М.В. Гуминенко
Гражданская война в Испании
IV. Ход военных действий (июль-октябрь 1936 года). Прорыв блокады Марокко. Генерал Франко становится главнокомандующим

Предыдущая глава

Гражданская война в Испании
IV. Ход военных действий (июль-октябрь 1936 года). Прорыв блокады Марокко. Генерал Франко становится главнокомандующим

Силы, которыми располагали повстанца, в несколько раз уступали силам республиканцев, которые к тому же постоянно получали подкрепление. Только этим фактом можно объяснить, что на середину июля 1936 года хорошо обученная и дисциплинированная армия военных всё ещё не победила. Республиканские ополченцы воевали бессистемно, неумело, но с большим воодушевлением и упорством. К тому же, на каждого повстанца-военного приходилось по 4-5 республиканских дружинников. Им удалось остановить армию Молы всего в сорока километрах от Мадрида, но дальше мятежному генералу пройти не удалось.

К 27 июля бои затихли, ценой огромных потерь республиканские ополченцы заставили генерала Молу отступить, но разбить его армию всё-таки не удалось, несмотря на то, что ещё два его наступления на столицу, с севера и запада, так же не удались.

Тем не менее, республиканцам сопутствовал явный успех. Им удалось освободить от восставших Толедо, загнав мятежников в старинную крепость Алькасар, где они и оставались некоторое время, осаждённые со всех сторон республиканской милицией. В то же время объединённые республиканские силы, состоящие из анархистов, социалистов и каталонских националистов подавили сопротивление восставших в Каталонии и вошли в Арагон. Примерно такая же картина наблюдалась и на многих других территориях. Были отбиты у повстанцев несколько провинциальных центров и отрезаны друг от друга различные части повстанческой армии.

К августу стало ясно, что план молниеносного захвата столиц и победы над силами республики не состоялся. Более того, республиканцы перехватили инициативу. Мятежные военные испытывали недостатки практически во всём: в снабжении, в деньгах, в людских ресурсах. А главная ударная сила - отборные легионы колониальных войск - всё ещё торчали без дела в Африке, не находя способа прорваться через блокаду и прийти на помощь тем, кто сражается в Испании.

Ещё 26 июля Мола заявил, что победить не удастся, однако мятежники сохраняли дисциплину и продолжали подчиняться приказам своих генералов. И на повестке дня прежде всего стояло освобождение Марокко от морской блокады. А для этого требовалась иностранная поддержка.

В середине июля в Рим и Берлин прибыли делегаты мятежников, рассчитывающие получить военную помощь. Поначалу удача им не сопутствовала. Ни в Третьем Рейхе, ни в приёмной Муссолини не были рады новой проблеме. У Италии были свои проблему в Эфиопии, а у Германии послов встретил министр Константин фон Нейрат, негативно относящийся к каким-либо военным авантюрам вдали от Рейха. Он попросту не пропустил просьбы испанцев до ушей Гитлера. Однако, генерал Франко не сдался и пошёл на обходной маневр, обратившись к старому знакомому - начальнику абвера адмиралу Канарису, которого знал очень давно. Канарис посоветовал действовать через партийные каналы. Франко внял совету - и испанские письма с просьбами о помощи прямиком попали к Гитлеру. Гитлер посоветовался с Герингом и вопрос о помощи решился положительно для испанских повстанцев. Примерно так же обернулось и с Муссолини, который через непродолжительное время передумал. Некоторые историки считают, что подобное изменение мнений произошло по причине заинтересованности Германии и Италии в природных ресурсах Испании. Так или иначе, но начавшаяся провалом делегация закончилась вполне успешно.

Для испанских республиканцев же дело обернулось прямо противоположным образом. Они обратились к правительству республиканской Франции, которое тут же сказало "Да!", но вмешались секретарь и атташе испанского посольства, сочувствующие повстанцам. Они сказали "Нет!" - и подали в отставку, не подписав никаких бумаг. Более того, они тут же предали историю гласности. Случился политический скандал, французское правительство не захотело выглядеть инициатором агрессии и объявило о невмешательство в дела Испании. Более того, испанские республиканцы сильно просчитались: они были уверены в том, что помощь им окажут и сразу же, до того, как делегация явилась во Францию, перевели большую сумму денег, которой намеревались оплатить оружие, во французский банк. Однако, переведённые в Париж денежные средства испанских республиканцев были "заморожены". Более того, оплаченное ранее, до переговоров, вооружение так же стало невозможным забрать. Видимо, правительство Франции пришло к выводу, что уж коли придерживаться невмешательства, так во всём.

Между тем Гитлер и Муссолини действовали оперативно. Были образованы штабы и комиссии по военным операциям в Испании. Из Германии на итальянские аэродромы были отправлены новенькие "Юнкерсы" с переодетыми в испанскую военную форму немецкими пилотами и стёртыми опознавательными знаками. Италия так же стала быстро организовывать военную помощь.

Французские сторонники испанских республиканцев так же, вопреки запрету, стали тайно перебрасывать некоторое количество самолётов. Но это были в основном старые и слабо вооружённые машины. И даже эту тайную переброску полностью провести не удалось, потому что о переброске узнал французский премьер и приказал снять с самолётов вооружение и бомбосбрасыватели, а все дальнейшие действия по пособничеству республиканцам - прекратить. Чуть позже, 8 августа, Франция и Англия наложили эмбарго на отправку каких-либо военных материалов в Испанию до окончания внутреннего конфликта в этой стране. А 24 августа вышло общеевропейское соглашение о "невмешательстве". Хотя у этого соглашения имелся существенный пробел: не предусматривалось никакой ответственности за нарушение. Поэтому в дальнейшем во внутрииспанскую войну свободно вмешивались тоталитарные державы.

Но более, чем отказ в помощи со стороны Франции, испанским республиканцам мешала воевать собственная безалаберность. Отсутствие порядка и дисциплины делали народный фронт чрезвычайно уязвимым. Стоило республиканцам начать побеждать, как их единство развалилось и каждая партия снова стала действовать самостоятельно, не советуясь с другими. К тому же, в республиканцах поселилась уверенность, что они уже практически победили, а республика помаленьку разваливалась. Уже с середины июля республиканский госаппарат практически не существовал, потому что большинство чиновников либо разбежалось, либо было уволено. А оставшиеся не имели ни влияния, ни власти. И точно такие же процессы происходили на местах. Власть брали на себя самозваные "комитеты", которых было слишком много, чтобы можно было скоординировать действия. Центральное правительство Хираля лишилось даже транспорта и средств связи, которых реквизировали Всеобщий союз трудящихся и коммунисты.

Испания практически развалилась. Некоторые её наиболее значительные области отделились, объявив себя самостоятельными. Хотя и у них не было порядка, потому что профсоюзы диктовали одно, анархисты другое, а самозваное правительство - третье.

Поскольку военного министерства в республике не было, да ему и не стал бы никто подчиняться, наступление республиканцев на повстанцев быстро сошло на нет. Хорошо обученные, хотя и малочисленные мятежники, уже к 10 июля быстро начали брать верх, разбивая республиканцев на всех направлениях. А с 28 июля германские и итальянские пилоты начали совершать боевые вылеты, одновременно налаживая воздушный мост над Гибралтаром. И, несмотря на непривычность арабов-марокканцев к самолётам, их вместе с другими легионерами стали спешным порядком доставлять на испанский берег. Правда. некоторое время не удавалось переправить лошадей, потому что самолёты, какими бы новыми они ни были, никто не приспосабливал под переброску крупных животных. Но эта проблема была решена после снятия к 5 августа морской блокады Марокко. Этот прорыв осуществили немецкие лётчики, подбив несколько крупных республиканских кораблей и тем вызвав замешательство в рядах республиканских моряков. Противопоставить что-либо самолётам корабли не могли.

Поскольку и на море у республиканцев не было порядка, отсутствовали офицеры, командовали неподготовленные судовые комитеты, а подводные лодки не могли бороться с авиацией, только в августе и сентябре из Марокко в Испанию было переброшено около 15 000 кавалеристов и легионеров. И это был не предел.

Учитывая, что в распоряжении повстанцев была дальняя связь, что Португалия заняла к ним дружественную позицию, а блокада Марокко была снята, перевес снова склонился на их сторону. Восставшие перешли в наступление, поведя его вдоль португальской границы через Эстремадуру. При этом вспомогательные удары наносились по всем направлениям, а Мола провёл обманное наступление на столицу с запада. Наступление не удалось, но республиканские силы были заметно и надолго отвлечены на это направление. И одновременно с этим Мола двинул часть армии на север, чтобы отрезать республиканцев от сочувствующей им Франции.

Впрочем, из Старой Кастилии, где находился Мола, ему приходилось двигаться с большими потерями, так как у него не было марокканской кавалерии и иностранной техники. Зато наступление небольшой африканской армии, которую поддерживали истребители и бомбардировщики, протекало стремительно. Франко быстро занял Мериду и за неделю продвинулся на 300 километров.

Республиканцы продолжали действовать бессистемно. Они начали штурмовать Балеарские острова и даже заняли два острова: Майорку и Ивису. Но устроили по этому поводу долгое празднество. А когда всё-таки высадились на Майорку и пошли на её столицу - Пальме-де-Майорка - на них налетели итальянские бомбардировщики, которые посеяли в рядах республиканцев немалую панику. 8 сентября республиканский десант бросил Майорку и вернулся в Каталонию.

Африканская армия повстанцев меду тем заняла Эстремадуру. А 10 августа авангард этой армии занял и Мерриду. 15 августа пал Бадахос, в котором победители расстреляли около двухсот пленных. Франко не шутил, когда говорил о своей готовности расстрелять половину Испании. А победа подарила восставшим автостраду Мадрид - Лиссабон и возможность получать военные грузы из Германии через территорию дружественной Португалии.

Дальнейшие события всё ближе подвигали повстанцев к успеху. 23 августа кавалерия под предводительством генерала Ягуэ прорвалась в долину Тахо, оказавшись всего в 150-ти километрах от Мадрида. Генерал Варела успешно действовал в Андалусии. В то время, как республиканская армия то и дело обращалась в бегство, норовя расстрелять своих командиров. дальнейшие действия повстанцев помогли им захватить значительную часть областей и объединить наконец Северную и Африканскую части армий.

Последними на пути армии повстанцев обычно отступали анархисты, успевая расстреливать перед уходом политических заключённых. Воюющие стороны в равной степени не щадили противников и никакого компромисса между ними невозможно было достичь.

Крупное поражение республиканских войск вызвало очередную волну протеста против правительства Хираля. 4 сентября Хираль подал в отставку. На его место встал Индалесио Прието, который в свою очередь назначил премьер-министром 67-летнего Ларго Кабальеро. Последний две недели праздновал свой приход к власти и принимал поздравления. Но несмотря на это, сумел-таки принять некоторые меры, в частности, укомплектовал штат военного министерства и генерального штаба. Главным военным в этом штабе стал генерал Кабрера. На помощь отрезанному Северу был выслан флот, во фронтовых частях назначены военные комиссары, помещичии земли без выкупа передавались крестьянам и обменялся послами с СССР. Именно он обратился в Москву с просьбой о помощи оружием и специалистами-военными. Помимо этих мер 6 октября премьер-министр согласился с необходимостью создания иностранных добровольческих "интернациональных бригад", бойцы которых по договорённости не подчинялись испанской армии и милиции и были неподсудны испанскому правительству. Иными словами, зависели только от своего собственного произволения. Фактическим командиром этих интербригад стал французский коммунист Андре Марти. Хотя качество руководства армией при этом не улучшилось и республиканцы продолжали воевать хаотично и бессистемно. Зато воодушевление поддерживалось многочисленными лозунгами и призывами защищать республику.

По мнению некоторых историков, правительство испанской республики надеялось, что сможет обойтись примером войны с Наполеоном в 1808-м году, когда разрозненные отряды партизан, которые враждовали между собой, смогли выиграть войну. Но Ларго и его сторонники не учитывали, что против них воюют не иностранцы, которые знать не знают местности, а свои же соотечественники, которые прекрасно ориентируются на территории Испании. Кроме того, у Наполеона не было ни авиации, ни радиосвязи, ни бронетанковой силы. Так что несмотря на воинственные прогнозы республиканцев, мятежники снова перешли в наступление. Республиканцы беспорядочно оборонялись, но по большей части вынуждены были отступать, переходя время от времени на откровенное бегство.

Особенно примечательным можно назвать случай с обороной Толедо. Толедский патронный завод был стратегически необходим повстанцам, поэтому 27 сентября они вышли к окраинам Толедо и открыли пушечный огонь по городу. Дружинники-республиканцы тут же расстреляли своих командиров, пытавшихся наладить оборону, погрузились в автобусы и санитарные машины и скрылись с места сражения. Повстанцы заняли Толедо, марокканские конники-арабы при этом прирезали всех брошенных в толедской больнице раненых-республиканцев.

Толедо и Алькасар были взяты восставшими и до Мадрида осталось 70 километров. Это было моральным и политическим поражением республиканского правительства. Плюс к этому на море перевес так же склонялся в пользу восставших, у берегов Марокко и Андалузии главенствовали корабли повстанцев. В довершение всего Ларго опрометчиво заявил, что в случае победы Португалия войдёт в состав "марксистский Испании" - и Поргуталия порвала какие бы то ни было отношения с республиканским правительством, признав восставших военных законной испанской властью.

Восставшим необходимо было выбрать нового вождя взамен погибшего 20 июля Санхурхо. Выборы прошли в окрестностях Сарагоссы, 30 сентября. Присутствовали Мола, Франко, Кабанельяс, Ягуэ и другие генералы. Мола имел более всего заслуг перед восстанием, Кабанельяс был самым старшим по чину. Однако, после дискуссии и голосования предпочтение отдали 44-х летнему генералу Франко, который и победил шестью голосами против двух. Он получил прозвище "каудильо" - примерно то же, что и "дуче" и "фюрер". У восставших появился официальный вождь, который сосредоточил в своих руках руководство государством, правительством и армией. Уже 1 октября Франко организовал в Бургосе временное правительство Испании, получившее название Государственной исполнительной хунты. На этом событии в истории мятеж испанских военных считается законченным. Дальнейшие события официально именуются гражданской войной - противостоянием двух властей: слабой и расшатанной власти республиканцев и набирающей силу власти националистов во главе с Франко.

Следующая глава

Использованная литература:

Бриггс Э., Клэвин П. Европа нового и новейшего времени. С 1789 года и до наших дней / Пер. с англ. А.А. Исэрова, B.C. Нестерова. - М., 2006

Данилов С.Ю. Гражданская война в Испании (1936-1939). - М., 2004

Клотц Г. Уроки гражданской войны в Испании. - М., 1938

Черниловский З.М. Всеобщая история государства и права. - М., 1996

Наверх