Глава сто третья,
в которой повествуется о том, как Фланнаган приехал с деловым визитом к госпоже Фронтайн, и затеял откровенный разговор...

19 апреля 1866 года, четверг, день

Фланнаган сошёл с седла и передал поводья Джеку. Поскольку во дворе дома никого не было, Росс поднялся на крыльцо и постучал. Наверное, для осуществления своего намерения стать другом миссис Фронтайн, следовало почаще с нею встречаться, но дела в Городке и на собственных ранчо занимали значительное время. Поэтому Росс был даже рад, что повод поговорить с Аббигейль нашёлся сам собой.

Заранее сняв с головы шляпу и держа её за самый край, мэр этой же рукой пригладил свои светлые волосы и стал ждать, когда кто-нибудь откликнется на его стук.

Дверь открыла Роза. Старая негритянка не любила янки, но хозяева принимали Фланнагана дружелюбно и явно не гнушались его общества. Так что вежливо (хоть и без особой теплоты) поздоровавшись с посетителем, Роза забрала у него шляпу и пообещала позвать хозяйку.

Миссис Фронтайн, к слову сказать, была занята - стряпала вместе с Розой, так что посетители ей были не совсем кстати. Однако досадовать по этому поводу Эйбби не стала. Будучи женщиной общительной, она хорошо относилась к людям, а Фланнаган с недавних пор был у хозяйки "Мокрой Пади" в явном фаворе. Так что, оставив заботу о тесте на Розу, она сняла фартук и поспешила выйти в прихожую.

- Добрый день, мистер Фланнаган! - Аббигейль мягко улыбнулась и протянула визитеру руку. - Рада, что вы вспомнили о нас, невзирая на дела. Как поживаете?

По счастью, негритянка унесла его шляпу, и этим освободила единственную руку мэра. Теперь ничто не мешало ему взять ручку миссис Фронтайн и поцеловать её.

- Благодарю вас, - ответил он Эйбби. - Я возвращался со своей фермы, и решил заехать к вам. Мне нужно кое-что с вами обсудить, и эта поездка оказалась удобным случаем. Надеюсь, я не сильно помешал?

Памятуя, что несвоевременные гости порой хуже врагов, Росс не собирался надолго задерживать милую хозяйку "Мокрой Пади".

В ответ Эйбби покачала головой.

- Нет, - сказала она вежливо, - совсем не помешали. Проходите в дом, обсудим, что вы хотели. - Эйбби проводила гостя в свой кабинет и заметила с легкой улыбкой и мягким упрёком: - Вообще-то, с вашей стороны это не совсем хорошо, мистер Фланнаган. Вы посещаете нас только по деловым вопросам. Но всё же присаживайтесь и расскажите, что хотели обсудить. Я слушаю.

Фланнаган улыбнулся и первым делом полез в карман, достав оттуда плоскую коробочку величиной с конверт и толщиной примерно в палец.

- Я принимаю ваш упрёк, миссис Фронтайн, - сказал он, в душе даже слегка удивившись тому, что сказала Эйбби. Но и порадовавшись, что она не против неофициальных дружеских визитов. - Надеюсь, мне удастся чуточку оправдаться. Я взял на себя смелость купить у миссис Присли её замечательных конфет, которыми она, как говорят, славилась до войны, и надеюсь, что они вам понравятся.

Он протянул коробочку Эйбби, после чего перешёл к вопросу, который избрал поводом для визита. Городку нужен был собственный доктор, и Росс надеялся, что у Риддонов есть знакомые врачи, которые после войны остались без работы. Он оказался прав, и Эйбби пообещала написать одному такому врачу в Луизиану, надеясь, что он не откажется от места в тихом и относительно спокойном Городке, в котором нет военного гарнизона, а власть старается дружить с бывшими конфедератами. Потом Аббигейль помедлила немного и произнесла...

- Я могу вас кое о чём спросить, мистер Фланнаган?

Эйбби хотела сразу выложить, в чём дело, но (как это часто водится у женщин) едва задав вопрос, сразу передумала. Что же она делает? Не так и хорошо она знает местного мэра, чтобы с ним слишком уж откровенничать...

- Хотела спросить, не откажетесь ли вы выпить со мной кофе? - уже несколько другим тоном поинтересовалась хозяйка дома, достаточно быстро отыскав замену своему вопросу. - К примеру, с пирогом?

Фланнаган не мог не отметить, что миссис Фронтайн договорила свой вопрос с несколько не той интонацией, с которой начала его задавать. Женщины были загадочными существами, и в некоторых случаях они нарочно давали понять, что смущаются спросить прямо, заставляя себя уговаривать и давать при этом всяческие обещания "сохранить всё втайне". Но Эйбби была слишком непохожа на таких кокеток, поэтому Росс не стал ничего переспрашивать, предоставив ей самой решать, будет она говорить о том, о чём хотела, или нет. Может быть, он ошибся.

- Разве я могу отказаться? - ответил Росс. - Я и так виноват перед вами в том, что не навестил вас раньше. С удовольствием приму ваше приглашение. Не сочтите меня бестактным, миссис Фронтайн, - продолжил мэр. - Я рад, что приобрёл друзей в лице вас и мистера Риддона. Мне не хватало такой простой, домашней обстановки дружеского дома. Наверное, с тех пор, как умерла моя жена. Ничего, что я об этом говорю?

- Нет, конечно, ничего, сэр, - Эйбби улыбнулась и поднялась со своего места, - мне приятно, что вы так высоко цените мой скромный дом. Прошу вас.

Провожая гостя в столовую, миссис Фронтайн раздумывала над его словами. Вообще, ничего особенного в своем поведении она не видела - леди и предписывалось вести себя так, чтобы окружающим было приятно в их обществе. Другое дело - ей показалось странным, что столько лет мистер Фланнаган не имел возможности гостить в дружеском доме. А так как оставаться в неведении Аббигейль не любила, то, накрыв на стол и отослав Розу, заметила:

- Вы ведь славный человек, мистер Фланнаган, - сказала она прямо, разрезая воздушный пирог. - Как же так вышло, что у вас оказалось мало друзей?

Фланнаган сел. Эйбби задала интересный вопрос, на который следовало ответить максимально честно. Пожав плечами и даже слегка разведя рукой в задумчивости, мэр Городка признался:

- Мне пришлось отказаться от многих своих связей после войны. Наверное, сильно изменился я сам.

Он ни за что не стал бы утомлять собеседницу подробностями, тем более, что ему было чего стыдиться. Во время войны он старательно делал деньги. А добился того, что потерял почти всё. Ему, как тому кролику из сказки, хотелось быть "самому по себе", а в результате он понял, что какую-то одну сторону выбрать придётся, если не хочешь, чтобы волки съели тебя до последней косточки.

- Большая часть моих старых друзей - северяне, - сказал Росс, наблюдая за тем, как миссис Аббигейль делит пирог. - Они и сейчас считают, что южане - мятежники и сами виноваты. Кое-кто честно верит, что боролся за свободу негров. И практически все сходятся на том, что надо было "наказать Юг". Поначалу я не до конца понимал, почему меня так раздражают все эти разговоры. Мне трудно было понять, как и чем я могу возразить. После Атланты я догадался, что бы мог сказать им всем, но мне стало ясно и другое: это бесполезно. Если эти люди сами не поняли, что всё совсем не так, как утверждают северные политики - я не смогу их убедить. И тогда я просто перестал общаться со старыми друзьями. У меня остались кое-какие деловые связи, которые я стараюсь использовать в своих целях, но я сам не приму сейчас приглашение тех, с кем общался раньше. Впрочем... - Он вздохнул и сделал кистью неопределённый жест. - Я и до войны мало с кем общался и редко принимал приглашения. После смерти Хелен я сторонился чужого домашнего уюта, да и дел было много. Я честно пытался тогда удержать на плаву фабрику отца. В результате, только потерял время. Может быть, то, что я кинулся в первый же бой, было не жаждой отомстить южанам непонятно за что, а сказалась досада на неудачу. Увы, миссис Фронтайн, иногда мне свойственно поддаваться эмоциям. Но я стараюсь с этим бороться.

Фланнаган сам удивился своей откровенности. Незаметно для себя, он высказал больше, чем хотел. Обычно в разговоре с мужчинами он тщательнее следил за своей речью, но перед Эйбби он, сам того не ведая, становился более честным. Подумав, что возможно, это и хорошо, Росс посмотрел на хозяйку "Мокрой Пади", ожидая её реакции.

Миссис Фронтайн положила кусок пирога на блюдечко и задумчиво вытерла пальцы о салфетку. Речи мэра были, конечно, хороши, настолько хороши, что даже не верилось, что они правдивы. Невзирая на всю свою проницательность, дочь полковника не могла похвастать умением всегда распознавать ложь, так что хорошо понимала - мистер Фланнаган может приукрашивать действительное положение вещей ради Бог знает каких целей. Наверное, будь на месте Эйбби Джон, он бы несколько раз подумал, прежде чем верить, но Аббигейль приняла сказанное мэром за правду без сомнений. И не в последнюю очередь потому, что сомневаться ей не хотелось...

Пододвинув гостю блюдце с пирогом и вилку, миссис Фронтайн взяла в руки кофейник.

- Поддаваться эмоциям - это, конечно, плохо, мистер Фланнаган, - заметила она серьёзным тоном, разливая по кружкам кофе. - Но не кажется ли вам более постыдным поддаваться страху?

Может, подобное высказывание звучало странно, но Эйбби ни на что не намекала и говорила, что думала - Риддоны не всегда умели обуздывать свои страсти, но не бороться со своими страхами считали недостойным.

Фланнаган в общем-то не спешил любое слово принимать на свой счёт, поэтому спокойной отнёсся к новой теме разговора.

- Безусловно, вы правы, миссис Фронтайн, - ответил он, благодарно кивая и пододвигая блюдце с пирогом к себе. - Хотя страх - чувство неоднозначное. Страх за близких людей заставляет нас вставать на их защиту. Страх потерять любимого человека толкает на подвиги самоотречения. Даже эгоистический страх за себя самого, за свою жизнь, иногда приносит пользу. Например, если человек безрассудно кидается в драку только за то, что кто-то бросил на него косой взгляд, и забывает при этом, что если его убьют, останутся без защиты его собственные дети - это никак нельзя назвать правильным и разумным. Наверное, в случае со страхом важны приоритеты.

Фланнаган отпил глоточек кофе, и посмотрел на Эйбби, едва заметно улыбнувшись. Её максимализм он хорошо понимал, во всяком случае, ему казалось, что он понимает. Он и сам часто в своей жизни выносил категоричные суждения.

- Если нам дороги наши идеалы, мы перебарываем страх ради их сохранения, - добавил он.

Безусловно, Эйбби была идеалисткой и дорожила своими принципами, но сейчас она думала не о них. И, не видя причин ничего скрывать, честно в этом призналась.

- Боюсь, я слишком приземленная женщина, - сказала она, мягко улыбнувшись собеседнику и пододвинув ему сливки. - И не имела в виду ничего возвышенного. Просто я сейчас испытываю некоторого рода сомнения, и это влияет на мои мысли. Не обращайте внимания.

Миссис Фронтайн покачала головой и занялась своим куском пирога. Мистер Фланнаган вправе был счесть ее за кокетку, но, в общем, ничего кокетливого в ее поведении не было. По крайней мере, осознанно кокетливого. Попробовав воздушный пирог на вкус и выяснив, что не такие уж они с Розой и плохие кухарки, Эйбби заметила:

- Но насчет того, что безрассудство и храбрость не всегда одно и тоже, с этим я согласна. Мертвый смелым не бывает.

Фланнаган кивнул. С последней мыслью Эйбби он был полностью согласен.

- Да, это так, миссис Фронтайн, - произнёс он вслух, попробовал кусочек пирога и улыбнулся. - Превосходный пирог, леди.

Аббигейль будила его любопытство. Фланнагану давно не приходилось общаться с женщиной таким вот образом, не выбирая темы и не подгадывая, как бы так выразиться, чтобы леди не соскучилась. К тому же, на его взгляд, в Эйбби совершенно не было кокетства, которого Росс почему-то не любил. То есть, вообще он позволял женщинам эту слабость, и не сердился на неё. Но когда сама женщина оказывалась чужда желания казаться ребёнком, Росс не мог этого не приветствовать. Продолжая вести себя откровенно, он не мог не заметить:

- Надеюсь, вы простите мне моё любопытство, леди, но что за сомнения вас одолевают? - Чтобы смягчить столь прямой вопрос, Росс добавил: - Может быть, я могу чем-то помочь?

Аббигейль посмотрела на мэра, явно колеблясь. Конечно, помочь он ничем не мог и, наверное, лучше бы вообще ей не заводить этого разговора, но отступать было уже некуда. Миссис Фронтайн, разумеется, могла уйти от ответа (а она очень хорошо умела это делать), но ей не хотелось разрушать откровенности своих отношений с Фланнаганом. Откровенности, к слову сказать, привлекающей как тьма...

- Нет, мне не нужна помощь, - отказалась Эйбби, добавляя себе в чашку еще сливок, - просто...

Хозяйка "Мокрой пади" осеклась, не зная, что сказать. Скромность, (проснувшаяся так некстати!) мешала подобрать нужные слова, а боязнь, что ее сомнения будут превратно истолкованы, сковывала язык. К сожалению, несмотря на свою богатую событиями жизнь, Аббигейль было еще слишком мало лет, чтобы в любой ситуации вести себя уверенно. Так что, опровергая мнение Фланнагана о себе как о серьёзной женщине, Эйбби, забывшись, детским жестом облизнула измазанный в сливках палец и спросила:

- А вы не будете смеяться, если я скажу?

Росс отложил вилку и серьёзным взглядом посмотрел на Эйбби.

- Миссис Фронтайн! Я бы не позволил себе и в мыслях смеяться над тем, что мой собеседник считает серьёзным, - уверил он юную женщину. - Я обещаю, что отнесусь с должной почтительностью к тому, что вы мне скажете.

На самом деле ему хотелось улыбнуться, потому что непосредственный жест Эйбби показался ему очень милым. Но Росс Фланнаган был взрослым человеком, и старался по мере сил мыслить трезво. Ему хотелось стать ближе к этой женщине, поэтому он старался не давать ей повода обижаться. Это была не игра, это для Росса всё больше и больше становилось его жизнью. Его новой жизнью, начавшейся с того момента, когда он решил, что Техас вполне может стать его домом.

Для Эйбби Техас тоже стал, если не домом, то весьма уютным местом. И хотя миссис Фронтайн была привязана к Джорджии - всё-таки там прошли юные годы ее жизни и остались могилы близких, - но особенно она не тосковала. На "Мокрой пади" ведь была ее семья - негры и Джон, а остальное имело не такое большое значение. Эту мысль - разве что другими словами - Эйбби и высказала мэру.

- Я - домоседка, мистер Фланнаган, - сказала миссис Фронтайн, смущенно улыбнувшись его обещаниям. - Не жалую дальние поездки, люблю обустраивать свой дом и играть с детьми. Вообще детей очень люблю и хотела бы иметь своих.

Признание Аббигейль не содержало в себе ничего секретного (каждая женщина, по мнению Эйбби, хотела ребенка) и в тоже время имело для нее большое значение.

- И я немного опасаюсь, что эти мои желания могут меня подтолкнуть к решениям, которые принимать не следует, - пояснила миссис Фронтайн свою мысль. - Вы понимаете?

Несмотря на некоторую завуалированность выражений, высказалась Эйбби прямо, наверное, даже слишком прямо для их отношений с Фланнаганом, но, видимо, у миссис Фронтайн выдалась такая неделя - нестандартных ситуаций. Теперь оставалось надеяться, что собеседник поймет ее правильно.

Нельзя сказать, что Фланнаган понял, что конкретно именно имеет в виду Эйбби, но некоторые предположения у него были, поэтому он почёл за самое разумное их высказать.

- Миссис Фронтайн! Вы хотите сказать, что боитесь поторопиться и выбрать не того человека? Простите мне мою прямоту, но если так - то это действительно очень серьёзный вопрос.

Росс сразу же подумал о Марке Кэмероне, потому что Аббигейль более почти ни с кем не общалась, а этот молодой человек жил на ферме Риддонов постоянно, одолжил им деньги, чтобы расплатиться с долгом, к тому же обладал интересной внешностью. До этого момента Росс не особенно задумывался, насколько удачливым конкурентом за внимание Эйбби может казаться этот бывший рейнджер. Может быть, зря. Во всяком случае, следовало более активно напоминать о себе хозяйке "Мокрой Пади".

- Семья - это, наверное, самое главное предназначение человека, - продолжил Фланнаган. - Во всяком случае, я так считаю. Мне всегда хотелось иметь семью, детей, но после того, как я потерял свою первую жену, во мне поселился страх. - Он горько усмехнулся, качая головой. - Мне стыдно это признавать, но я боялся, что в любой другой женщине буду искать её черты, а это опасное состояние. Можно ничего не найти, зато сильно обидеть. Но не стану сводить разговор на себя. - Он посмотрел на Эйбби, и его серые в синеву глаза потеплели. - Вы - прекрасная женщина, миссис Фронтайн. Вы молоды, красивы, и общаться с вами большое удовольствие. Ваши принципы привлекательны не меньше вас самой. Я говорю правду, и только правду. Такая женщина, как вы, достойна того, чтобы найти человека, который будет по-настоящему любить вас, и который сам будет вам симпатичен. Это важно, потому что помимо материального благополучия в семье должна быть гармония. Взаимное уважение и симпатия со временем могут породить настоящую, крепкую любовь, но могут перейти в привычку, когда мать и отец встречаются лишь за общим столом, а всё остальное время каждый занят своими проблемами, и, находясь рядом, в одном доме, им не с кем поговорить. - Он вздохнул и признался: - Такой была семья моих родителей, поэтому, говоря о детях, мне бы хотелось, чтобы они видели в родителях не только привычку, но и любовь, взаимопонимание, готовность выслушать друг друга и понять. Может быть, я слишком пристрастен, как вы считаете?

Росс мог бы продолжить, но решил сделать паузу. Ему хотелось, чтобы Эйбби как-то отреагировала на его слова.

Аббигейль улыбнулась (какой женщине не милы комплименты приятного мужчины?) и покачала головой.

- Полагаю, что вы рассуждаете весьма разумно, мистер Фланнаган, - сказала она просто, - я думаю примерно так же.

Задумчиво проведя пальцем по краю кружки, миссис Фронтайн думала, что сделать дальше. Проблема была в том, что она считала не очень порядочным обсуждать свои отношения с Марком с кем бы то ни было, а гипотетические рассуждения были, конечно, хороши, но, в общем-то, бессмысленны. Не говоря уже о том, что мэр вполне может догадаться, о ком речь (если уже не догадался). Некрасиво получится.

- Спасибо за откровенность, сэр, - поблагодарила Эйбби, наконец, взглянув на собеседника, - но может быть, такого человека - симпатичного мне - я уже нашла.

Смутившись своего признания, Аббигейль покраснела и протянула руку к кофейнику.

- Еще кофе? - предложила она гостю вежливо, коря себя за несдержанность.

- Благодарю! - Фланнаган придвинул чашку, не собираясь отказываться.

Разговор становился всё интереснее, особенно в свете того, что себя Росс пока не мог счесть претендентом, и снова подумал о Кэмероне. Ну, не драться же с этим молодым человеком на дуэли? Надо было найти какой-то другой способ переманить хозяйку "Мокрой Пади" на свою сторону. Отказаться от неё Росс не мог. Для этого Эйбби была слишком хороша.

- Миссис Фронтайн! - Фланнаган осторожничал, подбирая слова, и стараясь не испугать собеседницу понапрасну. - Я льщу себя надеждой, что вы доверяете мне как человеку, которому вы не безразличны... То есть, не безразлична ваша судьба. - Он намеренно слегка оговорился, но оговорка была в пределах допустимого. - Поэтому позвольте мне спросить: этот человек, о котором вы говорите - насколько хорошо вы его знаете? Я имею в виду, можете ли вы быть уверены в ответном чувстве?

Фланнаган понимал, что увлекается, но ему было непросто, может быть, куда сложнее, чем тому же Марку, потому что ему уже исполнилось сорок лет, и потому, что он был искалечен. Он не ощущал себя ущербным, но иногда, под настроение, начинал бояться, что в глазах других людей, тем более женщин, должен выглядеть куда менее привлекательно, чем какой-нибудь молодой и полный сил парень с двумя руками. Доказывать, что Марк плох, Фланнаган был не стал. Ему нужно было найти способ доказать, что он сам хорош, и может любить, по-настоящему, куда сильнее, чем человек, подобный Марку, юный и без опыта.

У Аббигейль опыта было еще меньше чем у Марка, так что от откровенных вопросов Фланнагана она смутилась и покраснела. Впрочем, избегать ответа на них ей в голову даже не пришло. Она покачала головой и вздохнула.

- Я не знаю, - сказала Эйбби, подливая в кружку гостя кофе и тихо радуясь, что это занятие позволяет ей при ответе не смотреть на собеседника. - Скорее всего, нет, я не уверена.

Смешно, но даже себе миссис Фронтайн не могла сказать точно, кого она имела в виду под симпатичным ей человеком. Но так как основным (а вернее сказать, единственным) претендентом на свою руку Эйбби считала всё-таки мистера Кэмерона, то сочла благоразумным иметь в виду именно его. Впрочем, сказать наверняка, что она сомневается в чувствах Марка к себе - значило бы погрешить против истины. Всё-таки что-то он к ней всё равно чувствует... Покраснев еще больше (уже от воспоминаний), Аббигейль решительно выбросила все ненужные мысли из головы и, пододвинув к гостю кофе, неуверенно сказала:

- Об этом еще, конечно, очень-очень рано говорить, но разве в браке люди не лучше узнают друг друга?

Росс задумчиво разглядывал кофе в своей чашке. Эйбби ничего особенного не говорила, но она затрагивала такую тему, которую вряд ли взялась бы обсуждать, если бы у неё не было к этому повода. Нельзя было исключать, что Джон Риддон заинтересован в том, чтобы выдать сестру замуж. Аббигейль молода, привлекательна, и её замужество, учитывая характер Джона и его любовь ввязываться в сомнительные дела, могло существенно упрочить её положение и сделать независимой от авантюр брата. Можно допустить, что речь всё-таки идёт не о Кэмероне, а о ком-то другом. Но человек, у которого так легко взяли деньги в долг, логично рассматривается как первый претендент на руку женщины, рядом с которой он живёт. К тому же, Кэмерон техасец, у него наверняка есть здесь родня, и если Эйбби выйдет за него - она окажется в более-менее защищённом положении. Так что после всех своих раздумий Фланнаган пришёл к выводу, что не ошибается. Эйбби должна знать, что живущий с нею рядом мужчина готов на ней жениться, иначе наверняка не стала бы говорить о браке. Но она не была уверена в чувствах этого человека к себе, и как раз её сомнения давали Фланнагану возможность действовать.

- Что я могу сказать, миссис Фронтайн? - проговорил он, не поднимая глаз. - Да, безусловно, в браке у людей появляется много возможностей узнать друг друга лучше. Но, вступив в брак, уже невозможно что-то изменить.

Он поднял голову, и на его обычно спокойном лице отразилось сомнение, а может быть, даже лёгкая борьба с самим собой. Хотя он тут же взял себя в руки, и чуть улыбнулся.

- Я хотел бы задать вам один откровенный вопрос, - сказал он. - Это очень важно для меня лично. Хотя я ни в коем случае не стану требовать с вас ответа, если вы не захотите его давать. Вы могли бы предположить, что у вас не один поклонник? Что, если есть кто-то ещё, кто не решается сделать вам предложение, просто потому, что сам ещё не знает, есть ли у него хоть какой-то шанс на взаимность?

Аббигейль, забыв о смущении, внимательно посмотрела на мэра. Не надо было быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться, что он говорит о себе. Это было достаточно неожиданно и, наверное, с какой-то стороны забавно (кто бы мог подумать, что ярые патриотки Конфедерации будут пользоваться таким успехом у янки!), но миссис Фронтайн было не до смеха. Ей очень хотелось спросить подтверждения своей догадки, но всё же останавливал маленький, почти незначительный (один из ста) шанс, что Фланнаган выступает в роли посредника. Конечно, Аббигейль не считала мэра за сводника, но всё же спрашивать его в лицо: "Вы говорите о себе?" малодушно побоялась. Было бы неприятно выставить себя самовлюбленной дурой, которая в каждом встречном мужчине видит своего поклонника... Поэтому, вздохнув, Эйбби посмотрела на свои руки и сказала негромко:

- Я ведь никуда не спешу, мистер Фланнаган. И не собираюсь прямо завтра замуж.

Ей хотелось сказать: "я вообще не хочу ни за кого замуж" (в последнее время миссис Фронтайн немного запуталась в своих отношениях с мужчинами), но она прикусила язык, понимая, что поддается эмоциям. Так что, совладав с собой, Аббигейль робко взглянула на собеседника и резюмировала:

- Так что у кое-кого еще есть время разобраться в чувствах и принять решение. Такой ответ вас устроит?

Фланнаган пару секунд думал, хотя сомнение на его лице растворилось само собой, уступив место мягкой улыбке, такой тёплой, которую наверное трудно было ожидать от сурового человека вроде мэра Городка. Потом Росс встал и подошёл к Эйбби. Взяв её за руку, он склонился и поцеловал её пальцы.

- Это самый прекрасный ответ, на какой я только мог рассчитывать, - сказал он негромко. - Спасибо, миссис Фронтайн!

Фланнаган был крупным человеком, и в его большой ладони рука Эйбби казалась рукой ребёнка. Жаль, что нельзя было позволить себе большего, но Росс сам себя считал человеком воспитанным. По его меркам, он и так допустил некоторую вольность. Хотя кто сказал, что нельзя целовать ручку милой леди, когда хочешь её отблагодарить? Выпрямившись, он отступил, вроде бы и не удерживая пальцы Эйбби, но и не отпуская сразу, будто дожидался, что сделает она сама.

Против воли сердце миссис Фронтайн забилось сильнее обычного. И - по мнению хозяйки этого самого сердца - это было плохо. Много ли дней минуло с того момента, как она на веранде целовала Марка Кэмерона? Упрекнув себя за редкое легкомыслие, Эйбби, немного помедлив, забрала свою руку у мистера Фланнагана и сказала, с некоторым усилием подняв на него глаза:

- Не стоит благодарности, сэр. Хотите еще пирога?

Аббигейль еще не знала, что будет делать со своим новым поклонником, но хорошо знала, что вести себя легкомысленно больше не будет. Вернее, она надеялась, что не будет...

Наверное, не следовало смущать миссис Аббигейль и дальше. Росс отступил ещё на шаг, сложив пальцы своей единственной руки так, словно хотел сохранить ощущение от прикосновения тёплой ладони Эйбби как можно дольше. Но потом он всё-таки покачал головой.

- Благодарю вас, миссис Фронтайн, - сказал он мягко. - Ваше угощение было чудесным, но я отнял много вашего времени, и надеюсь, что мне удастся в ближайшем будущем увидеть вас снова. Так что, наверное, мне не следует засиживаться. Вы ведь не будете возражать, если я заеду ещё? Как-нибудь, по дороге с ранчо в Городок, или просто по-соседски...

Фланнаган не хотел надоесть Эйбби, к тому же считал, что им обоим есть о чём подумать. Если бы она остановила его сейчас, он тотчас переменил бы своё решение. Но наверное, если бы она его остановила, это означало бы, что он может рассчитывать на нечто большее, чем уже успел получить за сегодняшний день. Слишком смело было мечтать об этом. Зато когда гость уходит чуть раньше, чем успел надоесть - он оставляет о себе более приятные воспоминания. Поэтому Росс Фланнаган всё-таки готов был уйти.

Только вот отпускать его Эйбби не хотелось - ее одолевали противоречивые чувства. Беда была в том, что в обоих детях полковника Риддона причудливо сплетались два древних крови: уравновешенных и аристократичных Морганов, никогда не теряющих самообладания и простых пылких Риддонов, способных под влиянием эмоций на любые безумства. Так что, холодным умом понимая, что ей следует любезно проститься с мистером Фланнаганом, не подавая ему более никаких надежд, Аббигейль всё же медлила. И не в последнюю очередь из-за страстной крови предков, обжигающей жилы - крови женщин, способных ввести в грех одним взглядом и мужчин, могущих взять город одним решительным штурмом.... "Порода сильнее пастбища" - никакая поговорка не подходила для Эйбби Фронтайн лучше.

Но всё же (после некоторого колебания) благоразумие взяло верх - хозяйка "Мокрой Пади" поднялась со стула для прощания. Она не стала подавать гостю руки, но весьма ласково ему улыбнулась.

- Я буду надеяться на это, сэр, - учтиво ответила Аббигейль на вопрос мэра о том, может ли он посетить ее еще. - Думаю, что у нас будет о чём поговорить. И я напишу тому доктору, мистеру Янгу, - вовремя вспомнила миссис Фронтайн о том, что визит мистера Фланнагана был деловым. - Сегодня же напишу.

Росс мысленно вздохнул, но смирился.

- Благодарю вас, миссис Фронтайн, - сказал он, вежливо поклонившись. - Надеюсь, этого достойного джентльмена привлечёт наш Городок. Это будет очень кстати.

Покидая дом, который оказался столь неожиданно и приятно гостеприимным, Росс пришёл к выводу, что провёл время даже лучше, чем можно было ожидать. Эйбби нравилась ему всё больше и больше, и он действительно твёрдо пообещал самому себе, что не упустит ни малейшей возможности снова побывать на "Мокрой Пади".