Сказка первая. Про Змея Горыныча

Солнце тонуло в мягких сосновых лапах. Разогретый вереск наползал лиловой границей на край песчаного склона, под которым бурчала каменистая речушка. В этом месте оказался брод и всадник направил рыжего коня на другой берег, распрощавшись со смолистым вечерним лесом. Дорога легла меж полей, не знавших бороны, потянулась, как оброненная с девичьей головы лента, запетляла, заторопилась. Рыжий конь полыхнул гривой, раздул ноздри - и зашагал бодрее.

- Что, жильё чуешь? - спросил всадник, оглядываясь с высокого седла. - Значит, в поле нам не ночевать, будет крыша над головой.

Он приподнял поводья - и конь всхрапнул, пошёл ещё быстрее, перешёл на бег, а затем и вовсе припустил галопом. Ещё немного - и они вынеслись на пологий холм, с которого равнина стала видна от кромочки до кромочки. Там, впереди, сходились три жёлтые дороги, а на месте их встречи возвышался большой каменный дом. Даже издали всадник разглядел широкую арку ворот и огромные валуны, из которых они были сложены.

- Вот он, постоялый двор "На трёх ветрах", - с благоговейным придыхом воскликнул всадник. - Наконец я до него добрался!

* * *

Через общий зал постоялого двора спокойно прошёл бы большой шерстистый слон - и даже не зацепился бивнями за колонны. Приезжий парень мельком насчитал полсотни столов, а народу тут помещалось и вовсе человек триста. Вдоль стен сидели прямо на полу, у стойки толпились, требуя пива. Краснощёкие девицы носились с подносами, оставляя за собой амбре из пряностей, кислостей, потностей и копчёностей. Шуршание их юбок перебивало общий гул, словно шелестели крылья огромных стрекоз.

- Сюда!

- Эй, красотка!..

- Мне-мне!

Отдельные слова складывались лишь в один смысл: "неси еды, пива, вина - и побольше!" На новоприбывшего внимания не обращали и он сумел просочиться к стойке, заняв неожиданно освобождённое место напротив пожилого кабатчика.

- Что угодно господину? - спросил тот живо, но вся его поза с перекрестьем рук на груди говорила лишь о том, что он с места не двинется, даже если рухнут со стропил огромные деревянные колёса светильников.

- Пива. И комнату, - поспешно выговорил парень, стягивая с головы шапку и вытирая мгновенно взмокший лоб.

- Пей, ешь, о комнате потом поговорим, - бросил кабатчик, жестом подзывая очередную девицу. - Вот ему налей, и жратвы дай.

По опыту зная, что вид денег умиротворяет хозяев постоялых дворов, парень выложил серебряную монету. У кабатчика блеснули глаза.

- Сдачи нет, - бросил он, но монета исчезла под его пухлой ладонью.

- Не нужно. Если покажешь утром, в какой стороне отсюда Дремучий Бор.

Рука хозяина постоялого двора дрогнула на деревянной столешнице.

- Зачем тебе это? - спросил он, приблизившись и понизив голос, хотя шумные соседи с обоих сторон не обратили на разговор ни малейшего внимания.

- Мне нужно попасть на Калинов мост, - так же негромко ответил парень.

- А о Змее Горыныче, который его охраняет, ты знаешь?

Парень резво повернулся в сторону этого спокойного голоса, вдруг пригасившего все остальные шумы. И увидел, что стулья между ним и говорившим опустели. Человек, который задал вопрос, показался средним и по росту, и по возрасту, из таких, про которых говорят: скроен ладно и сшит крепко. Одежда его выделялась среди пестроты посетителей простотой и изяществом. Чёрная куртка из тонко выделанной кожи, сапоги дорогого сафьяна, шёлковый пояс. Только лицо странное: не молодое, не старое, красивое и неприметное, будто черты нарочно подтёрли, чтобы не откладывалось в памяти.

- Знаю я о змее, - буркнул парень, не ведая, как быть. Хозяин двора, как на грех, куда-то задевался.

Странный человек в богатой одежде пересел ближе и поболтал в кружке остатки пива. Смотрел он цепко, словно собирался укусить.

- Расскажи, что тебе понадобилось на мосту в царство мёртвых, - предложил он.

Сам не понимая, зачем подчиняется, парень ответил:

- Дело у меня есть. Хочу за одного человека попросить, чтобы не дал змей ему на ту сторону перейти раньше времени.

- А ты, Ваня, знаешь точное время? - заинтересовался собеседник.

- А ты почему спрашиваешь? - попытался огрызнуться парень. И тут до него дошло, что незнакомец назвал его по имени.

- Не дрожи, таких как ты всегда Иванами кличут, - пояснил собеседник. - Только зря ты затеялся. Будто не знаешь, что нельзя ничего просить у Змея Горыныча. Он высокую цену дерёт, а иной раз - вместе со шкурой.

- Мне всё равно. - Иван вздохнул было, но выпрямился и глянул на собеседника категорично. - Ты ведь знаешь дорогу?

- Положим, знаю, - мягко прошептал тот.

- А про цену? Что отдать придётся?

Собеседник вздохнул и одним глотком допил пиво. Вокруг будто притихло, закат за окнами погас и ярче разгорались светильники над головой. Самые усталые гости начали расходиться, а самые буйные от стойки переместились за столы.

- Расскажу я тебе одну историю, - согласился незнакомец, мягко усмехнувшись на Ивана. - Давно это было, лет тому триста или четыреста назад. Пришёл один к Змею Горынычу, как к главному охранителю пути в царство мёртвых. Стал просить, мол, невеста его впала в смертную горячку перед самой свадьбой. И пусть Змей её через мост не пропустит, так что придётся ей обратно возвращаться. А за это он готов отдать Змею всё, что угодно, хоть свою жизнь.

- И что ответил Горыныч? - нервно сглотнув, спросил Иван.

- Не торопи, Ваня. Я и так быстро рассказываю. Змей рассмеялся над тем человеком и сказал: зачем мне твоя жизнь? Она тут без надобности. Но проситель так плакал, так убивался, что Змей согласился: ладно, не пущу я твою невесту через мост, отправлю обратно. И ничего с тебя пока не возьму. Но учти: если через год ты придёшь сюда ко мне и скажешь "Дяденька Змей, забери её обратно, пусть всё идёт своим чередом" - тогда ты мне сполна заплатишь. Отдашь самое дорогое из того, что тебе даром досталось. Мужик-дурак, что-то там себе навоображал, но согласился.

На этих словах вернулся кабатчик.

- Комната освободилась, - объявил он, стараясь не смотреть на богатого человека. - Кто из вас в ней ночевать будет?

- Пусть гость твой устраивается, - уступил богатый Ивану и собрался уходить.

- Погоди! - парень дёрнулся за ним следом. - А что дальше-то было.

- Было-то? - оглянулся мужчина в сафьяновых сапогах. - Да прибежал он, даже ранее чем через год. И слёзно умолял забрать жену свою, отправить куда шла. Нарушил он обычный ход жизни и получил взамен бездушную, злую куклу. Не телом человек через Калинов мост из мира живых в мир мёртвых следует. Об этом он не подумал.

Иван совсем опечалился, но всё-таки спросил напоследок:

- А что ему заплатить пришлось? Дитё отдать?

- Да на кой Горынычу дети! - Незнакомец рассмеялся, так что лицо его ожило и из неясных черт сложилось в благородного красавца лет к сорока. Подойдя к Ивану, он доверительно признал: - И то сказать, когда мужчина даёт жизнь своему ребёнку, кое-что он всё-таки платит. А самое дорогое, что ему бесплатно досталось - это его собственное тело. Вот его-то и пришлось отдать.

Иван остолбенел, а незнакомец отвернулся от него и не спеша направился к дальнему выходу.

- Погоди! - окликнул его парень. - Зачем Горынычу чужое тело?

- А что? - незнакомец повернулся, приосанился и провёл рукой по шикарным тёмным волосам. - Разве не красиво? Змеем-то не ко всем в гости пожалуешь. Хорошая у меня "одёжка"?

Похолодело внутри у Ивана, просто кишки задрожали мелкой дрожью. Дошло, что не про сафьяновые сапоги говорит незнакомец, и не про куртку кожаную, и не про пояс. А Змей Горыныч, кивнув хозяину постоялого двора, вышел в двери - и исчез. Только пронеслось нечто огромное, задев крышу, и просвистел в трубах ветер, и качнулись, чадя, светильники.

- Что же, так и будешь стоять? - спросил через несколько минут хозяин двора. - Или спать пойдёшь?

- Это правда? - спросил Иван, всё ещё не веря. - Это был он... Змей Горыныч?

- Правда-правда. Вот такой он у нас, что поделаешь. Но уж идти к нему на Калинов мост или домой поворачивать - это ты утром решай. Утро вечера всегда мудренее.

Сказка вторая. Про Бабу Ягу

Наверх