Глава сто тридцать вторая,
в которой мистер Эскейп находит, чем ему заняться на должности помощника мэра, а потом встречает старую знакомую и та делает ему предложение, но в результате каждый остаётся при своём...

Городок. 5 августа 1866 года, утро

Больше восьми месяцев Джефет Эскейп жил в Городке. Из них почти полгода он занимал должность помощника мэра. Фланнаган был им вполне доволен, хотя и предпочёл бы такого деятельного человека, как Нат. Но Нат бывал в Городке только тогда, когда что-то требовалось для плантации Маршалл. А Бегунок оставался рядом и на него можно было положиться, хотя бы потому, что он держался строго, скрупулёзно выполнял свои обязанности, и не выкидывал неожиданных сюрпризов. По крайней мере, с того момента, как побил Марти Стоуна.

Мистер Эскейп нравился не только Фланнагану. Ему явно симпатизировала Люси. В это утро она пришла раньше повара и самолично приготовила для помощника мэра завтрак. Она как раз заканчивала жарить яичницу с ветчиной, когда на кухню пришёл её муж.

- Ты к нему неравнодушна, - заметил Бэрри, без особой ревности, стащив кусок ветчины и сунув себе в рот.

Люси хмыкнула и покосилась на него.

- Мистер Эскейп - тихий и спокойный человек, - заметила она. - Добрый и не скандальный. Почему он должен мне не нравиться?

- Ну-у... - протянул Стив. - Не знаю.

- Кроме того, - продолжила Люси. - Замуж я вышла за тебя и от тебя у меня будет ребёнок. Кстати, посмотри! - Она шагнула от плиты и подняла руки, повернувшись вокруг своей оси. - Сильно заметно?

Стив, которому беременность жены доставляла немало удовольствия, прищурился, и заметил с удовлетворением в голосе:

- Ты явно поправилась, детка!

- Вот именно, - со вздохом признала Люси, опуская руки. - Ещё немного - и мне уже будет неприлично показываться на людях.

- Это почему? - удивился Берри.

- Миссис Присли говорит, что женщине в положении нужно скромно сидеть дома и не маячить в общественных местах, - ответила Люси, выгружая яичницу со сковороды на тарелку. - Пойду, отнесу мистеру Эскейпу, а ты сходи к повару, узнай, почему его до сих пор нет.

Она подхватила поднос и ушла в зал. Бегунок жевал хлеб с джемом, когда Люси принесла ему дымящуюся яичницу и свежие лепёшки.

- Кушайте, сэр, - прощебетала она, приветливо улыбаясь. Но задерживаться не стала. Стив был парнем горячим и ей не хотелось его провоцировать. Люси придерживалась позиции: не буди лихо, пока оно тихо.

С тех пор как Люси вышла замуж, Бегунку стало тоскливо... Не то, чтобы он в нее был влюблен, но она ему нравилась. Он был с ней только один раз, вернее одну ночь. Это была как раз та ночь перед Новым годом, когда в Городок нагрянули солдаты и остановились в салуне, устроив грандиозную попойку. Ближе к ночи Люси сбежала от них - янки были грубы и развязны, а у большинства уже не оставалось денег, чтобы расплатиться с нею. В качестве укрытия она выбрала комнату Бегунка. Он еще не был помощником мэра, а был всего лишь его курьером и потому не обязан был присутствовать в салуне и следить за порядком. Он спокойно дрых до тех пор, пока мэру не приспичило послать его куда-нибудь с депешей. Ту ночь Джефет надолго запомнил. И дело было даже не в интимной близости с Люси. Очарование того воспоминания было во всем: в том, что она пришла сама и принесла праздничный ужин, а потом они грели его вдвоем в камине на первом этаже. После они сговорились стащить выпивку из буфета мэра и мэр застукал их за этим занятием!.. В общем, для крайне серьезного и исполнительного, и даже мрачного Бегунка это было единственное и из ряда вон выходящее приключение. В чём-то неповторимое. А Люси была как раз такая женщина, какую хотелось видеть рядом с собой. И дело не в новогодних приключениях. Она была внимательная, заботливая, всегда кормила, а с другой стороны, она была веселая и ненавязчивая. И вообще, была очень приятная!..

Бегунок потом много раз задумывался, смог бы он жениться на ней, если бы этого не сделал Берри. Но Джэфет не мог даже сам себе ответить на этот вопрос и каждый раз в этом месте размышлений крепко задумывался. Конечно, такой девушке, как Люси, негоже быть в шлюхах. И сам Бегунок ни в коем случае этого не хотел бы. А потому, самое лучшее для нее - выйти замуж. И, раз уж Бегунок на ней не женился, то - выйти замуж хотя бы за Берри. Но выйдя замуж за Берри, она становилась недоступной для Бегунка. А она ему так нравилась!.. Но, тем более, раз она ему нравилась, он ни в коем случае, не хотел бы для нее судьбы салунной потаскушки, а значит, самое лучшее для нее было выйти замуж... С этого места мысли Бегунка опять начинали идти по кругу, пока он сам не обрывал это занятие.

В салуне у Фланнагана были теперь две шлюхи. Одна вроде бы даже красивая - Саксон Тернер - рыжая и холодная как лягушка. В Бегунке это вызывало такое непреодолимое отвращение, что он не мог заставить себя пойти к ней, несмотря на ее молодость и красоту. Вторая - была просто обыкновенная шлюха из другого города, где она тоже работала в салуне. Немолодая и довольно-таки потасканная. Бегунок смотрел на нее и думал, что как-нибудь, он непременно зайдет к ней, но каждый раз, разглядывая ее одутловатое лицо, откладывал свой визит на потом. В общем, остался он без Люси и мрачный характер его сделался еще мрачнее.

Сегодня утром, при появлении Люси с завтраком настроение у Джэфета немного прояснилось, он скупо улыбнулся и похлопал Люси по руке.

- Спасибо милая! - ответил он и рьяно взялся за завтрак. Ел он всегда много, но в нём это всё куда-то проваливалось, не оставляя ни малейших жировых отложений. Люси с улыбкой пожелала ему приятного аппетита и ушла, чтобы не стоять над душой.

В это утро в самый центр Городка прибрела необычная фигура. Точнее сказать, в самой фигуре необычного было мало, но подобных людей здесь всё-таки видали нечасто. Начать хотя бы с того, что фигура принадлежала негру. И был этот негр очень высоким и очень худым. Наверняка когда-то он знавал лучшие времена, потому что одет негр был в продранную во многих местах ливрею, но ливрею явно со своего плеча. По длине она сидела идеально, по ширине слегка болталась, но не исключено, что раньше негр был более толстым и откормленным, а сейчас выглядел тощим и голодным. В больших, костлявых руках, негр мял неопределённого вида головной убор, в котором с некоторым трудом можно было разглядеть сильно подпорченную шляпу, тулью которой когда-то опоясывала золотистая ленточка, а сейчас эта ленточка походила на грязную жёлтую верёвочку.

Когда помощник мэра, мистер Эскейп, вышел из салуна, негр поднялся со ступенек, на которых сидел, и подступил к нему, заискивающе глядя в лицо (Бегунок стоял на верхней ступеньке, а негр - на земле) и робко улыбался своими абсолютно белыми зубами.

- Мистер! - нерешительно окликнул негр Бегунка. - Я очень хочу есть, мистер! Помогите, мистер!

И он протянул к Бегунку свою широкую, как лопата, коричневатую ладонь. Может быть, было и странно, что негр просил подаяния, когда вокруг только и делали, что носились с правами чернокожих, но наверное, далеко не всем неграм приходилось так хорошо, чтобы обнаглеть и ни в чём не нуждаться.

Негров Бегунок недолюбливал и потому посмотрел на пришельца с явным неодобрением. Он никогда не страдал любовью ни к неграм, ни тем более к индейцам, даже если ему утверждали, что они "замиренные". Единственные, кого он терпел - это мексиканцы, да и то не всех, а лишь некоторых и то потому, что он сам, своими глазами видел, что мексиканцы могут быть не только плохими, но и разными. В разнообразность же чернокожих Бегунок не верил, ибо считал, что все они поголовно лентяи, неспособные позаботиться даже о себе, малодушные трусы и ненадежные люди в любом отношении. Нынешняя встреча лишь подтверждала это мнение, во всяком случае - первую его часть: что сами о себе негры позаботиться не в состоянии.

Бегунок остановился на крыльце, окинул негра придирчивым взглядом, нахмурился и требовательно произнес:

- Кто вы такой и откуда приехали?

Негр смутился, замялся и даже руку убрал. Теперь он комкал свою шляпу и смотрел себе под ноги. Точнее, на разбитые и подвязанные верёвочками башмаки, которые тоже были огромного размера.

- Я Вилли, мистер, - признался он наконец. - Мы издалека... То есть, я издалека. - Он снова поднял голову и сделал жалостливое выражение. - Помогите, мистер! Всего немножечко еды - и Вилли уйдёт. - Он махнул своей длинной рукой куда-то в конец улицы. - Пожалуйста, мистер! Вы ведь не пожалеете немного хлеба и мяса, мистер. Очень кушать хочется!

И он даже шагнул ближе, протягивая обе руки с мятой шляпой, словно хотел взобраться на ступеньки лестницы и подставить головной убор, чтобы ему туда положили хлеба и мяса.

Бегунку не жалко было каких-нибудь объедков, но дело совсем не в этом. Он, как исполняющий обязанности помощника мэра, должен следить за порядком в Городке и оберегать жителей от возможной опасности. А бродячие негры как раз могли таить значительную опасность. После "освобождения" работать они не хотели, а предпочитали какие-нибудь лёгкие деньги: грабёж или попрошайничество.

Ещё меньше Бегунку понравилась оговорка "мы". Негр хорошо владел английским языком и вряд ли такая оговорка произошла от его малограмотности. Скорее всего, он был тут не один, а где-то в стороне пряталась целая шайка, для которой он добывал пропитание.

Северное правительство щедро финансировало этих бездельников через всяческие Фонды Помощи и этого бродягу следовало определить к какому-нибудь комитету, который занимался такими делами, чтоб тот хотя бы спокойно болтался на шее государства, а не слонялся по дорогам, пугая местных жителей.

Бегунок нахмурился ещё сильнее и ещё строже произнёс:

- Из какого штата ты идёшь? И куда направляешься?

Негр тяжко вздохнул и снова отступил. Он терялся от таких строгих вопросов белого человека, но всё-таки ответил, тихо и печально:

- В Техас, мистер. Из Миссисипи.

Наверное, он бы продолжил попрошайничать, но из дверей салуна вышла Люси. Она заметила, что Бегунок не уходит, и решила посмотреть, не нужно ли ему чего. Негр, увидев женщину, просто засиял и заулыбался так, будто ему на проповеди пообещали отпущение всех грехов.

- Мисс! О, мисс! - Он сделал попытку обойти Бегунка и устремиться навстречу Люси. - Доброе утро, мисс!

Люси от неожиданности ойкнула и моментально спряталась за мистера Эскейпа. Огромный негр её перепугал.

- Мисс! - возопил несчастный негр, чувствуя, что женщина может сейчас убежать, и тогда ему придётся и дальше уговаривать строгого мистера. - Мисс! Пожалейте, мисс! Всего немного еды, мисс! - И он красноречиво протянул шляпу.

- Бедненький, - пожалела Люси, хотя из-за спины Бегунка не спешила выходить. - Какой оборванный. Может, дать ему чего-нибудь?

Действительно, негр не мог не вызывать сочувствия. Он напоминал какого-то большого домашнего пса, который жил себе безбедно, имея каждый день пищу и кров. Но совсем неожиданно его выгнали из дома, и он теперь вынужден слоняться, предоставленный сам себе. Но это домашний пес, а не бродячий - он не умеет добывать себе пищу и потому он тянется к каждому встречному человеку, потому что единственное, что он знает - то, что люди дают пищу и могут его покормить.

Но Бегунок на сентиментальное впечатление не поддался. Он задвинул Люси подальше за себя и преградил негру путь на крыльцо.

- Потом! - категорично ответил он на робкий вопрос Люси. - Потом мы его покормим, а сначала мы пройдем в офис! Там нужно кое-что записать!

Бегунок умышленно не уточнил, что "офис" - это офис шерифа. Побоялся, что это слово может напугать негра и тот удерет.

- Иди! - Бегунок указал негру рукой в сторону нужного здания.

У негра на глазах заблестели слёзы и он покорно повернулся туда, куда указали. Он весь поник, и руки у него висели сейчас вдоль туловища, словно их неожиданно парализовало. И во всей фигуре этого высоченного негра было теперь нечто обречённое.

- Я ничего не сделал, мистер, - бормотал он, шагая в указанном направлении. За счёт того, что ноги были длинные, продвигался он не так уж медленно. - Я только хотел попросить немного еды. Вилли очень нужна еда, мистер...

Ноги негра, должно быть, жили какой-то особой жизнью, потому что в них, в отличие от остального туловища, тонус явно не пропал. Более того, с каждым шагом тонуса прибавлялось, и шагу на шестом или седьмом, когда язык Вилли окончательно начал заплетаться, ноги его вдруг перешли на бег, и он рванул вперёд. При этом руки Вилли так и болтались, и даже слегка развевались, и он чем-то походил на длинноногую цаплю, которой перебили крылья, и она помощи одних нижних конечностей пытается удрать от охотника.

- Стой! - закричал Бегунок, выхватывая револьвер. И к его крику присоединился звук выстрела, который прозвучал в тишине утреннего Городка, как громовой раскат. Негр плюхнулся плашмя в пыль посреди дороги и не подавал признаков жизни. На звук выстрела выскочили все, кто был в салуне, а были там, в основном, гвардейцы Фланнагана.

- Эй, Брент, - сказал Бородач, не спеша убирать выхваченный по пути револьвер. - Ну-ка сходи посмотри, что с ним.

- Да, ничего с ним!! - огрызнулся Бегунок вместо Брента. - Я что, по-твоему, стрелять не умею?!

С прежних времен Бегунок твердо знал, что в негров стрелять нельзя! И даже бить их, нельзя, ибо каждый из них принадлежит какому-то хозяину. Попробуй, стукни такого - и тебе придется иметь дело с хозяином, защищающим свою собственность! А это может оказаться очень серьезным. Сейчас, негров "освободили" и они теперь были "ничьи", и можно было не опасаться, что из-за угла выскочит разъяренный хозяин и задаст жару за то, что ты посмел тронуть его негра. Но все равно, старые установки оказывались живучими, и Бегунок стрелял не в негра и даже не "по ногам", а просто в землю под гигантскими ступнями того. Но и такое воздействие оказало на негра "повальное впечатление".

- МакКуин, веди его к шерифу! - Распорядился Бегунок.

Бородач послушно пошёл исполнять приказание. За ним потянулись остальные "гвардейцы". Негра пришлось поднимать почти пинками. Он твёрдо решил, что его убили и лежал, уткнувшись в пыль и не желая шевелиться.

- Вставай! - потребовал Бородач, толкая его ногой в бок. Не сказать, чтобы люди мэра разделяли мнение Линкольна о том, что негров надо освобождать или питали горячую привязанность к чёрным. - Ну, поднимайся!

- Зачем убивать Вилли? - захныкал негр. - Вилли ничего плохого не сделал, за что его убили?

- Что он там бормочет? - поинтересовался Моллиган, который подошёл не столько помочь, сколько посмотреть.

- А я знаю? - отмахнулся Бородач. - Эй, ты! Поднимайся, говорю! Мне что, тебя за шиворот тащить к шерифу?

Он снова толкнул негра сапогом в бок, на этот раз посильнее.

- Бедная мисс! Как она будет без Вилли? - хныкал негр.

- Да поднимите вы его, наконец! - не выдержал Брент, после чего вернулся к Бегунку и доложил. - Он о какой-то мисс там бормочет.

МакКуин кивнул Фицджеральду и Джойсу. Они подхватили негра под руки, дружно выдернули из пыли и поставили на ноги.

- Давай, топай, - подтолкнул его МакКуин, и несчастного Вилли повлекли в сторону тюрьмы, придавая направление лёгкими пинками, чтобы побыстрее почувствовал, что он всё ещё жив, и перестал хныкать.

Шумной компанией они ввалились к шерифу. Но тот ещё мирно завтракал дома вместе с женой. А в офисе дежурил его помощник - Грей. Пыльного негра затолкали на скамью и долго перебирали скопившиеся в столе мистера Корбета афишки, на предмет того, не совпадает ли внешность Вилли с внешностью кого-нибудь из разыскиваемых преступников. Наконец, когда с этим делом было покончено, Бегунок принялся внушать негру, что ему нужно идти в Эст-Сабин, в "Бюро по делам освобожденных негров", встать там на учет и получать ежемесячное денежное пособие до тех пор, пока он не найдет себе работу.

Бегунок повторил все это несколько раз, едва ли не по складам, но так и не был уверен, что негр понял и что он действительно отправится в Эст-Сабин, а вовсе не сбежит куда глаза глядят, как только его отпустят.

Повторив это всё в очередной раз, Бегунок подумал, что если этого бродячего Вилли накормить, может, он начнет соображать шустрее и будет склонен послушаться.

- Слушай, Брент! - Бегунок повернулся к ближайшему "гвардейцу", который с интересом наблюдал эту сцену из-за плеча Эскейпа. - Сходи, пожалуйста, в салун, попроси, пусть Люси соберет, что осталось от завтрака для этого! - он кивнул на негра.

Вилли оживился при слове "завтрак".

- Мистер! Вы очень добрый, мистер! - Опасаясь, что в него снова начнут стрелять, Вилли постарался улестить Бегунка и прочих окружающих. Но после он категорично заявил, гордо выпрямившись: - Но я не пойду в ту вашу контору! Вилли - честный негр! У Вилли есть хозяин! - При этих словах негр выпрямился ещё больше, и с важностью добавил: - Нет, хозяйка! - И снова поник, умоляющим взглядом посмотрев на Эскейпа, как на командира. - Пожалуйста, мистер! Мисс будет волноваться. Мне надо идти!

И он привстал, будто прямо сейчас вознамерился идти к своей мисс.

Бегунок надвинулся на него, вынуждая податься назад и сесть обратно на скамью.

- Если у тебя есть хозяйка, почему ты шатаешься по дорогам?! - требовательно произнёс он.

Бегунок припомнил, что негр действительно что-то нес о некой "мисс" с самого начала. Предположить, что "мисс" - это какая-то атаманша, повода не было: не будет никакой уважающий себя бандит доводить членов шайки до такого состояния, чтобы они бродили по дорогам и клянчили милостыню.

- Кто твои хозяева?! И где они сейчас?! - продолжал допрашивать Бегунок.

Негр окончательно растерялся и напугался ещё больше. Сокрушённо качая головой, он начал вздыхать и по лицу его потекли слёзы.

- Мисс сказала не говорить. Мисс ждёт меня у реки, - признался он. - Мистер! Я всего лишь пришёл попросить еды. - Он снова протянул к Бегунку свои огромные ладони, но Бородач, стоя за спиной Бегунка, на всякий случай вынул револьвер и негр спешно отдёрнул руки. - Позвольте мне уйти! - воскликнул он и всхлипнул при этом. - Мне всего лишь надо накормить женщин, чтобы они не умерли с голоду!

- Уже "женщин", - ехидно заметил Моллиган. - А вроде речь шла только об одной мисс. Мистер Эскейп! Может, нам пойти пошарить по кустам у реки? Глядишь, выгоним оттуда целый гарем.

Джойс и Бородач засмеялись. Вилли окончательно расплакался. Даже невозмутимый Бегунок не выдержал и рассмеялся шутке Моллигана. Правда он отвернулся в сторону, чтобы не смущать несчастного негра, которому было совсем не до смеха.

- Ладно! - резюмировал Бегунок, перестав смеяться. - Надо пойти посмотреть кто там прячется у реки! Джойс, останься в Городке с Фицджеральдом! - последний сегодня дежурил у мэрии. - А остальные прогуляются до Сабина.

Бегунок совсем было собрался пойти на выход, как вдруг вспомнил, про негра. Первой мыслью было - запереть его в камере, все равно никаких арестованных больше не было. Но потом ему в голову пришла другая мысль.

- Идем с нами! покажешь где это.

Несчастный Вилли покорно потащился показывать. И даже не очень громко причитал. Более того, выйдя из города и подходя к заросшей пойме реки, почти перестал плакать. Зато начал беспокоиться:

- Вы ведь не обидите их? Вы их точно не будете обижать?..

Несмотря на свои тревожные вопросы, он всё-таки привёл Бегунка и остальных к густым зарослям на берегу. Длинные руки негра служили ему хорошую службу. Он проломился через кусты, раздвигая их впереди себя, как будто нырнул сквозь воду, и тут же закричал:

- Мисс Глори! Мисс Глори! Я не виноват! В меня стреляли, мисс Глори!

Женщин было две. Обе вскочили. Одна шагнула навстречу негру, вторая спряталась за её спину.

- Вилли! Кто в тебя стрелял? Ты ранен? - встревоженно спросила первая, удерживая негра за рукав его продранной ливреи и стараясь разглядеть, что с ним. Но уже в следующий момент она заметила, что Вилли вернулся не один, выпрямилась и шагнула вперёд. - Что вам угодно, джентльмены? - спросила она решительным тоном, хотя голос дрогнул, а в огромных глазах на исхудавшем лице, широко открытых и блестящих, читался ужас.

Девушка была тоненькой и миниатюрной, и вряд ли ей исполнилось больше восемнадцати лет. Поверх платья на ней было пальто, светлое, в клеточку, местами слегка залатанное и не слишком чистое, как если бы хозяйке приходилось спать на земле, и шляпка, которая успела помяться и вылинять от долгого употребления. Одну руку девушка прижала к груди, но вторая, простёртая вбок и назад, будто бы отгораживала прячущихся за её спиной людей от опасных незнакомцев, которые "стреляли в Вилли".

"Гвардейцы", выломившись из кустов, так обомлели, что стояли и помалкивали. Даже Моллиган. Такое обращение, при всей драматичности ситуации, Бегунку показалось даже забавным: юная леди задает вопросы таким тоном, словно это они вторглись к ней во владения, а не она появилась невесть откуда.

- Добрый день, мисс, - начал Бегунок. Никакой веселости в его тоне не было, это было бы несообразно его званию, но он постарался, чтобы фраза прозвучаладоброжелательно. - Я - помощник мэра Городка, Джэфет Эскейп. - Бегунок прикоснулся к шляпе.

Шляпу он решил не приподнимать, так как лучше, чтобы руки все-таки ничем не были заняты. А вдруг тут в зарослях кроме "мисс" окажется еще дюжина здоровых молодцов разнообразной расовой окраски.

- Вы можете беспрепятственно пройти в Городок. Там все спокойно и нет никаких воинских частей. - Бегунку пришло в голову, что он зря побеспокоил юную леди. Это не предосудительно, что она пришла и остановилась здесь, на берегу, в зарослях поймы реки. Что, леди уже и в кустах посидеть нельзя? А потому не было необходимости вламываться и пугать ее. И Бегунок счел нужным добавить: - Извините, что мы побеспокоили вас.

Доброжелательный тон Бегунка несколько успокоил юную мисс Глори, но Бегунок был не один. Энди МакКуин уже поймал свою челюсть, и толкнул в бок Моллигана. Тот недовольно отпихнул от себя локоть Бородача, и спешно проговорил:

- Да, не о чём беспокоиться. У нас всё тихо-мирно, не то, что в других местах. - Он смотрел на красивую молодую особу во все глаза.

- Ага, оно самое, - поддакнул Бородач, который и ожидал инициативы от красавчика Моллигана.

Девушка хоть и держалась прямо, посмотрела на эту парочку с опаской. Подумав пару секунд, она решила не отвечать им, и обратилась к Бегунку, раз уж он здесь был главным:

- Хорошо, мистер Эскейп. Могу я с вами переговорить? - Она оглянулась, но поблизости было только поваленное дерево, на котором она сидела со своей служанкой до того, как явился Вилли в сопровождении незнакомцев. Вздохнув, девушка неосознанным жестом поплотнее запахнула своё клетчатое пальто, которое сейчас явно было не по сезону, и добавила: - Может быть, вы присядете, а ваши люди подождут где-нибудь, немного в стороне?

Секунду поколебавшись - кто его знает, нет ли там все-таки в кустах за бревном засады в виде дюжины ободранных негров - Бегунок решился и сухо кивнул мисс Глори на ее предложение. Оглянувшись на остальных "гвардейцев", он махнул им рукой, чтоб оставались тут. Потом прошел вперед по направлению к бревну, оглянулся и подал руку девушке, чтобы помочь ей подойти поваленному стволу. А заодно обратил внимание на ее обувь. На ногах у неё были очень стоптанные, и наверняка слегка дырявые сапожки, пропылённые насквозь и растрескавшиеся по сгибу. Шла девушка не слишком уверенно. Она охотно оперлась на руку Бегунка, и оперлась в первое мгновение достаточно сильно, будто привыкла в последнее время пользоваться поддержкой. Правда, она тут же спохватилась и ослабила хватку.

Сев, она поправила юбку, машинально подтянув полы пальто, чтобы скрыть, насколько эта юбка драная, и выпрямилась, сложив руки на коленях.

- Мистер Эскейп! - начала она неуверенно, заметила, что негры двинулись к ним, и чуть заметным кивком головы остановила их. - Посидите там, - указала она им на кочку под деревом, и после того, как негры отошли, снова обратилась к Бегунку. - Мистер Эскейп! Вы очень любезны, и поэтому я хотела бы у вас кое-что спросить. Для начала... - Она секунду помедлила, но переборола себя, и договорила: - Пусть вас не удивляет вопрос, но мы немного сбились с дороги. Скажите, что это за места и далеко ли отсюда до Мексики?

- Вы находитесь в окрестностях Городка, графства Ньютон. Это - на самой границе Техаса со стороны Луизианы. До Мексики отсюда - очень далеко, более четырехсот миль, - последовательно ответил Бегунок. - Чтобы достичь Мексики, вам нужно будет пересечь почти весь Техас. Если передвигаться на дилижансе, у вас уйдет на такое путешествие не менее десяти дней, если не более.

Рассказывая все это, Бегунок созерцал юную леди, и на душе у него сделалось невообразимо тоскливо. Он припомнил Соню, и то, что потратил на нее, все свои наличные деньги, какие были и даже занял для нее у Ната сто тридцать долларов, чтобы она могла внести свой взнос в женский монастырь... Попала ли она в этот монастырь или нет, Бегунок был без понятия. Он не знал, доехала ли она вообще до Нового Орлеана. А с Натом он рассчитался только совсем недавно. И теперь, когда он разглядывал обтрепанную одежду этой, не весть откуда взявшейся мисс Глори и ее ободранных негров, какое-то чувство в глубине души Бегунка начинало настойчиво подсказывать, что с жалованием на ближайшие несколько месяцев придется распрощаться.

В душе у мисс Глори тоже сделалось тоскливо. Так тоскливо, что она прижала ладонь к горлу и отвернулась. Через несколько секунд она переборола собственное отчаяние и снова посмотрела на собеседника.

- Спасибо, мистер Эскейп, - сказала она тихо, будто у неё перехватывало дыхание. - Это неприятная новость, но всё равно спасибо. А я так надеялась, что мы добрались хотя бы до реки Колорадо.

В голосе её теперь прозвучало настоящее отчаяние, но девушка постаралась выпрямиться и даже опустила руку. Уж пусть лучше руки безвольно лежат на коленях, чем она делает ими какие-то красноречивые жесты.

- Мне нечем кормить Вилли и Марту, - сказала она наконец. - Мистер Эскейп! Вы ведь здесь занимаете важную должность, и наверняка знаете, кто в округе нуждается в прислуге. Мои негры - хорошие работники, и если бы кто-то взял их к себе - то конечно же, не пожалел бы. Вы можете им помочь?

Предложенный девушкой выход не показался Джэфету хорошей идеей.

- Сейчас не так-то много рабочих мест, - задумчиво ответил Бегунок, заодно припомнив, что мэр Фланнаган негров не любит. - Даже и не знаю, что вам посоветовать. Но если вы не найдете рабочих мест для своих людей, они могут обратиться в "Бюро по делам освобожденных негров". Это в Эст-Сабине, не далеко отсюда. Они там получат денежное пособие, которые работники Бюро обязаны выдавать всем неграм, которые не имеют работы.

Джэфет понимал, что это слабое утешение, тем более что Вилли и в предыдущем разговоре не проявил никакого интереса к перспективе получения пособия.

- Я попробую узнать насчет работы в Городке, - коротко вздохнув, произнес Джэфет. - Но ничего не могу вам обещать. Но в любом случае, вам лучше будет прийти в сам Городок, чем оставаться здесь, на берегу реки.

Девушка некоторое время думала, разглядывая свои руки, потом вздохнула и посмотрела на Бегунка.

- Хорошо, мистер Эскейп, я подумаю над этим вопросом. Спасибо вам. - С этими словами она встала и посмотрела на своих негров, старательно сидящих на кочке под кустом. - Мы придём в город вечером. Да. - Она кивнула собственным словам. - Придём вечером.

Больше она ничего не сказала. Просто стояла, чуть отвернувшись, будто ждала, когда он уйдёт.

- Но почему бы вам не пойти в город сейчас? - настойчиво возразил ей Бегунок. - Зачем ждать до вечера? Если ваши люди намерены искать работу это лучше всего делать днем, а не по темноте. Это, знаете ли, будет выглядеть подозрительно: почему это люди ходят спрашивать работу на ночь глядя? Днем вы имеете гораздо больше шансов расположить к себе горожан.

Бегунок только что в офисе шерифа пересмотрел все афишки и твердо знал, что подобных людей в розыске не числится и им совершенно нечего бояться. Негр Вилли и так все утро мозолил глаза на главной площади - ему вовсе нечего стесняться, а две женщины походили на разыскиваемых преступниц еще меньше.

- Мы могли бы проводить вас, - добавил Бегунок, поднимаясь с бревна. - Сейчас не совсем безопасное время. Иногда по окрестностям бродят бандиты...

Бандиты действительно бродили: не далее как полгода назад подстрелили предыдущего помощника мэра. Но об этом Бегунок уточнять не стал.

При упоминании о бандитах мисс Глория побледнела. Хотя она и так отличалась изрядной бледностью. Она опустилась обратно на бревно и снова взялась рукой за горло. Ей потребовалось несколько секунд, чтобы взять себя в руки.

- Нет-нет, - проговорила она, будто убеждала кого-то. - Спасибо вам, мистер Эскейп. - Она подняла голову и посмотрела на Бегунка. - Я просто не могу... Спасибо, вы очень добры, но...

Так и не договорив свою речь до конца, мисс Глория закрыла лицо руками и заплакала. В первое мгновение Бегунок растерялся, но уже в следующее - его странный характер потребовал немедленного вмешательства в происходящее.

- Мэм! Не надо плакать! - коротко отрапортовал он и выхватил из кармана платок. Развернув его, он шагнул к девушке, протягивая платок к самому её лицу столь категорично, что еще мгновение и казалось он сам начнет со всем тщанием и старанием вытирать ей глаза и нос, как некогда, помогая Франнагану одеваться, решительным жестом запихивал в рукава не только парализованную его руку, но и здоровую. Платок Джэфет всегда содержал в чистоте, так как вещь это по его понятиям была весьма полезная, ведь в случае необходимости ее можно было использовать как перевязочный материал.

До носа мисс Глории нужно было ещё добраться, потому что лицо она закрывала руками. Зато на слова Бегунка о том, что ей не надо плакать, девушка среагировала так, как и положено реагировать на подобные слова, находясь в расстроенных чувствах: громко всхлипнула и разрыдалась. Это послужило сигналом для негритянки по имени Марта. Она взвилась с кочки и подбежала к своей юной госпоже.

- Мисс Глори! Что вам сказал этот жентмен? - Не дожидаясь ответа, негритянка обняла свою хозяйку и загородила собой от Бегунка.

- Да ничего я ей не сказал, - пробурчал Бегунок.

- Что это вы пугаете бедную мисс? - Она не стала его слушать. - Она и так натерпелась! - растеряв свою робость, Марта выхватила у него из руки платок. - На нас уже и нападали, и ограбили, и на честь нашу покушались, и если у вас совесть есть, а я вижу, что вы - порядочный сэр, так вы лучше нас не трогайте! А вы, мисс, не плачьте! Я вас в обиду не дам.

И она действительно принялась вытирать хозяйке мокрое от слёз лицо, так и не дав сказать ни слова. До девушки дошёл смысл того, что говорит её служанка. Она смотрела теперь сердито и даже сделала попытку отпихнуть негритянку от себя, правда без особого успеха.

Люди мэра тоже заметили, что негритянка вскочила и негр поднялся. Моллиган с Бородачом подошли, держась за оружие.

- Вам помочь, сэр? - предложил Бегунку МакКуин, но Моллиган дёрнул его за рукав, быстрее разобравшись, в чём дело.

- Тише, Энди! - прошипел он. - Не видишь, эта мисс и так уже плачет. Может, того... в город её отвести? - от щедрот предложил он. - Там доктор Янг ей успокоительного даст.

- По-моему, ей нужно не успокоительное, а хорошая еда, - не согласился Бородач, которому не понравилось, что Красавчик его затыкает.

От такого комментария девушка снова заплакала, на этот раз громче. Вся эта сцена показалась ей такой унизительной и ужасной, что она просто не смогла удержаться.

Бегунок насупился и подался назад. Теперь он не был уверен, что знает, как поступать дальше. К сожалению, у него не было с собой ни фляжки с водой, ни фляжки с вином, ни даже фляжки с виски, чтобы хоть как-то успокоить девушку. У "гвардейцев" тоже, по всей видимости, ничего не было - они же не в поход собирались!

- Отойдите! - бросил он своим сопровождающим. - А то ещё больше напугаете девушку. Мэм! - он снова обратился к мисс Глории. - Вам лучше перебраться в город! Я гарантирую вам безопасность, - добавил Бегунок, соображая, что он в очередной раз повторяет одно и то же.

Бородач подался назад, а Моллиган, вместо того, чтобы отойти, наоборот шагнул к Бегунку и сказал ему тихо на ухо:

- Бесполезно, сэр. Пусть лучше ихний негр возьмёт её на руки и отнесёт в город. У неё наверняка истерика. У меня как-то раз одна знакомая вот так же начала рыдать - так успокоить без доктора всё равно не удалось. А городе доктор Янг разберётся, что с ней делать. Или аптекарь чего-нибудь успокоительного накапает.

Бегунок не успел ответить Моллигану - мисс Глори отпихнула от себя служанку, и проговорила сквозь слёзы, обращаясь к нему:

- Хорошо, я пойду с вами, сэр. - Она забрала у негритянки платок и вытерла нос. - Но вы не могли бы проводить меня как-нибудь так, чтобы на меня никто не смотрел? - Может быть, другие южане и гордились своими залатанными платьями, но мисс Глория считала, что ей нечем гордиться. - У меня не всё в порядке с платьем, - добавила она так тихо, что только стоящий рядом Бегунок и мог её услышать. При этом девушка покраснела, и это придало живость её бледному лицу, и посмотрела на Джефета с испугом. - Вы северянин? - спросила она невпопад.

Бегунок насторожился. На помять ему пришло, как судорожно запахивала мисс Глори свое драное пальто несмотря на августовскую жару, и Бегунок предположил, что под пальто у нее, возможно, ничего нет.

Но закрывать девушку ему было нечем. Сначала Бегунок хотел послать кого-нибудь из двух сопровождающих в город за платьем. Но к кому обратиться? Сразу покупать платье в лавке? Но Бегунок не хотел покупать платье и не знал, какое именно нужно. Лучше попросить платье у кого-нибудь из женщин. Но у кого? Бегунок, хотя и жил в Городке больше полугода, с женщинами мало водил знакомства. Не у миссис Присли же просить! Но можно попросить у Люси... Ей, наверное, лучше всего написать записку. Бегунок сомневался, что Бородач или тот же Моллиган смогут толково объяснить, в чем дело. Но что конкретно написать? - "Дай, пожалуйста, какое-нибудь платье..." Бегунок неожиданно застеснялся.

Лучше уж сходить самому и объяснить все лично, на словах. Но ему не хотелось оставлять девушку наедине с гвардейцами или хотя бы с одним гвардейцем. Вдруг тот начнет себя вести как-нибудь неожиданно или навязчиво, а девица испугается и убежит или негры кинутся в драку... Бегунок знал, что ответственность все равно будет на нем. Получалось наподобие старой сказки про волка, козу и капусту...

Ничего не ответив девушке, он достал из кармана свою знаменитую записную книжку, в которой были учтены все его деяния, как помощника мэра Городка, вырвал лист, и чуть было не написал: "Люси!", но вовремя спохватился.

"Миссис Бэрри.

Пожалуйста, дайте на время какое-нибудь платье для девушки, которая очень в нем нуждается".

И подписался внизу: "Бегунок".

Письмо показалось ему очень глупым. Бегунок нахмурился, свернул листок в несколько раз и шагнул к Бородачу.

- Отнеси это Люси. Если вдруг ее нет, попроси это у Стива.

Потом повернулся к мисс Глори и предложил, стараясь говорить как можно более доброжелательно:

- Мэм, посидите здесь, несколько минут! Хорошо?

Девушка с удивлением посмотрела на Бегунка. Сперва звал её непременно пойти в город, теперь просить подождать. Что у него на уме - мисс Глория не понимала, но в последнее время была склонна ожидать чего-то нехорошего, потому и сейчас настороженно выпрямилась, глядя на собеседника большими блестящими глазами.

- Вы не ответили на мой вопрос, сэр, - напомнила она, стараясь говорить ровным тоном.

Бородач ушёл и за ним только кусты затрещали, а Моллиган придвинулся поближе, но на него разом уставились и негр Вилли, и негритянка, которую оттолкнула от себя её юная хозяйка. Моллиган негров не любил, как и положено нормальному северянину, и на всякий случай чуть передвинул кобуру. Особого смысла в этом действии не было, потому что кобура и так висела, как нужно, но Пит Моллиган пришёл к выводу, что лучше показать "этим чёрным", что он не замедлит взяться за револьвер, если заметит что-то подозрительное с их стороны. Вилли на всякий случай тоже слегка передвинулся (как кобура Моллигана), за плечо негритянке, над которой он возвышался почти на две головы, и заискивающе улыбнулся. Моллиган сделал в ответ суровое лицо.

Бегунок чуть было не переспросил: "Какой вопрос?" Он так напряженно решал задачу с тем, как бы так поделикатнее попросить платье у Люси, что конкретные слова, сказанные девушкой, отошли у него на задний план. Но тут он припомнил, что она спрашивала, сможет ли Джэфет проводить ее в Городок так, чтоб ее никто не разглядывал.

- Не волнуйтесь, мэм! - бодро ответил он. - Сейчас мистер МакКуин принесет необходимую одежду! - А про себя добавил: "Я надеюсь, принесет!"

Бегунок был из тех людей, которые считают, что любое дело они сделают сами лучше, чем кто-либо другой и потому предпочитают все делать самостоятельно. Такой склад характера мешает им стать хорошими начальниками, ведь вместо того, чтобы распределить обязанности среди подчиненных, они предпочитают выгнать подчиненных (чтоб не мешали) и сделать все самому. На службе у мэра Бегунку не раз приходилось перебарывать эту черту своего характера и учиться возлагать поручения на других. Но каждый раз это давалось ему с трудом, и он часто вспоминал свою службу курьером, которая для его характера подходила куда лучше.

Сейчас для мистера Эскейпа настал такой день, когда он мог особенно остро осознать, как хорошо быть курьером, а не помощником мэра, потому что девушка посмотрела на него с крайним изумлением. Она даже пугаться перестала, настолько её поставили в тупик комментарии Бегунка.

- Одежду? - переспросила она.

Ей показалось, что этот человек над ней издевается. Он не ответил, северянин он или нет, и послал одного из своих людей с какой-то запиской, а теперь утверждает, что не нужно волноваться. И что за одежду он намеревается ей предложить? Мундир янки? Хотя, ей сейчас не стоило привередничать. Может, этот странный помощник мэра буквально воспринял её просьбу помочь ей незаметно пройти в город, и действительно намерен дать ей военную форму, или что-то подобное.

- И что, я должна буде здесь переодеваться? - спросила девушка неуверенным тоном, оглянувшись на Моллигана.

- Ну, почему же прямо здесь? - переспросил Бегунок и тоже посмотрел на Моллигана. Вероятно, Джэфет подразумевал, что "здесь" - это прямо перед носом у оставшегося на берегу реки гвардейца. - Вы можете переодеться где-нибудь поблизости, а ваши... - Бегунок хотел сказать "ваши слуги", но в последний момент осознал, что это звучит как-то странно, тем более при теперешних обстоятельствах. Определение "ваши рабы" тоже не подходило, особенно после Прокламации Линкольна, шестьдесят второго года. - Ваши люди, - Бегунок наконец-то нашел самое нейтральное словосочетание, - вам помогут!

Мисс Глория пришла к выводу, что капризничать и выражать своё недовольство, невежливо. Она плотнее запахнулась в своё пальто и несколько минут просидела молча. Её негры, не получая никаких новых приказаний, так и стояли неподалёку, а Моллиган наоборот отошёл на пару шагов и теперь разглядывал видневшуюся сквозь кусты речку. Он скучал, хотя не забывал прислушиваться, потому что в окрестностях действительно могли быть бандиты.

Через некоторое время мисс Глорию снова одолели сомнения и она очнулась от своих дум, в тревоге посмотрев на Бегунка.

- Мистер Эскейп! - произнесла она. - Я вам очень благодарна за участие, которое вы оказываете мне и моим людям, но мне бы хотелось вас спросить. Скажите пожалуйста, а куда вы меня поведёте?

- В Городок, конечно, куда же ещё? - недоуменно ответил Бегунок.

"Может, она боится, что я запру её в тюрьму?" - подумал он, но свои догадки решил не озвучивать. Напротив, постарался успокоить девушку и пояснить свои слова, а заодно показать рентабельность своего решения:

- Если ваши люди решили найти поблизости работу, чтобы заработать денег, лучше всего остановиться именно в Городке. Вам же нужно будет где-то проживать, вы же не будете жить тут в кустах у реки...

Получилось грубовато, но, слово не воробей, назад не загонишь. Бегунок цепким взглядом осматривал заросли и дорогу и страстно желал, чтобы Бородач поскорее вернулся обратно с платьем.

Некоторое время мисс Глория помалкивала. Она понимала, что неточно выразилась. Она-то имела в виду, куда конкретно в Городке может проводить её помощник мэра. Но переспрашивать не стала, хотя вопрос был насущным. Настолько , что девушке снова захотелось заплакать. Но она сдержала себя и лишь тихонько вздохнула. Минут пять девушка напряжённо думала, хмурилась и не знала, как ей поступить, а потом решила, что рано или поздно всё равно придётся это сделать, и посмотрела на Бегунка.

- Мистер Эскейп, - сказала она. - Моё имя - Глория Ламберте. Мои родители умерли во время войны, а землю отобрали янки. Мой брат воевал за Конфедерацию, и после капитуляции бежал в Мексику. - Она наконец отвела взгляд и добавила, гораздо тише: - Мне нечем отблагодарить вас, и нечем заплатить за гостеприимство в вашем городе. И я подумала, что лучше вам знать об этом заранее.

Бегунок тоже подавил вздох и помолчал несколько секунд, но ему ничего не пришло в голову более оригинального, чем повторить ту же фразу, несколько переиначив ее:

- Мисс Ламберте! На первое время я могу занять вам немного денег. А потом, когда ваши люди найдут работу и хоть немного обеспечат вас, вы сможете отдать долг.

Подумав, что он слишком категорично диктует и этим может напугать юную леди, Бегунок пояснил будничным тоном:

- Вы, конечно, можете идти куда хотите, и у меня нет причин вас задерживать, но мне кажется это не совсем разумным. Посудите сами: у вас совсем нет денег, а до границы с Мексикой еще очень далеко. Чтобы продолжать путь, вам нужно обзавестись хотя бы подходящей для путешествия обувью и одеждой, а еще лучше, каким-нибудь средством для передвижения, например парой мулов и повозкой, и купить запас провизии.

Мисс Глория слабо улыбнулась, придерживая пальто у ворота своей узкой рукой в старенькой перчатке.

- Спасибо, мистер Эскейп, - сказала она. - Вы меня очень обнадёжили. Это отрадно, когда появляется надежда, а мне, оказывается, нужно всего лишь немного денег, чтобы купить всё необходимое. Правда, я не знаю... Скажите, а какую работу можно найти у вас в Городке? Или где-то поблизости. Если вы здесь занимаете должность, вы наверняка можете что-то подсказать.

- Работу... - Бегунок задумался. Он так навязчиво приглашал юную леди в Городок, но что же конкретно он мог бы ей предложить? С одной стороны, работы вроде как было много, но с другой стороны - жители Городка теперь были не особо богаты, чтобы им было чем платить новым работникам. А с третьей стороны - Фланнаган не любил негров. Хотя у окрестных землевладельцев работа обязательно бы нашлась.

- Работы-то много, - начал он. - Но захотят ли ваши люди ее выполнять? Вон, например, на табачной плантации требуются люди. За прошлый сезон каждый работник получил, если не ошибаюсь, по 50 долларов, а в следующем сезоне плату обещали поднять. Но захотят ли ваши негры работать в поле? - Бегунок неопределенно пожал плечами. Он по опыту знал, что негров вообще трудно заставить работать. А "домашних" (судя по всему, сопровождающие мисс были как раз домашними неграми) заставить работать в поле вообще не реально.

Мисс Глория была слишком неопытна в подобных вопросах, чтобы знать, будут ли работать её негры. До этого момента они предпочитали попрошайничать или полагаться на неё, и девушка не особенно обольщалась. Зато она сама была не против поработать. Это ведь могло приблизить её к цели.

- Пятьдесят долларов, - повторила она. - В моём положении это - целое состояние. Я могла бы работать в поле. Как вы полагаете, меня возьмут на эту плантацию?

Для мисс Глории это не было чем-то фантастическим. Она уже работала на плантации сразу после войны, пока не потеряла дом и землю. Зато для Бегунка это было совершенно фантастическим: эта юная леди собирается работать в поле! Он даже растерялся.

- Нет, мэм, я вовсе не вам лично предлагаю эту работу! Я подумал, что там найдется работа для ваших людей...

Тут Бегунок осознал, что слишком поторопился с обещаниями вообще. А может этих странствующих пилигримов вообще не захотят брать? Он слышал, что на плантации Маршалл нехватка людей, но там теперь управляющим служит помощник мэра Натанаэль Ганн и кто знает, захочет ли этот янки оставлять на плантации бродячих негров?

- Я думаю, вам в любом случае нужно обратиться к миссис Маршалл.

Ему казалось дикостью - представить юную леди, вкалывающую на полевых работах. Но Бегунок тут же вспомнил, что хозяйка плантации Карен Маршалл сама работала в поле наравне со своими работниками, и тоже являлась молодой, красивой благородной леди. И мисс Глори могла бы точно так же работать. "Что же, она будет трудиться в поле, чтобы накормить своих негров, которые посчитают такую работу унизительной для себя?!" - мысль показалась Бегунку абсурдной. Но этих странных южан и их негров никакой логикой понять было не возможно, и он решил дать им возможность делать то, что они хотят.

- Хорошо, - проговорила мисс Глория. - Я так и сделаю. Спасибо, мистер Эскейп! Даже не знаю, как вас благодарить. Вы мне очень помогли.

Тут вернулся Бородач, посланный Бегунком за платьем.

- Вот! - МакКуин протянул свёрток помощнику мэра. - Я думаю, для леди подойдёт. Она такая же худенькая, как наша Люси.

Мисс Глория с опаской посмотрела на свёрток. Но поднялась и подозвала служанку.

- Я переоденусь и пойду с вами, сэр, - сказала она Бегунку, после чего удалилась в кусты.

- Там был только Стив, - доложил Бородач.

- И вы на пару покопались в гардеробе миссис Берри? - поинтересовался Моллиган, подходя ближе.

- Да нигде я не копался! - возмутился Бородач. - Стив сам мне это платье вынес. А что, мистер Эскейп, куда вы эту мисс теперь денете, если у неё ничего нет? Её ведь даже в гостиницу вести бесполезно. Кто за неё платить будет?

- Так может, её сразу в салун отвести? - невинным тоном предложил Пит Моллиган, по мнению которого леди без денег была одна дорога. Бегунок мрачно зыркнул на него и еще более мрачно пробурчал: "На твою душу шлюх в салуне не хватает?" - всем своим видом показывая, что вопрос этот риторический и ответ, что шлюх вполне хватает, уже подразумевается.

Бегунок смирился, что ему придется взять шефство над этой мисс Глори. Он прикинул, что на самый крайний случай, ее можно будет отправить в Новоорлеанский монастырь, как и Соню, а негров сдать в "Бюро вольноотпущенных негров". Бегунок был готов смириться с тем, что и его вторая сотня долларов тоже пойдет на "благотворительные нужды", т.е. на взнос в монастырь. У этого плана было только одно слабое место: а вдруг девушка окажется иного вероисповедания и не захочет идти к католикам?

Итак, забрав юную мисс и ее негров, он вернулся в Городок. В пору было произнести перед мэром знаменитую фразу Чико: "Вот! Что я в лесу нашел!"

На счастье для Бегунка, в судьбе девушки совершенно неожиданно приняли участие не только Фланнаган, но и другие горожане. Мэр не мог остаться в стороне от нуждающейся в помощи юной леди, а мистер и миссис Стенли, известные своей странноприимностью, тут же предложили мисс Глории временно поселиться в их доме, пока они все вместе не решат, что делать дальше, и как ей помочь.

Совершенно неожиданно Бегунка освободили от заботы о его находке. Он даже испытал подобие разочарования. Но скучать ему не дал Брент.

- Мистер Эскейп! - Брент слегка замялся, и посматривал на Бегунка с явным любопытством. - Тут вами какая-то миссис Нэвилл интересовалась. Её карета у гостиницы стоит. - Там действительно стояла дорожная карета, добротная и с хорошими лошадьми. - И эта миссис Нэвилл просила, чтобы если вы появитесь, вы бы зашли к ней, если вас это не затруднит, поскольку у неё к вам есть какое-то важное дело.

Опрашивать всех проезжающих через Городок было обязанностью Бегунка, а потому в словах Брента он не увидел ничего неожиданного. Странным было, то, что Брент назвал путешественницу "какая-то миссис Нэвилл". Но Бегунок не стал ничего уточнять и просто пошёл к указанной карете у гостиницы.

- Моё почтение мэм! - произнёс Бегунок низким голосом, желая придать себе солидности и этим как-то компенсировать свой маленький рост. Он почтительно коснулся шляпы и сразу перешёл к делу: - Я - помощник мэра Джэфет Эскейп. Откуда вы едете и куда держите путь?

У Бегунка уже вылетело из головы, что это проезжающая леди сама хотела его видеть и сама послала за ним Брента. Леди, сидящая в карете, была облачена в коричневое платье, щедро украшенное чёрными кружевами, и такую же чёрную шляпку с небольшой вуалью. Несмотря на этот строгий траурный цвет, платье явно было дорогое, из хорошей ткани. Помедлив несколько секунд, леди всё-таки поднесла к лицу затянутую в кружевную перчатку руку, и подняла вуаль. На её запястье блеснул золотой браслет.

- Здравствуйте, мистер Эскейп, - произнесла она негромким, спокойным голосом. - Я еду из Нового Орлеана, в Порт-Артур. А эту дорогу выбрала, чтобы увидеться с вами и вернуть вам ваши сто двадцать долларов, которые вы мне одолжили.

Соня серьёзным взглядом смотрела на Бегунка. Она сильно переменилась и не только тем, что была одета в хорошее платье, а не в обноски, которые едва на ней держались. Что-то изменилось в лице Сони, будто она повзрослела и стала увереннее в себе.

- Где мы можем поговорить? - спросила она.

В первое мгновение, как только Бегунок узнал женщину, он побледнел и подался назад, во все глаза глядя на нее. Ему стало невыносимо стыдно за тогдашнее свое поведение. Он моментально вспомнил все обстоятельства их знакомства, то как и с какой целью он ездил в Шривпорт, как возвращался, что думал и как смотрел на Соню. Пусть даже между ними ничего особенного не произошло, но все равно, он хватал ее, касался ее бедер... В общем-то, сейчас даже не важно, было что-то конкретно или нет. Даже если ничего не было - все равно - было! И сейчас его душил собственный стыд. Более того, ему было стыдно, за то, что он видел эту прекрасную теперь женщину в том ужасном положении, когда у нее не было даже платья, чтобы выйти на улицу.

Бегунок представить себе не мог, что встретит ее еще раз. Тем более, что встретит ее в таком обличии. Эта встреча произошла, чтобы показать ему всю низость его тогдашних влечений. Показать ему то, что он напрасно гордится и величается сам в себе и воображает о себе, что он - нЕчто, что он выше остальных, в то время как он сам обуревается точно такими же грязными похотливыми чувствами. И как раз это и делает его хуже остальных, что он, оставаясь таким же, как и они, воображает себе, что он выше.

"Ох, и зачем она привезла эти деньги! - сгоряча подумал он. - Лучше бы я ничего не знал!"

На ее последний вопрос он так и не ответил, более того, о нем забыл.

Соня нахмурилась. Она никак не ожидала такой реакции на своё появление, и даже расстроилась. Конечно, что она надеялась увидеть? Что этот человек обрадуется, что к нему является бывшая проститутка, которой невероятно повезло, и она снова стала леди?

- Мистер Эскейп! Вам так неприятно меня видеть? - невольно спросила она, и тут же пожалела о своём вопросе. - Простите, я не думала...

Она замолчала. Потом полезла в сумочку, достала оттуда деньги и протянула ему. Хотя не подвинулась, и не подалась в его сторону, так что Бегунку в любом случае пришлось бы подняться в карету, чтобы взять у неё из руки эти несколько бумажек, которые она подавала ему в горсти, будто это была мелочь.

- Нет, почему же? Напрасно вы так думаете. Мне вовсе не неприятно вас видеть, - спешно ответил Бегунок.

Вид денег, которые ему протягивала Соня, то есть миссис Нэвилл, поверг Бегунка в еще большее смущение. Если рассматривать этот вопрос отвлеченно, взять эти деньги Бегунок посчитал бы не правильным. Он отдавал их не взаймы, а на вполне определенные нужды и потому совершенно не предполагал получить их обратно. Но с другой стороны, женщина такого положения, какое теперь занимала миссис Нэвилл, могла не захотеть оставаться в долгу у такого человека, как Джэфет Бегунок. Она могла посчитать необходимым для себя вернуть эти несчастные сто долларов. Даже сто двадцать, если быть точным. Это Бегунок тоже понимал, но вот так здесь и при таких обстоятельствах протянуть руку и забрать эту горсть купюр он тоже никак не мог.

- Пожалуйста! Пожалуйста, уберите деньги, - произнес Бегунок тихо. Но такая речь требовала продолжения. - Вы торопитесь? - спросил он и тут припомнил, что она сама предлагала ему где-нибудь поговорить. - Вы можете остановиться в гостинице.

Бегунок отступил от дверного проема кареты, словно приглашая женщину выйти, и остался возле дверцы. Соня посомневалась, но потом убрала деньги и поднялась с сидения. Ей пришло в голову, что может быть мистер Эскейп опасается, как бы кто-то не увидел, как он берёт деньги, и не подумал, что это взятка. Времена сейчас располагали к подобным мыслям.

Набросив вуаль, Соня вышла из кареты, протянув Бегунку руку, чтобы он помог ей спуститься на землю. Повернувшись к кучеру, который наблюдал за всем происходящим, не сходя с козел, она сказала негромко, но достаточно чётко, чтобы человек её услышал:

- Свен! Передайте Джеймсу, чтобы он присмотрел за моими вещами и никуда не уходил. - После чего она повернулась к Бегунку. - Мне бы не хотелось задерживаться надолго. Но наверное, поговорить в гостинице будет удобнее всего.

- При гостинице сейчас устроено небольшое кафе. Если хотите, там можно выпить кофе, - произнес Бегунок негромко, но с расчетом, что его услышит не кучер, а Соня.

Он как взял ее за руку, когда помогал выйти из кареты, так и продолжал держать ее теперь. Джэфет видел, что Соня обиделась тем, как он ее встретил. Но как в такой ситуации следовало ему вести себя, Бегунок и сам не знал. Не думала же она, что он запрыгает от радости при виде ее и ста двадцать долларов. Бегунок по привычке нахмурился и покрепче взял ее за руку.

Соня поколебалась чуть-чуть, но кивнула, не делая попыток отнять свою руку у Бегунка.

- Хорошо, - произнесла она неторопливо. - Идёмте в кафе.

Сейчас, когда на ней была вуаль, Соня ещё сильнее не походила на саму себя. Некая молодая леди, в трауре, стройная и невысокая. Движения её приобрели плавность, и она держалась очень прямо, избавившись от манеры сжиматься и стараться быть понезаметнее. Может, это выглядело странно, что Бегунок идёт рука об руку с какой-то незнакомкой. Но мало ли, кто мог к нему приехать. Может, миссис Нэвилл - его родственница. Когда они наконец присели, Соня снова подняла вуаль, говорить, пряча лицо, ей показалось невежливым.

- Мистер Эскейп! - Соня осторожно огляделась по сторонам, но потом её взгляд вернулся к Бегунку, и уже больше никуда не уклонялся всё время, пока она говорила. - Вы мне очень сильно помогли. Если бы не ваша поддержка, которую вы оказали мне в трудную минуту, я не знаю, что бы со мной было. Вы тогда отправили меня в Новый Орлеан, и там я встретила человека, который сделал мне предложение. К сожалению, он погиб два месяца назад. Дуэль, - пояснила она, на пару секунд опустив глаза, но только за тем, чтобы достать носовой платочек. - Мистер Нэвилл оставил мне своё дело. И я понимаю, что моё предложение покажется вам странным, но скажите, вы бы не хотели сменить работу?

Теперь она смотрела на него ещё внимательнее, и даже придвинулась слегка к столику, будто ей не хотелось пропустить выражение его лица, если оно как-то изменится.

Соня, наверное, собралась удивлять Джэфета все больше и больше. Уж чего-чего, а такого поворота Бегунок никак не ожидал! Он и на должности помощника мэра ощущал себя не совсем на своем месте, а уж чтоб он работал на молодую симпатичную женщину, которая вдруг взялась возглавлять свое дело - этого он никак не мог себе представить! Бегунок нахмурился еще сильнее, что у него сигнализировало о том, что он в еще большей растерянности, чем ранее.

Можно было бы сослаться на контракт, подписанный с Фланнаганом, но Бегунок счел эту увертку недостойной. Нужно было не прятаться за контракт, а находить в себе решимость говорить все прямо. Он помолчал еще немного и спросил:

- Скажите, миссис Нэвилл. У вас есть надежные люди, которое могут вас поддержать в вашем деле?

Он даже не поинтересовался, в чем заключается это самое дело, которой Соне оставил ее покойный муж.

- Я не знаю, мистер Эскейп, - честно призналась Соня.

Она отметила, что Бегунок не переспросил, что за дело она сейчас пытается возглавлять, но выводы делать не спешила. Тем более, что о человеке, который сейчас сидел перед нею, она почти ничего не знала. Он был порядочным, не стал к ней приставать против её воли, и дал ей денег - это всё, на что она могла ориентироваться. И поскольку эти моменты Соня считала положительными, она сделала предварительный вывод по ним.

- Деловые партнёры моего мужа, конечно же, объясняют мне кое-какие вещи, - продолжала Соня. - Но они не могут вместо меня заниматься делами. А человек, которого мистер Нэвилл оставил управляющим, не кажется мне честным. Может быть, мне следует продать всё, что есть, или наоборот, постараться самой научиться управлять. Мне кажется, никто не принимает меня всерьёз. Понимаете?

Что-то проскальзывало в ней от той, прежней Сони. Наверное, она была слишком молода и неопытна, и поэтому теряла уверенность в себе, когда говорила о делах. Хотя она всё равно старалась держаться прямо, и даже убрала платочек, чтобы не было искушения мять его в руках.

- Мне трудно что-то советовать. Я никогда не занимался никаким бизнесом, - ответил Бегунок. Он по привычке мимолетно оглядывал крошечный зал пригостиничного кафе, ненавязчиво следил, не приближается ли кто-нибудь к двери, а заодно контролировал, поглядывая периодически в окно, что происходит на главной площади Городка, на которую выходили гостиница и кафе. Он специально сел за столик так, чтобы в окно была видна улица.

Наконец им принесли кофе. Бегунок равнодушно положил пару ложечек сахара в чашку и поднял глаза на Соню.

- Скажите, а эти деловые партнеры вашего мужа, о которых вы говорили, не хотят купить ваш бизнес?

Какое странное совпадение. Второй раз он встречается с этой женщиной и второй раз она находится в положении, когда ей чрезвычайно нужна помощь. И каждый раз он ей помочь не может. Или не хочет?

Соня тоже пододвинула к себе чашечку кофе, но не спешила к ней притрагиваться. Взглянув на Бегунка, она опустила глаза и ответила:

- Они ничего не говорили об этом. Наверное, если бы им хотелось купить фирму моего мужа, они предложили бы мне продать её.

Соня не была уверена, что обращается по адресу. И совсем не потому, что мистер Эскейп не занимался никаким бизнесом раньше. В чём Соня была абсолютно уверена - так это в том, что любой человек, который занимался бизнесом, когда-то ничего не знал, и учился вести дела с нуля. Соня лишь сомневалась в своих способностях научиться. А вот с Бегунком у неё была неуверенность иного рода, и она предпочла об этом сказать:

- Мистер Эскейп! Я понимаю, что вы ничем мне не обязаны, - начала она своё нелёгкое пояснение, и даже отпила глоточек кофе, чтобы было легче говорить. - Вы и так сделали для меня столько, сколько ни один другой человек не смог бы и не захотел. Но если бы вы согласились работать на меня, я бы могла предложить вам больше, чем платят вам сейчас. Поедемте со мной! - Она не удержалась и дотронулась до его руки. - Я покажу вам дело, которым руководил мой муж, и вы сами всё поймёте. Я покажу вам большой город, мистер Эскейп! Большой город! - Теперь Соня заговорила с напором, с энтузиазмом, который неузнаваемо изменил её глаза, заставив загореться страстностью. - В большом городе каждый может стать тем, кем хочет. Там много людей, и даже если одна часть будет смотреть на вас странно - вторая вас непременно поддержит. Это лучше, чем вы думаете, мистер Эскейп! Мне бы только удержаться там и стать тем, кем я хочу стать!

Она неожиданно опомнилась, подалась назад, и убрала руку, глядя теперь с пытливым беспокойством, будто пыталась оценить по его реакции, не зашла ли она слишком далеко.

Самое логичное было бы ответить на это: "Так вы выйдете замуж за подходящего человека, который может продолжить дело вашего мужа! - но Бегунок не произнёс бы вслух такого предложения. Соня стала солидной дамой - миссис Нэвилл.

"Интересно, кем она хочет стать? Актрисой? Ведь все юные девушки хотят стать актрисами!" - но и этот свой вопрос Бегунок озвучивать не стал. - Я видел достаточно городов, - ответил он, наконец, глядя в окно за спиной девушки. - Не могу сказать, что большой город лучше маленького... Хотя, кому как, конечно.

Он отпил ещё один глоток кофе и посмотрел на Соню.

- Тут я работаю на мистера Фланнагана и, честно говоря, не вижу причин менять свою службу. Дело не в деньгах, миссис Нэвилл. Просто меня вполне устраивает то положение, в котором я нахожусь, - сказал он.

Соня вздохнула, выпрямилась, и отодвинула от себя чашечку с недопитым кофе. Наверное, в душе она ожидала услышать именно такой ответ. Она произнесла так же негромко, как говорила обычно:

- Я понимаю. Конечно, вы не променяете работу у мэра на работу у... - Она хотела сказать "бывшей проститутки", но решила не произносить этого вслух. - Хорошо, мистер Эскейп, я не стану вас уговаривать.

Соня оглянулась на окно, и одновременно с этим опустила на лицо вуаль. Потом открыла сумочку, аккуратно сложила купюры в пачку, взяла со стола салфетку, положила пачечку купюр внутрь этой салфетки и выложила на стол, пододвинув к собеседнику.

- Лошади, наверное, уже отдохнули. Мне пора ехать, - сказала она, не поднимая глаз, хотя из-под вуали это было не сильно заметно. - Прощайте, мистер Эскейп! Спасибо вам ещё раз, и будьте счастливы.

С этими словами Соня поднялась из-за столика. Бегунок тоже поднялся и забрал эту злосчастную пачку со стола. Ему захотелось спросить, какой именно бизнес пытается освоить Соня, узнать ее адрес, чтобы хотя бы издали следить за ней. А то вдруг там что-нибудь такое случиться, что придется срочно бежать и спасать. Но он так и не сказал ничего. Порой, встретив какую-нибудь брошенную кошку или собаку, прекрасно зная, что не возьмешь ее к себе жить, стараешься пройти мимо, не погладив и не заговорив с нею, чтобы не будить в ней ложные надежды на то, чего все равно не будет. Так и теперь, Бегунку не хотелось своими вопросами подавать какую-то надежду Соне.

Ей нужен надежный человек, но Бегунок знал, что он - не тот человек. И потому ничего не спросил, подумав, что узнает это каким-либо другим способом.

- До свидания миссис Нэвилл, - только и произнес он.