Глава семьдесят четвёртая,
в которой Натанаэль Ганн, едва поднявшись с постели, совершает сразу два неожиданных поступка, в промежутке между которыми показывает чудеса ловкости...

9 марта 1866 года, пятница, час дня
Восход - 6:44
Закат - 18:31
Луна в последней четверти
Восход - 0:58
Закат - 11:51

Прошло больше месяца с того времени, как заезжий бандит всадил револьверную пулю в грудь помощника мэра. Успешно поборов и рану, и опиумную зависимость, Нат как только получил возможность подниматься с постели - проявил живейший интерес к прогулкам. В первые два-три дня он гулял вокруг дома Фланнагана, потом отважился пересечь площадь и заглянуть в салун. А ещё через несколько дней он потребовал с Берри, чтобы тот запряг ему повозку - и уехал из Городка, посоветовав за себя не волноваться.

Погода стояла тёплая, лошади бежали ровно. Нат правил левой рукой. Правую он держал на перевязи, чтобы не бередить лишний раз плечо и лопатку, под которой всё ещё давала о себе знать врастающая в его плоть пуля. Направлялся Нат во владения Карен Маршалл. Только не подумайте, что он решил последовать совету Джона Риддона и заранее уговориться, что если его погонят из помощников мэра - он придёт к миссис Маршалл, наниматься работником на её плантацию. Нат ехал совсем по другому делу.

Настроение у Ната было тихое и умиротворённое. Впрочем, в таком настроении он находился все последние дни. Для человека, который был уверен, что умрёт, и вдруг остался жив, это было не удивительно. Нат любил жизнь, несмотря на все её неприятные сюрпризы, и воспринимал своё нынешнее состояние, как дар. Это была уже новая для Ната жизнь. Он только сейчас понял, что с момента своей отставки, и до момента, когда шагнул под пулю, предназначенную священнику, он жил в прошлом. Ему лишь казалось, что после того, как за его спиной закрылись ворота форта Хэмптон, он избавился от ощущения безвозвратно потерянных двадцати лет жизни. Во-первых, эти годы не были потерянными. Пусть он не дослужился до полковника, зато сделал много полезного, и может быть, спас не одну сотню жизней. Во-вторых, теперь он с чистой совестью мог принадлежать новому дню, не оглядываясь назад. Наверное, поэтому он так спокойно воспринял известие о том, что его старая одежда никуда не годится, и что женщины, которые ухаживали за ним, пока он болел, выбросили всё, до чего дотянулись, в том числе и его пробитый пулей китель. Не то, чтобы совсем выкинули, Люси выкроила из него кусок поцелее и почище, чтобы починить видавшую виды фуражку помощника мэра. Вот за фуражку Нат был благодарен, потому что не привык к шляпам, а что касается остальной одежды - она вполне стоила того, чтобы выкинуть её и забыть. Нат после войны одевался как попало из какого-то извращённого желания бросить "вызов обществу". Вот, мол, я какой - или принимайте меня таким, каков я есть, или пошли вы все к чёрту! Получалось, что он сознательно тянет за собой своё прошлое, выряжаясь, как мародёр из армии Шермана. Больше это было не нужно Нату. И вообще, он пришёл к выводу, что ему очень повезло: его не убила пуля бандита, и он имеет возможность начать жить во второй раз.

Нат был одет в нормальные, по размеру, брюки, и в тёмную вельветовую куртку, которую пожертвовала миссис Стенли. Ей очень хотелось, чтобы он принял подарок, тем более, что куртка была практически новая. Когда-то она предназначалась одному из родственников миссис Стенли, но этот человек погиб во время войны. Нату куртка была почти в пору, пришлось только чуточку подшить рукава. Отказать миссис Стенли Нат не смог, хотя сам прекрасно мог купить себе одежду. Но он принял благодарность женщины, которой сам был благодарен за заботу и хороший уход. В общем, от прежнего "мародёрского" наряда у Ната осталась только перешитая руками Люси фуражка со снятой с неё эмблемой. Даже сапоги он купил новые. Разве что, кобура с револьвером всё так же круто наискось свисала с пояса на бедро, подвязанная над коленом тесёмочкой. Зато штанина не топорщилась непонятыми пузырями.

Добравшись до плантации миссис Маршалл, Нат полюбовался на новые постройки. Одна была закончена, вторая приближалась к завершению, и это почему-то несказанно порадовало помощника мэра. Так приятно было, что у Карен налаживается её разрушенное войной хозяйство.

Плавно повернув с дороги в сторону обшарпанного домика миссис Маршалл, Нат прикинул, что дело должно быть к обеду и скорее всего хозяйка где-то поблизости. Может быть, даже у себя в домике. Остановившись неподалёку, Нат оставил лошадей, подошёл и постучался в двери.

В домике никого не было. С каждым днём работы на плантации Карен всё прибавлялось. Совсем недавно они с работниками закончили высадку рассады в грунт, и теперь требовалось очень много внимания к молодым растениям, чтобы они укоренились, не завяли, получали должное количество воды и удобрений. Если бы не помощь старого мексиканца, ветерана плантации по имени Педро, работы у Карен было бы ещё больше. Всё-таки старик мог кое-где уговорить, кое-где объяснить, а кое-где просто увлечь своим примером молодых бездельников, подобравшихся на работу по посадке табака.

- Вы напрасно стучите, - окликнула Карен помощника мэра, поворачивая из-за угла домика с ведром в руках. - Там никого нет.

Вид у неё был обыкновенный, рабочий. Новое темно-синее платье надевалось только на выезд в Городок. На плантации Карен работала всё в том же полинялом домотканом наряде, в котором Ганн её увидел первый раз в мэрии. На ней была всё та же маленькая старая шляпка, а на руках - старые перчатки.

- Мистер Ганн! - поприветствовала она неожиданного посетителя. - Как вы себя чувствуете?

Однажды, будучи в Городке, когда Нат ещё лежал при смерти, она заходила в дом мэра, чтобы навестить его, и осведомиться о его здоровье. Но Нат в тот момент спал (или был в беспамятстве). Спросив о нём Люси, которая в ту пору у него дежурила, Карен вернулась на плантацию в печальном расположении духа и уверенности, что хоть война и кончилась, опасностей не стало меньше.

Нат стащил с головы фуражку и улыбнулся.

- Здравствуйте, миссис Маршалл! - поздоровался он, перекладывая фуражку в правую руку и спешно поправляя свои короткие волосы. - Благодарю вас, в целом неплохо. Давайте, я вам помогу.

Нат шагнул навстречу, ненавязчивым жестом забирая у женщины ведро, благо левая рука у него действовала как и прежде, а стоять и смотреть, как леди что-то тащит, и не принимать в этом участие, у Ната не получалось. Пусть на Карен было простое, старое платье, она из-за этого не переставала быть леди.

- Я к вам по делу, - признался Нат. - Ещё до того, как я был ранен, вы просили разузнать о вашем родственнике. Курьер мистера Фланагана уже вернулся, вот я и подумал, что надо бы повидаться с вами.

Карен удивила прыткость раненого помощника мэра, когда он забрал у неё ведро, которое она несла. Ей не казалось, что это подходящее занятие для человека, у которого совсем недавно была пробита грудь, но он так внезапно и решительно взял её ношу, что она просто не успела возразить. Она поспешила открыть дверь в свой "сарай" и пригласила Ганна:

- Проходите, пожалуйста!

Ей в голову не могло прийти, что тяжелораненый человек, который пролежал без сознания почти неделю, находясь между жизнью и смертью, может помнить её поручение, которое предназначалось даже не самому Ганну, а какому-то курьеру, который должен был ехать куда-то в Луизиану.

- Я вам очень благодарна, мистер Ганн, что вы не забыли моё маленькое дело, - произнесла она. - Поставьте сюда ведро, присаживайтесь, пожалуйста! - Она указала на старый стул, считая, что не оправившемуся от раны человеку лучше всего посидеть, пока они разговаривают. Сама она тоже заняла место напротив, чтобы не смущать мистера Ганна тем, что осталась стоять, когда ему было предложено сесть.

- Спасибо, миссис Маршалл, - ответил Нат, выполняя оба указания. Положив фуражку на колено, он вынул из кармана сложенный вчетверо листок бумаги и разгладил его на столе. - Ездил мистер Брент, - пояснил он. - Парень исполнительный, поэтому в общих чертах записал всё, что удалось узнать.

Перед тем, как ехать к Карен, Нат лично расспросил Брента по каждому пункту, заставив вспомнить все подробности, но всё равно его отчёт был не очень длинный.

- Дом мистера Маршалла в порядке, - рассказал Нат. - Там ещё неподалёку завод по переработке табака. Он тоже цел. Но ни плантацией, ни заводом никто не занимается. Брент - парень общительный, познакомился со слугами в доме. - Нат не стал уточнять, что Тихоня Брент на всякий случай назвался южанином, иначе с ним бы, наверное, и разговаривать не стали. - Их там двое осталось, - продолжил он. - От слуг он узнал, что мистер Маршалл в добром здравии, но никого не принимает и ни с кем не общается. - Нат откашлялся, прикрывая рот платком, и вытер губы, прежде чем продолжить. - Налоги пока никто не требовал, но скорее всего до владений Маршаллов ещё не добрались, потому что они в стороне от других обжитых мест. В Луизиане сейчас довольно быстро восстанавливают хозяйство, так что доберутся и до вашей плантации. Как скоро - не знаю. Могу попробовать разузнать, но ничего не обещаю.

Нат снова кашлянул в платок. Конечно, ему не было нужды ехать с докладом к Карен самому. Мог бы послать того же Брента. Но Нату просто хотелось прогуляться по окрестностям после долгого лежания в четырёх стенах. Дороги по большей части были утрамбованные и ровные, экипаж на хороших рессорах, так почему бы не покататься? К тому же, он решил посмотреть, как идут дела у миссис Маршалл. Почему-то Нат ощущал смутную ответственность за дела этой молодой женщины. Она нравилась Фланагану, она помогла в трудную минуту, даже согласилась заложить свою землю, чтобы поддержать мэра. Разве после всего этого Нат, как помощник Фланнагана, не должен был позаботиться о ней самой?

- Кстати, не гневайтесь за вопрос. - Нат покрутил в руке платок, но не стал пока убирать его в карман своей новой куртки. - Как вы справляетесь с этими вашими людьми? Насколько я могу судить, из них минимум треть отлынивает от законной каторги, а другая треть не похожа на людей, которые будут добрыми работниками. Наверняка они к вам прибились, просто чтобы зиму где-то перезимовать.

Не то, чтобы Нат успел лично познакомиться с каждым работником плантации Карен, но он всю жизнь имел дело с очень разными людьми, чтобы сделать свои выводы даже от беглого осмотра, а некоторую часть наёмников миссис Маршалл он видел в салуне в прошедший выходной.

Карен вопросительно посмотрела на помощника мэра. Его первое сообщение минуту назад заставило её задуматься: значит, свёкор жив и плантация сохранилась, но он, по всей видимости, не собирается заниматься делами или что-то ему мешает... "Всё равно придётся к нему ехать, даже если он никого не хочет видеть," - подумала Карен.

И тут мистер Ганн, воспользовавшись молчанием своей собеседницы, ввернул второй вопрос. Миссис Маршалл возмутилась было: слишком часто этот янки вмешивается в её дела, словно он имеет на это право! Два месяца назад, когда она, возвращаясь из Городка, встретила их с Кэмероном, этот Ганн тоже выспрашивал о её работниках, в частности, почему она никого не берёт в провожатые. Теперь он снова интересуется состоянием её дел на плантации, и притом, довольно навязчиво. Карен строго взглянула на помощника мэра, но... промолчала.

"Сейчас, наверное, такое время, что янки везде суют свой нос и от этого никуда не деться! Естественно, они хотят иметь гарантию тому, что их вклад будет возвращён. Этот Ганн не верит, что я справлюсь с плантацией и получу урожай!" - подумала она гневно, но ту же осеклась. В принципе, помощник мэра ничего плохого ей не сделал. Напротив, несмотря на своё ранение, вспомнил о её поручении в Луизиану и нашёл время передать его курьеру... Карен подумала, что она несправедлива к Ганну, но что же тут сделаешь - эти люди, прежде всего, были оккупантами.

- Не беспокойтесь, мистер Ганн, - произнесла она, наконец, ровным тоном. - Я справлюсь.

Нат сейчас находился в таком добром состоянии, когда хочется непременно кому-то помочь, даже если человек явно тебе указывает на то, что помощь ему не требуется. Но миссис Маршалл была южной леди. Понятное дело, что она не может взять и признаться какому-то янки, что проблемы у неё есть, и наверное, она была бы не против их решить, но лучше бы без его помощи.

- Миссис Маршалл! - Нат двумя пальцами забрал со стола листок и пробежал по нему глазами, удостоверяясь, что ничего не забыл. - Я бы мог немного помочь вам с людьми. Дело в том... - Он вздохнул, убрал листок в карман и посмотрел на женщину серьёзным, задумчивым взглядом. - Знаете, я ведь не думал, что останусь в живых, но такое чудо случилось. Как бы вам объяснить... - Нат рассеянно улыбнулся, покачав головой, словно заранее предвидел возражения, но надеялся найти нужные слова. - Мне просто хочется сделать что-то хорошее тем людям, которые были добры ко мне. Ну вот, к примеру, я могу официально переписать всех, кто у вас сейчас работает. В мои обязанности ведь входит следить за порядком на территории, а у вас на плантации сейчас больше всего пришлых людей. Это предлог, который не вызовет особых вопросов. Зачем это нужно? Обычно человек ведёт себя осмотрительнее, если кто-то записывает его имя на бумажке, даже если он называет ненастоящее имя. Если всех переписать - это будет небольшой, но всё-таки гарантией того, что не каждый потенциальный преступник решится на что-то дурное, из опасения, что его личность хорошо известна и даже отмечена местной властью. И вот ещё что, - добавил Нат, не дожидаясь, пока Карен примет или отвергнет его первое предложение. - Хотите, я в двух словах научу вас, как воспитать себе сержанта? Вам это может помочь, потому что среди любой группы людей можно найти человека, который по своей воле станет поддерживать дисциплину. Нужно только найти такого человека и убедить его в том, что как раз он-то вам и нужен.

Нат мог бы ещё кое-что предложить, но ему не хотелось вываливать на миссис Маршалл все свои "гениальные" идеи за один раз.

Карен едва заметно улыбнулась. Она вспомнила, как месяц назад этот отставной сержант, провожая её от Городка до плантации, развлекал её россказнями о своих приключениях на военной службе. "Похоже, он собирается продолжить! - подумала Карен. - Подумать только - "воспитать себе сержанта"! Что-то вроде курсов для леди, которые остались после войны одни и им нужно учиться хозяйничать самим!"

Карен перестала улыбаться. Она уже давно хозяйничала сама, практически все годы войны Севера и Юга, но тогда ей очень сильно помогали два человека: старый Уильям Маршалл, который часто приезжал сам и курировал её плантацию и Оскар Франко - замечательный управляющий, приехавший с ними сюда из Луизианы, он прекрасно умел управляться и с людьми, и с табаком. Но Франко исчез перед самым окончанием войны. Что только не предполагала Карен о его исчезновении - начиная с того, что он тайком удрал на фронт (тайком, потому, что ему совестно было оставлять Карен без помощи), до того, что кто-то из вольных негров или мародёров-янки его убил, и тело его осталось валяться на бескрайних просторах Техаса.

Карен пробовала его искать, пока у неё на плантации ещё оставались некоторые слуги, и долгое время ждала, не вернётся ли Франко. Но вместо него появился отряд янки, который расквартировался в её усадьбе, и посещение это закончилось грандиозным пожаром...

"Если бы здесь оставался Оскар Франко, или хотя бы изредка приезжал мистер Маршалл - Ганн не стал бы делать таких сумасбродных предложений! - подумала Карен. - А так..."

- У меня есть такой человек, мистер Ганн, - ответила Карен негромко. - Это один из бывших наших работников. Он услышал, что сюда снова требуются люди и пришёл. К сожалению, он уже очень стар. Но всё равно он помогает мне, как только может. Без его помощи мне было бы гораздо труднее.

Нат тоже улыбнулся, когда заметил улыбку на губах женщины. Ему нравилось, что она хоть немного оттаяла. Видимо, разговор был ей не совсем неприятен. Поэтому Нат воодушевился и продолжил:

- Я понимаю, леди, - подтвердил он, кивнув для убедительности. - Но вы сами говорите, что этот достойный человек уже стар. Наверное, он бы не отказался, если бы кто-то помимо него занялся наведением дисциплины, пока он делает прочие важные вещи. Вот послушайте!

Нат провёл пятернёй по своим серым волосам и сосредоточился, будто ему нужно было объяснить какой-то подзабытый урок, который он знал, но боялся, что упустит какие-то важные детали. Взглянув на женщину, помощник мэра заговорил деловым тоном:

- В любой группе людей, даже если она собралась совсем недавно, обязательно есть некто, на кого больше всего ориентируются остальные. Даже необязательно он лезет командовать, но за ним чувствуют силу, или опасность, и стараются по возможности не перечить. Вычислить такого человека несложно. И не важно, насколько он умелый работник. Главное, что он потенциально может командовать людьми. Конечно, это не должен быть просто одиночка, который держится особняком. Таких ничем не заинтересуешь, они предпочитают оставаться сами по себе. В общем, если вы мне позволите переписать ваших людей, я посмотрю на них, поговорю, и скорее всего даже укажу вам на подходящего человека. И вот с ним вам нужно будет поговорить отдельно. Отозвать в сторону и сказать что-нибудь типа: "Вы знаете, я нуждаюсь в вашей помощи. Я вижу, что вы - человек, способный командовать людьми, а мне как раз нужен управляющий. Понимаете, если бы нам удалось засеять большую площадь, или быстрее закончить работы, то прибыль может быть гораздо выше. Если бы вы согласились побыть какое-то время моим управляющим, мы бы отлично справились, и я бы непременно вас отблагодарила". - Нат снова пригладил волосы, поглядывая на Карен, словно пытался определить, понятно ли он выражается. - В общем, конкретную речь можно продумать, - пояснил он. - Главное - внушить этому человеку, что он как раз самый способный командовать. Не важно, если при этом он не знает, какой стороной держать лопату. Это ему можно показать, чтобы он в свою очередь показал остальным. Главное, что этот человек сам наведёт у вас порядок и будет следить, чтобы никто вас не обидел. Ответственность и доверие даже из последних разгильдяев делает хороших сержантов.

Решив, что на первый раз достаточно, Нат замолчал, глядя на сидящую напротив женщину ровным, честным взглядом.

Карен подумала, что этот отставной сержант несколько идеализирует обстановку. Ему кажется, что во всём мире такие же порядки, как и в армии. И, стало быть, отношения между людьми должны быть именно такими, как там. Но здесь не было присяги, гауптвахты и трибунала. Здесь были ни чем не связанные люди, которые сами выбирали, у кого и как работать, вольны были уходить и приходить, и ожидать от них военной дисциплины и ответственность было бы напрасным.

Среди работников плантации можно было выделить не менее двух лидеров. Один из них - отец того самого многочисленного семейства, которое прибыло одно из первых по объявлению. Более того, Карен уже заводила с этим мужчиной подобный разговор раньше. Но глава многодетной семьи недвусмысленно дал ей понять, что намерен исполнять только ту работу, которая оговорена в контракте, и что у него хватает забот со своими женщинами и детьми, чтобы навешивать на себя ещё что-то даже за дополнительную плату. Возможно, это было вызвано тем, что семейству это место не нравилось, и работа не нравилась, и хозяйка казалась немногим отличавшейся от них самих, по материальному состоянию, а потому в успех её дела этот человек не верил и не собирался задерживаться здесь надолго.

Это были лишь предположения Карен. Как оно на самом деле и каковы действительные мотивы отказа - она не знала.

Второй "лидер" откровенно пугал Карен. И не только Карен. Его, наверное, все кто был на плантации, побаивались в большей мили меньшей степени. Обращаться к нему за помощью Карен не хотела. Она видела, что он и так мало уважает в ней хозяйку, потому что она тут одна, и потому, что она - женщина. Карен боялась, что если обратится к нему за помощью - этим она только покажет ему свою слабость и укрепит его в мысли, что она не может справиться с плантацией. Она боялась, что он возьмётся диктовать ей условия, а если почувствует свою силу, власть и незаменимость - он просто перестанет обращать на неё внимания и станет преследовать только свои интересы.

- Конечно, вы можете поговорить с людьми и переписать их, - ответила Карен, не обнаруживая своих сомнений вслух. - Сейчас как раз все собрались за домом для обеда, - добавила она непринуждённым тоном, слово вела светскую беседу, а вовсе не обсуждала острые для себя проблемы.

Может быть, Нат и бы в чём-то наивен. Что он видел за последние двадцать лет жизни, кроме армии? В общем-то, ничего. Те законы и порядки, которые действовали за пределами армии, его не касались, и он только сейчас начал постепенно привыкать к своему новому, гражданскому состоянию. Но, по крайней мере, он умел делать выводы.

- Хорошо, миссис Маршалл, - ответил он женщине, взяв с колена фуражку и поднимаясь. - Тогда я этим и займусь. В любом случае, ни вам, ни мне не помешает список ваших наёмных работников.

* * *

Вряд ли кому-то из людей Карен понравилось появление помощника мэра, вооружённого бумагой и карандашом. Но Нат вёл себя доброжелательно, объяснил, что без переписи никак не обойтись, и что это даже должно быть всем выгодно, потому что если вдруг Техас доживёт до выборов, всё равно губернатору штата лучше заранее знать, сколько у него на территории потенциальных избирателей. Заодно Нат прочёл короткую "лекцию" на тему поддержания порядка, которому мэр Городка уделяет самое пристальное внимание, слегка подискутировал с наиболее озабоченными лицами на тему вреда и пользы Декрета, а под конец поделился своими соображениями насчёт несомненной ценности такой культуры, как табак, потому что как бы там дальше ни сложилась жизнь на Юге, а курить люди будут при любой власти, и, как следствие, покупать табак им всё равно придётся.

Нат, в общем-то, мог говорить что угодно, или вообще ничего не говорить. Главным было не то, что он говорит, а то, что делает. За разговором Нат ухитрился переписать всех, кто был на плантации миссис Маршалл, исключив только плотников, которые жили в Городке и поэтому приезжими не являлись. Некоторые называли себя спокойно и даже поясняли, откуда приехали, некоторые мялись и с большой неохотой говорили помощнику мэра свои имена, но никто не посмел спорить. Самых недовольных Нат оставил напоследок, определив чисто по наблюдению, что парни явно не испытывают ни малейшего желания участвовать в "переписи". Скорее всего, у кого-нибудь из них хватило бы смелости затеять спор, или попросту отказаться, что дурно повлияло бы на остальных. Но когда в списке уже значилось большинство присутствующих, наиболее подозрительные личности не захотели привлекать к себе лишнего внимания и согласились "переписаться".

Теперь большинство работников Карен поневоле ощущало себя под наблюдением. Это несколько усмиряло пыл и кое-кого вполне могло заставить вести себя тише и осмотрительнее. Тем более что Нат ещё и смотрел на всех внимательно, будто искал знакомые черты, которые уже попадались бы ему на афишках с надписью "Разыскивается".

Закончив свою перепись, Нат пожелал всем удачного дня и вернулся со списком к владелице плантации. Вид у помощника мэра был несколько разочарованный. Сняв фуражку и пригладив волосы на затылке, он посмотрел на миссис Маршалл и развёл одной рукой.

- Пожалуй, мне придётся взять свои слова обратно, - признался он. - С тем джентльменом, которым занялся бы я сам, вам я бы вообще не советовал иметь дело. А больше и выбирать не из чего. Но, по крайней мере, я буду иметь в виду, что здесь за народ. А почему вы не пробовали нанять на работу каторжников? - спросил он совершенно без задней мысли.

Карен совершенно опешила от такой идеи помощника мэра. Будь она более простого воспитания, она непременно воскликнула бы: "Да у меня тут и так каждый второй - почти что каторжник!" Карен думала, что если бы случайно выяснилось, что часть нанявшихся головорезов действительно сбежали с каторги, она нисколько бы не удивилась. Но она не позволила себе высказать вслух ничего подобного. Вместо этого она произнесла рациональное:

- Люди уже наняты и выполнили часть условленной работы. Я не могу их выгнать не заплатив. А денег для расчёта у меня сейчас нет. К тому же... - Карен помедлила и поколебалась, но всё же добавила: - Не знаю, насколько будет лучше в моём положении - нанимать каторжников!

Пока мистер Ганн ходил среди собравшихся на обед работников, Карен решила, что лучше ей самой видеть, что происходит у неё перед домом. А вдруг эти пришлые люди решат воспротивиться идее Ганна их переписать, и воспротивятся не только на словах, но и на деле - ведь помощник мэра ранен, да к тому же приехал сюда один, а их - много. Нет, это не значит, что Карен кинулась бы с кулаками отбивать мистера Ганна от бунтовщиков. Она сама не знала, что бы стала делать в таком случае. Но всё же... она присела в теньке возле дома и расположилась так, чтобы видеть и котёл под навесом, возле которого хлопотала кухарка, и толпу работников, и Ганна.

Пока помощник мэра разговаривал с людьми и переписывал их, они успели уже приступить к обеду. Один из отпрысков многодетной семьи, которая приехала первой по объявлению, принёс обед Карен - она ела вместе со всеми. Пока на плантации была такая скудная обстановка, не было возможности готовить для миссис Маршалл отдельно. С этим же мальчиком Карен передала, чтобы кухарка оставила ещё одну порцию, после чего задумалась и некоторое время вычисляла, насколько уместно будет пригласить на обед помощника мэра. Время было как раз обеденное, мистер Ганн ехал сюда не менее часа и ещё столько же ему нужно возвращаться обратно, и не хорошо было бы отпустить его на голодный желудок, но... Будь помощник мэра обыкновенным южанином - Карен не стала бы сомневаться в правильности своего решения. Но Натанаэль Ганн был представителем оккупационной власти, он был янки, и Карен некоторое время соображала, не будет ли это выглядеть слишком вызывающе: мало того, что она занимает деньги у янки, спасает этих янки от бандитов, лечит их в своей постели, теперь она ещё и обедает вместе с янки!

Тем временем мистер Ганн продолжал разъяснительную беседу параллельно с переписью, а поскольку он не слишком спешил, обед уже практически закончился, когда помощник мэра подобрался со своим переписным листом к самому бандитскому контингенту плантации. Когда Ганн вернулся, люди перебрались ближе к недостроенному складу, чтобы немного отдохнуть после обеда, сама Карен тоже закончила трапезу и теперь угощение мистера Ганна приобретало более нейтральный смысл: Карен уже не обедала вместе с ним, а как бы отдельно от себя, предлагала ему просто покушать. Карен осмелела и обратилась к своему неожиданному гостю:

- Я предлагаю вам пообедать, мистер Ганн, ведь вам ещё предстоит утомительная дорога до Городка.

Нат давным-давно взял за правило никогда не отказываться от еды. К тому же, как выздоравливающему, ему совершенно не мешало подкрепить свои силы. Да и как можно не согласиться, если предлагает такая женщина, как Карен Маршалл! Поэтому Нат скромно кивнул.

- Благодарю вас, мэм, и с удовольствием приму ваше предложение.

Ел он по привычке молча и быстро, так что миссис Маршалл избавилась от его разговоров очень ненадолго. Зато сам Нат успел поразмыслить о положении, в котором находилась эта женщина. И оно (положение) ему не нравилось. Умом Нат понимал, что по всему Югу масса вдов, которые находятся примерно в такой же, а порой и гораздо худшей ситуации. А миссис Маршалл пока что справлялась со своими проблемами, за что заслуживала всяческого уважения и почитания. Но наличие проблем у других вдов не служило, с точки зрения Ната, основанием к тому, чтобы не беспокоиться персонально за миссис Маршалл. Сейчас её работники, за которыми Нат наблюдал, как кошка за мышиной норой, вели себя сносно, но это ровным счётом ничего не значило.

Были среди этих людей и такие, которые вызывали уважение. Наиболее серьёзным и достойным доверия Нат посчитал того же самого отца семейства, приехавшего первыми. Но по этому человеку видно было, что он не особенно жаждет проявлять инициативу и во что-то вмешиваться. Его явно больше заботила собственная семья, но по крайней мере, от него можно было не ожидать чего-то плохого. А вот совершенно не заслуживающих доверия среди работников было минимум трое. Нату прежде всего не понравился странный парень, который, разговаривая с ним, будто искал повода к чем-то прицепиться и затеять разборку. Он вроде ничего особенного не делал, но смотрел прямо в глаза и даже ответные фразы на вопросы Ната ставил так, будто искал способ дать к себе прицепиться. "Ну допустим, меня зовут так-то..." "А если я пришёл оттуда-то - то что?" и так далее. Нат на провокации не поддавался, и парню пришлось слегка угомониться, но всё равно он продолжал сверкать глазами очень воинственно. К тому же, Нат заметил, что левая ладонь парня располосована ножом. Шрам больше всего походил на то, как если бы ему в драке пришлось схватиться за лезвие. Нату уже приходилось встречать подобных людей. Парень мог в любой момент сорваться из-за пустяка, просто потому, что у него склонность искать выход своей агрессии. Необязательно он сделает что-то плохое хозяйке плантации, но даже если он устроит поножовщину с кем-нибудь из мужчин - ничего хорошего в этом не будет.

Ещё один тип не понравился Нату, потому что вёл себя самоуверенно, и явно держал в страхе всех остальных, особенно женщин. Этот просто походил на сбежавшего каторжанина, который пришёл к выводу, что здесь подходящее место, чтобы отсидеться. Хозяйка - леди, лишний раз лезть побоится. А остальные попросту предпочтут отдать ему лучший кусок и лучшее место. Повариха с ним как-то жалко заискивала, и даже отец семейства предпочитал деланно улыбаться, если этот тип что-то спрашивал у него.

Третий не понравившийся Нату человек вёл себя тихо, но почему-то Нат не мог отделаться от чувства, что этот тип запросто может отомстить за любой пустяк, спалить что-нибудь или ещё как-то напакостить. Нат даже покопался в памяти, чувствуя, что уже сталкивался с похожими людьми, но так и не вспомнил, где и при каких обстоятельствах.

Остальные вели себя более-менее спокойно, просто не производили впечатление работников, которые жаждут хорошо трудиться. Причём с некоторыми можно было легко поладить, им явно не хватало парочки хороших пинков. Да и с сумасшедшим драчуном, прячущим шрам на руке, скорее всего Нат быстро нашёл бы общий язык. Просто поддался бы на провокацию и отлупил парня как следует. Люди, подобные ему, хорошо понимали силу и уважали тех, кто одержит над ними верх. Самоуверенного "каторжанина" Нат, пожалуй, тоже нашёл бы чем приструнить. Но вот тихий злодей Ната беспокоил настолько, что в пору было прихватить его с собой под каким-нибудь предлогом, и сделать так, чтобы он никогда больше не возвращался на плантацию миссис Маршалл. Постановив себе, что может быть, так и сделает, Нат с неудовольствием констатировал, что это единственная мера, которая на данный момент видится реально выполнимой в рамках помощи миссис Маршалл.

А что он мог сделать? Уволиться на несколько месяцев от Фланнагана, и наняться помощником к Карен? Хорошо бы, вот только Нат понимал, что и мэру он тоже нужен. Каким замечательным выходом было бы соединить этих двух людей и помогать им обоим одновременно! Нат даже ухмыльнулся от такой мысли. Но он понимал, что из него хороший сводник, только когда дело касается простых парней вроде Берри и добрых шлюх вроде Люси. Хотя, если посмотреть логично, Фланнаган и сам на Карен глаз положил. Останься мэр равнодушен к молодой красивой вдове, он не переживал бы так из-за того, что женщина вынуждена была оказывать ему помощь, застав в весьма неприятном положении после нападения Громилы и его дружков. Интересно было узнать, как сама Карен относится к мэру. Но вот как раз этот вопрос Нат вполне мог попытаться выяснить, тем более, что как он считал, у него есть к этому повод. Поэтому, благодарно подчистив миску до идеально пустого состояния, Нат рискнул подойти к хозяйке и продолжить беседу.

- Миссис Маршалл! - сказал он, как бы между делом, разглаживая подогнувшийся краешек на своей заботливо починенной руками Люси фуражке. - Пусть вас не удивляет мой вопрос... - Поскольку Карен сидела, Нат тут же опустился на корточки. Он не любил возвышаться над собеседником, особенно если этот собеседник - женщина, к тому же прекрасно себя чувствовал в любой позе. - Мне показалось, что вы специально избегаете встреч с мистером Фланаганом, - сказал он серьёзно. - Он вас чем-то обидел? Видите ли, мистер Фланнаган не только мэр, но и мой друг, - пояснил Нат. - Вы скажите мне, чем он вас прогневал, а я с ним поговорю.

Нат не видел в своём вопросе ничего особенного. Могут же не ладить соседи, и их точно так же можно по отдельности спросить, чем они так прогневали друг друга.

Карен как раз очень удивил такой вопрос. Более того, ей категорически не понравилось, что помощник мэра плюхнулся перед ней на корточки, и потому она сама тут же поднялась с маленькой скамеечки у стены дома, на которой сидела. "Какой странный ход мыслей у этого мистера Ганна! - подумала Карен. - Разговор с работниками и обед почему-то расположили его к размышлениям: чем меня обидел мэр!"

- Я совершенно не избегаю мистера Фланнагана, - ответила она. - Сейчас на плантации очень много работы и я редко бываю в Городке. Мистер Фланнаган мне видится вполне добросовестным человеком, и я думаю, что теперь многие поддержат его, особенно после того, как он помог организовать Фонд для оплаты налогов. - Карен поспешила добавить безлико-положительную фразу, которая и так повторяла всем известные факты. Но женщина посчитала, что подобная фраза может помочь прекратить разговор, который ей не слишком-то хотелось продолжать.

- Ну вот! - Нат обрадовался, поднялся на ноги и надел на голову свою фуражку. - Если мистер Фланнаган добросовестный человек и ему можно доверять, в чём я совершенно с вами согласен, почему бы вам не выйти за него замуж? Только не говорите сразу, чтобы я заткнулся, потому что если вы так сделаете, я не смогу вам ничего объяснить, - попросил Нат несколько поспешно, и на всякий случай оглянулся, не подслушивает ли кто-нибудь их разговор.

Своим намётанным глазом помощник мэра легко определил, что общее количество работников в зоне видимости соответствует его переписи, следовательно никто не подкрался и не прячется за углом. Эта предосторожность заняла пару мгновений, и Нат тут же продолжил, обращаясь к Карен:

- Вы подумайте: мистер Фланнаган - благородный человек, он великодушен. Он спас мне жизнь, когда ещё знать не знал, кто я такой, потому лишь, что не мог допустить несправедливости. И в Техас он перебрался прежде всего потому, что считает несправедливым то, что делают северяне, и противостоит этому по мере своих сил. Да, он янки и поэтому ему трудно решиться сделать вам предложение. Но вы нравитесь ему, и он мог бы дать вам защиту. У него есть деньги, земля, и даже если однажды он перестанет быть мэром, он не перестанет быть надёжным человеком. Если бы вы оказали ему честь, и позволили надеяться на своё согласие - он сам бы всё вам объяснил.

Нат, конечно, выдавал желаемое за действительное, но не так уж сильно. Он искренне верил, что Фланнаган с радостью женился бы на красивой, молодой вдове.

- Вы с ума сошли! - только и успела вклинить Карен в ту маленькую паузу, которую Нат использовал для того, чтобы обозреть окрестности. - Вас что, Фланнаган послал с этим предложением? - возмущённо спросила она, когда Нат, наконец, закончил свою речь.

Сказать, что Карен была поражена - значит, ничего не сказать! Она была совершенно ошеломлена и совсем не ожидала, что мистер Ганн в своих речах может дойти до такого. В момент она раскаялась, что так ласково принимала всех этих янки.

- Да как вы можете вообще говорить такое?! - гневно воскликнула она, мало заботясь о том, что некоторые её фразы могут долетать до отдыхающих невдалеке работников. - Нет, вы мне скажите, как такое вообще могло прийти вам в голову? Это он сам велел вам сказать всё это мне?!

Карен замолчала. "Сводник несчастный!" - подумала она, окинув оценивающим взглядом фигуру помощника мэра, который явно постарался прифрантиться перед визитом на её плантацию. Но вслух Карен этого не высказала. Она совершенно вышла из себя. Иначе, как бы можно было объяснить такую вспышку гнева? Однако через секунду она взяла себя в руки.

- Извините! - добавила она ледяным тоном. - Но мне кажется ваше предложение совершенно неразумным!

- Миссис Маршалл! Простите, я ни в коем случае не хотел вас обидеть, - тут же бросился заверять Нат, снова сорвав с головы фуражку и прижимая её к груди каким-то отчаянным жестом. - Да, признаюсь честно, мистер Фланнаган ничего не знает. Наверное, он бы тоже рассердился.

Нат рационально упустил тот момент, что уже разговаривал с Фланнаганом на тему "женитесь на миссис Маршалл", и не сказать, чтобы мэр не гневался. Кажется, он даже обещал побить Ната за подобные вольности. Но ведь это было давно, ещё до того, как Нат был ранен. Кто знает, что Фланнаган скажет сейчас.

- Но почему же вы считаете моё предложение неразумным? - спросил Нат с лёгким упрёком в голосе. - Разве это не решило бы многие ваши проблемы? И что плохого в том, если два хороших человека найдут общий язык и поженятся?

Искренность и подобострастный жест мистера Ганна, когда он прижал свою мятую кепку к груди, несколько смягчили Карен. Она помолчала немного и подумала, что этот отставной сержант и вправду должно быть очень наивен, если верит в то, что сам говорит.

- На мой взгляд, мистер Фланнаган сам не расположен к такой перемене, - ответила Карен уже уравновешенным тоном. - Более того, хотя я редко бываю в Городке в последнее время, но я прекрасно вижу, что это как раз мистер Фланнаган старается меня избегать. Но это не удивительно...

Возможно, и не стоило так откровенничать с этим янки, но наверное недавняя вспышка так подействовала на Карен, что она никак не могла вернуться в привычный холодно-отчуждённый тон.

- Мистер Фланнаган вас избегает? - удивился Нат.

Удивление его длилось недолго, Нат вовремя вспомнил, что Росс Фланнаган сам признался, что после истории с Громилой он чувствует себя неловко перед миссис Маршалл. Хотя Нату всегда казалось, что Фланнаган умеет держать себя в руках и не показывать, где не надо, свои эмоции. Стало быть, либо в данном случае Фланнаган действовал слишком безыскусно, либо миссис Маршалл - проницательная женщина. В последнем Нат не сомневался. Вздохнув и слегка закашлявшись (он достаточно много говорил сегодня, чтобы зарубцевавшееся лёгкое напомнило о себе), Нат вытер платком губы и машинально прижал руку к груди, к тому месту, где была рана.

- Я не знаю, - признался он честно. - Конечно, никакому мужчине не будет приятно, если пришлось обнаружить перед женщиной свою слабость. Но разве это повод кого-то избегать? - Он взглянул на Карен и серьёзно спросил. - Может быть, вам показалось?

Карен заметила, что мистеру Ганну стало хуже. Надо было что-то предпринять, ведь он совсем недавно поднялся с постели после такого тяжёлого ранения. Но Карен опять оказалась в плену условностей.

По-хорошему, Ганну нужно было хотя бы предложить присесть, но мистер Ганн, естественно, не согласится сидеть в присутствии стоящей перед ним дамы, а маленькая скамеечка возле стены дома была настолько мала, что если сесть на неё вдвоём, то нужно будет сидеть вплотную. С какой-нибудь подружкой это было бы вполне возможно, но сидеть едва ли не в обнимку с янки - представителем оккупационной власти, с помощником мэра - было для миссис Маршалл немыслимо.

- Вы себя плохо чувствуете, пройдёмте в дом, - сказала Карен своему гостю вместо ответа на его вопрос и жестом пригласила Ганна пройти вперёд. Теперь она уже совершенно не думала о том, что подумают о ней её люди, на глазах которых она только что кричала на янки: "Да как вы можете вообще говорить такое?!!", а теперь приглашает этого самого янки в своё жилище. Она же не могла оставить его без помощи.

Нат не то, чтобы так уж плохо себя чувствовал. Боль в груди его всё ещё беспокоила, но он мирился с последствиями ран, которые некоторое время не дают о себе забыть. Но Нат не стал отказываться от приглашения. Он был падким на проявления внимания к своей персоне. К сожалению, большинство людей, его окружающих, не догадывались, насколько легко было бы им манипулировать, расплачиваясь лишь добрыми словами и участием. Нат никогда не показывал, что нуждается в участии, да, в общем-то, и не задумывался над этим. Он просто благодарно относился к проявлениям чужой заботы. Поэтому и сейчас подчинился Карен и зашёл в дом.

- Спасибо, мэм, - поблагодарил он, но не сел без разрешения, а пододвинул один из стульев за спинку, чтобы миссис Маршалл было удобнее на него присесть. - Вы не против, если я выпью воды?

Повторять свой вопрос о Фланнагане Нат пока не стал. То, что они слегка отвлеклись от разговора, не означало, что Карен забыла, что он у неё спрашивал.

- Садитесь, пожалуйста, - произнесла Карен, указывая Ганну на стул. - У меня есть успокоительные капли, - продолжила она и, оставив гостя возле стола, подошла к полке, что висела на противоположной стене. - Я покупала их для Педро, у него не очень хорошо со здоровьем. Хотите, я вам накапаю? - сказала женщина, оглянувшись на помощника мэра.

Нат с готовностью согласился, и Карен, отсчитав ему двадцать капель и налив воды, принесла стакан и поставила перед ним на стол. После чего села напротив гостя и вдруг сказала:

- Вы читали арабские сказки?

Карен не стала дожидаться ответа. Она предполагала, что вопрос её слегка неуместен, потому как, скорее всего, Мистер Ганн никаких арабских сказок не читал.

- В одной из сказок рассказывается, про некоего шаха, очень богатого и знатного, у него в подданных было множество народа, он управлял ими и страна процветала. И вот однажды шах поехал на охоту, но охота сложилась неудачно, и на шаха бросился тигр. Один из его конюхов загородил шаха собой и получил от хищника страшные раны. Когда конюх выздоровел, он явился к шаху и напомнил, что спас его на охоте, ожидая благодарности. Но шах приказал убить этого человека, потому что не захотел быть обязанным жизнью простому конюху.

Карен рассказывала эту историю медленно и спокойно, с едва заметной улыбкой, как, наверное, и следует рассказывать восточные сказки: в умиротворении, никуда не спеша.

- Я ни в коем случае не хочу сравнивать господина Фланнагана с этим шахом, - сказала она, наконец. - Но я думаю, им движет похожее чувство. Он привык сам благотворить другим. И это для него - нормально. Когда же он становится кому-то обязан, он не может этого простить. Я думаю, именно поэтому господин мэр старается избегать встреч со мной, когда я показываюсь в Городке.

Нат с пытливым вниманием слушал Карен Маршалл. Он любил, когда ему рассказывают что-то необычное, тем более что сказок действительно не читал. И не только арабских, а вообще никаких. Успокоительные капли он тоже выпил, не потому, что они ему требовались, а потому, что их предложила миссис Маршалл. Но вот с её выводам он не мог согласиться.

- Простите, мэм, но вы совершенно не знаете мистера Фланнагана, - сказал он с улыбкой, в которой было даже какое-то облегчение, будто Нат боялся, что всё гораздо хуже, а оказался какой-то пустячок. - Поверьте мне, я знаю, о чём говорю. Мистер Фланнаган умеет ценить тех, кто оказывает ему услуги. Иначе... - Нат снова развёл одной рукой и даже огляделся мельком, словно искал в домике Карен аргумент в свою пользу. - Иначе он, наверное, и меня бы давно выгнал. Я ведь тоже оказывал ему достаточно серьёзные услуги. Нет, мистер Фланнаган - человек благодарный, и никогда не отворачивается от тех, кто сделал ему добро. Но... - Нат вздохнул, и теперь посмотрел на миссис Маршалл печально. - В общем-то, я догадываюсь, в чём дело. Ещё когда я воевал здесь, в Техасе, с команчами, у нас был один парень. Ему в ногу попал индейский дротик, рана загноилась, и ногу пришлось ампутировать. Он всё равно не ушёл из армии, добился, чтобы его оставили в одном форту, научился отлично ходить с деревяшкой. Но с того времени, как он стал калекой, он сделался очень щепетильным по части того, когда вынужден был в чём-то отставать от нормальных, здоровых солдат. Как-то он мне признался, что стыдится своего увечья, потому что иногда из-за этого показывает свою слабость. Он даже долго не женился из-за этого. Приглянулась ему одна девушка, а он при ней ухитрился, садясь на лошадь, запутаться деревяшкой в стремени. Он и стал избегать девушки, так что под конец она даже обиделась. Но потом нашёл в себе силы с ней объясниться, и оказалось, что всё не так страшно. Он женился, вышел в отставку, и, насколько я знаю, до сих пор живёт с семьёй где-то на Севере. А мистер Фланнаган... - Нат снова вздохнул, и произнёс с убеждением в голосе: - Он ни разу не показал себя заносчивым и неблагодарным. А мы с ним каждый день общаемся уже месяцев восемь.

Карен ничего не ответила. И подходящей к случаю сказки как-то больше не вспоминалось. Что она могла сказать в ответ на речь помощника мэра? Очень сложно понять, какой мотив, какие мысли и чувства движут тем или иным человеком. И у Карен не сложилось никакого определенного мнения о мэре из рассказа отставного сержанта.

В том, что сказал Ганн, Карен больше всего удивило то, что оказывается мистер Ганн и мистер Фланнаган знакомы всего-то восемь месяцев. Карен считала, что этого времени слишком мало, чтобы по-настоящему узнать другого человека.

Засиживаться и дальше, в общем-то, не было смысла. Нат и так наговорил слишком много. Расправив свою кепку и поправив перевязь, на которой висела его правая рука, Нат встал.

- Спасибо вам, миссис Маршалл, - сказал он. - За то, что выслушали и за обед. Но пожалуй, пора мне и честь знать.

За то время, пока они беседовали, Нат принял решение насчёт наиболее подозрительных и агрессивных работников Карен. Осталось только поставить в известность хозяйку, поэтому Нат добавил:

- Надеюсь, вы не будете возражать, если я заберу одного из ваших работников? Не думаю, чтобы его отсутствие сильно повредило вашему делу. На крайний случай, лучше я поищу ему замену и пришлю к вам. Я говорю о Стенджерсе, - пояснил он, назвав фамилию того самого парня, которого про себя обозвал "тихим злодеем". - Поймите меня правильно, мне будет спокойнее, если вы обойдётесь без него, - добавил помощник мэра, снова прижав к груди свою фуражку.

Это было неожиданностью для Карен.

- Нет... Я не возражаю, конечно, - ответила женщина. Упомянутый Ганном человек был из числа тех, которых сама Карен признавала очень ненадёжными. - Но он сам может возразить, то есть не захотеть ехать с вами. Он очень своевольный. Как же вы с ним справитесь?

Карен была искренне обеспокоена, тем более что ничем не могла помочь отставному сержанту: вряд ли бы кто-нибудь из её людей согласился конвоировать Стенджерса к янки в Городок.

И вдруг, совершенно неожиданно для себя Карен призналась:

- После случая с Фланнаганом я их всех очень боюсь!..

Признание Карен заставило сердце отставного сержанта на мгновение сжаться от боли. Какой бы мужественной ни была миссис Маршалл, но она - всего лишь слабая женщина, которую некому защитить. Шагнув чуть ближе, Нат с сочувствием смотрел на вдову.

- Миссис Маршалл! - сказал он тихо. - Вам стоит только сказать: я возьму у мистера Фланнагана отпуск на несколько месяцев и буду помогать вам хотя бы до тех пор, пока вы не соберёте урожай и уйдут те из ваших работников, которые действительно не выглядят законопослушными людьми. Поверьте, это не так сложно сделать. Всё-таки у мэра не такое отчаянное положение, особенно теперь, когда налоговая компания закончилась, и при нём остались только надёжные люди. Вы же можете взять меня к себе в качестве управляющего.

Он говорил с убеждением, и готов был действительно сделать всё, чтобы этой женщине не пришлось больше дрожать от страха.

Карен не ожидала таких слов от янки. Она в момент раскаялась в ненароком оброненном признании. Как она могла так смалодушничать и начать жаловаться почти незнакомому человеку: "Ах, как я боюсь!" Как она могла показать свою слабость при постороннем мужчине?! И что теперь подумает о ней этот мистер Ганн?.. Но было уже поздно. Сказанного не воротишь. И уж тем более было бесполезно мучиться и угрызать себя тем, что невозможно изменить. Да, она была не права. Но самое лучшее - с этим смириться. И Карен, сделав над собой усилие, выкинула это ненужное теперь раскаяние из головы.

Следовало подумать, что делать дальше. Ганн сделал ей деловое предложение и нужно его учесть. Легче всего было бы отмахнуться, как стесняющаяся девочка: "Нет-нет, не надо". Но Карен была прежде всего владелица плантации и ей необходимо было рассмотреть, насколько выгодно или невыгодно это предложение без учёта лишних в данный момент чувств.

Итак, прежде всего Карен не хотелось отрывать Ганна от обязанностей помощника мэра, ведь Фланнаган тоже очень нуждался в нём.

Второй немаловажный момент: Ганн ещё болен. Он совсем недавно был очень тяжело ранен, и нуждается в отдыхе и лечении. А что она может ему предложить - ночевать вместе с работниками в сушильне?

Третий вопрос, который очень занимал Карен: сможет ли мистер Ганн, ещё больной, справиться с теми амбалами, что нанялись на её плантацию?

Карен подавила вздох и сказала спокойным голосом:

- Я вам очень благодарна, мистер Ганн. Но может, следует повременить? На данный момент работники ведут себя вполне прилично, а потом, мне помогает старый Педро.

Нат кивнул.

- Ну что же, - признал он, улыбнувшись, - пусть мистер Педро делает своё дело, а я присмотрю за порядком.

Карен не отказывалась, не махала руками "Нет-нет, ни в коем случае!", и это ободрило отставного сержанта. Обычно он быстро принимал решения, когда считал, что уже достаточно разобрался в происходящем. А особых препятствий для того, чтобы стать временным управляющим на плантации миссис Маршалл, он не видел. Да и себя неспособным справиться с ситуацией не считал.

- Если вы не возражаете, я уже сегодня договорюсь с мистером Фланнаганом об отпуске, и завтра с утра буду у вас, - пообещал он. - А сейчас попрошу мистера Стенджерса меня проводить и улажу вопрос с этим джентльменом, чтобы уже к нему не возвращаться.

Карен возмутила такая неколебимая уверенность мистера Ганна. Подумать только! Она совершенно чётко ему сказала, что её работники ведут себя на плантации вполне нормально и его помощь преждевременна, а он в ответ выносит решение, что берёт отпуск у мэра и идёт к ней руководить её людьми! Слова Карен он ни во что не ставил!

"Вот что значит не вовремя показать свою слабость перед посторонним человеком и пожаловаться вслух!" - подумала Карен и решила хотя бы попытаться взять бразды правления в свои руки.

- Мистер Ганн! Я вам пока ещё не предлагала работу на своей плантации, - строго произнесла она. И взяв некоторую паузу, смерила янки взглядом. - Но если мне понадобится ваша помощь, я сразу же к вам обращусь!

Теперь и Карен поднялась из-за стола, давая понять, что считает разговор оконченным.

- А потом, мистер Ганн, вы уверены, что Стенджерс захочет вас провожать? - добавила она и посмотрела на янки спокойным прямым взглядом, в котором всё-таки светилось едва уловимое ехидство. Стенджерс был человек "себе на уме", замкнутый и вечно чем-то недовольный, его сторонились другие, даже самые задиристые работники плантации и предпочитали лишний раз с ним не связываться. Карен очень сильно сомневалась, что помощник мэра сможет убедить его провожать себя, да ещё и провожать с некими тайными целями.

- Миссис Маршалл! - Нат улыбался, чуть склонив голову, и лукаво заглядывая ей в лицо как-то снизу вверх, несмотря на то, что они были одного роста. - Я уверен, что смогу договориться с мистером Стенджерсом.

Он не сомневался и в том, что принял правильное решение. Но, не учитывать мнения хозяйки плантации было бы невежливо. Не мог же Нат, при всём уважении к Карен, поселиться рядом с ней втайне и наблюдать из-за какого-нибудь пригорка, что у неё делается, чтобы вовремя прийти на помощь. Хотя идея и показалась Нату забавной, озвучивать её он не стал. Решил, что для начала можно попробовать договориться.

- А давайте сделаем так, - предложил Нат, не собираясь пока никуда уходить. - Если я заберу у вас Стенджерса и вы сами убедитесь, что он уедет совершенно добровольно, вы предложите мне работу. Поймите! - Нат снова прижал фуражку к сердцу. - Легко удержать порядок до того, как кто-то его нарушит. Мне бы не хотелось, чтобы доходило до того, чтобы вам действительно пришлось просить меня о помощи.

Поведение этого янки не укладывалось ни в какие рамки в понятии Карен.

- Господин помощник мэра! Вам не кажется, что ставить мне условия таким образом - неуместно! - отчеканила ему Карен каким-то очень серьёзным тоном. - Забирайте Стенджерса, если хотите. Я ни сколько не возражаю, чтобы вы увезли его с собой. Хотя я бы предложила вам судить об успехе этого мероприятия не по тому, что вы заберёте его отсюда, а по тому, довезёте ли вы его до конечного пункта назначения в целости и сохранности. Я имею в виду вашу сохранность, прежде всего! - пояснила Карен, сделав ударение на слове "вашу", и строго посмотрела на Ганна, помолчав пару секунд. - А если вы собираетесь наняться ко мне на работу, то для начала нужно обсудить условия.

Последние слова были сказаны уже более спокойно, и Карен немного отступила обратно к столу, но не села. "Шут гороховый!" - подумала она, оценивая поведение Ганна. Она тут же припомнила и его фокусы с лошадью, когда он пытался "подвезти" её от плантации до домика, и его россказни про свои подвиги в мексиканскую войну, и "отрабатывание приёмов самообороны" в лесочке возле дороги...

"Чудище мародёрское!" - добавила она про себя, хотя от мародёрского имиджа у помощника мэра оставалась всего лишь старая армейская кепка.

- Так давайте обсудим, - покладисто согласился Нат, бесшумно скользнув обратно к столу. - Миссис Маршалл! - Теперь он проникновенно, даже немного торжественно смотрел на Карен. - Вы сказали, что сразу обратитесь ко мне за помощью, если понадобится. Меня радует ваше доверие, но... - Нат на мгновение прикусил губу, прикидывая, как бы так поконкретнее выразиться. - У вас на плантации собрался довольно разный народ, а до Городка отсюда добираться больше часа. Если кто-то из ваших людей передерётся, уже будет поздно ехать за мной. Поэтому я и предположил, что вам необходимо человек, который будет следить за порядком и просто не допустит драк. А кандидатуру лучше себя самого я подыскать не могу. Да и зачем кого-то подыскивать, если есть я?

Нат убеждал, горячо и искренне, как бывало всегда, когда он верил в то, что говорит. Напоследок он сказал:

- А за Стенджерса не беспокойтесь. Он будет в целости и сохранности. И я - тоже.

И Нат снова улыбнулся, потому что забота миссис Маршалл о его собственной безопасности не могла не согреть душу отставного сержанта.

"Лучшего человека, чем он сам, видите ли, не найти! Какое самохвальство!" - мысленно возмутилась Карен, однако вслух ничего не сказала. Этот Ганн слишком нагло и открыто навязывал ей своё общество. Чем можно было объяснить такой интерес отставного сержанта к её персоне, Карен не знала. Может быть, он преследует какие-то тайные цели? Захватить плантацию, например, или ещё больше скомпрометировать Карен? Подумать только, несколько месяцев его совершенно не заботило то, как управляется со своими работниками Карен и тут вдруг он посчитал, что оставшиеся до сбора урожая месяцы, она непременно пропадёт без его помощи!

- А если я откажусь от вашей кандидатуры? - строго спросила она назойливого янки.

Нат вздохнул. Тут, конечно, можно было снова повторить все свои доводы, и добавить к сказанному, что он руководствуется исключительно лучшими побуждениями, поэтому отказываться от его услуг у миссис Маршалл нет никакой причины. Но Нат вспомнил армейскую дисциплину и предпочёл ответить на конкретно поставленный вопрос:

- Мне придётся уйти, - сказал он просто, и тут же сам спросил, мягко улыбнувшись: - А вы действительно хотите отказаться?

Карен поджала губы и сдержанно вздохнула.

- Я не могу понять причину вашего столь горячего интереса к моей плантации, - ответила она, взглянув янки прямо в лицо. - Что вы хотите за свою услугу? - спросила Карен без обиняков.

Она понимала, что очень наивно ожидать от малознакомого человека искреннего ответа. Если человек захочет обмануть, он непременно что-то придумает и выкрутится, ведь в чужую душу не заглянешь. А янки, это всё-таки янки - захватчики и оккупанты! Очень глупо ждать от них бескорыстного добра.

Нат о бескорыстии не думал, тем более что он уже усвоил: леди не принимают подарков от янки. Поэтому он ответил честно и прямодушно:

- Денег. Если я на какое-то время уйду от мистера Фланнагана, он ведь не станет мне платить за отсутствие. - Нат не улыбался, а наоборот как-то сосредоточенно и серьёзно смотрел на миссис Маршалл. - А что до интереса... - Он пожал одним плечом и грустно усмехнулся. - Если я скажу, что мною движет лишь желание помочь вам, вы наверное не поверите. Знаете, я когда пришёл в армию, мне по молодости хотелось дослужиться до полковника. Но главное - хотелось просто служить. Я считал, что именно это самое важное, потому что в армии бардак, а нужно защищать свою страну, и кто-то ведь должен делать это дело. Ну, армии я за двадцать лет доказал, что могу просто служить и не рваться к наградам. Может, и вы поймёте, что я вас не обманываю.

Он сунул фуражку в правую руку, достал платок и откашлялся, с некоторым удивлением заметив, что с того момента, как они вернулись в домик Карен, это первый раз. Не иначе, как успокоительные капли миссис Маршалл подействовали. Кто знает, что там в них было намешано.

Карен пыталась по скорому сообразить, какое жалование она может предложить этому помощнику мэра, которому так не терпится расстаться со своей должностью в Городке. "Если бы знать, сколько он там получал! - подумала Карен, но это было совершенно нереально. Никто не будет докладывать о расчётах среди янки. - Скорее всего, он получал от Фланнагана порядочную сумму!"

Всё осложнялось тем, что Карен заняла на восстановление плантации минимальное количество денег, и свободных сумм на дополнительные расходы у неё не было. Сама Карен позволила себе купить лишь одно довольно скромное платье и то, более ради того, чтобы люди по одежде не принимали её за подёнщицу. Все остальные деньги из занятой суммы были оставлены на провизию и стройматериалы. Земля её была заложена, где и как Карен станет искать покупателей для своего табака, если тот уродится, она тоже не знала, ведь до последнего года эту проблему решал её свёкор - Уильям Маршалл.

- Я смогу с вами рассчитаться только после продажи урожая, - произнесла она. Слова прозвучали несколько неуверенно. Карен почувствовала, что говорит что-то не то... Дело в том, что Карен до сих пор не решила, принимает ли она этого янки к себе на плантацию или отказывает ему. Карен понимала, что ей нужно отважиться: сказать "да" или "нет", она ведь хозяйка и сама должна выносить решения.

Люди, работавшие у неё на плантации, все были южанами. Ну, если даже не все были уроженцами конфедеративных штатов, как например, Педро, то, во всяком случае, среди них не было настоящих северян. Как они посмотрят на то, что она поставит над ними янки? Возможно, это вызовет бунт. А может, они просто бросят её и уйдут, потому что не захотят иметь янки-начальника над собой. Это была сложная задача. Поколебавшись ещё немного, Карен всё-таки сдалась перед общественным мнением. Или в очередной раз струсила.

- Нет, мистер Ганн, - ответила она, слегка склонив голову. - Не думаю, что взять вас на работу, будет правильным решением. Вы совершенно справедливо заметили, что у меня среди работников есть люди с непростым характером. Я думаю, что им и не только им не понравится, если я поставлю над ними начальника-северянина.

Нат кивнул. То, что говорила Карен, лишь подтверждало её собственные слова о том, что она боится своих работников. Она отказывалась взять его в управляющие, потому что её людям может не понравиться начальник-северянин. Если бы она сказала: "Вы меня не устраиваете, мистер Ганн, потому что вы - янки, потому что я не желаю связываться с захватчиками, и т.д." - тогда было бы другое дело. Но он пообещал уйти, если она не захочет брать его на работу. Надо было уходить.

- Воля ваша, миссис Маршалл, - сказал Нат, и пошёл к двери. Но у самой двери всё-таки остановился и повернулся к Карен. - Хотя, это ведь не ваша воля. Вы действительно боитесь этих людей. Нет, вы правы, не всем понравится, что ими будет командовать янки. Но сейчас они командуют вами. - Он указал фуражкой на миссис Маршалл, но тут же опустил руку. - Простите, мэм. Не сердитесь.

Карен выслушала всё это молча. В первую секунду ей очень хотелось возразить и начать доказывать этому янки, что работники вовсе ею не командуют. Но Карен почувствовала, что этого не следует делать. Всё равно она ничего ему не докажет и только выставит себя в невыгодном свете.

Командуют ли ею на самом деле нанятые ею люди? Карен казалось, что между ними и ею достигнуто некое зыбкое равновесие, которое худо-бедно удовлетворяет обе стороны. Но любой толчок может это равновесие нарушить.

"Пускай этот Ганн думает всё, что хочет! Мне - всё равно!" - мысленно ответила Карен. Она понимала, что плохо справляется с ситуацией на плантации. У неё больше нет поддержки в лице Уильяма Маршалла, который периодически приезжал к ней и всегда следил за её делами: мог подсказать, кого уволить или нанять, как рассчитаться с людьми, как взаимодействовать с властями округа. Оскар Франко, главный управляющий ещё с довоенной поры, пропал более года назад. Карен считала его умершим: если бы был жив - непременно бы вернулся. И теперь она вынуждена справляться своими силами. Она понимала, что её руководство не всегда удачно. Но взять на работу управляющего янки - правильно ли? Карен не могла ответить утвердительно. Она допускала, что может быть, не права. Но она не стала останавливать помощника мэра.

А Нат не стал больше спорить, и поскольку миссис Маршалл ничего не ответила - поклонился и вышел из домика, по привычке скользнув взглядом по сторонам, чтобы определить, не поджидают ли его какие-нибудь сюрпризы. Повозка стояла на том же месте, работники разбрелись кто куда. Надо было найти Стенджерса и уезжать. По крайней мере, Нат получил согласие Карен на то, чтобы забрать у неё этого опасного с точки зрения Ната человека.

Парень сидел на куче досок, один. Нат неторопливо подошёл, продолжая оглядываться.

- Мистер Стенджерс! Могу я попросить вас об одной услуге? - спросил он вежливо.

Стенджерс покосился на него недовольным взглядом и буркнул что-то невразумительное, что Нат счёл за согласие.

- Я вам заплачу, - уточнил он - и в тёмных глазах южанина появился некоторый интерес. - Я не взял с собой сопровождающего, а у меня сильно разболелось плечо, - признался Нат. - Проводите меня до Городка. Мне нужно, чтобы кто-то правил лошадьми. Миссис Маршалл не будет возражать.

Нат правильно рассчитал: Стенджерс большим умом не отличался и не подумал о том, что обратно ему придётся возвращаться пешком. Или наоборот подумал, но пришёл к выводу, что не грех задержаться в Городке до завтра и вернуться с плотниками, которые всё равно часто ездили туда-сюда. С деньгами можно было неплохо провести время в салуне.

- Пять долларов, - заявил Стенджерс, чтобы уж точно не продешевить, а заодно слегка обобрать янки.

Нат кивнул.

- Ладно, за беспокойство пусть будет пять, - согласился он.

Стенджерс покладисто поднялся и пошёл вместе с Натом к повозке. Через пару минут они откатили от домика Карен и направились в сторону дороги, ведущей в Городок. А к Карен подошёл мексиканец.

- Сеньор Конли, пока вы разговаривали с сеньором Ганном, забрал ружьё и лошадь и поехал зачем-то через заросли, вот туда. - Он показал в сторону дороги. - По-моему, он не хотел, чтобы кто-то его видел.

Конли был тем самым человеком, который, по мнению Ната походил на сбежавшего каторжанина, был явно уверен в себе и держал в страхе всех остальных людей на плантации. Потенциальный лидер, которого Карен побаивалась и к которому она не хотела обращаться за помощью.

Карен перепугалась.

Зачем Конли туда поехал? Да ещё украдкой? Определённо не за добрым делом! И что же делать теперь? Подобрать юбки и бежать за ним, чтобы остановить? Ведь ей даже некого послать за Конли: кое-кто из работников откровенно побоится идти за ним, а кое-кто сделает вид, что послушался приказа Карен, и скроется в кустах, а потом заявит, что он не мог там найти спрятавшегося каторжника.

Но надо было что-то делать немедленно. Иначе Ганна просто убьют на обратной дороге. Карен не сомневалась, что этот Конли решил пристрелить помощника мэра, либо из страха, что тот записал его в список, либо из "мести янки". Она сунула руку в карман и достала дерринджер, который, благодаря обещанию Фланнагану, всегда носила с собой, взвела курок и выстрелила в воздух.

Старый Педро шарахнулся к дому и прижался к стене. Из-за угла выскочил Фергал - парень с сумасшедшинкой в глазах, который пытался прицепиться к Ганну. Он быстро огляделся. В руке у него был револьвер.

- Кто стрелял?! - рявкнул он.

Карен не ожидала такой бурной реакции, хотя её следовало бы ожидать.

- Не беспокойтесь, стреляла я, - сказала она как можно более уравновешенным тоном.

Фергал ухмыльнулся, подумав: "Она что, решила пристрелить янки, пока он далеко не уехал?" Но револьвер он не убрал. Мало ли, что ещё случится.

За Фергалом выглядывали более осторожные, пытаясь понять, что происходит и не напали ли индейцы. Но никого кроме хозяйки, Фергала и старого мексиканца не было. Зато обратно по дороге, в сторону дома мчалась повозка. Фергал взвёл курок, но руку пока не поднимал. Повозка подлетела к дому и, не притормозив, вклинилась как раз между ним и Карен. Фергал едва успел отскочить.

- Ты, придурок!.. - заорал, было, он.

Стенджерс натянув вожжи так, что лошади задрали головы и захрапели. Ната в повозке не было. Прокатив ещё несколько ярдов, экипаж остановился, но за мгновение до этого чья-то тень отгородила миссис Маршалл от Фергала.

- Брось оружие! - потребовал Нат.

Его револьвер смотрел в лицо работнику Карен. Перевязь болталась на шее. Стэнджерс своим эффектным появлением отвлёк Фергала: помощник мэра успел соскочить с повозки, прокатиться по земле, вскочить и через секунду оказаться рядом с хозяйкой плантации. Нат предпочёл сперва загородить Карен собой и взять на прицел того, кто был вооружён, а уж потом спрашивать, что случилось.

Фергал поспешно отбросил револьвер и ухмыльнулся, глянув вслед повозке, словно хотел рвануть ли за ней следом.

- Стой, где стоишь, - потребовал Нат. - Отойдите к дому, мэм.

Уловив щелчок затвора, Нат резко подался вбок, загородив Карен - и теперь его револьвер смотрел прямо в лоб выскочившему с карабином наперевес отцу семейства. Тот поспешно опустил оружие, сообразив, что успеет получить пулю раньше, чем вскинет своё собственное ружьё.

Карен перепугалась теперь уже следствий своего выстрела. Ну что же ей было делать, если ей не пришло в голову другого способа, чтобы вернуть мистера Ганна обратно? В данную минуту обстановка была настолько напряжённой, что люди того и гляди начнут палить друг в друга не разобравшись. Надо было скорее остановить это и хотя бы разъяснить всем, что происходит. Карен шагнула вбок, чтобы выйти из-за загораживающего её Ганна.

- Прошу прощения, господа! - произнесла она чётким и спокойным голосом, словно учитель, делающий объявление на уроке. - Стреляла я. Это произошло случайно. Никакой опасности нет. Ещё раз извините за беспокойство!

Нат послушно опустил руку с револьвером. Тем более что мистер Фергал своё оружие уже выбросил, а отец семейства поспешил вернуть курок карабина в безопасное положение.

- Ну, вы даёте! - возмутился Фергал, и непонятно было, к кому именно он обращается: к помощнику мэра, к Стенджерсу, или к хозяйке плантации.

Нат пристально посмотрел на парня, и тот предпочёл не продолжать. Ведь янки курок своего револьвера на предохранитель не поставил.

Люди понемногу осмелели и стали выходить из-за углов домика, а сидящий на повозке выше всех Стэнджерс вопреки своей обычной мрачной мине снисходительно улыбнулся. Нат кивнул ему, показывая, что всё было сделано, как надо, после чего повернулся к Карен. Плечи его куртки были испачканы в пыли после того, как пришлось прокатиться по земле. Фуражку Нат где-то обронил и стоял сейчас с непокрытой головой.

- Простите, миссис Маршалл, - сказал он, всё ещё подозрительно оглядываясь. - Я подумал, что что-то случилось, и лучше перестраховаться. - Только сейчас до него дошло, что оказывается, у миссис Маршалл есть оружие. - С вами действительно всё в порядке?

Наверное, организм привычно мобилизовался в момент опасности, потому что, несмотря на свой эффектный прыжок, Нат чувствовал себя почти хорошо. Только занудно ныло под правой лопаткой, и воздуха слегка не хватало.

- Да-да! - ответила Карен и даже чуть улыбнулась. - Всё в порядке! - потом она повернулась к сбежавшимся к дому работникам и снова повторила: - Господа, извините меня за эту панику! Прошу вас, расходитесь и отдыхайте. Как только солнце опустится ниже, мы вернёмся к работе на плантации.

Карен очень доброжелательно улыбнулась всем окружающим, стараясь их успокоить, но сама при этом тихонько взяла за рукав Ганна и потянула его. Она постаралась, чтобы никто не заметил этого жеста, ведь Карен стояла почти рядом с помощником мэра, который так великодушно загораживал её от опасности.

Нат сообразил, что миссис Маршалл хочет наконец-то отделаться от свидетелей и что-то сказать ему, поэтому опустил курок револьвера и сунул оружие в кобуру.

- Прошу прощения, леди и джентльмены, - сказал он в свою очередь, и даже сделал несколько шагов по направлению к ближайшим работникам Карен, словно намеревался лично извиниться перед каждым. Попутно он поднял брошенный Фергалом револьвер, поставил его на предохранитель и дружелюбно протянул хозяину. Парень оружие забрал, и действительно ушёл, тем более что и остальные работники предпочли послушаться Карен, а заодно и помощника мэра, и убраться наконец с глаз. Всё равно ничего интересного больше не происходило.

Нат подошёл к повозке и что-то тихо сказал Стенджерсу. Тот кивнул, слез наконец на землю и не спеша скрылся за домом. А Нат вернулся к миссис Маршалл, на ходу аккуратно возвращая правую руку на перевязь и поправляя свои слегка всклокоченные волосы.

- Так что случилось, миссис Маршалл? - спросил он, прищурившись и поглядывая по сторонам профессиональным взглядом разведчика. Само собой, в случайный выстрел он не поверил.

Карен посмотрела на пыльного помощника мэра, который вынужден был раненый прыгать с повозки на полном ходу, и ей стало совсем неудобно. Подумать только! Сколько паники из-за одного маленького выстрела!

- Извините, - повторила она, но отряхивать сержанта от пыли не стала. - Не хотите ли ещё выпить успокоительных капель? - неожиданно предложила Карен, решив, вероятно издеваться над отставным сержантом на полную катушку. - Я могу вам принести воды!

Карен еле заметно улыбалась и явно ждала, что янки скажет ей в ответ.

Нат с серьёзным видом развёл одной рукой.

- Миссис Маршалл! Сказать по чести, я был бы не против, - доверительно сообщил он. - Но боюсь окончательно уронить свой престиж в ваших глазах. Вдруг вы подумаете: ну на что годится работник, которого приходится постоянно поить лекарством?

Нат терялся в догадках, зачем миссис Маршалл его позвала. Он был уверен, что именно позвала, и именно его, но вот по какому случаю? Хотела проверить его реакцию? Или он её так запугал, что теперь женщина, едва завидев тень, готова палить из револьвера? Да нет, скорее это такой тонкий способ поиздеваться над представителем оккупационной власти... Но хотела же она ему что-то сказать, иначе не дёргала бы за рукав.

На этот раз Карен не стала приглашать янки в дом. По её мнению, было уже слишком вызывающе - каждый раз уединяться с ним в своём сарайчике. Согласно кивнув помощнику мэра, она скрылась за дверью и, через десять секунд, снова появилась уже с кружкой воды в руках. Судя по запаху, в воду действительно было накапано лекарство. С едва заметной вежливой улыбкой она протянула кружку Ганну и сказала:

- Пока мы с вами разговаривали в домике, мистер Конли вооружился, сел на лошадь и под прикрытием кустов, прячась от всех, направился вон в тот лесок, который тянется вдоль дороги, - Карен кивнула в направлении злополучного леска. - Вероятно, он так обиделся на то, что вы переписали его имя на бумажку, что решил вас пристрелить.

Всё это было сказано с милой улыбкой и таким благодушным и беззаботным тоном, словно Карен вела речь о какой-то балаганной пьеске, в которой ревнивый муж решил пристрелить любовника своей жены.

Нат от воды (даже с лекарством) отказываться не стал, и только наблюдал за миссис Маршалл поверх кружки, пока пил. Настал момент оценить по достоинству умение этой женщины держать ситуацию под контролем и принимать быстрые решения. Протягивая пустую кружку хозяйке, помощник мэра улыбнулся.

- Спасибо, мэм! - Он пару секунд подумал, и принял решение. - Придётся мне оставить у вас мистера Стенджерса, ну, хотя бы до завтра. Он мне будет слегка мешать.

То, что Конли попытается попросту пристрелить янки и скинуть труп в реку, Нат вполне мог себе представить. Поступок, конечно, безумный, тем более что Нат никому не докладывался о том, что в Городке не знают, куда он поехал. Всё равно либо найдётся труп, либо поиски приведут к миссис Маршалл, и она честно скажет, что помощник мэра у неё был. Нату пришло в голову, что Конли может пойти и дальше: запугать хозяйку плантации и приказать всем остальным делать вид, что никто сюда не приезжал. Правда, плотника Уилла Мелтона не запугаешь, но об этом мистер Конли мог и не подумать.

- Надеюсь, у меня будет возможность отблагодарить вас за вашу заботу, - сказал Нат от чистого сердца. - Я, пожалуй, найду свой головной убор и поеду. - Он пошарил в кармане и протянул женщине патрон. - Это - взамен потраченного, мало ли, ещё пригодится. - проговорил он с улыбкой.

- Одного мало. Мне нужно два! - сказала Карен, посмотрев на ладонь Ганна, на которой сиротливо лежал единственный патрон. - И ещё мне нужно, чтобы вы их зарядили, а то я не умею этого делать, - добавила она с лёгким вызовом и, достав из кармана дерринджер, протянула его отставному сержанту.

"Определенно он узнает револьвер Фланнагана!" - подумала Карен. Но отрицать очевидные факты было бы глупо. А держать у себя разряженный револьвер - бессмысленно. Ганн был единственным человеком (за исключением самого Фланнагана, конечно), которому Карен не постеснялась бы показать личное оружие мэра, бывшее у неё теперь в обиходе.

Нат забрал дерринджер и пару секунд рассматривал с интересом. "Надо же!" - подумал он, но сдержал своё желание присвистнуть. Куда делся карманный револьвер Фланнагана - Нат как-то у шефа не спросил, подумав, что возможно, его отобрал Громила. Не хотелось лишний раз напоминать мэру о его неприятностях. Ну, пропал - и пропал. А вот оказывается, и не пропал никуда. Само собой, Нату ужасно захотелось спросил миссис Маршалл, когда именно Фланнаган отдал ей револьвер. Ведь не тогда же, когда она его освобождала. Отставные "гвардейцы" повытаскали из карманов бывшего хозяина всё, что могли, даже носовой платок. Дерринджер они точно бы не пропустили и не оставили. Но почему-то Нат не стал ничего спрашивать у Карен.

- Хорошая штучка, - признал он вместо этого, привычным движением отстёгивая рычаг защёлки, откидывая два соединённых между собой ствола наверх и вытряхивая из них гильзы. - Я всё думаю: завести себе такую, или уж сразу купить ещё один кольт?

Держа револьвер в правой руке, он левой ловко вставил два новых патрона и защёлкнул стволы на место. Глянув на владелицу плантации, Нат подумал, что неплохо бы было ей пояснить, что надо делать. Не так уж сложно перезаряжать дерринджер.

- Вот смотрите, - сказал он, шагнув ближе. - Этот рычаг оттягиваете пальцем назад, потом поднимаете стволы - и выбрасываете стрелянные гильзы. - Он вытряхнул на ладонь два новых патрона, которые только что успел зарядить. - Потом вставляете патроны и опускаете стволы до щелчка. - Он проделал то, что говорил. - Всё встало на место. - Нат протянул Карен её оружие. - Это несложно. Я могу оставить вам несколько патронов, на всякий случай. Или уж сам остаться, если вы передумаете и всё-таки возьмёте меня в управляющие.

Он весело улыбнулся, однако дырку на месте выбитого зуба демонстрировать не стал.

Карен взяла револьвер. Первое желание её было: сказать "спасибо" и сунуть его в карман. Но она понимала, что ей необходимо самой научиться заряжать дерринджер и не зависеть больше от случайностей. К тому же мистер Ганн допустил себе такую фразу, что если она возьмёт его на работу, ей незачем будет перезаряжать револьвер самой. И теперь, если она не захочет учиться обращаться с оружием, она как бы этим даст понять янки, что возьмёт его управляющим.

Второй мыслью, последовавшей сразу за первой, было: забрать револьвер, а потом, на досуге, попробовать перезарядить его. Но и от этой идеи пришлось отказаться. Честно говоря, Карен боялась заряженного оружия ("А вдруг выстрелит!") и понимала, что учиться обращаться с ним нужно под надзором опытного человека. Она сосредоточилась и принялась "разбирать" механизм. Получалось плохо, потому что, хотя дерринджеры должны были быть рассчитаны на дамскую руку, но чтобы справиться с перезарядкой, нужно было приложить усилия. А Карен всё боялась нажать или потянуть посильнее. Наконец, под аккомпанемент подбадриваний и пояснений отставного сержанта она справилась с этой задачей, и с облегчением убрала дерринджер в карман.

- Так вы хотите ехать? - спросила она, глядя в лицо Ганну. От того, что у неё всё-таки получилось перезарядить револьвер самой, настроение её несколько повысилось. - Но мистер Конли, скорее всего, тоже слышал выстрел и должен был как-то на него среагировать. Может быть, он уже вернулся.

Нат покачал головой.

- Нет, миссис Маршалл, - сказал он серьёзно. - Если этот Конли действительно охотится на меня, и выехал, пока мы разговаривали, он уже ускакал как можно дальше, скорее всего, даже за пределы вашей территории. Ведь если я услышал выстрел вашего дерринджера, который не производит много шуму, то выстрел из его ружья уж точно долетит до вашей плантации. Он постарается сделать так, чтобы никто никаких выстрелов не услышал.

Ната сильно подмывало попроситься ночевать с людьми миссис Маршалл, но он прикинул, что тогда в Городке его точно начнут искать. И так Фланнаган мог уже поставить всех на уши, из-за того, что помощник мэра, едва выбрался из постели, умчался в неизвестном направлении. Да и вопрос с Конли ночёвка не решит. Вдруг он рискнёт устроить разборки прямо около дома миссис Маршалл?

- Лучше я поеду, - сказал Нат. - Вот взгляну на ваших людей, чтобы уж точно убедиться, что Конли не вернулся, и поеду. - Он улыбнулся. - Не волнуйтесь, со мной ему не справиться.

Карен не убедили его заверения. Ганна уже один раз чуть не застрелили. Точно так же смогут подстрелить и в другой раз. Тем более что помощник мэра даже не знает, где, в каком месте его ждёт засада. Согласиться с тем, чтобы этот человек, пусть даже янки, ехал по дороге и изображал из себя живую мишень, Карен никак не могла.

- Может быть, вам поехать по другому пути? - предложила она. - Северная дорога ведёт на ранчо Джонсов, - это были те скотоводы, которые продавали говядину Карен. - Но ближе чем ранчо Джонсов, должен быть поворот на какое-то ранчо господина Фланнагана. Я, правда, никогда там не была и не знаю, где оно. Это то ранчо, где живёт Фрейзер, - пояснила Карен. - Вы можете поехать этим путём. Правда, это будет дольше, чем по основной дороге на Городок, но зато уж там, я думаю, вас никто не поджидает! В случае чего можно будет остановиться ночевать у Фрейзера.

"Какая она заботливая!" - восхитился Нат, с умильной улыбкой глядя на миссис Маршалл. Всё-таки южные леди не переставали его удивлять. К нему, захватчику, проклятому янки, они проявляли столько человечности и искренней теплоты, что Нат невольно затосковал: ну почему ему не удалось удрать из северной армии накануне войны?! Плюнуть нужно было на все принципы, и попросту дезертировать. Если бы он воевал за Юг и считался южанином, насколько бы было сейчас проще иметь дело с этими людьми! Впрочем, у Ната хватило ума сообразить, что тогда у него были бы какие-то другие сложности, да и огорчаться из-за того, что уже нельзя изменить, смысла не было. Поэтому улыбка Ната ничуть не утратила жизнерадостности.

- Миссис Маршалл! - За неимением фуражки, Нат прижал к груди ладонь. - Я вам очень благодарен, и непременно поступил бы так, как вы говорите, но не могу. Если этот парень действительно замыслил убийство, моя обязанность его остановить. Я не знаю, как объяснить, но если он так легко, по малейшему поводу, готов преступить закон, значит, он также легко преступит закон и в другой раз, если будет повод. И потом, - Нат опустил руку, - кто знает, может быть, он и не собирается меня убивать. Я, конечно, не прав, что сразу приписываю человеку худшее. Может, он по каким-то своим делам поехал, и вы зря волнуетесь. Но моя обязанность - проверить и принять меры. Ну, как я могу оставить вас рядом с человеком, который чуть что - хватается за ружьё?

Последний вопрос как-то сам выскочил, хотя никакого конкретного ответа на него Нат не ожидал.

Карен была не согласна с объяснениями помощника мэра. Однако мистер Ганн - взрослый человек и сам принимает решения. Раз он убеждён, что нужно поступать именно так - пусть поступает. Больше Карен не стала его задерживать, а только пожелала удачи. Причём довольно сухо.

Успокоительные капли она, на этот раз, предлагать не стала.

Нат поклонился хозяйке плантации, отыскал свою фуражку, поговорил со Стенджерсом, вежливо отказавшись от его услуг - и уехал. Почему-то, несмотря на прохладное напутствие миссис Маршалл, на душе у Ната было спокойно и даже легко. Нат был в восторге от этой поразительной женщины, полной всяческих достоинств, простой и таинственной одновременно. Даже внешность ей удивляла: её лицо словно рисовал художник, который любит контрасты. У неё такая белая кожа, которую обрамляют, словно рамкой, её чёрные волосы, и от этого кожа кажется ещё белее. Нат поклясться мог, что в жизни не встречал такой красивой женщины! Но какая судьба была у миссис Маршалл? Ей приходилось заниматься работой, для которой она совершенно не предназначена. Она трудилась, как какая-то негритянка, наравне со всеми этими "каторжниками", которые понабрались на её плантацию. И, несмотря на такую тяжёлую жизнь, которую ей устроили янки, она проявляет искреннюю заботу к некоторым из них: совсем недавно она помогла Фланнагану, можно сказать, спасла его, когда на него напали. И теперь она искренне обеспокоилась судьбой Ната, когда поняла, что ему угрожает опасность. Кроме того, несмотря на все невзгоды, она не потеряла чувство юмора и с ней так приятно разговаривать. Нат вспомнил жену священника и других леди, живущих в Городке, но они все уже пожилые, серьёзные, почтенные матроны. Миссис Присли, которой всего 35 лет, замучена потерей мужа, нуждой, пятью детьми, которых нужно как-то поставить на ноги. Она, конечно, не выглядит пожилой, но в ней уже не чувствуется той молодости, и сияния красоты и свежести, которая есть в Карен. Неожиданно до Ната дошло, что Карен Маршалл вынуждена трудиться куда тяжелее, чем миссис Присли, и через пару лет может стать такой же, растеряет остатки своей юности, превратится в замученную нуждой и трудом женщину. Неужели, её удивительная, необычная красота увянет и сотрётся?

Нат печально усмехнулся, а потом вспомнил Эйбби. О ней заботился её брат, по крайней мере, у неё нет надобности сражаться со своими бедами один на один. Какие разные женщины! Красота Эйбби не была такой броской, как у Карен, но между этими двумя леди было много общего. Эйбби Нат любил как память о её отце, но коснуться её не посмел бы. Карен Маршалл, в которую Нат тоже успел влюбиться, он бы коснуться посмел, но понимал, что сразу же сурово поплатится. Миссис Маршалл испугается, потом отгородится от него ледяным презрением, и начнёт всячески избегать. Вот и получалось, что от обеих женщин приходилось держаться на расстоянии, какие бы чувства они в нм ни будили. И обе женщины привлекали отставного сержанта, как вода - умирающего от жажды. Но Нат умел держать себя в руках.

Его знакомая проститутка Фике давно просветила его, что даже если ему кажется, что женщина не устоит перед его объятьями, это означает лишь то, что он - самонадеянный осёл. Поэтому если он не уверен на все сто, что женщина позволит ему обнять себя - лучше и не пробовать. Да даже если уверен - это ещё ничего не значит, потому что, скорее всего, он заблуждается. Нат тогда спросил: "И как же быть?" Фике безжалостно ответила: "Обнимать шлюх. Они это делают за деньги и не откажут". Но потом смилостивилась и добавила: "Или надо сперва убедить женщину в том, что ей необходимо выйти за тебя замуж". Как всё это было сложно! Нат вздохнул...

Он размышлял о женщинах, но не забывал смотреть за дорогой, высматривал потенциальные места засад. Как бы хорошо ни стрелял Конли, ему нужно будет найти наименее удалённую точку. Если он засядет слишком далеко от дороги, может с первого раза не попасть, а завязывать перестрелку этому бандиту совершенно невыгодно. Чем дальше от дороги - тем сильнее мешали кусты и неровности почвы, а возвышенностей или высоких деревьев, на которых можно бы было засесть, видно не было. Учитывая всё это, Нат внимательно высматривал те отрезки дороги, где было реально спрятаться на близком расстоянии. Пару раз Нат останавливался и спускался с повозки, то посмотреть, всё ли в порядке с копытами лошадей, то делая вид, что что-то ему почудилось неправильное в заднем колесе. Он осматривался под разными углами, и прикидывал, где бы спрятался сам.

В следующий раз он сошёл с повозки, проехав уже не меньше трети расстояния до Городка. По нужде. Углубился подальше в кусты, не потому, что стеснялся лошадей, а потому, что хотел уйти как можно дальше от дороги и попутно обследовать местность. Вокруг было тихо, и Нат наконец нашёл подходящее место: какой-то жалкий кустик, который явно нуждался в том, чтобы его кто-нибудь слегка полил. Когда лошади всхрапнули, чего-то испугавшись, и рванули с места вперёд, Нат вместо того, чтобы выскочить вслед за ними, присел, быстренько застёгивая штаны, и огляделся. Что могло спугнуть проклятых кляч? Диких зверей Нату за все его поездки попадалось достаточно мало, чтобы предположить, что лошади шарахнулись от койота, или опоссума. Логично было выйти и попытаться догнать повозку, пока она не укатила слишком далеко. Нат так и сделал. Только заранее снял правую руку с перевязи и лишь делал вид, что она по-прежнему висит в согнутом положении. Под лопаткой свербило, но Нат не обращал внимания. Инстинкт разведчика говорил ему, что враг рядом. Тем более, что пара пробежала метров сто и остановилась. Можно было предположить, что кто-то запустил в лошадей камушком, потому что если бы они шарахнулись от какого-то зверя - умчались бы как можно дальше. А камушком сильно издалека не докинешь...

* * *

Послеобеденный период работы был в самом разгаре, когда на поле прибежала дочка кухарки и сообщила миссис Маршалл, что "помощник мэра опять зачем-то приехал". Нат, правда, о себе сообщать не просил, решив, что негоже двадцать раз на дню дёргать хозяйку плантации. Но и попросить кухарку, чтобы никого не посылала к Карен с этой вестью, тоже не догадался. Он поставил повозку сбоку от домика миссис Маршалл и как раз устроился немного подремать прямо на голых досках, положив под голову свёрнутую куртку, а лицо прикрыв своей фуражкой. И то сказать, для первого выезда после тяжёлого ранения, Нат здорово утомился и явно нуждался в отдыхе.

- Приехал обратно? - переспросила Карен у девочки. Но вопрос был скорее риторический и не нуждался в подтверждении. - Он ранен? - задала она следующий вопрос, но девочка ничего вразумительного ответить не смогла.

Карен подошла к работникам, чтобы ещё раз показать, как нужно подливать разведённое удобрение под молодые кустики табака и удостовериться, что они всё делают правильно. Потом нашла Педро, сказала, что отойдёт на время и попросила его приглядеть за остальными, и только после этого пошла к дому. Спустя четверть часа она была уже возле своего сарайчика и увидела знакомую повозку, запряжённую парой. Подойдя ближе, она увидела и помощника мэра, который... спал.

Карен некоторое время постояла, созерцая эту картину. "Почему он вернулся? Конли открыл такой плотный огонь, что мистеру Ганну было не подъехать к Городку, и он вынужден был отступить? - самой Карен эта версия показалась совсем нереальной. - Может быть, он всё-таки ранен и приехал за помощью?"

- Мистер Ганн! - позвала Карен осторожно.

Нат не то, чтобы спал, а скорее, придрёмывал, поэтому моментально проснулся, приподнял фуражку - и тут же принял сидячее положение.

- Миссис Маршалл! - искренне обрадовался он, увидев женщину. - Уж простите великодушно! Сейчас...

Нат быстренько перебрался через борт и спустился на землю. Поскольку они стояли на улице, и Нат уже здоровался сегодня с миссис Маршалл, он счёл возможным прикрыть свои серые волосы головным убором, но тут же снова снял его и виновато улыбнулся.

- Вы были правы, - заявил он. - Мне следовало послушать вас и ехать другой дорогой. Всё равно я упустил этого бандита. - Нат разочарованно вздохнул. - То есть, всё случилось, как я и предполагал, и этот тип действительно устроил мне засаду, но задержать его я не смог. Вот, только ружьё отобрал. - Нат повернулся к повозке и в доказательство своих слов вынул оттуда ружьё. - Мне очень неудобно перед вами, миссис Маршалл, - признался Нат, приставив свой трофей к ноге. - Этот Конли удрал, и скорее всего, он сейчас уже в соседнем штате, но я подумал: кто его знает, вдруг он вздумает вернуться ночью за чем-нибудь сюда, на плантацию. Поэтому я вынужден просить вашего разрешения остаться тут до утра. Если парень до рассвета не появится - значит, уже и не появится вовсе. А я никого не стану беспокоить, переночую в своей повозке и покараулю. И утром, как только встанут ваши работники - уеду в Городок. Конечно, если вы не станете возражать, - добавил Нат на всякий случай.

Само собой, он не собирался до утра уезжать. Но он не мог идти против воли хозяйки плантации. По крайней мере, он не хотел делать это открыто.

Карен тихонько вздохнула, слушая очередной рассказ мистера Ганна о его приключениях. Эта история вполне могла бы дополнить то красочное повествование о военных подвигах отставного сержанта, которое она уже слышала два месяца назад, после тренировки по отрабатыванию приёмов по самообороне. Но только нынешней истории не хватало подробностей.

- Как же вы у него отобрали ружьё? - спросила Карен. Это было удивительно. Конли был сильный ловкий мужчина, в отличие от Ганна он не перенёс только что тяжёлого ранения. - Что же, Конли просто так позволил подойти к себе и отобрать ружьё?

- Да нет, он сам подошёл, - признался Нат. - Пожалуй, я лучше расскажу по порядку. Я, пока ехал, всё время смотрел по сторонам, чтобы понять, где бы я на месте мистера Конли мог спрятаться. И вот, примерно минут через тридцать, я заметил одно уж очень удобное место, сошёл с повозки и сделал вид... ну, в общем, что мне что-то нужно в кустах. - Нат решил опустить подробности про одинокие засыхающие кустики. - Конли воспользовался тем, что я отошёл, и стал кидать в лошадей камушками, чтобы их спугнуть. Он рассчитывал, что я выбегу на дорогу, и он меня с близкого расстояния подстрелит. Но я ведь бывший разведчик. - Нат широко улыбнулся, но тут же вспомнил про отсутствующий зуб и продолжил рассказ. - Я, пока лез обратно через кусты, заприметил, где он укрылся, и когда выбрался на дорогу, дал ему выстрелить, упал и сделал вид, что он в меня попал. Он и вышел посмотреть, причём сразу. А дело в том, что это - Энфилд 1853 года, - объяснил Нат, поднимая винтовку за ствол, и демонстрируя её миссис Маршалл, как, наверное, можно было продемонстрировать кролика, взяв его за уши. - Он однозарядный. Конли вместо того, чтобы перезарядить оружие - вышел посмотреть, что там со мной. Будь у него карабин, он мог подойти и выстрелить ещё раз, а так я просто подождал, пока он подойдёт поближе, и ударил его по ногам. Завязалась небольшая драка, но он вырвался и бросился бежать. А винтовку выронил. Я как-то не привык стрелять в спину удирающего противника, а на повозке мне за ним всё равно было не угнаться, потому что у него тут же неподалёку стояла лошадь, он прыгнул на неё и дал дёру. Мне пришлось вернуться.

Нат вздохнул, и снова улыбнулся миссис Маршалл. Ему действительно было неудобно, что он переоценил свои силы и не смог повязать этого Конли. Но, наверное, сил было достаточно, чтобы Конли понял, что надо уносить ноги.

Карен буквально обомлела, слушая рассказ - настолько фантастическим он выглядел: раненый человек, с рукой на перевязи, совсем недавно лежавший при смерти, вступил в единоборство с бандитом моложе и сильнее себя, и обратил его в бегство, да так, что тот даже бросил оружие удирая! Карен бы ни за что не поверила тому, что говорит отставной сержант, если бы не фактическое доказательство - этот самый "Энфилд", который мистер Ганн держал за ствол, как кролика за уши. "Конли промахнулся! - поразилась про себя Карен. - А если бы он не промахнулся?" Но ничего такого она спрашивать не стала. Вместо этого сказала другое:

- Располагайтесь, мистер Ганн. Лошадей вы можете поставить в стойло, там под навесом, за домом, - Карен показала рукой, в какой стороне находятся наскоро сооруженные плотниками стойла для её мулов. - Или в загон. У меня есть немного овса. Можно покормить ваших лошадей. Ужин будет готов только к закату. А вас не потеряет мистер Фланнаган?

- В общем-то, может и потерять, - признался Нат. - Но я предупредил, что мне нужно отлучиться по своим делам, чтобы меня не искали. Да и ехать сейчас в Городок, а потом возвращаться обратно, поздновато. Спасибо, миссис Маршалл.

Нат уже получил разрешение остаться, поэтому не стал медлить, а то вдруг леди передумает и всё-таки предложит ему убраться восвояси. Положив ружьё обратно в кузов, он принялся распрягать лошадей. Действовал он в основном левой рукой, а правой только помогал, тем не менее, справлялся довольно быстро.

Из-за домика Карен вывернул Фергал - тот самый задиристый парень, у которого Нат видел шрам на ладони, и подошёл к помощнику мэра.

- А куда это мистер Конли делся? - спросил он, вроде бы ни к кому конкретно не обращаясь.

Нат оставил в покое упряжь и повернулся к нему.

- Я не успел спросить, - ответил он, выпрямившись и в своей манере глядя на человека выше себя ростом так, словно смотрел сверху вниз. - Мистер Конли так быстро драпанул в сторону Луизианы, что я даже не успел ему ружьё вернуть. А вам он срочно понадобился, мистер Фергал?

Фергал пожал плечами, оглядывая помощника мэра так, словно не знал, с какой стороны к нему подступиться.

- Да нет, - признал он, наконец. - Только с чего бы ему бежать в Луизиану?

- А я как раз вас хотел спросить об этом, - ровным тоном продолжил Нат. - Подумал: вдруг мистер Фергал знает, куда делся его приятель.

- Он мне не приятель, - резко бросил парень, словно почуял неладное.

- Правда? - Нат улыбнулся. - Ну, тогда отведи, пожалуйста, лошадок в загон.

И он сунул парню в руки концы чембуров. Фергал почему-то отбрыкиваться от распоряжения янки не стал, и действительно потащил лошадей к загону. Не исключено, что он попросту растерялся. Мистер Ганн вёл себя слишком уверенно, и Фергал не решился пока затевать с ним настоящую ссору.

Карен выслушала объяснения мистера Ганна, потом, отойдя немного в сторону и не вмешиваясь, выслушала его разговор с Фергалом. Парень с лошадьми ушёл, безропотно подчинившись приказу Ганна. А Ганн остался приводить в порядок свои вещи на повозке. Молодая женщина некоторое время обдумывала что-то. Наконец подошла ближе, серьёзно посмотрела на отставного сержанта и произнесла:

- Хорошо, мистер Ганн, я возьму вас управляющим. Если вы, конечно, не передумали.

Нат серьёзно посмотрел на хозяйку плантации, и подумал, что, наверное, этой женщине пришлось через что-то переступить в себе, чтобы согласиться с его идеей. В данный момент Натанаэлю Ганну, отставному сержанту-янки, не захотелось говорить что-то особенное и портить зыбкое согласие, которое вроде как установилось между ним и вдовой Маршалл.

- Нет, я не передумал, - просто сказал он. - Спасибо, миссис Маршалл. Я постараюсь вас не разочаровать. - Чтобы больше не возвращаться к этому вопросу, Нат добавил: - Утром я съезжу в Городок, договорюсь с мистером Фланнаганом, и к середине дня постараюсь вернуться.

Нат прикинул, что завтра уже суббота, а на воскресенье работники миссис Маршалл сами отправятся в Городок. Но не откладывать же начало своей временной службы у миссис Маршалл на понедельник.

Карен всё ещё стояла тут же, возле повозки, и не спешила уходить. В голове у неё крутились мысли о том, что может быть, она поступила опрометчивоо, и может быть пожалеет о том, что согласилась взять этого янки управляющим. Кроме того, её не оставляло опасение, что Ганн может иметь какие-то свои тайные цели и расчёты, предлагая свою службу ей. Однако не будет же он работать против неё, если от её успеха на плантации прямо зависит то, сможет она вернуть долг Фланнагану или нет. Не будет же он стараться таким образом напакостить мэру? Если цель янки - отобрать у неё землю - так её земля по нынешним временам недорого стоит. Если бы они захотели - они присвоили бы её плантацию с куда меньшими усилиями.

Не найдя таким образом мотивов для подрывной деятельности отставного сержанта, Карен немного успокоилась.

На самом деле её очень впечатлило, насколько уверенно и просто этот янки разбирается с её людьми, насколько смело и скоро принимает решения, насколько он уверен в себе. Конечно, такого человека сейчас ей очень-очень не хватало. Вот только... она никак не могла поверить в его чистосердечие.

- Мистер Ганн! - окликнула отставного сержанта Карен. - Вас даже не интересует собственное жалование? Ведь мы так с вами и не договорились об этом.

Нат тут же подошёл.

- Конечно, меня это интересует, - признался он, и совершенно не погрешил против истины.

Каким бы наглым он ни был, но требовать с Фланнагана платить себе в то время, когда он будет работать на плантации миссис Маршалл, Нат всё-таки считал непорядочным. Иное дело, что он не собирался просить, чтобы бедная вдова платила ему столько же, сколько обеспеченный мэр Городка.

- Я просто подумал, что вы только что вернулись с поля и, возможно, захотите хоть немного отдохнуть до ужина, - оправдался Нат. - Но готов обсудить вопрос оплаты прямо сейчас.

Карен не стала уточнять, что она не просто вернулась с поля, но и собирается туда отправиться снова, а вовсе не отдыхать. Поэтому она едва заметно улыбнулась и сказала серьёзным тоном:

- Я не смогу рассчитаться с вами раньше июня. И возможно окончательный расчёт со всеми, кто работал на плантации, будет только в самом конце того месяца, - Карен помедлила продолжать свою речь. Итак, сколько же она может предложить этому янки? Полевых работников она нанимала за десять долларов в месяц, не считая их кормления во время всего рабочего периода. Итого, за пять месяцев работы они должны будут получить по 50 долларов. По нынешним временам сумма очень неплохая. Но сколько предложить Ганну? пятнадцать? двадцать? До конца июня осталось неполных четыре месяца. Даже если их посчитать, как четыре, получится шестьдесят или восемьдесят, соответственно. Для южанина это - много. А вот для янки? - Я предлагаю вам восемьдесят долларов после продажи урожая, - заявила она, наконец, и строго посмотрела на отставного сержанта.

Нат подумал, что, конечно же, у Фланнагана он получает больше. Но если вспомнить, что как сержант армии США он получал в разные времена от 13 до 20 долларов в месяц, а сейчас ему начисляется скромная, но всё-таки пенсия, денег в сумме получалось вполне достаточно.

Нат с радостью работал бы на миссис Маршалл и за меньшую сумму, потому что понимал, что она сама нуждается в деньгах, а он навязывается к ней в качестве управляющего и вводит в дополнительные расходы. Но вдруг он обидит миссис Маршалл, если предложит платить себе меньше? Она щедро предлагала ему 80 долларов - надо было соглашаться и отблагодарить её за щедрость своей службой.

- Хорошо, миссис Маршалл, - ответил он. - Учитывая, что вы меня будете кормить, а на выпивку я не трачусь - этого вполне достаточно. Наверное, следовало бы ещё оговорить мои обязанности, но по любому, в первое время мне придётся ознакомиться со всеми работами, чтобы знать, что именно должны делать ваши работники. Что касается охраны порядка, то тут, я думаю, у меня вопросов не будет.

Нат понимал, что одно дело - работать помощником мэра в городе, и совсем другое - управляющим на табачной плантации, он не может просто ходить руки в боки и следить за тем, как бы не передрались работники. Он должен реально взять на себя и надзор за всеми работами тоже. Но Нат не видел в этом ничего сложного. Он многому научился за свою жизнь, так что освоит и полевые работы.