Глава шестнадцатая,
в которой Джэфет Эскейп отчитывается перед мэром, Нат узнаёт, что с Бегунком лучше говорить на равных, а Люси делится с новым курьером последними новостями...

29 декабря, 9 часов вечера

За день в Городке ничего существенного произойти не успело. Разумеется, кроме того, что старик Тернер продал землю Россу Фланнагану и тут же заключил с ним договор аренды этой земли. Эта новость обсуждалась в Городке, особенно в салуне, едва ли не больше, чем вчерашнее избиение двух конфедератов, одним из которых оказался Джон Риддон, брат владелицы ранчо "Мокрая Падь". В остальном, "гвардия" мэра вела себя тихо. Из чужаков проезжали двое, огляделись, выпили по рюмке виски, купили в лавке по шесть патронов и уехали (выйти на контакт с Джо людям Колбэрна, а это были они, не удалось).

Джэфет Эскейп вернулся по темноте, когда большинство жителей разошлось по домам, разъехалось по фермам или сидело в салуне. У входа в палисадник перед мэрией стоял, облокотившись на верх низенькой ограды, Натанаэль Ганн, курил и наблюдал за тем, как струйки дыма растворяются в свете керосиновой лампы, висящей на перекладине над калиткой. Увидев Бегунка, он приветливо махнул зажатой между большим и указательным пальцем самодельной папироской.

- Добрый вечер, мистер Эскейп! - приветствовал он гонца. - Рад, что вы наконец вернулись. Эй, Брент! Возьми у мистера Эскейпа лошадь и как следует покорми. По-моему, кобыла порядком устала. Ничего, к утру придёт в себя, она выносливая. Заходите, сэр! Мэр у себя в кабинете.

Нат дотянулся до калитки и распахнул её, но сам не двинулся с места. Ему хотелось ещё постоять здесь, в одиночестве, и полюбоваться на светящиеся окошки ночного Городка.

Подбежавший охранник схватил рыжую кобылу за уздечку и с интересом окинул взглядом нового курьера Фланнагана. Бегунок забрал карабин из седла, покосился седельные сумки, вспоминая, не осталось ли там его вещей. Но нет, "сухой паёк" они с Тернером давно съели, в сумках лежали лишь свёрнутые пустые торбы да пустой мешочек из-под овса. Торбы у Бегунка были свои и на купленные сегодня в Ньютоне он не претендовал - пусть остаются в седельной сумке курьерской лошади.

Джэфет поднялся по уже знакомой лестнице - целых два раза по ней пришлось проходить! - и постучался в кабинет мэра. Бегунок надеялся, что его доклад Фаннагану не займёт много времени и он успеет забрать своих лошадей с платной конюшни, прежде чем её владелец завалится спать.

- Войдите! - откликнулся мэр, и добавил, как только курьер вошёл в кабинет: - Присаживайтесь, мистер Эскейп.

После того, как из форта пришла телеграмма, что деньги прибыли, Фланнаган ощутил, насколько нервничал до этой минуты. Настроение у него сразу улучшилось несмотря на ноющий бок. Лишних денег, чтобы "ссужать" их первому попавшемуся проходимцу, у него не было. А Нат, вместо того, чтобы успокоить и уверить, что Эскейп - честнейший человек, посоветовал не доверять слепо его мнению о людях, потому что-де этого Бегунка он знает только понаслышке. По счастью, Бегунок действительно оказался надёжным человеком и не сбежал с мэровскими деньгами. Теперь Фланнаган с интересом смотрел на своего нового курьера, крутя в пальцах сигару.

- Рассказывайте, сэр, - предложил он, ободряюще улыбнувшись Бегунку. - Как встретил вас полковник?

- Вполне нормально, - отозвался Бегунок и опустился на стул возле стола. Для него было странно, что мэр предложил ему сесть. В понимании Бегунка это означало, что либо мэр демонстрирует свою вежливость, либо рассчитывает на долгий разговор. Первое Бегунку было совсем ни к чему: демонстрация уважения, как и неуважения, его мало задевала. Второе было совсем излишним, так как на конюшне Бегунка ждали его голодные лошади, которых следовало забрать и устроить на другой постой - при мэрии.

Бегунок подумал секунду, потом полез во внутренний карман куртки. Фланнаган вчера не распорядился, чтобы Бегунок в обязательном порядке взял расписку с коменданта, но комендант был с утра в таком состоянии, что не взять расписку было никак нельзя!

- Вот! - Бегунок достал, наконец свернутый листок бумаги с подписью Лемминга и положил его на стол перед мэром. - Расписка полковника! - потом подумал мгновение и добавил: - Тернера он отпустил.

Бегунка и так нельзя было упрекнуть в многословности, но сейчас он был совсем не в настроении рассказывать. И дело вовсе не в угрозе лейтенанта, который весьма агрессивно "надеялся", что Бегунок никому не будет сплетничать, в каком состоянии он нашел коменданта форта ранним утром. Скорее, дело было в том, что Бегунок вторые сутки не спал и мечтал хотя бы нормально поужинать после напряженной поездки.

Фланнаган с интересом посмотрел в расписку и с ещё большим интересом - на Бегунка. Ответ нового курьера был на редкость кратким, что не устраивало мэра. Особенно в свете того, что заранее ни о каких расписках речи не шло. Пунктуальность мистера Эскейпа, безусловно, была понятна (он и при составлении договора вёл себя чрезвычайно пунктуально), но всё равно она возбуждала любопытство. Интересно же, как отреагировал на эту самую пунктуальность полковник.

- Вы весьма лаконичны, мистер Эскейп, - кивнув, проговорил мэр. - Но мне бы хотелось знать подробности. Конечно, можно отложить ваш доклад на утро: я понимаю, что вы устали, ведь вам пришлось проделать немалый путь. - Фланнаган подумал, что пожалуй его самого никто не обвинит в краткости и лаконичности. - Но я не думаю, что рассказ займёт много времени. Я нечасто лично вижусь с полковником. Но мне приходится постоянно иметь с ним дело. И ваши наблюдения мне весьма важны. Чем он занимался, когда вы приехали? Как вас встретил?

- Не знаю, чем он занимался всю ночь, но в семь часов утра он был абсолютно пьян! - возвестил Бегунок прямолинейно. - Меня даже не хотели пускать к нему. Только его лейтенант, не знаю его имени, услышав, что я ваш посланник и приказал меня пропустить. А полковник... - Бегунок пожал плечами. - Что ожидать с пьяного человека?! Он и вел себя, соответственно, как пьяный человек. Ничего интересного. Расписку я с него взял потому, что побоялся, что он по пьяному делу начнет заявлять, что никаких денег я ему не давал! А! - неожиданно припомнил Бегунок. - Полковник велел вам передать, что он считает, что ваша идея со штрафами не поможет, и что единственное, что может подействовать - это виселица, - Бегунок криво усмехнулся.

Про Тернера мэр не спросил, но Бегунок решил рассказать и про него тоже:

- Этот Тернер - совершенно бешеный! Наверное, они с женой - два сапога - пара! Он бросился на полковника с кулаками, как только его привели из-под ареста, несмотря на то, что руки у него были скованы наручниками. Мне пришлось так и забрать его и с наручниками довезти до самой фермы. Я боялся, что если я сниму наручники, Тернер развернется назад в Ньютон, чтобы продолжить бить полковника! - Бегунок снова усмехнулся, на этот раз не криво, а вполне полноценно и, вытащив из кармана куртки наручники и ключ от них, положил все это на стол мэра.

Фланнаган взял зачем-то наручники, приподнял, покрутил туда-сюда и положил обратно.

- Хорошо, что полковник был пьян, - сказал он, поглядывая через стол на Бегунка. - Был бы трезвый - мог бы и передумать отпускать Тернера, даже за деньги. Особенно если учесть его взгляды на решение всех проблем с помощью виселицы.

В военной среде у Росса Фланнагана было достаточно хороших знакомых и даже друзей. Но в целом армейский подход к усмирению конфедератов мэру Городка не нравился. Если бы Реконструкция означала искоренение всех южан поголовно, можно было бы понять и подстрекательскую пропаганду для чернокожих, и уничтожение ферм и плантаций, и поощряемые грабежи, и виселицы по любому поводу. Но Фланнагану не верилось, чтобы в Вашингтоне сидели идиоты, готовые стереть с лица земли большую часть населения южных штатов. Ну уничтожат их, а работать-то кто будет? Кто будет платить налоги? А если всё-таки суть не в уничтожении, а всего лишь в "усмирении бунтовщиков", то, по мнению Фланнагана, нельзя пользоваться только кнутом, забывая о прянике. Сам он надеялся, что действуя в рамках закона (в который по своей воле вносил некоторые коррективы), постепенно приберёт к рукам то, что сможет, а с оставшимися людьми поладит и останется здесь надолго. Даже сейчас в Городке достаточно людей, которые признают, что он ведёт себя разумно и в чём-то гораздо мягче, чем другие янки. Но если полковник Лемминг начнёт диктовать свои условия, зыбкое равновесие, которое пытается установить Фланнаган, исчезнет в один момент.

- Неплохо, мистер Эскейп, - сказал он вслух. - Очень неплохо для начала. Я вижу, что вам действительно можно доверять. Вы знаете, как подойти к делу. Насчёт Тернера: вы считаете, что мне следует опасаться его мести?

Бегунок не стал благодарить мэра за похвалу своих способностей и качеств и сразу перешел к последнему вопросу Фланнагана.

- Не знаю, стоит ли опасаться именно мести Тернера, я слишком мало знаком с ним и с его семейством, чтобы сказать что-то определенное. Мне кажется, он вспыльчивый человек, но отходчивый, как, впрочем, и его супруга. Хотя, может, я ошибаюсь. Когда мы возвращались из Ньютона, он вопил: "Лучше бы меня повесили, чем то, что отец вынужден был продать землю!" Он не задумывался о том, что если бы его повесили - это не решило бы проблемы с налогами и землей, зато создало массу других проблем. В общем, не знаю! - Бегунок даже развел руками, правда, развел очень скромно, символически. Ему не свойственны были широкие размашистые жесты. - Первый вопрос Тернера, когда он увидел отца по приезде на ферму, был: продали ли землю? Я не стал дожидаться окончания разговора. Мне предлагали остаться ночевать, но я не захотел оставаться, хотя, для лошади это было бы лучше.

- Это разумно, - согласился Фланнаган с нежеланием Бегунка ночевать у Тернеров. Может быть, супружеская чета "Кейси и Сара" и были отходчивыми, но это не слишком весело, когда тебя сперва "отходят" прикладом по рёбрам, а потом начинают раскаиваться. "И тебе терпеть эту пару как арендаторов минимум на тот срок, на который подписан договор со стариком Тернером", - напомнил себе мэр. Впрочем, настроение у Фланнагана было хорошее несмотря на все происшествия и он только усмехнулся собственным мыслям.

Встав из-за стола, мэр прошёлся по комнате, поглаживая безжизненную кисть левой руки. Думал он вовсе не о Тернере. На этом вопросе пока можно было поставить точку. Думал Фланнаган о своём новом курьере. Далеко не каждый человек из тех, кто на него работает, интересовал мэра. Он отмечал только таких, которые отличаются умом и сообразительностью. Уследить за остальными было делом Ната. Хотя, как показало вчерашнее происшествие с двумя побитыми конфедератами, даже такой человек, как Нат, не всегда справляется со своими обязанностями.

Из всех "гвардейцев" Росса Фланнагана интересовал сам Нат, и разве что, Джек Озборн - телохранитель, который сопровождал мэра вместе с Бегунком на ранчо Тернеров, да Марти Стоун, которого порезал в драке брат миссис Фронтайн. Правда, как выяснилось, если начнётся драка, благоразумия и осторожности Стоуна хватает ненадолго. Сунулся же он в первых рядах заниматься самосудом в отсутствие мэра. Что же, никто не совершенен.

Сейчас в распоряжении Фланнагана оказался Джэфет Эскейп, бывший охотник за скальпами, который с первого раза показал, что ему можно доверить крупную сумму денег. Он ловок, хоть Нат этого и не захотел признать, ему не чуждо чувство ответственности, и он достаточно осторожен, чтобы не нарываться на конфликты с местным населением. Неизвестно, правда, как он себя повёл бы, если так же, как Стоун, оказался свидетелем драки.

Фланнаган повернулся к Бегунку.

- Спасибо, мистер Эскейп, - сказал он. - Вы подбросили мне новую информацию на тот случай, если мне снова придётся столкнуться с Тернерами. Они теперь мои арендаторы. - Мэр слегка развёл рукой. Он тоже не был любителем широких жестов. - Последний вопрос - и я вас отпущу. - Он подошёл обратно к столу, с той стороны, где сидел Бегунок, и, совсем как Нат, присел на край. - Тут вчера вечером, пока нас с вами не было, произошёл небольшой конфликт, мои люди побили двух местных парней. Вы не откажетесь съездить с утра к ним на ферму и узнать, как дела? Это необязательно. Просто вы - человек разумный и сдержанный и, на мой взгляд, справитесь лучше, чем другие. Если да - то я буду иметь вас в виду. Но это - завтра, - уточнил он на всякий случай, предупреждающим жестом подняв руку ладонью вперёд (тоже жест Ната, который Фланнаган подцепил от своего подчинённого просто потому, что ему это понравилось). - Можно даже не с раннего утра.

Бегунку не понравилась идея ехать к побитым конфедератам. Они наверняка озлоблены и могут захотеть взять реванш за вчерашнее. Это во-первых. Во-вторых, проведывание побитых людей не входило в обязанность курьера по договору. Или входило? Бегунок задумался, потом, нисколько не стесняясь присутствия мэра, сидящего на столе, достал из внутреннего кармана контракт, развернул его и углубился в чтение.

С первых же пунктов Бегунок заметил, что контракт был составлен неправильно, а вчера он это упустил. Ни один пункт контракта не содержит объяснений и перечислений, в чем же заключаются обязанности курьера.

1. Подписавший контракт обязуется в рамках занимаемой им должности курьера беспрекословно подчиняться приказам мэра...

2. Курьер обязан хранить тайну указанного адресата, а так же доставлять почту в нетронутом виде...

3. Курьер на весь трехмесячный срок не имеет права на собственные выходные или отлучки. Он обязан в любое время дня и ночи быть готовым отправиться с депешей туда, куда понадобится мэру, а так же сопровождать мэра во всех поездках...

А дальше лошади, жилье, деньги... Нет ни одного пункта, который бы четко перечислял его обязанности, например, "доставка почты и небольших грузов в пределах штата". Если бы такой пункт был, Бегунок мог бы спокойно отказаться. Но в договоре была только расплывчатая фраза: "Подписавший контракт обязуется в рамках занимаемой им должности курьера беспрекословно подчиняться приказам мэра", а значит, уважительной причины отказываться - нет.

Бегунок не стал говорить об этом вслух, чтобы не подать Фланнагану идею, что тот может, мотивировав расплывчатой фразой контракта, сильно расширить круг обязанностей своего курьера.

- Хорошо, я поеду! - сказал Бегунок, сворачивая бумагу и поднимая взгляд на мэра. - Но мы не заполнили один пункт контракта. А именно, кому будет переведено мое вознаграждение в случае моей гибели во время исполнения своих служебных обязанностей. Так вот, у меня есть счет в банке. Я хочу, чтобы деньги перевели туда. У меня уже есть распоряжение, как поступить с моими деньгами.

- Так заполним этот пункт сейчас, - покладисто согласился мэр, слезая со стола и возвращаясь в своё кресло. Достав из ящика запертую на ключ шкатулку, Фланнаган ловко открыл её одной рукой и вытащил договор, который вчера заключил с мистером Эскейпом. - Вот тут, в соответствующем пункте, есть свободное место. Впишите, чей банк и на чьё имя.

С этими словами мэр снова встал и вышел из-за стола, жестом пригласив Бегунка занимать своё место. А сам отошёл к камину. Там, на каминной полке, стояла коробка с сигарами. Вынув одну, мэр откусил кончик и сплюнул его в камин.

Фланнагану показалось интересным, что речь о том, куда перевести вознаграждение в случае его гибели, Бегунок завёл именно сейчас, когда согласился съездить и проведать избитых конфедератов. Хотя, после бурного и несдержанного Тернера, он может ожидать от южан чего угодно. Сам Фланнаган не видел особых сложностей в поручении, равно как и не собирался принуждать Бегунка ехать на "Мокрую Падь", если тот не захочет. Просто послать больше было некого. Вчерашних драчунов ведь не пошлёшь! Чего доброго они затеют новую драку или их вообще пристрелят при одном появлении. А из оставшихся: Берри не слишком хорошо себя чувствовал, Джека мэр предпочитал держать при себе, Фитцджералд и Чез ещё не вернулись из Тексарканы, а у Ната и так дел достаточно, чтобы разъезжать по окрестным фермам с одной лишь целью - осведомиться о здоровье их обитателей.

- Не слишком красивая история получилась, - сказал Фланнаган, раскуривая сигару от стоящей тут же свечи. - Эти южане схватились за оружие, даже порезали слегка одного из моих людей. Но и расправились с ними наши ребята самовольно, без моего ведома. Поэтому я решил не заводить речи о бунте или вооружённом нападении. - "Хорошее Нат придумал объяснение, - добавил мэр про себя. - Во всяком случае, приятнее осознавать себя благодетелем, чем отправлять людей на виселицу". Он продолжил вслух: - Но я хочу убедиться, что эти двое южан благополучно добрались до дома и не имеют претензий. На сколько я знаю, кроме них на ферме только парочка старых негров и молодая хозяйка. Так что вряд ли вам что-нибудь угрожает. - Он подошёл, зажав сигару в зубах и поправляя перевязь, и добавил: - Это не Тернеры.

"Хм, два избитых конфедерата, которые чуть не зарезали человека Фланнагана, два негра и одна женщина, которая вполне может схватиться за ружье и врезать по ребрам, только на этот раз не мэру, а мне! - подумал Бегунок в ответ на слова Фланнагана, и перспектива посещения Мокрой Пади ему понравилась еще меньше. - Пять человек на меня одного!"

Еще менее его привлекла возможная перспектива превращения из курьера в "мальчика на побегушках" мэра, но он и тут ничего не сказал. А что теперь скажешь? Прошляпил текст контракта - сам виноват, надо было внимательнее читать!

Джэфет скрупулезно записал все необходимые сведения в указанный пункт контракта, потом подумал, достал свой экземпляр и вписал в него те же сведения о банке и счёте. На всякий случай.

- Так мне у них нужно конкретно узнать, не имеют ли они к вам претензий? - переспросил Бегунок, обращаясь к мэру.

Мэр вытащил изо рта сигару и некоторое время раздумывал, глядя на Бегунка. Имеют или не имеют эти двое претензии к мэру, беспокоило Фланнагана. Но если на "Мокрую Падь" заявится посланец от мэра и начнёт спрашивать, есть ли какие-то претензии, это может вызвать совершенно ненужную реакцию. Ведь раз он интересуется, имеют ли к нему претензии, значит, опасается, что имеют. А раз опасается - значит, понимает, что претензии могут иметь под собой основания. Зачем лишний раз давать людям повод думать, что они имеют какой-то компромат на тебя? Уже сам по себе приезд человека от мэра должен сказать им, что Фланнаган опасается, как бы они не предприняли что-то в ответ. Если действительно хотят предпринять - ни за что этого не скажут. А если не хотят - лишние расспросы могут подтолкнуть идею что-то предпринять.

- Достаточно будет, если вы просто убедитесь, что эти двое парней живы, - сказал мэр и снова сунул сигару в рот. - Это всё, что бы мне хотелось знать. Всё-таки, я отвечаю за поступки своих людей и мне нужно иметь в виду, если они кого-то избили до смерти.

- Понятно! - ответил Бегунок. Он поднялся со стула и убрал свой экземпляр контракта во внутренний карман куртки. - Ещё одно дополнение, мистер Фланнаган! - Бегунок вышел из-за стола и подошёл поближе к мэру. - Сегодня мне пришлось потратить на еду для себя и Тернера, и на овёс для лошадей один доллар и шесть центов. Мне хотелось бы получить их обратно.

Бегунок выжидающе смотрел на мэра. Уж если быть пунктуальным, так нужно быть пунктуальным до конца! На данный момент, находясь на службе у мэра, Джэфет пока ещё не то что ничего не заработал, но даже потратил свои деньги. А ведь ему нужно было ещё заплатить за лишние сутки, которые две его лошади перестояли на платной конюшне. Но, к сожалению, эту трату на мэра не повесишь: Бегунок мог бы и сам, заранее, до отъезда с Фланнаганом, сбегать и перевести лошадей на казённую конюшню при мэрии. Но он не сделал это. И теперь Бегунок надеялся хотя бы вернуть потраченный в Ньютоне доллар!

- Хорошо, что напомнили, - обрадовался мэр, будто Бегунок намекнул ему на какую-то приятную обязанность.

Вернувшись за свой стол, он достал из нижнего ящика другую металлическую коробку, ключ от которой носил на цепочке вместе с часами. Открыв коробку, Фланнаган достал оттуда деньги, ловко пересчитал одной рукой и выложил на стол.

- Ваши двадцать долларов аванса на текущий месяц, - сказал он, откидываясь на спинку стула. Потом спохватился и, порывшись в коробке, добавил ещё доллар. Шесть центов он отыскал в своём кармане и придвинул к общей куче. - Двадцать один доллар и шесть центов. Если бы все мои люди были такими пунктуальными, как вы - мне бы было легче! - Он снова откинулся на спинку и вынул изо рта сигару. - Если больше нет вопросов - поищите снаружи Ната, пусть он покажет вам вашу комнату. И не забудьте сходить в салун и поужинать.

Фланнаган смотрел совершенно серьёзно, но на самом деле педантичность мистера Эскейпа его забавляла. Он разглядывал своего нового курьера, тщательно спрятав улыбку. Джэфет Эскейп, этот маленький охотник за скальпами, умел делать своё маленькое дело и добиваться такого же маленького вознаграждения (даже 250 долларов за риск, связанный со снятием скальпа с краснокожего - это слишком мизерная награда). Наверное, в Бегунке отсутствовала склонности к грандиозным авантюрам, и поэтому в качестве работника он был очень ценным. Он сделает ровно столько, сколько ему прикажут, и отчитается за всё потраченное до последнего цента. Конечно, для выводов было ещё рановато, и Эскейп мог ещё удивить неожиданными чертами своего характера. Фланнаган не любил спешить и делать категоричные умозаключения по двум суткам знакомства. Пусть Бегунок поработает хотя бы месяц. Но Фланнаган подумал, что надо будет всё равно сказать спасибо Нату. Он это заслужил.

Бегунок поблагодарил мэра, забрал деньги и вышел. Указание Фланнагана "поискать Ната" было не актуально, потому что Нат сидел почти на самом виду, в прихожей.

Нат далеко не всегда караулил мэра, если у того случались посетители. Хватало охранников. Но все дневные дела бывший сержант закончил и даже успел поужинать. Ночевал он в основном в мэрии, и потому вернулся сюда. Правда, его комнату всё ещё занимал Берри, но у Ната была куча удобных уголков в доме, чтобы спокойно выспаться поближе к начальству.

Если бы Нат захотел, чтобы его не замечали, он убрал бы лампу подальше от этого кресла и низенького столика, на который он по уже заведённой привычке водрузил ноги в солдатских сапогах. Но лампа висела на обычном месте и не заметить помощника мэра было невозможно. Нат приветливо помахал рукой, словно увидел на другой стороне улицы старого доброго знакомого.

Бегунок посмотрел на Фланнаганновского "орешка"* с весьма противоречивым чувством: конечно, его следовало найти и спросить где находится комната для проживания курьера. Но с другой стороны, комната все равно никуда не убежит, и это могло подождать, а вот лошадей Бегунок торопился забрать как можно скорее - пока хозяин конюшни не уснул или не решил, что раз ночь уже началась, то Бегунок должен ему заплатить и за следующие сутки постоя тоже.

___________________________________________

* Имя персонажа - Натанаэль (Nathanael - отсылка к библейскому "Нафанаил", а не английскому "Натаниэль", которое пишется немного по-другому: "Nathaniel"). Сокр. от английского варианта имени - Nat (в русском произношении - Нэт). Но вопреки этой логике, говоря о Ганне, все окружающие называют его - Нат (nut (англ.) - орех), используя близкое по созвучию слово, которое можно посчитать как вариантом произношения имени, так и прозвищем.

___________________________________________

Оббегать Ната и рваться на выход, словно там пожар - было несерьезно, хотя Бегунку именно это хотелось сейчас сделать. Он тихонько вздохнул и направился к помощнику мэра.

- Скажите, пожалуйста, где находится комната курьера, - начал Бегунок очень вежливо.

- Я затем здесь и сижу, чтобы вам её показать, - заявил Нат, ухмыляясь от уха до уха, так что можно было бы пересчитать все его зубы за вычетом одного выбитого.

Убрав ноги со стола, он поднялся и мотнул головой, приглашая следовать за собой. Сунув руки в карманы, он повёл Бегунка в левый коридор. Планировка американской надстройки дома была проста донельзя: три комнаты в одну сторону от лестницы, четыре в другую. Нат толкнул двери первой же комнаты и даже шагнул было внутрь, но остановился на пороге, наполовину загородив проход.

- Ваши сумки я положил на кровать, - пояснил он, после чего задумчиво почесал затылок под мятой кепкой и спросил с сомнением: - Кстати, как так вышло, что Сара Тернер сломала мэру ребро?

Вот только обсуждений Сары Тернер Бегунку сейчас не хватало! Джэфет остановился, раз уж этот Нат все равно загораживал дверь в комнату, и посмотрел на помощника мэра снизу вверх исподлобья, так как сам был ростом ниже Ната.

- Если вас так интересуют все подробности, вам следовало самому ехать сопровождать мэра, - ответил Бегунок мрачно.

В принципе, это можно было счесть за вызов, но Джэфет не смог найти более подходящего к месту ответа. Вот что бы он точно счел неправильным - так это начать пересказывать подробности события или оправдываться в том, как это он так недосмотрел!

- Да, это верно, - согласился Нат, выпрямляясь и глядя на Бегунка свысока своим печальным взглядом.

"Получить по морде ты явно не боишься, - добавил он про себя. - Правильно, я же не индеец. Чего меня бояться?" Нату было интересно, что этот новый курьер с лёгкостью вступает в пререкания с помощником мэра. Но сейчас отставной сержант преследовал цель поважнее, чем просветительская работа в плане изучения табели о рангах. Поэтому он решил не конфликтовать и продолжил серьёзным тоном:

- Точно так же верно, как то, что вы не обязаны передо мной отчитываться. Вы обязаны лишь подчиняться мэру. Я же слежу за тем, чтобы в этом округе, по крайней мере, в этом городе, всё было тихо и мирно. Но вы сами могли убедиться в том, что Тернеров не назовёшь мирными и разумными. И если завтра мистер Тернер-младший заявится сюда устраивать разборки с Фланаганом, мне бы хотелось знать заранее, что произошло на самом деле и чего можно ожидать. Можете помочь мне в этом. - Он слегка ткнул пальцем в плечо Бегунка. - А можете не помогать. Ваше право.

Он снова широко улыбнулся и шагнул в сторону, чтобы не загораживать дорогу.

Бегунок не пошел в освободившийся проход двери, а продолжал стоять перед Натом.

- Когда мы подъезжали к ферме, младший Тернер был очень озабочен, можно даже сказать, напуган тем, что его жену могли арестовать за нападение на мэра. Он был настолько напуган, что уговаривал меня подъехать вместе с ним к дому. Он собирался, если выяснится, что его жена арестована, ехать со мной к мэру и уговаривать ее отпустить. Хотя это ни в коем случае не говорит о его миролюбии. Младший Тернер человек совершенно безудержный. Сегодня утром он, со скованными наручниками руками, бросился на коменданта, как только его ввели в кабинет. Причем, бросился просто так, без видимого повода. Во всяком случае, я никакого особого повода так безумно поступать не увидел, - негромко говорил Джэфет. - Когда мы возвращались обратно, Тернер был в отчаянии от того, что его отцу пришлось продать землю. Он даже повторял: "Лучше б меня повесили!" Я думаю, он действительно может приехать сюда "разбираться" насчет проданной земли. Как мне показалось, этот человек не признает ни логики, ни законов. Его жена... - Бегунок задумался на секунду. - Во время разговора отца Тернера с мэром она стояла, держа карабин, и вдруг неожиданно ударила прикладом мэра. Потом, правда сама испугалась того, что сделала.

Бегунок произнес все это бесстрастно, даже безучастно и посмотрел на Ната опять снизу вверх.

Нат не допытывался у мэра, что именно произошло на ферме. А уж о том, как вёл себя младший Тернер, он вовсе был без понятия. Бегунок кратко и лаконично выложил информацию, которая с точки зрения Ната очень даже могла пригодиться. Осталось только похвалить себя за то, что притащил этого парня к Фланнагану.

- Спасибо, сэр! - совершенно искренне поблагодарил Нат. - Вы мне многое разъяснили. Не буду более отнимать у вас время вашего драгоценного отдыха. Будет что-то нужно - обращайтесь ко мне или к любому, кто будет дежурить в доме.

Нат повернулся, чтобы уйти, но притормозил, и снова повернулся к Бегунку.

- На коменданта? - Видимо, до Ната только сейчас это дошло. Он чуть склонил голову набок и смотрел на мистера Эскейпа, как петух на червяка, которого нужно склюнуть. - Хотите сказать, что он бросился на полковника Лемминга? И его после этого не повесили? - Ему явно не верилось, что такое могло произойти. - И что Тернер после этого сделал полковнику, что тот его отпустил? Поцеловал в зад?

- Мне и самому удивительно, что его просто так отпустили, - признался Бегунок, пожимая плечами. - В общем-то, Тернер ничего такого особенного с полковником не сделал. Да и что бы он сделал со скованными руками? Тем более, в кабинет сразу вошёл охранник и Тернера вывели. Хотя, конечно, могли бы дать ему по роже... Может, конечно, его там за дверями слегка попинали - я не видел. Одно могу сказать точно - физиономия у него осталась целая! А потом, как бы полковник его не отпустил, когда за него деньги привезли? Тогда бы пришлось деньги назад отдавать!

На бесцветной физиономии Бегунка отобразилось некоторое подобие улыбки.

- Да, это уж точно, - согласился Нат. - Значит, никакой принцип не стоит денег? - Он хмыкнул. Это не было вопросом, а скорее рассуждением вслух - Благодарю за разъяснение, сэр! Полковник Лемминг... как бы так сказать помягче... хочет выглядеть очень принципиальным. Я, правда, предпочитаю таких, которые не "хотят выглядеть", а действительно принципиальны. Но с полковником - так оно и лучше. - Нат решил, что наразмышлялся вслух уже достаточно, и кивнул Бегунку. - Благодарю вас, сэр! И всегда к вашим услугам!

Более ничего не спрашивая, Нат отвернулся и быстрым шагом ушёл из коридора.

Бегунку некогда было отдыхать. Он даже не пошёл в салун ужинать. Он вышел следом за Натом и поспешил на ту самую конюшню, на которой уже вторые сутки торчали его лошади. Как на зло, она находилась в противоположном конце Городка, иначе, Бегунок забрал бы лошадей еще по пути к мэрии.

Джэфет энергично прошелся по ночным улочкам Городка, освященным луной, нашел на окраине нужное здание, вернее сказать - сарай, достучался до хозяина конюшни, отсчитал ему 20 центов за лишний день постоя и поспешил убраться вместе с лошадьми. Вопреки опасениям Бегунка, хозяин не присчитал в его счёт начавшуюся ночь. Может быть, на хозяина подействовал утренний визит помощника мэра, который интересовался, стоят ли здесь лошади Бегунка, и хозяин решил на всякий случай с этим самым Бегунком не связываться.

Конюшня мэрии оказалась незаперта к некоторому неудовольствию Джэфета. Захватив висевшую у входа дежурную лампу, он провел своих лошадей подальше (все равно места поближе были уже заняты), привязал их в соседних стойлах и расседлал. Прикинув, что всех остальных лошадей уже покормили на ночь, он, методом заглядывания в каждый ящик, нашел овес и насыпал две меры своим лошадям. Напоил он их ещё раньше в поилке у городского колодца. Подвалив им сена он, наконец, с сомнением покинул конюшню, повесив лампу на прежнее место у входа.

Теперь следовало хотя бы попытаться поесть самому. И он отправился в салун.

* * *

Люси Уэлс пару часов назад наконец вернулась в салун. Она вдоволь наобщалась со Стивом Берри, успев поругаться с ним всего два раза, после чего решила, что пора бы показаться на своём "рабочем месте". Когда явился мистер Эскейп, Люси как раз выпроводила клиента и болтала с барменом, демонстративно игнорируя компанию в углу заведения. Люди мэра ещё не до конца пришли в себя после учинённой Натом разборки. Предводительствовал в этот вечер не Бородач МакКуин, а худощавый парень с жёстким, вечно сосредоточенным выражением лица, по фамилии Моллиган. В драке с конфедератами он принимал весьма активное участие, но ухитрился держаться в тени и не попасться под горячую руку отставного сержанта. Теперь он периодически отрывался от карт и бросал в сторону Люси выразительные взгляды из-под насупленных бровей. Но девица не была настроена торчать весь вечер за столом с провинившимися "гвардейцами", ясно дав понять, что у неё тут работа и заполучить её внимание можно только за определённую плату.

Присмиревший Бородач прятался в самом тёмном углу, вместе с шикарным синяком, украшающим его скулу чуть выше того места, откуда начиналась борода. Нат весьма категорично "понизил его в должности", назначив старшим в группе тихоню Брента. Стоуна с его оцарапанной шеей вообще не было видно, но остальные люди мэра под предлогом ужина присутствовали в полном составе. Ах, нет! Не в полном! Не хватало ещё Стива Берри, но он безвылазно сидел в комнате Ната ссылаясь на плохое самочувствие. Зато вернулись ездившие по делам Фланнагана Чез и Фитцджеральд и теперь нагло потешались над остальными. Особенно усердствовал Чез: жуя табак и демонстративно сплёвывая на пол, он то и дело отпускал шуточки и скалил свои черноватые зубы. Хотя в душе он понимал, что окажись предыдущем вечером в Городке - впутался бы в те же самые неприятности.

- Вот уроды! - С этой фразой Люси шагнула навстречу Бегунку, едва он переступил порог. - Ты посмотри на них! - Говорила она тихо и направленно и через шум голосов (в салуне было много народу) её слова не долетали "гвардейцев". - Ведут себя так, будто это не их Нат воспитывал со вчерашнего вечера до сегодняшнего утра, да ещё в полдень добавил. Ты поужинать пришёл? Нат предупредил, что тебя надо обслужить за хорошую работу. - Она улыбнулась, ничуть не пошло, а вполне радушно, как будто была хозяйкой дома, принимающей гостей. - Садись куда-нибудь подальше от этих типов. Я принесу тебе поесть. Или может быть, хочешь поужинать у меня? - И в её улыбке промелькнуло что-то игривое.

- Нет, спасибо, не надо! - ответил Бегунок, но сообразив, что Люси может не понять к чему именно относится его "не надо", пояснил: - Я лучше здесь посижу!

Он направился к тому самому углу, который занимал самый первый раз, как только здесь появился. А появился он всего лишь - вчера днём. "Подумать только - вчера! А такое впечатление, будто прошло несколько дней!" - промелькнуло в голове у Бегунка.

Общество Люси ему совсем не было нужно. Он очень устал, не спал более суток, проехал под декабрьским ветром больше семидесяти километров и теперь хотел поесть чего-нибудь горячего и выспаться. Бегунок уже подумывал, как бы намекнуть шлюхе, чтобы она шла занималась своими делами, как вспомнил, что завтра с утра нужно ехать на ферму проведать побитых южан и сопоставил, что скорее всего то, на что намекает в своей речи Люси, как раз с этим и связано. Надо было узнать подробности.

Бегунок вздохнул, опустился на стул в своём любимом углу в противоположной стороне от "гвардейцев" и спросил Люси:

- А что там произошло, вчера?

- Я сейчас расскажу! - компетентным тоном пообещала Люси и присела на стул, но вовремя спохватилась и вскочила: - Нет! Ты голодный! Сперва принесу еду, а потом расскажу.

За день Люси вызнала подробности драки конфедератов с янки у всех, кто только склонен был делиться, и сложила для себя общую картину, но долг поухаживать за уставшим голодным мужчиной оказался выше желания потрепаться. В какой-то мере Люси воспринимала всех, кто только служил у мэра, своими подопечными. Она приехала в Городок вместе с Фланнаганом и Натом, и может быть поэтому считала себя главнее остальных, а в салуне ощущала себя хозяйкой. Вдобавок, ей нравилось возиться с мужчинами. Они давали ей кров и защиту, приносили новости, платили деньги за её услуги, и она отвечала им самой искренней заботой, несмотря на то, что иногда очень сердилась и считала многие их поступки неправильными. Конечно, у неё были свои любимчики. Например, Стив Берри. Были и такие, к которым она относилась насторожено и предпочитала сильно не приставать. К ним, в частности, относился Марти Стоун, которому Люси не стала предлагать своих услуг в деле перевязывания пораненной шеи. А вот мистер Эскейп показался Люси безобидным, хотя и слегка мрачным. Или робким. Она ещё сама не решила, мрачный он или робкий. И надеялась это выяснить.

Пвечером нанятый Фланнаганом повар готовил ужин для "гвардейцев" и большая миска горячей жирной похлёбки с требухой и неизменными бобами нашлась для Бегунка сразу. Люси считала, что человеку, который сутки где-то носился, нужно поесть как следует и навылавливала со дна кастрюли побольше требухи. Прихватив неизменного кукурузного хлеба, она быстро принесла миску и тарелку с хлебом Бегунку, положила рядом ложку, после чего уселась напротив и подпёрла голову своей тонкой, изящной ручкой.

- Ешь. Я потом принесу тебе кофе. А если захочешь - поджарю яичницу с беконом! - пообещала она. - Значит, так! Вчера вечером приехали два фермера поговорить с Натом. А когда уходили - Бородач с остальными на них набросились. Не понравилось им, что фермеры эти - бывшие конфедераты. Как будто здесь, на Юге, кто-то другой может жить! - Она презрительно оглянулась через плечо, отчаянно осуждая "гвардейцев" за их неуместную жестокость. - Ну, фермеры схватились за оружие, даже ранили Марти Стоуна. Но их всё равно скрутили, а потом утащили на задний двор салуна и выпороли. Представляешь себе?! - Она возмущалась совершенно искренне. - Нат когда узнал - разогнал наших парней, но было поздно, эти бедняги получили по пятьдесят ударов. А наши тоже хороши! Они, видите ли, поступали по Декрету! А Нат сказал, что это не Декрет, а самосуд. Ну, и устроил Бородачу и остальным... - Она вздохнула и посмотрела на Бегунка. - Ну вот зачем они на людей кидаются, а? Ведь неплохие парни, а как вытворят что-нибудь... - Она снова вздохнула, проведя пальчиком по трещине в столешнице. - Мистер Фланнаган этих фермеров велел отпустить, даже несмотря на то, что они вынули оружие и ранили Марти. А это бунт, между прочим! - Теперь она старательно выдавала версию мистера Ганна. - Но не наказывать же людей дважды? Ты ешь, я ещё принесу, - закончила она свой рассказ.

Бегунок с удовольствием ел похлебку, попутно слушая Люси. К сожалению, в рассказе Бегунок не нашел ничего такого, что могло бы ему помочь в завтрашнем визите. Он даже не мог придумать, что бы такое переспросить или уточнить у Люси и потому ел молча. Может, это от усталости голова плохо соображала... Съев всю похлебку, Бегунок некоторое время размышлял, нужна ли ему яичница с беконом. Он сегодня целый день и так питался беконом, но тот вообще-то был не жареный, а совсем холодный, да и яичницы при нем не было.

- Пожалуй, я бы съел и яичницу тоже! - проговорил Бегунок, то ли рассуждая вслух, то ли обращаясь к Люси.

Люси была женщиной расторопной и через десять минут она уже выложила на стол перед Бегунком блюдо с яичницей из десяти яиц, в которую щедрыми ломтями порезала бекон. На кухне повар пытался возразить, что маленький курьер - не Громила Элси, и переводить такую кучу продуктов на человека столь скромной комплекции совершенно необязательно. Но Люси только фыркнула и сделала по-своему. Она-то знала, что размер мужчины редко бывает пропорционален его желудку. Особенно если речь идёт о мужчине, который хорошо поработал и прямо на её глазах с лёгкостью умял миску похлёбки.

Притащив ещё и кофе, Люси собралась подсесть к столу и поболтать ещё, но Моллиган наконец решился и подошёл, демонстративно роясь в кармане.

- Люси! Может, прогуляешься со мной? - Он вытащил две долларовые монеты и теперь крутил их в пальцах, хмуро поглядывая на Бегунка, будто ожидал, что тот срочно предъявит свои права на проститутку. Люси прикинула, что если бы мистер Эскейп был расположен на что-то большее, чем ужин, он сказал бы об этом раньше. Поэтому она подставила ладошку - и Моллиган вложил в неё два доллара, на этот раз поглядев на нового курьера свысока. После чего демонстративно обнял проститутку за тонкую талию. Та улыбнулась Бегунку и проинструктировала напоследок:

- Если будет нужно что-то ещё - спроси у Бена. - Она кивнула на бармена, после чего позволила себя увести, оставив мистера Джэфета доедать свой ужин в одиночестве.