А мы уже под градусом все! Короче, подробности описывать не буду, но наутро ствола в сейфе не обнаружили. - Колян хлопнул рукой по столу, даже сейчас досадуя на то, что случилось два года назад. - Смутно, общими усилиями, припомнили, что ходили на Обводный. Сидели там на спуске к воде, что-то пили. Ночка ещё тёплая выдалась... Аршинов потом клялся, что пакет у него в кармане лежал. И вот мы с экспертизой, но без ствола! Иваныч нас чуть не поубивал всех! Вовка хотел вину на себя взять, даже сочинил что-то правдоподобное в объяснение.

Он замолчал и мрачно взялся за еду. Брестова некоторое время ждала, потом спросила:

- И что дальше было? Как вы отчитывались?

- Да никак! - Николай посмотрел на неё. - Ты точно не пишешь?

Она мотнула головой.

- Сделали вид, что пистолет не нашли. Мол, подозреваемый его ещё раньше скинул. С экспертами Иваныч договорился, переписали про следы пороха и пули, а пистолет упоминать не стали. Такая вот история паскудная...

Инга не могла с ним не согласиться.

- Ну вы даёте, парни! - высказала она и кинула в рот последний кусочек мяса. - И что этот ваш преступник?

- Да он всё равно сел! - оживился Сиротин. - Свидетелей много. А ствол... Стоп! Ты откуда об этом стволе знаешь? - встревожился он.

Берестова взяла тарелку и пошла к раковине.

- Нашёлся ваш ствол, - сказала она через паузу. - Экспертизу успели внести в базу данных. Уж не знаю, под каким градусом был ваш баллистик, но наверное, он не вспомнил, что если что-то скрываешь, нужно отовсюду убирать. Могу предположить, что никто не спросил о результатах, потому что не знал, что спрашивать. На днях мы нашли два трупа и наш эксперт пошарил по базам. Нашёл вашу экспертизу - и всё совпало.

- И что теперь будет? - спросил Николай, наблюдая за тем, как она моет тарелку.

Инга пожала одним плечом.

- Не знаю. А что с тем парнем, который должен был за вещдок отвечать?

Она не стала говорить о том, что Владимир Аршинов сейчас работает в их отделе.

- Он уволился, - ответил Сиротин. - Иваныч ему такое условие поставил. Мол, разгильдяев нам не надо. Я знаю, что он потом в каком-то охранном агентстве кантовался, а потом его вроде в другом районе взяли-таки обратно. Портить ему личное дело Иваныч не стал. Да хороший парень этот Вовка! Думаю, ему одного такого раза хватило, чтобы на всю жизнь запомнить.

Инга поставила тарелку на сушилку и повернулась к нему.

- Коля! - сказала она серьёзно. - Я понимаю, что тему нашего разговора ты обязательно передашь своему начальнику. Даже просить не буду, чтобы ты этого не делал. Но кое о чём всё-таки попрошу: не поднимайте панику и не пытайтесь ничего исправить. Себе не поможете, нам помешаете. Теперь уже тт-шник этот по нашему делу проходит.

- Это понятно, - согласился Сиротин. - Тем более, что сейчас мы ничего и не сделаем.

- Ну почему? - Инга сменила выражение лица и теперь смотрела на Коляна совсем загадочно. - Ты можешь кое-что сделать. Прямо сейчас.

- Что? - обрадовался он.

- Свари кофе!..

Глава третья. "Шпион, выйди вон!"

Основной состав группы пил чай в координаторской. К моменту, когда вернулся Сокольский, чайник успел опустеть.

- Аршинов, Капустин! - Полковник подошёл к столу и принялся разглядывать пустые чашки, словно не мог поверить, что начальника оставили без чая. - Спуститесь вниз, там привезли новые блоки питания. Притащите сюда парочку.

- А почему мы? - возмутился Юраша. - Самые сильные?

- Самые ответственные, - пошутил Сокольский. - Берестова! Бери Ольгина и поезжайте за новым транспортом для передвижной лаборатории. Вот бумага. - Он протянул им лист.

Когда люди вышли, Сокольский аккуратно, за самую нижнюю кромку, взял в руки стакан из толстого стекла с синей каёмочкой, который минуту назад видел у Вовы Аршинова. Теперь полковник разглядывал пустую ёмкость на просвет, поворачивая туда-сюда.

- Дай мне пакет, Дан, - проговорил он неторопливо.

Некрасов сорвался с места, раскрывая на ходу пластиковый пакетик. Сокольский опустил в него стакан и посмотрел на своего самого молодого сотрудника.

- Отнеси Людмиле Кирилловне, - приказал он. - Пусть проверит на совпадение ДНК. Только не говори никому, - предупредил он.

Некрасов утвердительно кивнул.

(Осень 1996 года)

Они говорили о свободе, но как любая живая тема, эта плавала в широком диапазоне схожих проблем.

- Человек отличается от представителей животного мира, - говорил Олег. - Начни хоть с того, что только человеку свойственно задумываться о свободе. Зверью это понятие неведомо, оно принимает всё как данность.

- А как же птичка, которая "бьётся в клетке: отпусти на волю"? - напомнил Игорёк. Ему нравилось задавать провокационные вопросы, чтобы Олегу пришлось объяснять.

- Устремление птички имеет более прозаическое название: инстинкт продления рода. - Олег категорично взглянул на брата. - Считаешь, я не прав?

- Ну почему? - Игорёк скрестил руки на груди и прислонился к толстому дереву, выросшему вплотную к неровным гранитным плитам набережной. - Ты прав. Но у меня вопрос: почему "отпустить животное на свободу" считается хорошим поступком, а "выбросить на улицу" - злом? По сути, это одно и то же.

Олег тонко усмехнулся и хлопнул его по плечу, после чего братья направились дальше, вдоль чугунного ограждения канала.

- Ты сам ответил на свой вопрос, - проговорил Олег. - И в том и в другом случае это лишь человеческая блажь. Оценка поступка - в голове оценивающего.

- Пожрать бы! - взмолился Игорёк, оглядываясь. Они подходили к очередному мостику. - Но вообще-то мы говорили о свободе.

- Тогда начинай, - предложил Олег, зная за братом манеру меньше говорить и больше слушать.

- А пожрать? - возмутился Игорёк.

- Не пожрать, а пообедать, - строго напомнил Олег. - Дойдём до следующего моста, там на углу булочная. Я тебя слушаю!

- Тоже мне обед... - Игорёк прикусил губу, оглядывая изгиб канала и облетевшие тополя. Хотелось отшутиться и вынудить Олега говорить, но тут его осенило: - Помнишь "Убить дракона"? Люди путают свободу с безнаказанностью. "Свобода!" - орёт мужик и кидается бить витрины и насиловать первую попавшуюся бабу.

- Вот именно! - подхватил Олег, чем заставил брата мысленно вздохнуть с облегчением: нить разговора снова переходила к "старшему и умному". - Безнаказанность! Именно об этом каждый мечтает, а называет свободой. Но если моя свобода ущемляет свободу другого человека - она перестаёт быть свободой и превращается в насилие по отношению к более слабому. И продолжаться это будет ровно до тех пор, пока не придёт кто-то сильнее меня.

- Но тогда мы возвращаемся к тому, с чего начали, - напомнил Игорёк. - Можно ли определить, что такое свобода?

- Это просто, - отмахнулся двадцатилетний Олег Сокольский. - Свобода - это нравственная категория, под которой человек должен понимать свободную волю. Я волен сам принимать решения, как мне думать, куда идти, что делать, к кому присоединяться. Человек может быть свободен... не знаю... даже запертый в четырёх стенах. Это всё - в его голове.

- Тогда где грань между свободой и безнаказанностью? - живо спросил Игорёк, поворачиваясь и теперь идя спиной вперёд, чтобы смотреть на брата.

- Мера ответственности! - без запинки выдал Олег. - Споткнёшься - сядешь в лужу. Вот тебе и ответственность! Чтоб не выпендривался.

- Это не выпендрёж! Это - моё горячее желание видеть тебя, о брат мой! - шутливо возразил Игорёк, разведя руки как для объятья. Но тут же повернулся и пошёл нормально.

- Тебе всё шутки, - упрекнул Олег.

- Я не шутил!

- Ладно, проехали... Свобода, в отличие от безнаказанности, подразумевает осознание ответственности за свои решения и поступки. Только так можно внести баланс в человеческое общество. Тому, кто этого не понимает, надо объяснить. Прямо и доходчиво, чтобы не оставалось вопросов.

- Потрясающе! - поддержал его Игорёк и остановился, оглядываясь. - Проехали мы не только шуточки, но и булочную!

- Не ной! - ободрил его Олег. - Минут через десять будем дома...

(Поздняя осень 2017 года)

- Безнаказанность. Власть как возможность обеспечить себе безнаказанность, - говорил полковник Сокольский, идя вместе с Матвеем Киппари по коридору одного из корпусов бывшего "Красного Треугольника". - Цель всегда одна и та же. Шелуху долой! Всё, что делается организацией, которую мы безуспешно ловим уже полгода, сводится к желанию получить власть и безнаказанность.

- И что? - переспросил майор Киппари, поглаживая бороду. - Что это даёт нам в наших поисках?

- Нужно понять: что они предпримут для достижения основной цели, учитывая их арсенал средств?

- Обширный арсенал, - заметил Матвей. - С его помощью можно устраивать теракты и даже государственные перевороты. Удар по вооружённым силам, госбюджету, ликвидация неугодных чиновников...

Матвей мог назвать ещё много чего, но Сокольский жестом остановил его.

- Они должны выбрать конкретную цель. Исходя из того, что потенциально они могут блокировать любую связь, а у нас через несколько месяцев выборы - нельзя отбрасывать вероятность того, что они вмешаются. Свяжись с аналитиками из ЦИБ! - Он посмотрел на Мотю. - Нужно найти уязвимые места проекта этих наших "вершителей".

- Не зная самого проекта? Трудно им придётся...

- А зачем нужна служба, которая делает только то, что легко? - прищурившись, переспросил Сокольский.

На входе их остановил дежурный и попросил расписаться в журнале за получение результатов экспертизы. Черкнув свою фамилию, Игорь на ходу распечатал конверт и прочитал заключение.

- Похоже, кое для кого безнаказанность уже закончилась, - проговорил он, нахмурившись. - Свяжись со Шхерой, пусть подошлёт парочку своих парней минут через пять. По-тихому!

Матвей, ничего не переспрашивая, свернул к своему отделу, а Сокольский, проходя через координаторскую, сказал:

- Берестова! Зайди на минуту.

Инга наморщила нос, посмотрев в спину начальнику, но вскочила со стула и пошла следом, на ходу подмигнув Аршинову.

- Сядь, - приказал Сокольский, когда она вошла в кабинет. - Прочти, тебе будет интересно.

Берестова внимательно прочитала файл с отчётом и разочарованно покачала головой.

- Так и знала! До последнего не хотела верить!

Сокольский подошёл.

- Знаешь, где ты могла его видеть, до того, как он попал к нам? - тихо спросил он, наклонившись к самому её уху.

Инга посмотрела ему в лицо, стараясь угадать, о чём он думает.

- Вспомни тот день, когда вы с ним приехали по адресу Зои Курковой, чтобы сопровождать её в безопасное место? - подсказал он всё тем же тихим тоном.

И Берестова вспомнила...

Когда они с Ольгиным заехали во двор дома, сбоку от арки стояла машина. Водитель не видел, кто именно приехал за Курковой, потому что Инга и Слава из машины не выходили и к подъезду не приближались. Берестова поняла, где она видела этот характерный профиль со сломанным носом.

- Ты знал? - Она готова была возмутиться.

Сокольский отступил и сел на соседний стул.

- Я вчера разговаривал с мадам Курковой, - признался он. - Она интересовалась, нашли ли того человека, который в неё стрелял. Я вспомнил, что в одном из разговоров Гаврилов упоминал стрелка. Мол, есть какой-то исполнитель, но ему об этом человеке мало что известно. Знает, что киллер - работник полиции, готовый за деньги взять любой заказ. У него, мол, есть доступ к оружию и данным. А ещё, что этот тип - отличный снайпер. Я пересмотрел записи с камер наблюдения, по которым мы тогда пытались определить, в какой момент этот тип сел нам на хвост.

- Мы все смотрели записи, - напомнила Инга.

- Мы тогда ещё не знали, на что смотреть, - возразил ей Сокольский. - Аршинов поставил машину так, что его не было видно ни от одного подъезда. Кусты загораживали. Но когда приехали вы со Славой, он забеспокоился и решил выехать через арку на улицу. И попал под камеру. Я нашёл приличный фрагмент, где можно разглядеть водителя. Сейчас, когда мы все на него насмотрелись и выучили характерные движения и профиль, его вполне можно узнать. - Сокольский криво усмехнулся. - У тебя хорошая зрительная память. Вова Аршинов был во дворе дома Курковой в тот день и час, когда мы увозили её на конспиративную квартиру. На месте второго покушения была сделана проба на ДНК и данные можно сравнить с пробой Аршинова.

Инга сжала кулак. Её возмутило до глубины души, с какой беспардонной наглостью этот тип напросился на службу в их группу.

- Можно, я им займусь? - агрессивно спросила она.

Сокольский пожал плечами.

- Займись, - хладнокровно позволил он. - Полезно время от времени практиковаться в ведении допросов.

Появившись в координаторской, Берестова вела себя как обычно: отпихнула с дороги Славу Ольгина (он ревновал её, хотя не признавался), передала Капустину, что его зовёт шеф, после чего бросила Аршинову:

- Идём. Поговорить надо.

В коридоре она нарочно прошла вперёд, не оборачиваясь. Когда сзади послышался неясный возглас - просто отступила в сторону. Удовлетворившись увиденным, открыла ближайшую дверь, за которой начиналась служебная лестница. Двое силовиков утащили скрученного, с мешком на голове, Аршинова вниз. Берестова огляделась по сторонам, после чего старательно закрыла за собой дверь и направилась за ними следом.

В нижнем помещении Вову усадили на стул, пристегнули наручниками, после чего сдёрнули мешок. Он сощурился. Свет лампы бил прямо в лицо.

- Что, очередная проверка? - проворчал он, не думая пугаться.

Это был первый самостоятельный допрос, который предстояло провести Инге Берестовой. Во время стажировки она училась спрашивать, анализировать ответы - но то в теории, а на практике, ей всегда кто-то помогал.

- У меня два вопроса, - сказала Берестова, садясь по другую сторону стола и опуская плафон лампы. - Кто приказал тебе убить Куркову и зачем ты напросился в УВР?

- Все бабы - дуры, - глядя ей в лицо, высказал Аршинов. - Прётесь в полицию или в ФСБ, будто больше некуда! Не твоё это дело, понимаешь? Будь на моём месте настоящий преступник, он бы послал тебя подальше...

- Ты умный, - перебила Инга равнодушно. - Бутерброд на той крыше ел, перчаток не снимая. Наверное, даже мочился в перчатках, но забыл, что в моче тоже может присутствовать белок. Анализ ДНК показал, что именно ты отметился напротив окон дома, где держали Куркову. В квартире Ситникова, редактора "Осколков", тоже ты был?

Он уставился на неё как на сумасшедшую.

- Я вместе со Шхерой туда заходил - и что?

Про Куркову он логично промолчал. Инга обругала себя за тупость: нельзя спрашивать сразу о двух вещах! Это даёт преступнику возможность ответить только на тот вопрос, который ему выгоден.

- А пистолет, который ты якобы потерял пару лет назад, когда служил в Адмиралтейском? - Она решила не возвращаться пока к покушению на Куркову. - Этот тт-шник когда вместе с тобой к Ситникову приходил: со Шхерой или до него?

Аршинов захлопнул рот. Потом заморгал и опустил взгляд.

- Вот оно что...

- Самое время начать говорить, - подсказала Инга, хотя его показное смущение её не убедило. "Сейчас что-нибудь сочинит", - подумала Берестова и не ошиблась.

- Слушай! Это прозвучит дико, но я клянусь: я этого пистолета не видел с того дня, как он пропал!

Инга отвалилась на спинку стула и сложила на груди руки. Вова Аршинов смотрел на неё так, будто надеялся, что она ему поверит. Но Берестова лишь незаметно вздохнула. "Не умею я вести допросы!" - устало подумала она.

Тётя Люся любила заводить полезные знакомства и легко находила общий язык с людьми своей профессии. Она считала, что при её работе необходимо иметь как можно больше источников для добычи информации. Результат - всё, что касалось медицинских проблем, она могла откопать быстрее любых аналитиков.

- Паренёк с богатым опытом пребывания в медучереждениях, - объяснила она Сокольскому. - Тебе наверняка будет интересно. Не знаю, как его взяли в армию, но через четыре месяца он был подчистую уволен! Психопатия, склонность к насилию. Человека, которому нельзя держать в руках оружие, не возьмут ни в полицию, ни к нам.

- Что было дальше? - коротко спросил Сокольский.

- К делу приложены справки о том, что диагноз поставлен неправильно и на самом деле, это был психопатический синдром на почве стресса. Аршинов успешно прошёл лечение и признан годным для службы в органах. Я проверила: клиника, в которой он лечился и справку получал, существует. Врач, подписавший заключение, тоже существует. Работает вместе с небезызвестным тебе Лебедевым. Но Владимира Аршинова он в глаза не видел.

- Вот как! - оживился Сокольский, придвигаясь ближе, словно почуял свежий след.

- Психопатов успешно лечат, - пояснила тётя Люся. - Такой диагноз не значит, что человек - безнадёжный псих. Но я могу предположить, что на господина Аршинова у кое-кого были свои планы и пребывание в лечебном учреждении в них не входило. Потом наш герой поступил в полицию и через некоторое время имел доступ ко всему, что ему необходимо для его новой работы. Только не той, за которую ему платили в бухгалтерии.

- Доступ к базам, оружию, материалы дел, которые интересуют его хозяев. Понятно... - протянул Сокольский.

- Ничего тебе не понятно, Игорёк! - энергично возразила ему Бердникова.

Сокольский оставил бумаги и посмотрел на неё.

- Я чего-то не знаю? - спросил он.

- Все чего-то не знают. Сядь. Это конфиденциальная информация.

Сокольский подвинул стул и сел. Тётя Люся удовлетворённо кивнула.

- В девяностые один врач предложил лечение рака при помощи специально выведенных микроорганизмов, которые питались раковыми клетками, - начала она.

- И чем всё закончилось?

- Оказалось, что микроорганизмы не брезгуют и здоровой тканью, - ответила Бердникова. - Пришлось отказаться от затеи. Но метод переняли наши с тобой коллеги: решили бороться с криминалом, физически уничтожая одних преступников руками других преступников.

- Я слышал об этом, - признался Сокольский. - Правда, в форме фольклора.

- Всё держалось в строгом секрете, - продолжила Бердникова. - Толчком к экстраординарному способу "очищения общества" была угроза одного арестованного "авторитета" в адрес следователя, который вёл дело. "Авторитет" откупился и вышел на свободу, следователь занервничал и предложил другому преступнику простую сделку: убьёт этого парня - останется на свободе. Операция прошла успешно и посвящённым людям пришло в голову, что нужно продолжить практику. Когда сменилось руководство, лавочку прикрыли, но её основатели и сейчас считают, что это был неправильный ход. Сам посуди: без смертной казни любой маньяк может надеяться, что рано или поздно сбежит и снова будет маньячить. А так, к нему подсылают убийцу - и проблема решается раз и навсегда.

- Кто-то нанял Аршинова в качестве киллера? - предположил Сокольский. - Но он не преступник.

- Он - потенциальный психопат, - возразила Бердникова. - К тому же, с подмоченной репутацией. И он согласился. Тебе осталось лишь узнать, кто именно ему платит.

- Если Аршинов захочет выдать своего покровителя, - с сомнением признался Сокольский.

- Я в тебя верю, - подбодрила его тётя Люся.

Глава четвёртая. Напрасное самопожертвование

- Инга сказала, что одной ей с этим типом не справиться, - передал Матвей Киппари Сокольскому. - Я хотел вызвать Капустина ей в помощь...

- Сам поговорю, - остановил его Сокольский, разглядывая через одностороннее стекло Вову Аршинова, снова пристёгнутого к стулу, унылого и настороженного. - Нет времени долго экспериментировать.

Он толкнул дверь и вошёл в камеру. Аршинов встрепенулся.

- Послушайте! Всё, что я рассказал, можно проверить... - начал он.

- Молчи! - приказал Сокольский. - Рот откроешь, когда я буду задавать вопросы.

Он подошёл и наклонился, с близкого расстояния разглядывая физиономию своего неверного сотрудника. Так внимательно разглядывал, словно собирался поставить диагноз по состоянию кожи или выбирал место, куда лучше стукнуть. Потом выпрямился и зашёл Аршинову за спину. Тот дёрнулся, стараясь оглянуться, но наручники не дали.

- Вот смотри, - начал Сокольский. - Сперва ты установил взрывное устройство в машине Курковой, но получилось так, что за руль сел её муж. Случайность? Это могло быть случайностью, но, как выяснил наш эксперт, устройство включалось дистанционно. Ты сидел в своей машине на противоположной стороне двора. Оттуда прекрасно видно, кто вышел из подъезда, а мадам Куркова не является поклонницей стиля "унисекс", чтобы спутать её с мужем. Значит, тебя устраивало, что она останется жива?

- Почему вы так упорно не верите, что я там оказался случайно?! - взмолился Аршинов, уже не делая попыток заглянуть себе за спину.

- Потому, что не верю в совпадения, - терпеливо объяснил Сокольский. - Ладно, продолжим. Я учёл угол обзора с крыши пристройки, на которой ты прятался, выслеживая Куркову в военном городке. У тебя было несколько секунд, чтобы прицелиться и попасть в женщину. Ты ведь снайпер. Но тебе было всё равно, кого подстрелить. Может быть, твоей целью и здесь была не Куркова, или по каким-то причинам ты её пожалел.

Он вышел из-за спины Аршинова и остановился перед ним. Вова напряжённо выпрямился, не зная, чего ожидать.

- Или ты не снайпер? - вкрадчиво спросил полковник. - Перестань врать и говори: что произошло два года назад?

- Или что? - спросил Аршинов.

- Сдам тебя контрразведке, - серьёзно пообещал Сокольский. - На это у меня достаточно оснований.

- Хорошо! - отступил Аршинов и некоторое время сосредотачивался. Сокольский терпеливо ждал. - Пистолет я действительно потерял. Но не там... Я в ту ночь шлюху подцепил, наверное она и вытащила. Или сам выронил. Утром, когда протрезвел и понял, что пакета нет, я вернулся. У меня память хорошая зрительная, я запомнил, где мы... ну, трахались, в общем. Только она мёртвая лежала. Кто-то её застрелил. Не я - за это поручусь. Я ещё подумал: вдруг из того самого ствола? Но делать-то что-то надо было! Я и сказал, что наверное на канале пакет выронил, когда мы на спуске пили.

- Допустим, это правда. Дальше что?

- Я уволился. Несколько месяцев переждал, потом через знакомого устроился на другом берегу...

- Как тебя в полицию взяли с твоим диагнозом? - прервал его Сокольский.

- И это знаете? - Аршинов усмехнулся. - Чему я удивляюсь? Только это отдельная история. Мне нужно было закосить под психа. У меня конфликт был с одним... В общем, один парень из санчасти мне объяснил, что нужно делать, чтобы симулировать психопатические припадки. Мол, это никак нельзя ни опровергнуть, ни подтвердить. Я сделал, как он сказал, меня отправили в психушку. Из армии уволили. Лечиться мне было не от чего, я и заплатил за справку.

- Документы подделал, персонал подкупил, - перебил его Сокольский. - Довольно!

Он повернулся, чтобы уйти. Аршинов рванулся следом, так что железные ножки стула с визгом проехались по полу.

- Стой! Это правда! Рассказывать долго, но ведь это всё можно проверить!

- Ладно, - согласился Сокольский, решив, что стоит ещё немного послушать Аршинова. - Рассказывай дальше.

- Примерно полгода назад я познакомился с одной шикарной бабой, - быстро заговорил тот. - Бизнесменша, богатая. Думал: надо же, она на меня запала! А оказалось, что всё было подстроено. Она меня пригласила как-то, ужин при свечах и всё такое. А потом достаёт мне дело и показывает. А там - по убийству проститутки, её сутенёра и ещё двоих свидетелей. Из того самого ствола, который я потерял. И отпечатки пальцев мои. Я в шоке, а она говорит: "Будешь на меня работать, никто ничего не узнает. Дело это - копия, оригинал побудет у меня. Когда отработаешь - я тебе его верну".

- Что за бизнесменша?

- Та самая, Куркова!

Сокольский бровью не повёл, будто ожидал это услышать.

- Дальше, - приказал он.

- Я для неё кое-что делал, сперва по мелочи. В основном предупреждал когда надо и прикрывал, если что. Пару раз стволы брал из вещдоков, потом обратно относил. А потом она сделала так, будто на неё покушение, а сама муженька своего убрала. Думаю, он ей мешал чем-то. Чтобы всё натурально прошло, она велела ещё одно покушение на себя устроить. Да, я был на той крыше! Но выстрел не должен был никого задеть. Парень ваш дёрнулся не вовремя...

"Хорошо подготовился, - подумал Сокольский. - Кое-чего не учёл, но сейчас не докажешь".

- К нам зачем напрашивался? - спросил он. - Это тоже её приказ?

- Не совсем. И вообще, мне показалось, что она сама на кого-то работает. Я должен был попасть в группу и оставаться, пока не поступит указание, что делать дальше.

Сокольский вздохнул.

- Пройдёшь проверку на детекторе, - сказал он сухо.

- Я проходил! - Аршинов занервничал.

- Знаю, - оборвал его Сокольский. - Но у нас своя машинка. Врать больше не получится...

Из маршрутки выбрался стройный шатен, без шапки, в тёмно-синей спортивной куртке и джинсах. Сунув руки в карманы, он огляделся. Маршрутка укатила. До светофора было рукой подать, но шатен шагнул с тротуара и нарушил правила дорожного движения, перейдя на другую сторону улицы прямо от остановки.

- А говорят, у вас там все пунктуальны, - попенял ему коренастый мужичок в полупальтейке, стоявший возле грязноватого, неухоженного "Пежо".

- В вашей стране нет доносов про нарушителей, - почти без акцента ответил шатен, подходя к нему.

Мужичок крутил на пальце ключи от машины, но не спешил отдавать, поглядывая на карманы шатена. Тот спохватился, вынул бумажник и отсчитал несколько бумажек.

- Это хватит? - спросил он строго.

Мужичок кивнул и протянул ему ключи.

- Гран-мерси, так сказать! Надо будет ещё - звоните.

- Я верну вашу машину наутро, - ответил иностранец. - Вы мне очень помогли.

- Да ла-адно! - протянул хозяин "Пежо". - Я ж понимаю, дело молодое!

Иностранец вежливо осклабился, показав идеально отбеленные зубы, потом сел за руль и завёл мотор. В Питере у него уже сложился круг знакомых, услугами которых он пользовался. Здесь с пониманием относились к иностранцу, который "шляется по русским бабам" и щедро платит за прокат чужих машин.

Ранний субботний час не подразумевал пробок. Благополучно миновав мост через Неву, иностранец направил старенький "Пежо" вперёд, никуда не сворачивая. Пейзажи менялись, как по волшебству. Многоэтажки новые и старые, с потёками и серыми полосами замазанных по фасадам трещин, приземистые жёлтые дома прошлых веков, за ними - коробки заводов, заправка, ярко-синий бетонный забор, потом снова жилые дома. Голые ветки уснувших к зиме деревьев чернели местами так густо, словно машина ехала среди леса, а не по городу. Лихо преодолев восемь километров до развязки, "Пежо" поднялся на КАД и покатил на Север. До конечной точки путешествия предстояло преодолеть около шестидесяти километров.

Та страна, из которой он приехал, поперёк была - два раза по 60. Он завидовал русским. Они ездят по шоссе и даже не придают этому значения. Вокруг сплошной лес, иногда такой густой, что ты ощущаешь себя привязанным к дороге. Прекрасная дорога, кстати! Ровная, можно катить по ней, не останавливаясь. Но вокруг - лес, чаща, стена из деревьев. Время от времени мимо проносятся деревеньки, заправки, остатки каких-то сельскохозяйственных построек. Для людей, которые тут живут, маленький отрезок в 60 километров - нечто совершенно незначащее. Они даже не осознают, сколько полезной земли вокруг пропадает!

Все, кто приходил в эту страну с захватническими идеями, просто не понимали, с чем столкнутся. Одни расстояния должны были отпугнуть. Это вам не Европа...

Когда "Пежо" сворачивал с шоссе на боковую дорогу, водитель обратил внимание, что ещё один автомобиль тормозит и собирается повернуть за ним следом. Сперва шатен не придал этому значения, но в следующую секунду обеспокоился и обругал себя, что расслабился, слушая дорожную музыку и размышляя о невостребованных русских угодьях. Нельзя расслабляться! Что если эта машина едет именно за ним?

Но тёмно-зелёный "Ниссан" обогнал его и скрылся за поворотом. Шатен поджал тонкие губы. Самое время решить, поедет ли он дальше или повернёт обратно. Но он уже проделал длинный путь. Терять время и деньги не хотелось и он продолжил двигаться в том же направлении, пока сам не свернул за поворот...

Дорогу ему преградила уже знакомая машина. Сзади, из кустов выскочил автоматчик и пустил очередь по колёсам. Шатен успел затормозить и пригнулся, не сразу поняв, что стреляют не по салону. Из "Ниссана" выскочили двое и рванули к нему. Один схватился за дверную ручку, но иностранец успел заблокировать двери. Он поднял голову. Ему энергично кивали и махали оружием, приглашая выйти из машины.

Прошипев сквозь зубы квенталийское ругательство, шатен рванул рычаг. Машина двинулась назад на спущенных колёсах. Автоматчик не успел отпрыгнуть, получив в живот багажником. Стараясь не обращать внимание на выстрелы, шатен завертел руль, разворачиваясь на узкой дороге. Машина подпрыгнула, накренилась и сползла боком в канаву.

- Открывай! - крикнул один из нападавших. - Аккуратнее, он живой нужен!

Двое подручных подбежали к завалившейся машине. Один врезал по стеклу битой. Подбадривая друг друга ругательствами, подручные кое-как открыли дверцу. Первый сунулся внутрь.

- Тут никого! - крикнул он.

- Как никого?!

Третий, который командовал, бросил на дороге сбитого автоматчика и подбежал к ним.

- Он здесь! Не мог никуда деться! - рявкнул он, заглядывая в салон завалившейся машины. - Ищите!

- Не надо искать!

Голос с лёгким акцентом раздался сзади. Вся троица замерла.

- Поднимите руки! - скомандовал шатен, стоя на дороге рядом со сбитым бандитом и держа автомат на изготовку. - Бросьте оружие. Я умею владеть этим.

- Спокойно, парни, - тихо проговорил главарь, прижимая к себе пистолет. - Бросьте, раз он просит.

Один из подручных бросил на землю биту. Второй щупал карман, не зная, на что решиться. Главарь выдохнул и прыгнул в сторону, разворачиваясь для выстрела...

Автоматная очередь опередила его движение. Через несколько секунд шатен опустил руки с оружием. На краю канавы лежало три трупа. У его ног вяло шевелился сбитый им парень.

- Чёрт бы взял этих бандитов! - чётко выговорил иностранец, после чего наклонился к раненому. - Не шевелись! Ты жив, пока я сказал.

Вряд ли стонущий на земле человек понял его, но иностранец не стал разбираться. Он оглянулся на стоявшую поодаль машину, но отрицательно покачал головой. Достал мобильник и долго искал нужный ему номер. Помедлил, прежде чем нажимать вызов, вздохнул и всё-таки коснулся кнопки.

- Здравствуйте, Всеслав Михайлович! С вами говорит секретарь посольства Республики Квенталия, - чётко, почти по слогам, проговорил он, когда ему ответили. - Да, я Юлиус Димитт. Вы хотели моё сотрудничество. На меня совершили покушение. Я готов с вами говорить, если ваше предложение в силе. - Он выслушал ответ, после чего огляделся по сторонам. - Далеко от города. Я дам вам координаты от навигатора. Жду.

Он перешагнул через скорченного бандита, перешёл на обочину и прислонился к морщинистому стволу голого осеннего дерева....

Глава пятая. Жёсткие методы дознания

Странная фигура в маске и шапочке, закутанная с головы до пят в зелёную медицинскую одежду, заставила Аршинова разволноваться. Она подошла, неся в обтянутых латексной перчаткой пальцах шприц с опалесцирующей жидкостью.

- Что это? - спросил Вова.

- Наркотик. - Голос был женский, но искажённый плотной повязкой. - Вызывает галлюцинации, утрату связи с реальностью. За счёт влияния на парасимпатическую систему, оказывает воздействие на сердечную мышцу, вызывая очень сильный страх смерти. - Женщина похлопала его по щеке и он вздрогнул, ощутив гладкую, тёплую резину. - Не волнуйся, я проверила твоё состояние. Пройдёт без последствий. Отоспишься, а через 24 часа ни капли этого вещества в твоём теле не останется.

- Это противозаконно, - возмутился Аршинов.

- А шпионить за служащими государственной организации - законно? - спросила женщина.

- Суть в том, - помог ей Сокольский, появляясь из соседнего помещения, - что находясь под воздействием этого наркотика, тебе не удастся сопротивляться "детектору лжи". Если всё, что ты рассказывал, окажется ложью, то отсюда ты прямиком угодишь в изолятор, а оттуда - к нашим коллегам-контрразведчикам. Они и слушать не будут, если вздумаешь жаловаться.

- А если я не вру? - с нажимом высказал Аршинов.

- Ты врёшь, - мрачно проговорил Сокольский, после чего обернулся, спросив через раскрытую дверь: - Готова машинка?

Невнятное мычание, видимо, означало положительный ответ. Сокольский кивнул упакованной в зелёное женщине со шприцем.

- Начинаем!

Аршинов сделал попытку отодвинуться, но это не помогло: укол в плечо вызывал непроизвольное сокращение в мышцах. Через несколько секунд его глаза закрылись и дыхание стало ровным, как у спящего.

- Нелёгкую ты задачу задал, Игорёк, - проворчала тётя Люся, стягивая с лица повязку.

- Надеюсь, это поможет нам найти ответы, - обнадёжил её Сокольский...

Сперва он ничего не видел, потом перед глазами стало светлее. Над ним наклонилась женщина.

- Вылезай! Быстрее! - потребовала она, оглядываясь. От неё едва заметно веяло душистым табаком.

- Марго?! - Аршинов пошевелился. Тело плохо слушалось. - Что со мной такое?

Он кое-как повернулся. Руки натыкались на странный материал. Аршинов собрался с силами и приподнялся. Теперь он видел, что лежит в мешке для покойников.

- Что за чёрт! - процедил он, высвобождаясь из жуткой "упаковки".

- Быстрее! - повторила женщина.

Холод пробирал до костей. Мужчина кое-как переместился на четвереньки, потом поднялся. Оказалось, что он лежал на полу, между железными каталками. Цепляясь за всё, что подвернётся под руку и ничего не спрашивая, он двинулся вслед за женщиной, к светлому квадрату, который оказался открытой дверью. Голова работала плохо, мысли еле шевелились, перед глазами плыло, но он упорно двигался вслед за женским силуэтом, споткнулся на лестнице и вывалился в промозглую ночь. Как добрался до железной калитки и вышел на улицу - у Аршинова остались лишь смутные представления.

- Марго!

Она не сразу повернулась в его сторону, словно прислушивалась к чему-то. Потом распахнула дверцу машины.

- Быстро! Садись!..

В салоне было теплее. Ускорение вжало его в мягкое кресло, потом машина вывернула на освещённую фонарями улицу и женщина уменьшила скорость.

- Как тебе удалось меня вытащить? - спросил он, нащупывая пальцами, куда вставить ушко ремня безопасности.

- Не задавай глупых вопросов! - бросила она. - У меня есть знакомый в медчасти, он констатировал твою смерть. Остальное неважно. Что ты успел им рассказать?

Аршинов с досадой откинул голову на подголовник сидения.

- Откуда я знаю! Меня обкололи какой-то дрянью! Ничего не помню...

Он посмотрел в окошко. Ночные огни города, слякоть, грязь... В салоне пахло кокосовым дезодорантом и чем-то ещё, характерным для автомобилей. Он действительно почти ничего не помнил. Почти! Какой-то кошмар, будто тебя затягивает в трясину, животный ужас перед бездной, а потом - ничего! Абсолютно ничего!

- Как они тебя вычислили? - резко спросила она, поворачивая вокруг площади. Улицы в столь поздний час были пусты, впереди мелькали жёлтые огоньки светофоров.

- Погоди... - Он снова сделал попытку сосредоточиться. Голова соображала уже лучше, словно он возвращался из дурмана обратно, к нормальной жизни. - Не должны были. Не понимаю, откуда они узнали про этот чёртов ствол! О нём вообще никто не мог знать. - Он вспомнил ещё кое-что: - Я выдал им версию про эту твою Стрельникову. Не думаю, что они купились, но наверняка будут проверять.

- А с журналистами что?

Аршинов скрипнул зубами с досады.

- Не успел я с ними поговорить!

- Что значит: не успел?

Кажется, она возмущалась, поэтому он поспешил оправдаться:

- Я "жучок" поставил в координаторской. Как услышал, что к Ситникову, редактору "Осколков", на квартиру опергруппу выслали - помчался вперёд них. Там открыто! Ситников и Тяпин... Они уже убиты были! Только я собрался покопаться в квартире - заметил, что машина во двор заехала. Успел сбежать вниз, спрятался.

- И что? - Она коротко оглянулась на него, но тут же стала смотреть на дорогу.

- Ничего! - Аршинов выдохнул в досаде. - Пришлось импровизировать. Вышел, поднялся следом, сказал, что узнал о заметке в интернете и приехал поговорить. Всё равно не понимаю: откуда там взялся этот ствол?! Ну откуда?!

- Надо что-то делать, - напомнила женщина, сворачивая от моста на набережную.

- Куда мы едем? - спросил Аршинов, заметив наконец, что они двигаются совсем не в том направлении, в котором он ожидал.

- В укромное место, - уклончиво ответила женщина. - Так что теперь делать?

- А я знаю? Не надо было меня вытаскивать! - возмутился он. - Придумал бы я что-нибудь с этим тт-шником! Ты понимаешь, Марго, они сами бродят вслепую! Ты надеялась, что с их помощью можно узнать имена, хотя бы примерное направление - но они ничего не знают! Или меня не посвятили... Кого нам теперь искать? Столько трудов - и всё псу под хвост...

Она остановила машину у арки старого дома. Он посмотрел на неё и сморгнул. Зрение всё ещё подводило.

- Где искать этого "доброго человека", который помог журналистам выйти на объект? - спросил он, хотя на ответ не рассчитывал. - Мы только имя его знаем, да и то, мне кажется, что это - не имя... Слушай, Марго! У меня башка раскалывается! Может, поговорим утром?

- Как скажешь, - согласилась она.

Потом с глазами Аршинова что-то произошло. Женщина, машина, фонари - всё начало расплываться, погружаясь во тьму...

- Всё! - Людмила Кирилловна отодвинулась от пульта и набрала команду на сброс программы. - Глубокая фаза сна. Больше ничего не добьёшься!

- Этого вполне достаточно, - задумчиво проговорил Сокольский и выглянул через раскрытую дверь в соседнюю комнату. - Матвей! Как у тебя?

Киппари показал большой палец. Вид у него был довольный.

- Что будешь делать? - спросила тётя Люся, со свойственным ей любопытством глядя на полковника. - Кстати, как ты догадался, что нужно подсунуть ему образ Рауш, а не Курковой?

- Отвечая на детекторе, он оговорился и сказал "Марго" вместо "Зоя", - пояснил Сокольский. - Гаврилов говорил о наёмном киллере из полиции. Его подельник, покойный Артур Переверзев, пользовался услугами Рауш. Я рискнул предположить, что речь идёт о ней.

- Это могла быть другая Марго, - заметила Бердникова. - Тогда ничего бы не получилось.

- Пришлось рискнуть, - признался Сокольский, после чего встал со стула. - Примите мой комплимент! Вы быстро освоились с машинкой наших Вершителей.

- Аршинов принадлежит к числу легко убеждаемых людей, - отмахнулась тётя Люся. - И скажи спасибо Марусину, что он отдал мне это устройство.

- Скажу! - пообещал Сокольский и позвал охранников. - Переправьте парня в палату и сообщите, как только он придёт в себя.

Выходя, он бросил короткий взгляд на распростёртое под сканером тело Вовы Аршинова и подумал: "Осталось лишь совместить все части головоломки и узнать у госпожи Рауш, какого звена недостаёт"...

Глава шестая. Шоковая терапия

Александр Павлович поймал себя на том, что наблюдает за Леной. Высокая, всё ещё стройная, с тугой "шишкой" поседевших волос на затылке, она сновала от стола к плите. Тонкая рука Лены держала ложку на длинной ручке, изламывалась над кастрюлькой и становилась похожа на лапку насекомого. Что-то нервное владело каждым её жестом. Голова на длинной шее покачивалась в такт мыслям. Сейчас, когда двоюродная сестра не куталась в шаль, прямые плечи её ещё больше усиливали впечатление, будто смотрел он не на женщину, а на златоглазку. Зеленоватый абажур добавлял впечатления и не хватало лишь прозрачно-радужных крылышек за спиной...

Мегавой коснулся рукой лба, потом решительно встал с диванчика и направился к двери на веранду.

- Холодно сегодня, - сказала Лена не оборачиваясь. - Если хочешь покурить, можно открыть форточку.

- Ничего... - ответил Александр Павлович. - Я просто подышу.

Он вышел и затворил за собой дверь. На узорно застеклённой, высокой веранде, действительно было холодно. Снаружи наступали ранние сумерки. Голые деревья закрывали от взгляда изгородь и дорогу, но можно было разглядеть палисадник. Темнели головки засохших цветов, неопрятным веником торчал куст садовой пижмы.

"Что я тут делаю? - в который раз спросил себя Мегавой. - Может, это было ошибкой - соглашаться на предложение Сокольского? Или он пошутил, для каких-то своих собственных целей отправив меня именно сюда?"

Старинный дом в Лужково нравился Саше Мегавому, пока он был мальчиком и гостил тут. Он играл с Леной, воображал себя её защитником, потом сбегал на речку с окрестными ребятишками, потому что это было интереснее, чем возиться с девчонкой младше себя на несколько лет. Что он знал о Лене? Она выросла и стала неплохой женой его другу, покойному Нату Астафееву, общалась с Раей - женой Мегавого. Он даже не потрудился спросить её мнения: почему, прожив двадцать лет вместе, они с Натом вдруг решили развестись? Только из-за молодой любовницы? У них ведь даже детей не было. Впрочем, как и у него самого. Рая в молодости перенесла неудачный аборт и вторично забеременеть не смогла, несмотря на всё лечение.

- Саша! - Елена Макаровна вышла из кухни на веранду, кутаясь в шаль. - Здесь холодно, а ты недавно болел.

- Это была не простуда, - неожиданно жёстко напомнил он, нехорошим словом помянув Сокольского. Подставил же с этой "белой горячкой"!

- Извини, - отступилась она. - Я просто хотела сказать: Наташенька... Помнишь Наташеньку? Так вот, она приглашает в субботу на вечеринку, в город. Они откупили ресторан, пригласили всех самых близких друзей. Нас тоже.

Мегавому идея совершенно не понравилась. Повод для отказа был, поэтому он ответил:

- Ты же знаешь, доктор посоветовал подобных мероприятий не посещать. - Он виновато улыбнулся. - Придётся тебе одной ехать. Повеселишься за двоих.

Елена Макаровна подошла и положила руку с тонкими пальцами на его запястье.

- Сашенька! Я же вижу, тебе надо отвлечься. Ты слишком сильно коришь себя за случившееся. Каждый человек может однажды сорваться, тем более, у тебя был повод. Я предупредила, что ты у нас непьющий.

"Только этого не хватало! - мысленно взмолился Мегавой. - Сколько ещё народу просклоняет эту историю?!" Наверное, в более устойчивом психическом состоянии он не обратил бы внимания, кто и что о нём думает, но сейчас возможность прослыть алкоголиком раздосадовала его не на шутку. Он хотел резко ответить, но Лена опередила его.

- Саша! Каждому человеку хочется пережить тяжёлые времена с меньшими потерями. Мы все ищем, где лучше, веселее, где нас поймут и примут. Некоторые даже сбегают из привычной обстановки и едут развеяться за тысячи километров от мест, где они родились. - Она сделала шажок и теперь стояла перед ним, заглядывая в лицо, а потом медленно и раздельно произнесла: - А бабочка Адмирал улетает зимовать на Гаити.

Мегавой замер. Слова, которые он заготовил для отказа, моментально выскочили из головы. Он смотрел на сестру с нескрываемым удивлением. Потом одна его бровь дёрнулась, удивление погасло и лицо осунулось, вмиг сделавшись старше и бледнее. Но губы шевельнулись и он сказал, тихо и так же раздельно:

- Я поеду с тобой на вечеринку, Лена...

- Вы не боитесь, что я затаскаю вас по судам?

Сокольский мягко улыбнулся.

- Госпожа Рауш! Вы кажетесь мне женщиной умной и опытной. Я похож на человека, который боится угроз?

Она разглядывала его некоторое время, потом достала сигареты из сумочки и повесила её на спинку стула.

- Зажигалка есть?

Он достал из ящика стола спички, подошёл и наклонился, давая ей прикурить.

- Извините, что пришлось поднять вас ночью, но вы сами сказали по телефону, что не желаете огласки, - негромко объяснил он.

Она прикурила. Сокольский кинул коробок на стол и придвинул к ней пепельницу.

- Вы упрямы и настойчивы, - сказала Рауш секунд через десять, когда он вернулся на своё место. - К сожалению, современные мужчины теряют эти качества. Так что рассказал про меня Вова Аршинов?

- Что вы его завербовали, шантажируя старой историей про потерянный вещдок, из которого на следующее утро убили двух человек. Кстати, он сперва пытался приписать ваши заслуги другой женщине, но понял, что врать не получается - и рассказал правду.

Сокольский внимательно наблюдал за женщиной. В молодости она слыла эффектной, а сейчас от неё невозможно было глаз отвести. Пепельные волосы аккуратно уложены, маникюр идеален, лицо гладкое, почти без морщин, хотя ей 50 лет и её подняли ночью, прямо с постели. Она и сейчас ничуть не испугана и даже не озадачена.

- Вова - всего лишь наёмник. Если бы у него не было склонности к такому роду занятий - я бы его не завербовала. Послушайте, полковник! - Рауш отвела от лица руку с сигаретой. - Мы с вами делаем одно и то же дело: разыскиваем плохих парней, чтобы они заплатили за свои преступления. Не думаю, что нам надо ссориться.

- Почему вы сразу не сказали? - спросил он. - Могли бы догадаться, что Аршинов быстро себя выдаст.

- Я не представляю, как вы вытянули из него сведения, - призналась Маргарита Николаевна. - Я была уверена, что моё имя он ни за какие посулы не назовёт. Или вы, как и мы, используете незаконные методы? Тогда мы с вами похожи гораздо больше, чем вам бы того хотелось.

Сокольский усмехнулся, продолжая внимательно на неё смотреть.

- Что вы меня так разглядываете? - резко спросила она, машинально положив сигарету в пепельницу. - Или это профессиональное?

- Вы красивая женщина, - признал Сокольский. - И вряд ли так наивны, как хотите казаться. Наёмник хранит тайны, пока ему это выгодно. Только внутреннее убеждение делает нас стоиками.

- Красиво сказано, - кивнув, подтвердила Рауш. - Но остались ли в этом мире люди с внутренними убеждениями?

- А вы сами? - тут же спросил Сокольский.

- Перестаньте! - резко оборвала она и полезла в сумочку за новой сигаретой. - Я не знаю, что рассказал вам Аршинов, но вряд ли он скрыл, что организацией, которой он служит, руководят люди, стоящие на самом верху. Я не стану называть их имена хотя бы потому, что боюсь их больше, чем вас.

Сокольский откинулся на спинку стула и теперь разглядывал её руки, как она чиркает спичкой, прикуривает...

- Я заметил, что женщины сейчас курят чаще, чем мужчины, - проговорил он.

- Может, жизнь стала слишком нервная? - парировала она.

- Кто ваш шеф?

- Если я назову вам его имя - вы умрёте.

- Я готов рискнуть.

- А я - нет! - воскликнула Маргарита Николаевна, отправляя вторую сигарету вслед за первой и поворачиваясь к нему на стуле. - Вы воображаете себя очень опытным, но даже эту дурочку, Зою Куркову, защитили лишь потому, что её не пытались убить по-настоящему!

- Врёте вы всё, - скептически сказал он, чем заставил Рауш напряжённо выпрямиться. - Аршинов - не убийца и не психопат, хотя начиная с армии всё время пытается косить под убийцу-психопата. Он получил конкретный приказ и не выполнил его по одной простой причине: Зоя Куркова заплатила ему за то, чтобы он промахнулся. Он знает о вашей организации гораздо больше, чем вы думаете. Пока вам казалось, что вы держите его на поводке этим делом с потерянным пистолетом, он не сидел сложа руки.

Похоже было, что Рауш честно не понимает, о чём он говорит. Сокольский не стал её мучить.

- Не хотите назвать мне имя своего босса - просто передайте, что я хочу с ним встретиться. Аршинова он уже не достанет, а вы ему ещё нужны. Так что вам бояться нечего, а моя безопасность - это моё личное дело. Вы всё поняли?

Она опомнилась и кивнула.

- Хорошо, полковник. Но я вас предупредила.

Сокольский нажал кнопку под краем стола. Вошёл Данила Некрасов.

- Доставь госпожу Рауш обратно на её квартиру. Только вывези отсюда через тоннель.

Последний приказ означал вовсе не то, что Сокольский пытается скрыть ночной визит Маргариты Николаевны на штаб-квартиру УВР от её коллег. Главное было скрыть от неё самой, где именно она побывала. Дан всё понял и кивнул, жестом пригласив адвокатессу на выход. Когда они ушли - Сокольский повернулся к панели, за которой скрывалась внутренняя дверь.

- Что скажешь? - спросил он.

Панель бесшумно сдвинулась в сторону. В комнату вошёл Матвей Киппари.

- Скажу, что ты рискуешь, Игорёк, - сказал он, подходя и опускаясь на тот стул, на котором минуту назад сидела Рауш. - Она может догадаться, что ты вытащил её сюда не ради получасового разговора. Квартиру её наверняка тщательно проверят.

- И что-то найдут? - прищурившись, спросил Сокольский.

Мотя хитро улыбнулся, топорща светлые усы.

- Этого я не говорил, - признался он. - Но её-то вряд ли будут обыскивать.

- Очень на это надеюсь, - ответил ему Сокольский.

Часть первая. Работа над ошибками →

Часть третья. Критическая масса →

Наверх