Глава девяносто шестая,
в которой "заговорщикам" приходится нести ответ перед самим главой семьи, а Дэвид узнаёт, что его пребывание на Шакальем Ручье может стать официальным...

3 апреля 1866 года, вторник, раннее утро

Рассвет - 23.00

В доме Сайберов поднимались, как в любом другом техасском доме, то есть, очень рано. Несколько человек вставали до рассвета, чтобы принести воды на кухню, развести огонь под большим чаном, из которого брали потом горячую воду для умывания, а заодно растопить плиту, на которой кухарки будут готовить завтрак. Женщины появлялись на кухне чуть позднее и совершенно незаметно, сразу же включаясь в работу, но всегда уже после того, как им приносили достаточное количество воды и огонь уже вовсю горел, раскаляя чугунную плиту.

Старшие Сайберы к тому моменту, когда женщины начинали готовить завтрак, оказывались уже на ногах, и, полностью одетые, сновали по дому с таким видом, будто вообще не ложились спать. Старшие поднимали младших, уточняли распорядок дня, задачи и работы, которые требовалось выполнить.

Завтрак в доме начинался в восемь часов, но к нему собиралось не больше половины всех обитателей дома, потому что остальные успевали уже чем-то и как-то перекусить (чаще всего, остатками вчерашнего ужина), выпить кофе, что-то забрать с собой, переброситься парой слов с сёстрами, жёнами и дочерьми, и умчаться по делам. Впрочем, не стоит забегать вперёд, потому что в комнату Дэвида постучались ещё в предрассветные сумерки, то есть, около шести утра.

- Это я, Беннет, - объявил его семнадцатилетний брат, и тут же зашёл, ничуть не стесняясь и не дожидаясь приглашения. - Доброе утро! Тебе наверное отец сказал, что дедушка Лайнол хочет с нами поговорить ещё до завтрака, - с порога объявил он. Беннет явно волновался, теребил конец шнура, который стягивал в поясе его куртку, и то и дело поправлял зачем-то волосы. - Ты, это... В общем, не сердись, что мы тебя втянули сразу в свои разборки. И ещё, я хотел сказать, что я тебя уважаю. Это было здорово, что ты так смело решил помочь. - Он улыбнулся, но тут же сделался серьёзным. - Не боишься? - спросил он, совершенно не постеснявшись такого вопроса.

При стуке в дверь Дэвид вяло приподнялся в кровати, а выслушав всё, что сказал Беннет, сел и пару секунд смирялся с тем, что надо вставать. Почему-то первая ночь, проведённая после первого дня на Шакальем Ручье, показалась ему слишком короткой.

- А что, есть повод бояться? - ответил вопросом на вопрос Дэвид и начал выползать из-под одеяла, попутно осознавая, что бояться всё-таки, наверное, есть чего, и он неправильно сформулировал вопрос. - То есть, я хотел сказать: что, наказание может быть очень серьёзным?

Попутно Дэвид принялся одеваться. По идее, нужно было делать это энергичнее и бодрее, но бодрее никак не получалось... Да и энергичнее тоже. Наконец он разобрался в ворохе своей одежды и принялся первым делом надевать штаны.

Беннет затруднился вот так с ходу ответить на вопрос Дэвида, и присел на стул.

- Да нет, - сказал он, перестав наконец теребить шнурок. - Понимаешь, дедушка Лайнол - он обычно даже голоса не повышает. Я не знаю, как объяснить, - признался Беннет. - Вот с дедушкой Этаном всё просто, он может и поколотить, если есть за что. Ну, конечно, если что-то очень уж серьёзное сделаешь, - поправился он справедливости ради. - Да и от дяди Алана может прилететь, так что мало не покажется. Но всё равно, почему-то когда недоволен дедушка Лайнол, боишься больше всего.

Беннет тряхнул головой, и посмотрел на Дэвида в сомнении. Ему казалось, что он наговорил много, а объяснить ничего не смог.

- Дело не в наказании, - добавил он. - Дело в доверии, что ли... Вот с тобой было такое, чтобы кто-то тебе доверял по-настоящему, и ты бы боялся этого не оправдать?

Информация о том, что кто-то кого-то может поколотить совсем не понравилась Дэвиду, и он нахмурился, однако, одеваться не бросил. Ещё меньше понравилось то, что, по словам Беннета, поколотить мог не только дедушка Этан и даже не Юэн, считающийся теперь его отцом, но и дядя Аллан, который считается не более чем дядей и, всё равно, может поколотить так, что "мало не покажется"! Что-то это Дэвиду совсем не нравилось: получается, что его может запросто отдубасить каждый, кто просто старше его в доме. Он совсем нахмурился, молча застегнул последнюю пуговицу на рубашке, накинул куртку и сказал Беннету: "Пойдём!", так и не ответив на его последний вопрос.

Ощущая явное превосходство Дэвида, поскольку тот, хоть и новичок, а всё-таки старше и держится серьёзнее, Беннет молча повёл нового брата коридорами, в другой конец этажа, в кабинет Лайнола Сайбера.

Когда они пришли, оказалось, что Мэтью с Роем уже сидят на стульях у противоположной стены. В кабинете кроме них и дедушки Лайнола за массивным столом никого не было, отчего помещение казалось больше и просторнее, чем в тот первый раз, когда Дэвиду пришлось предстать перед целым советом Сайберов.

- Проходите, мальчики, - приветствовал Дэвида и Беннета глава семьи. - Садитесь. - Он жестом обвёл кабинет, подразумевая, что устроиться можно в любом приглянувшемся углу. - Дэвид! Спасибо, что пришёл.

Беннет сразу направился к кузенам. Мэтью кивнул и улыбнулся Дэвиду. Он сидел, облокотившись одной рукой на спинку стула, и выглядел абсолютно спокойным. Рой немного нервничал, и поэтому вошедшим лишь коротко кивнул. Всё его внимание сейчас принадлежало главе семьи.

Лайнол Сайбер поглаживал пальцем седые, свисающие кончиками вниз, усы. Видимо, он считал, что торопиться некуда, или просто ждал, когда молодёжь расслабится и поймёт, что он не собирается прямо с ходу на них кидаться. Он вообще предпочитал ни на кого не кидаться, если на то пошло. Хотя ситуация сложилась серьёзная и требовала его личного вмешательства, он не считал, что парни сделали что-то, чего нельзя было ожидать. Наконец он вздохнул и оставил в покое усы.

- Мальчики! - начал он. - Если я правильно понял, вы считаете, что ничего не предпринимается для поимки и наказания человека, который ранил вашего дядю Элмара?

Мэтью глянул на остальных, после чего кивнул.

- Да, это так, сэр, - признал он.

Лайнол тоже кивнул и немного помолчал.

- Это неверно, - сказал он наконец, опустив все предисловия. - Благодаря любезности одного человека из Лексингтона, мы знаем имя преступника. Военные власти тоже знают, кто это был. Губернатору я направил прошение, в котором объяснил ситуацию.

Мы требуем справедливого суда, и сейчас, в преддверии выборов, губернатор вряд ли захочет портить о себе впечатление и способствовать тому, чтобы преступник ушёл от ответа. - Сделав маленькую паузу, Лайнол продолжил: - Да, сейчас такая ситуация, когда рассчитывать на правосудие сильно не приходится, но мы не можем позволить себе месть. Мы не можем опуститься до уровня своих врагов.

- Тогда они наверняка переведут этого убийцу куда подальше из Техаса, и он всё равно отвертится, - рассудил Мэтью.

- Возможно, - согласился с ним глава семьи. - Но я хочу знать, что решили вы. Убить этого янки?

Мэтью потерял свою уверенность, убрал руку со спинки стула и постарался не отводить взгляда от дедушки Лайнола.

- Это было бы справедливо, - высказал он. - После того, что они сделали...

Лайнол посмотрел на Роя, и тот кивнул, соглашаясь с Мэтью. Беннет пожал плечами. Он уже не был целиком и полностью уверен, что придуманный ими выход правильный.

- Я не знаю, - честно сказал он. - Но наверное, никак по-другому бы не получилось.

Лайнол посмотрел на Дэвида, ожидая, чтобы он тоже высказался.

Повторить: "Я не знаю" вслед за Беннетом было бы глупо, хотя именно эту фразу больше всего хотелось сказать сейчас Дэвиду. Отмалчиваться он тоже не счёл правильным - ещё подумают, что он стесняется ответить... Но сказать нужно было что-то такое, что он на самом деле думает.

- Я считаю, что это было бы неоправданно опасно. После смерти солдата-янки непременно началось бы расследование и, может быть, очень тщательное.

Дэвид понимал, что его слова противоречат тому, что только что сказали Мэтью и Рой. Более того, они противоречили и словам самого Дэвида, сказанным накануне, когда он согласился участвовать во всём этом заговоре против янки, и не просто участвовать, но и практически его осуществить. Но что же теперь поделать? Дэвид не мог об этом не сказать, он слишком хорошо знал, как реагирует оккупационная власть на любое сопротивление, а уж тем более - на убийство. Всё-таки они всю войну прожили в оккупации.

Лайнол кивнул. Ответ Дэвида ему понравился. Отчасти.

- Да, ты верно рассуждаешь, - сказал он, глядя на нового сына Юэна.

Остальные "заговорщики" тоже смотрели на Дэвида. Хотя, Мэтью считал, что он не сказал ничего нового. Он и им вчера вечером говорил им о том же самом, но под конец согласился помочь найти убийцу. Тем не менее, Лайнол Сайбер ещё не исчерпал свои вопросы. Скорее, он только начал их задавать. И Дэвиду тоже, раз уж он рискнул ввязаться в столь сомнительное мероприятие, едва оказавшись в доме Сайберов. Лайнолу хотелось понять, что двигало Дэвидом: желание не показаться в глазах своих кузенов и брата трусом, или нечто более глубокое, например, личная ненависть к янки, которых он готов убивать при каждой возможности.

- Ты говоришь правильно, но скажи мне вот ещё что, Дэвид, - продолжил глава рода, сложив большие, жилистые ладони на столе и переплетя пальцы. - Тебя смущает только неоправданный риск? Вот, Мэтью только что сказал, что это было бы справедливо. Ты тоже так думаешь?

- Нет, - Дэвид вздохнул и замолчал на несколько секунд, не зная как бы так лучше выразить свою мысль. - Это... было бы убийство... А как ещё иначе это назвать? - он пожал плечами, глядя куда-то в пространство, а вовсе не на Лайнола Сайбера и не на мальчишек. - Нет, я не думаю, что такое было бы справедливым... - заключил он.

Рой дёрнулся было что-то переспросить у Дэвида, но глава рода сделал короткий жест ладонью - и парень закрыл рот. Мэтью и Беннет вообще помалкивали, потому что уже по опыту знали: у дедушки Лайнола есть причины переспрашивать именно Дэвида, хотя он всего один день на шакальем Ручье.

- Тогда почему ты согласился? - спросил Лайнол.

- Наверное, я был неправ, - ответил Дэвид тихо, всё так же глядя куда-то перед собой. - Но я не увидел другого выхода...

- А какой у нас мог быть другой выход? - не удержавшись, встрял Рой, но на этот раз его перебил Мэтью.

- Дедушка Лайнол! Если бы мы его выследили, на пришлось бы его убить. То есть, сначала мы думали заставить его написать признание. Но это был не выход, потому что он всё равно мог сказать, что его заставили. И кроме того, это подставило бы семью. Поэтому убить его оставалось единственным выходом.

Чарльз Сайбер передал услышанный им разговор лишь в общих чертах, поэтому Лайнол предпочёл переспросить:

- И как вы планировали это сделать?

- Мы решили, что Дэвида ещё никто не знает, во всяком случае, никто не знает, что он тоже Сайбер, - продолжил Мэтью. - Дэвид мог бы поговорить с людьми в том салуне, кто что слышал. Потом мы бы сориентировались по обстановке, и подкараулили того янки. Никто бы не узнал, что это сделал кто-то из нас. Даже если бы северяне догадались, они не смогли бы ничего доказать.

- То есть, вы согласны были пожертвовать Дэвидом? - уточнил дедушка Лайнол, не меняя тона.

Мэтью сбился и посмотрел на него в некотором удивлении.

- Продолжай, Мэтью, - подбодрил его дедушка Лайнол, но теперь взгляд его сделался жёстким и пристальным. - Вы готовы были пожертвовать своим братом, ради того, чтобы убить человека, который ранил вашего дядю. Я правильно понимаю?

До Мэтью уже дошло. Он даже удивился, почему не подумал об этом раньше. Зато не дошло до Роя, который поёрзал на стуле и переспросил:

- А почему пожертвовать?

- Если бы Дэвид стал кого-то расспрашивать, его бы запомнили, и начали искать, потому что на него пало бы первое подозрение в убийстве того человека, - продолжил за Мэтью глава рода. - Конечно, Дэвид мог бы бежать, куда-нибудь в Мексику, или в Калифорнию. Если бы успел. А если бы не успел, что бы сделали с ним янки? - Он не стал дожидаться ответа, тем более что и Мэтью, и Рой, и даже Беннет опустили головы, и не собирались ничего говорить. - Вот поэтому я и сказал, что вы готовы были пожертвовать Дэвидом, - заключил Лайнол Сайбер.

Мэтью первый поднял голову. Повернувшись к Дэвиду, он сказал серьёзным тоном:

- Прости, Дэвид! Я об этом не подумал.

Лайнол покачал головой. До мальчишек, к сожалению, дошла только одна сторона дела. И то с подсказки.

Дэвид едва заметно пожал одним плечом. Он не знал, что тут можно было ответить. Для него самого сразу было понятно, что если всё произойдёт так, как они планировали, ему придётся бежать далеко и надолго. Возвращение на Шакалий ручей было бы для него заказано - только так он смог бы уберечь семью. Да, он понимал, что всё это непорядочно по отношению к старшим Сайберам. В его представлении это было вроде как... обмануть их. Но тогда ему показалось невозможным поставить старших в известность о планируемом мероприятии. Отказаться от предложения Мэтью он тоже не мог.

Убедившись, что с одним вопросом они разобрались, глава рода перешёл к следующему.

- Несколько минут назад Дэвид сказал, что убийство того человека, который ранил вашего дядю Элмара не было бы справедливым, - напомнил Лайнол. - И он совершенно прав.

Глава семьи встал из-за стола и прошёлся по кабинету, благо места было предостаточно. Парни молча сидели на своих стульях и ждали, что он скажет.

- Мэтью! - Лайнол остановился и посмотрел на сына Алана. - В начале этого разговора ты говорил о справедливости. Ты хочешь правосудия над преступником, но твой дядя жив, и по его собственным словам, янки ударил его ножом в драке, пытаясь вырваться из его рук. Я понимаю, что это обстоятельство тебе может быть неизвестно. Но прежде, чем браться за серьёзное дело, тебе следовало подойти и расспросить твоего отца, или меня, о том, что же конкретно произошло. Но допустим, что такого обстоятельства не было, и какой-то солдат-янки просто ударил твоего дядю ножом, не имея на это никаких причин. Не убил, а всего лишь ранил. Ты считаешь справедливым забрать жизнь человека, который жизнь твоего дяди не забрал?

Мэтью опустил было голову, но тут же вскинулся, и даже поднялся со стула.

- Я знаю... Точнее, мы все знаем, что дядю Элмара избили в тюрьме, хотя он не совершал никакого преступления, - заявил он уверенно. - Янки распоряжаются здесь, как будто у них есть на это право. Все помнят, как они себя вели, когда заявились сюда с обыском.

- Да, все это помнят, - согласился Лайнол, и даже кивнул в подтверждение своих слов. Он понимал, что этот обыск ещё долго не уйдёт из памяти, и не только у такого пылкого юноши, как Мэтью Сайбер, но и у более рассудительных и спокойных членов их семьи, однако возразил: - Но тебе следовало бы вспомнить, что один из этих янки потрудился подобрать раненого Элмара на пустыре, отнести его к доктору, а потом приехать среди ночи сюда, на Шакалий Ручей, чтобы сообщить нам о том, что один из нашей семьи ранен.

- Ну, не об этом речь, - буркнул Рой, который в общем-то не возражал, чтобы дедушка Лайнол говорил именно с Мэтью, как со старшим, на котором больше ответственности, но удержаться, чтобы ничего не вставить от себя, тоже не мог.

Лайнол тут же повернулся к нему.

- Почему ты так считаешь, Рой? - спросил он.

- Потому, что и янки все разные, - ответил тот первое, что пришло в голову.

Лайнол кивнул.

- Хорошо. Сядь, Мэтью. - Глава рода тоже вернулся на свой стул и некоторое время раздумывал, глядя на своих безудержных и неразумных внуков. - Это серьёзный вопрос, мальчики, - проговорил он, наконец. - Вы хотите не правосудия, а мести, и это меня пугает. Техасцы всегда выигрывали не только тем, что умели драться, когда это нужно, но и тем, что умели прощать, оставляя отмщение Тому, Кто выше и справедливее любого человеческого суда. Мексиканцы расстреливали безоружных пленных, добивали штыками, жгли трупы, чтобы не позволить предать их христианскому погребению, оставляли растерзанные тела на корм падальщикам, но техасцы победили. Несколько сотен выстояли перед легионами Санта-Анны, захватили его в плен и заставили смириться. Мы всё равно одержали победу, потому что не мстили. Мы проливали кровь в бою, но не пятнали наши руки убийством побеждённого врага. И весь мир, который смотрел на нас, был на нашей стороне, потому что мы всегда действовали благородно и честно. Наш дом - это тоже часть Техаса, и мы точно так же можем выстоять, только если сохраним свои руки незапятнанными. А вы хотите мстить смертью за рану. Даже если бы тот солдат предстал перед нашим правосудием, его, скорее всего, не приговорили бы к смерти. - Лайнол вздохнул, чувствуя, что сказал недостаточно. - Если вы убьёте того янки - это будет именно месть, а месть и правосудие - вещи несовместимые. Кроме того, вы подставите своего брата, который едва успел попасть в отчий дом, и уже будет вынужден его покинуть, может быть, навсегда. Поскольку ваши действия будут очевидной для всех местью, от вас отвернутся, как от убийц. И точно так же всем будет понятно, что мстить тому несчастному будут прежде всего родные раненого Элмара Сайбера. И тогда сюда, в этот дом, снова придут янки с обыском. Да-да, таким же обыском, который ты Мэтью, и ты Рой, и ты Беннет, хорошо помните. Вполне возможно, что в этот раз ваша семья пострадает гораздо сильнее, чем тогда. Вы понимаете, о чём я вам говорю?

Мэтью кивнул, и опустил голову. То же сделали и Рой с Беннетом. Глава рода снова вздохнул.

- Хорошо, теперь идите и подумайте. Мне нужно поговорить с Дэвидом.

Вся троица безропотно поднялась, и направилась к выходу. Когда за ними закрылась дверь, Лайнол посмотрел на сына доктора Юэна и чуть заметно улыбнулся. Это была даже не улыбка в полном смысле слова, просто лицо главы рода слегка разгладилось, и он стал смотреть более ласково.

- Ты - рассудительный человек, Дэвид, - сказал он, выйдя из-за стола и садясь на соседний стул рядом с Дэвидом. - Ты мне кажешься более взрослым, чем даже Мэтью. - Похвалив новоявленного внука, Лайнол, не дожидаясь его реакции, продолжил: - Нам нужно решить один вопрос. Как сын Юэна, ты имеешь право носить нашу фамилию. Для этого Юэн должен тебя официально усыновить. Скажи мне, у тебя не будет возражений против того, чтобы называться Сайбером?

Дэвид растерялся от такого вопроса.

- Ну... я как-то не думал об этом... - вымолвил он. Дэвид ожидал что-то вроде взбучки на тему: "как ты мог согласиться участвовать в этой авантюре, если сам знал, что это неправильно?!!!", а получалось так, что глава рода предлагает ему официально вступить в семью Сайберов. - Я вообще-то привык, что ношу фамилию Миллер. Но... если мистер Юэн Сайбер согласился меня признать, я думаю, что должен взять его фамилию... Если вы считаете это правильным.

Ох, что-то такого нагородил Дэвид несуразного! Он даже покраснел, смутившись своей неловкости в объяснении. Он не знал, что ещё добавить, и почему-то стеснялся смотреть в лицо Лайнолу Сайберу.

Тот сидел совсем близко, на соседнем стуле, поэтому ему легко было протянуть руку и пожать запястье Дэвида. Этот жест вообще был свойственен Сайберам, потому что они часто пожимали друг другу запястье, когда хотели поддержать.

- Хорошо, тогда так и поступим, - решил он. - В ближайшие дни вы с отцом съездите в город, к нотариусу, и он подскажет, что за бумагу нужно составить.

Лайнол убрал руку и пригладил усы. Кое-какие воспитательные меры он всё-таки должен был предпринять, но ему не хотелось сильно пугать новичка. Поэтому его последующая речь прозвучала достаточно нейтрально:

- Дэвид! Я знаю, что Мэтью пригласил тебя присоединиться к их компании. Это хорошо, что ты нашёл общий язык со своим братом Беннетом, и со своими кузенами, но я считаю, что тебе надо остаться пока при доме и при отце. К тому же, твой дядя Чарли хочет проверить, насколько хорошо ты умеешь ездить верхом и стрелять. Здесь это необходимо, особенно если уезжаешь далеко. Присутствие большого количества солдат-янки, к сожалению, не отменяет ни индейцев, ни бандитов. И ещё, Дэвид! Постарайся всё-таки не поддаваться на чужие планы, если тебе кажется, что это неправильно.

Дэвиду стало стыдно. Истинно говорят, что тайное всегда становится явным!

- Простите, сэр! - произнёс он с чувством и поднялся. Обещать: "я больше не буду!", Дэвид не стал - это звучало бы по-детски. Честно говоря, ему совсем не понравилось, что он так зарекомендовал себя перед этими людьми. Получается, что его можно уговорить на любое действие, даже если он этого не хочет. Дэвид с удовольствием объяснил бы, что это не так! Но, поезд ушёл, и теперь уж что получилось - то получилось! Он повёл себя, как мальчишка, а когда ехал сюда, на Шакалий Ручей, воображал, что выглядит, как взрослый, и хотел, чтобы к нему относились, как к взрослому!

Глава рода пока что не пришёл к выводу, следует ли относиться к Дэвиду как к взрослому, или как к ребёнку. Для того чтобы делать определённые выводы, нужно было, чтобы Дэвид пожил в доме Сайберов подольше. Поэтому Лайнол Сайбер похлопал Дэвида по плечу, и отпустил наконец.

Снаружи, прямо под дверью, дожидался Беннет. Ему очень хотелось спросить, о чём дедушка Лайнол говорил наедине с Дэвидом, но он не решился.

- Представляешь, дядя Элмар наконец решил жениться, - сказал он вместо этого. - Сегодня днём должен приехать священник, и поженить их. Ну, то есть, дядю Элмара и миссис Гибсон. Она из Хьюстона, два дня как приехала. Дядя Элмар не хочет ждать, когда поправится. Я тебя провожу?

И Беннет повёл Дэвида в сторону трапезной.