Глава семьдесят шестая,
в которой Марк Кэмерон едет на поиски Джона Риддона, но вместо него находит проститутку, майора Майлза и кучу приключений...

14 марта 1866 года

Одиннадцатого марта, ранним утром, еще до рассвета, Джон сел в повозку и поехал в Ньютон. Вернуться он обещал двенадцатого поздно вечером. Правда, не вернулся даже тринадцатого, что вызвало беспокойство всех обитателей Мокрой Пади.

Наверное, в других обстоятельствах Эйбби не стала бы тревожиться - мало ли что могло случиться? - но, зная ответственный характер Джона, волновалась не на шутку и не спала всю ночь. Томительное ожидание не было для миссис Фронтайн в новинку, вся ее жизнь последних пяти лет была пронизана ожиданием. Ожиданием писем с фронта, ожиданием списков погибших и раненых, ожиданием известий о пропавшем муже... Но всё-таки привыкнуть к этому состоянию у нее так и не получилось, мысли ее постоянно возвращались брату. Что же такое могло случиться с Джоном, который всегда - даже полумертвый! - предпочитал возвращаться домой в срок? Ответ был очевиден - что-то не очень хорошее.

Умом понимая, что тревожится еще рано, но сердцем предчувствуя беду, утром четырнадцатого, Аббигейль Фронтайн спросила Марка Кэмерона, не стоит ли, по его мнению, что-нибудь предпринять.

Марк и сам волновался за Джона, тем более что в Ньютоне заправлял полковник Лемминг, о котором говорили мало хорошего. Да и солдатами город был набит под самую завязку. Напоминать об этом Аббигейль Марк не стал, но сказал, что поедет навстречу Джону. Дорога на Ньютон была всего одна, тем более что Риддон уехал с повозкой. Верхом он ещё мог кое-где "срезать" углы, но в экипаже, тем более гружёном, ему придётся ехать через официальные переправы и по официальному маршруту. Да и намного прямее здесь никак было не проехать. Так что если Джон уже выехал из Ньютона, разминуться у них не получится.

- Я заеду сперва в Городок и попрошу мистера Ганна, чтобы он прислал сюда человека, - сказал Марк, уже выведя из конюшни двух своих лошадей (пегую Сороку, и подобранного по пути в Техас коня, который отъелся и оказался вполне приличным, породистым животным) и проверяя, хорошо ли закреплён на седле карабин. - У вас ведь здесь жил некоторое время парень по фамилии Берри. Не будет большой беды, если он поживёт ещё немного. Мне так будет спокойнее, - решил Марк.

О помощнике мэра он сейчас говорил, как о надёжном человеке, на которого можно положиться, поэтому был уверен, что Нат не откажет в помощи.

Оставив лошадей, Марк шагнул к Аббигейль и заглянул ей в лицо. Тревога Эйбби волновала Марка даже больше, чем исчезновение Джона. Брат миссис Фронтайн был самостоятельным мужчиной, достаточно опытным, чтобы постоять за себя. А вот сестра, несмотря на всю свою стойкость, была очень беззащитна, по мнению Кэмерона.

- Не волнуйтесь, - попросил Марк. - Джон знает, что он в ответе за вас, и не станет ни во что вмешиваться и рисковать понапрасну. Я отыщу его. Если по каким-то причинам ему пришлось задержаться, и мы не сможем вернуться сразу, я постараюсь выслать телеграмму.

Ему ужасно хотелось обнять Эйбби и прижать к себе. Но Марк постеснялся так откровенно обнаруживать свои чувства, даже если это всего лишь сочувствие и желание утешить. Поэтому он просто протянул руку и слегка коснулся пальцами руки Эйбби.

В ответ на этот робкий жест Аббигейль пожала мистеру Кэмерону руку, словно благодаря за поддержку. В общем, она и была благодарна - всё-таки Марк не стал тянуть время и выжидать, а согласился ехать на поиски Джона почти сразу. И хотя миссис Фронтайн не была уверена, что брат не разгневается на них за преждевременную панику, всё же не сомневалась в правильности принятого решения. Если вдруг что-то случилось - лучше помочь как можно скорее. Отгоняя неприятные мысли о том, чтобы это могло быть, Аббигейль сказала:

- Да, Джон обычно осторожен, но мало ли что могло случиться. Лошадь могла сломать ногу или еще какая неприятность... - Не рассуждая больше на эту тему, миссис Фронтайн добавила, прощаясь: - Доброй дороги, мистер Кэмерон. Берегите себя.

Эйбби хотелось добавить, что нет нужды заезжать в Городок, они с неграми могут и одни какое-то время продержаться, но промолчала, чувствуя, что Марк не согласится...

Очень надеясь встретить Риддона, спокойно едущего домой, Марк промчался всю дорогу на максимально возможной скорости, благо лошадей у него было две, и можно было менять их по мере того, как они уставали. Увы, Риддон так и не встретился, и через несколько часов Марк уже въезжал на главную улицу Ньютона. Пустив лошадей шагом, он настороженно поглядывал по сторонам, решая, где именно попытаться искать Джона Риддона. На примете у Марка были салун, гостиница и военный форт. Прежде, чем соваться к Леммингу, Марк намеревался обследовать более безопасные объекты, поговорив по ходу с местным населением. Если бы с каким-то приезжим что-то случилось, наверняка кто-нибудь да расскажет другому приезжему.

Военный патруль покосился на конфедератскую шляпу Марка, но прошёл мимо. Марк пока не делал ничего вызывающего, чтобы уделять ему более пристальное внимание.

Приезжих в Ньютоне и без Кэмерона хватало. Оккупация всколыхнула прежде спокойную жизнь города и в окрестностях Ньютона то и дело появлялись новые лица. Вольные негры, освобожденные Декретом Линкольна и не совсем еще понимавшие, что с этой свободой делать, нищие бывшие конфедераты, что скитались в поисках работы, бродяги с Севера, привлеченные рассказами о том, что на Юге можно легко поживиться за счёт обдирания мятежников, переведенные в Ньютонский гарнизон солдаты... Достаточно много чужаков, но всё равно местные жители не пропускали появление новичков.

Кэмерон первым делом выехал на центральную улицу. Возле коновязи гостиницы группа горожан что-то оживленно обсуждала, отчаянно жестикулируя. У дверей салуна благополучно спал какой-то пьяница, а толпа чумазых ребятишек, развлекаясь, кидала в него камушками. Две женщины средних лет, с корзинками в руках, стояли возле лавки и явно перемывали кому-то косточки, а на облучке фургона в стороне от дороги, сидел мужчина лет пятидесяти и курил трубку. Кроме того, по улице сновали одиночные прохожие, сновавшие по своим делам. Словом, было достаточно оживленно...

Марк размышлял, с чего начать. Можно было попробовать расспросить женщин, но у Кэмерона всегда были проблемы с тем, чтобы так вот просто подойти и заговорить с представительницами противоположного пола. Пьяница и дети Марка тоже не привлекли, а мужчина с фургоном сам выглядел, как приезжий, который вряд ли просидел здесь со своим фургоном несколько дней. Так что Марк свернул к гостинице, сошёл с седла у коновязи и привязал своих двух лошадей.

- Добрый день, джентльмены! - поздоровался он, подходя к горожанам. - Прошу прощения, что мешаю вашему разговору. Пару дней назад мой друг должен был приезжать в ваш город по делам, но вовремя не вернулся домой. Вы не слышали ничего о мистере Джоне Риддоне?

Марк действовал достаточно прямолинейно, но он привык к подобному поведению за время рейнджерства. Да и зачем ходить вокруг и около, если есть возможность просто спросить?

Прямота Кэмерона произвела на беседующих впечатление, хотя при приближении незнакомого человека они разом примолкли. Горожане (в очередной раз!) на все лады корили своего военного коменданта полковника Лемминга и проклинали Реконструкцию, так что не были заинтересованы в том, чтобы их речи достигли чужих ушей. Впрочем, конфедератская шляпа Марка, вежливость и техасский выговор делали его непохожим на северянина, так что жители сочли его достойным ответа. Суховатого вида старичок сварливо сказал:

- В наше время всех пропавших надо искать в военной тюрьме. Недавно зарезали кого-то негра, а янки часто хватают людей за компанию, даже тех, кто проходил мимо.

- Ну, может быть не всё так страшно, - тут же вмешался другой джентльмен средних лет в потрепанном котелке, бросив на неосторожного товарища предупредительный взгляд. - Если ваш друг приезжал по делам, то зачем ему какой-то негр? Поспрашивайте в нашем салуне, - посоветовал он Марку от чистого сердца, - может, он обедал там и его видели. А то и в гостинице.

Марк поблагодарил горожан, и вернулся к лошадям, не продолжая разговора. Слух о том, что зарезали какого-то негра, ему не понравился. Но всё-таки он считал Джона достаточно серьёзным человеком, чтобы не делать таких откровенных ошибок. У него ведь сестра одна останется, если его повесят. Поразмыслив, Марк забрал из седла карабин (оружие нигде не следовало оставлять без присмотра), и направился в гостиницу.

- Добрый день! - поздоровался он с портье, кладя карабин на край стойки. - Я ищу своего друга. У вас не останавливался человек по имени Джон Риддон?

Марк с удовольствием заглянул бы в журнал, куда записываются постояльцы, но сегодня у него было настроение вести себя вежливо. "Если не повезёт здесь - придётся идти в салун", - подумал он про себя. Военный форт и тюрьму Марк оставил напоследок, намереваясь заявиться к полковнику Леммингу уже после того, как обследует все местные заведения, и в том числе навестит шерифа.

Портье, худощавый мужчина примерно тридцати лет, внимательно посмотрел на посетителя. Рыться в своих записях у него не было никакой охоты, но отказывать приличного вида человеку тоже было не совсем корректно. Гостиница изрядно пострадала за годы войны, чтобы разбрасываться потенциальными клиентами.

- Может и останавливался, - сказал он неопределенно. - У нас тут много народу проходит. А вы с какой целью интересуетесь?

Не теряя времени даром, портье вытащил на свет Божий толстый журнал, куда обстоятельно записывались все постояльцы. Фамилия "Риддон" нашлась почти сразу, но служащий гостиницы сначала решил дождаться ответа на свой вопрос, а потом уже излагать незнакомцу все известные ему сведения.

Сняв шляпу и положив её на стойку рядом с карабином, Марк машинально поправил волосы (которые всё равно лежали, как хотели и ни в какой поправке не нуждались).

- Меня прислала его сестра, - пояснил он. - Леди волнуется, потому что брат вовремя не вернулся на ферму. Мне нужно узнать, в чём причина задержки. Может быть, мистеру Риддону требуется помощь.

У Марка было хорошее зрение, чтобы даже в журнале, лежащем вверх ногами, по конфигурации догадаться, что фамилия "Риддон" в нём есть, так что теперь Марк внимательно смотрел на портье, дожидаясь ответа. Всё равно, если с постояльцем что-то случилось, в журнале об этом написано не будет. А вот сам портье может ответить на вопрос.

Объяснение Марка вполне его устроило, так что портье охотно зачитал запись из журнала, которая говорила, что мистер Джон Риддон приехал вечером одинадцатого и съехал утром тринадцатого. Понимая, что ничем особенным это помочь не может, служащий гостиницы попытался вспомнить что-нибудь еще.

- Вообще-то он спрашивал меня, как найти дом миссис Грин, - добавил он, припоминая. - И я объяснил, что нужно пройти по главной улице до почты, потом свернуть налево, миновать три дома и там, в тупичке будет двухэтажный коттедж с новой черепичной крышей. Эта леди со своими сыновьями останавливалась здесь, когда только приехала сюда, - объяснил портье и не удержался от небольшой рекламы. - У нас ведь самая хорошая гостиница во всем городе и очень удобно расположена.

Про миссис Грин служащий мог бы рассказать и еще пару сплетен, но прикусил язык. Всё-таки одно дело болтать о каких-то парнях, которые были в Ньютоне проездом, а другое заговаривать о местных жителях. Тем более, незнакомец не производил впечатления человека, которого интересуют слухи.

Сплетен о женщинах Марк не любил. Зато он любил задавать вопросы и добиваться ответов. Он расследовал исчезновение своего друга, и его мало волновало, насколько трепетно относится портье к местным жителям. Но начал Марк не с вопросов.

- Спасибо, - поблагодарил он. - Я, пожалуй, на всякий случай сниму у вас комнату и оставлю в ней свои вещи, - добавил он, вынимая деньги, чтобы расплатиться вперёд.

По указанному адресу Марк намеревался отправиться в первую очередь. Он рассуждал просто: если бы Риддон ввязался в стычку с янки - его имя было бы уже известно очень многим. Гостиничные портье, равно как и бармены в салунах, обычно узнавали новости в первую очередь. Если портье ничего такого не слышал - можно надеяться, что Джона не утащили в тюрьму, вызволить откуда его было бы до чрезвычайности сложно. Исключать такую возможность Марк, конечно, не стал, но предпочёл пока побеспокоиться о другом.

- А что представляет из себя эта леди? - спросил он у служащего гостиницы.

- Очень вежливая, - охотно ответил портье, не видя причин не поболтать с будущим клиентом. - Приехала откуда-то с Севера. Вдова с двумя детьми. Она жила здесь, пока не нашла постоянное жилье, - заметил служащий гостиницы и вернулся к своим обязанностям: - Сутки стоят два доллара, сэр. Как вас записать?

Марк нахмурился, размышляя над словами портье, и не сразу ответил на его вопрос. Но всё-таки спохватился.

- Марк Кэмерон, - представился он, и тут же, с присущей ему дотошностью, продолжил расспрашивать. - Что значит "с севера"? Она - янки?

Личность миссис Грин заинтересовала Марка, хотя он понимал, что может быть, к Джону это имеет мало отношения. Нельзя было исключать такой момент, что Джон зашёл к этой вдове, переговорил с ней - и ушёл куда-то в третье место, и при таком раскладе всякие расспросы о ней не имеют смысла. Но Марк честно считал, что лучше узнать всё, что возможно. Лучше отсеять ненужное, чем упустить важное. Риддон искал владелицу ранчо, арендаторы которого поссорились с Селинджерами. Марка удивило, что эта леди может оказаться нездешней. Тогда откуда у неё ранчо, которое она предоставляет в аренду? Вдруг с этим ранчо что-то нечисто и Джон случайно узнал чью-то тайну, которая для него не предназначалась? Такое маловероятно, но и не исключено.

Положив на стойку два доллара, Марк вопросительно смотрел на служащего гостиницы, ожидая, что тот ещё что-нибудь скажет.

Портье быстро записал названное имя в журнал постояльцев и забрал со стойки два доллара. Отпирая железный ящик, чтобы положить туда деньги, он сказал:

- Да, дама - янки, но я не знаю из какого штата, она не называла. Говор у нее точно нездешний, и она спрашивала, есть ли здесь приличная школа. Значит, приехала надолго. В Ньютоне сейчас много женщин-янки, - добавил справедливости ради портье. - Офицерские жены и прочие. К нам многие едут. Распишитесь вот здесь, мистер Кэмерон и я провожу вас в номер.

Марк расписался, забрал шляпу и карабин и последовал за портье. Расспросы он прекратил. Дальше стоило спросить, не слышал ли портье о том, что миссис Грин сдаёт в аренду землю, а Марку не верилось, что он получит вразумительный ответ. К тому же, Марк решил, что он слишком долго возится. Надо было сходить самому и посмотреть на дом этой дамы-янки.

Оставив кое-что из вещей в номере, Марк спустился вниз, но вместо того, чтобы пойти по указанному адресу, заглянул в салун. Днём народу здесь было немного, и само собой, на виду торчали "синебрюхие". Марк не обратил на них внимания. К виду солдат он уже привык.

- Вы ничего не слышали о человеке по фамилии Риддон? - спросил Кэмерон у бармена, заказав себе виски. Он продолжал идти напролом, но разворачивать в Ньютоне какие-то тайные операции было бы глупо. Так больше внимания привлечёшь. А поинтересоваться о судьбе куда-то запропастившегося друга было вполне обыденным. - Я ищу его, - пояснил Марк.

Бармен привычным жестом повесил на руку полотенце, которым протирал стаканы и взял с полки бутылку. Он честно задумался над вопросом посетителя, но обрадовать его было нечем.

- Нет, я такого не знаю, сэр, - сказал бармен, наливая в стакан виски и пододвигая его Марку, - а кто он?

- Может лучше спросить, как этот человек выглядит? - к разговаривающим подошла одна из местных проституток и без особых церемоний включилась в беседу.

Отличительной чертой Красотки Лотти была как раз простота в общении. К тому же, несмотря на свой образ жизни, далекий от праведного, она была не лишена добродушия. Поэтому, услышав, что какой-то парень кого-то ищет, не стала проходить мимо. Опершись о стойку бара и запустив в нечесаные волосы руку, проститутка пояснила:

- Мы тут имена обычно не спрашиваем, а видим многих.

В юности Лотти - Шарлот Марш - оправдывала свое прозвище "Красотки". Голубоглазая и белокурая, она, действительно, была хороша как куколка. Но не самая счастливая судьба и пагубное пристрастие к бутылке сделали свое дело - сейчас двадцатипятилетняя женщина в каком-то подобии ночной рубашки и накинутом сверху темном халате красивой явно не казалась. Впрочем, ее это не волновало.

Марк невольно опустил взгляд, продемонстрировав свои длинные ресницы, но тут же опомнился и взглянул на женщину. Несмотря на то, что с проститутками Марку было общаться проще, не так страшно, как с настоящими леди, он всё равно не мог полностью избавиться от манеры смущаться. А поскольку от неожиданности он ещё и продемонстрировал своё смущение, он заодно и покраснел. На третьей секунде Марк совладал с собой и чуть улыбнулся.

- Может быть, вы видели и этого парня, леди, - сказал он, хотя поверить в то, что Джон будет шляться по проституткам, Кэмерон не мог. - Позвольте вас угостить. - Он кивнул бармену, чтобы тот налил неожиданной собеседнице. - Он должен был быть в Ньютоне одиннадцатого, во второй половине дня. Примерно моего возраста, но чуть пониже, тёмные волосы и глаза.

Далее Марк довольно точно описал, во что был одет Джон, но сам понимал, что это ровным счётом ничего не значит. Так, как они с Джоном, одевалось большинство. Если бы у Риддона хотя бы была какая-нибудь отличительная особенность, как у самого Марка - конфедератская шляпа, было бы проще. Но Джон и шляпу носил обыкновенную. Понимая, что описание весьма расплывчатое, Марк нахмурился, посозерцал стопку с виски, а потом решительно выпил, и посмотрел на проститутку.

Смущение Марка, равно как и его любезность расположили к нему мисс Марш. Тем более что красивых мужчин Лотти любила. По этой причине она, единственная дочь хозяйки одного из новоорлеанских борделей, не стала дожидаться, когда мать оставит ей доходное заведение, а сбежала с первым встречным проходимцем. Поскитавшись некоторое время по стране то с одним любовником, то с другим, Красотка осела в одном из дешевых техасских салунов - к сожалению, в мужчинах она разбиралась не особенно хорошо.

Впрочем, даже никудышных знаний о противоположном поле, Шарлот хватило на то, чтобы отнести незнакомца к разряду джентльменов. Не сказать, что все приличные мужчины были с ней любезны в постели, но, по крайней мере, обычно не били, что уже было неплохо. Да и поставленная выпивка сделала свое дело - как большинство алкоголиков, Лотти испытала понятное оживление при виде спиртного и привычным жестом опрокинув в рот стаканчик виски, мысленно пообещала помочь приятному парню в чём бы то ни было. Вот только описание было слишком общим - за три дня молодых темноглазых и темноволосых мужчин через салун прошло много и ничем особым они не запомнились. Рассеянно прикусив губу, проститутка сказала с сочувствием:

- Нет, я так не скажу, может, видела вашего друга, может, не видела. Но одно точно - его никто не убил, - заключила она с глубокомысленным видом. - Никаких мертвых белых парней никто в округе не находил ближайшие три дня. Разве что...

Лотти хотела что-то сказать, но во время вспомнила, что источником этих сведений были как раз солдаты-янки. Северянам вряд ли понравится, если публичная девка будет докладывать южанину при всем честном народе, что ей довелось услышать от оккупантов. Не пришлось бы потом собирать выбитые зубы сломанными пальцами. Зубы были Лотти нужны, пальцы тоже, поэтому без особых предисловий, проститутка просто сказала Марку:

- Пойдем-ка лучше в мою комнату.

Произнесла она эту фразу по-деловому, без вульгарных заигрываний и кокетства.

Многозначительная оговорка "разве что..." в устах проститутки могла ровным счётом ничего не обозначать. Они могла просто заманивать клиента. И всё-таки Марк насторожился и решил проверить.

- Идём, - сказал он, расплачиваясь за виски и храбро направляясь вслед за женщиной.

По-хорошему, следовало заняться более плотными поисками в городе, заглянуть на платную конюшню, посмотреть, не попадётся ли где повозка Риддона. Марк легко узнал бы и экипаж, и лошадей. Да и к леди-янки следовало зайти, даже если очень этого не хочется. Но Марк пока шёл по тому пути, который складывался сам. Август, наверное, этого бы не одобрил. Хотя, Август любил использовать шлюх в качестве источников информации. Чувствуя, что может быть, зря идёт на поводу у этой неопрятной, испитой женщины, Марк тем не менее, шёл за ней следом. А суть была в том, что где-то в глубине души Марку было жалко её, и всех ей подобных. Даже если эта женщина старается завлечь его к себе, чтобы вытянуть пару монет, Марк просто из сочувствия готов был ей это простить и заплатить. Хотя задерживаться он не собирался. Помимо жалости к шлюхе, нужно было ещё иметь жалось к хозяйке "Мокрой Пади", которая волнуется и ждёт вестей о своём брате.

Если бы Красотка Лотти знала, что незнакомый парень готов ей заплатить из сочувствия, она, наверное, растрогалась бы до слёз - не так уж часто ее и жалели. Но, увы, денег шлюха получить не планировала - рассказ ее, по сути, ничего не стоил, а захочет ли посетитель воспользоваться ее услугами - это еще вопрос. Он же кого-то ищет - вдруг торопится? В любом случае, пары минут Лотти было не жалко, поэтому она уверенно провела Марка на второй этаж салуна в свою комнату. Хозяйским жестом запихнув под кровать какую-то тряпку и убрав со стола пустой стакан, проститутка повернулась к незнакомцу.

- Я не знаю, поможет ли тебе это, - сказала она серьезно, смотря ему прямо в глаза, - но вчера янки задержали какого-то приезжего, вроде как свидетеля. Правда, солдаты проболтались, что на нем есть еще что-то - вроде как мятеж против власти.

Лотти не могла поручиться, что правильно истолковала услышанную фразу, но честно рассказала всё, что знала. Верить ей или нет - пусть парень решает сам.

- Янки самодурствуют, - сказала она словно оправдываясь. - Я просто на всякий случай решила рассказать. - Наверное, стоило бы замолчать и дождаться реакции на свои слова, но вместо этого проститутка протянула руку и кончиками пальцев мягко коснулась щеки своего молодого собеседника. - Ты - красивый парень, кстати, - искренне сказала она при этом.

Шарахаться Марк не стал, но посмотрел на женщину как-то уж слишком задумчиво, чтобы это можно было выдать за желание провести с ней время. А потом и вовсе опустил глаза, порылся в кармане и достал два доллара.

- Возьми. - Он положил деньги на стол и повернулся к выходу. - Спасибо за помощь. Мне нужно поскорее найти друга.

Марк пошёл к выходу, так что предположение Лотти о том, что он сразу же и сбежит, оказалось почти правильным. Хотя у двери Марк всё-таки остановился и оглянулся через плечо. Смотрел он при этом не на саму проститутку, а куда-то ей под ноги.

- Они тебя сильно обижают? - спросил он почему-то, хотя вопрос был бессмысленным. Марк же не мог посвятить свою жизнь защите проституток от янки. Он сейчас уже серьёзно тревожился, как бы не пришлось писать Эйбби, что её брат угодил в тюрьму. Марк очень надеялся, что это не так, и что девица слышала от солдат о каком-то другом человеке. Если Джона схватили, как свидетеля и бунтовщика, ничем хорошим это не кончится.

С привычной поспешностью прибрав со стола деньги и зажав их в кулачок, Лотти в некотором смятении поправила свой халат, длинный рукав которого как раз скрывал свидетельство того, как с ней здесь обращаются - добрый синяк вокруг запястья. Но что с того, если она ответит на вопрос Марка утвердительно? Скажет, что ей иногда крепко достается от клиентов, особенно буйных во хмелю? Добрый парень посочувствует Лотти на словах, разбередит душу да уйдет, а ей потом придется заливать свое горе виски, пока в голове не зашумит и на всё станет наплевать. В принципе, само по себе это было неплохо - напиваться до бесчувствия мисс Марш любила, однако поощрять в себе такие склонности явно не стоило. Нужно деньги зарабатывать, а не спускать их на выпивку, а то и вылететь из салуна не долго. Менять статус шлюхи салуной на статус шлюхи уличной Лотти совсем не улыбалось, поэтому успешно подавив в себе желание пожаловаться, она пожала плечами и соврала:

- Нет, не сильно обижают. - Прекрасно понимая, что ее вранье малоубедительно, проститутка добавила: - Ну, ты забегай, если получится. После того, как найдешь друга.

Марк отговорке мисс Лотти не поверил. Если бы он знал, что в Городке, в салун Фланнагана так и требуется вторая шлюха! Люси-то замуж вышла, и теперь уже у её преемницы мисс Тернер была та же самая проблема, что в своё время у неё: где бы отыскать напарницу. Но Марк в дела фланнагановского салуна не вмешивался и таких интересных вещей не знал, иначе точно посоветовал бы несчастной мисс Марш перебираться туда. Там хоть солдаты-янки бывали редко.

- Вряд ли получится, - признал Марк на приглашение мисс Марш, отвернулся и вышел из комнаты.

Из салуна он прямиком направился к дому миссис Грин. Встреча с проституткой помогла ему, потому что теперь Марка настолько сильно заботило, куда делся Джон, и не сцапали ли его янки, что смущение перед женщинами отступило куда-то на десятый план. Нахмурившийся и серьёзный, Марк стучал в двери и думал о том, что следующим пунктом его поисков вполне может стать военный форт.

Даже не зная о происхождении миссис Грин, по одному ее дому можно было сказать, что она ладит с новой властью. Дом выглядел ухоженным и богатым. Но, как это часто бывает, красота фасада далеко не всегда означает, что жизнь, которую он скрывает, благополучна во всех отношениях. Так что на стук Марка никто не ответил, а пару секунд спустя откуда-то из глубины дома раздался пронзительный визг. Опытный человек сразу бы заключил, что кричит не очень хладнокровная женщина увидевшая что-то страшное - например, разбойника вооруженного до зубов или мохнатого паука.

Марк схватился было за кобуру, но убрал руку. Неприкосновенность частного жилища он чтил, да к тому же не был уверен, что хозяева обрадуются, если чужой человек с оружием наперевес ворвётся в их дом. Мало ли, что там может происходить. "А если кого-то убивают?" - промелькнуло в его голове. Он оглянулся на окна, определяя, нельзя ли забраться в дом, ничего не выламывая. Но снова сам себя осадил. Семейные разборки были не таким уж редким делом, и при здравом рассуждении Марк не мог позволить себе вмешаться сам не зная во что. Может, мамаша выясняет отношения со своими детьми. Но хоть что-то он мог сделать!

Марк не нашёл ничего лучшего, кроме как начать со всей силы колотиться в двери. Если там внутри какие-то разборки, то от них вполне может отвлечь настойчивый стук. Всё-таки законопослушный гражданин одержал над Марком верх и он не стал вышибать двери или лезть в особняк через окно.

Зато из окна особняка явно кто-то вылез - по крайней мере, такой вывод можно было сделать по тому, что где-то на боковой стене дома стукнула рама и раздался звук приземляющегося на землю тела.

На выламываемую дверь хозяева дома так и не отреагировали, зато дама прекратила визжать и выразилась более членораздельно:

- Держи вора!

Услышав такое напутствие, незадачливый грабитель припустил во все лопатки.

Рейнджерский инстинкт заставил Марка сорваться с места и кинуться в погоню за предполагаемым вором. Законник в Марке перевесил на некоторое время все остальные заботы, и теперь он мчался вслед за грабителем, стараясь не упускать из виду. Ноги у Марка были достаточно длинные, сам он прекрасно развит, а за последнее время хорошо отдохнул и набрался сил. Так что он догнал воришку уже в конце этого проулка.

Сделав последний, решающий рывок, Марк прыгнул, сбив бегущего человека с ног, и упал на него сверху, прижав к земле.

- Не спеши, - посоветовал он грабителю, пытаясь поймать его руку и завернуть за спину, на тот случай, если у грабителя припасён нож. - Давай назад прогуляемся. Нехорошо убегать, не попрощавшись с дамой.

Единственное, что мог сказать в данную минуту грабитель в ответ - это поток цветистой нецензурной брани в адрес того, кто на него прыгнул, заставив туловищем проехаться по твёрдым камням. Но то ли помня о презумпции невиновности в трактовке "не пойман за руку - не вор", то ли просто от неожиданности, парень промолчал и стал отчаянно изворачиваться и отбиваться, стремясь избавиться от насевшего на него рейнджера.

Неизвестно чем закончилась бы потасовка, но на улице как раз появилось твое всадников в синей военной форме. Старшему офицеру было плевать на разборки южан, но он не мог пройти мимо драки в силу занимаемой должности. Он остановил лошадь и осведомился:

- Что здесь происходит?

В этом аккуратном офицере армии США Элмар Сайбер (да и не только он) без особого труда узнал бы небезызвестного в Остине майора Томаса Майлза.

К счастью, или к сожалению, но Марк внешности майора Майлза не знал. Ему было достаточно, что перед ним янки. Отдавать свою добычу северянам Марк не собирался, тем более что ещё не выяснил, что именно произошло. Поймав, наконец, руку своего противника, Марк ловко завернул её за спину, после чего поднялся, рывком вынудив встать и пленника.

- Так, частное дело. Выясняем одно маленькое недоразумение, - ответил Марк, не отпуская грабителя. - Если на улице нельзя - мы можем уйти.

Меньше всего Марку хотелось попасться самому, потому что тогда он вряд ли сможет чем-то помочь Джону, где бы тот ни был. Но просто отвернуться и самому дать дёру было бы неразумно, поэтому Марк продолжал стоять, крепко держа свою добычу, и смотреть на майора спокойным взглядом. На ум ему пришла гениальная фраза, сказанная помощником мэра Натанаэлем Ганном: "Мы тут приёмы самообороны отрабатываем". Но Марк сообразил, что она здесь вряд ли поможет, поэтому благоразумно не стал её повторять.

Полномочия Майлза не распространялись на Ньютон (к счастью для Ньютона), так что он мог спокойно проехать мимо. И проехал бы, не случись у воришки прилива фантазии.

Вообще, Норман Карпентер - так звали незадачливого грабителя - не отличался особым умом, да и не был матерым преступником. Просто решил воспользоваться ситуацией и, как выяснилось, неудачно. Парня, напавшего на него, Норман не знал и испугался. Так что, повинуясь более голосу страха, нежели рассудка, он выпалил:

- Врешь! Никаких у нас дел нет. Этот человек влез в чужой дом, а я его увидел. И теперь он избавляется от свидетеля.

На что надеялся вор - непонятно, но, скорее всего, на то, что свидетелей его злодеяния нет - вряд ли девка в доме запомнила его лицо. А сказать можно всё что угодно...

Не то, чтобы рассказ особенно впечатлил полицейских, но на всякий случай, они насторожились. А наиболее нервный рядовой Лэмб тут же выхватил револьвер и взял южан на прицел.

- Руки вверх! - сказал он, не дожидаясь команды майора. - Вы задержаны. Оба.

Марк привык чтить субординацию, поэтому не обратил внимания на рядового, а вместо этого вопросительно посмотрел на майора. С его точки зрения, солдат сейчас совершил непростительный поступок, и, даже если его начальник решит поддержать приказ, всё равно рядовой просто обязан получить хороший нагоняй. Где это видано, чтобы в присутствии старшего по званию распоряжался младший? Но делиться своими соображениями Марк не стал. Если янки предпочитают бардак в своей армии - это их личное дело.

Пугаться Марк тоже не собирался. Янки творили, что заблагорассудится, и Марк покорно ждал, чем кончится дело. С воришкой он тоже не собирался разговаривать. Если тот такой тупой - ему же хуже.

Вор уже успел раскаяться, что сболтнул лишнее, но деваться было некуда - оставалось лишь упорствовать в своей лжи.

- Меня не за что задерживать, - сказал он возмущенно, принимая вид оскорбленной невинности, насколько это было возможно, когда сильные руки рейнджера держали его за запястья. - Я ничего не сделал. И вообще пусти меня,- эту фразу Номанн адресовал уже Марку, сопроводив ее попыткой освободиться от захвата.

Майор, не обращая внимания на возмущения одного из южан, обратился к своему нервному подчиненному:

- Спокойно, разберемся, - сказал он холодным тоном, не проявляя пока желания прямо на улице расправится с непослушным солдатом. Сейчас ему было не до разъяснительных бесед. Майлз наклонился с лошади и спросил Кэмерона, взглянув на него своими серо-зелеными глазами:

- А ты что скажешь в свое оправдание?

Вздохнув, Марк подумал, что вообще-то он уже не рейнджер, да и разобраться с воришкой как положено янки всё равно не дадут. Смирившись, Марк отпихнул от себя мистера Норманна, предоставив солдатам самим решать проблему, если парень бросится удирать, и посмотрел на Майлза вопросительно.

- А я должен за что-то оправдываться? - поинтересовался он, нахмурив одну бровь.

Пожалуй, постановка вопроса была резковата, но Марк не любил, когда янки безнаказанно лезли в дела южан, и изображали из себя хозяев. Понятно, что северянам всё равно, виноват он в чём-то, или нет, но Марк в свои 25 лет относился к жизни философски, со смирением и терпением, и поэтому зря не нервничал и не терял спокойствия в напряжённых ситуациях. Янки он совершенно не боялся. Его поведение было следствием природной прямоты характера.

Майор усмехнулся - какой дерзкий мальчишка! Один из тех гордых техасцев, которые считают себя вправе не считаться с янки. Собственно, его прямота понравилась Майлзу и он, наверное, благополучно бы отпустил обоих восвояси, если бы не привычная въедливость.

- Передо мной - нет, не обязаны, - спокойно ответил майор с любезностью, которая могла сойти за издевку. - А вот перед шерифом вполне. За то, что нападаете на людей, - пояснил он и вытащил револьвер, чтобы у задержанных не возникло соблазна перебить малочисленный отряд янки и слинять. - Арестуйте их, ребята.

Последняя фраза адресовалась уже подчиненным. К слову сказать, они были из полиции Ньютона и сопровождали майора Майлза только по его личной просьбе.

Воришка нервно дернулся, судорожно соображая, чтобы еще соврать. Когда Марк выпустил его, то первой мыслью Норманна было пуститься наутек. Но его остановил всё тот же страх - кто знает, этих янки, вдруг они бросятся стрелять по убегающему? К тому же он считал, что в состоянии выкрутиться. Ну, промурыжат их в полиции, все равно ведь отпустят. Улик-то нет. Шериф может и вообще разбираться не станет... Так что, когда солдаты стали вытаскивать у Норманна оружие, он сопротивляться не стал.

Марк сопротивляться, в общем-то, тоже не собирался. Тем не менее, когда его разоружали, сказал то, что думал:

- А кто вы, майор? У вас есть право арестовывать в этом городе?

Вопрос вовсе не означал, что Марк знает наперечёт всех майоров, обитающих в местном форту и могущих следить за порядком в Ньютоне. По правде говоря, янки любого звания частенько злоупотребляли властью и арестовывали независимо от того, имели ли на это право. Но майор сам признался, что перед ним Марк не обязан оправдываться. Подобная постановка вопроса вполне могла означать, что этот конкретный майор здесь начальством не является.

В ответ майор улыбнулся - правда, одними губами, взгляд его, направленный на Кэмерона по-прежнему, оставался цепким и внимательным.

- Не волнуйтесь, сэр, мы - законные представители власти, - сказал он мягко и почти ласково. - Просто для меня лично вы слишком мелкая рыбка.

Сдавать дебоширов военным властям Майлз посчитал излишним, так что просто привел задержанных в местную тюрьму. Коротко изложив суть дела помощнику шерифа (самого шерифа на месте не оказалось), майор прихватил своих людей и удалился. На город уже успели спуститься сумерки, а у него еще были дела. Не сказать, что помощника шерифа осчастливила перспектива разбираться с каким-то глупым делом, но отпускать задержанных без вопросов он поостерегся. Всё-таки их притащил янки. Да и вообще особым трудолюбием помощник не страдал. Так что, не утруждая себя допросами, просто посадил Марка и Нормана в камеры (разные, чтобы не сговорились) и посоветовал подумать над своими поведением до утра.

Марку не о чём было особенно думать, кроме того, что его поиски застряли на мёртвой точке. Посожалев немного о том, что погнался за воришкой, Марк устроился на топчане, положив под голову свёрнутый плащ, и стал дожидаться завтрашнего утра. "Куда мог деваться Джон? - думал он, глядя в потолок. - Или так же случайно влип в историю и сидит в одной из соседних камер?" У Марка даже возникло желание покричать, не отзовётся ли Риддон. Но это было глупо, да и поднимать лишний шум Марк не хотел.

Терпение было одним из полезных качеств Кэмерона, так что, не дёргаясь понапрасну, он вознамерился мирно проспать до утра. Всё равно ничего другого ему не оставалось.

Примерно через час после того, как Марка упекли в камеру, охранник бесцеремонно постучал чем-то по решетке, сообщая, что к тому пришла посетительница. Через минуту к решетке подошла уже небезызвестная мисс Марш. Нет, конечно, Лотти не прибежала бы в тюрьму ради одного Кэмерона, она приходила по своим делам и решила заодно навестить знакомого. Всё-таки с приезжим янки могли обойтись совсем худо.

- За что это тебя? - спросила она без долгих предисловий, слегка напряженно вглядываясь в лицо собеседника. - Задавал много вопросов?

Выглядела Лотти иначе, чем в салуне. Она была причесана, в шляпке и шали. Правда, платье было слишком ярким и безвкусным, что позволяло сделать определенный вывод о профессии хозяйки.

- Так ты лучше выглядишь, - заметил Марк, подходя к решётке и сдержанно улыбаясь. Насколько знал Марк, проститутки часто были сочувственными, добрыми женщинами. - Я ещё ничего не спрашивал, - пояснил он.

Он протянул руку сквозь решётку и дотронулся до щеки женщины. Но тут же смутился собственного жеста, и спрятал глаза под длинными ресницами. Наверное, ему не следовало так себя вести, но миссис Марш застала его врасплох, он не ожидал её так быстро увидеть. Сочувствие к шлюхе толкнуло Марка на эту неожиданную ласку, хотя никаких услуг от неё он не ожидал.

- Ты знаешь здешнего шерифа? - спросил Марк, чтобы как-то перебить собственное смущение. - Что он за человек?

- Неплохой человек, - пожала плечами проститутка. - Себе на уме, но вроде как справедливый.

Мягкое прикосновение Марка и его смущение весьма тронули мисс Марш. Какой милый мальчик! Жаль, слишком хорош для шлюхи. Лотти улыбнулась и, поймав руку Кэмерона, легко переплела его пальцы со своими. Невиннейший жест, от которого, впрочем, бывший рейнджер свободно мог бы отпрянуть - при небольшом усилии. К сожалению, при этом не очень длинный рукав платья сполз, выставляя на обозрение синяк на запястье, но мисс Марш этого не заметила - в тюрьме было плоховатое освещение.

Марк, кстати, не ошибся насчет Лотти - она, действительно, была доброй и сострадательной женщиной. К тому же ее мало волновало, является ее нынешний собеседник преступником или нет. Не спрашивая больше ничего относительно ареста, проститутка заботливо осведомилась:

- Может, тебе помочь чем? - и тут же пояснила: - Сообщить знакомым, что ты тут прохлаждаешься. А то у нас люди, бывает, просто так сидят. Особенно те, что насолили чем-то янки.

- Думаю, что справлюсь сам, - рассудил Марк, не убирая руку, только разглядывая внимательно запястье Лотти.

Каким бы ни было освещение, Марк обладал достаточно хорошим зрением, чтобы отличить синяки от чистой кожи. Потянув к себе руку женщины, он ещё сильнее отодвинул рукав её платья, хотя ничего фривольного в его жесте не было. Марк нахмурился и посмотрел на проститутку.

- Ты бы хоть в Городок перебралась, - предложил он. - Там тоже салун есть, к тому же тамошний мэр не жалует солдат. Будет спокойнее. Меньше мерзавцев.

Марк ни разу не пользовался услугами фланнагановских проституток, но много раз заглядывал в салун, и у него создалось впечатление, что там действительно потише и попристойнее, чем здесь. Запрещал же владелец салуна своим шлюхам шляться на глазах у всех в нижнем белье. По мнению Марка, это само по себе говорило о более нормальной обстановке. Хотя он и понимал, что сменой одного салуна на другой этой замученной женщине не поможешь.

Лотти тоже так думала. Зачем срываться с насиженного места ради туманных перспектив лучшей доли? Тем более что она прекрасно осознавала, что в другом салуне может быть намного хуже. Здесь у нее, по крайней мере, были постоянные клиенты, стабильный заработок и устоявшиеся отношения с хозяином салуна, которому она каждую неделю вносила определенную плату, а что будет в этом самом Городке? Скорее всего, там уже есть шлюхи, возможно, даже и помоложе, да и неизвестно как новый сутенер отнесется к тому, что Шарлот Марш любит порой крепко выпить...

Делиться своим мнением с Марком Лотти и не думала, она просто сказала: "Нет, не думаю, что там будет лучше", и отдернув руку от решетки, торопливым жестом поспешно стянула рукав пониже, стремясь спрятать следы на коже. Что ей было еще сказать? Что в Ньютоне полно мерзавцев, но эти мерзавцы, по крайней мере, платят? Это истина и так общеизвестна...

- Может, какой-нибудь еды принести? - поинтересовалась она, переводя разговор на другую тему. - Кормят здесь редко, да и паршиво.

- Я не голоден, - соврал Марк.

Зачем соврал - он и сам не понял. Может, ему было стыдно за то, что есть проститутки, с которым грубо обращаются, а он ничего не делает? Пожалуй, нет. Марк воспринимал наличие женщин лёгкого поведения как нечто неизменное, присущее окружающему миру. Он не задумывался над тем, правильно это или неправильно. Хотя, ему не нравилось, что находятся мужчины, которые считают, будто бы если они заплатили женщине деньги - она обязана терпеть их грубости. Попадись Марку такой мужчина - получил бы по физиономии. Но говорить об этом в тот момент, когда не можешь отплатить обидчику - в общем-то, глупо. А что ещё можно было сделать для шлюхи? Дать ей возможность заработать, по крайней мере. Но и с этим у Марка сейчас были проблемы.

Он достал из кармана ещё один доллар, и протянул его через решётку.

- Можешь уговорить охранника, чтобы он пропустил тебя попозже вечером? - спросил он. - Я ему заплачу. И тебе тоже.

Какая проза! Но почему-то Марк пришёл к выводу, что большой беды не будет, если девушка согласится провести с ним некоторое время. Пусть даже и в тюрьме.

По правде, Лотти пришла в тюрьму не за клиентами, но отказываться от предложения Кэмерона не стала. Во-первых, она была проституткой, а для них отказывать кому бы то ни было - слишком большая роскошь, во-вторых, Марк был ей симпатичен.

- Я вообще-то по тюрьмам не работаю, - сказала она, то ли привычно набивая себе цену, то ли просто для сведения. - Но поговорю с охранником. Может, пропустит.

Забрав доллар, мисс Марш пошла к выходу. Став шлюхой уже достаточно давно, Лотти умела кокетничать с клиентами, и порой не самым пристойным образом, но в этом случае вела себя достаточно скромно. Наверное, потому что чувствовала, что вызывает у Марка больше жалость, чем вожделение. Не очень приятный вывод для самооценки, показатель того, что ее красота совсем увяла, но всё же и не оскорбление. Лотти мало кто жалел.

Дойдя до двери, мисс Марш резко остановилась:

Не то, чтобы проститутке это было важно, просто ей нужно было сказать охраннику имя того, с кем она просит свидания.

Марк назвал имя и фамилию. Он не особо надеялся на то, что девушка придёт. Она могла спокойно прикарманить ещё доллар и прийти к выводу, что этого достаточно. Но даже при таком раскладе Марк не стал бы обижаться. Проводив проститутку взглядом, он вернулся на топчан и улёгся на спину. Глядя в потолок, Марк тут же отключился от мыслей о проститутке, и стал думать о Джоне Риддоне.

Марк спокойно относился к своим собственным злоключениям, мог многое стерпеть и не жаловаться. Но сейчас он беспокоился не о себе. Что если янки уже убили Джона? Что если его самого здесь задержат неизвестно на сколько? Эйбби на ферме осталась совершенно одна. Некоторое время её будет охранять Берри, а потом скорее всего забеспокоится и мистер Ганн. Но не может же помощник мэра бросить всё и переселиться на "Мокрую Падь", чтобы помогать Аббигейль. Вздохнув, Марк решил поступить так, как учила мать: вверить себя Всевышнему, и просто попытаться сделать всё, что зависит от него самого. Остальное - уже не в его власти.

Время шло и ничего особенно интересного в тюрьме не происходило. На ужин принесли небольшую мисочку разваренных бобов, кусочек кукурузного хлеба и жидкий кофе. Через четверть часа охранник забрал из камеры Кэмерона грязную посуду, а еще через четверть часа пропустил в эту же камеру молодую светловолосую женщину.

Охранник он не видел большого греха в том, чтобы согласится на просьбу Лотти. Не устроит же шлюха арестанту побег, в самом деле! А пара долларов лишними не будут. Сама Красотка, в отличие от Пауэлла, не ждала особых выгод. Ей было намного проще прикарманить доллар и спокойно остаться на этот вечер в салуне. Тут же пришлось одеваться (не пойдешь же по городу в халате!) и брести в тюрьму по темным и далеко небезопасным улицам. Но всё же Лотти пришла. Оглядев критическим взглядом полутемную камеру и мысленно прокляв свою слабость к привлекательным мужчинам, мисс Марш сняла с себя плащ и шляпку и повесила их на какой-то уступ. Высвобождать волосы из тугого узла на затылке она не стала (чтобы снова их потом не прибирать), а сразу стала расстегивать пуговицы на платье. Наличие охранника, который до сих пор ждал обещанной платы у решетки, ее не смутило.

Зато Марка смутило. Вытащив из кармана два доллара, он сквозь решётку отдал деньги охраннику. И только после того, как тот убрался, подошёл к шлюхе. Почему-то Марка не останавливало то, что он влюблён в миссис Аббгейль. Общение с шлюхами он не воспринимал, как измену порядочной женщине. Чтобы не хватать мисс Марш за запястье, на котором было уже достаточно синяков, он взял девушку на руки и посадил к себе на колени. А потом и вовсе уткнулся носом в её полурасстёгнутое на груди платье.

- Как тебя зовут? - глухо спросил Марк, не поднимая головы. В отличие от мисс Марш, он ещё не знал имени своей собеседницы.

Марк уже давно познал, что такое женщина, так что совсем неопытным его было не назвать. Но в данный момент в его объятьях не было стремления как можно быстрее и подробнее облапать проститутку, или залезть к ней под одежду. Прижимаясь к тёплому телу мисс Марш, он не столько хотел переспать с ней, сколько напрашивался на ласку. Пусть даже это ласка падшей женщины, которая спивается потихоньку в убогом салуне, отдавая себя паршивым янки. Марку было даже всё равно, что до того, как прийти к нему, она наверняка успела пройти через кучу мужских рук и её тело мяли все, у кого только найдётся в кармане чуточку денег. Ну и что? Она всё равно оставалась женщиной.

Мисс Марш, скорее интуицией, нежели сознанием, поняла, что нужно Марку. Для проститутки, чья цена едва ли превышала пару монет, это было не совсем привычно. По большинству своему, клиенты Лотти не нуждались в ее ласках, предпочитая побыстрее задрать ей юбку и получить то, за что платили. Разницу между любовницей и продажной женщиной мисс Марш понимала хорошо, так что этот вариант вполне ее устраивал. Однако Марк нравился Лотти. Поэтому, мягко проведя рукой по волосам Кэмерона, она наклонилась и столь же мягко поцеловала его в шею. Шарлотт вообще не любила целовать клиентов и терпеть не могла, когда целовали ее, но сейчас ей захотелось сделать исключение.

- Меня зовут Лотти, - представилась она просто, без тени кокетства, но при этом расстегивая бывшему рейнджеру рубашку, чтобы было удобнее его обнимать, - Лотти Марш.

Разумеется, неопытным парнем Шарлот Марка не считала - поэтому находила его вполне способным дать понять, если ему что-то не понравится.

Марк не был привередливым, шрамов не стеснялся, даже тех, которыми украсили его спину "гвардейцы" Фланнагана, да к тому же, уже не помнил, когда последний раз был с женщиной. Так что ему всё нравилось. В отличие от многих других мужчин, Марк как раз был не склонен торопиться. Ему хотелось приласкать женщину, чтобы она приласкала его. Чуть отстранившись, он стащил через голову рубашку.

В камере было темновато, но Кэмерону было достаточно ощущать женщину. Разглядывать её при свете он, пожалуй, постеснялся бы. А вот когда видно плохо - почему бы не нащупать завязки на корсете проститутки и не развязать их? Женская кожа даже у шлюх такая нежная, что неудивительно, как легко на ней остаются синяки. Марк старался прикасаться к телу Лотти как можно бережнее, и сам поцеловал её куда-то в плечо, продолжая обниматься и не спеша заваливать проститутку на убогий топчан, который служил здесь вместо постели.

- Ты добрая, Лотти, - сказал он почему-то, касаясь щекой груди девушки. По счастью, Марк так и не расстался со своей короткой бородкой, которая была достаточно мягкой. Если бы он побрился, выезжая с "Мокрой Пади", сейчас его щёки на ощупь напоминали бы наждачную бумагу.

"Да уж добрая", - подумала про себя Лотти, обнимая парня. Мать всегда ругала ее за недостаток расчетливости и простодушие и, кто знает, может, была права? Осталась бы в салуне, глядишь, заработала бы больше. Впрочем, в настоящий момент мисс Марш не жалела своего времени, которое для нее имело цену денег - прикосновения Марка были ей почти приятны. Слишком давно у Шарлот не было мужчины, который бы обращался с ней бережно - пожалуй, с того самого дня как ее бросил последний любовник...

...Оставив, наконец, проститутку, Марк сел и не спеша застегнул штаны, которые всё-таки совсем снимать не стал. А потом не удержался и погладил мисс Марш по ноге своей большой, сильной ладонью. Он не знал, чем ещё, кроме денег, выразить свою признательность девушке. Потом подобрал с пола куртку, пошарил по карманам - и вложил проститутке в руку пять долларов. Конечно, это было расточительством, но Марк дал бы и больше, если бы догадался больше взять с собой. Случай-то был особый.

- Извини, тебе придётся возвращаться по темноте, - несколько смущённо проговорил он. - Я об этом не подумал.

Он так и сидел полуголый на краю топчана, слегка загораживая Лотти дорогу и задумчиво поглаживая пальцами её щиколотку. Не то, чтобы ему требовалось продолжение, но, по мнению Марка, как-то это всегда слишком быстро заканчивалось с проститутками.

Лотти вовсе не была в обиде. Заботливость Марка так тронула ее, что она, пожалуй, согласилась бы даже на треть заплаченной ей суммы, хотя от денег всё же отказываться не стала. Не в таком она была положении, чтобы отказываться.

Улыбнувшись с едва заметной грустью, мисс Марш некоторое время молча рассматривала полуголого парня, не отвечая на его вопрос. Наверное, женщина порядочная восприняла бы хорошее к себе отношение как должное, но для шлюхи это было редким, хоть и приятным, исключением. Поэтому и воспринималось острее. Впрочем, долго молчать Лотти не стала.

- Пустяки, - заметила она добродушно, натягивая на себя белье. - Здесь недалеко.

Особенно задерживаться мисс Марш, действительно, не собиралась. Иначе и вправду идти придется по кромешной темноте - городские власти не очень-то были расположены тратиться на фонари. Пожав под себя ноги, Лотти принялась шнуровать корсет, искоса посматривая на Марка. Почему-то ей вдруг стало жалко этого славного парня, которому явно не хватало женской ласки.

- Ты так-то симпатичный, - заметила она откровенно, - отчего не найдешь себе женщину, которой не нужно платить?

Марка удивила постановка вопроса. Что предлагала ему Лотти: завести любовницу, или жениться? Марк считал, что платить нужно в любом случае. Любовнице - на содержание, а жене - на то, чтобы она кормила детей и заботилась о доме. Всё равно же мужчина зарабатывает деньги и несёт их в семью, стало быть - платит. Да Марк готов был платить! Он готов был и жизнь отдать, если потребуется, лишь бы эта самая семья была! Вот только его личные проблемы совершенно не касались Лотти Марш. Откровенничать с первым попавшимся на пути человеком, даже женщиной, он не собирался. Хотя комплимент Лотти показался Марку забавным.

Поглаживая бороду и пряча таким способом усмешку, Марк повернулся к шлюхе.

- Поздно уже, - сказал он, опуская руку и перестав усмехаться. - Тебе пора.

Он поднялся и отошёл на пару шагов, чтобы мисс Марш было удобнее встать и привести себя в порядок. Поскольку разговор на этом закончился, проститутка оделась, чмокнула своего немногословного клиента в щеку, попрощалась и удалилась восвояси.

За ночь ничего более важного не произошло, а утром шериф Ньютона собственноручно выпустил Марка Кэмерона из камеры. Лицо доблестного служителя правопорядка при этом было хмурым, но никаких объяснений или - упаси Бог! - извинений он произносить не стал. Пусть парень радуется, что его вообще освободили.

А Марку как раз пришло в голову задавать вопросы. Правда, не самому шерифу, а его помощнику. Забирая своё оружие, Марк поинтересовался:

- Человека по фамилии Риддон вы, случайно, не задерживали в последние дни?

Задав вопрос, Марк демонстративно запустил руку в карман, но что-либо вынимать из него не спешил. Может быть, помощник и не знает ничего, так зачем его зря дразнить?

Помощник шерифа, конечно, был в курсе последних новостей, но фамилия Риддон ему не припоминалась. Будь парень малость поумнее и поискушеннее, то потянул бы время, ссылаясь на занятость, на дурную память и - как знать! - может быть, и что-то вытянул из не в меру любопытного бывшего арестанта. Но, на свою беду, помощник шерифа был человеком еще молодым и простодушным, поэтому сразу сказал правду:

- Нет, не задерживали, я бы помнил. Но в форту еще надо спросить, может быть, тамошние кого в военную тюрьму посадили. Если он вообще своим именем назвался, - добавил парень справедливости ради и уточнил: - А зачем тебе?

- Знакомого ищу, - бросил Марк, сразу потеряв интерес к помощнику шерифа. Но вести себя неблагодарно Марк не любил, поэтому добавил: - Спасибо! Буду надеяться, что он не в тюрьме.

Так ничего и не дав своему собеседнику, Марк направился к выходу. Поразмыслив, куда теперь идти, он повернул в сторону дома миссис Грин. Марк не стал давать себе обещаний, что на этот раз ни за кем гоняться не станет, пусть хоть сотня грабителей повываливается из окон. Он привык к непредсказуемости жизни, да и не сказать, чтобы приключение его сильно напугало. Если бы не потеря времени, можно было сказать, что Марк даже смог извлечь из ситуации кое-что приятное. К тому же, его, как бывшего законника, не страшили встречи с шерифами, а военные иногда обходились с ним гораздо хуже, чем тот майор, который, по крайней мере, не стал утверждать, что поймал бунтовщика.

Подойдя к уже знакомому дому, Марк огляделся - и снова постучал в двери.

Дом миссис Грин вовсе не являл собой притон бандитов, так что (ради разнообразия) никто больше из окна не вывалился. Дверь открылась достаточно быстро и аккуратная горничная, чьи зеленые глаза и рыжие волосы почему-то многих заставляли подумать об Ирландии, вежливо спросила:

- Что вам угодно, сэр?

К слову сказать, именно эту девушку вчера напугал грабитель и именно благодаря ее показаниям сегодня утром мистера Кэмерона выпустили из тюрьмы, но знать об этом Марку было неоткуда.

- Добрый день, мисс. - Марк приподнял свою конфедератскую шляпу. - Я Марк Кэмерон. - Пришло на помощь мамино воспитание: Марк вовремя вспомнил, что когда посещаешь кого-либо, тем более, женщину, нужно сперва представиться самому, потом как можно подробнее разъяснить цель своего визита. - Ищу человека имени Джон Риддон. Могу я поговорить с миссис Грин?

Может быть, вопрос был поставлен не совсем корректно. Причём тут миссис Грин, если он ищет Джона Риддона? Но переиначивать Марк не стал. Если Джон добрался до этого дома, то симпатичная горничная должна была о нём слышать. Вряд ли хозяйка принимала его с заднего входа, втайне от слуг.

На беду Марка прислуга в доме не отличалась особой словоохотливостью. Но манеры посетителя произвели на девушку благоприятное впечатление, так что она посторонилась, пропуская Кэмерона внутрь:

- Хозяйки нет дома, но она скоро вернется, так что можете ее подождать, если хотите.

Нельзя сказать, что внутри жилище миссис Грин поражало своей роскошью - обычный аккуратный дом семьи среднего достатка. Хотя было заметно, что многие предметы обстановки новые. Впрочем, долго озираться по сторонам Марку было бы некогда - в гостиной, куда горничная отвела посетителя, ему предстояло встретиться со своим новым, если можно так выразиться, знакомым.

В том, что майор Майлз оказался одним из домочадцев миссис Грин, не было ничего удивительного - ведь именно сюда он направлялся вчера, когда заметил разборку двух южан. И именно он, сложив два и два, отправил утром горничную в полицию - дать показания. Правда, видеть в своем доме вчерашнего знакомого, майор не ожидал, поэтому бросил на горничную вопросительный взгляд. Девушка тут же пояснила:

- Это мистер Кэмерон, сэр. Он пришел к миссис Грин в поисках Джона Риддона.

Майлз кивнул, вполне удовлетворенный ответом и сказав: "Спасибо, Глэдис", с интересом посмотрел на Марка. Впрочем, причину своего интереса пояснять не стал.

- Меня зовут Томас Майлз,- представился майор вежливо и тут же предложил, указав рукой на кресло. - Присаживайтесь.

Названное Кэмероном имя сразу же отозвалось в памяти Майлза воспоминанием, но он не спешил спрашивать посетителя какое ему дело до Джона Риддона. Вместо этого майор заметил:

- Вижу, что ваше недоразумение с властями благополучно разрешилось. Надеюсь, вы не держите на меня зла за этот арест? Я должен был проверить.

Не то, чтобы Майлзу было какое-то дело до обид какого-то конфедерата - он просто проверял, по привычке, из какого теста собеседник.

Марк не подал виду, что удивлён, хотя имя оказалось ему прекрасно знакомым. Марк даже подумал: "Так вот ты какой - майор Майлз". Этот янки, насколько знал Кэмерон, арестовал не так давно его друга и капитана - Элмара Сайбера, и издевался над ним в тюрьме. Никак не обнаруживая своей осведомлённости, и лишь поглядывая на майора строгим взглядом, Марк кивнул и сел в указанное кресло.

- Я не сержусь, - ответил он, глядя на янки из-под сведённых к переносице бровей.

Поскольку разговаривать бывший лейтенант Кэмерон собирался с хозяйкой дома, а не с этим майором-садистом, тремя словами он и ограничился. Сняв шляпу, он положил её на колено и с серьёзным любопытством уставился на янки, ожидая, не скажет ли тот что-нибудь ещё.

Майор в ответ едва заметно усмехнулся. "Неразговорчивый парень", - отметил он про себя. - И не особенно любезен с северянами". Последнее было неудивительно. Майлз не обманывался насчет того, кого он представляет в Техасе - оккупанта-захватчика. Наверное, можно было бы спокойно отвернуться от незваного гостя и покурить в тишине, дожидаясь прихода хозяйки дома, но майор не стал этого делать. Не в последнюю очередь из-за своей зловредной манеры приставать к людям с каверзными вопросами. Было ли это следствием проведенных майором многочисленных допросов или просто свойством натуры, не ответил бы и сам Майлз.

- Хорошо, - покладисто кивнул майор на слова Кэмерона, присаживаясь в кресло, но тут же заметил: - Но всё-таки тебе надо было сразу объяснить, что происходит, тогда, возможно, не пришлось бы сидеть в тюрьме. - Майлз немного помолчал, а потом спросил совершенно спокойным, почти безмятежным тоном: - Так ненавидишь офицеров Союза?

- Нет, - спокойно ответил Марк, даже с каким-то подобием удивления в голосе.

Ему было странно, что собеседник так провоцирующе ставит вопрос. В общем-то, Марку не было дела до офицеров Союза. Особенно сейчас, когда он был занят поисками Риддона. Конечно, Марк не любил, когда люди превышают свои полномочия и лезут в чужие дела, или поощряют избиение его друзей, но он понимал, что сейчас на Юге командуют янки, поэтому не собирался ничего объяснять Майлзу. Тем не менее, янки явно был заинтересован в беседе, и Марк подумал: "Интересно, он преследует какие-то цели, или просто время решил скоротать?" На фразу майора о том, что если бы он рассказал всё сразу - ему не пришлось бы сидеть в тюрьме, Марк попросту не обратил внимания.

Хмуриться Марк перестал, вместо этого смотрел на Майлза с едва заметной улыбкой, как на интересный объект для наблюдений. Но добавлять к своему лаконичному ответу хоть слово он не собирался.

Майор смотрел на Марка примерно так же. Парень явно недолюбливал янки, но не хотел этого признавать. Почему? Трус? Вряд ли. Судя по поведению вчера вечером, трусом Кэмерон не был. Майлз удовлетворенно кивнул, но не отстал. Вообще разговаривать с людьми, которые не расположены к беседам, было настолько привычно для майора, что его совершенно не смущали короткие ответы собеседника. Поэтому он спросил снова, едва заметно улыбнувшись:

- Ты - шустрый парень. Как бы отнесся к предложению поработать на янки?

Как ни странно, майор предлагал совершенно серьезно. Стоящих людей он видел сразу. Причем Майлза совершенно не волновало то, что он знает о Марке совсем мало.

- У меня есть работа, - просто ответил Марк.

Про себя он подумал: "Интересно, какую работу может предложить этот майор? Накидывать петли на шеи осуждённых южан?" Если бы не уравновешенный характер Кэмерона, вкупе с его любовью больше слушать, чем говорить, он наверное, не удержался бы от полемики на заданную тему. Но помимо нежелания ввязываться в диалог с подлым янки, Марк опасался давать собеседнику более развёрнутые ответы. Он не считал себя ловким на язык, и всегда держал в голове золотое правило: "Не хочешь сказать лишнего - не говори ничего". Поэтому Марк, с едва заметной улыбкой, продолжал разглядывать майора и помалкивать.

Сдержанный ответ Марка сказал майору больше, чем содержалось в его словах. Обратив внимание на то, что Кэмерон не стал спрашивать ни сути работы, ни суммы жалованья, ни условий, Майлз утвердился во мнении, что на янки Кэмерон трудиться не хочет. Что ж, уговаривать майор и не думал. Он знал, что многие спят и видят, как бы забраться в военную полицию, так что мог себе позволить быть избирательным в кадрах. Ему бы, конечно, не помешала пара южан в штате - всё-таки южанам в некоторых ситуациях работать легче, но на нет и суда нет.

Майор молча поднялся с кресла и достал из кармана трубку и кисет. Опершись на каминную полку, он стал набивать трубку табаком. Можно было ничего и не говорить, но Майлз всё же добавил, не столько для поддержания беседы, сколько для сведения:

- Дело твое. Однако некоторые южане работают на янки и все остаются довольны. Например, недавно один из ваших уважаемых рейнджеров - МакЭлрей, кажется? - весьма помог военной полиции Остина. И ничего, - майор пожал плечами, - небо в реку Сабин не упало.

Больше Майлз говорить ничего не стал, полностью переключив внимание на свою трубку.

Марк даже бровью не повёл. Август, наверное, был таким человеком, который при любой власти найдёт себе дело. Он ловил бандитов и убийц, а кто бы ни командовал в Техасе - здесь всегда было более чем достаточно преступников. К тому же, Август с его непрошибаемым оптимизмом и умением в любом самом поганом человечишке увидеть что-то хорошее, вполне мог найти общий язык и с янки.

Прищурившись, Марк с усмешкой посмотрел на занятого своей трубкой майора. Ему пришло в голову, что янки гораздо больше нервничают на Юге, чем сами южане. Это неудивительно, северяне ведь не у себя дома и потенциально должны ожидать, что местные жители будут возмущаться их властью. Этот Майлз будто пытается доказать, что вполне способен найти общий язык с местными. Боится? Марк не стал делать определённого вывода, но и продолжать беседу не видел смысла. Хотя, наверное, следовало вести себя вежливо: неизвестно, кем приходился этот тип хозяйке дома, с которой Марк не хотел ссориться. Впрочем, он и с майором ссориться не собирался.

Положив ногу на ногу и потирая бороду, чтобы скрыть усмешку, Марк спросил:

- А работать на южан сейчас запрещено?

- Нет, не запрещено, - майор покачал головой, явно удивившись.

Отличаясь легким безразличием в политических делах, Майлз всегда недоумевал, почему южане так стремятся отгородиться от янки чуть ли не частоколом. Конечно, начальнику полиции с не очень мягкими мерами воздействия на арестантов задаваться этим вопросом следовало бы в последнюю очередь, но с чистой совестью считая, что принимаемые им шаги оправданны, майор всё же задавался. Казалось бы на всех углах бывшие конфедераты ноют, что их лишили прав, унизили и оскорбили, но должностей от янки они упорно не берут, считают это предательством. Впрочем, справедливости ради, Майлз вполне отдавал себе отчёт, что предлагают мало и не всем. Но всё же предлагают. Он же предложил этому мальчишке Кэмерону послужить на благо Отечества. Причем майор сделал это вовсе не из страха - он вообще ничего не боялся и уже довольно давно - просто из желания сделать свою работу более эффективной и, кстати, для блага этих же самых южан. Правда, отдавать отчет в своих поступках даже не пришло Майлзу в голову. Политических споров с южанами он не любил - вдоволь наговорился на подобные темы при допросах словоохотливых господ. Некоторое время помолчав (майор раскуривал трубку), он спросил:

- А ты работаешь на этого Джона Риддона?

Теперь, спустя пару минут Майлз отчетливо вспомнил, где слышал это имя и при каких обстоятельствах. Но подавать вида не стал - задал вопрос совершенно спокойно, не показывая, что его хоть сколько-нибудь заботит ответ.

- Да, - ответил Марк, не собираясь делать из этого тайну.

Но всё-таки снова нахмурился. Ему не понравилось, что он так легко вступил в разговор. Марк не доверял янки и теперь гадал, знает тот Джона Риддона, или спросил просто из любопытства. Это можно было попытаться выяснить, но Марк ещё не решил для себя, стоит ли рисковать. Наброситься на майора с расспросами так и подмывало, но Марк сдержался. Он был терпеливым человеком и умел бороться со своими желаниями, когда считал, что промолчать полезнее.

Майор молча запомнил ответ Марка, сделал выводы и замолчал. Молчать ему оставалось недолго - скоро до гостиной донеслись звук хлопнувшей входной двери, приглушенные голоса, а через минуту в комнату вошла и сама хозяйка.

Нэнси Грин - зеленоглазая брюнетка примерно тридцати лет - была женщиной очень общительной (по причине чего её было весьма затруднительно застать дома) и можно даже сказать - легкомысленной. Иначе бы, наверное, не стала срываться с места и переезжать без веских на то оснований. Майор Майлз, кстати, был против этого ее решения, но миссис Грин была слишком самостоятельна для того, чтобы слушать кого бы то не было.

Войдя в гостиную, хозяйка тут же, без тени смущения, протянула новому знакомому руку.

- Добрый день! Вы меня дожидаетесь? - дружелюбно спросила она Кэмерона и, не дожидаясь ответа, уточнила: - С моим зятем вы уже познакомились?

Привычное смущение не помешало Марку подняться с кресла и вежливо поцеловать руку хозяйки дома.

- Да, миссис Грин, - ответил он разом на оба вопроса.

Марк не задумывался до этого момента над проблемой того, как должны северные леди смотреть на бывших конфедератов. Ему подсознательно казалось, что они стали бы держаться высокомерно, и сторониться потенциальных бунтовщиков. Жёны военных-янки и саквояжников часто вели себя именно так. Марк проехал через множество населённых пунктов и время от времени имел возможность наблюдать со стороны за теми, кто управлял сейчас Югом. Однако в миссис Грин он ничего высокомерного не увидел, что конечно же было приятно.

- Я не хочу вас задерживать, - продолжил Марк, не дожидаясь, когда хозяйка дома начнёт сама его расспрашивать о цели визита. - Я ищу своего друга, Джона Риддона. Он должен был заходить к вам на днях.

С леди Марк повёл себя более словоохотливо, чем с Майлзом. Майор это заметил, но ничего не стал говорить. Он вообще вёл себя в обществе свояченицы очень покладисто - не в последнюю очередь из-за того, что был по гроб жизни ей обязан. Миссис Грин это знала и беззастенчиво этим пользовалась. К слову сказать, южан она всё же немного побаивалась - но не в присутствии же зятя! К тому же на лбу у Марка не было написано "бывший конфедерат" и выражение его лица Нэнси нашла добрым.

Присев на стул, хозяйка дома охотно кивнула, подтверждая догадку посетителя.

- Да, мистер Риддон был у меня, - согласилась она, как всегда, энергично. - Воспитанный молодой человек. А что случилось?

Ко всем прочим чертам характера, миссис Грин была изрядно любопытна.

На лбу у Марка, конечно, не было написано, что он бывший конфедерат. Зато это было "написано" на его шляпе, потому что снимать с неё конфедератскую эмблему Марк не собирался. Но по счастью, шляпу он держал в руке и разглядеть на ней характерный венок и перекрещенные сабли было затруднительно. К тому же, злым или злопамятным Марк действительно не был, и сразу же удовлетворил любопытство женщины.

- Мистер Риддон не вернулся вовремя домой, - сообщил он. - Поэтому я его ищу. Вы не знаете, куда он мог направиться после визита к вам?

На майора Майлза Марк не то, чтобы не обращал больше внимания, но в присутствии хозяйки дома, к которой он пришёл с расспросами, подразумевалось, что разговаривать он будет именно с ней.

Майлз не возражал, чтобы на него не обращали внимания, только навострил уши. Впрочем, вид у начальника полиции по-прежнему оставался спокойным.

Нэнси Грин, тем временем, задумалась, припоминая.

- Нет, он точно домой отправился. Сказал, что и так задержался, а ему ехать долго. В окрестности какого-то Городка, - добавила она, подумав. - Это было позавчера вечером.

Будучи женщиной сочувственной, миссис Грин тронуло то, что Джон пропал. Всё-таки жалко человека. Сочувственно покачав головой, Нэнси посмотрела на зятя.

- Томас! Может быть, ты поможешь мистеру Кэмерону? - предложила она. - Ты же знаешь всех в здешней полиции.

Майор пожал плечами.

- Если мистер Кэмерон официально захочет привлечь власти, он их привлечет, - рассудил он. - Но если ему нужно помочь навести справки...

Майлз не стал договаривать, почти не сомневаясь, что этот Марк отвергнет помощь янки, но всё же бросил на него вопросительный взгляд.

- Благодарю, не стоит. - Марк воспользовался бы любезностью янки, если бы видел в этом смысл. - Форт рядом. Я сам спрошу.

Марк совершенно не думал, что у майора Майлза есть какой-то личный интерес к Риддону. Какое дело янки до обыкновенного фермера, тем более, уплатившего уже все налоги и ничего противозаконного не совершавшего? Но всё-таки задерживаться в доме рядом с майором Марк не собирался. Если Джон уехал отсюда ещё позавчера вечером, в городе ничего особенного о нём не слышали, шериф его не задерживал - оставалось наведаться к военным и думать, не напал ли кто на брата Эйбби по дороге домой. Такой вариант Марк не исключал, потому что если бы на Джона напали бандиты - они могли и не оставлять его валяться посреди дороги, скрыв труп в ближайших кустах. Понадеявшись, что до самого худшего всё-таки не дошло, Марк решил, что пора откланяться.

- Благодарю вас, миссис Грин, - сказал он вежливо. - Не стану вас больше задерживать.

Всё-таки он позволил себе небольшую невежливость, даже не кивнув на прощание майору Майлзу.

Задерживать Марка никто не стал. Миссис Грин вежливо попрощалась с любезным молодым человеком и пожелала ему удачи. Правда, уйти просто так ему все равно не удалось. Горничная передала Кэмерону телеграмму.

- Вот, сэр, вам принесли из гостиницы, решили, что вы можете быть здесь.

Телеграмма пришла из Городка и была простой и лаконичной.

"Я вернулся домой. Возвращайся и ты. Джон Риддон".

- Спасибо, мисс, - вежливо поблагодарил Марк, забирая телеграмму.

Весточка несказанно порадовала Марка. Его ничуть не смущало, что он так непутёво провёл поиски, вместо Джона Риддона нашёл себе неприятности и просидел ночь в тюрьме. Главное, что с Джоном всё в порядке. Гадая, где они могли разминуться, Марк поклонился ещё раз хозяйке дома - и направился к выходу.

Часов через восемь, без особых приключений, Марк вернулся в гостеприимный дом "Мокрой Пади". Там и выяснилось, что с Джоном он разминулся просто - тот выехал из Ньютона поздно вечером (задержался, дожидаясь возвращения миссис Грин из поездки) и сбился с дороги. Чтобы не блуждать по незнакомой местности в темноте, заночевал в степи и утром отправился домой, по пути так и не встретившись с Кэмероном. Правда, как выяснилось, последний нашел неприятности не только на свою голову.

Проводив Кэмерона, Майлз молча стал обдумывать услышанное и собирать факты в общую картину. Значит, мистер Риддон в Техасе. Более того, живет где-то возле Городка и, судя по всему, может позволить себе наёмных работников. Майор не знал Джона лично - он разговаривал только с его сестрой, но помнил, что тот - адвокат, причем адвокат въедливый. И еще неизвестно, что успел раскопать там, в Атланте, пока не попался.

Вытряхивая из трубки пепел, Майлз неторопливо перебирал в памяти свой разговор с губернатором. Всплывающие грязные дела генерала Харварда сами по себе значили мало (кому какое дело до покойника), но они затрагивали некоторых очень даже здравствующих янки в верхах. А Техас - это пока еще не Джорджия, здесь еще была какая-никакая свобода слова. Так что майор получил ясный приказ пресечь дальнейшее раздувание дела убитого генерала, подкрепленный соответствующей бумагой. Разумеется, никаких прямых формулировок, но полномочия достаточно широкие. Действовать нужно было аккуратно, чтобы не вызвать подозрений, но всё же достаточно жестко. Майлз не отличавшийся особой щепетильностью, и при этом достаточно хладнокровный, подходил в этом случае идеально. К тому же майор служил под началом Харварда в Атланте и был в курсе многих темных дел начальника, так что ему было проще. Так что с упорством фокстерьера вынюхивающего лису, Майлз взялся за поиски саботажников. Он вообще всегда был целеустремленным, а полученный приказ делал всё простым и ясным. Так что на успех майор рассчитывал вполне серьёзно. Всё равно кого-нибудь он должен был поймать...